письмо № 55
| от кого: | Кут Хуми Лал Сингх | написано из: – |
|
кому: |
Синнетт Альфред Перси | получено 24 марта 1882 в: Аллахабад, Индия |
содержание: Посещение Махатмой К.Х. У. Эглинтона. О Хьюме.
Добрый друг, излагая это письмо, я не забуду повторить снова те многие замечания, которые могли быть сделаны в отношении различных возражений, которые мы имеем право выдвигать против спиритуалистических феноменов и медиумов. Мы выполнили свой долг, и так как голос истины шел по каналу, который лишь немногим был приятен, то его объявили ложным, а заодно и весь оккультизм. Время для споров прошло, и час, когда будет доказано миру, что оккультная наука — вместо того, чтобы быть, по словам доктора Чемберса, «абсолютным суеверием», как они склонны думать, — окажется объяснителем и разрушителем всех суеверий, — этот час близок. По причинам, которые вы поймете, хотя сначала будете склонны рассматривать их (по отношению к себе самому) как «несправедливые», я решил на этот раз, в виде исключения, сделать то, чего никогда раньше не делал, а именно персонифицироваться в другой форме, а возможно, и в характере. Поэтому у вас не должно быть недобрых чувств к Эглинтону за испытываемое им удовольствие видеть меня персонально, разговаривать со мною и быть «ошеломленным» мною и результатами его посещения мной на борту «Веги»[1]. Это будет сделано между 21-м и 22-м числами месяца, и, когда вы будете читать это письмо, это уже будет «видением прошлого», если Олькотт отправит вам письмо сегодня.
«Все сущее окутано тайной; мы разъясняем тайны тайнами», — скажете вы. Ну, ну, для вас, как человека заранее предупрежденного, это не должно быть тайной, так как по нескольким причинам — одна другой благовиднее — я принимаю вас в свои доверенные. Одна из них — чтобы уберечь вас от чувства обиды (это слово звучит странно, не правда ли?), когда вы об этом услышите. Так как Эглинтон увидит нечто, весьма отличающееся от действительного К.Х., хотя это будет все же К.Х., вам не следует чувствовать себя обиженным со стороны своего трансгималайского друга. Вторая причина — надо избавить этого беднягу от подозрения в хвастовстве; третья и самая веская, хотя и не последняя, — теософия и ее последователи должны быть реабилитированы. Эглинтон возвращается домой, и если он после возвращения не будет знать о Братьях, то для старой Е.П.Б. и Г.С. Олькотта настанут горькие дни испытаний[2]. Мистер Хьюм упрекал, что мы не показались Эглинтону. Он насмехался и бросал нам вызов — явиться Ферну и другим. По причинам, которые он, может быть, поймет, а может, и нет (но вы поймете), мы не могли или, вернее, не хотели этого делать, пока Эглинтон находится в Индии. К тому же у нас имелись не менее важные причины, по которым мы запретили Е.П.Б. переписываться с ним или уделять ему слишком много внимания в «Теософе». Но теперь, когда он уже уехал и 22-го будет находиться далеко в море и когда не может быть места никаким подозрениям в обмане, настало время для эксперимента. Он думает подвергнуть испытанию ее[3] — но будет испытан сам.
Итак, мой верный друг и сторонник, готовьтесь. Поскольку я порекомендую Эглинтону, в свою очередь, порекомендовать миссис Гордон[4] соблюдать осторожность, и поскольку добрая леди может намереваться зайти в ней слишком далеко, понимая ее à la lettre, я заранее снабжаю вас буллой для нее, позволяющей ей распечатать свои уста.
А теперь о мистере Хьюме. Он трудится для нас и определенно имеет право, чтобы мы с ним считались — пока что. Я бы охотно написал ему сам, но вид моего почерка, с которым он знаком, может произвести поворот в его чувствах к худшему, прежде чем он потрудится прочесть то, что я хочу ему сказать. не будете ли вы так любезны взять на себя эту деликатную задачу — поставить его в известность о том, о чем я сейчас пишу вам? Скажите ему, что есть враги, которые горячо желают уличить Старую Леди в обмане, поймать ее в ловушку, так сказать, и что по этой самой причине я решился раз и навсегда покончить с этим вопросом. Скажите ему, что, воспользовавшись его советом, я — К.Х. — покажусь Эглинтону собственной персоной в море между 21-м и 22-м числами месяца и что, если удастся образумить этого бунтовщика, отрицающего существование Братьев, миссис Гордон и ее супруг будут об этом факте извещены немедленно. Это все. Чтобы осуществить наш эксперимент, мы намеренно ждали до его отъезда, а теперь — собираемся действовать.
Предполагается, что до 25 марта мистер Синнетт будет держать
свои уста запечатанными — как будто находясь при смерти.
Ни одна душа, за исключением миссис Синнетт, вашей доброй
супруги, не должна знать ни слова из сего письма. Этого я ожидаю
от вашей дружбы и теперь подвергаю ее испытанию.
Мистеру Хьюму вы можете писать сейчас с тем, чтобы он получил письмо 24 марта после обеда. Ваше будущее зависит от этого — от вашего молчания.
Сноски
- ↑ ['''Поэтому у вас не должно быть… результатами его посещения мной на борту «Веги». — Известный английский медиум У. Эглинтон приехал в Индию в надежде изучить основы теософии и понять, можно ли верить утверждениям Е.П. Блаватской о существовании скрытого от мира Братства Адептов в Гималаях. Дух — наставник Эглинтона «Эрнест» ничего не говорил ему о существовании Махатм, и Эглинтон практически не верил в реальность их существования. Махатма К.Х. посетил медиума, когда тот находился на пароходе «Вега» в открытом море, явившись Эглинтону в своем майяви-рупа («иллюзорном теле») и имел с ним долгую беседу, благодаря чему Эглинтон убедился в том, что Блаватская говорила правду и Махатмы действительно существуют. Дж. Барборка упоминает об этом случае в своей книге и приводит в ней письмо самого Эглинтона члену Теософского общества г-же Элис Гордон (он был хорошо знаком с семьей Гордонов и во время своего приезда в Индию жил в их доме). Как пишет Барборка, «…на борту парохода Уильям Эглинтон написал Элис Гордон следующее письмо: S. S. Vega, пятница, 24 марта, 1882. Дорогая г-жа Гордон: Наконец настал Ваш час триумфа! После многочисленных баталий, которые мы провели за столом, обсуждая существование К.Х., при всем моем упрямом скептицизме относительно чудесных сил, которые имеют «Братья», я был склонен к полной вере в то, что такие обладающие индивидуальными особенностями лица реально существуют, и моему былому скептицизму теперь будет равной моя настойчиво неизменная убежденность в отношении того, что они существуют. Мне не дозволено рассказать Вам все, что я знаю, но я могу сказать, что К.Х. появился передо мной лично два дня назад, и то, что он поведал мне, ошеломило меня. (…)». Наряду с письмом Эглинтона г-же Гордон, а также с письмом от Е.П.Б. было и послание от Махатмы К.Х., звучавшее так: «Уильям Эглинтон думал, что обнаружение могло быть осуществлено лишь через Е.П.Б. как «медиума», а в Бомбее энергия должна была уже начать истощаться. Мы решили совсем иначе. Пусть это будет доказательством всем, что дух живого человека несет в себе такие же (а зачастую и бо́льшие) возможности, как и освобожденная от телесной оболочки душа. Он [Эглинтон. — Прим. ред.] очень хотел проверить ее [Е.П. Блаватскую. — Прим. ред.], он часто сомневался; две ночи тому назад он получил требуемое доказательство, и больше он не будет сомневаться. Он хороший молодой человек, яркий, честный, проявляющий верность, будучи раз убежденным… Эта карта была сегодня вынута из его колоды. Пусть это явится дополнительным доказательством его удивительных медиумических способностей. К.Х.» (Барборка Дж. Махатмы… С. 411–412.) (изд.)]
- ↑ [Эглинтон был одним из самых известных профессиональных медиумов своего времени и к его мнению общество прислушивалось. — Прим. ред. (изд.)]
- ↑ [Речь идет о Е.П.Б., истинность утверждений которой намеревался проверить Эглинтон во время своего визита в Индию. — Прим. ред. (изд.)]
- ↑ [Приехав в Индию, Эглинтон некоторое время жил в доме членов Теософского общества Гордонов. — Прим. ред. (изд.)]