Наследие Е.П.Б.: Труды • Письма • Альбомы • Произведения с участием • Изображения • Биография • Цитаты | дополнения – вопросы – исправления – доделать
Редакция 21-го века (в работе)
| 56 | 56 |
Отдел V.
Некоторые причины секретности
Тот факт, что оккультные науки были скрыты от всего света, что посвящённые не передали их человечеству – часто служил предметом жалоб. Утверждалось, что стражи тайного знания были эгоистами, удерживая при себе «сокровища» древней мудрости; что решительно преступно удерживать такое знание – «если оно существует вообще» – от людей науки и т. д.
Всё же, должны быть весьма серьёзные причины для этого, так как с самой зари истории таково было поведение каждого иерофанта и «Учителя». Пифагора, первого адепта и настоящего учёного в дохристианской Европе, обвиняют в том, что публично он учил, что Земля неподвижна и звёзды ходят вокруг неё, в то время как своим привилегированным адептам он объявлял свою веру в движение Земли, как планеты, и в гелиоцентрическую систему. Однако, причин для такой скрытности много, и из них никогда не делали тайны. Главная причина была изложена в «Разоблачённой Исиде». Можно теперь её повторить.
С того самого дня, когда первый наставник из «божественных династий», первых рас, обучал первого мистика способам сообщения между этим миром и мирами невидимого сонма, между сферой материи и сферой чистого духа, – обучаемый пришёл к заключению, что предоставление этой таинственной науки толпам, которые вольно или невольно осквернят её, равносильно утере её. Злоупотребление ею могло бы привести человечество к быстрому уничтожению; это было бы подобно обкладыванию группы детей взрывчатыми веществами со вручением им спичек. Первый божественный наставник посвятил только несколько избранных и те хранили молчание перед множествами. Они признавали своего «Бога» и каждый адепт ощущал это великое Я внутри самого себя. Атман, Я, могущественный Господь и Защитник, если человек раз познал его как «Я есмь», то этот «Ego Sum», этот «Асми», являл свою полную силу тому, кто был в состоянии услышать этот «всё ещё тихий голос». Со дней первобытного человека, описанного первым ведическим поэтом, вплоть до нашего современного века, не было философа, достойного этого названия, который не носил бы в тихом святилище своего сердца этой величественной и таинственной истины. Если он был посвящённый, он узнавал это, как
| 57 | 57 |
священную науку, если же иначе, тогда, подобно Сократу, повторяя самому себе, а также другим людям прекрасное наставление: «О человек, познай самого себя», ему удавалось опознавать своего Бога внутри самого себя. «Вы – боги» – говорит нам царь-псалмопевец, и мы видим, что Иисус напоминал книжникам, что это выражение было адресовано и другим смертным людям, утверждая за ними ту же привилегию безо всякого кощунства. И, как верное эхо, Павел, утверждая, что все мы являемся «храмами Бога живого» [1Кор.3:16], осторожно указывал в другом месте, что всё же всё это только для «мудрых» [1Кор.3:18] и что говорить об этом «непозволительно» [1Кор.6:12].[1]
Некоторые причины этой скрытности могут быть здесь приведены.
Основным законом и универсальным средством практической теургии в её главном применении к серьёзному изучению космических и сидеральных, психических и духовных тайн было, и всё ещё является то, что греческие неоплатоники называли «теофанией». Общепринятое значение этого слова есть «общение между богами (или Богом) и теми посвящёнными смертными, которые духовно способны пользоваться таким общением». Однако, эзотерически это значит больше. Ибо это не есть только присутствие Бога, но действительное (хотя и временное, так сказать) воплощение, слияние личного Божества, Высшего Я с человеком – его представителем или посредником на земле. По общему закону, Высочайший Бог, эта Сверх-душа человеческого существа (атма-буддхи) только осеняет индивидуума в течение его жизни с целью наставления и откровения, или как римские католики (которые ошибочно называют эту сверх-душу «ангелом хранителем») сказали бы, «она стоит во вне и наблюдает». Но в случаях таинства богоявления она сама воплощается в теурге с целью откровения. Когда это воплощение является временным в течение тех таинственных трансов или «экстазов», которые Плотин определяет как «освобождение ума от его конечного сознания, его становление единым и отождествлённым с Бесконечным», то это возвышенное состояние очень кратковременно. Человеческая душа, будучи отпрыском или эманацией своего Бога, «Отца и Сына», становится единой, «божественный источник вливается подобно потоку в своё человеческое русло».[2] Однако, в исключительных случаях это таинство становится завершённым;
| 58 | 58 |
Слово фактически становится плотью, индивидуум становится божественным в полном смысле этого слова, так как его личный Бог сделал из него постоянную пожизненную скинию, «храм Божий», как говорит Павел.
Теперь, то, что здесь подразумевается под словом личный бог человека, не есть, конечно, один только его седьмой принцип, поскольку как таковой и в сущности это есть лишь просто луч бесконечного океана света. В сочетании с нашей божественной душой, буддхи, его нельзя назвать дуадой, как можно было бы в другом случае, так как, хотя и образовавшаяся от атмы и буддхи (двух высших принципов), первая не есть сущность, но эманация из Абсолюта, в действительности неотделимая от него. Личный бог не есть монада, но в самом деле, прообраз её, который мы за неимением лучшего термина называем проявленной каранатмой[3] (причинной душой), одним из «семи» и главных резервуаров человеческих монад или эго. Последние формируются постепенно и усиливаются в течение своего цикла воплощения путём постоянных добавлений индивидуальности от личностей, в которых воплощается этот андрогинный, полудуховный, полуземной принцип, принимающий участие как в небесном, так и земном, называемый ведантистами джива и виджнанамайа коша, а оккультистами манас (ум) – тот, короче говоря, который, частично соединившись с монадой, воплощается в каждом новом рождении. В полном единении со своим (седьмым) принципом, чистым духом, он есть божественное Высшее Я, что знает каждый изучающий теософию. После каждого нового воплощения буддхи-манас вбирает в себя, так сказать, аромат цветка, называемого личностью, чисто земные остатки которой, её отбросы, предоставляются постепенному исчезновению, как тени. Вследствие своей чрезвычайно трансцендентальной метафизичности эта часть учения является наиболее трудной.
Как уже повторялось много раз в этом и в других трудах, ни философы, ни мудрецы, ни адепты древности не являются теми, кого можно обвинить в идолопоклонстве. Фактически они являлись теми, кто, признавая божественное единство, были единственными, кто благодаря своему посвящению в тайны эзотеризма, правильно поняли гипонойю (ύπόνοια), или подтекст антропоморфизма так называемых ангелов, богов и духовных существ всякого рода. Каждый из них, поклоняясь единой божественной сущности, которая насыщает весь мир природы, уважал, но никогда не поклонялся или превращал в идола какого-либо из этих «богов», высших или низших – даже не своё собственное личное божество, лучом которого он был и к которому он обращался.[4]
| 59 | 59 |
«Святая Триада эманирует из Единого и представляет собою Тетрактис; боги, даймоны и души являются эманациями Триады. Герои и люди повторяют эту иерархию в самих себе».
Так сказал Метродор из Хиосса, пифагореец; последняя часть этой фразы означает, что человек имеет внутри себя семь бледных отражений семи божественных иерархий; поэтому его Высшее Я само по себе есть ничто иное, как отражённый луч непосредственного Луча. Тот, кто рассматривает последний, как Существо, в обычном значении этого слова, тот является одним из тех «неверных и атеистов», о которых говорил Эпикур, ибо он навешивает на этого Бога «мнения толпы» – грубейший антропоморфизм.[5] Адепт и оккультист знают, что «то, что называется богами, суть только первоначала» (Аристотель). Тем не менее, они разумные, сознательные и живые «принципы», первичные семь светов, проявленные из света непроявленного, который для нас – тьма. Они суть семеро (экзотерически четверо) кумар или «разумом-рождённые сыны» Брахмы. И, опять-таки, они же являются дхьян-чоханами, которые суть прообразы в вечности эонов для низших богов и иерархий божественных существ, на самом низшем конце лестницы которых находимся мы – люди.
Таким образом, возможно, политеизм, когда он философски понят, может быть ступенькою выше, чем даже монотеизм, скажем, протестантов, которые ограничивают и обуславливают Божество, в ком они упорно хотят видеть бесконечное, но чьи предполагаемые действия делают из этого «Абсолюта и бесконечности» наиболее нелепый парадокс в философии. С этой точки зрения сам римский католицизм неизмеримо выше и более логичен, чем протестантизм, хотя римской церкви угодно было принять экзотеризм языческой «толпы» и отвергнуть философию чистого эзотеризма.
Таким образом каждый смертный имеет своего бессмертного двойника или, вернее, своего прототипа в небесах. Это значит, что первый неразрывно соединён с последним в каждом своём воплощении и на время цикла рождений; но соединён только посредством своего духовного и разумного начала, совсем отличного от низшего я, и никак через земную личность. Некоторые из них даже способны совсем разорвать этот союз – в случае отсутствия во внутреннем человеке связующих, т. е. духовных уз. Истинно, как Парацельс изложил это в своей закрученной
| 60 | 60 |
фразеологии, человек со своими тремя (составными) духами подвешен, подобно утробному плоду, на всех трёх к матке макрокосма; нить, которая удерживает его соединённым, есть «душа-нить», сутратма, и тайджаса («сияющий») ведантистов. И, именно, через это духовное и разумное начало в человеке, через тайджаса (сияющего, «потому что он имеет светящийся внутренний орган в качестве соучастника») человек так соединён со своим небесным прообразом, а никак не через низшее внутреннее я или астральное тело, для которого в большинстве случаев не остаётся ничего другого, как медленно раствориться.
Оккультизм или теургия обучает способам создавания такого соединения. Но именно деяния человека – его личные заслуги только – вот, что может создать его на земле или определить его длительность. Оно длится от нескольких секунд, вспышки, до нескольких часов, в течение которых теург или богоявитель (теофан) становится самим этим осеняющим «Богом»; следовательно, он становится на это время одарённым относительным всезнанием и всемогуществом. У таких совершенных (божественных) адептов, как Будда[6] и других, такое состояние пребывания в ипостаси аватары может длиться в течение всей жизни, тогда как в случаях полностью посвящённых, которые ещё не достигли совершенного состояния дживанмукты,[7] теопневстия, когда она в полном ходу, имеет своим результатом то, что этот высокий адепт полностью помнит всё; что он видел, слышал или ощущал.
«Тайджаса открывает путь к сверхчувственному».[8]
Для кого-то менее совершенного оно закончится только частичным смутным воспоминанием, в то время как начинающий встретится в первый период своего психологического опыта с одною только путаницей, за которой последует быстрое и, в конечном счёте, полное забвение тайн, увиденных в течение этого сверхгипнотического состояния. Степень способности воспоминания, когда человек возвращается в своё бодрствующее состояние и к физическим чувствам, зависит от его духовного и психического очищения, причём величайшим врагом духовной памяти является физический мозг человека, орган его чувственной натуры.
Вышеприведённые состояния описываются для более ясного понимания употребляемых в настоящем труде терминов. Имеется столь много условий и состояний и они так различны, что даже ясновидящий может спутать одно с другим.
| 61 | 61 |
Повторим: греческое, редко употребляемое слово «теофания» у неоплатоников имело большее значение, чем у современных составителей словарей. Составное слово «теофания» (от «теос» – «бог», и «файномай» – «являться») не означает просто «явление Бога человеку путём действительного появления» – кстати сказать, это абсурд, – но действительное присутствие Бога в человеке, божественное воплощение. Когда Симон Маг утверждал, что он есть «Бог Отец», то, что он хотел этим выразить, как раз заключалось в том, что только что было объяснено, а именно; что он был божественным воплощением своего Отца, независимо от того, видим ли мы в последнем ангела, бога или духа; поэтому его называли «Этот есть сила Бога, называемая великой»[9] или та сила, которая заставляет божественное я поместиться в своё низшее я – человека.
Это одна из нескольких тайн бытия и воплощения. Другая тайна заключается в том, что когда адепт в течение своего земного века достигает такого состояния святости и чистоты, которое делает его «равным ангелам», тогда при смерти его призрачное или астральное тело становится настолько же плотным и осязаемым, каким было физическое тело, и превращается в реального человека.[10] Старое физическое тело отпадает подобно сброшенной коже змеи, тело же «нового» человека остаётся или видимым, или, по выбору адепта, исчезает из виду, окружившись оболочкой акаши, которая его заслоняет. В последнем случае три пути открыты перед адептом:
1) Он может остаться в земной сфере (в Вайю или кама-локе), в эфирном месторасположении, сокрытом от человеческого взора, за исключением во время вспышек ясновидения. Так как в этом случае его астральное тело, вследствие своей великой чистоты и духовности не соответствует условиям, необходимым для акашного света, чтобы абсорбировать его полу-материальные частицы, то адепту придётся остаться в компании распадающихся оболочек – не совершая благой или полезной работы. Этого разумеется не может быть.
2) Великим усилием воли он может полностью влиться в свою монаду и соединиться с ней. Однако, поступая так, он а) лишил бы своё высшее я посмертного самадхи – блаженства, которое не есть настоящая нирвана – так как астрал, каким бы чистым он ни был, всё же слишком земной для такого состояния; и б) этим он открыл бы себя для кармического закона; так как подобное деяние, в сущности, является результатом личной самости – пожинания плодов, взращённых самим собою и для себя самого – одного.
3) Адепт имеет право выбора, отказаться ли от сознательной нирваны и
| 62 | 62 |
отдыха для того, чтобы работать на земле на благо человечества. Это он может сделать двояко: или, как сказано выше, путём уплотнения своего астрального тела до физической видимости он может возобновить ту же свою прежнюю личность, или же может воспользоваться совершенно новым физическим телом, будь оно новорождённым младенцем или – как якобы поступил Шанкарачарья с телом мёртвого раджи – путём «вхождения в покинутую оболочку» и пребывания там, сколько захочет. Это есть то, что называют «непрерывным существованием». Отдел под заглавием «Тайна Будды» прольёт дополнительный свет на эту теорию, непонятную для профанов, а для большинства – просто абсурдную. Такова эта теория в том виде, как она преподаётся, и каждый волен выбирать, углубляться ли в неё, или же оставить её без внимания.
Вышеизложенное представляет собою просто небольшую часть того, что могло быть дано в «Разоблачённой Исиде», если бы тогда настало время, как оно настало теперь. Невозможно изучать и пользоваться оккультной наукой, если не отдаться ей целиком – сердцем, душою и телом. Некоторые из её истин слишком внушающие страх, слишком опасны для среднего ума. Никто не может безнаказанно играть таким страшным оружием. Поэтому, как Павел говорит, «незаконно» о них говорить. Примем это напоминание и будем говорить только о том, что «законно».
Цитата на с. 56, кроме того, относится только к психической или духовной магии. Практические учения оккультной науки совсем другие и мало таких сильных умов, которые годны для них. Что же касается экстаза и тому подобных самоозарений, то это может быть достигнуто человеком самим без какого-либо учителя или посвящения, ибо экстаз достигается внутренним приказом и властью я над физическим эго; что же касается приобретения власти над силами природы, то это требует длительной тренировки или же способности человека, уже родившегося «природным магом». Между тем, убедительно советуется тем, кто не обладает ни одним из требуемых качеств, ограничиваться чисто духовным развитием. Но даже это трудно, так как первым необходимым особым свойством для этого является непоколебимая вера в свои собственные силы и в Божество внутри самого себя; иначе из человека разовьётся просто безответственный медиум. Через всю мистическую литературу древнего мира мы прослеживаем ту же самую идею духовного эзотеризма, что личный Бог существует внутри самого поклоняющегося, а не где-то вне его. Это личное Божество не есть пустое дуновение или выдумка, но бессмертное существо, посвятитель посвящённых, теперь, когда небесные посвятители первобытного человечества (шишты предшествующих циклов) больше не находятся среди нас. Подобно подводному течению,
| 63 | 63 |
быстрому и прозрачному, она течёт, не смешивая своей кристальной чистоты с мутными, загрязнёнными водами догматизма, навязанного антропоморфического Божества и религиозной нетерпимости. Мы обнаруживаем эту идею в запутанной и тарабарской фразеологии «Кодекса назареев», в возвышенном неоплатоническом языке четвёртого Евангелия более поздней религии; в древнейшей Веде и в Авесте, в Абхидхарме, в «Санкхья» Капилы, и в Бхагавад Гите. Мы не можем достичь адептства и нирваны, блаженства и «Царствия Небесного», если мы не соединимся неразрывно с нашим Rex Lux, Господом Великолепия и Света, нашим бессмертным Богом внутри нас. «Ахам эва парам Брахман» («воистину я Высочайший Брахман») – всегда было единой живой истиной в сердце и уме адептов, и именно это помогает мистику стать адептом. Прежде всего нужно признать своё собственное бессмертное начало, а затем только можно завоевать или взять царствие небесное силою. Только это должно быть достигнуто более высоким (не средним и не третьим) человеком, так как последний из праха. Также не может второй человек, «Сын» (на этом плане, так как его «Отец» является Сыном на ещё более высоком плане), что-либо сделать без помощи первого, «Отца». Но для успеха нужно отождествиться со своим божественным родителем.
«Первый человек – из земли, перстный; второй человек (внутренний, наш более высокий) – Господь с неба... Видите, говорю вам тайну» (1Кор. 15:47, 51).
Так говорит Павел, упоминая лишь двойственного и тройственного человека ради лучшего понимания непосвящённых. Но это не всё, ибо дельфийская заповедь должна быть выполнена: человек должен познать самого себя для того, чтобы стать совершенным адептом. Однако, как мало тех, кто могут приобрести это познание не только в его внутреннем мистическом смысле, но даже в его буквальном смысле, ибо это веление оракула имеет два значения. Это ничто иное, как простое и чистое учение Будды и бодхисаттв.
Таков также мистический смысл того, что было сказано Павлом коринфянам, что они – «храм Бога», ибо эзотерически это означало:
«Вы храм (единого, или вашего) Бога, и Дух (какого-то одного, или вашего) Бога живёт в вас».[11]
| 64 | 64 |
Эти слова в точности передают то же самое значение, что и «воистину, я – Брахман» ведантистов. Также последнее утверждение не более кощунственно, чем утверждение Павла, если бы какое-то кощунство вообще имелось в каком-либо из этих утверждений, что отрицается. Только ведантист, который никогда не рассматривает своё тело, как самого себя, или даже как часть самого себя, или что-нибудь другое, как только иллюзорную форму, чтобы другие могли его видеть, – построил своё утверждение откровеннее и искреннее, нежели Павел.
Дельфийская заповедь «Познай самого себя» была ясно понятна каждому народу древности. Так оно есть и теперь, за исключением христиан, так как, кроме мусульман, эта заповедь является неотъемлемой частью каждой религии Востока, включая обученных каббалистически евреев. Однако, чтобы понимать её смысл полностью, требуется прежде всего верить в перевоплощение и все его тайны; и не так, как изложено в учении французских реинкарнистов школы Аллана Кардека, а так, как они изложены и преподаны эзотерической философией. Человек должен, короче говоря, знать, кто он был, прежде чем прийти к познанию того, что он есть. А сколько среди европейцев таких, кто способны развить внутри себя абсолютную веру в свои прошлые и будущие перевоплощения, даже только как в закон, не говоря уже о мистическом узнавании своей непосредственно предшествующей жизни? Получаемое в молодости образование, традиция и тренировка мышления – всё противостоит в течение целой жизни такому верованию. Культурные люди воспитаны на той наиболее пагубной идее, что огромные различия, обнаруживаемые между единицами одного и того же человечества или даже расы, есть результат случая; что пропасть между человеком и человеком в их общественном положении, рождении, интеллекте, физических и мыслительных способностях (причём каждое из этих качеств имеет непосредственное влияние на каждую человеческую жизнь) обязаны своим происхождением просто слепому везению или невезению, и только наиболее набожные среди них находят сомнительное утешение в мысли, что это «воля Божия». Они никогда не анализировали, никогда не остановились, чтобы подумать о глубине того позора, который наброшен на их Бога, если глупо отвергается самый великий и справедливый закон многократного нового рождения человека на этой земле. Мужчины и женщины, стремящиеся к тому, чтобы на них смотрели как на христиан, и часто
| 65 | 65 |
истинно и искренне пытающиеся вести Христо-подобную жизнь, никогда не приостанавливались, чтобы поразмыслить над словами их собственной Библии. «Ты – Илия?» – еврейские священники и левиты спросили Иоанна Крестителя (Ин.1:21). Их Спаситель преподавал своим ученикам эту великую истину эзотерической философии, но, поистине, если Его апостолы овладели ею, то, кажется, никто другой так и не добрался до её истинного значения. Не добрался даже Никодим, который на утверждение: «Если кто не родился снова,[12] не может он увидеть Царствия Божия», отвечает: «Как может человек родиться, будучи стар?», – за что и получает упрёк замечанием: «Ты – учитель Израилев и этого ли не знаешь?» – так как никто не имел права называться «Мастером» и Учителем, не будучи посвящённым в тайны (а) духовного возрождения через воду, огонь и дух, и (б) рождения снова от плоти.[13] Затем опять, что может ещё яснее выразить учение многократности возрождений, как ответ, данный Иисусом саддукеям, «которые отрицают, что существует воскресение», т. е. рождение снова, так как догму о воскресении умершего во плоти теперь рассматривает, как нелепость, даже разумное духовенство:
«А сподобившиеся достигнуть того века (нирвану)[14] ни женятся и замуж не выходят... и умереть уже не могут» [Лк. 20:35, 36].
что показывает, что они уже умирали и неоднократно. И опять:
«А что мёртвые воскресают, даже Моисей показал... когда называл Господа Богом Авраама и Богом Исаака и Богом Иакова; ибо он не есть Бог мёртвых, но живых» (Лука, 20:27-38).
Предложение «а что мёртвые воскресают» по-видимому относится к тогда действительным повторным рождениям Иаковов и Исааков, а не к их
| 66 | 66 |
будущему воскресению, ибо в противном случае они всё ещё были бы мертвы в то время, и о них нельзя было бы говорить, как о «живых». Но наиболее многозначительное из Христовых иносказаний и «затемнённых высказываний» можно найти в объяснении, данном им апостолам по поводу слепорождённого:
«Учитель, кто согрешил, он или родители его, что он родился слепым? Иисус отвечал, Не согрешил ни этот (слепой физический) человек, ни родители его; но это для того, чтобы на нём явились дела (его) Бога» (Ин. 9:2, 3).
Человек есть «скиния», только «здание» своего Бога; и разумеется, что не храм, но его обитатель (носитель «Бога»[15]) является тем, кто согрешил в предыдущем воплощении и так навлёк карму слепоты на новое здание. Таким образом Иисус говорил правильно; но до сегодняшнего дня его последователи отказываются от понимания высказанной в этих словах мудрости. Спаситель показан своими последователями, что он якобы этими словами и объяснением намекал на заранее запрограммированное чудо. Поистине, Великой Мученик и по сей день, как и в течение восемнадцати веков, остаётся жертвой, ежедневно распинаемой гораздо более жестокосердно своими учениками из духовенства и последователями из мирян, чем это когда-либо могли бы сделать его аллегорические враги. Ибо таков истинный смысл слов «чтобы на нём явились дела Бога» в свете богословского истолкования, притом смысл очень недостойный, если отвергается эзотерическое объяснение.
Несомненно, что вышесказанное будет рассматриваться, как новое кощунство. Тем не менее, имеется ряд христиан, которых мы знаем – чьи сердца настолько же сильно влекутся к их идеалу Иисусу, насколько их душам неприемлем богословский портрет их официального Спасителя, – которые поразмыслят над нашими объяснениями и не найдут в них ничего оскорбительного, а может быть – облегчение.
Сноски
- ↑ Том II, сс. 317, 318. Е.П.Б. внесла много изменений в цитируемые фрагменты «Разоблачённой Исиды» относительно исходного текста; эти изменения сохранены здесь и далее. – Прим. А. Безант.
- ↑ Прокл утверждает, что в течение своей мистической жизни он испытывал это возвышенное состояние шесть раз. Порфирий утверждает, что Аполлоний Тианский четыре раза был соединён со своим божеством – это сообщение мы считаем ошибочным, так как Аполлоний был нирманакая (божественное воплощение – не аватара), – а он (Порфирий) – только один раз, когда ему было более шестидесяти лет. Теофания (или действительное явление Бога человеку), теопатия (или «ассимиляция божественной природы») и теопневстия (вдохновение или, вернее, таинственная способность слышать устные наставления Бога) никогда не были правильно поняты.
- ↑ Карана шарира есть «причинное» тело, иногда его называют «личным богом». В одном смысле так оно и есть.
- ↑ В одном смысле это было бы поклонением самому себе.
- ↑ «Боги существуют, – говорит Эпикур, – но они не такие, какими их представляет толпа (οἱ πολλοί). Не тот неверный или атеист, который отрицает существование богов, которым поклоняется толпа, а тот, кто навешивает на богов мнения толпы».
- ↑ Как экзотерически, так и эзотерически буддизм отвергает теорию, что Готама был воплощением или аватарой Вишну, но объясняет это учение так, как оно излагается здесь. Каждый человек имеет в себе материалы, если и не условия, для связи через теофанию и теопневстию; при этом, однако, вдохновляющим «Богом» в каждом случае является его собственное Высшее Я, или божественный прототип.
- ↑ Целиком и абсолютно очистившийся, у которого нет ничего общего с землёю, за исключением его тела.
- ↑ «Мандукьяпанишад», 4.
- ↑ Деяния, 8:10 (пересмотренное издание).
- ↑ См. объяснение, данное по этому поводу в статье Г.М. «Эликсир жизни» (из дневника челы) в книге «Пять лет теософии».
- ↑ 1Кор.3:16. Задумывался ли когда-либо читатель над многозначительными словами, часто произносимыми Иисусом и его апостолами? «Итак будьте совершенны, как совершенен Отец ваш...» (Матфей, 5:48), – говорит Великий Учитель. Слова, «столь же совершенны, как ваш Отец, который на небесах», истолковываются как означающие Бога. Но крайняя нелепость представления о человеке, настолько же совершенном, как бесконечное, всесовершенное, всезнающее и вездесущее Божество, – слишком очевидна. Если вы примете это в таком смысле, то тем же будут вложены в уста Иисуса слова величайшего заблуждения. То, что подразумевалось эзотерически, заключается в следующем: «Ваш Отец, который выше материального и астрального человека, высочайший принцип (за исключением монады) в человеке, его собственный личный бог, или бог его собственной личности, чьей «тюрьмою» и «храмом» он является». «Если хочешь быть совершенным (т. е. адептом и посвящённым), пойди, продай то, что имеешь» (Матфей, 5:48). Каждый, кто тогда желал стать неофитом, челой, как и теперь, должен был дать обет бедности. «Совершенный» – это было название, которое давалось всем посвящённым. Так их называет Платон. У есеев были свои «совершенные» и Павел прямо говорит, что они, посвящённые, могут говорить только перед другими адептами. «Мудрость мы говорим (только) между совершенными» (1Кор.2:6).
- ↑ Евангелие от Иоанна, гл. 3. «Родился» свыше, т. е. от своей монады или божественного ЭГО, седьмого принципа, который остаётся до конца кальпы ядром и в то же самое время осеняющим принципом, как каранатма (душа причинности) личности при каждом новом рождении. В этом смысле «рождённый вновь» означает «сошедший свыше», причём последнее слово не имеет никакого отношения к небесам или к пространству, ни одно из которых не может быть ни ограничено, ни связано с конкретным местом, так как одно из них есть состояние, а другое беспредельно, следовательно, не имеет сторон света (см. выше цитированный «Новый Завет», пересмотренное издание).
- ↑ Это не может иметь какой-либо связи с христианским крещением, так как в дни Никодима такого не существовало и поэтому он не мог что-либо знать о нём, несмотря на то, что он был «Мастер».
- ↑ Это слово, переведённое в «Новом Завете», как «мир», чтобы подогнать под официальное истолкование, скорее означает «век» (как показано в пересмотренном издании) или один из периодов в течение манвантары, кальпу или эон. Эзотерически это предложение читалось бы: «Тот, кто через серии рождений и кармический закон достигнет того состояния, в котором человечество очутится после седьмого круга и седьмой расы, когда наступит нирвана, мокша, и когда человек станет «равным ангелам или дхьян чоханам, – тот есть «сын воскресения» и «не может больше умереть»; тогда не будет никаких браков, ибо не будет различия полов» – результата нашей нынешней материальности и животности.
- ↑ Сознательное эго, или пятый принцип манас, носитель божественной монады, или «Бога».