письмо № 5; раздел: Раздел I: Письма, связанные с книгой А. Синнетта “Оккультный мир” (1880-1881 гг.)
| от кого: | Кут Хуми Лал Синг | написано из: Умбалла, Индия |
|
кому: |
Синнетт Альфред Перси | получено в: Аллахабад, Индия |
содержание: Расовые предрассудки англичан. Феноменальная отправка письма Е.П. Блаватской. Статья Олькотта и нападки на теософов. О личных качествах Хьюма. Значение обществ и объединений в изучении эзотерических знаний. О книге Синнетта и деятельности ТО.
Письмо № 5[1]
Любезный друг мой!
Получил Ваше письмо от 19 ноября, для чего я извлёк его из конверта, когда оно находилось ещё в Мератхе, нашим особым способом, осмосом, а также Ваше письмо к “Старушке” из полупустого конверта заказной почты — всё, что Вы благополучно отправили в Канпур,[2] и тем самым навлёк на себя поток гневных слов с её стороны . . . Но для роли астрального почтальона она пока ещё слишком слаба. Я с сожалением замечаю, что она ещё раз допустила неточность и ввела Вас в заблуждение — правда, в основном по моей вине, ибо я частенько забываю лишний раз подкрепить её силы, незримо коснувшись рукой бедной её больной головушки, особенно теперь, когда она забывает и путает вещи более обычного. Я просил её передать Вам не то, чтобы Вы “отказались от мысли создания А.И. Отделения, так как из этого ничего не выйдет”, а чтобы Вы “отказались от мысли создания А.И. Отделения совместно с м-ром Хьюмом, так как из этого ничего не выйдет”. Я пришлю Вам его ответ на моё письмо и моё завершающее послание к нему, и тогда судите сами. По прочтении последнего я прошу Вас запечатать его и отправить ему, просто сообщив, что делаете это от моего имени. Если он сам не спросит, то не говорите ему, что знакомы с его письмом. Вероятно, он считает, что может гордиться им, хотя, по сути дела, гордиться там нечем.
Мой дорогой, мой добрый друг, Вы не должны обижаться на высказанные в этом письме мои слова об англичанах в целом. Но они и в самом деле чопорны. И по отношению к нам в особенности, так что мы даже считаем это их национальной чертой. И Вы не должны путать свои собственные взгляды — особенно те, которых придерживаетесь теперь, — со взглядами Ваших соотечественников в целом. Мало кто (за исключением, разумеется, Вас, человека, в котором высота устремлений берёт верх над любыми другими соображениями) согласился бы видеть в роли своего наставника или руководителя какого-нибудь “черномазого”, да и вряд ли какая-нибудь современная Дездемона сегодня выбрала бы себе в супруги индийца-Отелло. Расовые предрассудки остро дают о себе знать, и даже в свободной Англии на нас смотрят как на “низшую расу”. Та же нотка сквозит и в Вашем собственном замечании, когда Вы говорите о “человеке из народа, не обученном тонким манерам” и “иностранце, но при этом джентльмене” как о человеке, с кем Вы предпочли бы иметь дело. Ни одному индусу ни за что не простили бы это отсутствие “тонких манер”, будь он хоть двадцать раз высоким “Адептом”. Та же самая черта ярко проступает и в критических словах виконта Эмберли[3] о “неотёсаном Иисусе”. Перестрой Вы только свою фразу и скажи: “иностранце, но не джентльмене” (по английским представлениям), и Вы уже едва ли смогли бы добавить, как прежде, что его можно считать вполне подходящим для Вас человеком. А поэтому я и повторяю: большинство наших англо-индийцев, — у которых слова “индус” или “азиат”, как правило, связываются с сомнительным, но укоренившимся представлением как о человеке, который пользуется собственными пальцами вместо батистового носового платка и бежит от мыла, как от чумы, — предпочтёт, бесспорно, американца какому-нибудь “замухрышке-тибетцу”.
Но не пугайтесь, на мой счёт Вы можете быть совершенно спокойны. Когда я захочу предстать — хоть в астральной форме, хоть в физической — перед взором моего друга А.П. Синнетта, я не забуду раскошелиться на отрез тончайшего китайского шёлка, который буду держать в кармане своей чоги, и не премину насытить воздух ароматом сандалового дерева и кашмирских роз. Это самое меньшее, что я в силах сделать в оправдание своих соотечественников.
Но, как Вы видите, я — всего лишь раб своих хозяев, и, если мне и разрешено не отказывать себе в удовольствии питать к Вам самые дружеские чувства и общаться лично с Вами, то мне могут не позволить сделать то же самое в отношении других. Да, откровенно говоря, я знаю и наперёд, что мне этого не позволят, и злосчастное письмо м-ра Хьюма во многом тому виной. В нашем братстве существует отдельная группа или секция, которая внимательно следит за всеми единичными и чрезвычайно редкими случаями приёма представителей иной расы и крови, и за всё это столетие она позволила перешагнуть наш порог только капитану Ремингтону и ещё двум англичанам.[4] И “Братья” эти обычно не пользуются цветочными эссенциями.
Так значит, наш феномен от 27-го числа не произвёл должного впечатления? Ну, разумеется, разумеется. А Вы попытались, как обещали, заполучить в свои руки рукописный оригинал телеграммы, отправленной из Джелама?[5] Ну хорошо, допустим, миссис Б.,[6] наш внутренне опустошённый, но внешне пышущий энергией друг, была действительно моим multum in parvo,[7] писала за меня и действительно сфабриковала все мои послания, хотя для этого она должна была бы обладать даром вездесущности и за две минуты должна была перелететь из Амритсара в Джелам — то есть на расстояние более 200 миль — но даже и в этом случае, как, находясь уже там, в Джеламе, она могла бы успеть написать за меня телеграмму моим собственным почерком всего через два часа после того, как сама же получила письмо от Вас, находясь ещё в Амритсаре? Вот почему я и не возражал, когда Вы сказали, что хотите направить запрос на получение рукописного текста той телеграммы, ведь, получи только Вы его в своё распоряжение, как все “злопыхатели” остались бы просто ни с чем, и никакая логика скептика-Хьюма здесь не пошла бы им в помощь.
Вам, естественно, представляется, будто на это “сообщение о событиях с необозначенными участниками” — а сегодня отклик на него докатился уже и до Англии — публика набросилась бы с ещё большим жаром, чем даже “Таймс оф Индия”, будь только огласке преданы ещё и конкретные имена. Уверяю Вас ещё раз, это не так. Если бы, опередив всех, Вы напечатали сообщение о том феномене [в своей газете], то “Таймс оф Индия” никогда не опубликовала бы “Один день с мадам Б.”, поскольку в этом случае Олкотт вообще не произвёл бы на свет этот блестящий образчик американской “погони за сенсациями”. В этом просто не было бы никакого raison d'être.[8] Сгорая от желания набрать для своего Общества как можно больше подтверждений наличия оккультных способностей у 1-й Секции, как он её называет, и видя, что Вы молчите, наш доблестный полковник почувствовал такой зуд в руках, что решил вынести всё это на свет божий, но . . . вместо этого вверг всё во тьму и оцепенение! . . . Как поётся в одной французской песенке: "Et voici pourquoi nous n'irons plus au bois".[9]
А, так Вы написали “не в лад”?[10] Ну-ну, я, по-видимому, должен попросить Вас купить мне пару очков в Лондоне. А впрочем, “не в такт” или “не в лад” — какая, в сущности, разница? Вам непременно нужно перенять у меня старомодную привычку ставить чёрточку над буквой “т”. Эти чёрточки бывают очень полезны, даже когда они “и не в лад, и не в такт” с правилами современной каллиграфии. А кроме того, Вы не должны забывать, что эти мои письма не пишутся от руки, а производится их оттиск, то есть они осаждаются, и затем все ошибки исправляются.
Давайте не будем пока говорить о том, настолько ли уж резко в своих целях и задачах Вы отличаетесь от м-ра Хьюма, но если бы, движимый “более чистым, более глубоким человеколюбием”, он взялся за претворение этих целей в жизнь, то его методы работы привели бы его не дальше, чем к чисто теоретическим изысканиям в этой области. Нет больше никакого смысла пытаться изображать его в ином свете. Его письмо, с которым Вы вскоре познакомитесь, — это, как я и сказал ему, “памятник гордыне и бессознательному себялюбию”. Его не обвинишь в мелком тщеславии, он — человек для этого слишком рассудительный и стоит гораздо выше этого. Но гордыня в нём бушует такая же, как и в мифическом Люцифере, и, можете поверить мне на слово, — а моё знакомство с человеческой натурой, надеюсь, чего-нибудь да стоит — таков и есть Хьюм на самом деле — au naturel.[11] И это не поспешный вывод, сделанный на основе моих личных ощущений, а вердикт, вынесенный величайшим из наших ныне живущих Адептов, — Шабероном Тан-Ла. Какого бы вопроса он ни касался, у него всегда один и тот же подход: упорная решимость либо всё подогнать под собственный уже готовый вывод, либо. . . отмахнуться от доводов, утопив их в потоке иронии и злобной критики. М-р Хьюм — чрезвычайно способный человек, и при этом он — Хьюм до мозга костей. Человек с таким складом ума, как Вы понимаете, не настолько интересен для любого из нас, чтобы мы захотели прийти на помощь к нему.
Нет-нет, не подумайте, что я склонен сейчас или смогу когда-либо в будущем “презирать” чьи-либо “взгляды”, как бы они ни противоречили моим собственным принципам, в том случае, когда они выражаются так же честно и открыто, как Ваши. Вполне вероятно, и даже несомненно, что Вами движет скорее желание удовлетворить своё “я”, чем просто человеколюбие в самом широком его понимании. Тем не менее, поскольку Вы признаётесь в этом безо всяких экивоков на филантропию, то и я говорю Вам откровенно: у Вас гораздо больше, чем у м-ра Хьюма, шансов на то, чтобы неплохо разобраться в оккультизме. Я лично готов сделать для Вас всё, что смогу, при сложившихся обстоятельствах и в тех пределах, какие оставляют мне самые последние указы [наших владык]. Я не буду заставлять Вас отказываться ни от одной из Ваших привычек — этого требовать от Вас всё равно было бы и бесполезно, и жестоко до тех пор, пока в Вас не проявятся вне всякого сомнения необходимые зёрна.
Но я говорю Вам — дерзайте! Не падайте духом! Привлеките к себе несколько решительно настроенных мужчин и женщин и поэкспериментируйте в области месмеризма и обычных — так называемых “духовных” — феноменов. Если Вы будете действовать строго по предписанным методам, то в конечном счёте обязательно добьётесь результатов. Я же, со своей стороны, буду делать всё от себя зависящее — и тогда кто знает, чем всё может закончиться? Сильная воля способна творить, а чувство приязни покорять даже тех Адептов, кому законы возбраняют общение с непосвящёнными. Если пожелаете, я могу выслать Вам один очерк, в котором доказывается, что именно в Европе больше, чем где-либо ещё, для достижения успехов в оккультных науках необходимо укоренение идеи Всемирного Братства — то есть объединение “сродственных” по своему сильному магнетизму, но в остальном непохожих друг на друга сил и противоположностей, сплотившихся вокруг общей главенствующей идеи. Чего нельзя сделать в одиночку, можно добиться общими усилиями.
Конечно, в том случае, если вы учредите своё отделение, вам придётся смириться с тем, что руководство Головным обществом будет возложено на Олкотта, и именно ему предстоит номинально руководить всеми действующими отделениями. Но вашим “руководителем” он будет ничуть не больше, чем он является сегодня руководителем Британского теософского общества, у которого есть свой собственный председатель, собственный устав и регламент. Он выдаст вам разрешение, и на этом его роль закончится. В некоторых случаях ему придётся подписать пару бумаг и четыре раза в год те отчёты, которые будет ему отправлять ваш секретарь, но при этом он не будет иметь права вмешиваться ни в ваши административные вопросы, ни в формы вашей деятельности, если те не будут входить в противоречие с общим уставом, да он, собственно говоря, и не имеет ни способностей, ни желания быть вашим руководителем. Ну и, разумеется, у вас (то есть у Общества в целом), помимо самостоятельно выбранного собственного председателя, будет и “квалифицированный преподаватель оккультизма” — он-то и будет вас обучать.
Но, добрые друзья мои, оставьте всякую мысль о том, что этот “преподаватель” сможет представать перед вами в собственном [физическом] теле и обучать вас на протяжении ближайших нескольких лет. Я могу прийти лишь к Вам лично — если только Вы не прогоните меня прочь, по примеру м-ра Хьюма — но не смогу прийти ко всем. Вы сможете и дальше получать феномены и доказательства, но даже если вы будете по-прежнему ошибочно приписывать их действиям “духов”, то указать вам на ошибку мы сможем лишь с помощью философских разъяснений и доводов логики — посещать же ваши заседания не будет позволено ни одному Адепту.
Разумеется, вы должны написать свою книгу.[12] Я не вижу ни одной причины, по которой она не могла бы принести пользу. Непременно напишите её, а я помогу Вам в этом всем, чем смогу. Вам следует, не откладывая, завязать переписку с лордом Линдсеем — предлогом для этого могут послужить феномены в Симле и наша с Вами переписка. Его необыкновенно интересуют любые эксперименты подобного рода, а поскольку он ещё и теософ и входит в состав Генерального совета, то он наверняка положительно ответит на Ваше предложение. Исходите из того, что Вы являетесь членом Т.О., что Вы — широко известный редактор газеты “Пионер” и что, зная, как глубоко его интересуют “духовные” феномены, Вы можете познакомить его с некоторыми из самых примечательных событий, происшедших в Симле, и при этом можете ему дополнительно сообщить и некоторые подробности, до сих пор не освещённые в прессе. При правильных действиях самые толковые из числа британских спиритуалистов вполне могут быть обращены в теософов. Правда, ни д-р Уайлд, ни м-р Мэсси, судя по всему, не обладают необходимыми для этого возможностями. А положение дел у теософов как на родине, так и в Индии я рекомендую Вам обсуждать лично с лордом Линдсеем. Пожалуй, Вы оба вполне могли бы сработаться: и поможет в этом как раз та переписка, о которой я говорю.
Даже если мадам Б. и “побудить” к тому, чтобы дать А.-И. Обществу пару “практических уроков”, боюсь, она слишком долго находилась вне святилища и теперь вряд ли окажется Вам полезной в деле практического обучения. Тем не менее, я посмотрю, что можно будет сделать в этом направлении, хотя не всё здесь зависит только от меня. Но боюсь, что для восстановления сил ей, к сожалению, может потребоваться villagiatura[13] в течение нескольких месяцев на горных ледниках и присутствие её прежнего Учителя — и лишь только после этого ей можно будет доверить столь сложную задачу. Постарайтесь быть с нею как можно более обходительным, если она решит остановиться у Вас на обратном пути домой. Её нервная система чрезвычайно расшатана, и она нуждается в предельной заботе.
Буду Вам благодарен, если Вы сообщите мне год, число и время рождения миссис Синнетт — этим Вы избавили бы меня от излишних хлопот в этом направлении.
Всегда Ваш,
Кут Хуми
| Предыдущее письмо № 98 | Оглавление | Следующее письмо № 126 |
|---|---|---|
Сноски
- ↑ См.: Сам. № 6, КА № 10. Датировано 26 ноября 1880 г. Получено после 1 декабря 1880 г. (RG, 45). Написано примерно 26 ноября 1880 г. (см. ML, TUP, 17) (примеч. перев.).
- ↑ А.П.С. отправил заказной почтой два письма: одно К.Х. и второе Е.П.Б. в Канпур, где в то время находилась она вместе с Г.С.О. Как обычно, Е.П.Б. должна была оккультным способом переправить письмо К.Х. Но в Канпуре Е.П.Б. перенесла тяжелейший приступ лихорадки (см. С.С.Д., 161-162). Поэтому, экономя её силы, К.Х. сам и извлёк указанные письма осмосом ещё до их прибытия в Канпур (примеч. перев.).
- ↑ Виконт Эмберли — Джон Рассел (1842-1876), член парламента от либеральной партии, атеист по своим взглядам и автор книги “Анализ религиозного верования” (см. ML, Wiki) (примеч. перев.).
- ↑ Одним из этих англичан, вероятно, был капитан Сеймур, о судьбе которого Е.П.Б. в своих “Письмах из пещер” рассказывает так: “Последний, лет 25 тому назад, произвёл в Индии, особенно в армии, беспримерный скандал: капитан Сеймур, богатый и образованный человек, принял брахманскую веру и пошёл в йоги! Его, конечно, объявили сумасшедшим и, поймав, насильно отправили в Англию. Сеймур бежал из Англии и снова явился в Индии, в одежде санньязи. Его схватили во второй раз, посадили на пароход, привезли в Лондон и заперли в доме умалишённых. Чрез три дня, несмотря на запоры и часовых, он исчез из заведения. Его потом снова встретили знакомые в Бенаресе, а губернатор получил от него письмо из Гималайских гор. В письме он объявлял, что никогда не был сумасшедшим, невзирая на то, что был посажен в больницу; он советовал генералу не мешаться более в его частные дела и говорил, что никогда уже не вернётся в цивилизованное общество. "Я йог (писал он) и надеюсь умереть не ранее, как достигнув цели моей жизни: сделаться радж-йогом". Генерал не понял, но махнул рукой. С тех пор никто из европейцев уже не видал его, никто, кроме д-ра Поля, который, говорят, переписывался с ним до самой своей смерти и даже два раза ездил в Гималаи . . .” (Письма из пещер, сс. 252-253). Борис Цирков в своём примечании (см.: BCW, III, p. 152) отмечает следующее: “Вполне возможно, что капитан Сеймур оказался одним из тех трёх англичан, которым, по словам Учителя Кут Хуми, . . . “позволили перешагнуть порог” в девятнадцатом веке, и одним из них был некий капитан Ремингтон” (примеч. перев.).
- ↑ Телеграфное подтверждение в получении письма, отправленное К.Х. из Джелама, что он сделал, находясь в своём физическом теле. См. Письмо № 4 (примеч. перев.).
- ↑ Е.П.Б. (примеч. перев.).
- ↑ Огромное, уместившееся в малом (лат.) (примеч. перев.).
- ↑ Смысла (фр.) (примеч. перев.).
- ↑ "Вот почему в лес мы больше ни ногой" (фр.) (примеч. перев.).
- ↑ См. Письмо № 4: “Несомненно, полковник Олкотт “живёт не в такт с настроениями англичан . . . ” (примеч. перев.).
- ↑ Во всём своём истинном виде (фр.) (примеч. перев.).
- ↑ Речь идёт о книге, впоследствии ставшей известной как “Оккультный мир” (примеч. перев.).
- ↑ Точнее, villeggiatura (итал.) — отдых (примеч. перев.).