Блаватская, Елена Петровна

Джадж У.К.

Мы не хотели бы, чтобы кто-то неправильно понял, как мы относимся к Е.П. Блаватской. По нашему мнению она является величайшей женщиной в мире, более великой, чем любой мужчина. Нас не волнуют обсуждения и скандалы по поводу того, что она сказала или сделала, так как на личном опыте мы знакомы с её истинными достоинствами и силой. С 1875 года она выступала как борец и защитник каждого теософа. Каждый член Общества должен благодарить её за багаж знаний и духовную помощь, которые подняли нас из сомнений к уверенности, где и как искать Истину. Любители истины и искатели оккультизма оценят её, когда она уйдёт с земного плана. Если бы ей больше помогали и меньше было бы критики со стороны так называемых сотрудников, наше Общество было бы сегодня лучше и смогло бы лучше информировать отдельные секции, а не отражать нападки врагов. В течение всех этих лет на её преданную голову пала тяжёлая карма легкомысленной группы теософов. Хотите верьте, хотите нет, но Общество давно бы умерло, если бы не она. Вслед за Братьями, мы связываем нашу веру с ней. Пусть никто не заблуждается в нашем отношении к ней.

Источник: Джадж У.К. – Два года в Пути

Братья Бридж и Стернс из бостонского TО напечатали две статьи в «Религиозно-философском журнале» Чикаго в ответ на статьи У.Э. Коулмана с нападками на мадам Блаватскую. Два бостонских автора утверждают, что жизнь и творчество Е.П. Блаватской перевешивают все предполагаемые обвинения в курении, ругательствах и ненормативной лексике. В этом мы полностью согласны

Источник: Джадж У.К. – От редакции

Кто это сделал, как это было? Вы можете сказать, что это должно было произойти в любом случае. Но вы не можете убрать исторические факты или утверждать нечто исходя из неких причин в прошлом, по причине отсутствия таковых. Существует последовательность причин и следствий, которая заставляет нас учитывать все факторы. Теософское общество на протяжении многих лет выдаёт теософские понятия и термины, и теперь весь мир их использует. Эти заканчивающиеся пятнадцать лет работы, чтобы перевоплотиться в шестнадцатый год, были полезны миру, хотя мир не признаёт этого.

А кто отстаивал точку зрения как сильных, так и слабых членов? Две фигуры, женщина и мужчина, Елена П. Блаватская и Генри С. Олкотт. Его преданность и её огромная сила привели нас к этому моменту и были основными посредниками влияния нашего движения на мышление в этом мире.

Источник: Джадж У.К. – Пятнадцать лет назад

В вашем номере от 8 марта профессор Мервин-Мари Снелл из Католического университета Америки даёт ответ на мой короткий и неполный комментарий на несколько его лекций на тему «Ошибки и истина теософии». Его лекции замечательны, как и его настоящее письмо, за исключением одной части в конце, где он отсылает тех, кто хочет выйти из области сравнения религий в грязь скандалов, к оскорбительной статье в газете «Солнце Нью Йорка» (New York Sun) от 20 июля, написанной д-ром Эллиотт Коуэсом. Если бы не эта ссылка, у меня бы не было никаких возражений против его письма. Все в теософских кругах знают, что поводом для этой статьи д-ра Коуэса послужило огорчение, связанное с его исключением из Общества после суда, и профессор Снелл должен знать, что газетные статьи ничего не доказывают; тем не менее, он отсылает читателей, «которые, возможно, хотят узнать», к газетной клевете, которая теперь является предметом четырёх исков, поданных мадам Блаватской и мной против д-ра Коуэса и газеты «Солнце». Я бы хотел довести до его сведения, что адвокаты газеты «Солнце» на открытом судебном заседании заявили, что не могут доказать данную клевету, а также предложили мне дать опровержение. Из этого факта профессор Снелл может обо всём «узнать», а не из газетных сплетен.

Источник: Джадж У.К. – Принципы теософии

Приведём иллюстрацию, чтобы прояснить сказанное о воображении. Однажды Е.П. Блаватская сказала, что покажет мне осаждение в действии. Она пристально посмотрела на некий гладкий кусок дерева и на нём медленно стали появляться буквы, которые, в конце концов, составили длинное предложение. Это происходило на моих глазах, и я мог видеть, как вещество конденсируется и уплотняется на поверхности. Все буквы были такими, какими она могла бы написать рукой, просто потому, что она создавала в мозгу образ и, конечно, согласно своим собственным особенностям. Но посередине одна из букв отчасти была размыта или как бы разбита на массу простого цвета.

Источник: Джадж У.К. – Воображение и оккультные явления

Тема спиритизма ставит нас лицом к лицу с историей Теософского общества и истинным прогрессом человеческой души. Когда мадам Е.П. Блаватская приехала в эту страну, подчиняясь указаниям, данным ей теми, кого она называла своими Учителями, и которые известны нам как махатмы и адепты, она начала именно со спиритизма. Учителя видели, что новая волна исследований началась в рядах спиритуалистов, но отклонилась в канал материализма, неправильно названный возвышенным словом «спиритизм», и сначала была предпринята попытка дать спиритуалистам возможность сделать, что они могут и должны ради западных рас. Но этой возможностью они не воспользовались; вместо этого они высмеивали и ненавидели Е.П.Б. Любой, кто читает опубликованные письма Учителей, может видеть то внимание, которое сначала было им уделено. Один из них писал, что занимается просмотром высказываний медиумов на их загородных собраниях, и Е.П.Б. часто писала о своих взглядах, как будто она хотела попасть в их ряды. Она действительно хотела попасть туда с целью проведения реформы, но они не позволили ей войти и, таким образом, упустили величайший шанс этой эпохи. Многим людям она писала письма, чтобы они помогли в поддержании новой газеты Бостона под названием «Учёный спиритуалист», которая правильно освещает эти вопросы; она и Олкотт писали для этой газеты и вкладывали в неё деньги. Она, однако, вскоре заглохла. Я знал её редактора и лично знал, как Е.П.Б. и Олкотт поступали в этом конкретном случае. Е.П.Б. хотела реформировать такие злоупотребления, как платные и общедоступные медиумы, а также всю массу неправильных представлений и неправильных действий в целом по этому предмету. Особенно она хотела, как и мы этого хотим, чтобы вещи назывались их правильными именами и чтобы определённые факты не принимались в качестве доказательств теорий, выдвигаемых медиумами, особенно А.Дж. Дэвисом, в отношении состояния после смерти, а также энергий и характера сил, которые приходят к медиумам или окружают их. Так что можно справедливо сказать, что сначала она хотела провести реформу в спиритизме в то время, когда цикл позволит продемонстрировать гораздо больше феноменов, чем сейчас. Тогда последователь теософии убедится в её знании фактов и законов, о которых многие до сих пор не знают. Фактически в стране было потеряно больше психической силы, чем сейчас у неё есть, а также с течением времени эта сила в определённой степени угасала. Это подтверждается историей, поскольку сегодня трудно найти много хороших медиумов, тогда как раньше их было очень легко найти, и они были довольно распространены. Мир думает, что причина, по которой они теперь стали редкими, связана со многими разоблачениями, но настоящая причина состоит в том, что такая сила за это время уменьшилась. Её желание, действительно поспешное, состояло в том, чтобы воспользоваться временем, пока не слишком поздно. И поэтому, когда Е.П.Б. не нашла признания среди спиритуалистов, то она и Олкотт основали Теософское общество.

Источник: Джадж У.К. – Спиритизм

Чары занимают очень важное место в магии. То, что Е.П.Б. часто пользовалась ими, не вызывает ни малейшего сомнения, так же как нет сомнений в том, что индийский йогин активизирует ту же силу.

Во многих случаях она могла использовать их, заставляя присутствующих думать, что они видят её, когда она уходила в соседнюю комнату, или что присутствует другой человек, которого на самом деле не было. Та же сила чар позволяла ей прятать любой предмет в комнате или в руке. Это один из сложных магических трюков, и он ни в малейшей степени не зависит от ловкости рук. Люди иногда говорят, что это глупость, даже если это – правда, но если посмотреть на это в другом свете, то это не глупость, равно как и те случаи, когда кто-либо имел право знать всё, что происходило. Е.П.Б. демонстрировала эти трюки (хотя и редко) с целью показать тем, кто учился у неё, что человеческий субъект – сложное и мощное существо, которое нельзя классифицировать, как это любит делать наука, просто как материю и движение. Все эти явления имели две цели. Во-первых, помочь тем, кто учился у неё, и, во-вторых, снова распространить на западе веру в реальную силу и природу человека. Последнее было самым необходимым, потому что материализм на Западе начинал оказывать большое влияние и угрожал разрушить духовность. Это делалось также в соответствии с планами Великой Ложи ради человечества. Как сказал один из её Учителей, феномены, демонстрируемые ею, на протяжении многих лет озадачивали скептиков.

Источник: Джадж У.К. – Чары

В 1888 году я был в Лондоне и хотел иметь бумагу, оставленную в Америке, на которой фиолетовыми чернилами было написано приблизительно четыре предложения. Я зашёл в её комнату, где был Б. Кейтли, и, не говоря ничего, сел напротив Е.П.Б. Я думал: «Если бы она только могла каким-либо образом достать мне копию этой бумаги». Она улыбнулась мне, поднялась, пошла в свою комнату, вышла тотчас и в то же мгновение, прямо перед Кейтли, передала мне кусок бумаги. К моему изумлению это был дубликат моей бумаги, факсимиле. Я спросил её, как она достала его. Она ответила: «Я видела её в твоей голове, остальное было нетрудно. Ты представил её очень ясно. Ты знаешь, что это можно сделать, и это было нужно». Это всё было сделано приблизительно за то время, которое требуется, чтобы прочитать это описание.

Источник: Джадж У.К. – Беседы об оккультизме с ЕПБ

Руководитель секции не хочет помогать нам становиться чёрными магами, что может произойти, если она, прежде чем мы будем готовы, даст нам опасные знания. Это не означает, что кто-либо из нас желает упасть в эту яму, но мы ещё не знаем о таинственных глубинах нашей собственной природы, и только те, кто должным образом испытан и обучен, могут получить это знание. Тем временем она готовит нас к этому времени и бдительно следит за тем, не появятся ли в наших рядах такие, кто жизнью и на деле свидетельствуют о том, что они, вероятно, рано или поздно должны подняться всё выше и выше на пути к истинной преданности, к истинному альтруизму. За нами, на самом деле, ежедневно наблюдают, и наблюдают те, кто знает, как это сделать, чтобы мы даже не осознавали этого; но нам также и помогают, потому что уже многие свидетельствовали о том, что они получают такую помощь.

Источник: Джадж У.К. – Восточная школа теософии

Синнетт А.П.

Затем последовало внезапное оживление, когда Е.П. Блаватская и Х.С. Олкотт проследовали через Лондон по пути в Индию и присутствовали на собрании британского общества 5 января 1879 г. Протоколы, относящиеся к этому событию, однако, имели формальный характер, касаясь дипломов, вступительных взносов и прочих обязательств; их оживило только заверение Блаватской, «что Общество с уверенностью может ожидать прибытия компетентных наставников из Индии».

< ... >

Что же касается Е.П. Блаватской, то когда мы с женой впервые познакомились с ней в 1879 году, она много работала, зарабатывая себе на жизнь писательством для русских журналов.

< ... >

С прибытием Основателей в Индию можно считать реальное развитие Общества начавшимся. Ситуация в то время было вкратце следующей: –

Е.П. Блаватскую следует считать центральной фигурой. Она была единственным человеком, которая знала сама, что Братья, как она их тогда называла – были существами, в одном аспекте человеческими, из плоти и крови, ибо она некоторое время была с ними в Тибете. Она знала, что они обладали поразительными возможностями в том, что касалось занятий делами мира. У неё самой были способности сверхфизического порядка, позволяющие сохранять с ними контакт, когда угодно. Она знала, что у неё есть миссия, которую нужно выполнить, принявшая в тот момент вид Теософического Общества. Должно быть, она сознавала, что обладает чудесными силами, на употребление которых было наложено ограничение, принятое ею из преданности тому великому Брату высочайшего уровня, которого она считала своим Учителем. Она уже написала «Разоблачённую Изиду», которая, фактически, не так уж много раскрывала Изиду, но была полна исключительно наводящих на мысли намёков, равно как и свидетельств, показывающих, что во время её написания она совершенно не ведала о том, к чему мы придём позже и станем считать азбукой теософического учения.

< ... >

Как уже было объяснено, как минимум в 1830 году Братья – старшие братья человечества и те, чьи духовные достижения были ещё выше – слитые в божественной Иерархии и составляющие возвышенную организацию, о которой постепенно стали говорить как о Белой Ложе, – провели судьбоносное совещание. Они обеспечили меры, которые привели к основанию спиритизма и к более позднему эксперименту, который в конце концов принял вид Теософического Общества.

Трудности, сопровождавшие задачу, идут дальше объяснения того, что на первый взгляд, если мы оглянемся назад, покажется трудоёмкими обходными методами, которые применялись. Нужны были посредники на физическом плане, и было нелегко найти такого, у кого бы встречалась совокупность необходимых качеств. Первым делом, нужен был человек, который бы служил в качестве связующего звена между Белой Ложей и миром в целом, способный говорить о Братьях из личного знания, и всё же сохраняющий связь с обычным миром. Он или она должен был быть наделён высшими чувствами, которые позволяли бы оставаться в сознательном контакте, даже живя в обыденном мире, а помимо этого, на него можно было полагаться, и он должен был быть надёжным в плане верности своему Учителю. Были крайне желательны и другие свойства, но три уже перечисленных были существенными. И длительные поиски по всему миру не смогли обеспечить лучшего связующего звена, чем Е.П. Блаватская!

Печальные результаты, последовавшие из многих свойств и черт характера, которые она проявляла, выразились в том, что бесчисленные интеллигентные члены Общества, по мере того, как оно росло, с негодованием спрашивали – почему Учителя выбрали такого неподходящего агента? Ответ был прост – они не смогли найти лучшего! В ходе этой истории станет видно, что их приводила в замешательство неосмотрительность Блаватской, – если выражаться мягко – которая была нередко смехотворной, если бы её последствия не были бы столь грустными.

Источник: Синнетт А.П., «Ранний период теософии в Европе», гл.1.

У Олкотта и Блаватской уже были планы на длительную поездку по югу Индии и Цейлону, и фактически только к концу года они уже приехали к нам в Аллахабад.

Я живо помню обстоятельства их приезда. Они приехали на поезде, прибыв в Аллахабад рано утром.

Я пошёл на станцию встречать их и доставил их к себе. Было ещё так рано, что наш чота хазри (первый завтрак) был накрыт на веранде, а моя жена ещё не вышла из своей комнаты. Блаватская села ко мне за стол и спросила, пробовали ли мы какие-нибудь эксперименты со спиритизмом. Я сказал ей, что иногда пробовали, но безрезультатно, не было даже «ни одного стука». «О, – сказала она, – стуки получить проще всего». Тут же повсюду послышались стуки настоящего спиритического характера. Моя жена почти сразу же вышла и сердечно встретила посетителей. Наше первое впечатление от Блаватской было, несомненно, приятным, и в дневнике жены за тот день – 4 декабря 1879 года – я нахожу следующую запись: «Весьма оригинальная пожилая дама, которая обещает огромное развлечение». Но хотя день продолжился приятно, и не произошло ничего, что смазало бы первое впечатление, днём или двумя позже мы пережили нечто вроде потрясения. Мы сидели вечером вокруг огня – потому что ближе к рождеству в Аллахабаде уже бывает нужно собираться у огня – и Олкотт рассказывал о некоторых из «джаду» или магических представлений Блаватской в Нью-Йорке. Предложили, что ей стоило бы как-нибудь устроить что-то подобное и для нас, и я предложил в качестве предмета, который бы она могла произвести, мундштук для сигары. Блаватская проделала некоторые предварительные манипуляции, потёрла в руках трубку Олкотта, сделанную из морской пенки, а зачем просто сунула руку в карман и достала оттуда мундштук. Как демонстрация магии это представление было столь абсурдным и столь гротескно лишённым всякой ценности как свидетельство, что я не знал, что и сказать. Не помню, как мы провели остаток вечера, но помню как мы с женой, наконец-то оставшись одни, переглянулись между собой. Не нужно было никаких слов. Мы попали в руки грубой мошенницы? Вот каким вопросом мы оба задавались, когда начали говорить. Конечно, было много стуков, которые Блаватская производила для нас всевозможными способами; конечно, они были свидетельствами чего-то большего, чем просто медиумизм. Они, очевидно, были ей подконтрольны так, как никогда не бывает в случае медиумизма, так что мы решили быть терпеливыми и не делать скоропалительных выводов.

Со временем неприятное впечатление изгладилось, и мы стали сердечно привязаны к Старой Даме, как мы её называли, каковое обозначение в свою очередь стало аббревиатурой С.Д., под которой она уже стала известна в близком кругу. Визит, первоначально запланированный на несколько дней, затянулся почти на месяц. Она была прекрасной собеседницей за обедом в нашем доме и в других местах, и постепенно мы много услышали от неё о Братьях и Теософическом Обществе, в которое она наконец побудила нас вступить, что мы тогда сделали, скорее, неохотно, поскольку быть сильно связанными с его организацией было не в нашем вкусе, но нас убедили в существовании Братьев и их заинтересованности в Обществе, несмотря на то, что поведение С.Д. во многих отношениях шло вразрез с хорошими манерами, особенно её обхождение с полковником Олкоттом, с которым она иногда разговаривала очень грубо, и до невыносимой степени его изводила. «Вы думаете, – сказал он мне однажды – что я бы выносил эту сумасшедшую француженку, если бы не знал, что за ней стоит?»

Однажды он читал в зале публичную лекцию, при которой председательствовал А.О. Хьюм, а С.Д., на которую его выступление произвело неблагоприятное впечатление, потом, когда мы ехали домой, грубо его оскорбила. В написанной мною потом книге «Случаи из жизни мадам Блаватской», я упомянул этот инцидент, сказав: «Слыша её разговор на эту тему периодически в течение вечера, можно было подумать, что надежды её жизни были разбиты». Ещё одна вспышка гнева была в тот вечер, когда они с Олкоттом покинули нас – 30 декабря. Она забыла шаль и выплеснула гнев на многострадального полковника, но здесь мне не нужно вдаваться в дальнейшие подробности подобного рода. Я сам, постепенно близко с ней подружившись, стал находить трудным выносить её характер, и вижу указания на это в дневнике жены, который оказался весьма ценной летописью событий, связанных с тем, как росли наши отношения с Теософическим Обществом.

Несмотря на несколько смешанные чувства, мы пригласили своих гостей нанести нам ещё один визит в Симлу, где нам к тому времени стало возможно проводить жаркие летние месяцы. Они прибыли туда 8 сентября 1880 года.

< ... >

Проявления оккультных сил, которые она тогда щедро мне давала, произвели на мой ум глубокий эффект. Я почувствовал, что те, кто демонстрировал столь чудесную власть над силами природы, незнакомыми физической науке, должны обладать соответствующими знаниями.

Что касается управления Теософическим обществом, Блаватская проявила себя курьёзно неподходящей для этой работы, что заставило меня однажды сказать, что мне хотелось бы вступить в общение с одним из Братьев, о которых она говорила. Я чувствовал уверенность, что они более разумные люди, чтобы с ними иметь дело, чем она. Разговор с ней показал, что она не считала это невозможным, и я написал письмо, адресованное «Брату» и вручил его ей для передачи. Ответ был должным образом получен, и это было первым из длинного ряда писем от Учителей К.Х. и М., которые привели к написанию «Оккультного мира», а затем и «Эзотерического буддизма».

Я могу также сразу же объяснить, что только с годами стал осознавать истинный характер этой переписки. Письма не были, как я вначале воображал, действительно написаны Учителями, а затем оккультными средствами переданы Блаватской или помещены где-нибудь в доме, где я их позже должен был найти. Они были несомненно вдохновлены К.Х. (все в начале имели его подпись), но по большей части, если не всегда, диктовались сведущему яснослышащему секретарю, и им обычно была Е.П. Блаватская. В них содержались высказывания огромного очарования и литературной красоты, и сделав тщательный отбор, я привёл некоторые из них в «Оккультном мире». Но с самого начала Блаватская, похоже, была одержима верой, что могла улучшать и расширять сообщения Учителей. В начале это не имело большого значения, но позже, когда письма посвящались передаче учения оккультной науки и стали материалом, с которым я работал при написании «Эзотерического буддизма», расширения, дополнения и «улучшения» (?) были почти катастрофическими. Спустя долгое время после того, как она ушла из этой жизни, по мере того, как методы моего сообщения с Учителями стали получать новые и улучшенные условия, я обсудил этот вопрос с Учителем К.Х., и в отношении некоторых высказываний в письмах того периода, когда передавалось учение, он мне открыто сказал, что они были пародией на тот смысл, который он вкладывал.

Тем не менее, они содержали массу информации, касающейся истин природы, которые с тех пор стала фундаментальными идеями, лежащими в основе теософии, ранее неизвестными ни Блаватской, ни мне. Реинкарнация, карма, планетные цепи, последовательность коренных рас, подрас и так далее, не подверглись никакому вмешательству. Блаватская в то время не знала об этом достаточно, чтобы ей было возможно внести путаницу в прошедшую через её руки информацию об этих вещах. Тем не менее, к сожалению, она приобрела – при условиях которые я не буду пытаться объяснить – сильное отвращение к спиритизму, и иногда, когда письма касались посмертных состояний, она примешивала туда это чувство. Результат ужасно вводил в заблуждение, и о последствиях можно только пожалеть, как позже покажет этот рассказ.

Источник: Синнетт А.П., «Ранний период теософии в Европе», гл.2.

По состоянию здоровья моей жене пришлось оставаться в Англии дольше, чем было возможно мне, и я некоторое время оставался, в течение оставшихся жарких месяцев, в доме Хьюма в Симле, у которого часть этого времени гостила и Е.П. Блаватская. Это был очень бурный период, связанный, что верно, с некоторыми феноменальными явлениями, представлявшими интерес, но главным образом – с тем, что у Хьюма развилась глубокая неудовлетворённость (которую я впрочем разделял) в Е.П. Блаватской как в сотруднице в том деле, в котором мы были заняты – раскрытии миру знаний (или какой-то их части), до того бывших в исключительном владении Белой Ложи. Положение было курьёзно щекотливым. Несмотря на все свои недостатки, Блаватская была единственным каналом сообщения с оккультным миром. Поначалу наделяя её бóльшими знаниями, чем она в действительности обладала, мы пытались извлечь из неё учения. Каждый день мы назначали время для этих усилий, и у меня до сих пор имеется рукописная книга, в которой я записывал их результаты – весьма неудовлетворительного характера.

< ... >

К тому времени мы услышали о высшем Учителе Учителя К.Х., о котором мы знали как о Старом Чохане.

Мы решили предпринять эксперимент, обратившись к нему и заявить, что чтобы сделать что-то хорошее в плане распространения теософии, нам нужно позволить работать совершенно независимо от Блаватской. С моей нынешней точки зрения оглядываясь назад я знаю, что мы предлагали принять абсурдный курс, но это привело дела к кризису. Каким бы смехотворным ни было это положение, но единственным способом отправить письмо было вручить его человеку, на которого в нём жаловались – Е.П. Блаватской. Я помню, как пошёл её искать, обнаружив её за пианино в танцевальном зале дома Хьюма, и вручил ей письмо, которое она положила себе в карман даже на него не посмотрев. Я ушёл в комнату, где занимался своей работой, и через несколько минут ворвалась Блаватская. Она была побелевший, как мел от возбуждения. «Что я всё это время делала?» – почти взвизгнула она. Я ответил что, это дело нельзя обсуждать только нам вдвоём. Я должен разыскать Хьюма. Он пришёл, и последовала ужасная сцена. Он говорил с тщательной вежливостью, но с ледяной холодностью. Блаватская была в одном из самых яростных своих настроений.

Этот инцидент был одним из многих кризисов или поворотных точек в ранней истории – я не скажу, что Теософического Общества, – ибо на то время ещё не появилось ничего, достойного так называться – но ранней работы, предпринятой для построения Теософического Общества на непрочно заложенном за несколько лет до того фундаменте. Что бы случилось, если бы разрыва с Хьюмом удалось избежать? Он определённо был важной силой в любом предприятии, в котором участвовал. Блаватская нередко заявляла, что он был слишком властной натурой, чтобы работать даже под руководством Учителя. Думаю, что она ошибалась, и так или иначе, просто тот факт, что это привело его к отходу от теософического движения, ещё не является доказательством, что он был устранён по намерению Учителей. Их планы постоянно идут не так, иногда из-за склонности к ошибкам тех людей, с которыми им приходится работать как с агентами, и возможно, никто из связанных с их работой не расстроил больше их планов, чем сама Блаватская.

< ... >

Прибыв туда в марте, мы нашли Старую Даму расположившейся там с большим комфортом, и с обычной для неё выразительностью она заверила нас, что собирается прожить там до конца жизни. Европейцам, – заявила она, – никогда не понять теософии. Её работа – в Индии.

Я тогда уже начал писать «Эзотерический буддизм» и продолжал работать над ним во время нашего пребывания в Адьяре. И хотя я больше не искал оккультных феноменов, благодаря обстоятельствам некоторые всё-таки произошли, и я опишу в каком-то отношении самый поразительный из них. Я писал в комнате, доступной для этой цели, и продолжая это, делал заметки, какие вопросы нужно задать Учителю. Однажды утром вошла моя жена, и я попросил её взять лист с вопросами заметками, которые были тогда готовы, и вручить их С.Д. для передачи. Она сделала это, а потом рассказала, что произошло. С.Д. была за своим письменным столом. На противоположной стене комнаты висел небольшой шкафчик два или три фута длиной в каждую сторону, подарок индийского почитателя. Это был небольшой узорчатый предмет мебели. Блаватская уже пользовалась им для хранения каких-то реликвий, свидетельствовавших о её пребывании у Учителей в Тибете, и она и другие домашние приобрели обыкновение называть его «святилищем».

Когда моя жена предложила Блаватской мою бумагу с заметками, та просто сказала – не вставая – «Положи её в святилище», что она и сделала, и села на диван рядом со столом Блаватской, продолжая с ней разговаривать около пяти или десяти минут. Затем Блаватская сказала: «Думаю, что он уже послал вам ответ». Моя жена подошла к святилищу, открыла его и обнаружила на моём листе бумаги с вопросами ответ Учителя. Этот небольшой случай в то время для нас был не удивителен. К тому времени у нас уже был большой опыт подобных явлений, но гораздо позже это Святилище, так сказать, обвинили в том, что оно было реквизитом – устройством, использовавшимся Блаватской в целях обмана, так что только что описанный опыт, один из множества других подобных, поможет рассеять это заблуждение.

Источник: Синнетт А.П., «Ранний период теософии в Европе», гл.3.

Кислингбери Э.

Недавно уважаемая мадам Е.П. Блаватская, секретарь этого общества, обладающая глубокими знаниями, написана и опубликована произведение под названием "Разоблачённая Исида", охарактеризованное одним из рецензентов как одно из величайших литературных чудес века. Среди множества тем, которые рассматриваются в этой книге, она содержит некоторые теории, касающиеся спиритических явлений, представляющих глубочайший интерес, и которые, я надеюсь, в скором времени будут изучаться и обсуждаться членами этой Ассоциации; такие, например, как силы воплощённого человеческого духа, область, пока ещё почти неисследованная нами и дающая богатый материал для исследований; ошибочность приписывания определённых представлений действиям наших ушедших друзей; роль, которую играют элементалы и элементарные духи – термины, в настоящее время запутанные и совершенно неправильно понятые теми, кто публично высказывал своё мнение по этому вопросу; отношение медиумизма к адептству и сравнительные достоинства каждого из них; желательность в нынешних условиях пропаганды спиритизма, необходимость более эзотерических и тщательных исследований и многие другие моменты, не менее важные.

< ... >

Величайшим и чудеснейшим переживанием, возможно, за всю мою жизнь, об одном из которых я не могу рассказать здесь в адекватных выражениях, является моё знакомство — моя дружба — дружба, которая, я надеюсь, продлится всю жизнь и навсегда, с персоной по имени мадам Блаватская.

Я не могу назвать её ни женщиной, ни мужчиной, ибо в своей натуре она сочетает в себе благороднейшие качества и того, и другого. В качестве доказательств её удивительной мудрости и неисчерпаемых запасов знаний я могу только указать вам на её великий труд "Разоблачённая Исида"; и когда вы постигнете некоторые из её глубин, я попрошу вас представить, каким может быть её автор. Сердечность, богатство и великодушие её характера в сочетании с прямотой и суровостью сравнимы только с широтой, свободой и смелостью её мысли; Я видела, как благодаря своей магической силе она производила, независимо от часа, компании или места, некоторые эффекты, для которых медиумам требуются определённые “условия”, и другие, которые не похожи ни на что виденное мною в присутствии медиумов. Те, кто знал мадам Блаватскую дольше, чем я, рассказывали мне о многих поразительных примерах её удивительной силы; но, как правило, она возражает против того, чтобы использовать эту силу просто для удовольствия своих друзей. Для настоящего случая, пожалуй, будет достаточно двух примеров.

Джентльмен (который рассказал мне об этом факте) писал за маленьким столиком в комнате мадам Блаватской и положил свой носовой платок сбоку на стол. Через некоторое время он заметил, что под платком что-то шевелится. Он поднял его, и тут к нему с шипением метнулась маленькая змея, по-видимому, ядовитая. От удивления и ужаса джентльмен так внезапно отшатнулся назад, что вместе со стулом упал на пол. Поднявшись, он больше не увидел змеи, и её нигде не было видно. Как это получилось? Куда это делось? Было ли это иллюзией? Что бы это ни было, мадам Блаватская утверждает, что это было магически вызванное явление. Способ действия (modus operandi) – это секрет фокусника.

Другой пример – гипнотическая сила, воздействовавшая на меня саму. Я читала, находясь в положении, с которого могла смотреть в зеркало на противоположной стороне комнаты, и я заметила мадам Блаватской, что стена, которая отражалась в зеркале, казалось, двигалась вверх и вниз. Она сказала: “Это атмосферный эффект”, – и продолжила читать свою русскую газету. Затем я начала пристально наблюдать за зеркалом и увидела, как мадам Блаватская посмотрела на меня один или два раза. Я знала, что она не сводит с меня глаз, но и только. Я продолжала вглядываться, и вскоре зеркало затуманилось, и я отчётливо, хотя и на мгновение, увидела две разные сцены. В первой было изображено движущееся море, покрытое кораблями, и, возможно, это был порт или гавань. Это исчезло, как растворяющееся видение, и на смену ему пришла картина, изображающая группу мужчин в восточных костюмах, тюрбанах и длинных одеждах, какие носят индусы.

Мужчины казались живыми и беседовали друг с другом. Когда я рассказала мадам Блаватской о том, что я видела, она сказала: “Это верно; это то, что я хотела, чтобы Вы увидели; мне жаль, что я не записала это заранее, чтобы у Вас могли быть доказательства, которые Вы могли бы унести с собой”. Так вот, у меня очень слабые медиумические способности любого рода, и я никогда в жизни не была ясновидящей. Таким образом, очевидно, что она должна была обладать какой-то очень мощной силой, чтобы произвести такой эффект с первой попытки.

Источник: Кислингбери Э. – Спиритуализм в Америке

Учение Храма Человечества

Главные труды Е.П.Блаватской - Тайная Доктрина (изданная в 1888 г.), Разоблаченная Изида и Ключ к Теософии - первая часть провозвестия, данного Теми, Кто имел на это кармическое право. В конце XIX века этой работой руководили Махатмы Мория и Кут Хуми. Цикл, закончившийся в 1900 г., был необычным, так как ни трудов, подобных Тайной Доктрине, ни движения, подобного Теософскому, не появлялось ни в 1800-х, ни в 1700-х годах н.э., ни в любое другое столетие за последние 2000 лет. Год 1900-й, завершивший век и 2000-летний цикл, астрологическую эпоху Рыб, стал зарей нового 2000-летнего периода, эпохи Водолея. В начале такого астрологического цикла приходит Мессия, или Аватар.

Источник: Учение Храма, кн.2, гл.Храм Нового Века

Работу Ложи для возрождения человечества выполняли Елена Петровна Блаватская, ранняя Эзотерическая Секция Теософского Общества, Уильям К.Джадж и "Храм Человечества".

Источник: Учение Храма, кн.2, гл.Храм Нового Века

Прайс, Джеймс Морган

Таким образом, в поисках Парацельса, решив не мешать Е.П.Б. и Мастеру М., я нашёл их всех. Ибо Е.П.Б. просто была Парацельсом, и в своем незнании этого факта я допустил ошибку, счастливо наткнувшись на триумфальный исход, значительно превосходящий всё, что я ожидал.

Источник: Прайс, Джеймс Морган – Памятные случаи о Е.П.Б., ж-л «Канадский теософ», 15 марта 1935 г., стр. 1-5.

Чаттерджи М.

А затем мы показали ему удивительные чётки, принадлежащие госпоже Блаватской. Взглянув на них, наш торговец сказал, что вещица эта может быть только подарком от самого Таши-ламы, поскольку такие чётки невозможно достать нигде ни за какие деньги на свете.

Источник: Чаттерджи М.М. – Гималайские Братья – существуют ли они?

В других разделах

• Материал в библиотеке

Цитаты:

• Махатмы
• Блаватская Е.П.
• Рерих Е.И.