ЕПБ-Письма из пещер-9: различия между версиями
(Новая страница: «{{ЕПБ-Письма из пещер-шапка | письмо = 9 }} {{Стиль А-Заголовок|Письмо IX<ref>Московские ведомо...») |
мНет описания правки |
||
| Строка 54: | Строка 54: | ||
На другой день мы поехали в Чинчор, или по здешнему Чинчвод. Это место знаменито в религиозных записях Деккана, так как здесь в миниатюре повторяется то же что совершается на большую ногу в Лхасе, в Тибете: как Будда воплощается в каждого нового Далай-Ламу, так здесь Шива дозволяет сыну своему ''Ганапати'' (богу мудрости с головой и хоботом слона) воплощаться в старшего сына того или другого браминского семейства. Тут ему выстроили богатый храм, и более двухсот лет в нём живут и принимают поклонения ''аватары'' (воплощения) ''Ганапати''. Дело было так: | На другой день мы поехали в Чинчор, или по здешнему Чинчвод. Это место знаменито в религиозных записях Деккана, так как здесь в миниатюре повторяется то же что совершается на большую ногу в Лхасе, в Тибете: как Будда воплощается в каждого нового Далай-Ламу, так здесь Шива дозволяет сыну своему ''Ганапати'' (богу мудрости с головой и хоботом слона) воплощаться в старшего сына того или другого браминского семейства. Тут ему выстроили богатый храм, и более двухсот лет в нём живут и принимают поклонения ''аватары'' (воплощения) ''Ганапати''. Дело было так: | ||
Около 250 лет тому назад, бедная чета браминов получила во сне от бога мудрости обещание, что он воплотится в их старшего сына. Мальчик был назван в честь бога ''Маробой'' (один из его титулов). Мароба вырос, женился и нажил несколько сыновей. Затем бог повелел ему во сне оставить свет и поселиться в пустыне. Там, в продолжение 22 лет, Мароба, творил по преданиям, удивительные вещи, и слава его стала расти. Он поселился в | Около 250 лет тому назад, бедная чета браминов получила во сне от бога мудрости обещание, что он воплотится в их старшего сына. Мальчик был назван в честь бога ''Маробой'' (один из его титулов). Мароба вырос, женился и нажил несколько сыновей. Затем бог повелел ему во сне оставить свет и поселиться в пустыне. Там, в продолжение 22 лет, Мароба, творил по преданиям, удивительные вещи, и слава его стала расти. Он поселился в непроходимых джунглях, в углу дремучего леса покрывавшего в те времена Чинчвод. ''Ганапати'' явился ему ещё раз и обещал вселяться в его потомков в продолжение семи поколений. Чудесам его нет границ; его стали наконец боготворить и построили ему этот великолепный храм. Наконец Мароба приказал похоронить себя живого, в сидячем положении и с книгой в руке, строго завещав никогда не открывать его гробницы, грозя ужасным проклятием ослушнику. После похорон Маробы,'' Ганапати'' воплотился в его старшего сына; тот в свою очередь стал также кудесить. Таким образом Мароба Део (бог) I был замещён Чинтамоном Део I. У этого бога было восемь жён и восемь сыновей; старший из них, Нараян Део, производил такие фокусы, что слава его дошла до императора Аламгира<ref>[https://ru.wikipedia.org/wiki/Аурангзеб Мухйи ад-дин Мухаммад] (1618-1707) – 6-й падишах империи Великих Моголов, известный также под своим титулом Аламгир (перс. «Покоритель Мира»); за время его 49-летнего правления империя достигла максимальных размеров, заняв почти весь полуостров Индостан. – Ред.</ref>. Дабы испробовать меру его божественности Аламгир послал ему в дань кусок коровьего хвоста (самое греховное прикосновение индуса), завёрнутого в богатейшие материи и платья. Когда последние были развёрнуты, Нараян окропил их водой и вместо греховного хвоста, в узле нашли букет жасмина. Император был так доволен этим превращением, что даровал богу в вечные времена восемь деревень для его содержания. Нараяну наследовал Чинтамое Део II, а ему Дармадхар и наконец Нараян II. Последний навлёк на себя проклятие'' Ганапати'', разрыв могилу Маробы. Поэтому сын его (последний из богов) и умирает теперь без наследника… Мы увидели сидящего на возвышении старика лет девяноста. Его голова тряслась, а глаза, вследствие постоянного потребления опиума, бессмысленно были устремлены на нас, ничего не видя. В ушах, на шее и на пальцах ног блестели драгоценные камни, а вокруг валялись жертвоприношения. Нас заставили снять обувь прежде чем подойти к этой разрушающейся святыне. | ||
В тот же вечер мы вернулись в Бомбей. Через два дня мы готовились пуститься в наше далёкое путешествие в северо-западные провинции, и наш маршрут казался самым привлекательными. Мы приготовлялись увидать Насик, один из немногих городов, упоминаемых греческими историками, его пещеры и башню Рамы; посетить Аллахабад, доисторическую столицу Лунной династии; древнюю Праягу, построенную при слиянии священного Ганга и Джамны; Бенарес, город 5000 храмов и стольких же обезьян; Канпур, прославленный кровавым мщением Нана Сагиба<ref>[https://ru.wikipedia.org/wiki/Нана_Сагиб Нана Сагиб], имя при рождении Дхонду Пант (1824-1859) – один из лидеров индийских повстанцев во время восстания сипаев 1857 г., возглавлявший повстанцев в Канпуре. Его «мщение» описано в письме 26 (стр. ).– Ред.</ref>, и развалины города Солнца, разрушенного, по мнению Колебрука, около 6000 лет тому назад; Агру и Дели, и затем, объехав весь Раджастхан с его тысячами такурских укреплённых замков, крепостей, разрушенных городов и легенд, намеревались проехать в Лахор, столицу Пенджаба, и остановиться, наконец, в Амритсаре. Там, в ''Золотом Храме'', построенном посреди озера "Бессмертия", должна была состояться первая встреча членов нашего "Общества" – браминов, буддистов, сикхов, словом, представителей тысячи и одной секты двухсот сорока пятимиллионной Индии, которые все, более или менее, сочувствовали нашему Теософическому ''обществу братства со всем человечеством.'' | В тот же вечер мы вернулись в Бомбей. Через два дня мы готовились пуститься в наше далёкое путешествие в северо-западные провинции, и наш маршрут казался самым привлекательными. Мы приготовлялись увидать Насик, один из немногих городов, упоминаемых греческими историками, его пещеры и башню Рамы; посетить Аллахабад, доисторическую столицу Лунной династии; древнюю Праягу, построенную при слиянии священного Ганга и Джамны; Бенарес, город 5000 храмов и стольких же обезьян; Канпур, прославленный кровавым мщением Нана Сагиба<ref>[https://ru.wikipedia.org/wiki/Нана_Сагиб Нана Сагиб], имя при рождении Дхонду Пант (1824-1859) – один из лидеров индийских повстанцев во время восстания сипаев 1857 г., возглавлявший повстанцев в Канпуре. Его «мщение» описано в письме 26 (стр. ).– Ред.</ref>, и развалины города Солнца, разрушенного, по мнению Колебрука, около 6000 лет тому назад; Агру и Дели, и затем, объехав весь Раджастхан с его тысячами такурских укреплённых замков, крепостей, разрушенных городов и легенд, намеревались проехать в Лахор, столицу Пенджаба, и остановиться, наконец, в Амритсаре. Там, в ''Золотом Храме'', построенном посреди озера "Бессмертия", должна была состояться первая встреча членов нашего "Общества" – браминов, буддистов, сикхов, словом, представителей тысячи и одной секты двухсот сорока пятимиллионной Индии, которые все, более или менее, сочувствовали нашему Теософическому ''обществу братства со всем человечеством.'' | ||
Версия от 11:31, 26 января 2022
Письмо IX[1]
Осмотрев Логарх[2], крепость, взятую Шиваджи в 1670 году у могулов, и ныне разрушенные покои, где вдова Нана Фарнависа[3] под предлогом протекции и 12 000 рупий пенсии со стороны Англии, сделалась de facto пленницей генерала Уэлсли (Wellesley)[4] в 1804 году, мы поехали в богатую и когда-то укреплённую деревню Варгаон. Там мы решили переждать знойные часы (от 9 утра до 4 пополудни) и потом ехать в исторически знаменитые пещеры Бирзы и Баджах, милях в трёх [4,83 км] от Карли.
Варгаон[5] знаменит двумя постыдными для англичан событиями. Значительной силы войско было там побито горстью маратхов 12 и 13 января 1779 года. Тогда бомбейский губернатор Горнби, сговорившись с бывшим пешвой[6], Рагхунатхом-рао[7], утвердить его регентом в Пуне с четырьмя тысячами войска, из которых 600 человек были англичане, послал привести в силу этот договор президента совета Карнака[8], который осрамил и своё отечество и честь Ост-Индской компании, изменив и регенту, и своему правительству. Испуганный небольшою армией маратхов, под начальством Наны Форнависа, Шинде[9] и Тукоджи Холкара, Карнак сперва приказал отступать, а потом вошёл с торжествующими маратхами в самую постыдную сделку, изменив этим пешве и заранее приготовляясь изменить и своим новым союзникам. Окружённый неприятелем, он побросал в озеро пушки, амуницию, и приказал людям спасаться ещё до боя, оставляя свой арьергард на произвол атаковавшим его маратхов: 15 английских офицеров были убиты в тот день. Полковник Кокбёрн, решив что сражение проиграно и сами они во власти неприятеля, первый посоветовал Карнаку сдаться. Тогда Карнак послал офицера капитулировать, и по словам Грант Даффа (Mahrathas, Vol. II, p. 363)[10] "не постыдился послать бомбейскому губернатору письмо, в котором утешал его тем что все уступки и обещания сделанные в тот день маратхам были сделаны с тайным между англичанами соглашением не приводить их в исполнение. Поэтому как только доблестный комитет дипломатов перевалил через горы и увидел себя в безопасности, все обещания, которым маратхи поверили без колебания, полетели тотчас же на ветер. Остановленная было вспомогательная армия была призвана из Бенгалии; Шинде не получил ни гроша из обещанной суммы, и многие из заложников были преданы смерти. Люди "избранной высшей расы" ещё раз доказали превосходство своих цивилизованных понятий о чести над предрассудками коричневых "дикарей".[11]
Часа в два пополудни, когда, обвеваемые огромными протянутыми через всю длину комнаты пaнкхами[12], мы, несмотря на то, сильно охали от жары, неожиданно предстал нам исчезнувший с дороги приятель наш – маратхский брамин. Сопровождаемый полдюжиной дакни (жителей Деканского плато), он тихо ехал верхом, сидя почти на ушах лошади, которая фыркала и очень неохотно шла; когда же он подъехал к крыльцу веранды и спрыгнул с коня, мы увидали в чём дело: поперёк седла лежал, волоча по земле хвост, громадный тигр. Из полуоткрытой пасти висела кусками запёкшаяся чёрная кровь. Его сняли и положили у порога.
«Неужели это наш ночной посетитель?» – мелькнуло у меня в уме. Я взглянула на Гулаб-Синга. Он лежал в углу на ковре, опёршись головой на руку, и читал; брови его слегка нахмурились, но он не произнёс ни слова. Молчал и брамин, привёзший тигра, тихо отдавая приказание, словно он приготовлялся к торжественному таинству. По народному суеверию, то было действительно «таинством», как мы это скоро узнали...
Клочок шерсти тигра, убитого не пулей или каким-либо холодным оружием, а словом, считается самым верным талисманом против нападения ему подобных.
– Такие случаи чрезвычайно редки, – говорил нам маратх, – так как чрезвычайно трудно встретить человека, обладающего этим словом. Отшельники йоги и садху не убивают их, считая убиение даже тигра и кобры грехом, а просто отстраняют от себя зверей. Есть только одно братство в Индии, члены коего обладают всеми секретами и для которых нет в природе тайн... А что тигр был убит не вследствие падения со скалы (они никогда не оступаются), не пулей и не каким-либо другим орудием, а просто словом Гулаба Лалл Синга, то в этом нам порукой тело самого зверя. Я нашёл его очень скоро, – продолжал рассказывать брамин, – в кустах, где он лежал, прямо под нашею вихарой, и у подножия скалы, с которой он скатился вниз уже мёртвым... Гулаб Лалл Синг, – ты радж-йог, и я тебе кланяюсь!.. – добавил гордый брамин, присоединяя дело к слову и простираясь пред такуром на землю.
– Не говори пустого, Кришнарао! – перебил его Гулаб-Синг. – Вставай, и не представляй из себя шудры... Тигр просто свалился со скалы и сломал себе при падении шею. Иначе нам пришлось бы употребить в дело оружие, а не слова...
– Повинуюсь тебе, саиб, но... прости, что верю всё-таки в своё... Ни один радж-йог ещё не сознавался, что он принадлежит к братству, с тех пор как существует гора Абу[13].
Он стал оделять нас клочками шерсти, вырываемой им у мёртвого зверя. Все молчали. Со странным чувством любопытства я стала наблюдать над группой моих спутников. Полковник (президент нашего общества) сидел, потупив глаза в землю и очень бледный; секретарь его, мистер У***, курил сигару и лежал навзничь, вперив холодные, ничего не выражающие глаза в потолок. Он молча принял клочок шерсти и спрятал его в портмоне. Индусы стояли над тигром, а сингалезец чертил какие-то кабалистические знаки на лбу у зверя. Один Гулаб-Синг продолжал лежать, спокойно читая в углу. Мисс Б*** тихо предложила мне вопрос: «Знает ли наше правительство о существовании этого братства, и дружелюбно ли расположены радж-йоги к англичанам?»
– О, чрезвычайно дружелюбно! – серьёзно отвечал раджпут, прежде чем я успела раскрыть рот, – если они только существуют: одни радж-йоги мешали до сей поры индусам перерезать всем вашим соотечественникам горло; удерживая их... словом.
Англичанка не поняла.
Наши психологические исследования в Индии начинались, по-видимому, хорошо, обещая столь же богатую нашему обществу жатву, как и археологические.
Пещера Бирзы – около шести миль [9,66 км] на юго-запад от Варгаона, вырыта по тому же плану, как и Карли. Сводообразный потолок храма поддерживается двадцатью шестью колоннами, 18 футов [5,49 м] вышины, а портик – четырьмя в 28 футов [8,53 м], над коими высечена замечательной красоты группа лошадей, быков и слонов. Зала «посвящения», огромная овальная комната с колоннами и одиннадцатью кельями, идущими внутрь скалы. Пещеры Баджа древнее и красивее. Там сохранились надписи, доказывающие, что все эти храмы были высечены буддистами, или скорее джайнами. Нынешние буддисты признают, как известно, лишь одного Будду – Гаутаму, принца Капилавасту (VI века до Р. Х.), а джайны считают и признают за Будду каждого из своих двадцати четырёх (Тиртанкара) божественных учителей, из коих последний был учителем (gourou) Гаутамы. Это разногласие чрезвычайно мешает верному определению древности некоторых вихар или чаитий. Секта джайнов неизвестной и глубокой древности; поэтому имя Будды, упоминаемое на надписях и таблицах, может относиться как к последнему, так и к первому Будде, жившему (по генеалогии, составленной Тодом) гораздо ранее 2200 лет до Р. Х. Первая надпись, например, в пещере Беире (гвоздеобразная) гласит так:
"Аскетом из Назики, уподобленному очищенному от грехов святому Будде, первобытному, небесному и великому".
Решают, что эта пещера вырыта буддистами.
Вторая надпись в той же пещере, над другою кельей, содержит в себе следующее:
"Благоугодный дар небольшого приношения движущейся силе (жизни), умственному принципу (душе), многолюбимому вещественному телу, плоду Ману, бесценной драгоценности, высшему и присутствующему здесь Небесному".
Выходит, что постройка принадлежит не буддистам, а браминам, признающим Ману.
Или вот ещё эти две надписи (из пещеры Баджа):
1) "Благоугодный дар символа и колесницы (вместилища) грехоочищенного Сака-Сака".
2) "Дар вместилища Радды (жены Кришны, символ совершенства) Сугате, навеки ушедшему"
Сугата опять одно из имен Будды. Опять противоречие!
Здесь, возле Варгаона, после сражения Кхирхи, маратхи схватили капитана Вогана (Vaughan) и брата его, которых и повесили.
На другой день мы поехали в Чинчор, или по здешнему Чинчвод. Это место знаменито в религиозных записях Деккана, так как здесь в миниатюре повторяется то же что совершается на большую ногу в Лхасе, в Тибете: как Будда воплощается в каждого нового Далай-Ламу, так здесь Шива дозволяет сыну своему Ганапати (богу мудрости с головой и хоботом слона) воплощаться в старшего сына того или другого браминского семейства. Тут ему выстроили богатый храм, и более двухсот лет в нём живут и принимают поклонения аватары (воплощения) Ганапати. Дело было так:
Около 250 лет тому назад, бедная чета браминов получила во сне от бога мудрости обещание, что он воплотится в их старшего сына. Мальчик был назван в честь бога Маробой (один из его титулов). Мароба вырос, женился и нажил несколько сыновей. Затем бог повелел ему во сне оставить свет и поселиться в пустыне. Там, в продолжение 22 лет, Мароба, творил по преданиям, удивительные вещи, и слава его стала расти. Он поселился в непроходимых джунглях, в углу дремучего леса покрывавшего в те времена Чинчвод. Ганапати явился ему ещё раз и обещал вселяться в его потомков в продолжение семи поколений. Чудесам его нет границ; его стали наконец боготворить и построили ему этот великолепный храм. Наконец Мароба приказал похоронить себя живого, в сидячем положении и с книгой в руке, строго завещав никогда не открывать его гробницы, грозя ужасным проклятием ослушнику. После похорон Маробы, Ганапати воплотился в его старшего сына; тот в свою очередь стал также кудесить. Таким образом Мароба Део (бог) I был замещён Чинтамоном Део I. У этого бога было восемь жён и восемь сыновей; старший из них, Нараян Део, производил такие фокусы, что слава его дошла до императора Аламгира[14]. Дабы испробовать меру его божественности Аламгир послал ему в дань кусок коровьего хвоста (самое греховное прикосновение индуса), завёрнутого в богатейшие материи и платья. Когда последние были развёрнуты, Нараян окропил их водой и вместо греховного хвоста, в узле нашли букет жасмина. Император был так доволен этим превращением, что даровал богу в вечные времена восемь деревень для его содержания. Нараяну наследовал Чинтамое Део II, а ему Дармадхар и наконец Нараян II. Последний навлёк на себя проклятие Ганапати, разрыв могилу Маробы. Поэтому сын его (последний из богов) и умирает теперь без наследника… Мы увидели сидящего на возвышении старика лет девяноста. Его голова тряслась, а глаза, вследствие постоянного потребления опиума, бессмысленно были устремлены на нас, ничего не видя. В ушах, на шее и на пальцах ног блестели драгоценные камни, а вокруг валялись жертвоприношения. Нас заставили снять обувь прежде чем подойти к этой разрушающейся святыне.
В тот же вечер мы вернулись в Бомбей. Через два дня мы готовились пуститься в наше далёкое путешествие в северо-западные провинции, и наш маршрут казался самым привлекательными. Мы приготовлялись увидать Насик, один из немногих городов, упоминаемых греческими историками, его пещеры и башню Рамы; посетить Аллахабад, доисторическую столицу Лунной династии; древнюю Праягу, построенную при слиянии священного Ганга и Джамны; Бенарес, город 5000 храмов и стольких же обезьян; Канпур, прославленный кровавым мщением Нана Сагиба[15], и развалины города Солнца, разрушенного, по мнению Колебрука, около 6000 лет тому назад; Агру и Дели, и затем, объехав весь Раджастхан с его тысячами такурских укреплённых замков, крепостей, разрушенных городов и легенд, намеревались проехать в Лахор, столицу Пенджаба, и остановиться, наконец, в Амритсаре. Там, в Золотом Храме, построенном посреди озера "Бессмертия", должна была состояться первая встреча членов нашего "Общества" – браминов, буддистов, сикхов, словом, представителей тысячи и одной секты двухсот сорока пятимиллионной Индии, которые все, более или менее, сочувствовали нашему Теософическому обществу братства со всем человечеством.
Радда-Бай
Сноски
- ↑ Московские ведомости, № 332, 31.12.1879, стр. 2-3; Русский Вестник, февраль 1883, Приложение, том 163, с. 89-96.
- ↑ Здесь, видимо, имеется в виду Лохагад («Железный форт») – горная крепость в штате Махараштра недалеко от Пуны, которую Шиваджи захватил в 1648 году, затем в 1665 году был вынужден уступить Могульской империи согласно мирному договору, а через пять лет в 1670 году снова захватил. Город Логарх (Lohgarh), бывший одно время (1710-1716) столицей сикхов, находится на севере Индии у подножия Гималаев, куда Маратхская империя расширилась значительно позже. – Ред.
- ↑ Нана Фарнавис [1742-1800] был первым министром пешвы, молодого Махадэва Рао, которого он так строго держал в руках, что тот, после публично полученного от него выговора, утром 26 октября 1796 г., бросился вниз с террасы своего замка, в Пуне, и умер.
- ↑ Ричард Колли Уэлсли (1760-1842) – 6-й генерал-губернатор Индии (1797-1805). – Ред.
- ↑ Варгаон или Вадгаон (Vadgaon, более раннее написание Wadgaon или Wargaum) – город в районе Пуны в штате Махараштра. – Ред.
- ↑ Пешва – маратхский титул, отвечающий современному премьер-министру. Изначально назначался монархом, но затем титул стал наследственным и при формальной власти монарха пешвы стали настоящими правителями. – Ред.
- ↑ Рагхунатх-рао (1734-1783) был 11-м пешвой в 1773-1774 годах, но в результате переворота, организованного Наной Фанависом, был изгнан и заключил договор с Британской Ост-Индской компанией о помощи в возвращении трона в обмен на уступки. – Ред.
- ↑ Джон Карнак (1716-1800) – британский бригадный генерал, трижды назначался главнокомандующим войсками в Индии, член Совета в Бомбее, был уволен из Британской Ост-Индской компании из-за подписания упоминаемого здесь соглашения. – Ред.
- ↑ Махаджи Шинде (1730-1794) – махараджа индийского княжества Гвалиор, влиятельный военный и политический деятель Индии. – Ред.
- ↑ Джеймс Грант Дафф, «История маратхов» в трёх томах, 1826. – Ред.
- ↑ Один из последних в этом роде политико-дипломатических фокусов, но один из самых неблаговидных, иудопредательских, был совершён нашими друзьями англичанами в 1857 году. Во время мятежа. Изо всех независимых и опасных для них принцев, махараджа Шинде оставался наиболее преданным и верным англичанам. Понадобилась им – в виду собственной безопасности от сипаев Шинде, которых тот насилу сдерживал, – известная своей силой и неприступностью крепость расположенная на горе почти над самым дворцом махараджи. Эту крепость англичане никогда не успевали взять, да и не пытались. Пользуясь благорасположением Шинде и его искренним желанием помочь союзникам, они выпросили крепость у него на время, поклявшись честным словом очистить её тотчас же по подавлении мятежа. Шинде – истый маратх, то есть жёсткий и неумолимый со врагом, но готовый пожертвовать жизнью дабы исполнить раз данное союзнику и другу слово. Он согласился. Англичане овладели знаменитою крепостью, в которую их ввёл сам махараджа: мятеж усмирили, а через год он стал просить правительство отдать ему назад крепость. Но вот уже прошло 22 года, а англичане, под разными предлогами, всё ещё "не сдали квартиры", откуда им так удобно наблюдать за их любезным союзником. А теперь, как известно, затевают даже уничтожить и армию Шинде.
- ↑ Па́нкха – большое подвесное опахало. – Ред.
- ↑ Абу – священная гора в индийском штате Раджастхан. – Ред.
- ↑ Мухйи ад-дин Мухаммад (1618-1707) – 6-й падишах империи Великих Моголов, известный также под своим титулом Аламгир (перс. «Покоритель Мира»); за время его 49-летнего правления империя достигла максимальных размеров, заняв почти весь полуостров Индостан. – Ред.
- ↑ Нана Сагиб, имя при рождении Дхонду Пант (1824-1859) – один из лидеров индийских повстанцев во время восстания сипаев 1857 г., возглавлявший повстанцев в Канпуре. Его «мщение» описано в письме 26 (стр. ).– Ред.