письмо № 82; раздел: Раздел 4: Проект “Феникс” и положение дел в Индии
| от кого: | Кут Хуми Лал Сингх | написано из: – |
|
кому: |
Синнетт Альфред Перси | получено в: Лондон |
содержание: К.Х. — Синнетту: о Бенгальском арендном законопроекте.
Письмо № 82[1]
Итак, “quart d'heure de Rabelais”[2] настал. От Вашего ответа — согласия или отказа — зависит теперь, сможет ли возродиться к жизни Феникс, ныне повергнутый в близкое смерти состояние самадхи, если не умерший и в самом деле. Если Вы верите моим словам и, предоставив судьбу крестьян нашей заботе, готовы к не вполне чистой работа — “нечистой”, правда, лишь с европейской точки зрения; если Вы согласны лишь для вида выступить с осуждением того, что мы делаем (тогда как на самом-то деле Вы будете действовать в наших интересах и тем самым спасёте наши с Вами страны от великого зла, которое уже нависло над ними), — тогда примите предложение, которое будет Вам сделано со стороны Индии. Для посторонних Вы со всей очевидностью выступите против предложенного в Бенгалии “Законопроекта об аренде земли”,[3] но дело в том, что ничьи усилия — ни Ваши, ни кого-либо другого — никогда не смогут помешать нашим действиям в обратном направлении. А значит, одним сомнением перед Вашей совестью меньше и одним секретом в наших доверительных отношениях больше. Я говорю загадками? Похоже.
А теперь, добрый мой друг, позвольте объясниться. Но только перед этим Вам, европейцу, взращённому в собственных представлениях о том, что есть благо и что есть зло, придётся хорошенько подготовиться, ибо сейчас Вам предстоит испытать подлинный удар. Сейчас Вам будет изложен план действий чисто восточного характера, а поскольку я не вправе и пальцем пошевелить — впрочем, я и сам не стал бы этого делать, даже если бы и был вправе — дабы направить понимание Ваше и чувства в верном русле, он может показаться на Ваш вкус слишком уж иезуитским. Увы, увы, как жаль, что столь малое знание наших оккультных противоядий не позволяет Вам углядеть разницу между иезуитским принципом “tout chemin est bon qui mène à Rome”[4] наряду с коварным и лукавым девизом “цель оправдывает средства” — и практическим смыслом великих слов, принадлежащих нашему Господу и Учителю: “О вы, бхиккху[5] и архаты! Будьте друзьями для рода человеческого — братьев наших! Знайте же: тот, кто не готов пожертвовать одной своей жизнью ради спасения жизней своих сородичей; тот, кто не решается отказаться от того, что больше самой жизни — от незапятнанного имени своего и чести — ради спасения незапятнанного имени и чести многих, тот не достоин очищающей от всякого греха, вечной, непостижимой Нирваны”. Но тут уж ничего не поделаешь.
Позвольте же мне разъяснить Вам сложившееся положение вещей. Разобраться в нём крайне нелегко, но человеку, сумевшему без всякой предварительной подготовки так хорошо усвоить некоторые наши доктрины, что ему удалось даже написать книгу “Эзотерический буддизм”, должны стать понятны и те внутренние пружины, которыми мы принуждены пользоваться.
(1) Бихарские[6] власти предлагают внести в фонд “Феникса” 150 тысяч рупий сразу и столько же по Вашем возвращении в Индию в том случае, если новая газета выступит против предложенного в Бенгалии “Закона об аренде”, а Вы пообещаете им свою поддержку. Ваш отказ в данном случае будет означать лишь одно: нам придётся готовиться к похоронам нашего “Феникса” — на этот раз уже бесповоротно. Помимо этой суммы, 150 тысяч рупий, мы пока что можем рассчитывать лишь на 45 тысяч рупий в виде акций. Так пусть же помещики выложат эти свои деньги, а их примеру последуют и другие.
(2) В случае Вашего отказа они найдут себе другого редактора, и неважно, существует ли какая-то угроза для крестьян и законопроекта или нет, они — раисы, то есть помещики — в любом случае ничего не теряют: разве что найдут себе редактора поглупее. Однако они ещё не утратили надежды и даже не догадываются, что уже обречены — в долгосрочной перспективе. Единственным, кто по-настоящему проиграет в случае Вашего отказа, окажется Индия, да и Ваша родина — в конечном счёте. Таково наше пророчество.
(3) Сопротивление, которое оказывают заминдары[7] принятию этого законопроекта, и интриги, которые плетут вокруг него, совершенно мерзки по своей природе, но для них вполне естественны. Те, кто приучен зрить в корень, истинного виновника сложившегося положения вещей усматривают в фигуре лорда Корнуоллиса и в длинной череде его преемников. Повторяю, да, всё это крайне мерзко, но такова реальность, и с ней ничего нельзя поделать, ибо такова человеческая природа. Так что же бесчестного было бы для Вас в том, если бы Вы в качестве редактора поддержали их претензии с чисто юридической точки зрения, прекрасно понимая, что они всё равно уже обречены? Ваше поведение было бы ничуть не более бесчестным, чем действия адвоката, защищающего своего клиента — какого-нибудь приговорённого к петле закоренелого преступника. Сейчас я пытаюсь оперировать доводами, понятными Вашему европейскому сознанию, поскольку, боюсь, Вы не сможете взглянуть на вещи с нашей, азиатской, точки зрения, а вернее увидеть их в том свете, в каком видим их мы, умеющие прозревать грядущие события.
(4) Всякий консервативно настроенный редактор, кем бы он ни был, должен будет действовать в русле консервативной политики вице-короля, но, по сути дела, он ничего не проиграет, если окажется в рядах умеренной оппозиции, дни которой всё равно сочтены. Дело в том, что в предложенном законопроекте присутствует немало серьёзных недостатков — если отталкиваться от строго юридических норм и буквы этого закона.
(5) Этот совершенно несвоевременный идиотский “законопроект Ильберта” и ещё более идиотское дело “Салиграма-Сурендро” об оскорблении суда привели к тому, что волнения среди населения поставили Индию на грань саморазрушения. И я вовсе не сгущаю краски, когда утверждаю, что по этому же пути, только с другого конца, идут и англичане, особенно англо-индийцы. Вы, конечно, вольны пренебречь моим предостережением, но всё же разумнее было бы с Вашей стороны этого не делать. Однако вернёмся к главному.
(6) В Англии есть несколько человек блестящего ума и выдающихся способностей, которые готовы выступить в защиту заминдаров (и даже объединиться с ними в союз) и противодействовать принятию “законопроекта”, пойдя в этом против собственных же принципов и взглядов — и всё из-за того лишь, что раисы питают ненависть и острую вражду к человеку, которого — по крайней мере, сейчас — боготворят остальные индусы и которого они превозносят со всем пылом простодушных и недальновидных дикарей. Стало быть, крестьянам не удастся ни на месяц, ни на дольший срок скрыться от собственной судьбы вне зависимости от того, примите Вы это предложение или нет. В последнем случае, правда, с проектом газеты всё будет кончено.
(7) Вместе с тем Вам следует заранее знать и о неизбежных последствиях Вашего решения. А ставки сегодня таковы: девяносто девять шансов против одного, что “Феникс” никогда не сможет существовать, если только Вы отклоните предложение заминдаров — по крайней мере не сейчас, пока продолжаются эти волнения. Но как только проект наш потерпит крах — а он, несомненно, его потерпит, если только мы не овладеем ситуацией — нам тогда придётся друг с другом расстаться.
Дело в том, что, стараясь добиться от Когана позволения взять под свою защиту миллионы бедных и угнетённых индийцев, пользуясь для этого всеми нашими знаниями и способностями, я вынужден был ему поручиться, что в случае неудачи с “Фениксом” я никогда не буду больше ввязываться в подобные мирские дела и навсегда порву все свои связи с европейцами. Место же моё в этом случае должны будут занять М∴ и Джуал Кхул. С другой стороны, если Вы примете предложение, то на нашу работу в интересах крестьян Ваша критика “Законопроекта об аренде” ничуть не повлияет — не больше, чем способна повлиять соломинка на спасение корабля от крушения. Если же будет найден другой редактор, то у нас больше не останется предлога, чтобы продолжать и далее влиять на ход вещей в интересах крестьян.
Таково сегодня реальное положение вещей — причудливая мозаика без всякого raison d’être,[8] как представляется Вам. От Вас сейчас трудно было бы и ожидать умения ясно увидеть этот смысл, да и вероятность того, что Вы разберётесь во всей этой египетской тьме противоположного целеполагания, крайне невысока, но от Вас этого и не потребуется, коли предложение не будет Вами принято. Но если ответ Ваш окажется положительным, то я, пожалуй, могу сообщить Вам и кое-какие подробности.
Знайте же, что, невзирая на существующую оппозицию в вопросе о “законопроекте”, и даже как раз благодаря ей, Вам предстоит довести процесс кипения в нашем гигантском национальном котле до наивысшей точки гораздо скорее, чем Вы можете предположить. Так, последовательно осуществляя свою собственную программу действий и выполняя данное Вами раисам обещание, Вы тем самым будете способствовать наступлению событий, которые и должны быть искусственно вызваны, дабы спасти несчастное население этой страны, интересы которого были попраны ещё в 1793 году — именно тогда лорд Корнуоллис и совершил свою огромную политическую ошибку.[9] А между тем Вы могли бы принести чрезвычайное благо, действуя и во всех остальных направлениях.
Вспомните историю — она поможет Вам яснее разобраться в наших намерениях. Когда от туземных правителей к вам перешла Бенгалия, там были люди, исполнявшие функции сборщиков налогов при прежнем правительстве. Люди эти, как Вы знаете, получали свой процент от собираемых ими платежей за аренду. Ост-Индская компания так никогда и не поняла смысла десятины и подати, которые подлежали выплате при мусульманских правителях, и менее всего она понимала справедливость сопротивления, которое оказали крестьяне после произвольной замены ваззафы на мукасаму[10] и наоборот. И тогда заминдары, обнаружив, что британцы неверно понимают их подлинные функции, воспользовались этим так же, как до этого англичане воспользовались собственной военной силой: они объявили себя землевладельцами. Вы были тогда ещё слабыми, а потому и согласились признать их претензии, несмотря на предостережения со стороны мусульман, которые хорошо понимали, к чему идёт всё дело, и которые, в отличие от большинства служащих Компании, не брали взяток. Так вы сыграли на руку единицам в ущерб интересам большинства — результатом этого и стали документы, связанные с “Законом о вечном землевладении” (“Perpetual Settlement”)[11]. Отсюда и пошло всё зло, доныне существующее в Бенгалии.
Взгляните, как Ваша гордая нация на протяжении всего XIX века относилась к этим несчастным райятам,[12] которые в её глазах стоили меньше лошади или скота, и Вам нетрудно будет себе представить, как Ваши соотечественники относились к ним тогда — столетие назад, — когда каждый англичанин в душе своей представлял собой благочестивого христианина и, согласно наказам Библии, проводил глубокое различие между собой — одним из наследников избранного народа — и потомками Хама.
Договор, заключённый лордом Корнуоллисом с раисами, требовал, чтобы заминдары обращались с “тёмным человеческим скотом” по-доброму и по справедливости, они не должны были повышать арендную плату и проч., однако на деле он оказался просто юридическим фарсом. Коган жил тогда в Индии и стал живым очевидцем начала последующих ужасных бед. Не успели раисы добиться заключения “Договора о вечном землевладении”, как все данные ими обязательства были тут же напрочь забыты. Не выполнив ни одного из них, они из года в год лишь сеяли разорение и голод среди несчастных райятов. Они требовали от них податей, продавали их, предъявляли им надуманные обвинения под названием “абваб”. “Лазейки” и “прорехи” в этом законе позволяли им добиваться всего, что они хотели, и за пятьдесят с лишним лет им удалось обложить крестьян непомерными налогами. И за это, и за многое другое, что совершили заминдары, им, несомненно, придётся дорого заплатить.
На глазах у служащих компании, а подчас и с их санкции, творились неописуемые ужасы, пока конец этому не положило великое восстание,[13] в результате которого форма правления была изменена. Вот тогда-то лорд Рипон и вбил себе в голову, что нужно принять новый законопроект именно для того, чтобы как-то компенсировать причинённое зло и поправить то, что поправить уже никак нельзя. Однако советники его (имена их Вам неизвестны) посчитали, что было бы нецелесообразным разрушать систему землевладения, не предприняв в то же время каких-то мер для повышения собственной популярности среди большинства населения на других направлениях политики: отсюда и “законопроект Ильберта” и прочая ерунда. Итак, мы утверждаем, что, по всей видимости, подлинной целью бенгальского законопроекта об аренде было загладить собственную вину за прошлые грехи.
Друг мой, Вы — замечательно умный редактор, Вы — проницательный и наблюдательный политик, и нет, пожалуй, во всей Индии человека, который разбирался бы во всей подоплёке англо-индийского бунта так же глубоко, как Вы. И всё-таки здесь Вам стоило бы копнуть поглубже, Вы же ограничиваетесь лишь самыми верхними и примитивными слоями политической почвы, поскольку истинный источник некоторых действий милорда Рипона был и остаётся terra incognita[14] и для Вас самого, и для многих-многих других — возможно, даже и более искушённых в политике, чем Вы.
Ни сам лорд Рипон, ни его советники (те, что действуют скрытно от глаз широкой публики) не ожидают никаких выдающихся результатов от его правления в Индии. Они гораздо бо́льшие оккультисты, чем Вы можете себе это представить. Их либеральные реформы предназначены вовсе не для Индии, к радостям и горестям которой они вполне равнодушны: они глядят гораздо дальше и рассчитывают на некие результаты в отдалённом будущем, а потому и все их законы, такие как закон о прессе, законопроект Ильберта, бенгальский законопроект об аренде и проч., нацелены на протестантскую Англию, которая уже скоро, очень скоро — если только кто-то или что-то не вмешается — будет задыхаться, насмерть зажатая невидимыми кольцами римского Апопа.[15]
Друг мой и брат, Вы — единственный представитель своей расы, к кому я питаю чувство самой тёплой и искренней привязанности, а потому говорю Вам: будьте осторожны! Не отвергайте с ходу моё предостережение, ибо нынешнее положение чревато слишком зловещими последствиями, мне же позволено говорить с Вами лишь намёками. Скептики как в политике, так и в любой иной области, обычно с презрительной усмешкой относятся к любым замечаниям, исходящим не из их собственного цеха. Ошибку свою они обнаруживают слишком поздно — когда уже лежат в канаве. Берегитесь, ибо сейчас речь идёт уже не просто о канаве, а о пропасти, уготовляемой всем вам.
Но давайте посмотрим, на каких основаниях честный англичанин может выступить против законопроекта об аренде. Да, подавляющее большинство райятов-крестьян уже сегодня оказались в самом бедственном положении; да, с заминдаров будет действительно спрошено по всей строгости, и опять же да, цели законопроекта об аренде выглядят на первый взгляд вполне гуманными и справедливыми, но при всём при этом ни одно честное правительство, строго говоря, не имеет права просто так взять и расторгнуть по собственному желанию уже взятые на себя обязательства и торжественно данные обещания. То обстоятельство, что раисы не выполнили свою часть договора, ещё не даёт права другой стороне отказаться от своей подписи и разорвать в клочья Договор о вечном землевладении. Большинство не должно страдать из-за грехов отдельных людей. В новом Законопроекте об аренде, как и в прежней системе, присутствуют весьма существенные недостатки, и в предыдущих документах отсутствует, например, положение о том, что британцы вправе по собственной воле прекращать действие Договора. Я не стану расписывать Вам все изъяны формулировок Законопроекта, которые в ряде случаев противоречат друг другу, скажу лишь одно: такие изъяны в нём есть, и, пока они не устранены, у Вас есть полное право публично указать на них. Вам не нужно требовать отмены Законопроекта — Вы должны всего-навсего поддержать сделанный заминдарами анализ этих недостатков. И Вам ничего не стоит пообещать им это.
Впрочем, мне не хочется, чтобы у Вас сложилось впечатление, будто я стремлюсь оказать на Вас какое-то давление. Кое-какие требования раисов действительно отвратительны, и поддержать их не может ни один честный человек, но есть и требования, не лишённые веских юридических оснований. Например, правящая власть никогда не являлась и ни в коем случае не является владельцем облагаемых хараджем земель — этого никогда не было даже в период, когда действовали мусульманские законы и страна управлялась мусульманами. Вот Вы и разберитесь в том, что собой представляет харадж, а что — ушр[16]: тем самым Вы и выполните обещание, данное Вами землевладельцам, и потешьте их в течение нескольких месяцев, пока не постигнет их “гнев всемогущего”, уже уготованный им.
От Вас же требуется лишь одно: во имя благополучия (Вашей, а равно и) моей родины постарайтесь не придираться к безобразному внешнему фасаду здания, а лучше вдумайтесь в суть сложившейся ситуации и поразмышляйте о тех добрых результатам, которые нам принесёт будущее — если, конечно, Вам удастся справиться с собственной щепетильность, вполне естественной в данном случае. Через пару дней к Вам уже может поступить официальное предложение. Хорошенько подумайте над ним. Пусть над Вами не довлеют никакие соображения, связанные с моими пожеланиями. Если Вы честно полагаете, что предложение это несовместимо с Вашими европейскими принципами и критериями правды и чести, то откажитесь от него без всяких колебаний и позвольте мне тогда с чувством грусти, но одновременно и с чувством бесконечной благодарности и самого дружеского к Вам расположения, попрощаться с Вами навсегда. Вы не можете смотреть на вещи с моей точки зрения, я на это и не рассчитываю. Вы смотрите на всё с чисто внешней стороны, я же вижу вещи изнутри. Сейчас не время для сантиментов. На кон поставлено будущее “самой яркой (!) жемчужины” — о, сколько же мрачной сатиры в этом названии — британской короны, и я обязан отдать все свои силы — сколько позволит мне Коган — делу оказания помощи моей стране в этот решающий час её бедствий. Я могу работать лишь с теми, кто хочет работать с нами. Не ставьте мне это в вину, мой друг, ибо Вы не знаете, да и не можете знать, степени тех ограничений, в которые я поставлен.
Не думайте, будто я пытаюсь хитростью выманить из Вас согласие на то, от чего Вы отказались бы при иных обстоятельствах, это вовсе не так. Но я торжественно поручился своей честью Тому, перед кем я обязан всем, чего только достиг в своей жизни и что знаю, а потому осознаю всю свою беспомощность в случае Вашего отказа, и значит — нам придётся расстаться. Если бы Законопроект об аренде не сопровождался всем этим шумом и гамом вокруг Законопроекта Ильберта и “делом об оскорблении суда”, я бы первым рекомендовал Вам отказаться. Но в том положении, в котором я теперь нахожусь, когда мне запрещено пользоваться чем бы то ни было, кроме самых обычных средств, я не могу сделать ни того, ни другого, и вынужден разрываться между делом спасения моей многострадальной родины и желанием продолжить наше общение. Выбор за Вами. Если этому моему письму суждено стать последним в нашей переписке, я прошу Вас не забывать — не ради меня, а ради себя — то послание, которое в Симле я направил через Е.П.Б. Вам и м-ру Хьюму: “Лорд Рипон не вполне свободен в своих действиях.[17] Подлинный вице-король и правитель Индии находится не в Симле, а в Риме, а самым эффективным оружием в руках у последнего выступает духовник вице-короля”.
Передайте, прошу Вас, мои наилучшие пожелания своей супруге и Вашему “крошке”. Будьте уверены, что, за исключением нескольких практически необнаружимых ошибок и упущений, Ваш “Эзотерический буддизм” является верным — пусть и не вполне исчерпывающим — изложением наших оккультных доктрин. Вы не совершили ни одной принципиальной, фундаментальной ошибки, и никакие новые данные, какие мы могли бы сообщить Вам впоследствии, не войдут в противоречие ни с одной фразой Вашей книги, но, наоборот, они только прояснят возможные мнимые противоречия. “Чела” в “Теософисте” чётко указал, насколько неправ м-р Хьюм в своей теории.[18] При всём при этом Вы можете быть вполне уверены, что ни М∴, ни я нисколько не противоречим друг другу в своих соответствующих объяснениях. Он говорил о внутренних, а я — о внешних Кругах. Вам ещё предстоит узнать много нового, и, возможно, настанет день, когда Вы об этом узнаете, а что касается обскураций, то понять их процесс до конца Вы не сможете до тех пор, пока не овладеете математической схемой прохождения внутренних и внешних Кругов и не познакомитесь с конкретными различиями между этими семью Кругами. Таким образом, м-р Мэсси совершенно прав в своём философском заключении о том, что у нас нет Бога — то есть понятия, которое он относит к некой внекосмической аномалии, — и что мы, не зная ничего о последнем, обнаруживаем его в качестве собственного бога внутри каждого человека в виде его собственного личного и в то же время безличного Авалокитешвары.
А теперь — прощайте. И если нашей переписке не суждено продолжаться, то вспоминайте обо мне с тем же добрым и искренним чувством, с каким будет вечно вспоминать о Вас
К.Х.
| Предыдущее письмо № 81 | Оглавление | Следующее письмо № 83 |
|---|---|---|
Сноски
- ↑ Сам. № 113, КА № 113. Получено в Лондоне в августе 1883 г. (см. ML, TUP, 387) (примеч. перев.).
- ↑ Час расплаты, час решения (фр.) (примеч. перев.).
- ↑ Законопроект об аренде земли (Bengal Rent Bill or Bengal Tenancy Act), окончательно принятый в 1885 году, определял права заминдаров (землевладельцев) и их райятов (крестьян) в ответ на широкое крестьянское восстание, вызванное повышением аренды и налогов на землю (см. ML, Wiki) (примеч. перев.).
- ↑ Всякая дорога хороша, если она ведёт в Рим (фр.) (примеч. перев.).
- ↑ Нищенствующие монахи (пали). Или бхикшу (санскр.) (примеч. перев.).
- ↑ Бихар — штат на востоке Индии (примеч. перев.).
- ↑ Землевладельцы (примеч. перев.).
- ↑ Смысла (фр.) (примеч. перев.).
- ↑ В 1793 году по инициативе лорда Корнуоллиса был заключён Договор о постоянном (или вечном) землепользовании в Бенгалии (the Permanent Settlement of Bengal), в результате которой и сложилась так называемая система заминдари (примеч. перев.).
- ↑ Оба эти понятия являются различными видами хараджа (см. ниже по тексту письма), т.е. государственного налога, который взимался за пользование землёй. “Этот вид налога брался с иноверцев — владельцев земель, которые были завоеваны мусульманами. . . Харадж бывает двух видов: 1. Харадж аль-муваззафа, который предусмотрен для пригодных для земледелия территорий . . . 2. Харадж аль-мукасама, которая выплачивалась с урожая земель, с которых брали харадж. Размер мукасамы зависел от количества собранного урожая и мог составлять как его половину, так и треть или четвертую часть . . .” (А. Али-заде. Исламский энциклопедический словарь. М.: Ансар, 2007, с. 808) (примеч. перев.).
- ↑ По словам Корнуоллиса, его закон предусматривал “признание индийских заминдаров наследственными владельцами на вечные времена” (примеч. перев.).
- ↑ Крестьянам (араб.) (примеч. перев.).
- ↑ Восстание сипаев 1857-1859 гг. (примеч. перев.).
- ↑ Неизвестной областью (лат.) (примеч. перев.).
- ↑ Апоп — в египетской мифологии огромный змей, олицетворяющий мрак и зло, извечный враг бога солнца Ра. Здесь имеется в виду власть Римского папы (примеч. перев.).
- ↑ Ушр — десятина, налог в размере одной десятой части с продуктов земледелия, который платят только мусульмане (А. Али-заде. Исламский энциклопедический словарь, c. 731) (примеч. перев.).
- ↑ В 1874 году он перешёл в католицизм, после чего оказывал самую горячую поддержку католикам в их образовательной и благотворительной деятельности (см. ML, Wiki) (примеч. перев.).
- ↑ Речь идёт о письме А.О. Хьюма “Космические кольца и круги”. См. наше примечание к Письму № 59 (примеч. перев.).