Изменения

– ''Можно ли нам ехать в Хеми?'' – В Л[ех].  

— ''Можно ли нам ехать в Хеми?'' — В Л[ех].  

Найдите другую минуту, когда сомнений не будет. Найдётся день, когда вам захочется, как птицам, пролететь без мысли о вещах – тот день будет Моим праздником. Теперь поедем в Л[ех], заведём собак. Только не теряйте для дела ни минуты – поспеть надо к решениям светлым.

Найдите другую минуту, когда сомнений не будет. Найдётся день, когда вам захочется, как птицам, пролететь без мысли о вещах — тот день будет Моим праздником. Теперь поедем в Л[ех], заведём собак. Только не теряйте для дела ни минуты — поспеть надо к решениям светлым.

''Юр[ий], противник поездки в Х[еми] в опасении за свои вещи, теперь настаивал на отъезде.''

''Юр[ий], противник поездки в Х[еми] в опасении за свои вещи, теперь настаивал на отъезде.''

{{raw:t-ru-pool:Пропущено}}

{{raw:t-ru-pool:Пропущено}}

''Ю[рий], устыдившись своих опасений, продол­жал настаивать на поездке в Х[еми]. Н[иколай] К[он­стантинович] уступил его настояниям, и было ре­шено ехать наутро в Х[еми]. Но я чувствовала, что после всего сказанн[ого] Ю[рием] и указа Уч[ителя] ехать не следует. Ложась спать, подойдя к своей по­стели, отворачивая одеяло, я услышала лёгкое по­трескивание, ощутила тепло и увидела на одеяле и как бы из моих пальцев идущий огонь­-пламя; сразу я не отдала себе отчёт в этом явлении и со словами «огонь, огонь» пыталась руками затушить, но лилово­-розовый огонь ещё сильнее вырывался из­-под моих рук; по прошествии нескольких секунд оно внезапно исчезло. Н[иколай] К[онстантинович] проснулся при моем восклицании и видел мою фигуру силуэтом, наклонившись над чем­-то горящим, вспыхивающим. Поняли, что это чрезвычайный знак и решили запросить Уч[ителя].'' – Ур[усвати] видела Мои молнии. Как же яснее дать знак. Ур[усвати] должна помнить, что единение не прерывается. Завтра поезжайте в Л[ех].  

''Ю[рий], устыдившись своих опасений, продол­жал настаивать на поездке в Х[еми]. Н[иколай] К[он­стантинович] уступил его настояниям, и было ре­шено ехать наутро в Х[еми]. Но я чувствовала, что после всего сказанн[ого] Ю[рием] и указа Уч[ителя] ехать не следует. Ложась спать, подойдя к своей по­стели, отворачивая одеяло, я услышала лёгкое по­трескивание, ощутила тепло и увидела на одеяле и как бы из моих пальцев идущий огонь­-пламя; сразу я не отдала себе отчёт в этом явлении и со словами «огонь, огонь» пыталась руками затушить, но лилово­-розовый огонь ещё сильнее вырывался из­-под моих рук; по прошествии нескольких секунд оно внезапно исчезло. Н[иколай] К[онстантинович] проснулся при моем восклицании и видел мою фигуру силуэтом, наклонившись над чем­-то горящим, вспыхивающим. Поняли, что это чрезвычайный знак и решили запросить Уч[ителя].'' — Ур[усвати] видела Мои молнии. Как же яснее дать знак. Ур[усвати] должна помнить, что единение не прерывается. Завтра поезжайте в Л[ех].  

{{Подпись-ЕИР-ЗУЖЭ|25.08.1925}}

{{Подпись-ЕИР-ЗУЖЭ|25.08.1925}}