Блаватская Е.П. - Письмо редактору Тифлисского вестника

В Нью-Йорке, где многие люди, услышав название «Тифлис», столкнутся с серьёзными трудностями, пытаясь пристроить этот город в свои географические представления – то ли он на Южном полюсе, то ли на Белом море – газету «Обзор» не читают. Разумеется, это их личное невезение, и оно не бросает ни малейшей тени на сей беспристрастный и эрудированный печатный орган, управляемый господином Николадзе. Но мне как урождённой русской повезло получить вырезку с передовицей из двадцатого номера «Обзора» и прочесть в ней некоторые крайне интересные воспоминания о себе недостойной. Уже сам тот факт, что такой эстетический, филологический и критический компендиум всего утончённого, что только есть в литературе нашей эпохи, как газета «Обзор», соизволил одарить меня столь лестным вниманием, оказывает мне честь и доставляет удовольствие читателям Тифлиса.

Позвольте же поэтому мне, далёкой полу-соотечественнице, высказать в вашем уважаемом журнале несколько слов благодарности и сделать пару замечаний, адресованных вашему талантливому собрату... Как следует поразмыслив над этой страничкой, так сказать, вырванной из книги моего далёкого прошлого, которая представляет меня в незамутнённом зеркале честной критики (в 386моём настоящем облике, а не в воображаемом), и затем подивившись изумительно углублённому обзору моей работы «Разоблачённая Изида», коей в глаза не видывала ни Россия, ни Тифлис, ни даже вдумчивый редактор «Обзора», должна признать, я призадумалась...

Моё внимание привлекли не многочисленные и «хвалебные» слова; других они могли бы ранить, но не меня. О нет! Прожив столько лет в Америке, я давным-давно привыкла к поливанию грязью в газетах. Здесь они лают ещё громче, и даже уважаемый редактор юного «Обзора» – столь отважный эксперт в этом ответвлении литературного искусства – кажется, не сможет превзойти американскую прессу. Статья заставила меня призадуматься постольку, поскольку, имея в своём почтенном возрасте склонность придерживаться мудрых заповедей языческой античности, я припомнила высказывание Дельфийского оракула: «Чтобы познать себя (человека) таким, каков ты есть – в настоящем, познай себя таким, каким ты был – в прошлом». Поэтому я даже благодарна доброму редактору, который столь своевременно стал жрецом Дельфийского оракула в печати. Однако мне как гражданке Соединённых Штатов стало обидно за Америку, которой до сего времени принадлежал приоритет в области новых открытий и практических изобретений. Передовица «Обзора» уничтожила эту репутацию. Все наши телефоны, фонографы и даже «электрические» люди побледнели перед лицом нового и полезного открытия г-на Николадзе, а именно – способности писать обзоры книг не на основе их действительной ценности и не в результате честного анализа идей автора, но просто путём практического применения науки Лафатера и Галена – то есть посредством физиогномики или гадания по чертам лица и френологии, согласно календарю Мартына Задеки и Ко., выпущенному в Киеве. Это великое открытие по праву принадлежит редактору «Обзора», который в результате воспоминаний о моём лице одним росчерком своего пера разоблачил как злосчастную «Изиду», так и её не менее злосчастного автора. Кто же не знает о замечательной способности Лафатера безошибочно угадывать и разоблачать характер, таланты, пороки и наиболее интимные черты любого человека, которого он встречал, к примеру, на улице? Увы, Лафатер был убит во дни французской Директории солдатами Массена в Цюрихе; 387однако судьба оказала милость глупому человечеству в целом и жертвам наёмной американской прессы в частности, не позволив солдатам Мухтар-паши и турецкого полумесяца убить г-на Николадзе на кровавых полях Армении. Она сохранила его для «Обзора» и для того, чтобы великая наука физиогномии или «гадания по лицу» не погибла из-за отсутствия достойного представителя. Отныне и впредь Россия обрела своего собственного Лафатера и... в русской литературе забрезжил новый день. Отныне и впредь господам критикам будет требоваться не действительные опубликованные труды, но лишь фотографии их авторов. Таким образом книги могут подвергаться тщательному анализу обозревателей посредством одних только воспоминаний о лицах. Это будет дешевле – и очень хорошо. Как умно поступил старина Сократ, не оставив никаких рукописей; какими лысыми и курносыми они показались бы редактору «Обзора», – об этом можно судить по передовице в №20 его журнала.

Можно предположить, что если глаза автора «Изиды» «бегали, глядя в любом направлении, только бы не встречаться с моими собственными» – то это из-за психического предвидения опасных лафатерианских способностей г-на Николадзе. К сожалению, я не припомню его лично и должна сознаться, что никогда не слышала о такой неприятной привычке моих глаз ни от одного другого человека, да и сама её не замечала. Похоже, мне стоит поглубже поразмыслить над заповедью Сократа: «Человек, познай самого себя!»

Далее, из той же статьи я узнала, что, живя в Кутаисе, я «крутила шашни с местными бумагомараками и младшими отпрысками знати». Это весьма льстит мне лично, но едва ли лестно для бывших бумагомарак. Учитывая, что в те мирные и процветающие дни (1860-е годы) многочисленные прямые потомки правящих князей Гурии и Имерети редко продвигались дальше рядов «младших отпрысков» и писарей, предпочитая устремляться прямо со скамей местных школ в объятия Гименея и начинать свои карьеры уже брадатыми, хотя и моложавыми отцами семейств; и, более того, припоминая, что в те далёкие дни я была зрелой и довольно корпулентной дамой и «к тому же с манерами, которые производили чрезвычайно неприятное 388впечатление на наблюдателя», нельзя не испытывать неподдельной жалости к этим невинным дурачкам. С какой же хладнокровной и безжалостной сатирой г-н Николадзе высмеивает своих соотечественников – знаменитых «бумагомарак и младших отпрысков» местной кутаисской аристократии!

В заключение позволю себе заметить, что всё указывает на тот факт, что сей талантливый критик, даже если он старательно штудировал Лафатера, тем не менее, пренебрёг знакомством с человеческой натурой в целом. «Искусственность и шарлатанство» являются оружием лишь тех, кто гонится за какими-то почестями или денежными благами. Осмелится ли г-н Николадзе утверждать, что я или любая другая женщина могла ожидать чего-то в этом роде в кругу голодающих «бумагомарак и младших отпрысков» Имерети?

Давайте же поспешим довершить мистификацию бедного «Тифлисского вестника», который так и не сумел раскрыть тот факт, что 64 газеты и журнала в Америке, которые на сегодняшний день опубликовали – и продолжают публиковать – более или менее обширные обзоры «Разоблачённой Изиды», может быть, даже слишком хвалебные, все до единой были подкуплены мною! То, что этих статей ровно 64 – и это лишь те, которые я читала лично – легко доказать посредством альбома, в который я их вклеивала. При таком огромном влиянии на прессу, которое я оказываю в Америке, право, недурно было бы русскому правительству немного позаигрывать со мной, ибо я могла бы повлиять и на грядущий российско-американский прогрессивный и оборонительный альянс. Похоже, что и лондонская пресса у меня под каблуком. В качестве доказательства посылаю вам разбор «Разоблачённой Изиды», опубликованный 29 декабря лондонским Public Opinion. Этот журнал тоже можно было бы назвать «обзором» – но обзором общественного мнения Европы, а не частных и предвзятых мнений его редактора. Его специальность – публиковать и поддерживать только мнения, выраженные голосом большинства во всех вопросах критики, политики, литературы и искусства. Разве не хотел бы г-н Николадзе познакомиться с позицией лондонского Public Opinion, которого все писатели и художники боятся, как огня, по причине его беспристрастности и суровости? Обозреватель этого журнала, по-видимому, настолько мало интересуется личностью автора, сосредоточивая своё полное внимание исключительно на самой книге, что не раз назвал автора «Изиды» «г-ном Блаватским». Высылаю редактору «Тифлисского вестника» английский оригинал для сравнения и прошу позволения перевести несколько строк из раздела об английской литературе в этом лондонском обозрении.

[Дальше следует русский перевод статьи, опубликованной в лондонском Public Opinion 29 декабря 1877 г.]

Таково мнение одного из наиболее серьёзных английских литературных печатных органов в отношении моей «Изиды» и её автора, «г-на Блаватского». Многие люди решат, несомненно, что похвала самой себе здесь неуместна. Но в Тифлисе, где многие знают меня, английского языка не понимают, в то время как русский «Обзор» г-на Николадзе видят все. Наверное, он упустил из виду тот факт, что вполне можно быть воплощением всех пороков, физических и моральных уродств – и в то же время хорошим и даже выдающимся писателем. Редактор «Обзора» вызвал меня на поединок оскорбительной публичной декларацией, вероятно, потому что я нахожусь в 8000 миль от него – и я ответила. Не сделает ли он нам одолжение и не сообщит ли, к примеру, сколько мне пришлось заплатить эрудированному лондонскому журналу Public Opinion за его лестное для меня свидетельство?

–––––––

[В альбоме Е.П.Б. (том VIII, стр. 252) помещена вырезка из «Бомбейской газеты» (The Bombay Gazette) от 18 июня 1878 г., озаглавленная «Замечательное открытие» (A Wonderful Discovery). Это отчёт о применённом доктором Ротура методе временного приостановления жизни животного. В конце этой статьи Е.П.Б. добавила следующие примечания:]

ПРИМЕЧАНИЕ. 26 марта 1877 г. N.Y. World напечатал [см. альбом, том IV, стр. 49-51] отчёт об интервью, взятом его репортёром у Е.П.Б., в котором она сказала, что тибетские пастухи умеют временно останавливать жизнь своих животных путём манипуляций с шейной артерией. После того как пройдёт нужное время, они возвращают животных к жизни без всякого для них вреда. Она использовала, судя по статье, следующие слова: «Я предсказываю вам (репортёру), что не пройдёт и года с этой минуты, как учёные откроют способ делать то же самое с низшими животными».

[См. в связи с этим письмо Е.П.Б. редактору парижского La Revue Spirite касательно открытия доктора Ротура, опубликованного в номере этого журнала за декабрь 1879 г. См. том II этого издания (ССЕПБ 2:205-208).]