Изменения

к этому солнечному свету, ведь свет просто перестал бы для него существовать и иметь какое-либо значение, не будь больше ничего, кроме одного этого света. Благо обретает бесконечность и вечность лишь в том, что вечно сокрыто от нас, и лишь потому мы и воображаем его вечным. На проявленных же планах бытия одно уравновешивает другое.  

к этому солнечному свету, ведь свет просто перестал бы для него существовать и иметь какое-либо значение, не будь больше ничего, кроме одного этого света. Благо обретает бесконечность и вечность лишь в том, что вечно сокрыто от нас, и лишь потому мы и воображаем его вечным. На проявленных же планах бытия одно уравновешивает другое.  

Среди теистов и людей, верящих в личного Бога, лишь единицы не превращают сатану в тень Бога или, смешивая одного с другим, не считают себя вправе молиться этому идолу, испрашивая у него помощи и защиты ради того, чтобы безнаказанно творить зло и жестокость. Со словами: "И не введи нас во искушение" миллионы христиан в сердце своём обращаются ежедневно к тому, кто есть "Отче наш, сущий на небесах", а не дьявол. Они делают это, повторяя те самые слова, которые были вложены в уста их Спасителя, и при этом даже не задумываются над тем, что смыслу этих слов прямо противоречит то, чему учит "брат Господа нашего" — Иаков:  

Среди теистов и людей, верящих в личного Бога, лишь единицы не пытаются усмотреть в сатане тень Бога, лишь единицы не считают возможным для себя, путая одного с другим, молиться этому идолу, испрашивая у него помощи и защиты ради того, чтобы безнаказанно творить зло и жестокость. И со словами: "И не введи нас во искушение" миллионы христиан в сердце своём обращаются ежедневно не к дьяволу, а к тому, кто есть "Отче наш, сущий на небесах". Они делают это, повторяя те самые слова, которые были вложены в уста их Спасителя, и при этом даже не задумываются над тем, что смыслу этих слов прямо противоречит то, чему учит "брат Господа нашего" — Иаков:  

{{Стиль А-Цитата|"В искушении никто не говори: Бог меня искушает; потому что Бог не искушается злом и Сам не искушает никого" (1 Иак. 1, 13).}}

{{Стиль А-Цитата|"В искушении никто не говори: Бог меня искушает; потому что Бог не искушается злом и Сам не искушает никого" (1 Иак. 1, 13).}}

Но зачем же утверждать, будто искушение исходит от дьявола, если церковь ''от имени Христа'' учит, что делается-то это самим же Богом? Откройте любую книгу, в которой тот или иной благочестивый автор даёт определение слову "искушение" в богословском смысле, и вы тут же найдёте два определения: (1) "Скорби и печали, которыми Бог ''испытывает свой народ''"; (2) Богатства и соблазны, используемые дьяволом для того, чтобы заманивать и завлекать человечество в свои сети (1 Иак. 2, 12, и Матф. 6, 13).<ref>А. Круден. Полное соответствие Священным Писаниям (Alexander Cruden, "A Complete Concordance to the Holy Scriptures," 1830) — p. 607 (''SDR'', TUP). </ref> Если понимать слова обоих буквально, то получается, что два этих учения, Христа и Иакова, противоречат друг другу, и какая же догма способна примирить их между собой, если не принимать в расчёт оккультный смысл их слов?  

Но зачем же тогда утверждать, будто искушение исходит от дьявола, если церковь ''от имени Христова'' учит, что делается-то это самим же Богом? Откройте любую книгу, в которой тот или иной благочестивый автор даёт определение слову "искушение" в богословском смысле, и вы тут же найдёте два определения: (1) "Скорби и печали, которыми Бог ''испытывает свой народ''"; (2) Богатства и соблазны, используемые дьяволом для того, чтобы заманивать и завлекать человечество в свои сети (1 Иак. 2, 12, и Матф. 6, 13).<ref>А. Круден. Полное соответствие Священным Писаниям (Alexander Cruden, "A Complete Concordance to the Holy Scriptures," 1830) — p. 607 (''SDR'', TUP). </ref> Если понимать слова обоих буквально, то получается, что два этих учения, Христа и Иакова, противоречат друг другу, и какая же догма способна примирить их между собой, если не принимать в расчёт оккультный смысл их слов?  

Выбирая между этими двумя способами обольщения, мудр будет тот философ, которому удастся точно определить, где исчезает Бог, чтобы уступить своё место дьяволу! Поэтому, когда мы читаем о том, что "Дьявол есть лжец и отец лжи",<ref>См. Ин. 8, 44.</ref> то есть {{Стиль С-Капитель|воплощённая ложь}}, и тут же мы слышим, что сатана — дьявол — это сын Божий<ref>См. Иов 1, 6: "И был день, когда пришли сыны Божии предстать пред Господа; между ними пришел и сатана".</ref> и самый прекрасный из его архангелов, мы предпочитаем не верить словам о том, что Отец и Сын есть гигантское олицетворение вечной {{Стиль С-Капитель|лжи}}, и почитаем наилучшим для себя обратиться за сведениями к пантеизму и философии языческой.  

Выбирая между этими двумя способами обольщения, мудр будет тот философ, которому удастся точно определить, где исчезает Бог, чтобы уступить своё место дьяволу! Поэтому, когда мы читаем о том, что "Дьявол есть лжец и отец лжи",<ref>См. Ин. 8, 44.</ref> то есть {{Стиль С-Капитель|воплощённая ложь}}, и тут же мы слышим, что сатана — дьявол — это сын Божий<ref>См. Иов 1, 6: "И был день, когда пришли сыны Божии предстать пред Господа; между ними пришел и сатана".</ref> и самый прекрасный из его архангелов, мы предпочитаем не верить словам о том, что Отец и Сын есть гигантское олицетворение вечной {{Стиль С-Капитель|лжи}}, и почитаем наилучшим для себя обратиться за сведениями к пантеизму и философии языческой.