Дерево Кумбум

Гос­ подин Хук рассказывает, что когда согласно тибетс­кой легенде, мать Цонкапы, прославленного буддийского реформатора, благословила его на путь религиозного служения и по традиции «отрезала и выбросила его волосы, из них выросло дерево, на каждом листе которого было изображено по одному тибетскому символу».

Мы процитируем из перевода, сделанного Хезлиттом (Лондон, 1852 г.; более дословного, хотя не совсем точного), следующие интересные подробнос­ти (ее. 324-326):

«...На каждом листе были четко изображены тибетс­кие буквы, все зеленого цвета, одни темнее, другие светлее самого листа. Первой нашей реакцией было по­дозрение в подделке со стороны лам, но после тщатель­ного детального анализа мы не смогли обнаружить ни­какого мошенничества. Все знаки казались частью са­мого листа, наравне с прожилками и волокнами, все они располагались по-разному: на одном листе – в вер­хней части, на другом – в середине, на третьем – у ос­нования или сбоку, на более молодых листьях литеры находились еще в стадии начального формирования. Кора и ветви дерева, напоминавшего платан, тоже были покрыты такими письменами. Если удалить кусок коры, то на молодом слое, скрывающемся за наруж­ным, отчетливо проступают очертания букв в стадии созревания, и что самое странное, эти новые литеры часто отличаются от тех, на смену которым они идут.

"Дерево 10 тысяч Образов" показалось нам очень древним. Его ствол, более чем в три обхвата, не превы­шает 8 футов в высоту; ветви, вместо того, чтобы тор­чать вверх, располагаются наподобие остова птичьего пера; очень густые, некоторые из них засохшие. Листья вечнозеленые, а древесина, красноватого оттенка, об­ладает утонченным ароматом, типа коричного. Ламы сообщили нам, что летом, ближе к восьмой луне, на дереве появляются большие красные цветы необыкно­венно красивой формы».

Сам Аббат Хук описывает увиденное с еще боль­шим жаром. «Эти буквы, – говорит он, – особого типа и так совершенны, что словолитня Дидо не имеет подобного шрифта». Просим читателей обратить внимание на этот момент, мы к нему еще вер­немся. Он увидел на, или, вернее, в листьях не про­сто буквы, а «религиозные тексты», самопроизволь­но напечатанные природой в хлорофилл – и крахмалосодержащие клетки и древесные волокна. У ли­стьев, веточек, ветвей, ствола – вся внешняя и внутренняя поверхности послойно испещрены уди­вительными письменами, и нет двух одинаковых знаков, наложенных друг на друга. «Не думайте, что эти чередующиеся слои содержат повторяющиеся оттиски. Нет, совсем наоборот, каждая пластина, которую вы приподнимаете, открывает взору неповторимый рисунок. Как, в таком случае, можно запо­дозрить подделку? Я приложил все усилия, чтобы найти хоть малейшие следы ловкости человеческих рук, но мой обескураженный ум не мог обнаружить абсолютно ничего подозрительного». И кто это гово­рит? Убежденный христианский миссионер, прибыв­ший в Тибет с целью доказать ложность буддизма и истинность своей собственной веры и который охот­но ухватился бы за малейшее доказательство его пра­воты в глазах местного населения. Он описал и дру­гие чудеса, увиденные им в Тибете, которые были старательно изъяты из американского издания, потому что некоторые рьяные ортодоксальные крити­ки приписали их проискам дьявола. Читатели «Разоблаченной Исиды» найдут описание и объяснение некоторых из этих чудес, особенно в первом томе, где мы пытались показать естественную природу их происхождения.

О существовании дерева Кумбум нам снова на­ помнил господин А.Х.Кин в своей рецензии («Nature», v. XXVII, p. 171) на только что опублико­ванный отчет господина Крайтнера об экспедиции в Тибет под руководством графа Жечени, венгерско­го дворянина, в 1877-80 гг. Из Сининг-фу члены экспедиции совершили экскурсию в монастырь Кумбум «с целью проверки необычных показаний Хука о знаменитом дереве Будды». Они не обнару­жили:

«...ни изображения (Будды) на листьях, ни букв, только лукавую улыбку в уголках рта сопровождавшего нас престарелого священнослужителя. В ответ на наш вопрос он сообщил, что в давние времена на дереве дей­ствительно росли листья с образом Будды, но сейчас это чудо редко происходит. Только немногие богоугодные люди удостаиваются чести видеть такие листья».

Этого оказалось вполне достаточно для такого очевидца: буддийский священник, – чья религия учит, что Бог никому не оказывает предпочтения и не раздает милости, и каждый пожинает то, что посеял, ни больше и не меньше, – вынужденный ска­зать подобный вздор; это показывает, что проверка этого исследователя была под стать его обожаемой скептической науке! Оказывается, даже лукаво улыбающийся жрец подтвердил им, что достойные люди могут и действительно видят волшебные листья-бук­вы, и поэтому, сам того не желая, господин Крайтнер скорее укрепил, чем ослабил веру в рассказ аб­бата Хука. Если бы у нас никогда не было возмож­ности лично проверить истинность этой истории, мы вынуждены были бы в нее поверить, поскольку пилигримы унесли с собой во все уголки китайской империи листья с дерева Кумбум (это признает даже г-н Крайтнер), и если бы они были подделкой, то тут вступились бы безжалостные китайские оппо­ненты буддизма, имя которым легион. Кроме того, в природе существует много аналогий. Говорят, что на некоторых раковинах в водах Красного моря запечатлены буквы древнееврейского алфавита; на не­которых особях саранчи можно увидеть английские литеры; а в журнале «The Theosophist» (т. II, с.91) опубликован английский перевод отчета Шеффера («Licht Mehhr Licht») о странном отчетливом изобра­жении даты 1881 на некоторых немецких бабочках (Vanissa Atalanta). И опять же, кабинеты наших со­временных энтомологов

изобилуют экспонатами, свидетельствующими о том, что природа постоянно создает образцы животных с необычной растительной мимикрией – как, например, гусениц, напоминающих кору дерева, мох или сухие веточки; насе­комых, которых не отличить от зелени листвы и т.д. Даже полосы тигра являются маскировкой под стеб­ли травы в джунглях, где он устраивает свое логово. Все эти многочисленные примеры относятся к явле­ниям одного порядка и только подкрепляют вероят­ность истории Хука о дереве Кумбум, ибо показы­вают, что природа может сама, не прибегая к чуде­сам, создавать растительные формы с отчетливыми изображениями. Такого же мнения придерживается другой корреспондент «Nature», некий господин У.Т. Тизельтон Дайер, который в январском (от 4-го чис­ла) номере этого солидного издания, подытоживая факты, приходит к выводу, что «во времена Хука действительно было дерево со знаками на листьях, которые в воображении верующих ассоциировались с тибетскими буквами». Каких верующих? Ему сле­дует помнить, что у нас имеются свидетельские по­казания не благочестивых и доверчивых тибетских буддистов, а одного из непримиримых врагов этой веры, м-ра Хука, который отправился в Кумбум, чтобы разоблачить надувательство, и «сделал все воз­можное, чтобы обнаружить хоть малейший намек на подделку», но так и не смог найти ни малейшей за­цепки. Поэтому до тех пор, пока герр Крайтнер и мистер Дайер не раскроют причину, заставившую чистосердечного аббата лгать во вред своей собствен­ной религии, мы не можем признавать его показа­ния неоспоримыми и вескими. Да, тибетское дере­во-алфавит – это факт, и более того, надписи в клетках и волокнах листьев сделаны на сензаре, свя­щенном языке адептов, и в своей совокупности представляют всю Дхарму буддизма и историю мира. Что до фантастического сходства с реальными алфавитными знаками, то признание Хука о том, «что они так совершенны по красоте, что словолит­ня Дидо (знаменитая типография в Париже) не в состоянии их передать», полностью решает этот воп­рос. А что касается утверждений Крайтнера, будто это дерево является разновидностью сирени, то опи­санные Хуком цвет, коричный запах древесины и форма листьев не оставляют никаких сомнений.

Источник: Блаватская Е.П., «Священное дерево Кумбум»

Откройте "Лам-рин Чен-по", или "Великий Путь к Совершенству" – труд пятнадцатого столетия. Автор этого произведения – величайший реформатор ламаизма, достославный Цонкапа, из чьих волос выросло знаменитое буквенное Древо Кумбум – древо, листья которого, согласно преданию, испещрены священными тибетскими изречениями. Это дерево лет сорок тому назад видел аббат Юк, а в прошлом году его видел венгерский путешественник граф Сеченьи, который, однако (просим его прощения), не мог унести веточку оного, как он уверяет, в силу окружающих условий.

Источник: Блаватская Е.П., «Ламы и друзы»

---