письмо № 48; раздел: Раздел 3: Испытание. Ученичество
| от кого: | Кут Хуми Лал Сингх | написано из: – |
|
кому: |
Синнетт Альфред Перси | получено 3 марта 1882 в: Аллахабад, Индия |
содержание: Проблемы духовного самосовершенствования; критика лжепророков западного мира. Кармические законы и путь духовного развития. Необходимость сохранения спокойствия и душевного равновесия. О публикациях в теософском журнале. Ошибочность видений медиумов. Необходимость гигиены питания и соблюдения определенного образа жизни для получения достоверной информации путем ясновидения. Признание знаменитыми ясновидящими всего мира факта существования Братства Посвященных на Востоке. С. Мозес и «Император»; «пассивный» ум медиумов и активный ум, необходимый ученикам Адептов. О статье Синнетта. О журнале Теософского общества. О настроении Синнетта. Освоение Синнеттом основ эзотерической философии.
Письмо № 48[1]
Добрый друг мой, ну конечно же, я “знаю”. Зная всё и без Ваших слов, я с величайшей радостью — имей я только право хоть каким-либо образом влиять на Вас — ответил бы Вам: “Тем, что тебе известно, поделишься со мной в один прекрасный день”. Когда и как — “не мне об этом говорить, не мне об этом ведать”, ибо только Вы — да-да, Вы один — и ткёте собственную судьбу. Быть может, это случится скоро, а может, — никогда: но всё равно, зачем “кручиниться” и даже сомневаться? Поверьте, мы ещё можем соединиться на этом многотрудном пути. Пути наши ещё могут сойтись: но, как бы там ни было, пролегать они должны лишь в тех пределах, что очерчены “твёрдыми, как адамант, скалами — нашими оккультными правилами” — и никогда не снаружи, как бы горько мы ни стенали и ни сетовали по этому поводу. Нет, никогда больше мы уже не сможем двигаться — даже крепко схватившись за руки — по той широкой проезжей дороге, по тому запруженному разношёрстным людом тракту, что опоясывает это кольцо с внешней стороны: по той дороге, на которой сегодня толпятся, расталкивая друг друга локтями, все эти спиритуалисты и мистики, пророки и ясновидцы. Да-да, воистину, вся эта пёстрая толпа кандидатов может сколько угодно кричать: “Вечность, явись нам! Сезам, откройся!” Он не откроется им никогда — пока шагают они по пути, лежащем вне наших правил. И тщетны усилия всех ваших современных пророков и пророчиц: всё, что им случается углядеть в этих скалах, то — лишь глухие трещины и щели, не ведущие никуда. Но, даже и оказавшись внутри, напрасно радуются они, во всеуслышание возглашая: “Эврика! Вот оно, Откровение от Господа!” Ибо всё вовсе не так. Ничего они на самом деле не обрели — лишь потревожили мир летучих мышей, чуть более зрячих, чем нарушители их покоя — а те, ощущая круженье вокруг, зачастую принимают их за ангелов — ведь у летучих мышей тоже есть крылья!
Нет-нет, друг мой, сомненья нет: не у подножья, а лишь с самих вершин этих “адамантовых скал” только и можно созерцать Истину целиком — охватив своим взором всю безграничную ширь горизонта. Вам может показаться, будто скалы Вам мешают, будто они стоят на Вашем пути, не давая идти вперёд, но так происходит лишь потому, что Вы пока ещё не только не понимаете, но даже не догадываетесь о подлинном смысле этих законов и того, как они действуют на самом деле. Вот потому-то они и представляются Вам столь холодными, бесчувственными и эгоистичными, хотя в душе своей Вы интуитивно и признаёте: они — не что иное, как плод вековой мудрости. Однако стоит лишь начать послушно следовать им, как окажется, что мало-помалу их вполне возможно согласовать с вашими желаниями, и законы станут послушно отвечать на все ваши запросы. Тот же, кто когда-либо позволял себе грубо нарушить их, всегда становился самой первой жертвой собственного проступка — и тогда он рисковал утратить собственную, столь тяжко завоёванную награду: свою долю бессмертия и там, и здесь.
Помните: слишком напряжённое ожидание — дело одновременно и тягостное, и опасное. Каждое чуть более горячее или чуть убыстрённое биение сердца уносит с собой изрядную толику жизни. Страсти, волнения — всего этого должен сторониться человек, стремящийся к знанию, ибо они “тайной силой своей поедают земное тело, а тот, кто желает достичь своей цели, должен оставаться холодным”. Даже в своё желание достичь цели он не должен вкладывать слишком много горячности и страсти: иначе само это желание перечеркнёт возможность его исполнения — в лучшем случае отдалит и задержит его . . .
В готовящемся номере[3] Вы обнаружите две статьи, которые Вам необходимо прочесть. Не стану говорить Вам, почему — оставляю это Вашей интуиции. Как обычно, речь идёт о границах откровенности, которую может позволить себе автор. Однако в данном случае я решил оставить всё так, как есть, поскольку если кто из читателей и догадается о заключённом в обеих статьях скрытом смысле, то, пожалуй, только Вы один. И таких ключевых моментов немало, вот почему я и обращаю Ваше внимание на эти две статьи: “Эликсир жизни” и “Философия духа” У. Оксли.
Первая из них полна столь туманных намёков и объяснений, что напоминает, знаете, таких людей, что могут подойти к вам сзади, хлопнут вас по спине и тут же отбегут в сторону. Да, вне всякого сомнения, статья эта с её рассуждениями принадлежит к числу таких редчайших “удач, счастливых случаев”, которые являются к человеку, “аки тать в нощи”, когда тот спит, но, не найдя никакого отклика, уходят прочь, упущенные навсегда — а ведь ровно об этом Вы и пишете с сожалением в своём письме Брату. На сей раз Вы предупреждены, мой добрый друг, так что не жалуйтесь потом.
Что же касается второй статьи, то написана она манчестерским пророком — Оксли. Не получив никакого отклика на свои обращённые к К.Х. призывы явиться к нему, он критикует — пока что довольно мягко — высказывания этой “Внутренней Силы”: таким новым титулом он меня наградил, за что я ему весьма обязан. При виде этого весьма деликатно изложенного критического отзыва[4] наша легковоспламеняющаяся редактор не замедлила тут же взорваться. И успокоить её удалось лишь после того, как Джуал-Кхул, вместе с которым и была состряпана эта знаменитая рецензия (прочитай Вы её тогда, она никогда не увидела бы свет), получил разрешение под безобидным псевдонимом, “Обозреватель”, ответить (заодно исправив некоторые свои ошибки) пророку в форме парочки вполне невинных примечаний.
При этом, должен сказать, из всех нынешних английских “пророков” У. Оксли — единственный, кто имеет хоть какое-то представление об истине, и потому, как никто другой, способен оказать действенную помощь нашему движению. Да, человек этот тот и дело сходит с верной дороги на обочину, то и дело сворачивает в сторону, полагая, что отыскал новую тропу, но каждый раз, обнаружив, что зашёл не туда, неизменно возвращается к движению в верном направлении. Должен признать, в том, что он пишет, то здесь, то там встречается немало здравых философских суждений, и, хотя история о “Бусирисе”[5] в его антропоморфическом изложении — это несусветный вздор; хотя санскритские слова в его передаче звучат совершенно неверно; хотя, судя по всему, у него весьма расплывчатые представления о том, что он называет “астро-масонской подосновой Бхагавадгиты” и “Махабхараты” — а оба эти произведения он со всей очевидностью приписывает одному и тому же автору, — тем не менее, он решительно и абсолютно единственный человек, кто в вопросе о том, что такое Дух, каковы его способности и функции после его первого отделения [от физического тела — перев.], которое мы называем смертью, имеет в целом если и не вполне верное понятие, то, по крайней мере, представление, весьма приближающееся к истине. Прочитайте эту статью, когда она выйдет, особенно абз. 3, колонка 1, с. 152 и далее — всё это Вы там найдёте. Тогда, может быть, Вам станет понятнее, почему я, не отвечая прямо на Ваш вопрос, вдаюсь вместо этого в рассуждения на тему, к которой Вы до сих пор не проявляли ни малейшего интереса. Посмотрите, какой смысл он вкладывает в термин “Ангел”, попробуйте, следуя ходу его рассуждений, понять его мысль, выраженную столь неуклюже и при этом столь верно, и сопоставьте это с тибетским учением. Бедное, бедное Человечество, когда же истина откроется тебе во всём своём целостном и незамутнённом виде!
Смотрите, каждый из “избранных” всегда повторяет одну и ту же мысль: “Я один излагаю Истину. В словах моих нет ни одного пробела, ничто не упущено. . .” Да, верно, ни одного пробела — но лишь на этой одной-единственной конкретной странице, открывшейся перед ним, которую он один только и считывает из бесконечного тома “Духа Откровения”, именуемого Провиденциальностью. Так почему же каждый из “Пророков” неизменно, из раза в раз забывает об этом важнейшем обстоятельстве: ведь как до этой отдельной страницы, так и после неё существует ещё неисчислимое множество других страниц, которые “пророк” ещё так и не научился расшифровать? Почему так повелось, что любой из таких “пророков” полагает себя альфой и омегой, началом и концом Истины?
Вот и С.М. пребывает в убеждении, что нет в природе таких “существ”, как Братья, оно и заставляет его отвергать учение о нередкой аннигиляции, как и учение о существовании духов-элементариев и духов, никак не связанных с людьми. Мэйтленд и миссис К.[6] поведали как богооткровение — от имени самих Иисуса и Бога (и уже одно только это должно было бы разгромить аргументы + в пух и прах) — о том, что многие из так называемых “духов”, управляющих медиумами и ведущих беседы с посетителями спиритуалистических кружков, это никакие не “развоплощённые” духи [людей — перев.], а не что иное, как “пламена”: остатки собак, кошек и свиней, которым помогают общаться со смертными духи “деревьев”, растений и минералов. Пусть и более туманные по сравнению с человеческими, осторожными высказываниями, якобы исходящими от +, учения эти, тем не менее, отличаются гораздо более здравым смыслом, чем всё то, что сказано на сегодняшний день медиумами, и я могу Вам объяснить, почему.
Когда “Пророчица”[7] утверждает, что “бессмертие гарантировано далеко не каждому”, что “души иссыхают и затем исчезают”, что им “свойственно от природы выгорать и рассеиваться” и т.д., то она излагает истинные и неопровержимые факты. А почему это так происходит? Да потому, что и Мэйтленд, и она сама — так же, как и весь их кружок, — строгие вегетарианцы, тогда как С.М. употребляет в пищу мясо и не прочь отведать вина и других горячительных напитков. Вот потому-то спиритуалистам никогда и не найти таких медиумов и “пророков” (более-менее достойных этого звания), на которых можно было бы положиться и которым можно было бы доверять, до тех пор, пока они сами будут продолжать насыщать себя кровью животных и миллионами инфузорий, содержащимися в сброженных жидкостях. С момента своего возвращения я обнаружил, что не могу дышать — даже атмосферой штаб-квартиры! В дело должен был вмешаться М∴ — ему пришлось заставить всех, кто живёт в здании, отказаться от мяса, и все они должны были пройти тщательную процедуру очищения, в том числе и с помощью различных дезинфицирующих средств, прежде чем я смог вернуться хотя бы к своей переписке. А ведь я, как Вы можете представить, и наполовину не столь восприимчив к тошнотворным эманациям, как восприимчивы к ним оболочки, заслуживающие хоть какого-то уважения, — я не говорю уже об истинном Присутствии, пусть даже о его “проекции”. Пройдёт год-два, и я, скорее всего, снова погрубею. Но пока что для меня это невозможно — как ни старайся.
И вот теперь, после этого длинного предисловия, которое я изложил Вам вместо ответа, хочу задать Вам один вопрос. Вы ведь знаете С. Мозеса и знакомы лично с Мэйтлендом и мисис К. Кроме того, Вам ведь доводилось слышать и читать о множестве ясновидцев и прошлых веков, и наших дней, таких как Сведенборг, Бёме и других. Все они, как один, принадлежали к числу исключительно честных, искренних, разумных и образованных людей — даже учёные были в их числе. В дополнение же к этим их качествам у каждого из них есть или был свой собственный + , то есть “Хранитель” или “Наставитель” — он может выступать под каким угодно “тайным” или “мистическим” именем, — и главную свою задачу он видит в том, чтобы подробно описать своему духовному подопечному некую новую систему взглядов, которая охватывала бы собой все малейшие подробности мира Духа. А теперь скажите мне, друг мой, найдутся ли среди них хотя бы двое таких, кто сойдутся между собою во взглядах? И при том, что Истина — одна, и мы не говорим о каких-либо тонких различиях в их взглядах по отдельным мелким вопросам, они, как мы видим, не сойдутся между собой никогда даже по основополагающим проблемам, у которых не может быть двух решений — это как в вопросе “быть или не быть”?
Если суммировать их взгляды, то мы приходим к следующим выводам:
Все “розенкрейцеры”, все средневековые мистики, Сведенборг, П.Б. Рэндольф,[8] Оксли и проч. и проч. утверждают: “на Востоке, в частности в Тибете и в Тартарии существуют тайные братства посвящённых, и только там можно обрести потерянное Слово (которое на самом деле вовсе и не Слово)”. Они признают существование духов элементов-стихий и духов-пламен, которые никогда ещё (в нынешнем цикле) не воплощались в тело, и утверждают, что бессмертие не является безусловно гарантированным.
Медиумы же и ясновидящие (вроде С. Мозеса): “ни в Тибете, ни в Индии не существует никаких Братьев, а “потерянное Слово” находится на исключительном хранении у моего “Наставителя”, который знает слово, но ничего не знает ни о каких Братьях. Бессмертие же гарантировано любому и каждому безо всяких условий, поскольку не существует никаких иных духов, кроме человеческих и развоплощённых” и проч. и проч. — то есть они излагают систему, категорически опровергающую первых и ни по одному пункту с ними не согласующуюся.
Если Оксли и миссис Х.-Биллинг[9] находятся в прямом сообщении с “Братьями”, то С.М. отвергает саму подобную мысль. Если “Бусирис” понимается как некий “ангел” au pluriel,[10] то есть как Дух целого сонма духов (дхьян коганов), то + рассматривается как Душа одного-единственного развоплощённого провидца. Учения его выглядят вполне авторитетно, но мы всегда находим в них некую нотку неопределённости и сомнения: “Нам пока трудно сказать . . . ”, “вызывает сомнения . . . ”, “нам непонятно, на самом ли деле . . .”, “кажется, как будто . . . ”, “мы не вполне уверены” и т.д. Так может говорить лишь человек, находящийся в качественно обусловленном мире и обладающий лишь ограниченными средствами постижения абсолютного знания — но почему же столь осторожной и неопределённой фразеологией пользуется “Душа, слившаяся с Мировой Душой”, “Духовный Провидец”, коли истина ему действительно известна?
Почему, например, на её[11] прямое, смелое и вызывающее замечание: “Вам нужны объективные доказательства существования Ложи? Но разве у Вас нет +? Так спросите же у него, говорю ли я правду?” — но тот не отвечает (если допустить, что отвечает действительно +) ни да, ни нет? Почему бы ему не сказать, например: “бедняжка просто страдает галлюцинациями”. Или в конце концов (в отсутствие третьего возможного варианта, если предположить, что С.М. всё-таки прав): “Всё, что она говорит, это злонамеренная ложь, она преследует такие-то и такие-то цели, а поэтому держите с ней ухо востро!”?
Зачем весь этот туман? — А вот зачем. Да-да, разумеется, “ему (+) ведомо всё” и “имя его да будет благословенно” и проч. Но сам-то он (С.М.) не знает ничего, потому что его “духи” (+), как ему представляется, то и дело напоминают ему: “Ты, кажется, неверно понял то, о чём мы тебе говорили . . . Противоречия взбалтывают весь твой ум и чувства, и вместо прозрачного медиума мы получаем мутного . . . Нам нужен ум пассивный, и без него действовать не можем . . .” (см. “Лайт” за 4 февр.).
Поскольку же нам не только не “нужен ум пассивный”, а наоборот, мы ищем умы самые деятельные и способные сложить два и два, когда они уже твёрдо стоят на верном пути, то, если не возражаете, мы на этом закроем тему. Пусть ум Ваш самостоятельно решит эту задачку.
Да, я действительно доволен Вашей последней статьёй — правда, не думаю, что она придётся по вкусу хотя бы одному спиритуалисту. Философии и здравой логики в ней всё же гораздо больше, чем в дюжине их самых претенциозных публикаций. А факты — они придут позже. Так, мало-помалу то, что сегодня Вам представляется непонятным, окажется затем самоочевидным, и ещё не одна фраза, заключающая в себе мистический смысл, ясно засияет перед взором Вашей души, озаряя собой сумрак Вашего ума. Таков ход постепенного развития. Пару лет назад у Вас получилась бы, может быть, и более блестящая, но менее глубокая статья. А поэтому, любезный Брат мой, не пренебрегайте скромным и многажды охаянным журналом вашего Общества, и пусть не смущают Вас ни его странноватая и претенциозная обложка, ни содержащиеся в нём “кучи всякой дряни”, — а эти “доброжелательные” и слишком хорошо известные Вам словечки не раз звучали в Симле. Пусть лучше внимание Ваше будет приковано к тем нескольким жемчужинам мудрости и оккультных истин, которые порой можно обнаружить под слоем “всякой дряни”. Наверное, и принятые у нас порядки, и весь наш уклад могут показаться такими же странноватыми и нескладными — а то и похуже.
Прав Субба Роу, — и всякий мало-мальски знакомый с укладом жизни сиддха не может не согласиться с ним, когда он пишет на третьей странице своего незаконченного письма: на многих из нас ваши английские джентльмены смотрят, как на сумасшедших. Однако тот, кто стремится стать сыном Мудрости, должен уметь ясно видеть даже через подёрнутую рябью поверхность очевидного.
То же самое можно сказать и о бедном старом журнале. Вы только посмотрите на весь его вызывающе мистический внешний вид! В нём полно полиграфических дефектов и литературных погрешностей! Но при этом весь внешний вид его — самый лучший символ его внутреннего содержания: большая часть его оригинального материала подаётся в тщательно завуалированном виде на чумазых листах, тёмных, как ночь, из которых выглядывают серые точки, линии, слова и даже — предложения. Истинно мудрому, однако, эти серые просветы могут представляться и в виде глубокой аллегории: например, как проблески раннего рассвета на куполе восточного неба, которые пробиваются из глухого ночного мрака — заря, возвещающая начало некоего нового, более “духовно-интеллектуального” цикла. И, как знать, сколько людей ещё будут вновь и вновь обращаться к этому непопулярному журналу, листая его страницы и при этом ничуть не смущаясь его неказистым видом, нарочито усложнённым стилем и многими прочими его изъянами — и однажды всё-таки найдут в нём награду за все свои самоотверженные усилия! Рано или поздно, в его фразах вдруг зажжётся яркий свет, который прольётся и на этих людей, и какие-то давно не дававшиеся им проблемы вдруг предстанут перед ними в совсем новом свете. Да и Вы сами в одно прекрасное утро, вглядываясь в его кривые колонки, вчитываясь в то, что сегодня Вам представляется лишь неясными и пространными рассуждениями, зыбкими, как утренний туман, своим отдохнувшим после ночного сна умом вдруг, быть может, обнаружите в них решение того, что уже давно бродило у Вас в голове в виде смутной полудогадки; того, что Вам уже когда-то однажды привиделось во сне — и теперь, ещё раз припомненное, всё это впечатается в виде нестираемого образа, перейдя из Вашей внутренней во внешнюю память, чтобы не угаснуть более в ней никогда. Всё это возможно и вполне может случиться, ведь у нас всё устроено, как у “сумасшедших” . . .
Так зачем же чувствовать себя “несчастным” и “разочарованным”? Мой добрый, мой верный друг, отсрочить исполнение надежды не значит утратить её навсегда. “Условия” могут измениться к лучшему, ибо и нам, как и призракам, нужны особые условия, без которых мы работать не можем. А потому это незначительное смущение Духа, которое сейчас садится на Вас, подобно густому облаку, опускающемуся на землю, может легко рассеяться под дуновением первого же благоприятного ветерка. Вместе с О. сейчас находится Бхавани Шанкар,[12] а он во многих отношениях сильнее и способнее Дамодара и даже нашего общего друга, представленного в “женском” обличье.
Нет, никто не станет отрывать Вас от учёбы: сначала Вы должны, как следует, усвоить азбуку, чтобы научиться читать дальше уже самостоятельно, и от Вас одного зависит, удастся ли Вам закрепить навсегда ту “прекраснейшую грёзу-видение”, которая, как Вам сейчас представляется, ускользает от Вас прочь . . .
. . . вся ситуация. Нет, я пока ещё не “серафим” — хотя бы потому, что я вынужден писать Вам это нескончаемое письмо. Когда появится уверенность в том, что Вы абсолютно правильно понимаете всё, что я Вам разъяснял до сих пор, мы сможем пойти дальше. Морья хотел, как он выразился, укрепить Вас в борьбе с врагами — всеми этими верующими в материализацию “индивидуальных душ” — и просил меня познакомить Вас с учением о всей совокупности тонких тел, об их комплексе в целом и их отдельных составляющих — оболочках. Я же думаю, это пока преждевременно. Прежде чем внешний мир сможет уловить разницу между тем, что называется “сутратмой” (“душой-нитью”) и “тайджаса” (“блестящий”, “сверкающий”), ему предстоит разобраться с природой более плотных элементов. Думаю, ошибкой с его стороны было позволить Вам начать не с того конца — с самого трудного, прежде чем Вы успели глубоко овладеть подготовительным материалом. Просматривая Ваши письма к нему, я не раз замечал, как на белых полях этих писем то и дело всплывает призрачное изображение Вашего лица с сосредоточенным и вопрошающим выражением в Вашем взоре: именно над этим местом письма и билась Ваша мысль, проецируя Ваш образ, именно об этом месте Вы и хотели — “жаждали”, как Вы говорите — получить более подробные пояснения и сведения, заполнив пробел в своих знаниях. Что ж, если его лень будет и дальше перевешивать все его добрые намерения, мне придётся взяться за дело самому, хотя у меня и не так много времени.
В любом случае писать Вам — дело вполне благодарное, поскольку Вы умеете наилучшим образом распорядиться теми крохами, которые Вам удаётся обнаружить то в одном, то в другом источнике. Действительно, когда Вы жалуетесь на то, что не можете понять мысли Элифаса Леви, то это лишь потому, что Вам, как и многим другим его читателям, не удаётся подобрать к его языку нужного ключа. Если Вы приглядитесь повнимательнее, то обнаружите, что в намерения оккультистов на самом деле никогда не входило желание скрывать свои сочинения от тех, кто настроен серьёзно и решительно изучать оккультные науки. Они лишь стремились для верности как бы запереть свои знания в потайной ящик, ключом к которому служит одно — интуиция. Только прилежание и усердие, с которыми человек стремится раскрыть для себя тайный смысл учений, и могут по-настоящему показать, насколько он вправе обладать столь глубоко укрытым сокровищем, а если Вам удалось разгадать потайной смысл того, что у М∴ скрылось под его красными чернилами, то никаких причин отчаиваться у Вас нет и в помине.
На этом, я думаю, мне стоит поставить точку и попрощаться с Вами в надежде, что прочитать синие мои иероглифы Вам не доставит такого же труда, как красные.
Вскоре у Вас будет О., и Вы должны будете извлечь максимальную пользу из этой возможности, которая может для вас обоих оказаться последней. И последнее: надеюсь, мне нет нужды напоминать Вам о том, что письмо моё должно оставаться строго приватным.
Как бы там ни было,
Остаюсь Ваш
К.Х.
| Предыдущее письмо № 44 | Оглавление | Следующее письмо № 47 |
|---|---|---|
Сноски
- ↑ Сам. № 48, КА № 49 (примеч. перев.).
- ↑ Настоящее письмо связано с Письмом № 90 (см. ниже), написанным Синнетту Стейнтоном Мозесом (RG, 125-126) (примеч. перев.).
- ↑ См. The Theosophist, vol. 3, March, 1882 (примеч. перев.).
- ↑ У. Оксли направил редакции “Теософиста” свой отзыв на рецензию к его книге “Философия духа”. Рецензия эта была опубликована в декабрьском номере журнала “Теософист” за 1881 год (примеч. перев.).
- ↑ “Дух” или “Ангел”, мнимый автор “Махабхараты”, с точки зрения У. Оксли. Более подробно об этом см.: Субба Роу. Философия духа // Оккультная философия. М.: Сфера, 2001 (примеч. перев.).
- ↑ Мэйтленд и миссис Кингсфорд, авторы книги “Путь совершенства” (“The Perfect Way”) (примеч. перев.).
- ↑ Миссис Кингсфорд (примеч. перев.).
- ↑ Паскаль Беверли Рэндольф (1825-1875) — американский медик, медиум, писатель-оккультист (примеч. перев.).
- ↑ Мэри Дж. Холлис-Биллинг (Mary J. Hollis Billing, 1837-1908) — американский медиум, член Т.О. (примеч. перев.).
- ↑ Как “коллективный” ангел (примеч. перев.).
- ↑ По-видимому, речь идёт о Мэри Х.-Биллинг (примеч. перев.).
- ↑ Член Т.О. и ученик К.Х. (см. ML, Wiki) (примеч. перев.).
- ↑ В этом месте отсутствует одна полная страница текста (см. ML, Barker) (примеч. перев.).