Перевод на русский: О.А. Фёдорова
| v | v |
ВВЕДЕНИЕ
Данное сочинение, представленное на суд публики, является плодом довольно близкого знакомства с восточными адептами, а также плодом изучения их науки. Оно предлагается тем, кто всегда готов принять истину, где бы она не находилась, и защищать её, даже глядя прямо в лицо общепринятым предубеждениям.
Это сочинение попытается помочь исследователям обнаружить жизненно важные принципы, лежащие в основе философских древних систем.
Книга написана от чистого сердца. Она предназначена для того, чтобы воздать должное и точно также изложить истину без злобы и предубеждения. Книга не проявляет ни милосердия к возведённому на трон заблуждению, ни почтения к незаконно присвоенному авторитету. Она требует уважения к ограбленному прошлому за его достижения, о которых слишком долго умалчивалось. Она призывает вернуть одолженные одеяния и восстановить опороченную, но славную репутацию.
Её критика, ни в коем случае, не направлена против какой-либо формы поклонения, религиозной веры или научной гипотезы. Люди и партии, секты и школы – просто мухи-однодневки мирового дня. Истина, восседающая на вершине скалы из адаманта, является единственно вечной и высшей.
Мы не верим ни в магию, выходящую за пределы возможностей человеческого сознания, ни в «чудо», будь то божественное или дьявольское, если оно подразумевает нарушение существующих вечно законов природы. Тем не менее, мы принимаем высказывание талантливого автора «Феста»[1], что человеческое сердце еще не полностью проявило себя, и мы пока не постигли или даже не совсем поняли пределы его способностей.
Разве трудно поверить, что человек должен развивать новые чувства в более тесной взаимосвязи с природой?
Логика эволюции должна научить тому же, если довести ее до своих законных заключений. Если где-то, на пути восхождения от растительности или асцидии к благороднейшему человеку, эволюционировала душа, одаренная свойствами разумности, то будет вполне правильно сделать вывод и поверить, что способность восприятия также растет и в человеке, позволяя ему разглядеть факты и истины, даже за пределами нашего обычного кругозора.
Однако мы, не колеблясь, принимаем утверждение Биффе, что «сущность всегда одна и та же. Откалываем ли мы мрамор, двигаясь внутрь к скрытой в цельной глыбе статуе,
| vi | vi |
кладём ли камень на камень, двигаясь наружу, пока не построим храм; любой новый результат является лишь старой идеей. Самая последняя из всех вечностей найдет свою суженую, другую половину души в самой ранней вечности».
Когда, много лет назад, мы впервые путешествовали по Востоку, исследуя внутренние части заброшенных святилищ, два печальных, постоянно повторяющихся вопроса не давали нам покоя: «Где БОГ, кто или что Он? Видел ли кто-нибудь бессмертный ДУХ человека, чтобы иметь возможность убедиться в бессмертии человека?»
Именно в то время, когда мы были озабочены решением этих сложных вопросов, мы стали общаться с некими людьми, наделенными такими таинственными силами и такими глубокими познаниями, что поистине мы можем назвать их восточными мудрецами. Мы всегда готовы были выслушать их наставления. Они показали нам, что при сочетании науки с религией существование бога и бессмертие человеческого духа можно доказать как теорему Евклида. Впервые мы получили заверения в том, что в восточной философии нет места ни для какой другой веры, кроме абсолютной и неколебимой веры во всемогущество бессмертного эго самого человека. Нас учили, что это всемогущество исходит от родства человеческого духа с вселенской душой — богом! Существование последнего, по их словам, можно доказать только посредством первого. Человеческий дух является доказательством божественного духа, как одна капля воды является доказательством источника, из которого она, вероятно, излилась.
Скажите тому, кто никогда не видел воды, что существует океан воды, и он может принять это на веру или отвергнуть. Но пусть одна капля упадёт на его руку, и тогда у него будет факт, из которого он может вывести всё остальное. После этого он может постепенно придти к пониманию, что существует необозримый и бездонный океан воды. Слепая вера больше не нужна; человек вытеснил её знанием. Когда видишь смертного человека, демонстрирующего огромные возможности, управляющего силами природы и открывающего взору мир духа, рассудительный ум бывает ошеломлён убеждённостью, что если духовное эго одного человека способно на такое, то возможности Духа Отца соответственно должны быть намного обширнее, как целый океан превосходит одну каплю по объёму и силе. Ex nihilo nihil fit[2]; докажите существование души человека с ее чудодейственными свойствами и вы докажете существование бога!
Во время наших занятий нам показали, что тайны не являются тайнами. А также было показано, что имена и места, которые для западного ума имели какое-то значение только в отношении восточных легенд, были реальностью. Благоговейно мы вошли в духе в храм Изиды, чтобы приподнять завесу с «того, кто есть и был и будет» в Саисе и заглянуть через разодранную завесу в Святое святых в Иерусалиме; и даже вопросить внутри крипты, которая когда-то существовала под священным зданием – таинственную Бат Коль[3]. Filia Vocis — дочь божественного гласа —
| vii | vii |
отвечала с седалища милосердия за завесой,[1] а наука, богословие и любая человеческая гипотеза или понятие, рождённые от несовершенного знания, навсегда потеряли всякую ценность в наших глазах. Единый живой Бог говорил через своего оракула — человека, и этого с нас было довольно. Такое знание бесценно; и оно скрыто только от тех, кто проглядел его, высмеивал и отрицал его существование.
От таких как они мы ожидаем критику, порицание, и, возможно, враждебность, однако эти препятствия на нашем пути появляются ни от обоснованности доказательств, ни от засвидетельствованных исторических фактов, ни от недостатка здравого смысла у публики, к которой мы обращаемся. Ощущается явная тенденция современной мысли в сторону либерализма в религии, а также в науке. Каждый день приближает реакционеров к такому моменту, когда они должны отказаться от авторитета, господствующего над общественным сознанием, которым они так долго пользовались и пользуются до сих пор. Такой конец нетрудно предвидеть, если Папа Римский может пойти на крайние меры и извергать анафемы на всех, кто поддерживает свободу прессы и слова, или кто утверждает, что при противоречии гражданских и церковных законов, предпочтение должно отдаваться гражданскому законодательству, или что можно принимать исключительно любой метод светского образования,[2] а г-н Тиндаль, как рупор науки девятнадцатого века, говорит: «... непоколебимую позицию науки можно выразить несколькими словами: мы требуем у богословия, и, непременно, вырвем у него всю сферу космологических теорий»[3].
Многие века порабощения еще не совсем свернули живую кровь людей в кристаллы вокруг ядра слепой веры; и девятнадцатый век является свидетелем борьбы великана, когда он стряхивает веревки лилипутов и встаёт на ноги. Даже протестантская община Англии и Америки, занимающаяся сейчас пересмотром текстов своих «Оракулов», будет вынуждена открыть происхождение и истинное значение самих текстов. Наступили сумерки дня господства над людьми посредством догм.
Поэтому наше сочинение призывает признать герметическую философию, издревле вселенскую религию мудрости, как единственно возможный ключ к Абсолютному в науке и богословии. Чтобы показать, что от нас вовсе не скрыта серьезность нашего предприятия, мы можем заранее сказать, что не удивимся, если следующие классы ополчатся против нас:
[1] Лайтфут уверяет нас, что этот голос, которым пользовались в прошлом для свидетельства с небес, «в действительности, производился с помощью магического искусства» (изд. II стр.128). Этот последний термин используется презрительно, только потому, что он был и остается непонятым. Целью данного сочинения является исправление ошибочного мнение о «искусства магии».
[2] Энциклика 1864 года.
[3] “Fragments of Science”
| viii | viii |
Христиане, когда увидят, что мы подвергаем сомнению свидетельства подлинности их веры.
Ученые, когда найдут свои притязания на непогрешимость в одной связке с притязаниями римско-католической церкви, и что в некоторых случаях мудрецы и философы древнего мира оказались выше их классом.
Псевдоучёные, конечно же, будут яростно осуждать нас.
Церковники широких взглядов и вольнодумцы обнаружат, что мы не принимаем того, что они принимают, но требуем признания всей истины.
Литераторы и различные авторитеты, которые скрывают свою истинную веру за уважением к общепринятым предубеждениям.
Наемникам и паразитам прессы, развращающим своей властью, которая даже больше царской власти, а также бесчестящим благородную профессию, не составляет труда насмехаться над вещами, слишком чудесными для их понимания, поскольку для них плата за абзац дороже, чем цена искренности. От многих можно ожидать честную критику, а от многих – лицемерие. Но мы смотрим в будущее.
Борьба, которая сейчас идёт между партией общественного сознания и партией реакции, уже задала более здоровый тон. Она, скорее всего, приведет в конечном итоге к опровержению заблуждений и торжеству Истины. Мы вновь повторяем, мы трудимся для светлого завтра.
И все же, когда мы принимаем во внимание жесткую оппозицию, которой мы призваны смотреть прямо в лицо, кто имеет больше прав, чем мы, выходя на арену, написать на своем щите приветствие римских гладиаторов Цезарю:
Е.П.Б. Нью-Йорк, сентябрь 1877 года
Примечания переводчика