письмо № '; раздел: Раздел 6: Спиритуализм и феномены'
| от кого: | – | написано из: – |
|
кому: |
– | получено в: – |
содержание: –
Письмо № 91b[1]
Я вскрыл письма от Ч.К.М. и от Вас и отдал первое Олкотту для ответа. Итак, с первой половиной “сокрушительного” обвинения покончено, и дело получило вполне естественное объяснение. Бедная женщина![2] Её непрерывно и остро гнетёт одна и та же не выходящая из головы мысль — Дело и Общество, — и даже в её обычной небрежности, в провалах памяти, в забывчивости и в рассеянности пытаются усмотреть какие-то преступные намерения. Прибегнув снова к “осмосу”, я вскрыл его ответное письмо, чтобы затем вернуть его с дополнительным разъяснением, которое должно исходить от меня лично.
Вывод, который делает м-р Мэсси об “отсутствии дара предвидения у адептов”, ссылаясь при этом на ряд отмеченных им случаев неудач в теософском движении, — это не что иное, как очередное проявление всё того же застарелого заблуждения, будто это мы сами руководим отбором членов Т.О., а также всеми действиями Основателей и чела! Сколько раз уже это было опровергнуто и — мне думается — достаточно понятно разъяснено Вам в моём письме из Дарджилинга,[3] но критики наши никак не могут отцепиться от собственной версии, невзирая ни на что. Мы не имеем никакого отношения к указанным событиям и не осуществляем никакого общего ими руководства: Вы просто посмотрите на тот ряд имён, который он приводит, и Вы увидите, что каждый из этих людей сыграл существенную роль в том, что упомянутые события привели именно к тем последствиям, к которым привели.
Харричанд[4] потянул новоприбывшую группу в Бомбей, хотя ранее предполагалось, что она должна была отправиться в Мадрас — а на том этапе развития теософского движения обстоятельство это могло иметь для него самые роковые последствия. Английского колорита событиям добавили Уимбридж и мисс Бэйтс,[5] которые с самого начала принесли немало “пользы”, спровоцировав злобные нападки в прессе на Основателей, что не могло не иметь соответствующих последствий. Даянанд придал движению национально-арийский привкус. И, наконец, м-р Хьюм — уже и сейчас тайный враг нашего дела, но вполне способный стать и врагом явным — весьма “помог” движению своим влиянием, и “помощь” эту он невольно будет продолжать нам оказывать — последствиями своего перехода на сторону противников. Во всех этих перечисленных случаях каждому отдельно взятому предателю и изменнику давался шанс, и если бы не их нравственная нечистоплотность, то каждый из них мог бы благими делами неисчислимо обогатить свою личную карму.
Что же касается миссис Биллинг,[6] то она — медиум, и этим всё сказано. Кроме того, она наичестнейшая, если не самая лучшая, из всех медиумов. Разве не видел м-р Мэсси её ответа бостонскому медиуму, миссис Симпсон? А если видел, то каким образом эти вопросы — весьма компрометирующие пророчицу и ясновидящую из Новой Англии — могут ставиться в вину миссис Биллинг? Могут задать вопрос: почему, если она такая уж честная, миссис Биллинг не разоблачила всех подобных лжемедиумов pro bono publico?[7] Да ведь она не раз предостерегала своих друзей. Результат: “друзья” отвернулись от неё, а сама она заработала себе репутацию клеветницы, “Иуды”. Пыталась она действовать (не напрямую) и в деле мисс Кук (младшей). Спросите у м-ра Мэси, помнит ли он, что́ он сам думал по этому поводу в 1879 году — в ходе своего расследования феномена материализации этой юной дамы, — когда миссис Биллинг осторожными намёками, а Е.П.Б. напрямую говорили ему, что он ошибается и за подлинный “дух” на самом деле принимает просто кусок белого муслина.
В том вашем мире, где царствует майя и где с калейдоскопической быстротой меняются настроения, истина оказывается не слишком-то ходким товаром на рынке. Да, она пользуется сезонным спросом, но все эти периоды слишком быстро кончаются. В одном только её [миссис Биллинг — перев.] мизинце умещается столько драгоценных достоинств и честности, сколько не найдётся и у всех вместе взятых медиумов, пользующихся самой безупречной репутацией. Она сохраняла верность Обществу с самого дня своего вступления в него, а её нью-йоркские комнаты служат для наших теософов центром притяжения и местом их собраний. Верность же эта стоила ей потери расположения со стороны многих возможных покровителей. Но и она, если только за ней перестанет внимательно приглядывать “Ски”, вполне может и предать — ровно потому, что она медиум, — однако она едва ли пойдёт на это. В обычном же своём состоянии она неспособна ни на ложь, ни на обман.
Я терпеть не могу вдаваться в подробности всех тех феноменов, которые в то или другое время могли производиться в прошлом. Всё это — игрушки для новичков, и если порой мы и удовлетворяли жажду в них (как это бывало в случае с Олкоттом и в меньшей степени в Вашем собственном случае на самом раннем этапе, ибо мы понимали, что это может привести к ценному духовному росту), то мы не считаем себя и обязанными то и дело разъяснять природу обманчивых впечатлений перед лицом этакого простодушного легковерия в одних случаях, а то и слепого скептицизма — в других. Пока что мы просто предлагаем свои знания — по крайней мере, какую-то их частицу, — которые можно либо принимать, либо отвергать, но делать это на основе оценки их по существу и совершенно независимо от того источника, из которого они исходят. Взамен мы не требуем никаких клятв верности, преданности или даже выражений простой учтивости. Более того, ничего подобного не стоит нам даже предлагать, поскольку мы никогда не примем этого любезного предложения.
Нашей целью является принесение блага всему сообществу серьёзных британских теософов, и нам мало дела до мнений отдельных лиц или приязни к нам со стороны тех или иных членов Т.О. Наш четырёхлетний опыт уже достаточно ясно обрисовал пример того, какими в лучшем случае могут быть отношения между нами и европейцами, так что отныне мы станем осторожнее и не будем, как прежде, из кожи лезть вон, чтобы угодить всем и каждому лично. Могу сказать вам одно: не раз и не два “Ски” служил нам курьером и даже передавал на словах послания от некоторых из нас.
В том же случае, о котором упоминает м-р Мэсси, письмо “шотландского Брата” было подлинным, однако передавать его оккультным способом м-ру Мэсси мы — включая и “шотландского Брата” — отказались наотрез, поскольку, невзирая на все страстные мольбы Упасики сделать несколько исключений для Ч.К. Мэсси — её “наилучшего и дражайшего друга”, которого она любила и кому доверяла столь безоговорочно, что фактически согласилась провести ещё один год в своём долгом и тоскливом изгнании, пребывая всё так же далеко от конечной цели и желая лишь одного: чтобы мы соблаговолили одарить его своим участием и своими учениями — так вот, повторяю, невзирая на это, нам всё равно было запрещено растрачивать свои силы столь безжалостно.
Таким образом, мадам Б. не оставалось ничего другого, как отправить его обычной почтой, либо, если уж очень хотелось, обратиться за помощью к “Ски”, поскольку М∴ запретил ей пользоваться собственными оккультными средствами. Разумеется, никакого преступного умысла ей приписать невозможно — если только не считать таковым её совершенную и фанатичную преданность великой Идее и тем, кого она считала своими лучшими и вернейшими друзьями.
Ну, а теперь, надеюсь, Вы уволите меня от необходимости пускаться в подробности относительно известных событий, связанных с письмом Мэсси-Биллинг. Позвольте лишь указать Вам на то впечатление, которое может сложиться у любого честного и непредвзятого человека, если ему случится прочитать письмо м-ра Мэсси и приведённые в нём неуклюжие доказательства.
(1) Ни одному мало-мальски соображающему медиуму — задумай он вдруг обмануть Мэсси по заранее составленному плану — никогда и в голову не пришла бы идиотская мысль собственноручно предъявить и положить перед ним предмет (в случае с миссис Биллинг это был журнал протоколов), с помощью которого медиум намеревался совершить свой трюк. Знай миссис Биллинг заранее, что “Ски” вложил в этот журнал письмо, она — будьте уверены на 99% — никогда не принесла бы ему тот журнал по собственной воле. Но вот уже более двадцати лет как она профессионально занимается медиумизмом. Окажись она мошенницей и бессовестной обманщицей в одном случае, таковой же она должна была бы оказаться и во множестве других случаев. Однако на глазах у сотен врагов и ещё большего числа скептиков она безупречно и с полным триумфом вышла из труднейших испытаний, в ходе которых производила самые поразительные медиумические феномены. И только один человек, её муж — который сначала её разорил, а теперь готов втоптать её честное имя в грязь — всё ещё продолжает с документами в руках обвинять её в мошенничестве. Е.П.Б. писала ему письма, осыпая его самыми гневными упрёками, и настаивала на его исключении из Общества. Он возненавидел её. Какие ещё дополнительные мотивы Вам нужны?
(2) М-р Мэсси оказался лишь наполовину пророком, когда сказал, что, по его мнению, “Вам всё это выдадут за оккультные подделки (!)” Но нет, то послание, что было передано на обратной стороне письма д-ра Уайлда, действительно написано её [Е.П.Б.] собственным почерком — точно так же, как и первая часть того письма, с которого м-р Мэсси снял копию и теперь цитирует, чтобы открыть Вам глаза. С его точки зрения, это самая разоблачительная часть, а на мой взгляд, так никакого особого вреда от неё и нет, ведь всё и так Вам уже разъяснено. Она [Е.П.Б.] пытается скрыть от него то обстоятельство, что прибегла к помощи “Ски”, в существование которого, как было известно, он не верил, поскольку на настоящего “Ски” свалили все погрешности и проступки, принадлежащие нескольким другим “Ски”, а отличить одного от других м-р Мэсси не в состоянии. В своей небрежной и легкомысленной манере она говорит: “Пусть он думает всё, что ему заблагорассудится, но у него не должно возникнуть ни малейших подозрений, будто это Вы находились подле него и будто это по Вашему приказу во всём участвовал Ски”. А далее миссис Б[иллинг] — эта “ловкая самозванка”, понаторевшая и “искушённая в мошенничестве” — делает ровно то, чего она [Е.П.Б.] ясно просила её не делать, то есть подходит к нему и вручает тот самый журнал, в который Ски уже успел вложить письмо! Очень умно, нечего сказать.
(3) Он утверждает, что “даже если бы и можно было предположить нечто иное (оккультную подделку), то окончательное содержание письма явно противоречит этой первоначальной задаче, поскольку и о Т.О., и об адептах там говорится всё в том же духе подлинной верности им” и проч. и проч. М-р Мэсси, как я погляжу, не усматривает никакой разницы между “оккультной подделкой” и самой обычной — вроде тех случаев, с которыми он может быть хорошо знаком по своей юридической практике. Любой “оккультный” мастер подделок, какой-нибудь дугпа, и должен был бы подделать письмо именно в таком ключе. Он никогда не подал бы Вам повода уличить его в том, что действует исключительно по собственной злобе, а потому постарался бы лишить своё письмо того, что и составляет самую хитроумную его особенность. Он никогда не стал бы изображать Т.О. в виде “мирового рассадника лжи”, ибо конечной целью всех его усилий как раз и является создание того самого “противоположного впечатления”, которое он стремится произвести. Я говорю “является” именно потому, что добрая половина его письма как раз и является подделкой, причём самой что ни на есть оккультной. М-р Мэсси, вероятно, поверит моим словам, поскольку отвергает он не ту часть письма, в которой речь идёт о нём самом (то есть обо всём тексте, за исключением слов “таинственное” и (или какое-то иное, ещё более таинственное место)”, а о его “последующей части”, которая, “по неохотному признанию самого Биллинга”, как раз и “производит противоположное впечатление”.
Что же касается “Л.Л.”, то под таким именем не существует никого ни в мире живых, ни в мире мёртвых. И, разумеется, это не “лорд Линдсей” — с ним Е.П.Б. не была знакома, да и ни тогда, ни когда-либо потом не проявляла к “его светлости” ни малейшего интереса. Эта часть письма несёт на себе столь явную печать грубого мошенничества, что обмануть она могла бы только того, кто уже заранее был настроен усмотреть мошенничество в действиях миссис Биллинг и её “Ски”.
Итак, я закончил, и теперь Вы можете показать это письмо своему другу, м-ру Мэсси. Что бы он ни думал о Братьях и обо мне лично, его мнение никоим образом не сможет повлиять на передачу обещанных нами “учений” с Вашей дружеской помощью.
Ваш
К.Х.
| Предыдущее письмо № 91a | Оглавление | Следующее письмо № 56 |
|---|---|---|
Сноски
- ↑ Сам. № 100b, КА № 104 (примеч. перев.).
- ↑ Е.П.Б. (примеч. перев.).
- ↑ См. Письмо № 54 (примеч. перев.).
- ↑ Казначей общества “Арья Самадж”, через которого Основатели устанавливали свои первые связи в Индии. Позднее он сбежал вместе со всей кассой, принадлежавшей своей организации, а также со взносами, уплаченными Теософским обществом ещё до переезда Основателей в Индию (см. RG, 249) (примеч. перев.).
- ↑ В “Письмах” Эдвард Уимбридж и Роза Бэйтс впервые упоминаются именно здесь. Хотя в развернувшейся драме они и не были на первых ролях, оба, тем не менее, служат ярким примером того, о чём говорит Махатма, и проливают свет на характер некоторых проблем, с которыми столкнулись Основатели по прибытии в Индию. Оба они были англичанами, но в первые дни существования Т.О. проживали в Нью-Йорке. Уимбридж был художником и архитектором, Роза Бэйтс — учителем (см там же). Более подробно об этом см. ССД, том 2, сс. 85-86 (примеч. перев.).
- ↑ Имя миссис Биллингс нередко в “Письмах” упоминается как “Биллинг” (примеч. перев.).
- ↑ Ради общественной пользы (лат.) (примеч. перев.).