Изменения

Силы – виды движения или разумы?}}

Силы – виды движения или разумы?}}

Итак, это является последним словом физической науки вплоть до настоящего года, 1888-го. Механические законы никогда не будут в состоянии, доказать однородность первичной материи, иначе как путём выводов, и как последнюю необходимость, когда не останется другого выхода – как в случае эфира. Современная наука находится вне опасности лишь в своей собственной области и владениях, в пределах физических границ нашей Солнечной системы, за пределами которой решительно всё, каждая частица материи, разнится от материи ей известной, и где материя существует в состояниях, о которых наука не может составить себе ни малейшего представления. ''Эта'' материя, действительно однородная, находится за пределами человеческого познавания, если познавание это ограничено лишь пятью чувствами. Мы ощущаем её воздействия через те РАЗУМЫ, которые являются результатом её первой дифференциации, и которых мы именуем дхиан-чоханами, называемых в герметических трудах «семью правителями»: они те, о ком Пэмандр, «божественная мысль», указует, как о «силах созидающих», и кого Асклепий называет «высшими богами». В эту материю – истинную первоначальную субстанцию, нумена всей «материи», известной нам – даже некоторые из наших астрономов вынуждены были уверовать, ибо они отчаиваются в возможности когда-либо объяснить вращение, тяготение и происхождение любого механического закона, если только эти РАЗУМЫ не будут приняты наукою. В вышеупомянутом труде по астрономии г-на Вольфа<ref>«Космогонические гипотезы». {{Стиль С-Прим. ред.|Полное название: «Космогонические гипотезы. Обзор современных научных теорий о происхождении миров, исследование толкований теории неба Канта» (“Les Hypotheses Cosmogoniques. Examen des Theories Scientifiques modernes sur l’Origine des Mondes, suivi de la Traduction de la Theorie du Ciel de Kant.”).}}</ref>, автор вполне принимает теорию Канта и последняя теория, если не в своём общем аспекте, то, во всяком случае, в известных чертах, очень напоминает некоторые эзотерические учения. Здесь мы имеем мировую систему, «возрождённую из её пепла», посредством туманности – эманации от тел, мёртвых и разложившихся в пространстве, вследствие раскаления солнечного центра – вновь оживлённой воспламеняющейся материей планет. В этой теории, рождённой и развившейся в мозгу, двадцати пятилетнего молодого человека, никогда не покидающего своего места рождения, (Кёнигсберг, маленький городок северной Пруссии), едва ли можно не признать наличности внешней вдохновляющей силы или же очевидности ''перевоплощения'', согласно утверждению оккультистов. Теория эта заполняет пробел, который Ньютон, несмотря на весь свой гений, не смог заполнить. И, конечно, Кант имел в виду нашу первозданную материю-акашу, предпослав существование первоначальной всепроникающей субстанции, чтобы разрешить затруднение Ньютона и его неудачу объяснить одними силами природы первичный импульс, сообщённый планетам. Ибо, как замечает он в главе VIII; если только допустить, что совершенная гармония звёзд и планет и  

Итак, это является последним словом физической науки вплоть до настоящего года, 1888-го. Механические законы никогда не будут в состоянии, доказать однородность первичной материи, иначе как путём выводов, и как последнюю необходимость, когда не останется другого выхода – как в случае эфира. Современная наука находится вне опасности лишь в своей собственной области и владениях, в пределах физических границ нашей Солнечной системы, за пределами которой решительно всё, каждая частица материи, разнится от материи ей известной, и где материя существует в состояниях, о которых наука не может составить себе ни малейшего представления. ''Эта'' материя, действительно однородная, находится за пределами человеческого познавания, если познавание это ограничено лишь пятью чувствами. Мы ощущаем её воздействия через те РАЗУМЫ, которые являются результатом её первой дифференциации, и которых мы именуем дхьян-чоханами, называемых в герметических трудах «семью правителями»: они те, о ком Пэмандр, «божественная мысль», указует, как о «силах созидающих», и кого Асклепий называет «высшими богами». В эту материю – истинную первоначальную субстанцию, нумена всей «материи», известной нам – даже некоторые из наших астрономов вынуждены были уверовать, ибо они отчаиваются в возможности когда-либо объяснить вращение, тяготение и происхождение любого механического закона, если только эти РАЗУМЫ не будут приняты наукою. В вышеупомянутом труде по астрономии г-на Вольфа<ref>«Космогонические гипотезы». {{Стиль С-Прим. ред.|Полное название: «Космогонические гипотезы. Обзор современных научных теорий о происхождении миров, исследование толкований теории неба Канта» (“Les Hypotheses Cosmogoniques. Examen des Theories Scientifiques modernes sur l’Origine des Mondes, suivi de la Traduction de la Theorie du Ciel de Kant.”).}}</ref>, автор вполне принимает теорию Канта и последняя теория, если не в своём общем аспекте, то, во всяком случае, в известных чертах, очень напоминает некоторые эзотерические учения. Здесь мы имеем мировую систему, «возрождённую из её пепла», посредством туманности – эманации от тел, мёртвых и разложившихся в пространстве, вследствие раскаления солнечного центра – вновь оживлённой воспламеняющейся материей планет. В этой теории, рождённой и развившейся в мозгу, двадцати пятилетнего молодого человека, никогда не покидающего своего места рождения, (Кёнигсберг, маленький городок северной Пруссии), едва ли можно не признать наличности внешней вдохновляющей силы или же очевидности ''перевоплощения'', согласно утверждению оккультистов. Теория эта заполняет пробел, который Ньютон, несмотря на весь свой гений, не смог заполнить. И, конечно, Кант имел в виду нашу первозданную материю-акашу, предпослав существование первоначальной всепроникающей субстанции, чтобы разрешить затруднение Ньютона и его неудачу объяснить одними силами природы первичный импульс, сообщённый планетам. Ибо, как замечает он в главе VIII; если только допустить, что совершенная гармония звёзд и планет и  

{{Стр|602|}}

{{Стр|602|}}

{{Стр|604|}}

{{Стр|604|}}

Итак, оккультисты не одиноки в своих убеждениях. Также они не так уж безрассудны, в конце концов, отвергая даже «тяготение» современной науки вместе с другими ''физическими'' законами и принимая взамен ''притяжение'' и ''отталкивание''. Кроме того, они видят в этих двух противоположных силах лишь два ''аспекта'' Общемирового Единства, называемого ''проявленным разумом;'' в аспектах которого оккультизм через своих великих провидцев усматривает бесчисленное воинство действующих существ: космических дхиан-чоханов, существ, сущность которых, в силу своей ''двойственной'' природы, является причиною всех земных явлений. Ибо эта сущность единосущна с общемировым электрическим океаном, который есть ''жизнь;'' и будучи, как сказано, двойственной – положительной и отрицательной – именно, эманации этой двойственности действуют ныне на Земле под наименованием «видов движения»; даже сила стала теперь предосудительным словом из страха, что это может повлечь хотя бы даже мысленное отделение её от материи! Это есть, как говорит оккультизм, двоякие ''следствия'' этой двоякой сущности, называемые теперь то центростремительной и центробежной силою, то отрицательным и положительным полюсами или полярностью, теплом и холодом, светом и тьмою и пр.

Итак, оккультисты не одиноки в своих убеждениях. Также они не так уж безрассудны, в конце концов, отвергая даже «тяготение» современной науки вместе с другими ''физическими'' законами и принимая взамен ''притяжение'' и ''отталкивание''. Кроме того, они видят в этих двух противоположных силах лишь два ''аспекта'' Общемирового Единства, называемого ''проявленным разумом;'' в аспектах которого оккультизм через своих великих провидцев усматривает бесчисленное воинство действующих существ: космических дхьян-чоханов, существ, сущность которых, в силу своей ''двойственной'' природы, является причиною всех земных явлений. Ибо эта сущность единосущна с общемировым электрическим океаном, который есть ''жизнь;'' и будучи, как сказано, двойственной – положительной и отрицательной – именно, эманации этой двойственности действуют ныне на Земле под наименованием «видов движения»; даже сила стала теперь предосудительным словом из страха, что это может повлечь хотя бы даже мысленное отделение её от материи! Это есть, как говорит оккультизм, двоякие ''следствия'' этой двоякой сущности, называемые теперь то центростремительной и центробежной силою, то отрицательным и положительным полюсами или полярностью, теплом и холодом, светом и тьмою и пр.

Далее утверждается, что даже греко и римско-католические христиане поступают мудрее, веруя, как это делают они, – даже, если слепо приписывая всех их антропоморфическому Богу – в ангелов, архангелов, архонтов, серафимов и «утренних звёзд», во всех этих богословских, ''deliciae humani generis {{Стиль С-Прим. ред.|услада рода человеческого (лат.)}}'', короче говоря, в правителей космическими стихиями, нежели наука, совершенно отвергающая их и рекомендующая свои механические силы. Ибо эти силы часто действуют с большею, нежели человеческой разумностью и соответствием. Тем не менее, эта разумность отрицается и приписывается слепой случайности. Но так же, как был прав де Мэстр, называя закон тяготения просто ''словом'', заменившим «неизвестную вещь», так правы и мы, применяя то же замечание ко всем другим Силам науки. И если нам возразят, что де Мэстр был ярым католиком, то мы можем, привести слова Ле Кутюрье, такого же ярого материалиста, сказавшего то же самое, так же как и Гершель и ещё многие другие<ref>«Музей науки», август, 1856.</ref>.

Далее утверждается, что даже греко и римско-католические христиане поступают мудрее, веруя, как это делают они, – даже, если слепо приписывая всех их антропоморфическому Богу – в ангелов, архангелов, архонтов, серафимов и «утренних звёзд», во всех этих богословских, ''deliciae humani generis {{Стиль С-Прим. ред.|услада рода человеческого (лат.)}}'', короче говоря, в правителей космическими стихиями, нежели наука, совершенно отвергающая их и рекомендующая свои механические силы. Ибо эти силы часто действуют с большею, нежели человеческой разумностью и соответствием. Тем не менее, эта разумность отрицается и приписывается слепой случайности. Но так же, как был прав де Мэстр, называя закон тяготения просто ''словом'', заменившим «неизвестную вещь», так правы и мы, применяя то же замечание ко всем другим Силам науки. И если нам возразят, что де Мэстр был ярым католиком, то мы можем, привести слова Ле Кутюрье, такого же ярого материалиста, сказавшего то же самое, так же как и Гершель и ещё многие другие<ref>«Музей науки», август, 1856.</ref>.