Наследие Е.П.Б.: Труды • Письма • Альбомы • Произведения с участием • Изображения • Биография • Цитаты | дополнения – вопросы – исправления – задачи
| Информация о произведении |
М-р Эп Ричард вкладывает мощное оружие в руки тех многочисленных Соломонов нашего общества, которые прячутся под маской религии и во все века ссылаются на авторитет Библии для оправдания собственных постыдных деяний. Они обращались к ней, чтобы обелить рабство, а теперь с её же помощью пытаются узаконить внебрачное сожительство и половую распущенность. Автор рассматривает вопрос брака со всех точек зрения, но главным образом с позиций анимализма[1]. Начинает он с необходимости провозглашения "свободы совести" (заметим, для одних только мужчин), что означает на практике свободную торговлю, проституцию, низводящую женщину до уровня вещи, и превращение уз, признаваемых многими священными и неразрывными, в простой продукт свободной любви и коммерции, далеко не всегда представляющей собою честный торг.
С литературной точки зрения эта работа, может быть, и выглядит вполне научной, но в основу её положен принцип, ещё более низменный в плане морали, нежели те, которые практикуются мормонами. Возможно, он вполне соответствует чаяниям рядового мусульманина. Но мы сомневаемся в том, что он придётся по вкусу христианам (исключая разве что верхушку общества).
Наши представления о родственных узах являются следствием нашей социальной системы. И коль скоро другие расы имеют свои собственные привычки и представления на счёт последней, то можно ожидать, что их родственные отношения также будут отличаться от наших. Связанные с браком представления и традиции могут быть совершенно непохожими у разных рас, и, как мы можем заметить, чем ниже мы спускаемся по шкале цивилизации, тем меньшую роль, как правило, играет семья и тем большая роль отводится племени.
Похоже, что м-р Эп Ричард разработал детальную классификацию по данному вопросу, хотя и искусственную во всех отношениях. Он начинает с предположения, что Библия всегда права, и отсюда выводит тезис о непогрешимости церкви. И в этом он следует диаметрально противоположно линии св. Августина: "Ego vero Evangelio non crederem; nisi me catholicae Ecclesiae commoveret auctoritas"[2]. Но оба они: и католический святой, и протестантский автор – не могут выйти в своих рассуждениях из одного и того же порочного круга, только каждый исходит из своих собственных предубеждений. В связи с этим мы могли бы указать на то, что сами ветхозаветные законы делятся на временные и вечные.
"Брак Адама и Евы был благословлён Господом". Неужели? Автор благоразумно предпочитает не конкретизировать эту тему одобрения брака Всевышним. Первоначально Божье благословение было дано солнцу, луне и даже пресмыкающимся тварям, которые были признаны "хорошими", но ничего подобного не было сказано непосредственно Еве. Любовная связь Авраама с Агарью (ещё более предосудительная связь Лота с собственными дочерьми не упоминается вовсе) "не осуждается автором Книги Начал". Полигамия (а заодно, как можно предполагать, и инцест) "была признана и разрешена Моисеевым законом, но не дозволена женщинам", – продолжает далее наш авторитет. Мы же говорим, что если было одно, то должно было быть и другое, и можем это доказать.
Давид, как утверждает автор, заслужил упрёк за супружескую измену, а не за свою полигамию (!). Жёны и наложницы Соломона также были даны ему в "обладание благоприятное". Символика всех этих мистических невест, олицетворяющих силы природы, полностью игнорируется нашим прямолинейным автором, которому абсолютно чуждо аллегорическое восприятие мёртвой буквы Писания. Далее вниманию читателя предлагается текст Нового Завета. Ни Христос, ни Его Апостолы не запрещали полигамию. По правде говоря, нигде в Писании это явление прямо не осуждается, так что м-р Эп Ричард считает данный вопрос открытым – таким же открытым, как парашют или как спекуляции на фондовой бирже. Utrum horum mavis accipe.
Здесь мы видим, во что может быть превращена библейская религия, не имеющая под собою однозначного морального основания, и как опасно её восприятие в виде мёртвой буквы. Далее автор переходит к рассмотрению проблемы развода, подробно анализирует фрагменты из книг "Исход" (XXI, 2 и XXI, 7) и "Второзаконие" (XXI, 10 и XXIV, I) и формулирует следующие выводы.
Имеется достаточно свидетельств в пользу того, что внебрачное сожительство было при определённых условиях разрешено. Развод как целесообразная мера тоже был разрешён. Автор не обращает внимания на слова Христа о том, что Моисеев закон отменён и что брак с разведённой женщиной строго запрещается, и не придаёт им никакого значения. Во всех своих аргументах м-р Эп Ричард проявляет себя истым протестантом, английская церковь для него – 'enteleceia[3]. Греческая и римская церкви совершенно не берутся в расчёт, или вернее будет сказать, что м-р Эп Ричард оставляет за собою право казнить, бранить и миловать их по своему высочайшему усмотрению.
Затем автор берётся за проблему раздельного жительства супругов, хотя и не делает никаких различий между разводом a vinculo matrimoniis и разводом a mensa et thoro. Далее, отдав должное необходимости поддержания церковной дисциплины в английской церкви, он сравнивает появление соединённых лишь условной связью пар с биологическим процессом "размножения путём деления клеток". Читателю этой книги часто приходится вплотную сталкиваться с различными вопросами теологии или различения хорошего и дурного, поскольку именно эти категории считаются определяющими в том, что некоторые называют таинством, но большинство рассматривает как хорошо продуманный контракт. Впрочем, для автора книги брак – ни то и ни другое.
Рассмотрим теперь этот вопрос в двух других аспектах. Попробуем взглянуть на него с точки зрения женщины, чьи священные права здесь напрямую затронуты, а также с позиции истины и беспристрастного анализа.
Кровожадные древние израильтяне, сладострастные евреи из Ветхого Завета, следовали инстинктам всех прочих дикарей и считали женщину вещью, которую можно захватывать и использовать, причём для завоевателя она значила не так уж много. Все свои беззакония во время кровавых войн они совершали по прямому указанию "Господа Бога твоего" (см. Ос, XIV, 1-2), и точно так же оправдывали впоследствии свои действия многие христианские завоеватели. Женщина могла быть собственностью всех мужчин племени. "Книга Руфь", если прочесть её так, как это делает большинство иудеев, то есть в буквальном значении, настойчиво внушает нам мысль о существовании полиандрии. Разумеется, оккулътистам известно её подлинное значение, но женщины, верящие в буквальную истинность библейских текстов, могут пока что предъявить свои права на полиандрию на основании того же самого авторитета.
Итак, на одном из этапов своей истории евреи, как свидетельствуют их собственные источники, практиковали одновременно многожёнство и многомужество, ибо Тора (или Закон) не запрещает ни то ни другое.
И поскольку этот закон был приемлем для многих, его с готовностью признали гласом "Божьим". Пока рабовладельческая система набивала деньгами карманы американских рабовладельцев, духовенство дружно поддерживало наглые притязания южан, подкрепляя их библейскими текстами. Но пока евреи окружали себя жёнами и мужьями, а Ваал[4] и Асторет воздвигали себе храмы рядом с храмами Невыразимого UYUW, пророки Израиля (не иудеев) хранили Тайное и Священное Учение, невзирая на катаклизмы и превратности судьбы. Они являлись подлинными стражами Истины, в которую были посвящены. Окружавшие их евреи ничего не знали об этом учении, так как их религиозные обязанности состояли главным образом в продаже голубей, обмене денег и убиении быков в храме. Подлинные высоты Самарии предназначались для поклонения Богу Истины. Хижины в форме круга на склонах гор, со своим божественным М, указывали верующим, чему надлежит поклоняться и где именно следует поклоняться Божеству. Эти посвящённые таннаимы изъявляли один протест за другим против огрубляющего влияния евреев, но захватчики знали, что Обещанная им Земля течёт молоком и мёдом и что если они уйдут на восток, то будут разбиты арабами. И вот настал день кармы, и евреи были последовательно биты вавилонянами, римлянами и, столетия спустя, христианами. Знание М было утеряно. Евреи впервые узнали, что такое этикет, когда стали копировать внешние манеры римских куртизанок, коим удалось-таки привить им более высокий моральный стандарт в сравнении с тем, что они знали до сих пор в своей собственной стране. Мы видим, что во времена Цицерона (Огайо pro Flacco)[5] у евреев существовал совершенно иной кодекс чести в сфере сексуальных отношений, гораздо менее щепетильный, нежели даже у не слишком благочестивых римлян, так что последние всегда с очень большой осторожностью допускали подобных сластолюбцев в свою среду. Если с полигамией римского солдата ещё можно было как-то примириться, то полиандрия для римских матрон была явным перебором. Невзирая на распущенность высших классов империи сама нация ещё не была развращена знакомством с евреями и их аморальностью. Но раннехристианский аскетизм коренным образом изменил положение женщины, в особенности женщины замужней.
К какому бы источнику мы ни относили принципы, изложенные в Новом Завете, мы должны признать, что они представляют собой систему, существующую по сей день, как бы ни снизилась за последнее время её популярность. Закону удалось наконец утвердить моногамию. Еврейские обычаи были преданы забвению; и человек, по крайней мере внешне, перешёл к жизни значительно гораздо более воздержанной, нежели жизнь древних патриархов и царей.
Однако м-р Эп Ричард доказывает, что Христос вовсе не намеревался полностью и немедленно отменять Моисеев закон на данный счёт.
Рассматривая Библию как источник морали и критерий истины, он предлагает читателю опровергнуть его утверждение, что полигамия не осуждается ни одним авторитетом, включая "Святое Писание".
По его мнению, сам Христос никогда не высказывался против свободы многожёнства. Он полагает также, что различные вопросы, связанные с браком, и особенно с отношением Евангелия к этому институту, были подняты лишь в первые дни христианской церкви. Года через четыре или пять после того, как апостол Павел основал церковь в Коринфе, прожив в этом городе довольно долго – целых полтора года, братья написали ему письмо с просьбой прислать дополнительные наставления и советы, касающиеся различных вопросов учения и практической жизни, причём многие из этих вопросов были так или иначе связаны с браком. Павел, знавший, что многие евреи не склонны были считаться с принципом поп cuivis homini contingit adire Corinthum, назвал наиболее распространённым пороком, снискавшим дурную славу коринфянам, проституцию (блудодеяние). Высказанное им мнение относительно смешанных браков если и не было в полной мере реализовано на практике, то, во всяком случае, было дополнено и уточнено многими поколениями тех, кто считал себя теологом по призванию. М-р Эп Ричард очень обстоятельно анализирует учения св. Павла. Но поскольку в основе этого анализа лежат его собственные интерпретации, то в данном случае вполне уместным было бы вспомнить слова Фальстафа: "Лучше бы вы послушали моего совета. Ведь вас подымут на смех" [Шекспир. Виндзорские проказницы, акт 1, сцена 1]. Серьёзность, с которой м-р Эп Ричард нанизывает один текст на другой, дабы доказать справедливость своего гадкого учения, позволяет ему встать в один ряд с пуританским проповедником прежних лет, который ради доказательства аморальности высоких женских причёсок переиначил слова Писания: ""И если кто будет на крыше дома, то ему уже не придётся спускаться!", я же говорю вам – "Жене придётся спускаться"!" Но коль скоро мы не согласны с авторскими предпосылками, то не можем принять и его аргументы. А потому скажем только, что любую причуду человеческого ума или поведения можно оправдать посредством убедительной манипуляции текстами Писания.
Автор основывает свои аргументы на человеческих инстинктах и потому считает брак не чем-то священным, но просто необходимым следствием человеческого существования. Но из этого можно заключить, что все процессы в человеческой жизни должны заканчиваться браком. Роман, который не заканчивается свадьбой, рядовая британская публика единодушно признаёт скучным. Идея, олицетворяемая древнеиндийскими Кумарами и архангелом Михаилом, решившими не иметь детей, полностью игнорируется современным обществом. Бесконечные попытки слабого человека отклониться от своей истинной цели – освобождения Духовного Эго из рабства материи – в сторону создания комфортных условий жизни, очевидно, будут продолжаться до тех пор, пока на земной поверхности будет преобладать нынешняя раса. Оккультный женский элемент, чистый луч Невыразимого Имени, позабыт современным человечеством, которое допускает брак по причине мягкости человеческого сердца и разрешает развод из-за жестокости того же самого сердца. Возвышенные состояния человека, девственность и связанная с нею слава отринуты ради чувственных наслаждений и материальных выгод брака. Последний превратился ныне в самый обычный объект торга. Автор книги, судя по всему, слишком прозаичен, чтобы вообразить себе человечество в его божественной славе, когда земля уподобится небесам и когда люди не будут более жениться и выходить замуж, из-за чего население земли будет постепенно сокращаться, пока последний человек не растворится в Эйн Софе. Напротив, он скорее вознамерился превратить брак в приятное и общедоступное удобство, подобное шестипенсовой телеграмме. Все ограничения, которые вынужден ставить на пути полигамии даже самый лукавый миссионер, теперь могут быть отброшены. Всем людям рекомендуется вступать в брак рано и часто, и всех их призывают принимать активное участие (во всяком случае, до тех пор, пока их не остановят мальтузианцы[6]) в практической реализации указания: "Плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю".
Видимо, автор полагает, что земля ещё недостаточно перенаселена и что на ней ещё не очень много голода и нищеты и, как следствие, преступности!
Древние евреи не заботились о том, чтобы снискать себе репутацию святых. И пока у них было помногу детей, а у соседей было что-то ценное, что можно было бы отобрать во время разбойничьего набега, наивысшие устремления еврейской расы можно было считать удовлетворёнными. На это указывает вечный и неизменный еврейский фаллицизм, ныне достигший своего апогея в гедонизме[7] и роскоши, составляющих наивысший summum bопum для еврейской расы и её христианских подражателей. Возьмите любой роман Ауэрбаха или Биконсфилда. Повсюду сияют золотые светильники, воздух вокруг пропитан тончайшими ароматами, изысканные яства дразнят пресыщенный аппетит, дорогие вина стимулируют работу слабых мозгов, прекрасные женщины притягивают взоры – словом, всё, что призвано угодить сердцу мужчины. Конечно, нет ничего постыдного в том, чтобы жить красиво. Но всё же нам следовало бы почаще вспоминать философию древних египтян, проносивших мертвеца вокруг пиршественного стола, и стараться извлекать из неё уроки. Мы не должны умалять важность библейской истории о Руке, начертавшей на стене слова мене, мене, текел, упарсин[8]. Плотские удовольствия, похотливые взоры и гордыня искушают многих, но тот, кто стремится к обретению высших сил и теософскому образу жизни, должен выступать против всяких попыток утверждения и распространения обычаев, закрепляющих зависимость человека от традиционного дьявола. Тем, кто считает, что нынешнее поколение достойно быть вместилищем мысли, можно напомнить слова сфв. Поликарпа: Illos vero indignos puto, quibus rationem reddam[9] или фразу из Гёте:
- Das Beste, was du wissen kannst,Darfst du den Buben doch nicht sagen[10].
В одной этой книге, изобилующей библейскими цитатами, содержится больше опасного разврата, чем во всей библиотеке книг Золя. Её как будто окружает мертвящая, тошнотворная атмосфера чувственной грубости и скотства; однако никто не слышал, чтобы книга "Брак и развод" подверглась цензуре архиепископа или хотя бы какого-нибудь случайного епископа, не говоря уже о судьях.
Те, кто по крайней мере допускает мысль об ином существовании и кто способен видеть, несмотря на ограниченность человеческих способностей, не только внешний мир, но и самого себя, вряд ли согласится с приведёнными аргументами в пользу полигамии, даже если они подкреплены цитатами из Ветхого или Нового Завета. Мысли людей различны и многообразны; но мы можем только сожалеть о выходе в свет подобной книги. Доказательства в пользу того, что, благодаря многожёнству и превращению в зверя, иными словами, благодаря одним лишь человеческим (или животным) способностям и страстям, человек может достичь своей наивысшей цели, можно назвать кульминацией безнравственности нашего века и ярким примером несостоятельности буквального понимания Библии.
Еврейская раса отомщена. Фанатики первых веков христианства отобрали у неё её наследие – Моисеевы книги, а в качестве благодарности принялись травить, преследовать и уничтожать её во имя того Единственного, чьё появление как будто бы было предсказано древними пророками. И теперь, как золотое яблоко из сказки, Библия, не переставая источать живительный, но не воспринимаемый и не ощущаемый изголодавшимися по её духовному нектару людьми аромат, начинает выделять под воздействием злой воли, губительный яд своей мёртвой буквы, отравляющий последние чистые воды, которые хотя и остановились в своём течении, всё ещё продолжают наполнять сердца многих христиан. Печально видеть, что единственными выводами, которые протестантское христианство сумело извлечь из "Святой Книги", стали елейная, лукавая и раболепная апология эгоистичных и животных страстей, таких, как полигамия, и узаконенный грабёж во время войны, ибо так повелел еврейский "Господь Множеств"!
Сноски
- ↑ Анимализм (от лат. animal, животное) – поглощённость, озабоченность чувственными, физическими или плотскими аппетитами больше, нежели нравственными, духовными или интеллектуальными силами.
- ↑ "Ego vero Evangelio non crederem; nisi me catholicae Ecclesiae commoveret auctoritas" – Фрагмент заимствован из очерка Св. Августина под названием "Contra Epistolam Manichaei quam vocant fundamenti" ("Против Послания Манихея, которое называют фундаментальным"): "Что до меня, то я не стал бы верить Евангелию, если бы оно не было освящено авторитетом католической церкви".
- ↑ (энтелехия) – в учении Аристотеля и в схоластике: целеустремлённость, целенаправленность как движущая сила, активное начало, превращающее возможность в действительность.
- ↑ Ваал (Баал, Балу) – древнее общесемитское божество плодородия, вод, войны. Почитался в Финикии, Палестине и Сирии, затем его культ распространился на Запад (в Египет, Грецию и др.). Поклонение ему сопровождалось безнравственными оргиями и человеческими жертвоприношениями.
- ↑ Oratio pro Flacco (Речь в защиту Флакка) – Ни один фрагмент текста этой речи Цицерона не связан непосредственно с рассматриваемой темой, хотя он и говорит с величайшим предубеждением как о евреях, так и о греках, особенно о том, что касается их благонадёжности как свидетелей в суде (IV, 9). В другом месте (XXVIII, 69) Цицерон говорит о религии евреев, что "практикуемые ими ритуалы несовместимы со славой нашей империи, достоинством нашего имени, обычаями наших предков"; он также говорит по ходу о "постыдности еврейского золота" (XXVIII, 66).
- ↑ Мальтузианство – теория, созданная в конце XVIII века Т.Р. Мальтусом. В соответствии с ней благосостояние населения определяется естественным законом народонаселения: темпы роста народонаселения значительно превышают темпы увеличения производства средств существования, что ведёт к постепенному снижению уровня жизни человечества.
- ↑ Гедонизм – направление в этике, утверждающее наслаждение, удовольствие как высшую цель и основной мотив человеческого поведения.
- ↑ Мене, мене, текел, упарсин – т.е. исчислен, исчислен, взвешен, разделён; слова, написанные огненной рукой на стене в палате Валтасара и истолкованные пророком Даниилом как предсказание скорой кончины царя и гибели его царства
- ↑ Illos vero indignos puto, quibus rationem reddam. – Определить источник, из которого заимствована цитата, не удалось. Её можно перевести как: "Я считаюсь даже с теми, кто совершенно не достоин моего внимания" или: "...не заслуживает моего труда объяснять им что-либо".
- ↑ Das Beste, was du wissen kannst, Darfst du den Buben doch nicht sagen. – букв.: "То совершенство, которое ты познал, Вовсе не обязательно раскрывать каждому мальчишке".