Перевод с 1-го английского издания: В.В. Базюкин
6. Эти двое суть зародыш, а зародыш — един. Вселенная всё ещё пребывала сокрытой в божественной мысли и в божественном лоне.
Выражение "божественная мысль" не подразумевает наличия какого-то божественного мыслителя. Этой самой "мыслью", отражённой во вторичной, или проявленной, причине, является вся вселенная, понимаемая не только в смысле её прошлого, настоящего и будущего — ибо таково было бы человеческое и конечное, ограниченное представление, выраженное конечной мыслью, — но взятая во всей своей целокупности как сат (непереводимый термин[1]), абсолютное бытие, в котором прошлое и будущее кристаллизованы в вечном настоящем. Брахман (бесполый) в смысле Mysterium Magnum[2], как его понимает Парацельс, для ума человеческого представляет собой абсолютную тайну. Брахма же, проявленный как мужчина-женщина и являющийся аспектом и антропоморфическим отражением Брахмана, вполне может постигаться слепой верой, но отвергается зрелым человеческим интеллектом (см. часть II, "Первосубстанция и божественная мысль").
Поэтому в приведённом выше описании и говорится о том, что во время, так сказать, пролога к драме творения, то есть в самом начале эволюции космоса, вселенная, "сын", продолжает скрыто лежать "в божественной мысли", ещё не проникшей в "божественное лоно". Данная мысль — обратите на это особое внимание! — является краеугольной для понимания источника происхождения всех аллегорий о рождении "сынов Божьих" в результате непорочного зачатья.
Сноски