Блаватская Е.П. - Напутствие от мадам Блаватской

Насколько я в настоящее время могу предвидеть, это пока будет последний раз, когда я попрошу вас напечатать что-либо под моей ненавистной – многим спиритуалистам – подписью, поскольку очень скоро я намерена отбыть в Индию. Но мне снова приходится исправлять неточные утверждения. Будь у меня выбор, я предпочла бы оставить за собой последнее слово в споре с почти любым другим человеком, только не с моим глубокоуважаемым другом доктором Блёде. Некогда бывший противником – яростным и несправедливым ко мне, как он сам признаёт – с тех пор он возместил нанесённый ущерб всеми способами, каких можно было бы потребовать от учёного и джентльмена, и теперь, как видят все, кто читает вашу достойную газету, он делает мне честь, называя меня своим другом. Я уверена, он всегда искренен в своих намерениях, но всё же несколько пристрастен. Да и кто из нас не таков, в большей или меньшей степени? Поэтому долг принуждает меня исправить ошибочное впечатление, которое должно создавать его письмо о «тайных обществах» (номер «Журнала» от 15 июня) в отношении Теософского общества. Сколько у нас «членов», насколько Общество процветает, каковы его действия или как они проводятся – никто не знает этого и не может знать, за исключением президентов его различных отделений и их секретарей. Поэтому доктор Блёде, утверждая, что Общество «потерпело неудачу в Америке и провалится в Европе», говорит о том, о чём ни он сам, ни кто-либо другой из посторонних не имеет ни малейшего представления. Если бы единственной целью Общества было изучение спиритуалистических феноменов, его резкие слова были бы совершенно обоснованными; ибо в управлении кругами и медиумами не требуется никакой секретности, лишь приватность и исключительность. Было бы абсурдно создавать тайное общество специально для этой цели. В самом начале Теософское общество было учреждено только ради этих исследований и поэтому было, как вы все знаете, открыто для любого уважаемого человека, желавшего к нему присоединиться. Мы свободно обсуждали темы спиритуализма, были готовы делиться с публикой результатами всех наших экспериментов и всем, 394что любой из нас мог узнать об этом предмете в ходе долгих исследований. Какой приём встретили наши взгляды и философия – нет нужды снова повторять эту старую историю. Эта буря едва ли улеглась; и всю площадную брань, излитую на наши преданные головы, я сохранила в трёх гигантских альбомах, чьё содержание намерена когда-нибудь обессмертить. Когда, благодаря трудам и благородным усилиям «Журнала» и других спиритуалистических газет, тайны этих разнообразных и загадочных феноменов, без разбору именуемых спиритуалистическими, удастся раскрыть, когда верующие ортодоксальной церкви спиритуализма будут принуждены отказаться – хотя бы частично – от своих многочисленных фанатических и предвзятых убеждений, тогда для теософов снова настанет время, когда они смогут потребовать слушания их дела. А до тех пор члены Общества удаляются с дискуссионной арены и посвящают весь свой досуг осуществлению иных и более важных целей.

Следовательно, вы видите, что только тогда, когда опыт показал необходимость расширения работы, а цели разнообразились, Теософское общество сочло нужным защитить себя секретностью. С тех самых пор никто, кроме лжесвидетелей – а мы таких не знаем – не мог бы рассказать о том, что мы делаем, если не считать сведений, разрешённых официальной санкцией и время от времени разглашаемых. Об одной из таких целей нашего общества мы сейчас готовы публично заявить.

Общеизвестно, что эта наиболее важная цель – противостояние христианству и в особенности иезуитству. Один из наших наиболее уважаемых и ценимых членов – некогда ярый спиритуалист, который ныне должен оставаться безымянным – недавно пал жертвой козней этого ненавистного общества. Бесчестные замыслы иезуитства вынашиваются втайне и исполняются тайными организациями. Следовательно, что может быть разумнее и законнее для тех, кто желает с ним бороться, чем хранить собственные тайны, касающиеся их организаций и планов? Среди нас есть люди, занимающие высокое положение – политическое, военное, финансовое и общественное – которые считают христианство величайшим злом для человечества и готовы приложить все усилия к его ниспровержению. Но для того, чтобы они могли делать многое и делать хорошо, они должны сохранять анонимность. Церковь – этот трёхглавый змей, как называет её один хорошо известный писатель – больше не может отправлять на костёр 395своих врагов, зато может уничтожить их общественное влияние; она не может больше сжигать их тела, зато может разрушать их судьбы. Мы не имеем никакого права выдавать церкви, своему врагу, имена наших членов, которые не созрели для мученичества, и поэтому мы будем хранить их в тайне. Если у нас есть агент, которого можно послать в Индию, или в Японию, или в Китай, или в любую иную языческую страну для того, чтобы сделать что-то или общаться с кем-то, связанным с общими планами общества против миссионеров, было бы глупо – да что там, преступно – подвергать нашего агента риску тюремного заключения под каким-нибудь надуманным предлогом, а то и смерти: ведь даже последнее возможно на Дальнем Востоке, и наши планы так легко разрушить, объявляя о них бесчестной компании иезуитов.

Так что, сэр, одним словом говоря, доктор Блёде совершает большую ошибку, предполагая, что Теософское общество потерпело «неудачу» в этой или любой иной стране. Если три года назад Общество считало своих членов десятками, теперь оно считает их сотнями и тысячами. И, не собираясь угрожать ни в каком отношении стабильности общественной жизни или развитию духовного знания, теософское учреждение, которое ныне носит имя «Теософского общества Арья Самадж Индии» и находится с упомянутым великим обществом земли ариев в отношениях корпорации и партнёрства, однажды проявит себя в глазах спиритуалистов и всех остальных, претендующих на право мыслить самостоятельно, как истинный друг интеллектуальной и духовной свободы – если не в Америке, то, по крайней мере, во Франции и других странах, где инфернальное священство бросает невинных спиритуалистов в тюрьму при помощи своих карманных судейских и с использованием подложных свидетельств. И имя этого общества станут уважать как имя первопроходца свободной мысли и бескомпромиссного врага деспотизма и мошенничества священников и монахов.

Е.П. Блаватская Нью-Йорк, 17 июня 1878 г.