Добро и зло
выбор между добром и злом, который человеческое "я" делает в ходе великой борьбы между интеллектом и духовностью, не сводится к одному только выбору между общепринятыми представлениями о добродетели и грехе. Вовсе не ответ на такой грубый вопрос как греховность и добродетельность человека в конечном счёте окончательно решит, продолжит ли он жить и развиваться в направлении высших фаз бытия или полностью прекратит жить. Мы можем сказать (хотя и не знаем, насколько это разумно — счищать вековую пыль с еще одной тайны на столь ранней стадии нашего прогресса), что решение вопроса "быть или не быть" вообще никак не связано с вопросом о том, добродетелен человек или же грешен. Как станет ясно по ходу нашего изложения, духовность может быть не только доброй, но и злой. Так что великий вопрос о продолжении человеческого существования неизбежно сводится к вопросу о духовности, приходящей на смену материальности. То есть вопрос состоит не столько в том, "будет ли человек жить и достаточно ли он хорош, чтобы ему было позволено жить дальше?", но скорее в том, "сможет ли человек продолжить жизнь на более высоких уровнях существования, которых человечество должно в конце концов достичь в процессе эволюции?". Приготовил ли он себя к этой жизни путем развития непреходящей части своей природы? Если нет, то его связь прерывается.
Читателю не следует спешить с выводом, будто оккультная философия считает, что порок и добродетель вообще не оказывают никакого влияния на духовную судьбу человека, коль скоро ни один из известных этой философии природных фактов не свидетельствует о решающем влиянии этих характеристик на окончательный выбор направленности человеческой эволюции. Ни одна система не придает такого значения нравственности, и не является в этом вопросе столь безжалостно строгой, как та, которую изучает и проповедует оккультная философия. Но порок и добродетель определяют прежде всего, будет ли человек счастлив или же ему придется страдать, а не главный вопрос продолжения существования за пределами того периода огромной продолжительности, который отпущен человеку на то, чтобы стать чем-то б`ольшим, нежели просто человек, ибо в дальнейшем он уже не сможет продолжать свое развитие при помощи одних лишь сравнительно низких человеческих качеств. Едва ли кто-нибудь может вообразить, что добродетель, пусть даже незначительная, способна пропасть втуне, не воплотившись в должное время в соответствующие высшие качества; но мы погрешили бы против научной точности, если бы назвали добродетель непосредственной причиной развития на высших его сталиях, хотя нельзя отрицать, что она может стимулировать развитие того, что станет причиной прогресса.
Это рассуждение о том, что конечное развитие человека определяется его духовностью независимо от её нравственной окраски, и составляет подлинный смысл оккультного афоризма, который гласит: "Чтобы стать бессмертным в добре, человек должен отождествиться с Богом, а чтобы стать бессмертным во зле — с Сатаной. В мире душ есть два полюса, и между этими полюсами прозябает и умирает, не оставляя следа, бесполезная часть человечества"[1]. Как и все оккультные истины, эта загадка имеет и более узкое приложение, подходя для микрокосма так же, как и для макрокосма. В узком смысле она указывает на дэвачана и авичи, а также бессодержательную судьбу бесцветных личностей; но более важный смысл касается сортировки человечества в середине великого пятого круга: тем, чьи индивидуальные "я" крайне бездуховны, предстоит исчезнуть, а прочим — обрести бессмертие либо в добре, либо во зле и двигаться далее. Точно такой же смысл содержит и следующее изречение из Откровения Иоанна Богослова: "О, если бы ты был холоден, или горяч! Но так как ты тепл, а не горяч и не холоден, то извергну тебя из уст моих" (III: 15, 16).
< ... >
Мы уже говорили о том, как единая жизнь, дух, оживляет материю — сначала в сравнительно простых формах, а затем постепенно доводит её до форм более высоких. Индивидуализируясь наконец в человеке, она проходит через примитивные, безответственные воплощения, пока, наконец, не переместится в высшие принципы и не разовьёт подлинно человеческую душу, которая отныне становится хозяйкой своей собственной судьбы. Впрочем, на первых порах природа все-таки принимает необходимые меры к тому, чтобы оградить душу от преждевременного крушения, стимулируя и восстанавливая ее силы в процессе эволюционного продвижения. Однако конечная цель, которая ставится перед душой, не ограничивается превращением ее в существо, способное позаботиться о себе; ибо душа должна стать способной заботиться также и о других, направлять и управлять (не выходя, если можно так выразиться, за конституционные рамки) действиями самой природы. Разумеется, прежде чем душа заслужит право на такое продвижение, ей придется пройти испытание, которое состоит в предоставлении ей полной власти над своими собственными делами. Но эта власть неизбежно открывает перед человеком возможность довести себя до катастрофы. Те предохранительные ограничения, которые окружают "я" в его юности, — его неспособность попасть в состояния более высокие или более низкие, нежели дэвачан и авичи между воплощениями, — с достижением зрелости отпадают. И "я" уже вершит свою судьбу, причем не только в том, что касается создания преходящих счастья или страданий, но и в плане огромных возможностей движения в обоих направлениях, открывающихся перед ним. Оно может реализовать открывающиеся перед ним грандиозные возможности двумя способами, оно способно вести свою борьбу в одном из двух направлений и достичь высшей духовности либо в сфере добра, либо в сфере зла. Впрочем, оно также может связать себя с физическим, что ведет не ко злу, но к полному уничтожению или же, с другой стороны, к отрицательному результату, который не есть добро, но заставит начать обучающий процесс воплощений снова.
Источник: Синнетт А.П., «Эзотерический буддизм», гл.8.
Сноски
- ↑ Элифас Леви.
См. также
Цитаты на эту тему: