ПМ (Базюкин), п.93

письма махатм

Письма Махатм А.П. Синнетту

Перевод В.В. Базюкина

ш

скачать

анг. • рус.

письмо № 93; раздел: Раздел 6: Спиритуализм и феномены

от кого:	Кут Хуми Лал Сингх	написано из: –
кому:	Синнетт Альфред Перси	получено в: Лондон

содержание: Т.н. «инцидент Киддла», или «Дело о плагиате» (статьи К.Х. и Киддла). Основные механизмы метода осаждения. О попытках миссис Кингсфорд встретиться с К.Х. в астральном плане. Организационные вопросы.

<<   ☰   >>

англ • аноним (117) • Базюкин (93) • Рерих (–) • Самара (116)

Письмо № 93

Получено в Лондоне примерно в декабре 1883 г.

Мой добрый и верный друг! Вообще, я вряд ли стал бы обращаться к Вам с этими разъяснениями, не обрати я внимание на то, что в последнее время в разговорах со своими друзьями — в особенности с Ч.К.М. — Вас так терзает этот самый вопрос “плагиата”. И теперь, когда я получил от Вас последнее письмо, в котором Вы столь деликатно упоминаете об этом “досадном и ничтожном инциденте с Киддлом”, скрывать правду от Вас было бы особенно жестоко, но и открывать её всему сообществу предвзято и враждебно настроенных спиритуалистов было бы сущей глупостью. А потому мы должны заключить между собой следующий компромисс: я обязан с вас обоих — с Вас лично и с м-ра Уорда, которому я доверяю — взять клятву в том, что без моего особого на то разрешения вы никому и никогда не станете разглашать того, о чём я расскажу ниже, — даже М.А. Оксону и Ч.К. Мэсси — по причинам, которые я объясню позднее и с которыми вы оба легко согласитесь. Если же кто-либо из последних будет настаивать, требуя разъяснений, то Вы можете просто ответить им: “психологическая тайна”, мол, уже разъяснена Вам и некоторым другим, и если такой ответ их устроит, то Вы можете к тому же добавить от себя, что этот “параллелизм в тексте” никак не подпадает под определение плагиата или чего-либо в этом роде. Я выдаю Вам карт-бланш на выбор любых слов, какие только придут Вам в голову, — можете даже рассказать о причинах, побуждающих меня скрывать реальные факты от широкой публики и от большинства членов Лондонской ложи — скрывать всё, кроме некоторых подробностей, о которых будете знать только Вы и ещё кое-кто наряду с Вами. Заметьте, я даже не связываю Вас обещанием встать на защиту моей репутации — ну, разве только если у Вас самого не останется даже тени сомнений, и Вы сами правильно поймёте мои разъяснения на этот счёт. А вот теперь я могу перейти и к объяснению того, почему я предпочитаю, чтобы друзья Ваши по-прежнему считали меня “злостным плагиатором”.

Как только ни называли меня мои враги: и “софистом”, и “мифом”, и “миссис Хэррис”, и “низшим разумом”. Однако мне не хотелось бы, чтобы и мои так называемые “друзья” считали меня искусным придумщиком и намеренным лжецом — а под таковыми “друзьями” я имею в виду всех тех, кто с великой неохотой согласился бы признать меня — сегодня явно недотягивающего до их высоких представлений об адепте — даже если бы я вдруг и совпал по всем меркам с их возвышенными идеалами на сей счёт. Лично мне до всего этого, разумеется, нет никакого дела. Но ради Вас лично и ради всего Общества я, пожалуй, ещё раз попробую очистить горизонт от одной из нависших над ним “самых чёрных” туч.

Давайте вспомним, как всё было, и посмотрим, что говорят об этом ваши западные мудрецы. “К.Х.” — по их утверждениям — плагиатор. Но коли так, то речь в этом случае должна идти об одном лишь К.Х., а не о “двух западных шутниках”. В первом случае этот так называемый “адепт”, оказывается, обладает настолько “жалким восточным умишком”, что неспособен извлечь из него ни одной идеи, ни единого словечка, достойного Платона, а потому и вынужден обращаться к этому кладезю философской мудрости, “Знамени Света”, из коего он и почерпнул фразы, наилучшим образом выражающие его весьма путаные идеи, — и фразы эти сорвались с вдохновенных уст именно м-ра Генри Киддла!

Во втором же случае всё дело принимает ещё более необъяснимый оборот, и распутать загадку можно, лишь предположив, что всё это — ловкие проделки парочки безответственных западных медиумов, решивших над всеми подшутить таким способом. Версия эта выглядит довольно неожиданной и малоправдоподобной: в самом деле, два человека целых пять лет умудрялись без сучка без задоринки обводить вокруг пальца публику, выдавая себя за двух разных, ни в чём не похожих друг на друга, адептов. Один из них, по крайней мере, блестяще владеет английским языком и едва ли может быть заподозрен в неспособности рождать собственные оригинальные идеи — и вот он-то по каким-то причинам и вынужден был прибегнуть к жалкому плагиату, обратившись за этим к “Знамени” — к газете, широко известной и читаемой большинством владеющих английским языком спиритуалистов. Более того, указанные слова, как оказалось, были выкрадены им из рассуждений весьма заметного лица — одного из новообращённых спиритуалистов, к публичным высказываниям которого в то самое время прислушивались и принимали на ура все без исключения медиумы и спиритуалисты.

Какой бы невероятной, если не сказать более, ни является эта версия, но именно она, как и любая подобная, оказывается, на Западе вызывает к себе доверия больше, чем голая правда. Вердикт вынесен бесповоротно: “К.Х.” — кто бы он ни был — виновен в краже высказываний м-ра Киддла. Но даже и это ещё не всё: как указывает некий “Озадаченный Читатель”, он [К.Х. — перев.] “опустил несколько неудобных для него слов и в каких-то своих, совершенно иных целях, так извратил заимствованные им идеи, что совершенно переиначил их изначальный смысл”.

Что ж, будь у меня только желание вступить в этот спор, я мог бы ответить, что, собственно говоря, ничего из того, что составляет понятие “плагиат”, — то есть заимствование идей, а не слов или отдельных фраз — в данном случае места не имело, и я слышу полное оправдание из уст моих же собственных обвинителей. Как говорит Мильтон, “заимствование, если оно становится только лучше, благодаря дополнительным усилиям заимствующего, не может считаться плагиатом”. Извратив “присвоенные” идеи и, как теперь сказано в публикации, переиначив их изначальный смысл “в своих, совершенно иных, целях”, я не вижу никаких оснований полагать, будто моя литературная кража нанесла кому бы то ни было значительный ущерб. И даже при отсутствии каких-либо других объяснений происшедшего всё дело можно было бы списать просто-напросто на скудость словарного запаса, которым обладает корреспондент м-ра Синнетта, и на его незнакомство с английскими требованиями к оформлению литературных произведений, вследствие чего он и переделал несколько вполне невинных высказываний м-ра Киддла — кое-какие безупречно построенные его фразы — для выражения своих собственных прямо противоположных по смыслу мыслей.

Именно с этих позиций рассуждал и я сам и даже позволил отразить их в редакционной статье, написанной “даровитым редактором” журнала “Теософист”, которая совсем потеряла голову со дня появления этого обвинения. Право, женщины — истинное бедствие в этой пятой расе! Однако для Вас лично и ради тех немногих, кого Вам позволено выбрать из числа наиболее доверенных теософов — а первым делом Вам придётся взять с них слово чести, что они станут строго хранить эту маленькую тайну, — я приведу реальные факты, которые позволят Вам распутать эту “чрезвычайно загадочную” психологическую тайну. Разгадка настолько проста, а связанные с ней обстоятельства настолько забавны, что, признаюсь, я расхохотался, когда до меня дошёл смысл всего происшедшего. Да меня и сейчас ещё разбирает смех, и сдерживаюсь я лишь потому, что понимаю, какую боль случай этот доставляет некоторым верным моим друзьям.

То письмо, о котором идёт речь, я составил, когда находился в пути, причём я ехал верхом. Мысленно надиктовав письмо, я отправил его для “осаждения” одному молодому чела, который ещё довольно слаб в этой области применения психических сил. К тому же, тот оттиск, с которого ему предстояло переписывать письмо, был едва видим, а потому половину текста этот “художник” пропустил, а в другой исказил смысл до неузнаваемости. Он меня ещё спросил тогда, не хочу ли я просмотреть письмо и внести в него свои правки, на что я, признаюсь, необдуманно ответил: “Сойдёт и так, мой мальчик, не велика беда, если даже и упустишь пару слов”. Проехав, не сходя с седла, 48 часов подряд, я очень устал физически и (опять же физически) едва держался, чтобы не заснуть. Помимо этого, передо мной тогда стояла ещё одна важная задача, решить которую я должен был психическими средствами, и потому на это письмо у меня уже почти не осталось сил. Всё как будто специально сошлось в тот день. Проснувшись же, я узнал, что письмо уже отправлено, и больше к нему я даже мысленно не возвращался, поскольку в то время никак не рассчитывал на его публикацию.

Что же до м-ра Киддла, то его духовный облик я никогда к себе не призывал, никогда не слыхал о его существовании и не знал даже его имени. В ходе нашей с Вами переписки, а также благодаря Вашему окружению и друзьям в Симле, я заинтересовался интеллектуальными успехами феноменалистов и обнаружил, что, например, у американских спиритуалистов вместо успехов наблюдается как раз движение назад. И тогда внимание моё привлекли их ежегодные съезды, которые они устраивали под открытым небом в разных местах, в том числе в городе Лейк-Плезант или Маунт-Плезант, и случилось это примерно месяца за два до их последнего съезда. В памяти моей зацепились кое-какие любопытные идеи и фразы, в которых выражались в самом общем виде надежды и чаяния американских спиритуалистов, но кто именно эти идеи и фразы выстраивал в своём уме и произносил, я совершенно не запомнил. Этим всё и объясняется: я ровным счётом ничего не знал про того выступавшего, которого, как оказалось, я невольно “обокрал” и который теперь поднял весь этот громкий скандал. Продиктуй я действительно упомянутое письмо именно в том виде, в каком оно теперь появилось в печати, то, разумеется, всё выглядело бы весьма подозрительно. Пусть в данном случае речь и не идёт о плагиате в строгом смысле этого слова, но отсутствие кавычек всё же могло дать основания для порицания. Однако тот изначальный [мысленный] оттиск, который я сейчас вижу перед собой, ясно показывает, что ничего подобного я не совершил. И прежде чем я перейду к дальнейшему, мне придётся Вам кое-что разъяснить об этом способе осаждения.

Что такое эта “ментальная телеграфия”, Вам помогут лучше понять эксперименты, недавно проведённые Обществом психических исследований. В сообщениях, опубликованных в научном журнале этого Общества, Вы, вероятно, обратили внимание на то, как при передаче мысли происходит процесс её постепенного наращения. Например, в активном мозге оператора возникает образ какой-то геометрической или иной фигуры, а затем она постепенно отпечатывается в пассивном мозге воспринимающего субъекта — и происходит всё это в виде серии репродукций, как в “слайд-шоу”. Здесь важны два фактора, которые влияют на совершенство и мгновенность действия ментальной телеграфии: глубокая сосредоточенность оператора и полнейшая рецептивная пассивность воспринимающей стороны — “считывающего” мысль субъекта. Любое нарушение в состоянии как первого, так и второго приводит к соответствующему нарушению качества получаемого результата. “Считывающий” субъект не видит образ сразу, как видит его в своём мозге “телеграфист”, — этот образ лишь постепенно вырастает в его собственном мозге. Когда субъект сбивается с мысли, психический ток прерывается, и сообщение получается бессвязным и непоследовательным. В моём случае чела должен был как бы выудить всё, что мог, из того тока, который я направил ему, и в меру своих способностей, как я уже объяснил, залатать прорехи и соединить разрозненные обрывки.

Но разве не наблюдаем мы чего-то похожего и в явлениях самого обычного месмеризма — когда майя, запечатлеваемая оператором в воображении субъекта, становится то сильнее, то слабее в зависимости от того, насколько устойчиво оператор удерживает передаваемый субъекту иллюзорный образ в своём сознании? А сколько бывает случаев, когда ясновидящие жалуются на магнетизёра за то, что тот уводит их мысли прочь и не позволяет им сосредоточиться? Да и любой целитель-месмерист подтвердит Вам, что стоит ему только отклониться от мысли о том живительном токе, который он вливает в своего пациента, как тотчас же бывает вынужден либо устанавливать ток заново, либо прекращать лечение вообще.

Вот и у меня в упомянутом случае в уме сложился некий яркий образ — тот психический диагноз, который я вынес нынешнему состоянию спиритуалистического типа мышления, а произнесённая в Лейк-Плезанте речь послужила для него важным симптомом. Случилось так, что совершенно незаметно для меня самого эта реминисценция легко наложилась на мои собственные замечания об этой речи и на сделанные из неё выводы. Как следствие, высказывания “несчастной жертвы моей кражи”, м-ра Киддла, оказались как бы “верхним светом”, то есть светом, наложившимся поверх всего остального, и их “фотографический отпечаток” оказался гораздо сильнее (сначала в мозге чела, а затем и на лежавшем перед ним листке бумаги — это двойной процесс и гораздо более сложный, нежели простое “чтение мыслей”). В то же время, судя по обрывкам оригинала, которые сейчас стоят перед моим взором, всё остальное — то есть мои комментарии к этой речи и все доводы — едва видно и там почти ничего нельзя разобрать.

Вручите месмеризуемому субъекту чистый лист бумаги и скажите ему, что на нём напечатана глава из какой-нибудь книги, которую Вы перед тем прочитали, сосредоточьтесь на конкретных словах из этой книги — при условии, что сам он главы этой точно никогда не читал, а текст её берёт из Вашей же собственной памяти — и посмотрите, как, читая текст, он будет добросовестно следовать Вашим собственным то более, то менее ярким последовательным воспоминаниям авторского текста. То же самое происходит и с чела, когда он осаждает переданную ему мысль на бумагу (а вернее, внутрь неё): если полученная им ментальная картинка будет неотчётливой, то таким же окажется и воспроизводимый им зримый текст. В аналогичной степени на процесс влияет и степень сосредоточенности его внимания. Обладай он просто медиумическими способностями, то вполне мог бы служить своему “Учителю” чем-то вроде психического печатного станка для изготовления литографических и психографических оттисков всего, что присутствует в сознании оператора: его нервная система — это сам станок, а нервная аура — это типографская краска, это те цвета, которые он черпает из неистощимой кладовой красителей (как и всего прочего), акаши. Но в том-то всё и дело, что чела отличается от медиума, как небо от земли, поскольку всегда действует сознательно — ну, разве что за исключением некоторых чрезвычайных обстоятельств, связанных с процессом его развития, на которых мы здесь отдельно останавливаться не будем.

И как только я услышал о предъявленном мне обвинении — а шум, поднявшийся среди моих защитников, дошёл и до нашей обители вечных снегов — я велел начать расследование этих обрывков изначальных ментальных отпечатков. С первого же взгляда мне стало ясно, что единственным и главным виновником случившегося был я сам — бедный мальчишка был ни при чём и исполнял лишь то, что ему было велено. И теперь, когда я восстановил все буквы и строки, придав им первоначальную окраску и расставив всё по местам (а пропущенными они оказались по той причине, что разобрать их был в состоянии лишь тот, кто изначально и произвёл в собственном уме эти оттиски), я теперь вижу — как заметите и Вы сами, — что в письме моём был заложен совершенно иной смысл.

Обратившись к указанной странице “Оккультного мира” — в присланном Вами экземпляре это с. 149 (первое издание) — я, по внимательном прочтении текста, был поражён, насколько отдельные его фразы не сочетаются друг с другом по смыслу. Этот как бы смысловой разрыв наблюдается между частью 1 (1-25 строки) и частью 2 — той самой частью, в которой мне приписывается плагиат. Эти две части как будто и не связаны друг с другом вообще, поскольку действительно, какое отношение задача наших владык (стремившихся доказать скептически настроенному миру, что любые физические феномены, как и всё остальное, зиждутся на строгом законе) имеет к словам Платона о том, что идеи “правят миром”, как и к словам “практически осуществлённое Братство Человечества”? Боюсь, одни только дружеские Ваши чувства к автору письма и ослепили Вас настолько, что не позволили Вам заметить разрыва и отсутствия смысловой связки между указанными фрагментами в этом столь неудачно “осаждённом” тексте — и так всё и остаётся до сего дня. Иначе Вы тут же заметили бы, что с текстом на указанной странице что-то не так, и между двумя фрагментами существует очевиднейший смысловой разрыв. Кроме того, я должен признать собственную вину и в другом грехе: я ни разу даже не взглянул на текст письма в опубликованном виде — до того самого дня, пока обстоятельства не вынудили меня провести это расследование. Я прочитал только написанный Вами оригинальный материал и даже не пробежал ещё раз глазами обрывки моих собственных торопливых мыслей, посчитав это излишней тратой времени. Теперь же я должен попросить Вас ознакомиться с этими фрагментами в том виде, в каком они изначально были продиктованы мною, и сравнить их с опубликованным текстом “Оккультного мира”, который находится у Вас перед глазами.

В этот раз я переписываю их собственноручно, хотя имеющееся у Вас письмо было написано моим чела. Прошу Вас также сравнить почерк в этом письме с почерком, которым написаны некоторые из более ранних писем, что Вы получили от меня. Вспомните, как в Симле “Старушка” категорически отрицала, что первое моё письмо было написано мною собственноручно. Меня коробили распускаемые ею небылицы и комментарии тогда, но зато они могут сослужить добрую службу теперь. Увы! мы далеко не “боги”, особенно если учесть, что с тех славных дней “ментальных отпечатков” и “осаждений” много воды утекло, и тот “К.Х.” получил уже новое рождение — рождение в новом и вышнем свете, — однако даже и этот свет всё ещё очень далёк от того ослепительного света, который возможно обрести на этой земле. Воистину, тот Свет Всеведения и безошибочного Прови́дения на этой земле, что светит для одного лишь наивысшего Когана, для меня всё ещё недостижим!

Я прилагаю копию дословного текста, восстановленного мною по тем фрагментам, а пропущенные фразы я для наглядности подчеркнул красными чернилами.

(Первое издание — с. 149)

“. . . Немыслимые прежде феноменальные элементы . . . наконец раскроют секреты своей загадочной силы. Прав был Платон, реабилитировавший все эти элементы, которые оставались лишь предметом догадок и которые Сократ совершенно сбрасывал со счетов. Проблемы мирового бытия вовсе не являются такими уж неразрешимыми, и их разрешение окажется отнюдь не бесполезным. Но решить эти проблемы возможно, лишь овладев этими элементами, которые сегодня маячат где-то очень высоко над горизонтами мышления профанов.

Даже спиритуалисты, при всей ошибочности, при всей причудливой извращённости их взглядов и представлений, начинают уже — пока ещё очень туманно — понимать, что ситуация стала изменяться. Они пророчествуют, и их пророчества не всегда лишены известного зерна истины — интуитивного, так сказать, предвидения. Вы только послушайте, как кое-кто из них повторяет эту древнюю-древнюю аксиому: “Идеи правят миром”. И по мере того, как сознание людей будет всё сильнее воспринимать новые идеи, отбрасывая в сторону всё старое и нежизнеспособное, мир будет двигаться вперёд: под могучим напором этих идей мир претерпит ряд глубочайших преобразований; государственные институты (да что там говорить! даже религии и целые державы, можно было бы добавить) рухнут, не будучи в силах устоять именно перед их внутренней силой, а вовсе не перед неодолимой силой предлагаемых спиритуалистами “новых идей”! Да, они одновременно и правы, и неправы. Придёт время, когда сопротивляться этому напору будет так же невозможно, как невозможно остановить океанский прилив — уж будьте в этом уверены.

Одного только спиритуалисты, как я вижу, не могут понять, а их “Духи” не в силах им этого объяснить (впрочем, “Духи” и сами знают не более того, что в состоянии обнаружить в мозгах у спиритуалистов) — всё это будет происходить лишь постепенно, а до тех пор и они, и мы сами должны выполнять свой долг и заниматься поставленной перед нами задачей: как можно энергичнее освобождаться от шлака, оставленного нам в наследство нашими набожными дедами и прадедами.

Новые идеи должны насаждаться на расчищенных площадках, поскольку идеи эти затронут основы основ жизни. Вот почему мы и занимаемся изучением не физических явлений или того сообщества, что получило название спиритуализма, а именно исследованием этих универсальных идей: ноуменов, а не феноменов, поскольку для понимания последних требуется вначале постигнуть первые. А они, будьте уверены, затрагивают истинное положение человека во вселенной, но лишь в тесной связи с его будущими, а не прежними рождениями. Вовсе не физические феномены, какими бы удивительными они ни были, способны рассказать человеку о его происхождении, не говоря уже о его конечной судьбе, или, как выражается один из спиритуалистов, о вопросах соотношения смертного и бессмертного, временного и вечного, конечного и бесконечного и проч. и проч. Они весьма бойко говорят обо всём том, что полагают своими новыми идеями, более великими, более широкими, более грандиозными и более сложными, но при этом не признают действия в вечности единого непреложного закона, а усматривают в этом лишь всемирное господство закона как выражение божественной воли (!)

Позабыв обо всех своих прежних взглядах, в том числе и касательно того, что “Господь раскаялся в сотворении человека”, эти не состоявшиеся философы и реформаторы стремятся внушить своим слушателям, что выражение упомянутой божественной воли “является неизменным и несменяемым. Однако выражаться эта воля может лишь в условиях одного только Вечного Сейчас, тогда как смертными (непосвящёнными?) время понимается как прошедшее или будущее, связанное с их ограниченно-конечным существованием на этом материальном плане”, о котором они знают так же мало, как и об упоминаемых ими духовных сферах: эти сферы, как и землю нашу, они превратили в комок грязи, а будущую жизнь видят в таком свете, что истинному философу впору бежать от неё без оглядки, а не радостно предвкушать. Но и в грёзах своих не смыкаю я глаз . . . В любом случае, всё это не исключительные учения, рождённые их собственным умом. Большинство этих идей взято частично у Платона, а частично у александрийских философов. Вот что все мы изучаем и вот на какие вопросы многие уже получили ответ . . .” и проч. и проч.

Таков подлинный текст изначального документа в восстановленном виде — “Розеттский камень” в инциденте с Киддлом. И теперь, если Вы правильно поняли мои разъяснения о процессе, который я описал несколькими строками выше, то уже не станете спрашивать меня о том, как получилось, что записанные — пусть и довольно бессвязно — учеником фразы как раз и считаются теперь плагиатом, и именно “недостающие звенья” доказывают, что места эти являются если и не точными цитатами, то простыми реминисценциями — они-то и задали камертон моим собственным размышлениям в то утро.

В те дни Вас ещё глодали сомнения, Вы всё ещё полагали, будто оккультизм, как и производимые “Старушкой” феномены, — это просто некая разновидность спиритуализма и медиумизма. Но тогда я впервые в своей жизни внимательно вслушался в высказывания “медиумов”-поэтов, в, так сказать, “вдохновенную” риторику английских и американских ораторов, во всю их пышность и нищету. Я был поражён всем этим блестящим пустословием и впервые глубоко осознал, в какие дремучие дебри способен завести ум в этих вопросах. М∴-то обо всём этом прекрасно знал — но поскольку до того дня я ещё никогда так близко не соприкасался ни с одним спиритуалистом, то они крайне мало меня и интересовали. Однако в тот день грубость и безвкусица их материализма, неуклюже запрятанные под прозрачную маску высокой духовности, всецело захватили мои мысли. И, пока я диктовал эти цитаты из их фраз — а то была лишь малая часть из того множества высказываний, над которыми я глубоко размышлял в течение нескольких дней — именно те самые идеи в мыслях моих и выступили наиболее рельефно, заставив мои собственные попутные комментарии совершенно исчезнуть в ходе осаждения. Реши я тогда всё-таки ещё раз просмотреть полученный негативный снимок (?), и из рук наших врагов было бы выбито ещё одно их оружие. Но я пренебрёг своим долгом, и вот теперь карма уготовила мне то, что будущие медиумы с их “Знаменем света” могут окрестить “триумфом Киддла”.

Грядущие века расколют общество на два враждующих между собой лагеря, как это уже произошло в вопросе о Шекспире: там образовался лагерь “бэконианцев” и лагерь “шекспирианцев”. Теперь появятся лагерь “киддлитов” и лагерь “кут-хумитов”, которые развернут между собой ожесточённую борьбу по важнейшему литературному вопросу: “кто у кого украл текст”? Мне могут сказать: а ведь пока что американские и английские спиритуалисты злорадно торжествуют свою победу над тандемом “Синнетт-К.Х.” Но что с того? Пусть этот именитый оратор и поборник их дела вместе с остальными мирно и счастливо празднует свою победу — ни один “адепт” не отбросит на них своей тени с Гималаев и ничем не омрачит их невинного веселья. Вам и некоторым другим моим верным друзьям я счёл своим долгом объяснить суть вещей. Всем же другим я предоставляю полное право считать м-ра Киддла — кем бы он ни был — подлинным “вдохновителем” Вашего скромного слуги.

На этом я заканчиваю, и теперь Вы можете обойтись с изложенными фактами, как душе Вашей будет угодно, — вот только никогда не упоминайте о них в печати, а критикам объясняйте случившееся лишь в самых общих чертах. Вы должны с пониманием отнестись к моей просьбе. Адепт, мой дорогой друг, не перестаёт быть человеком, но и не может позволить себе потерять лицо в качестве адепта. Разумеется, когда он выступает в этом последнем качестве, ему в любом случае совершенно безразлично, что́ о нём думают во внешнем мире. Выступая же в первом своём качестве, он всегда проводит черту между домыслом невежды и намеренным личным оскорблением. От меня трудно ожидать того, чтобы, воспользовавшись преимуществами первого своего качества, я так и продолжал бы вечно скрывать свою принадлежность к числу гипотетических “адептов” под одеждами двух пресловутых “шутников”, и как человек я уже сыт по горло теми оскорблениями, которые в последнее время услышал со стороны господ С. Мозеса и Ч.К. Мэсси, и потому не хочу ни предоставлять им лишнего случая усомниться в слове, исходящем от “К.Х.”, ни видеть его в роли жалкого подсудимого — этакого проказника Бабу, представшего перед коллегией суровых европейских присяжных и некоего судьи.

У меня сейчас нет времени подробно отвечать Вам на последнее длинное деловое письмо, но я отвечу Вам на него в самое ближайшее время. Не стану я отвечать и м-ру Уорду — это совершенно бесполезно. Я всецело одобряю его планы приезда в Индию, но столь же всецело осуждаю эту странную прихоть привезти с собой ещё и м-ра Ч.К. Мэсси, который своим визитом сюда мог бы нанести ущерб нашему делу в Англии. Недоверие и предрассудки заразительны. Присутствие его в Калькутте могло бы иметь самые разрушительные последствия, тогда как присутствие и содействие со стороны м-ра Уорда было бы делом весьма благотворным и могло бы принести добрые плоды тому делу, ради которого я живу. Я бы даже настаивал на том, чтобы какое-то время он провёл в Главной штаб-квартире, прежде чем браться за выполнение обещанного, в чём он непревзойдённый мастер — добиваться благорасположения со стороны чиновников.

Разумеется, мне было чрезвычайно лестно услышать от него о том, что миссис К[ингсфорд] “приложила все возможные усилия к тому, чтобы встретиться со мной во время нескольких её трансов”, и я был искренне огорчён, узнав, что, “хотя она всей своей духовной силой и пыталась вызвать Вас (то есть меня) к себе, она так и не получила никакого ответа”. Какая, право, досада, что этой “прекрасной даме” пришлось взять на себя столько хлопот, прежде чем отправиться в эти бесплодные поиски меня, ничтожного, по всему мировому пространству. Очевидно, мы движемся с ней по разным астральным “кругам”, и её случай — далеко не первый пример того, как люди перестают верить в то, что существует нечто ещё и помимо их собственной среды обитания. И в Альпах, как Вы знаете, существует не одна вершина, и с разных пиков Вам открывается мир совершенно по-разному. И всё же, повторяю, мне лестно слышать, что она, взывая ко мне, произносит моё имя, при этом готовясь устроить мне и моим коллегам самое сокрушительное Ватерлоо. По правде сказать, я не очень-то в курсе относительно первого, но со всей остротой осознаю для себя второе. Впрочем, даже если бы эта злая мысль никогда и не посещала её духовного сознания, я, честно говоря, не думаю, что смог бы когда-нибудь ответить на её призыв. Говоря словами американских спиритуалистов, между натурами нашими слишком мало сродства. Слишком уж много в ней высокомерия и властности, слишком много апломба по отношению ко мне. Помимо же всего прочего, она ещё слишком молода и “обворожительна” для бедного смертного вроде меня.

А если серьёзно, то взгляните хотя бы на мадам Гебхард — вот Вам пример человека совершенно иного сорта, образец истинной, неподдельной натуры. Она обладает интуицией подлинного оккультиста, и именно с ней я и провёл ряд экспериментов, хотя это и было скорее заботой М∴, нежели моей собственной, ведь, говоря Вашими словами, у нас “изначально не предполагалось”, что мне придётся наносить визиты каждой сивилле и каждой сирене, числящейся в личном составе Теософского общества. Мои собственные предпочтения заставляют меня в своих оккультных занятиях держаться в безопасном отдалении от представительниц иного пола, хотя по ряду причин даже подобные визиты — в моём собственном природном теле — должны носить редкий и ограниченный характер.

Прилагаю телеграмму, отправленную “Старушке” м-ром Брауном. Ещё с недельку я пробуду в Мадрасе, а затем продолжу свой путь в Сингапур, Цейлон и Бирму. Я отвечу Вам через одного из чела, находящихся в Главной штаб-квартире.

Грозит ли несчастной “Старушке” опала? Да что Вы, голубчик, никогда! Она всем для нас хороша, кроме одного — её старости. Чтобы избавить нас от оскорблений, как она это называет, она готова раскрыть наши подлинные адреса, что неминуемо приведёт к катастрофе. Подлинная же причина состоит в том, что она, бедняга, оказалась слишком скомпрометирована, и на неё обрушилось сразу слишком много оскорблений в связи с вопросом о нашем существовании. Всё это пало на её бедную голову, а потому было бы совершенно справедливо, если бы в некоторых вещах ей была обеспечена защита.

Да, я хотел бы видеть именно Вас на посту председателя Общества, будь это только возможно. Если я не получу от Когана (который посылает Вам свои благословения) разрешения применять другие средства в чисто деловых вопросах (например, психологические), то я отказываюсь доверить дело возрождения “Феникса” исключительно доброй воле моих соотечественников. Отношения между обеими расами обострились теперь в высшей степени, и всё, что будет предпринято сейчас со стороны коренных жителей страны, встретит противодействие со стороны находящихся в Индии европейцев, которые будут упорно сопротивляться до конца. Давайте оставим на время этот вопрос в стороне.

На Ваши вопросы я отвечу уже в следующем своём письме. Если найдёте время, чтобы писать для “Теософиста”, и если сможете склонить к этому кого-нибудь ещё (например, м-ра Майерса), то этим весьма обяжете меня лично. Вы сильно ошибаетесь, не доверяя тому, что пишет Субба Роу. Да, разумеется, пишет он чрезвычайно неохотно, но в своих утверждениях он никогда не отклоняется от истины. Посмотрите, к примеру, его последний материал, вышедший в ноябрьском номере. Его комментарии по поводу заблуждений генерала Каннингема следует считать целым откровением, которое приведёт к перевороту в индийской археологии. Ставлю десять против одного, что статья его так и не привлечёт к себе того внимания, какого на самом деле она заслуживает. Почему? Да просто потому, что в утверждениях его не содержится ничего, кроме подлинных фактов, но вы, европейцы, всё, что не вписывается в рамки ваших собственных предвзятых теорий и не соответствует им, считаете фикцией.

К.Х.

Чем больше я думаю, тем более разумным мне представляется Ваш план по созданию отдельного общества внутри уже существующего Лондонского общества. Пробуйте — из этого вполне может выйти что-то дельное.

Приложение № 1 к Письму № 93

“Эзотерический буддизм”

Генри Киддл

Редактору журнала “Свет”

Сударь,

Рецензируя книгу “Эзотерический буддизм” в материале, появившемся в Вашем номере от 21 июля, “G. W., M.D.” пишет: “Что же касается этого Кут Хуми, то внимание к себе привлекает следующее весьма примечательное и сомнительное обстоятельство: несмотря на то, что м-р Синнетт находился с ним в многолетней переписке, ему так ни разу и не было позволено увидеться с ним лично”.

Я целиком согласен с Вашим корреспондентом, но это не единственное обстоятельство, которое представляется мне сомнительным. Прочитав более года тому назад книгу м-ра Синнетта “Оккультный мир”, я был крайне удивлён, обнаружив в одном из тех писем, что, по словам м-ра Синнетта, направлял ему описанным в книге таинственным образом Кут Хуми, один фрагмент, заимствованный почти verbatim из моей речи, с которой я выступил перед спиритуалистами в Лейк-Плезанте в августе1880 г. и которая была опубликована в том же месяце в газете “Знамя Света”. Поскольку книга м-ра Синнетта вышла в свет значительно позднее (думаю, спустя год), то очевидно, что я не мог сознательно или бессознательно процитировать этот фрагмент его книги. Каким же тогда образом фрагмент этот мог попасть в загадочное письмо Кут Хуми?

Через издателей м-ра Синнетта я направил ему письмо, приложив к нему напечатанные в газете страницы моего выступления и отметив ту его часть, которую использовал в своём письме Кут Хуми. Я попросил у него разъяснения, поскольку мне стало интересно, зачем понадобилось столь великому мудрецу, как Кут Хуми, заимствовать что-либо у такого скромного исследователя духовных явлений, как я. Поскольку с тех пор я так и не получил никакого ответа, то в голове у меня возник вопрос: а может быть, Кут Хуми — просто миф? А если нет, то неужели он действительно является столь великим адептом, что смог запечатлеть в моём уме свои собственные мысли и слова в то время, когда я ещё только готовился к своему выступлению? В этом последнем случае у него не нашлось бы оснований воскликнуть: “Percant qui ante nos nostra dixerunt”.

Возможно, м-р Синнетт и не считает для себя столь важным делом разрешить эту небольшую проблему, однако то обстоятельство, что существование этого братства пока не получило никакого доказательства, может кое у кого вызвать в душе вопрос, высказанный “G. W., M.D.”: а существует ли этот тайный орден вообще? От ответа на этот вопрос, коим мы отнюдь не намереваемся обидеть м-ра Синнетта, зависит и ответ на другой, гораздо более важный вопрос: а действительно ли в недавно вышедшей книге м-ра Синнетта изложены учения эзотерического буддизма? Нет никаких сомнений в том, что это действительно талантливо написанная книга и представленные в ней утверждения заслуживают глубокого осмысления. Однако при этом остаётся главный вопрос: насколько верны эти утверждения и как их можно проверить?

Поскольку сделать этого совершенно невозможно, не обладая аномальными или трансцендентальными способностями, то тогда эти утверждения, если и могут быть приняты вообще, должны приниматься на веру, как ipse dixit совершенного адепта, который оказался настолько любезен, что решился пожертвовать собственной эзотерической природой и принесённым им обетом, дабы использовать м-ра Синнетта в качестве канала сообщения с внешним миром и превратить священные свои знания из эзотерических в экзотерические. А стало быть, если данная публикация с её удивительной доктриной “оболочек”, переворачивающей вверх дном столь утешительные в этом отношении заключения спиритуалистов, и может быть принята, то необходимо удостоверение её авторитетности, а существование этого адепта и адептов вообще — как и сам факт наличия такого понятия, как “адепт” — нуждается в подтверждении. Первого шага в представлении доказательств, как мне думается, пока что не сделано. Я уверен, что книга эта будет очень тщательно проанализирована, а характер представленных в ней утверждений будет точно установлен независимо от того, относятся ли они к эзотерическому буддизму или нет.

----------

Ниже представлены вышеупомянутые фрагменты. Ради удобства сравнения они помещены друг против друга.

Выдержки из выступления м-ра Киддла под названием “Нынешнее мировоззрение спиритуализма”, которое он произнёс на съезде в Лейк-Плезанте в воскресенье 15 августа 1880 г.

Выдержка из письма Кут Хуми м-ру Синнетту, опубликованного в книге “Оккультный мир” (3-е издание, с. 102). Первое издание вышло в свет в июне 1881 г.

“Друзья мои, миром правят идеи. И по мере того, как сознание людей всё сильнее воспринимает новые идеи, отбрасывая в сторону всё старое и нежизнеспособное, мир движется вперёд. На них зиждется общество, под могучим напором этих идей мир претерпевает ряд глубочайших преобразований, рушатся целые государственные институты, не будучи в силах устоять перед их неодолимой силой. Когда приходит время, сопротивляться этому напору так же невозможно, как невозможно остановить океанский прилив. И то сообщество, что получило название спиритуализма, привносит в мир новый набор идей — идей об основах основ жизни, затрагивающих истинное положение человека во вселенной; его происхождение и судьбу; вопросы соотношения смертного и бессмертного, временного и вечного, конечного и бесконечного; бессмертной души человеческой и той материальной вселенной, в которой она сейчас обитает — идей более великих, более широких, более сложных, в которых ещё полнее признаётся всемирное действие закона как выражения Божественной воли, неизменной и несменяемой, в отношении которой действует лишь одно Вечное Сейчас, тогда как смертными время понимается как прошедшее или будущее, связанное с их ограниченно — конечным существованием на этом материальном плане” и проч. и проч.

“Миром правят идеи. И по мере того, как сознание людей будет всё сильнее воспринимать новые идеи, отбрасывая в сторону всё старое и нежизнеспособное, мир будет двигаться вперёд: под могучим напором этих идей мир претерпит ряд глубочайших преобразований, религии и даже целые державы рухнут, не будучи в силах устоять перед их неодолимой силой. Придёт время, когда сопротивляться этому влиянию1 будет так же невозможно, как невозможно остановить океанский прилив. Но всё это будет происходить лишь постепенно, а до тех пор мы должны заниматься поставленной перед нами задачей: как можно энергичнее освобождаться от шлака, оставленного нам в наследство нашими набожными дедами и прадедами. Новые идеи должны насаждаться на расчищенных площадках, поскольку эти идеи затронут основы основ жизни. Мы как раз и занимаемся изучением этих универсальных идей, а вовсе не физических явлений, поскольку для понимания последних требуется вначале постигнуть первые. А они, будьте уверены, затрагивают истинное положение человека во вселенной в тесной связи с его прежними и будущими рождениями; они касаются его происхождения и конечной судьбы, вопросов соотношения смертного и бессмертного, временного и вечного, конечного и бесконечного, а также других более великих, более грандиозных и более сложных идей, в которых признаётся всемирное действие Непреложного Закона, неизменного и несменяемого, в отношении которого действует лишь одно Вечное Сейчас, тогда как непосвящёнными смертными время понимается как прошедшее или будущее, связанное с их ограниченно-конечным существованием на этом материальном комке грязи”, и проч. и проч.

Нью-Йорк, 11 августа 1883 г.

Генри Киддл

Приложение № 2 к Письму № 93

Ответ м-ра Синнетта м-ру Киддлу

Редактору журнала “Свет”

Сударь,

Поскольку последние несколько недель я нахожусь в разъездах, то и получил номер журнала “Свет” от 1 сентября лишь по прибытии сюда вчера вечером. Спешу подтвердить, что да, я прочитал письмо за подписью Генри Киддла, в котором он приводит свои комментарии по поводу практически полного сходства между теми выражениями, которые присутствуют в одном из опубликованных в “Оккультном мире” писем моего учителя-адепта, и теми словами, которые употребил м-р Киддл в своём выступлении. Оригинал рукописи, на который я хотел бы сослаться в связи с возникшим вопросом, сейчас находится в Лондоне, и до моего возвращения туда, намеченного на конец этого месяца, я могу сказать всего лишь несколько слов на эту тему.

О случае так называемого плагиата я сейчас слышу впервые. Я не помню, чтобы получал когда-нибудь письмо, которое, судя по словам м-ра Киддла, он направлял в мой адрес. Если какое-либо письмо такого рода и поступало на моё имя в редакцию в Индии, то оно, вероятно, ускользнуло от моего внимания, учитывая ту огромную массу корреспонденции, с которой мне приходилось справляться в качестве редактора ежедневной газеты. Я должен принести свои извинения м-ру Киддлу за этот недосмотр и выразить по данному поводу глубокое сожаление, поскольку мне было бы гораздо легче решить этот вопрос в то время, пока я находился в Индии, нежели теперь.

В настоящий же момент я могу сказать по этому поводу лишь одно: в опубликованной книге “Оккультный мир” (мне, к счастью, удалось достать здесь один экземпляр книги для уточнения), как я вижу, упомянутые м-ром Киддлом слова приводятся моим досточтимым другом после фразы: “Прав был Платон”, которая, судя по всему, и указывает на некий общий источник следующих далее слов, присутствующих как в письме, так и в выступлении.

Получение дополнительных разъяснений к этой загадке из Индии потребует некоторого времени, а покамест я могу указать лишь на то, что путь к установлению знакомства с адептами всегда усеян провокациями, рассчитанными на то, чтобы посеять недоверие к ним, и причины этого чрезвычайно подробно разъясняются в моей книге: во всех своих действиях они сегодня стремятся скорее отгородиться от европейцев, нежели войти к ним в доверие. Искренне стремясь проникнуть во все сложности их философии, мы все должны быть готовы к тому, что на каждом повороте этого пути нам могут встретиться неожиданные ловушки, специально расставленные для того, чтобы возбудить в нас подозрения.

Однако в данном случае, как мне представляется, едва ли речь может идти о подобной ловушке. Любой человек, осознавший всё величие и достаточную цельность того эзотерического учения, которое уже было представлено публике в самых общих его чертах, сегодня едва ли будет склонен обращать внимание на этот довольно тривиальный вопрос. То, что ещё могло бы привлечь к себе внимание в то время, когда “Оккультный мир” только вышел из печати, теперь представляется уже неактуальным. Всё это время мы стойко продолжали идти к своей цели и пережили немало случаев, которые, казалось, должны были развеять всякое наше доверие уже в самом начале. Но всё это осталось в прошлом, и теперь, когда мы вспоминаем об этом с высоты времени, события те выглядят для нас просто смешными.

Висбаден, 15 сентября

А.П. Синнетт

Приложение № 3 к Письму № 93

Параллельные фрагменты

Ученик Редактору журнала “Свет”

Сударь,

В связи с письмом м-ра Синнетта, помещённым в сегодняшнем номере Вашего журнала в виде ответа на опубликованное тремя неделями ранее письмо м-ра Киддла, я хотел бы взять на себя смелость и высказать собственное мнение на этот счёт. Как мне представляется, поднятый сегодня вопрос невозможно назвать “неактуальным” и списать его как “нелепый случай, призванный развеять всякое доверие”. Ни один учёный не стал бы аналогичным образом относиться к подобному факту параллелизма в тексте, случись ему обнаружить его в древних книгах или рукописях, относящихся как к священной, так и к светской литературе.

Как я заключаю из контекста “Оккультного мира”, м-р Синнетт не раскрывает никаких подробностей того, как к нему в руки попало то самое письмо, в котором и присутствует упомянутый фрагмент. Нам было бы одновременно и важно, и любопытно узнать, располагает ли он свидетельствами, касающимися получения этого письма, аналогично тем свидетельствам, которые он сообщает читателю применительно к другим цитируемым им письмам. Представленные им свидетельства, судя по всему, служат почти абсолютным доказательством того, что некоторые письма действительно передавались ему оккультным путём и, кроме того, вполне убедительно подтверждают, что и само их написание осуществлялось такими средствами, о которых мы не можем составить себе ясного представления.

По одному пункту, правда, приводимые м-ром Синнеттом доказательства не вызывают никаких сомнений. Он пишет:

“Я самым недвусмысленным образом заявляю, что не изменю ни единой буквы в цитируемых мною фрагментах. Заявить об этом со всей определённостью важно по той причине, что чем ближе мои читатели могут оказаться знакомы с Индией, тем менее они будут готовы поверить — для этого понадобились бы самые убедительные доказательства — в то, что публикуемые в их нынешнем виде письма от Кут Хуми написаны коренным индусом. Но это — факт, спорить с которым совершенно бессмысленно” (с. 100, первое издание).

Стоит, вероятно, попутно отметить, что в первом издании “Оккультного мира” процитированный м-ром Киддлом фрагмент находится на сс. 149 и 150.

Думается, совершенно очевидно, что те параллельные фрагменты, которые Вы расположили по соседству друг с другом в Вашем номере от 1 сентября, либо представляют собой чрезвычайно интересную психологическую проблему, либо они должны направить поиск ответа в совершенно иное русло. В любом случае, мне кажется, что вопрос этот достаточно интересный и важный, он заслуживает и требует всестороннего исследования.

22 сентября 1883 г.

“Ученик”

Приложение № 4 к Письму № 93

Должны ли мы свернуть свой флаг перемирия?

Спиритуалистические газеты и журналы не упускают случая выступить с очередным донкихотским выпадом в сторону теософии — единственным достопримечательным исключением оставалось лишь “Знамя Света”. То, что наносятся эти удары беспорядочно, а потому, как и у рыцаря печального образа, они оказываются столь же безвредными, объясняется вовсе не нехваткой “благожелательных” намерений со стороны наших “великодушных друзей”. Несколько лет подряд мы с теософской стойкостью сносили все их недоброжелательные замечания, а если и нападали на спиритуализм как на отдельное верование и на отдельных его последователей, то делали это лишь в редчайших исключительных случаях и только в порядке самозащиты. Ни разу не поддались мы и соблазну перенести свои военные действия на территорию противника, хотя сами и не разделяем принципов их учений. Мы просто молча занимались своей работой, ожидая того же самого и со стороны любого другого искреннего искателя Истины. Проявляя терпимость к их убеждениям, мы рассчитывали на такую же терпимость и с их стороны.

Однако нас ждало разочарование. Действия неустрашимых поборников идеи возвращения на землю “духов”, судя по их последним наскокам против “Братьев” и скромных исполнителей их воли — полковника Олкотта и Е.П. Блаватской, — хоть и представляются нашим собратьям-теософам забавно-нелепыми, всё же содержат в себе тонкий расчёт на то, чтобы как можно сильнее задеть чувства индийских членов нашего Общества, а потому мы не можем и далее не замечать бросаемых нам обвинений. После того как мы получили целый ряд писем от некоторых людей, что были приняты Братьями в регулярное ученичество и которых мы лично склонили к сотрудничеству с нами, мы считаем своим долгом и обязанностью вступить в навязанный нам спор, ибо в противном случае молчание наше может быть истолковано как молчаливое признание правоты наших оппонентов.

В данном случае нас к этому подвигают разного рода комментарии, опубликованные в журнале “Свет” в связи с так называемым разоблачением “Гуру” м-ра Синнетта, которого обвиняют в “присвоении” нескольких обрывочных фраз, произнесённых в своём выступлении неким новообращённым спиритуалистом!!! Однако принимаем мы брошенный нам вызов вовсе не ради того, чтобы защитить Махатму или раскрыть “тайну” возникновения этих параллелизмов текста. Браться за решение первой задачи означало бы проявить беззастенчивую самонадеянность с нашей стороны. Решение же второй задачи потребовало бы от нас раскрытия во всех мельчайших подробностях “чрезвычайно интересной психологической проблемы”, как об этом вполне уместно написал “Ученик” в своём письме в редакцию “Света” — а браться за эту задачу нам пока никто ещё не поручал. [Мы рады, однако, что ряд других лиц — к примеру, генерал Морган — в этом же номере приподнимают покров тайны и раскрывают загадку в позволенных им пределах]. Нашим же намерением является лишь попытка показать полнейшую нелепость всего обвинения, в какой бы форме оно ни было сформулировано и с какой бы стороны ни исходило. Суть же всего вопроса сводится к следующему.

Письма м-ру Синнетту могли быть либо написаны неким настоящим живым Махатмой, как личность ничем не похожим ни на полковника Олкотта, ни на мадам Блаватскую, либо они являются продуктом (мягко говоря) “двух западных шутников”, как предполагается в публикации газеты “St. James’ Gazette”. В любом случае обвинение в плагиате является верхом нелепости, “полным вздором”, как справедливо замечает м-р Синнетт. Заподозрить автора подобных писем, Учителя, излагающего столь грандиозную философскую систему (пусть пока и представленную в самых общих чертах), в плагиате и в заимствовании пары отрывочных фраз из совершенно ничтожной лекции, примечательной разве лишь тем, что была прочитана на правильном английском языке, означало бы высказать до безумия нелепое и невероятное предположение.

Что же касается второй версии, то — даже если допустить наличие достаточно твёрдых оснований, дающих ей хоть какое-то право на существование, — выдвинутое обвинение звучит ещё более несостоятельно, хотя, казалось бы, куда уж больше! Если же оба этих “западных шутника” и в самом деле оказались способны породить из своего внутреннего сознания те величественные доктрины, что были в общих чертах изложены в “Эзотерическом буддизме”, — ту философскую систему, которая (благодаря резко возросшей активности всех религиозных мыслителей Востока под влиянием поведанных через м-ра Синнетта откровений наших Махатм) получает каждый день подтверждение со стороны эзотерических доктрин индуизма, зороастризма и даже иудаизма — что сейчас готовятся доказать некоторые еврейские каббалисты — то наверняка столь щедро наделённым умом философам и учёным было бы невозможно отказать в здравом смысле или, по крайней мере, какого-то его зерна.

Но, спрашиваем мы, куда же подевался весь этот здравый смысл у двух вышеупомянутых “шутников” в тот момент, когда они подделывали (да-да, именно так) эти “подложные” письма, коли один из них должен был обратиться за парой случайных строк к “Знамени Света” — самому известному органу спиритуалистов в Америке и читаемому, пожалуй, сотней тысяч сторонников этого учения?! Не нужно быть ни великим гением, ни пророком, чтобы понимать: в случае подобного плагиата немедленно последует разоблачение, и “параллелизм фрагментов” будет обнаружен со стопроцентной неизбежностью, тем более что некоторые из друзей м-ра Синнетта, имевшие доступ к письмам, являются спиритуалистами и вероятными читателями “Знамени Света”. А поэтому ни одному человеку в здравом уме не придёт и в голову приписывать такое безумство кому бы то ни было ещё, кроме пациентов сумасшедшего дома. Из этого с совершенной очевидностью вытекает, что “великодушные” наши оппоненты не слишком-то разборчивы в выборе оружия, которым они атакуют ненавистного им соперника, а ещё очевиднее то, что ни одна из выдвинутых ими версий никак не вписывается в данный случай.

Чем бы ни завершилась в конце концов вся эта искусственно раздутая шумиха, мы пока что принуждены выполнить одну крайне неприятную для себя задачу. Свернуть свой флаг перемирия, который до сих пор развевался у нас на обозрение всем спиритуалистам, принуждает нас вовсе не то обстоятельство, что оппоненты наши в своей критике столь грубо перешли на личности, а лишь невозможность отказать в публикации авторам писем на эту тему, что во множестве сыплются сейчас на нас со всех сторон. Объём журнала не позволяет нам опубликовать их здесь все целиком, однако наиболее важные из них приведены в другом месте.

Мы пытались помочь миру в осмыслении некоторых важных психологических проблем, но оказалось, что вместо блага мы совершили грех. Мы видим, что зашли слишком далеко, и вот теперь пожинаем заслуженные плоды своих усилий познакомить мир с тем, что он ещё не готов принять. Нас об этом предупреждали, однако мы не вняли совету, как это хорошо известно автору “Эзотерического буддизма”, и в результате оказались сейчас между двух огней. Вышеупомянутые письма ярко покажут, как о нас злословят и как упрекают нас и друзья наши, и враги.

Что ж, мы должны найти в себе силы, чтобы выстоять в этой буре. Похоронить нас не удалось ни самым грубым и пошлым шуткам в наш личный адрес, ни самым непристойным и незаслуженным оскорблениям и брани, что раздавались многие годы со страниц “велеречивых” англо-индийских и английских газет и журналов. Уничтожить нас не удалось ни ханжеским выдумкам, ни непрестанной клевете — продуктам odium theologicum, — лившимся со страниц миссионерских печатных органов. И даже нескончаемые намёки и ядовитые шпильки, отпускаемые по адресу теософов со стороны дружественных нам спиритуалистических газет и журналов, нарушили естественное для нас состояние спокойствия всего лишь на несколько кратких минут.

Однако те упрёки, что стали поступать в наш адрес теперь, имеют уже гораздо более серьёзный характер. Пока против нас выдвигались все эти тысяча и одно обвинение, мы могли позволить себе относиться к нашим оппонентам с тихим презрением и даже смеяться над ними. Но, как мы видим, упрёки теперь посыпались на нас уже со стороны наших же братьев-чела, и упрёки эти мы не можем считать ни несправедливыми, ни незаслуженными, а потому вынуждены, склонив свою повинную голову, выслушивать все порицания с покорным смирением. Mea culpa! — вот что, боимся, предстоит нам непрестанно повторять до конца своего жизненного пути. Грех наш тяжек, и теперь мы пожинаем плоды своих, к прискорбию, неосторожных действий, пусть и исполненных самых добрых и благожелательных намерений. Некоторым нашим теософам, самым видным, придётся разделить эти справедливые упрёки вместе с нами. Пусть же они почувствуют столь же остро и искренне, как и мы сами, что они вполне заслуживают эти упрёки и что они, не без пользы для себя, первыми приложили руку к тому, что нас теперь обвиняют в кощунстве!

Сноски

---