Рерих Е.И. - Письма в 9-ти томах, т.9, п.030
том 9, письмо № 30
Участники
| |
|---|---|
| Автор: | Рерих Е.И. |
| Адресат: | Рерих С.Н. |
| Посыльный: | |
Даты
| |
| Написано: | 17 июня 1951 |
| Получено: | |
Места
| |
| Отправлено из: | |
| Получено в: | |
Дополнительная информация
| |
| Язык: | рус. |
Crookety
Родной мой Светуня, чуял ли ты, какую горестную и трудную неделю переживали мы? Наша милая Мартуся оставила нас 15 июня в 7 1/2 ч. вечера – сердце ее отказалось работать. Уже некоторое время она не могла наладить свое общее самочувствие из-за страстного вздутия в животе и спазм в кишечнике, но 10 июня она приехала к нам и выглядела много лучше и казалась особенно счастливой. Но в понедельник к вечеру мы уже получили записку от Инге, уведомлявшую нас, что Марте хуже, начались сильные боли и рвота желчью и сильнейшие боли в спине и кишечнике. После принятия некоторых мер она успокоилась немного, но в четверг утром она уже стала выглядеть уходящей. В пятницу, в день смерти, она почуяла облегчение и просила хорошенько омыть ее, ибо она страшно потела и пот был липким. С помощью Раи ее хорошо омыли дважды, утром и вечером, и все мы надеялись на хорошую ночь. В седьмом часу я уехала с надеждой в сердце, но уже в 8 часов слуга их прибежал с просьбою немедленно приехать, ибо Мисс Саиб – плохо. Юханчик бросился бежать в проливной дождь к греческому принцу просить мотор для меня.
Вечером, в дождь – моторов не достать – Князь приехал за мной, и, когда мы подъезжали к их домику, Юханчик вышел нам навстречу и на наш повторный вопрос – что Марта? – хранил молчание. Тяжко было понять это молчание. Хотя мы все были уже более или менее подготовлены к этому.
На рассвете в среду мне было Сказано, что «Марта победила Дракона у Порога». На мой вопрос – что это означает? – было Сказано: «Малая ниточка легко оборвется». Но все же я не хотела думать о смерти, надеялась, что «Дракон у Порога» означает наши «страхи и сомнения». Малую ниточку отнесла к нерву, связующему солнечное сплетение со спинными нервными стволами, которая должна оторваться при йогическом процессе, но, конечно, более или менее в конце процесса, – и потому недоумевала – и тупость моя сказалась в неподвижности ума.
Инге в большом горе. Они очень подружились за последнее время, но, приняв в соображение многие обстоятельства, приходим к убеждению, что для Марты это было лучшим исходом. Она давно страдала от расширения сердца, и долго жить с таким сердцем нельзя. Ее мечта исполнилась. Она приехала в Индию, жила в чудесных условиях в виду Гималаев. Сердцем ощутила вибрации, идущие из-за гор. Увидела то, о чем, вернее, о Ком мечтала, и устремилась в восторге духа туда, куда притяжение сердца влекло ее. Она умерла в объятиях Инге, которая подошла помочь ей перейти с постели на кресло. Почувствовала страшную слабость, головокружение, голова ее закинулась – и все кончилось.
Юханчик и греческие друзья оказали нам большую помощь. Князь в полной темноте в непогоду поехал по ужасным дорогам разыскивать начальство и доктора Крега для получения свидетельства о нормальной смерти и разрешения на сожжение тела – на следующий день из-за наступившего теплого времени.
Ввиду того что Марта была иностранка и врач не видел ее раньше, пришлось согласиться на вскрытие, иначе не дали бы разрешения на сожжение. Это было отвратительно! Вскрытие обнаружило совершенно исключительные размеры сердца и расширение желудка. С таким сердцем долго жить немыслимо! Ей пришлось пережить многие ужасы жизни, и они погубили ее сердце. В Америке она уже лечилась от расширения сердца и сейчас принимала корамайн.
Разрешение было выдано, и в субботу в шесть часов ее сожгли на горной площадке под домом Мrs Morgan. Юрий со своими тибетцами и монголами прекрасно устроил процедуру сожжения. Все было налажено как нельзя лучше, и, несмотря на туман и дождь, вся процедура взяла не больше часа. Присутствовали Петр Георгиевич, Нивельский[1], его новый секретарь, Мrs Morgan, Inge, Юрий, Рая, и приглашенный пастор Scott прочел прекрасное напутственное слово и возложил цветы. Все было устроено прекрасно. Тело было засыпано цветами. Огонь охватил все место сразу так, что, кроме моря огня, ничего не было видно. Я не поехала, ибо не хотела быть им в тягость на трудном подъеме. Со мною осталась Ирина Александровна. Очень она волновалась, как все сойдет из-за дождя и тумана, но все наши страхи не оправдались и все было налажено прекрасно. Через полтора часа все вернулись к нам. На всех присутствующих сожжение это произвело большое впечатление. Многие никогда не видели такого мощного огня и быстрого сожжения – по методу тибетцев. Инге держится молодцом. Приехала к нам и подвозилась в маленькой кабинке. Мы еще не известили ни Катрин, ни д-ра Бхатнагара. Катрин до 25-го будет в Париже, так что пиши ей уже на фарму[2]. Она сейчас уже должна быть в Париже. Вернется она, вероятно, не раньше конца сентября, ибо ей необходимо многое изменить на фарме – кое-что переделать и перестроить для лучшей сохранности картин и ценных вещей; все это возьмет время.
Пишите все ваши новости. Юрий лечит зубы – опасаюсь за «bill»[3] – заплатили за домик по 9 августа. Грустно на сердце, еще одна прекрасная душа оставила наш план. Обнимаю тебя, родной. Обними твою жену, ей напишу скоро. Трудные дни, всюду много горя. Береги себя. Пришла Инге.
Мама
Сноски