Перевод с 1-го английского издания: В.В. Базюкин
| 448 | 448 |
СОДЕРЖАНИЕ
| 449 | 449 |
Ввиду необычности наших учений, а также в силу того, что целый ряд их концепций не может не представляться нелепым в глазах современной науки, мы считаем необходимым сделать здесь несколько дополнительных разъяснений. Те теории, которые мы изложили в томе II наших стансов, усвоить, пожалуй, будет трудней, чем те, что заключены в томе I, посвящённом вопросам космогонии. Поэтому здесь мы обратимся со своими вопросами к богословию, а наука станет предметом обсуждения в наших "Дополнениях" (часть III). Поскольку учения наши столь разительно отличаются от взглядов, исповедуемых ныне как материализмом, так и богословием, то оккультисты должны быть всегда готовы к тому, чтобы отразить нападки как с одной из этих сторон, так и с обеих одновременно.
Из раза в раз мы не устаём напоминать читателю о том, что учения наши стары, как сам мир, — это доказывают обильные цитаты, которые мы приводим из различных священных писаний древности. И настоящий труд есть лишь попытка изложить на сегодняшнем языке и в современной фразеологии, вполне понятной нашим образованным ученикам с научным складом ума, учения о происхождении и истории мира, восходящие к временам глубокой архаики, и в том же точно виде, в каком они излагаются в некоторых центрах эзотерического знания Востока. С этими учениями можно соглашаться или не соглашаться как частично, так и целиком, исходя из существа изложенных в них взглядов, — но делать это следует не раньше, чем они будут тщательно сопоставлены с соответствующими богословскими догматами, а также с современными научными теориями и рассуждениями.
Нам представляется крайне сомнительным, чтобы в наш нынешний век — при всей его интеллектуальной проницательности — в какой-либо западной стране мог найтись хотя бы один-единственный непосвящённый учёный или философ, способный проникнуть в дух этой философии архаичных времён в полной мере. Нам также трудно рассчитывать и на то, что во всей глубине будет осознан подлинный смысл таких, например, терминов, как сат и асат, — этой альфой и омегой всего восточного эзотеризма, — а термины эти широко встречаются в "Ригведе"[2] да и не только в ней. А без этого ключа к арийской мудрости космогония древних риши и архатов рискует так и остаться пустым звуком для рядового востоковеда. Слово асат не есть простое отрицание понятия сат,[3] как не передаёт оно и значения "ещё не существующее", поскольку сам термин сат не означает ни "сущее", ни "бытие". Сат есть непреобразуемый, вечно присутствующий, неизменяемый и вечный корень,[4] из которого и через который проистекает всё. Однако это — нечто гораздо большее, чем та заложенная в любом зародыше потенциальная сила, которая толкает вперёд процесс развития или, как сегодня говорят, эволюции. Это то, что находится в состоянии вечного становления, и при этом никогда не проявляется.[1] Сат
[1] Гегелевское учение, отождествляющее абсолютное бытие (или "бытность") с "небытием" и представляющее вселенную как вечное становление, идентично положениям философии веданты.[5]
| 450 | 450 |
возникает из асата, а асат рождается из сата: поистине, это вечное движение по кругу, однако круг этот может быть выпрямлен, но лишь при наивысшем посвящении — у порога паранирваны.
Предпринятое О. Бартом размышление над "Ригведой" обещало стать её беспощадной критикой — то есть необычным, а следовательно, как полагали, оригинальным взглядом на этот труд архаичной древности. Однако случилось так, что, занявшись критикой, этот учёный выявил истину, совершенно не отдавая при этом себе отчёта в её исключительной важности. Для начала он отмечает, что "ни в языке, ни в мыслях "Ригведы" ему "не удалось увидеть того примитивного естественного простодушия, которое многие так склонны усматривать в ней".[6] Это был очевидный камешек в огород Макса Мюллера, ведь именно этот знаменитый оксфордский профессор и дал общую характеристику гимнов "Ригведы" как безыскусного выражения того религиозного чувства, которое владело этими мирными, не ведающими греха тружениками земли. "Идеи и мифы в ведийских гимнах явлены нам в своей наипростейшей и наисвежайшей форме" — так полагает учёный санскритолог.[7] Барт же придерживается иного мнения.
В том, что касается значения и подлинной ценности "Ригведы", мнения среди санскритологов так резко разделились и приобрели настолько личную окраску, что у каждой из сторон от объективности не осталось и следа. Так Макс Мюллер заявляет:
"Никогда не ощущаешь с большей ясностью ту огромную дистанцию, отделяющую древнюю поэзию Индии от древнейшей литературы Греции, чем когда сравниваешь мифологию Вед — только набирающую свою молодую силу — с перезревшей и увядающей мифологией, на которой построена поэзия Гомера. Веды — это подлинная теогония арийских рас, тогда как теогония Гесиода представляет собой лишь карикатурную, искажённую копию оригинального образа".[8]
Это — весьма смелое заявление и, пожалуй, не вполне справедливое в своём общем посыле. Но, тем не менее, почему бы не попробовать объяснить отмеченное различие? Востоковеды этого сделать не могут, поскольку, отвергая хронологию Тайного учения, они вряд ли согласятся с тем, что между "Ригведой" и "Теогонией" Гесиода пролегают десятки тысячелетий. А потому они и не понимают того, что язык греческой мифологии — это уже далеко не тот первобытный символический язык, которым некогда пользовались посвящённые, ученики богов-иерофантов, божественные "служители" древних алтарей, и что, искажённая дистанцией времени и затуманенная неуёмной фантазией непосвящённой толпы, мифология греков теперь уподобилась лишь неверному отражению звёзд в волнующихся водах.
Но если космогонию и теогонию Гесиода мы должны считать карикатурой на истинный первообраз, то что же тогда остаётся говорить о мифологии древнееврейской Книги Бытия тем, в чьих глазах эта мифология является не бо́льшим божественным откровением или словом Божиим, чем "Теогония" Гесиода в глазах м-ра Глэдстона?
"Наоборот, мне представляется, что её ("Ригведы" — Е.П.Б.) поэзия отличается редкостной утончённостью и
| 451 | 451 |
искусной обработкой, она полна аллюзий и умолчаний, притязаний (? — Е.П.Б.) на мистицизм и теософический подтекст, а средства выражения её идей скорее напоминают мне тот язык, что принят в некоторых узких кругах посвящённых, чем поэтический стиль широких человеческих сообществ", —
пишет О. Барт ["Религии Индии" ("The Religions of India," p. xiii)].
Но не будем на этом задерживаться и не станем донимать критика ни вопросами о том, что ему известно о языке, принятом в среде "посвящённых", ни о том, принадлежит ли он сам к подобному кругу, поскольку в последнем случае сам он вряд ли предпочёл бы пользоваться таким языком. Однако всё вышесказанное указывает на поразительную разноголосицу среди учёных даже по вопросу о внешнем характере "Ригведы". Так что же тогда может быть известно кому-либо из сегодняшних санскритологов о её внутреннем, эзотерическом содержании помимо верного заключения Барта о том, что это священное писание было составлено посвящёнными?
Наш нынешний труд целиком и представляет собой попытку доказать эту истину. Ещё в древности адептам удалось успешно решить ряд сложнейших научных задач, как бы современный материализм ни сопротивлялся признанию этого обстоятельства. Великие гении глубокой старины смогли проникнуть в тайны Жизни и Смерти, и если они продолжали хранить их в секрете и молчании, то лишь потому, что эти вопросы входили в круг священных мистерий, а во-вторых, потому что, скорее всего, все эти вещи оставались в те времена — как, впрочем, и сегодня — недоступными для понимания огромным большинством людей. И если эти учения всё ещё почитаются химерами со стороны наших оппонентов-философов, то утешением для теософа может служить то много раз доказанное обстоятельство, что умозрительные рассуждения современных психологов — как серьёзных идеалистов вроде Герберта Спенсера, так и витающих в облаках псевдо-идеалистов — представляют собой ещё бо́льшие химеры. Они не опираются на твёрдую почву факта природы, а гоняются за нездоровыми обманчивыми миражами, порождёнными материалистическим воображением, их же собственным мозгом — и ни за чем больше. Они отрицают, мы — утверждаем, но любые утверждения наши находят поддержку у практически всех мудрецов древности. Имея самые веские основания доверять оккультизму и верить в существование целого сонма незримых сил, мы говорим: Certus sum, scio quod credidi,[9] а в ответ от наших критиков мы слышим: Credat Judaeus Apella.[10] Попытки обратить оппонента в свою веру не удаются ни той, ни другой стороне, но этот ничтожный результат никак не влияет даже на жизнь нашей маленькой планеты. E pur se muove![11]}}
Не видим мы никакой нужды и в прозелитизме. Сказано же мудрым Цицероном: "Ложные вымыслы (человеческие — перев.) время уничтожает, а суждения природы — подтверждает".[12] А потому не будем спешить. С другой же стороны, не в природе человека и молча стоять в стороне, когда разрушают твоих богов — будь они истинными или мнимыми. И если ради уничтожения прежних древних богов богословие объединилось с материализмом и если общими усилиями они стремятся извратить любую древнюю философскую мысль, то почитателям древней мудрости не остаётся ничего другого, как подняться на праведную защиту своей позиции и доказать, что всё оружие, хранящееся в арсенале как у тех, так и других — пусть даже и самое наиновейшее! — изготовлено из очень старого материала.
Сноски
- ↑ Указ соч., кн. I, 12. Ср. 1 Кор., 6-7: "Мудрость же мы проповедуем между совершенными, но мудрость не века сего и не властей века сего преходящих, но проповедуем премудрость Божию, тайную, сокровенную, которую предназначил Бог прежде веков".
- ↑ Ишвара Кришна, "Философия индуизма: Санкхья карика" (пер. и комм. Джона Дэвиса) [Īśwara Kṛishṇa, "Hindū Philosophy: The Sānkhya Kārikā", tr. & cm. John Davies, 1881]": "Что касается значения терминов сат и асат. Существует широкое недопонимание этих терминов в том смысле, в каком они используются в философии индуистов. . . Так д-р Муир пишет: "Судя по всему, эти идеи сущности и несущности были знакомы ведийским поэтам, и, как мы видим, они декларируются следующим образом ("Ригведа", x. 72, 2, 3): несущность в самом начале явилась источником для возникновения сущности. . . . В первую эпоху богов сущность возникла из несущности (асат)" — p. 135 (Note B) (SDR, TUP).
- ↑ Там же: "Сат следует понимать как существование per se, и асат, следовательно, оказывается в логической оппозиции к нему. . . выступает отрицанием бытия, отсутствием существования. . . Асат означает не просто некое состояние неразвитости, а состояние чистого или не имеющего форм существования первосубстанции, из которой возникают все формы" — pp. 135, 138 (Note B) (SDR, TUP).
- ↑ Джон Дэвис, "Сэр Уильям Джонс как автор" [John Davies, “Sir William Jones as Author,” 1888]: "Отрывок из первой главы этого произведения ["Законы Ману"] нам и показывает, каково представление индуистов (или ведантистов) о Боге и творении: "Из того, что есть, из первопричины . . . существующей (повсюду в субстанции), не существующей (для наших органов восприятия), не имеющей ни начала, ни конца, появился . . . Брахма. . ." Сэр Уильям успешно разгадал значение двух слов — сат и асат . . . Сат обозначает вселенную в её уже определённых существующих формах. Асат же есть лишённая форм жизнь Великого Духа, из которого в виде эманации и явилась вселенная" — pp. 314-15 (Y Cymmrodor, v. 9) (SDR, TUP).
- ↑ См.: Георг Вильгельм Фридрих Гегель. "Энциклопедия философских наук", т.1, М., "Мысль", 1974: "Абсолютное есть всеобщая и единая идея . . . единство идеального и реального, конечного и бесконечного . . ." — сс. 400, 402 (§§ 213, 214); "Истину как бытия, так и ничто представляет собой единство их обоих, это единство есть становление" — с. 222 (§ 88) (SDR, TUP).
- ↑ См. Огюст Барт, "Религии Индии" [Auguste Barth, "The Religions of India", 1882] — p. xiii (Preface) (SDR, TUP).
- ↑ Приведённые слова принадлежат Джону Даусону. См.: Джон Даусон, "Классический словарь мифологии индуизма" [John Dowson, "Classical Dictionary of Hindu Mythology", 1879]:"Идеи и мифы в ведийских гимнах явлены нам в своей наипростейшей и наисвежайшей форме . . . Гимны Вед сохранили в себе мифологию в её первобытных формах, и, как отмечает Макс Мюллер, "никогда не ощущаешь с большей ясностью ту огромную дистанцию, отделяющую древнюю поэзию Индии от древнейшей литературы Греции, чем когда сравниваешь . . . веды с . . . поэзией Гомера . . . " — pp. ix, x (SDR, TUP).
- ↑ См.: Max Müller, "Chips From a German Workshop", 1867 — 2:76 (SDR, TUP).
- ↑ "Я уверен, ибо знаю, чему верю" (лат.)
- ↑ "Этому способен поверить лишь (суеверный) иудей Апелла" (лат.). Цитата из Горация:
"… За ним нас потешила вдоволь
Гнация (город сей был раздражёнными Нимфами создан).
Здесь нас хотели уверить, что будто на праге священном
Ладан без пламени тает у них! — Одному лишь Апелле
Иудею поверить тому, а не мне…" (см.: Квинт Гораций Флакк, Полное собрание сочинений, М.-Л., 1936. Сатиры, с. 225). - ↑ "И всё-таки она вертится!" (лат.).
- ↑ См.: Цицерон, "Философские трактаты", М., 1985. "О природе богов", кн. II, II (5), с. 102.