ПМ (Базюкин), п.16

письма махатм

Письма Махатм А.П. Синнетту

Перевод В.В. Базюкина

ш

скачать

анг. • рус.

письмо № 16; раздел: Раздел 2: Философско-теоретические учения (1881-1883 гг.)

от кого:	Кут Хуми Лал Сингх	написано из: –
кому:	Синнетт Альфред Перси	получено в: Симла, Индия

содержание: Дэвачан, сущность этого состояния. Проблема истинности сообщений, получаемых медиумическим способом. Дэвачан и посмертное бытие сознания. Принципы (оболочки) человеческого существа и посмертное бытие души. Этапы (подпериоды) состояния Бардо. Срок пребывания в Дэвачане; его кармическая обусловленность. Классификация существ иного мира. Сфера Дэвачана. Бытие в сферах «жалких теней». Посмертное состояние душ самоубийц и жертв несчастных случаев. Психические вампиры низших сфер иного мира. Карма и Нирвана. Сканды; старое и новое Эго в процессе перевоплощения. Личность и индивидуальность; «посмертное бытие сознания». Причина передачи Синнетту и Хьюму эзотерического учения Махатм. Деловые вопросы. Политическая обстановка в Индии и Тибете.

<<   ☰   >>

англ • аноним (68) • Базюкин (16) • Рерих (19) • Самара (70)

Письмо № 16

(1) Комментарии к письму, опубликованному в последнем номере журнала “Теософист” (с. 226, колонка 1), представляются мне крайне важными, поскольку они — не противоречат, нет, — но уточняют многое из того, о чём нам до сих пор говорилось по поводу спиритуализма.

Мы уже знаем о тех условиях духовной жизни, в которых перестроенное эго способно какое-то время пребывать, сохраняя при этом всю полноту сознания, после чего оно повторно воплощается в ином мире; но эта сторона вопроса до сих пор оставалась у нас в тени. Теперь же мы слышим по этому поводу весьма откровенные утверждения, которые порождают и дальнейшие вопросы.

Пребывая в девачане (я не могу сейчас свериться с журналом, так как свой номер “Теософиста” отдал приятелю, но, если мне не изменяет память, именно так называется описываемое состояние блаженства), новое эго, по-видимому, сохраняет все воспоминания о своей земной жизни. Так ли это или я здесь что-то недопонимаю?

(1) Существует аллегорическое описание девачана (или земли “Сукхавати”), сделанное самим нашим Господом Буддой. Его слова можно найти в книге “Shan-mun-yi-tung”. Вот что говорит Татхагата:

“За тысячи и тысячи мириад систем миров отсюда находится страна блаженства под названием Сукхавати. . . Страна эта со всех сторон окружена семью рядами перил, семью рядами необъятных завес, семью рядами колышущихся деревьев. Управляют этой священной обителью архатов татхагаты (дхьян чоханы), а владеют ею бодхисаттвы. Там есть семь драгоценных озёр, а меж ними текут кристально чистые воды, обладающие “семью и ещё одним” свойством, особыми качествами (это семь принципов, эманаций единого). Таков, о Шарипутра, девачан. Его божественный цветок, Удамбара, пускает свой корень в тени каждой земли, и расцветает он для каждого обретшего его. Тот, кто рождается в этой блаженной стране, поистине счастлив, ибо нет для него больше ни горя, ни скорби в этом цикле . . . Мириады духов (лха) слетаются сюда, чтобы обрести покой, а потом они возвращаются каждый в свою родную область. Между тем, о Шарипутра, многие из родившихся в этой земле радости, являются авайвартьями . . .” и т.д. и т.д.

Вопрос 2. Далее, за исключением того, что срок пребывания в девачане небесконечен, условия существования там весьма напоминают рай небесный, описываемый обычными религиями (если отбросить их антропоморфические представления о Боге).

(2) Разумеется, как только повторно рождается новое эго, оно сохраняет в течение какого-времени — соразмерного периоду его земной жизни — “все воспоминания о своей жизни на земле” (см. Ваш предыдущий вопрос). Однако из девачана оно уже никогда не сможет вернуться на землю. Да и сам девачан — даже “если отбросить все антропоморфические представления о Боге” — не имеет ни малейшего сходства с раем или небесами, описываемыми любой религией: на это удивительное сравнение Е.П.Б. подвигла одна только её литературная фантазия.

(3) А теперь важный вопрос: кто попадает на небеса — то есть в девачан? Это состояние доступно лишь единицам из числа самых добродетельных людей? Или всё же многим, но не запятнавшим себя слишком уж дурными поступками — в последнем случае они достигают этого состояния по прохождении более длительного периода инкубации или созревания, в течение которого они лишены сознания?

(3) “Кто попадает в девачан?” Конечно же, личное эго, но — блаженнейшее, чистейшее, священнейшее. Каждое эго — то есть соединение шестого и седьмого принципов — которое, пройдя период бессознательного вызревания, вновь рождается в девачане, уже по определению является невинным и чистым, словно новорождённый младенец. Уже сам по себе факт его возрождения к новой жизни говорит о том, что доброе начало в его прежней личности перевешивает злое. И пока карма (его дурных дел) временно отступает в сторону, чтобы последовать за ним в его будущем земном воплощении, эго приносит с собою в девачан лишь карму своих добрых дел, слов и мыслей. Как Вам уже не раз было сказано, понятие “дурной” для нас относительно, и никогда не ошибается лишь один закон — закон воздаяния. А потому в девачан попадают все, кто ещё не погряз бесповоротно в трясине грехов и самой грубой животности. Искупить свои грехи — вольные и невольные — им предстоит потом. А пока они лишь вкушают награду в виде следствий порождённых ими самими причин.

Разумеется, это — некое состояние. Это — состояние, так сказать, глубочайшего сосредоточения на собственном "я", когда эго пожинает награду за бескорыстие, за рассредоточение на своём "я" при жизни на земле. Оно целиком пребывает в блаженном плену всех своих личных земных привязанностей, предпочтений и мыслей, вкушая плоды своих достойных поступков в прошлом. Никакая боль, никакая печаль, ни даже тень грусти не могут омрачить его светлого ощущения безраздельного счастья, ибо это состояние нескончаемой “майи”. . .

. . . Поскольку человеческое сознание воспринимает собственную личность на земле лишь как нечто эфемерное, как мимолётный сон, то это же ощущение сновидения сохраняется и в девачане, только во сто крат усиленное. Чувство это настолько сильно, что блаженное эго, по сути дела, уже не в силах разглядеть сквозь свою пелену ни зло, ни горе, ни бедствия, которым на Земле могут подвергаться те, которых оно когда-то любило. Погрузившись в сладкие грёзы, оно живёт в обществе своих близких и любимых — как тех, кто ушёл раньше него, так и тех, кто ещё продолжает жить на этой земле. Они всегда рядом с ним — такие же счастливые, блаженные и невинные, как и сам бестелесный сновидец. Тем не менее, за исключением редких случаев видений, обитатели нашей грубой планеты неспособны уловить это эго своими чувствами.

И, пока эго пребывает в таком состоянии полнейшей майи, ду́ши — т.е. астральные эго — чистых и любящих сенситивов, находящихся в плену такой же иллюзии, полагают, будто их близкие сходят к ним на землю, тогда как на самом деле это их собственный дух возносится к тем, кто находится в девачане. Многие из субъективных духовных контактов — в большинстве своём происходящих в случаях, когда сенситивом выступает чистый мыслями человек — вполне реальны. Но непосвященному медиуму крайне трудно зафиксировать в своем уме верную и точную картину того, что он видит и слышит. Некоторые феномены так называемой психографии (хотя это случается гораздо реже) также реальны. Поскольку дух сенситива оказывается как бы в плену одической силы, исходящей из ауры пребывающего в девачане духа, то на какие-то несколько минут он и сам становится этой ушедшей личностью: он пишет её почерком, выражается её языком, высказывается её мыслями — всё, как было при её жизни. Оба этих духа сливаются в одно целое, и здесь всё зависит от того, чья личность возьмёт верх над другой, поскольку она-то и выявится в характерных признаках, проявляющихся в письменных посланиях и в словах, произносимых медиумом в состоянии транса. То, что Вы называете “раппортом” (rapport), — это просто-напросто совпадение молекулярных вибраций в астральной части воплощённого медиума и в астральной части развоплощённой личности.

Совсем недавно я обратил внимание на статью о запахах одного английского профессора (и я попрошу “Теософист” поместить рецензию на эту статью и сказать о ней несколько слов), и вижу, что кое-что изложенное в ней применимо и к нашему случаю. В музыке, например, два разных звука могут звучать в созвучии, но могут и сохранять самостоятельное и различное звучание. Эти гармония или диссонанс зависят от синхронности колебаний и дополняющих периодов. Точно так же существует и связь (rapport) между медиумом и “управляющей” [личностью — перев.], когда движение их астральных молекул происходит в едином аккорде. И вопрос о том, особенности какой из двух личностей проявятся в ходе происходящего контакта сильнее, будет зависеть от степени интенсивности каждого из двух потоков колебаний в общей волне акаши. Чем больше разница в вибрационных импульсах, тем больше шансов на то, что послание будет скорее продуктом деятельности медиума, а не “духа”. Так что Вы можете проверять нравственные качества своего медиума, сравнивая их с нравственными качествами так называемого “управляющего” разума. Лучшего испытания на подлинность и придумать нельзя.

(4) Существует ли, так сказать, в пределах девачана достаточное разнообразие условий, чтобы каждый попадал в какое-то соответствующее именно ему состояние, а потом из этого состояния он рождался бы для жизни соответственно в худших или лучших условиях в следующем мире причин? Зачем нам множить гипотезы? Нам нужна какая-то информация, чтобы можно было руководствоваться ею.

(4) Да, состояния в девачане чрезвычайно многообразны, и всё обстоит именно так, как Вы говорите. В нём существует столько же состояний блаженства, сколько на земле существует оттенков восприятия и способностей оценить подобное воздаяние. Это придуманный рай и в любом случае — продукт самого эго. Именно эго наполняет его пейзажами, заполняет событиями, населяет людьми — всем тем, что оно хотело бы увидеть в этой сфере, где любые прежние испытания теперь оплачиваются состоянием блаженства.

Такое разнообразие [состояний — перев.] как раз и позволяет временному личному эго попасть именно в тот поток, который приведёт его к новому рождению в лучших или худших условиях в следующем мире причин. В природе, и особенно в субъективном мире, всё устроено настолько гармонично, что со стороны татхагатов, или дхьян чоханов, которые направляют импульсы, ошибки исключены.

(5) Как может показаться на первый взгляд, чисто духовного состояния удостаиваются только те существа, которые уже в своей земной жизни достигают высокого уровня духовности. Но ведь есть тысячи и тысячи очень хороших (в нравственном отношении) людей, у которых духовность не развита вообще. Каким же образом они могут быть подготовлены к переходу от материальных к духовным условиям существования вместе со всеми их воспоминаниями об этой жизни?

(5) “Духовным” это состояние является лишь в том смысле, что оно противоположно привычным нам грубо “материальным условиям”; и как уже было сказано, оно включает в себя огромное число разных степеней духовности, которые образуют и определяют великое разнообразие состояний в пределах девачана.

Мать из какого-нибудь дикого племени, вновь держа [в девачане — перев.] на руках своё рано ушедшее дитя, испытывает счастье не меньшее, чем мать, прожившая всю свою жизнь в царских покоях. И хотя на самом-то деле эго преждевременно умерших детей — то есть умерших до того, как успевает полностью сформироваться их семеричная сущность — не может попасть в девачан, всё равно воображение любящей матери нарисует ей всех её детей — всех без исключения, по которым у неё не перестаёт болеть душа.

Вы скажете — это всего лишь сон, но, в конце концов, что такое и сама объективная жизнь, как не панорама ярких миражей? Радость от удачной охоты в этой Стране Грёз переживается краснокожим индейцем не менее остро, чем сладостный экстаз каким-нибудь тонким ценителем музыки, который на долгие и долгие эоны погружается в состояние возвышенного наслаждения, прослушивая божественные симфонии в исполнении воображаемых ангельских хоров и оркестров. Разве “дикарь” виноват в том, что родился “дикарём” с инстинктом убийцы? Да, он причинил смерть многим невинным животным, но что если при всём при этом он был любящим отцом, сыном, мужем? Так почему же и ему не получить своей доли вознаграждения? Другое дело, когда те же самые жестокости совершаются человеком просвещённым и цивилизованным — просто ради забавы. Дикарь-то в своей следующей жизни просто займёт низшую ступеньку на лестнице [человеческого бытия — перев.] в силу несовершенства своего нравственного развития, а вот карма другого будет отягощена отступлением от морали. . .

Любое эго обладает всеми необходимыми качествами для перехода в относительно “духовное” состояние — то, которое больше всего соответствует его предыдущим условиям жизни и образу мышления. Любое, кроме тех, которые в силу собственного грубого магнетизма втягиваются в поток, несущий их на “планету Смерти” — ментальный и физический спутник нашей земли.

Помнится, Е.П.Б. уже объясняла мистеру Хьюму, что человеческий шестой принцип как нечто чисто духовное может существовать или обладать сознанием в девачане только в том случае, если ему удастся ассимилировать какие-то наиболее абстрактные и чистые умственные свойства пятого принципа, т.е. животной души: его манаса (ума) и памяти. Когда человек умирает, то его второй и третий принципы умирают вместе с ним. Низшая триада исчезает, а четвёртый, пятый, шестой и седьмой принципы объединяются в четверицу, которая продолжает жить. (Перечитайте “Фрагменты оккультной истины”, с. 6).

С этого момента разворачивается ожесточённая борьба за жизнь между высшей и низшей двоицами. Если побеждает высшая, то шестой принцип, притянув к себе квинтэссенцию блага из пятого — его самые благородные привязанности, самые праведные (пусть даже и земные) устремления и самые одухотворённые части ума — переходит вслед за своим божественным водителем (седьмым принципом) в состояние “созревания”. Что же касается пятого и четвёртого, то они, объединившись друг с другом в виде пустой оболочки (выражение совершенно точное), блуждают в атмосфере Земли. При этом они лишаются доброй половины своих личных воспоминаний и сохраняют лишь самые грубые инстинкты, которые продолжают ещё активно жить в течение какого-то времени, — одним словом, существуют в виде "элементария". Это и есть “путеводный ангел” обычного медиума.

Если же высшая двоица, наоборот, терпит поражение, то все остатки личных воспоминаний и ощущений себя как личности, хранящиеся в шестом принципе, вбираются в себя пятым принципом. Но, пусть и обогащённый всем этим дополнительным багажом, он не остаётся в кама-локе — “мире желаний”, т.е. в атмосфере нашей Земли. Уже в самом скором времени он, подобно соломинке, затягиваемой в воронки и бездны Мальстрёма, захватывается и всасывается в великий водоворот человеческих эго. Шестой же и седьмой принципы — а теперь это уже чистейшая духовная индивидуальная монада, которая начисто лишена всех остатков последней личности и которой теперь нет нужды проходить свой обычный период “созревания” (поскольку отсутствует очищенное личное эго, подлежащее перерождению) — после более или менее длительного периода бессознательного покоя в безграничном пространстве возродятся в новой личности на следующей планете.

Когда же наступает период “полного осознания собственной индивидуальности” — а он наступает непосредственно перед периодом обретения абсолютного сознания в паринирване, — жизнь этой выпавшей личности оказывается лишь страничкой, вырванной из Великой Книги Жизней, которая ни одним словом не обмолвится о её отсутствии. Очищенная монада не заметит и не вспомнит её в череде своих прошлых рождений, что непременно произошло бы, если бы она попала в "мир форм" (рупа-локу), и, оглядываясь на своё прошлое, она не заметит ни малейшего признака, указывающего на то, что эта личность вообще когда-то существовала.

Свет Самма-Самбудды — “для взоров людей непонятный”, позволяющий увидеть

“Ряд всех своих жизней в кругу необъятном На лоне унылой земли” —

не бросит ни одного луча на жизнь этой личности в цепи всех прожитых жизней.

К чести человечества, я должен сказать, что такое полное стирание той или иной жизни из скрижалей мирового бытия случается нечасто, и процент этот невелик. По сути дела, такие случаи, как и часто упоминаемые случаи “врождённой идиотии”, есть lusus naturae — скорее исключение, чем правило.

(6) Каким образом то духовное существование, при котором всё погружено в шестой принцип, совмещается с сохранением осознанных воспоминаний о материальной жизни, которую вёл индивид как личность? Ведь та жизнь должна осознаваться пребывающим в девачане эго, коль скоро оно сохраняет своё земное сознание, как сказано в редакторских комментариях в “Теософисте”.

(6) Этот вопрос уже получил, как мне кажется, подробный ответ. Шестой и седьмой принципы, обособленно от других, образуют вечную, бессмертную, но при этом и лишённую сознания “монаду”. Чтобы пробудить к жизни её латентное сознание, в особенности осознание её собственной индивидуальности, требуются в дополнение к монаде ещё и наивысшие способности пятого принципа — “животной души”. Всё это и создает бестелесное эго, которое живёт и блаженствует в девачане.

Поскольку дух есть чистейшая, беспримесная эманация Единого — а последний вместе с шестым и седьмым принципами образует наивысшую триаду, — то ни одна из этих двух эманаций и не способна ассимилировать ничего, кроме самого благого, чистого и святого. Потому-то никакие чувственные, материальные и порочные воспоминания и не могут проследовать в очищенной памяти эго в область блаженства. Карма этих воспоминаний о недобрых делах и мыслях настигнет эго только в следующем мире причин, когда оно сменит свою личность. Монада же — “духовная индивидуальность” — останется в любом случае ничем незапятнанной.

“Нет ни горестей, ни страданий для тех, кто рождается здесь (в рупа-локе девачана), ибо это — земля чистоты. Подобные земли (сакуалы) есть во всех областях пространства, но эта земля блаженства — наичистейшая из всех”. В Джняна-прастхана шастре сказано: “Только личная чистота и глубокая медитация позволяют нам перепрыгнуть через границы мира желаний и вступить в мир форм”.

(7) Период созревания между моментом смерти и переходом в девачан, как мне представлялось до сих пор, требует всё-таки очень много времени. Теперь же говорят, что в каких-то случаях он занимает всего несколько дней — но в любом случае не больше (так подразумевается) нескольких лет. Всё выглядит как будто достаточно ясно, и всё же я прошу Вас подтвердить это со всей определённостью, так как от этого зависит и понимание много другого.

(7) Вот Вам ещё один пример того беспорядка, в котором обычно содержится ментальный инструментарий Е.П.Б. Она говорит о “бардо”, даже не удосужившись вначале объяснить читателю, что это такое. Как всё донельзя запущено в её собственном кабинете, так и в голове у неё теснится такой хаос идей, что при попытке облечь их в слова, телега у неё оказывается впереди лошади.

“Бардо” не имеет никакого отношения к тем срокам, о которых Вы спрашиваете. “Бардо” — это промежуток между смертью и новым рождением, и он может длиться от нескольких лет до периода целой кальпы. Он разделяется на три промежуточных периода:

(1) когда эго, вырванное из уз смертного бытия, вступает в кама-локу (в родную обитель элементариев);

(2) когда оно вступает в “состояние созревания”;

(3) когда оно возрождается для новой жизни в рупа-локе девачана.

Промежуток (1) может занимать от нескольких минут до определённого количества лет. Выражение же “несколько лет” не снимает, а лишь добавляет новые вопросы, теряя вообще всякий смысл без дополнительных разъяснений.

Промежуток (2), как Вы и говорите, действительно “весьма длителен”, — иногда даже длиннее того, какой Вы можете себе представить, но всё же он соразмерен тем запасам духовных сил, которыми обладает каждое эго.

Продолжительность промежутка (3) определяется тем, насколько велика [у эго — перев.] положительная карма, после чего монада совершает очередное перевоплощение.

В “Агама-сутре” говорится: “Во всех этих рупа-локах дэвы (духи) одинаково подвержены рождению, увяданию, старости и смерти.” А означают эти слова лишь то, что сначала эго там рождается, затем оно начинает угасать и наконец “умирает”, т.е. погружается в то самое бессознательное состояние, которое наступает перед новым рождением. И завершается указанная шлока следующими словами: “Выйдя из этих небес, дэвы вновь вступают в низший мир”, т.е. они покидают мир блаженства для того, чтобы повторно родиться в мире причин.

(8) Если в таком случае допустить, что девачан не является достоянием одних лишь Адептов и людей, достигших тех же высот, то, значит, состояние бытия там, собственно говоря, можно сравнить с пребыванием в Царстве Небесном, откуда жизнь на земле может наблюдать огромное число ранее ушедших людей! (9) И как долго длится это состояние духовного блаженства? Годами, десятилетиями, веками?

(8) Девачан самым решительным образом “не является достоянием одних лишь Адептов”. И, вне всякого сомнения, существует нечто вроде “Царства Небесного” — если уж Вам так непременно хочется употребить этот астрогеографический христианский термин — для “огромного числа ранее ушедших людей”. Но “жизнь на земле” не может наблюдать ни один из них в силу действующего там закона блаженства плюс майи, о чём мы уже говорили раньше.

(9) Годами, десятилетиями, столетиями и тысячелетиями, а нередко и того дольше. Всё зависит от того, как долго будет действовать карма. Налейте масла в чайную чашечку Вашего Дена и попробуйте заполнить тем же маслом целое городское водохранилище, а потом зажгите их и посмотрите, которое из них будет гореть дольше. Эго — фитиль, масло — карма. А разница в количестве масла, необходимого для чашки или водохранилища, показывает, как велико может быть различие в сроке действия кармы у разных людей. Каждое следствие должно быть соразмерно причине. И точно так же, как сроки воплощённого существования человека несоизмеримо малы по сравнению с периодами его существования между рождениями в цикле одной манвантары, так и следствия, порождённые причинами в виде добрых мыслей, слов и действий в течение каждой из прожитых им “жизней” на планете, требуют для своего дальнейшего развития гораздо большего времени, чем потребовалось на формирование самих причин.

А потому, если, читая джатаки или другие волшебные сказания буддийских писаний, Вы узнаете, что тот или иной благой поступок был вознаграждён многими кальпами блаженства, то не улыбайтесь, считая это нелепым преувеличением, но вспомните мои сегодняшние слова.

Из малого семени, как Вы знаете, выросло дерево, живущее вот уже двадцать два века — я имею в виду дерево Бо в Анурадхапуре. Не стоит смеяться и тогда, когда в “Пиндхадхане” (Pindha-Dhana) или в любой другой буддийской сутре Вы прочтёте:

“Между кама-локой и рупа-локой находится место (a locality), где обитает Мара (смерть). Этот Мара, исполненный страстей и похоти, разрушает все принципы добродетели, подобно жёрнову, перетирающему зерно в муку. Его дворец занимает 7000 квадратных йоджан по площади и окружён стеной в семь рядов”,

ибо теперь Вы уже будете лучше подготовлены к восприятию этого иносказания.

А потому, когда С. Бил (S. Beal), Э. Бюрнуф или Рис Дэвидс в простосердечии своих христианских и материалистических душ позволяют себе делать переводы в обычном для себя духе, мы не держим на них зла за их комментарии, ибо откуда им почерпнуть более глубокие знания? Что, например, может означать следующий фрагмент?

“Своё название эти Небеса (неправильный перевод: локи — это не небеса, а те или иные области, обители) Желаний, Кама-Лока, получили по той причине, что обитающие там существа терзаются различными желаниями: они хотят есть, пить, спать и любить. Кроме того, небеса эти могут называться и обителями пяти (?) разрядов чувствующих существ — дэв, людей, асур, животных и демонов” (“Лантан-сутра” в пер. С. Била).

А означает это лишь то, что, будь наш почтенный переводчик чуть лучше знаком с истинным учением, то он (1) разделил бы всех дэв на два класса и назвал бы их рупа-дэвами и арупа-дэвами (“имеющими форму”, то есть объективными, и “не обладающими формой”, то есть субъективными, дхьян-чоханами). И (2) то же самое он проделал бы с классом людей, поскольку среди них существуют пустые оболочки или “мара-рупы”, то есть тела, обречённые на уничтожение. И тогда их общая классификация будет выглядеть следующим образом:

1. Рупа-дэвы — дхьян-чоханы, имеющие форму.

2. Арупа-дэвы — дхьян-чоханы, не имеющие формы.

Обе эти группы принадлежат к числу бывших людей.

3. Пишачи — призраки (состоящие из двух принципов).

4. Мара-рупа — обречённые на смерть (состоящие из трёх принципов).

5. Асуры — элементалы, имеющие форму человека.

6. Животные — элементалы второго класса: животные элементалы.

Асуры и животные — это будущие люди.

7. Ракшасы (демоны) — это души (или астральные формы) колдунов. Это люди, достигшие вершины знаний в запретных науках. Умершие или ещё живые, они как бы перехитрили природу, но лишь на время — до той поры, пока наша планета не войдёт в состояние обскурации, после чего — хотят они того или не хотят — они подвергнутся аннигиляции.

Эти семь групп и составляют список главных обитателей субъективного мира, что находится вокруг нас. Наделённые же разумом правители этого материального мира относятся к категории 1, однако при всей своей разумности они являются всего лишь слепыми орудиями Единого. Это активно действующие исполнители бездеятельного Принципа.

Вот так неверно истолковываются и переводятся почти все наши сутры. Но даже при этом диком смешении всех возможных понятий и терминов, человек, знакомый хотя бы с азами подлинного учения, может быть уверен: у него под ногами твёрдая почва. Кстати говоря, перечисляя семь лок “кама-локи”, “Аватамсака-сутра” в качестве седьмой называет “территорию сомнений”. Я попрошу Вас запомнить это название, так как мы к нему ещё вернёмся. У каждого такого “мира” в Сфере Следствий имеется свой татхагата, или дхьян-чохан, который оберегает этот “мир” и наблюдает за всем, что в нём происходит, не вмешиваясь при этом ни во что.

Разумеется, спиритуалисты первыми же и отвергнут наши учения, списав их в “хранилище не оправдавшихся суеверий”. Вот если бы мы их заверили в том, что в каждой их “Стране Вечного Лета” и вправду имеется по семь пансионов, которыми в качестве “боссов” заправляет такое же количество “духовных поводырей”, если бы назвали их “ангелами”, святыми Петрами, Иоаннами и святыми Эрнестами, то тут уж они наверняка приветствовали бы нас с распростёртыми объятиями. А татхагаты и дхьян-чоханы, асуры и элементалы — кто о них, вообще, что-нибудь слышал? Это же всё чушь на постном масле! Хорошо ещё, что друзья наши (по крайней мере, мистер Эглинтон) великодушно позволяют нам обладать “кое-какими познаниями в области оккультных наук” (см. “Light”). А потому нам не жалко для Вас ничего — даже этих крох наших “познаний”. Они-то и помогают мне теперь ответить Вам на следующий вопрос:

«Существует ли какое-то промежуточное состояние между духовным блаженством девачана и жизнью жалких теней, полусознательных останков-элементариев — бывших человеческих существ, утративших свой шестой принцип. Ведь в этом случае воображение наше могло бы подыскать locus standi для всех этих Эрнестов и Джоуи, о которых говорят медиумы-спириты, — не самых худших представителей контролирующих “духов”. В таком случае мир этот должен быть весьма густо населён, и оттуда могло бы поступать сколько угодно “духовных” посланий».

Увы, друг мой, насколько мне известно, такого промежуточного состояния нет. Начиная от “Сукхавати” и далее по нисходящей вплоть до “территории сомнений” существует множество самых различных духовных состояний, но я ничего не знаю ни о каком “промежуточном состоянии”. Я Вам уже рассказывал о сакуалах (их здесь нет смысла перечислять) и даже об авичи — “аде”, из которого нет пути назад, и к этому мне добавить нечего. “Жалкой тени” приходится стараться изо всех сил. Едва эго оказывается за границами кама-локи, и едва оно минует “Золотой Мост”, ведущий к “Семи Золотым Горам”, как оно уже не может более вступать ни в какие беседы со словоохотливыми медиумами. Ни один “Эрнест” или “Джоуи” ещё ни разу не возвращался из рупа-локи — тем более из арупа-локи, — чтобы скрасить приятной беседой время смертных.

Разумеется, среди этих останков есть и те, что относятся не к “самым худшим представителям” существ, и не все эти “пустые оболочки”, или, как их здесь называют, “земные скитальцы”, непременно дурны. Однако, благодаря стараниям медиумов, даже эти, не самые плохие из них, на какое-то время портятся. “Оболочкам”-то, конечно, всё равно, ибо им уже терять нечего. Но существуют “духи” и иного рода, о которых мы пока не сказали ни слова: это “духи” самоубийц и погибших в результате несчастных случаев. И те, и другие способны вступать в контакт [с этим миром — перев.], но плата за подобные визиты для них очень высока. И здесь снова требуется пояснить, что я имею в виду.

Дело в том, что в разряд этих духов входят “страждущие духи” — les esprits souffrants, как их называют французские спиритисты. Они составляют исключение из общего правила, поскольку принуждены оставаться в зоне притяжения Земли и в её атмосфере — кама-локе — в течение всего срока своей не прожитой земной жизни — вплоть до самого последнего её мгновения. Другими словами, эта особая волна жизненных образований также обязана докатиться до своего родного берега. Но это одновременно и грешно, и жестоко — каждый раз предоставлять им случай прожить некую искусственную жизнь лишь для того, чтобы снова и снова пробуждать в них [тяжёлые — перев.] воспоминания и усиливать их страдания. Такая возможность оборачивается для них лишь утяжелением их собственной кармы, ибо пробуждает в них соблазн устремиться в широко распахнутые двери навстречу медиумам и сенситивам, а платить за каждое такое удовольствие им приходится по полному счёту. Я сейчас поясню свою мысль.

Дело в том, что самоубийцы, в наивной надежде пытаясь убежать от [тягот — перев.] жизни, в посмертии обнаруживают, что всё ещё продолжают жить — а впереди от той самой жизни им ещё уготовано немало страданий. Наказание для них в том-то как раз и состоит, чтобы эту свою жизнь они прочувствовали с максимальной остротой. Однако, потеряв в силу своего безрассудного поступка седьмой и шестой принципы (хотя и не навсегда, ибо и тот, и другой к ним ещё могут вернуться), они — вместо того, чтобы смиренно принять своё наказание и, воспользовавшись удобным случаем, искупить вину, — зачастую непроизвольно переживают тоску по жизни и испытывают желание вновь удержать её любыми неправедными способами. Но в кама-локе, “царстве” обострённых желаний, они могут удовлетворить свои томления по земле только через посредничество какого-то живого человека, и, поступая так, по истечении всего не прожитого ими на земле срока естественной жизни, они, как правило, теряют свою монаду уже навсегда.

Что же касается жертв несчастных случаев, то для них всё обстоит гораздо хуже. Если они добры и чисты, то они тотчас же втягиваются в акашу, пребывая в состоянии самадхи, то есть погружаются в состояние мирного сна, полного самых светлых грёз, и в это время они ничего не помнят о случившемся с ними несчастье, они живут и действуют в окружении своих близких и в привычной для них обстановке до тех самых пор, пока полностью не проживут там положенный им срок естественной жизни, после чего происходит их рождение в девачане.

В противоположном же случае их ожидает мрачная судьба. Если они много грешили и их переполняли чувственные желания, то эти несчастные тени (не оболочки! ибо их связь с двумя высшими принципами ещё не разорвана окончательно) блуждают с места на место до самого своего смертного часа. Вырванные из жизни в самый разгар их земных страстей, тоскуя по знакомым им местам, связанным с этими страстями, они не могут устоять перед соблазном тех возможностей, которые открывает перед ними медиум, позволяя им удовлетворить эти свои желания за чужой счёт. Это и есть пишачи, те самые инкубы и суккубы, о которых говорилось в эпоху Средневековья. Это демоны неистовых влечений, чревоугодия, похоти, скупости — злементарии, исполненные самого гнусного коварства, порочности и жестокости, толкающие своих жертв на ужасные преступления и наслаждающиеся плодами своих проделок. Эти психические вампиры губят не только своих жертв, но [и самих себя, ибо — перев.], влекомые потоком собственных адских побуждений, они наконец — в положенный срок завершения их естественного периода жизни — уносятся из ауры Земли в такие области, где на протяжении долгих веков терпят ужасные, беспримерные страдания и завершают своё существование полным собственным разрушением.

Если же жертва несчастного случая или насилия оказывается не из числа самых лучших или самых худших из людей, а просто самой обыкновенной личностью, то с ней может произойти вот что. Медиум, который притягивает её к себе, оказывает ей самую недобрую из всех возможных услугу: он создаёт для неё новое сочетание скандх и творит для неё новую, более тяжёлую карму. Позвольте пояснить, что́ в данном случае я понимаю под “кармой”.

Но прежде позвольте мне в этой связи сказать Вам, что, раз уж Вас так заинтересовала эта тема, то самое лучшее, что Вы могли бы сейчас сделать, — это как можно глубже изучить две доктрины: о карме и о нирване. Пока Вы как следует не познакомитесь с этими двумя учениями — двойным ключом к пониманию всей метафизики Абхидхармы, — Вы всегда будете “плавать” и в понимании всего остального. Когда мы говорим о мироздании, о нашем мире, о дэвах, буддах, бодхисаттвах, о человеке и животных, то применительно к ним мы различаем разные типы кармы и нирваны, причём наш мир включает в себя семь царств. Понятия кармы и нирваны — это всего лишь две из семи величайших тайн буддийской метафизики; а лучшим востоковедам сегодня известны только четыре таких тайны, да и то лишь весьма приблизительно.

Спросите у учёного буддийского священника, что такое карма, и он ответит вам: карма — это то, что христианин мог бы назвать провидением (да и то с известной натяжкой), мусульманин называет это словом кисмет, то есть судьбой или роком (опять же лишь в определённом смысле). Это краеугольное понятие предполагает следующее: как только умирает то или иное чувствующее или обладающее сознанием существо — а это может быть человек, дэва или животное — как тут же производится на свет новое существо, и человек или какое-то другое существо появляется вновь после своего нового рождения на той же самой или какой-то иной планете, чтобы жить в тех условиях, которые человек (или это существо) сам и создал в течение своего предыдущего существования. Иначе говоря, карма — это направляющая сила. А кроме того, это ещё и тришна (на языке пали: танха) — то есть жажда или стремление к чувственному бытию. Карма — это сила или энергия прямого действия, это результант всех поступков человека (или животного), вследствие которых из старых скандх производится новая их группа, формирующая новое существо и определяющая характер этого родившегося к новой жизни существа. Выражаясь ещё проще, новое существо вознаграждается за заслуги и наказуется за проступки прежнего существа. Карма представляет собой этакий гроссбух, в который аккуратно, как в плюс, так и в минус, вносятся все поступки человека — хорошие, дурные или нейтральные, но делается это как бы самим человеком, а точнее, его собственными поступками.

Там, где христианская поэтическая фантазия создала и видит образ “регистрирующего” всё и вся ангела-хранителя, строгая и реалистичная буддийская логика, понимая, что любое следствие с неизбежностью должно порождаться его причиной, указывает на действительное наличие таких причин. Противники буддизма всегда делают упор на то, что здесь якобы совершается несправедливость: ведь тот, кто совершает действие, фактически уходит от ответа, а ни в чём не повинное существо выступает жертвой, которая вынуждена страдать, поскольку-де совершивший действие и пострадавший — это два разных существа. Да, с одной точки зрения, можно смотреть на это и так, но с другой, — оба они суть одно и то же. “Прежнее существо” — это единственный родитель (и отец, и мать в одном лице) “нового существа”. По сути дела, именно первое творит и формирует второе, причём в гораздо большей степени, чем любой отец по плоти и крови. И если Вы хорошо разберётесь в том, что такое скандхи, то прекрасно поймёте, что́ я имею в виду.

Именно группа скандх как раз формирует и составляет ту физико-ментальную индивидуальность, которую мы зовём человеком (да и, вообще, любым существом). В эту группу (по экзотерическому учению) входит пять скандх, а именно:

рупа — материальные свойства или атрибуты;

ведана — ощущения;

санна — абстрактные представления;

санкхара — физические и ментальные склонности;

а также виннана — ментальные способности — это то же, что и четвёртая [скандха], но в более развёрнутом виде, — включающая в себя ментальные, физические и моральные предрасположенности.

К указанным выше мы добавляем ещё две других, о природе и названиях которых Вы, возможно, узнаете впоследствии. Пока же Вам достаточно знать, что они имеют отношение к саккая-диттхи, “мнимости или иллюзорности индивидуальности”, и к аттаваде, “учению о “Я”, — и порождают их. И первая, и второе (применительно к пятому принципу, душе) ведут к майе заблуждения и верованию в действенность пустых ритуалов и церемоний, в эффективность молитв и просьб.

А теперь давайте вернёмся к вопросу о тождественности прежнего и нового “эго”. Могу ещё раз напомнить Вам о том, что даже ваша наука согласилась с одной старой, очень старой мыслью, которую со всей ясностью проповедовал наш Господь, а именно: хотя человек в любом отдельно взятом возрасте и ощущает себя всё тем же собой, на самом деле физически он уже не тот, каким был всего лишь за пару лет до того (мы говорим о семи годах и готовы утверждать и доказать это) — на языке буддистов это означает, что у него изменились его скандхи. При этом они непрестанно и неустанно трудятся над подготовкой абстрактной модели, “лишённости” будущего нового существа.

Если, скажем, считается вполне справедливым, когда в возрасте сорока лет человек получает награду или страдания за то, что он совершил в двадцатилетнем возрасте, то в равной мере справедливым является и то, что вновь воплотившееся существо, сущностно тождественное прежнему — ибо оно есть его результат и творение, — должно ощутить на себе и все последствия, переданные ему этим родителем-Я, или личностью.

Ну а ваш западный закон, который за виновника-отца карает ни в чём не повинного сына, лишая его родителя, прав и собственности; а ваше цивилизованное общество, которое обрекает на бесчестие чистую душой девушку из-за её преступной распутницы-матери; а ваши христианская церковь и Священное Писание, которые учат тому, что “Господь Бог наказывает беззаконие отцов в детях до третьего и четвёртого рода” — все они разве не ещё более несправедливы и жестоки, чем действие кармы? Карма не карает невинного заодно с преступником — наоборот, она мстит за невинного и вознаграждает его, чего никогда не помыслят сделать ваши западные власть предержащие ни в одном из трёх перечисленных случаев.

В ответ на наше замечание физиологического характера критики, вероятно, заявят, что изменения претерпевает одно только тело и что всё объясняется лишь трансформациями молекул, а они-де не имеют никакого отношения к ментальной эволюции, тогда как скандхи касаются не одних только материальных, но также и целого ряда ментальных и нравственных качеств. Но, спрашиваю я, а разве могут существовать такое ощущение, такая абстрактная идея, такая направленность ума или ментальная способность, которые можно было бы назвать явлениями, вообще никак не связанными с молекулами? Даже ощущение, даже самая что ни на есть абстрактная мысль, и те уже представляют собой нечто, а потому разве могут они возникнуть из ничего? Или представлять собой ничто?

Так вот, как уже было сказано выше, причинами, производящими на свет “новое существо” и определяющими характер кармы, являются тришна (или “танха”) — жажда, желание чувственно ощущать собственное бытие — и упадана — то есть реализация и исполнение тришны, этого желания. Вот они-то — с помощью медиума — и пробуждаются, достигая nec plus ultra у элементария, будь он хоть самоубийцей, хоть жертвой. Общее правило здесь такое: любому человеку, скончавшемуся естественным образом, предстоит пробыть — “от пары часов до нескольких лет” — в зоне притяжения Земли, то есть в кама-локе.

Но исключение к этому правилу составляют самоубийцы и все те, кто погиб, приняв преждевременную смерть. И вот представим себе, что одно из таких эго, — которому положено было прожить скажем, 80 или 90 лет, но которое покончило с собой или погибло при трагических обстоятельствах, скажем, в 20-летнем возрасте — должно будет провести в кама-локе уже не “пару лет”, а в данном случае 60 или 70 лет в качестве элементария или “земного скитальца”, поскольку, к несчастью для него, оно не будет являться даже “оболочкой”. Как же счастливы, трижды счастливы по сравнению с ними все те развоплощённые сущности, что мирно покоятся в своём долгом сне и живут в собственных грёзах, находясь в лоне Пространства! Но горе всем тем, кого тришна толкнёт в объятия медиумов — и горе последним, искушающим первых столь легко достижимой упаданой! В самом деле, притягивая их к себе и удовлетворяя их жажду жизни, медиум способствует формированию у них — да, по сути дела, и выступает прямой причиной — нового набора скандх, нового тела с наклонностями и страстями, гораздо более худшими, чем те, которыми обладало прежнее утраченное тело. Всё будущее этого нового тела будет, таким образом, определяться не одной только негативной кармой прежнего набора или группы [скандх], но теперь уже и набором новых скандх, сформировавшихся для будущего существа.

Если бы только медиумы и спиритуалисты знали, что, притягивая с таким упоением к себе нового “ангела-водителя”, они, как я уже говорил, каждый раз искушают его такой упаданой, которая порождает лишь цепочку невообразимо злейших последствий для нового эго — того, которому предстоит родиться во мрачной тени этой упаданы, и что с каждым сеансом — особенно там, где происходят материализации — они лишь множат причины бедствий: причины, которые закроют перед несчастным эго возможность духовного рождения или заставят его родиться для жизни в столь ужасных условиях, каких оно ещё не знало — и тогда, возможно, они и поумерили бы свой гостеприимный пыл.

Теперь-то Вам станет понятно, почему мы настроены столь резко по отношению к спиритуализму и медиумизму. Кроме того, Вы теперь поймёте и то, почему ради удовлетворения интереса м-ра Хьюма — по крайней мере, по одному только пункту — я попал в скверную передрягу, связанную и с Чоханом, и mirabile dictu! — с двумя сахибами, “молодыми людьми по имени” Скотт и Бэнон. Чтобы Вас позабавить, я попрошу Е.П.Б. выслать Вам вместе с этим моим письмом страничку из “бэнонского опуса” — статьи его собственного сочинения, в завершение которой он устраивает полный литературный отлуп моей скромной персоне. О тени асур! Сколько же было страсти в её словах, которыми она разразилась по прочтении этой довольно-таки непочтительной отповеди! Очень жаль, что она решила это не публиковать — во имя сохранения “фамильной чести”, как выразился “Лишённый наследства”.

А вот что касается Чохана, то тут дело уже посерьёзнее. Он был, мягко говоря, недоволен тем, что я дал Эглинтону понять, что это был я сам. Перед этим он дал разрешение на то, чтобы это доказательство способностей живого человека было продемонстрировано спиритуалистам через их же собственного медиума, но составлять программу действий и все детали он предоставил нам самим — отсюда и его неудовольствие в связи с некоторыми мелкими последствиями. Поверьте мне, дорогой мой друг, я ещё менее свободен в своих действиях, чем Вы сами в вопросах Вашего “Пионера”. Полным хозяином самому себе может быть только кто-то из наивысших хутукту, но не мы. Однако я отвлёкся.

Так вот теперь, когда Вам уже так много рассказано и объяснено, Вы можете зачитать это письмо и нашему неугомонному другу — миссис Гордон. Приведённые мною доводы, возможно, несколько остудят её спиритуалистический пыл, хотя у меня есть кое-какие основания в этом сомневаться. В любом случае они покажут ей, что восстаём мы вовсе не против истинного спиритуализма, а против неразборчивого в средствах медиумизма и — против физических манифестаций, особенно против материализаций и одержимости в состоянии транса.

Если бы только удалось растолковать спиритуалистам разницу между индивидуальностью и личностью, между бессмертием индивидуальности и бессмертием личности, а также втолковать им несколько других истин, то их было бы тогда легче убедить в том, что оккультисты могут вполне уверенно говорить о бессмертии монады, но при этом отрицать бессмертие души — носителя личного эго; что они могут не только твёрдо верить в возможность духовной коммуникации и сообщения с развоплощёнными эго в рупа локе, но и осуществлять его на практике, и при этом от души потешаться над безумной идеей возможности “обмена рукопожатиями” с каким-нибудь “Духом”(!); и, наконец, что истинными спиритуалистами — если уж на то пошло — являются как раз оккультисты и теософы, а нынешняя секта, называющая себя спиритуалистами, состоит просто-напросто из материалистов-феноменалистов.

А теперь, раз уж у нас зашла речь о том, что такое индивидуальность и что такое личность, вот Вам забавный факт: терзая мозг бедного м-ра Хьюма своими путаными объяснениями, Е.П.Б. даже не догадывалась — пока он сам не разъяснил ей разницу между индивидуальностью и личностью, — что это и есть та самая доктрина, которой её и учили в своё время: доктрина паччека-яны и амита-яны.

Оба эти термина, которые я привёл выше в том виде, в каком он их упоминает, представляют собой точный и буквальный перевод палийских, санскритских и даже китайско-тибетских технических названий, обозначающих целый ряд личностных сущностей, которые вместе и образуют единую индивидуальность — длинную вереницу жизней, истекающих из одной и той же бессмертной монады. Вам нужно будет запомнить их названия:

I. — Паччека-яна — (на санскрите: “пратьека”), что в буквальном переводе означает: “носитель личности”, “эго личности” — сочетание пяти низших принципов; и

II. — Амита-яна — (на санскрите: “амрита”), что в переводе означает: “бессмертный носитель”, то есть индивидуальность, “духовная душа” или “бессмертная монада” — сочетание пятого, шестого и седьмого [принципов].

Мне представляется, что одна из главных трудностей, с которыми мы сталкиваемся, пытаясь понять, как всё это происходит, заключается в том, что мы так до сих пор ничего и не знаем, на что подразделяется каждый из этих семи принципов. Как нам объясняется, каждый из них ещё и сам по себе состоит из семи элементов: но можете ли Вы сообщить нам какие-то подробности о семеричной структуре четвёртого и пятого принципов конкретно? В этой их делимости, очевидно, и скрывается главный секрет психических явлений: как тех, которые будут происходить в будущем, так и многих из тех, что происходят уже здесь, ещё при жизни.

Вы совершенно правы. Но вот только позвольте мне выразить сомнение в том, что разъяснения, о которых Вы просите, смогут устранить эту трудность и Вы сумеете проникнуть в “секрет психических явлений”. Вот Вы, мой добрый друг, игру которого на фортепиано я имел удовольствие слушать в те тихие минуты, когда Вы не заняты надеванием фрака и не сидите за обеденным столом с поданными Вам говядиной и кларетом, — вот скажите мне, вместо тех лёгких вальсочков, которые Вам так удаются, смогли бы Вы с той же лёгкостью исполнить для меня одну из бетховенских крупных сонат? Терпение, мой друг, терпение! Нет, я не собираюсь отвечать Вам отказом, отнюдь. Описание четвёртого и пятого принципов с их делением на корни и ветви Вы найдёте на отдельном листке бумаги, приложенной к этому письму, — если у меня найдётся свободное время. Интересно, как долго Вы теперь намереваетесь продержаться, обходясь без вопросительных знаков?

Искренне Ваш,

К.Х.

P.S. — Надеюсь, теперь у Вас не осталось ни малейшего повода для упрёков — пусть даже я и отвечаю на Ваши вопросы с некоторым опозданием — и теперь я полностью реабилитирован в Ваших глазах. Насколько я могу судить, и Вы, и м-р Хьюм получили на сегодняшний день уже гораздо больше сведений о древнейшей эзотерической философии, чем кто-либо ещё из числа непосвящённых. Как Вы, мой добрый друг, уже давным-давно проницательно догадались, дело здесь не столько в каких-то личных качествах вас обоих — хотя, должен признаться, список претензий к нам со стороны м-ра Хьюма значительно возрос со времени его приобщения к нашей философии — и не в каких-то моих личных предпочтениях по отношению к каждому из вас, сколько в силу некоторых других и более очевидных причин.

Из всех наших не полностью посвящённых учеников только вы двое с наибольшей вероятностью и способны использовать предоставленные вам сведения на общее благо. Считайте, что вы получили их в доверительную собственность ради блага всего Теософского общества и вы вправе распоряжаться ими и применять их хоть так, хоть эдак — как вам будет угодно, лишь бы только всё это шло на благие цели. Если же Вы (м-р Синнетт) захотите по-настоящему порадовать своего загималайского друга, то не примените писать для журнала хотя бы раз в месяц какой-нибудь “Фрагмент” — короткий или длинный, неважно, — а затем Вы можете выпустить их в виде отдельной брошюры — как Вы это называете. А имя автора можете обозначить либо как “мирской чела К.Х.”, либо как-то ещё по собственному усмотрению. Я не смею требовать того же одолжения и от м-ра Хьюма, так как он сделал в этом отношении уже гораздо больше того, что сделал в другой области своей деятельности.

Что же касается “Пионера”, то я пока воздержусь от ответа на этот вопрос: здесь возможны два варианта. В любом случае не принимайте скоропалительных решений. Мы сейчас переживаем конец этого цикла, а Вы связаны с Т.О.

Если будет благоприятствовать тому моя карма, то собираюсь завтра ответить м-ру Хьюму на его большое и любезное письмо личного характера. За последнее время я написал вам множество писем, так что для отдыха у меня оставалось совсем мало времени. Даже внешний вид моих посланий — а они все в кляксах, тексты обрывочны и пещрят исправлениями — также указывает на то, что отдыхал я урывками, лишь от случая к случаю, и писал я в самых непригодных для этого местах, то здесь, то там, используя для этого материал, какой придётся. Если бы не Правила, запрещающие нам использовать даже минимум энергии до тех пор, пока не будут испробованы и не дадут отрицательный результат все обычные способы [коммуникации — перев.], то, разумеется, я отправил бы вам такое “осаждение”, к которому не придерёшься ни с точки зрения каллиграфии, ни с точки зрения композиции. Всё же я утешаю себя мыслью, что жалкий вид моих писем не умалит их ценности в ваших глазах, ибо всё это — лишь признаки моей личной подверженности тем дорожным неудобствам, которые вы, англичане, научились так искусно сводить к минимуму при помощи, так сказать, технических приспособлений. Как однажды любезно заметила Ваша супруга, они [письма — перев.] снимают с нас всякий флёр чуда, представляя нас вполне живыми людьми, то есть более понятными вам существами, — это весьма мудрая мысль, за которую я ей очень благодарен.

Е.П.Б. сейчас пребывает в отчаянии: Чохан высказался против того, чтобы М∴ разрешил ей в этом году приехать [в Тибет — перев.] дальше Чёрной Скалы, и М∴ самым невозмутимым тоном велел ей распаковывать свои чемоданы. Постарайтесь, как сможете, утешить её. Кроме того, она сейчас действительно больше нужна в Бомбее, чем в Пенлоре. Олкотт сейчас на пути в Ланку, а Дамодар собрался на месяц в Пуну, так как все эти дурацкие игры в аскезу и напряжённая работа довели его физический организм до истощения. Мне придётся присмотреть за ним, а возможно, и забрать его, если дело дойдёт до самого худшего.

Прямо сейчас я уже могу Вам сообщить кое-что по часто обсуждаемому вопросу о том, разрешаем мы производить феномены или нет. Действия Ваших благословенных соотечественников в Египте вызывают самые серьёзные местные последствия для всё ещё остающейся там группы оккультистов (как и для того, чтó они призваны там охранять), а потому на месте уже присутствуют двое наших Адептов — они присоединились к одному братству друзов, — а трое других находятся на пути туда. Мне была предложена “премиленькая” честь понаблюдать воочию за человеческой бойней — но я от неё отказался: спасибо, не надо. Как раз для таких чрезвычайных обстоятельств мы и припасаем свою Силу — а потому не смеем растрачивать её на всякие светские тамаша.

А примерно через неделю начнутся очередные религиозные церемонии, эти новые яркие мыльные пузыри, способные позабавить разве что лишь ребёнка, и я снова буду занят день и ночь, с утра и до самого вечера. Порою у меня в душе мелькает желание, чтобы Чоханам явилась счастливая мысль учредить и для нас тоже что-то вроде “представительских расходов”, но только в виде пары минут свободного времени. О, где этот конечный Покой! О Нирвана, где можно “стать Жизни частью, но — не жить”. Увы, увы! Когда так ясно понимаешь, что:

“. . . Душа вещей сладка, Покой на небесах — вот Сердце Бытия”,

то поневоле тянешься туда — к вечному Покою!

Ваш

К.Х.

Приложение к Письму № 16

Мнимые “расхождения”

Редактору журнала “Теософист”

Несколько последних вечеров я посвятил изучению Вашей превосходной статьи “Фрагменты оккультной истины”, которая заслуживает не беглого просмотра, а гораздо более серьёзного внимания. В ней говорится о том, что восхищённое на небеса эго не может преодолеть ту бездну, что отделяет его состояние от нашего; то есть оно не может спускаться в нашу атмосферу, в зону нашей досягаемости; оно способно только притягивать к себе, но не притягиваться ни к кому другому — одним словом, ни один ушедший дух нас посещать не может.

В “Исиде” же (том I, с. 67) я читаю следующее: многие духи, субъективно управляющие медиумами, — это человеческие развоплощённые духи; они могут быть как доброжелательными, так и злонамеренными, и во многом это зависит от личных нравственных качеств медиума; они неспособны материализоваться и могут “лишь отбрасывать свои эфирообразные отражения в волнах атмосферы”. На с. 69: “Не всякий желающий способен привлечь к себе человеческих духов. Одной из причин, вызывающих у наших усопших самое сильное влечение, является их страстная привязанность к тем, кого они оставили на земле. Привязанность эта необоримо втягивает их всё глубже и глубже в поток астрального света, вибрирующего между человеком, к которому они испытывают притяжение, и мировой душой”. На с. 325: “Иногда, хотя и редко, . . они [субъективные проявления] продуцируются “планетарными духами”; а иногда — духами наших перешедших в тот мир родных, близких, друзей” и т.д..

Из сказанного выше складывается впечатление, что оба учения несколько отличаются друг от друга. Но, возможно, здесь подразумеваются не духи, а души, либо я чего-то недопонимаю.

Столь сложные вопросы зачастую ставят в тупик изучающих теософию людей с западным складом ума, особенно таких, как я, новичков, хотя они всегда благодарны за возможность получать знания от тех, кто способен им эти знания передать.

Ваш, и проч.

Теософ из Каледонии

9 января 1882 г.

От редакции: Боимся, наш драгоценный собрат не вполне понял наши мысли, изложенные как в “Исиде”, так и во “Фрагментах оккультной истины”. При верном их прочтении окажется, что тезисы, изложенные во “Фрагментах”, ничуть не расходятся с отрывками, приведёнными из “Исиды”, и между обоими учениями не существует никакой разницы.

Наш “каледонский” собрат усматривает противоречие между обоими учениями по той причине, что в “Исиде” (том I, с. 67) сказано: “многие духи, субъективно управляющие медиумами, — это человеческие развоплощённые духи”, а во “Фрагментах”, говоря словами нашего критика, “эго не может преодолеть ту бездну, что отделяет его состояние от нашего; то есть оно не может спускаться в нашу атмосферу . . . одним словом, ни один ушедший дух не может нас посещать”. Мы же отвечаем: “Никакого противоречия здесь нет”. Мы ещё раз подтверждаем верность обоих утверждений и готовы защитить свой исходный тезис.

Хотя во Вводной главе “Исиды” и была предпринята попытка показать огромную разницу между терминами “душа” и “дух” — первая представляет собой остатки личного эго, а второй обозначает чистейшую эссенцию духовной индивидуальности — тем не менее, на протяжении всей книги мы были вынуждены употреблять термин “дух” в том смысле, в каком его понимают спиритуалисты (равно как применять и другие аналогичные термины в их общепринятом смысле), поскольку в противном случае могла бы возникнуть ещё большая неразбериха. Таким образом, смысл трёх фраз, процитированных нашим другом, необходимо понимать следующим образом.

На странице 67, где говорится о том, что “многие духи, субъективно управляющие медиумами, — это человеческие развоплощённые духи” и т.д., слово “управляющие” не следует понимать в том смысле, что какой-то отдельный “дух” в буквальном смысле завладевает организмом медиума, да и в любом случае это вовсе не “дух”, поскольку чаще всего он оказывается всего лишь пустой оболочкой, пребывающей на начальной стадии растворения, когда бо́льшая часть физического рассудка и физических свойств [усопшего] ещё продолжает сохранять всю свою свежесть и ещё не вступила в этап разложения или затухания. Ни один “дух”, то есть духовное эго, действительно не может спускаться к медиуму, но способен притягивать дух последнего к себе, и делать это он может лишь в течение двух промежуточных периодов — перед наступлением “периода созревания” и после него.

Первый такой промежуточный период начинается в момент физической смерти и продолжается вплоть до погружения духовного эго в состояние, которое в эзотерическом учении архатов называется “бар-до”. Мы перевели его как период “созревания”, и, по свидетельству Адептов, он продолжается от нескольких часов до нескольких лет.

Что же касается второго промежуточного периода, то он продолжается ровно столько времени, сколько личные заслуги прежнего эго будут позволять [покойному — перев.] существу пожинать плоды вознаграждения в его новом возрождённом “я”. Этот период наступает по окончании периода созревания, когда из старого духовного эго возрождается к жизни новое — подобно легендарному Фениксу, восстающему из пепла. Место же (locality), в котором обитает новое [эго — перев.], называется у оккультистов северного буддизма дева-чаном, что, вероятно, соответствует раю или Царству Небесному, предназначенному для христовых избранников.

Насладившись периодом блаженства — а продолжительность его пропорциональна заслугам [прежнего эго — перев.] — новое личное эго перевоплощается в [новую — перев.] личность, при этом воспоминания о его существовании в качестве прежнего “я”, разумеется, полностью изглаживаются из его памяти, и это новое эго уже больше не может “сообщаться” со своими собратьями по человечеству, оставшимися на покинутой им планете, в виде того же самого индивида, каким его знали на ней.

Когда же завершится маха-юга (великий цикл) — после бесчисленных перевоплощений на множестве планет и в разнообразных сферах — каждая индивидуальность достигнет такой степени одухотворённости, что в преддверии её окончательного слияния с Единым Всё воспоминания о её прошлых существованиях в качестве разных личностей пройдут перед ней в ретроспективном временно́м порядке — словно череда дней какой-то одной человеческой жизни.

Что же касается слов — “они могут быть как доброжелательными, так и злонамеренными, и во многом это зависит от личных нравственных качеств медиума”, — которыми завершается первая цитата, то они означают всего лишь следующее: эго [нравственно — перев.] чистого медиума способно притягиваться к тому или иному подлинному развоплощённому духу и на какой-то миг соединяться с ним посредством магнетической (?) связи. В то же время душа [нравственно — перев.] нечистого медиума способна вступать в общение лишь с астральной душой (то есть “оболочкой”) усопшего. Первая из упомянутых нами возможностей как раз и объясняет те чрезвычайно редкие случаи прямого письма узнаваемым почерком, как и появление посланий от развоплощённых разумов наивысшего разряда. Нужно сказать, что личные нравственные качества медиума должны служить наилучшей лакмусовой бумажкой для проверки истинности проявления. Как пишет наш друг, приводя цитату из “Исиды”, “привязанность к тем, кого они оставили на земле” — это “одна из причин, вызывающих . . . самое сильное влечение” со стороны обоих любящих друг друга духов — одного воплощённого и другого развоплощённого.

Так откуда же взялась мысль, будто два этих учения “отличаются друг от друга”? Нам можно было бы поставить в упрёк известную неопределённость или неточность в выражении своих мыслей, небезупречное владение тем иностранным языком, на котором мы пишем, или то, что мы оставляем слишком много недоговорённостей и неоправданно апеллируем к ещё не вполне развившейся интуиции у своих читателей. Но никогда не существовало, да и не могло существовать, никаких коренных расхождений между учением, изложенным в “Исиде”, и тем, что было сообщено за последнее время, так как всё это исходит из одного и того же источника — от Братьев-Адептов.

Предыдущее письмо № 15	Оглавление	Следующее письмо № 20a
(предположительная хронологическая последовательность)

Сноски

---