Рерих Е.И. - Письма в 9-ти томах, т.6, п.091
том 6, письмо № 91
Участники
| |
|---|---|
| Автор: | Рерих Е.И. |
| Адресат: | Рудзитис Р.Я., Лукин Г.Ф. |
| Посыльный: | |
Даты
| |
| Написано: | 29 октября 1938 |
| Получено: | |
Места
| |
| Отправлено из: | |
| Получено в: | |
Дополнительная информация
| |
| Язык: | |
Письма Елены Ивановны Рерих
91 Е.И.Рерих – Р.Я.Рудзитису и Г.Ф.Лукину
29 октября 1938 г.
Дорогие наши Рихард Яковлевич и Гаральд Феликсович, получили Ваши письма от 19 и 19 октября[1]. Очень счастливы, что нападения тёмных завистников снова разбились о благоразумие и расположение, проявленные некоторыми лицами. Когда честность и благоразумие одерживают верх, значит, народ этой страны идёт путём эволюции. Хотим надеяться, что и по отношению к другим светлым начинаниям будет проявлено такое же справедливое суждение. Конечно, приходится всё время быть на дозоре и предупреждать, где возможно, злостную клевету, разбивая её неопровержимыми фактами. Полезно постоянно держать в памяти наготове все наши плюсы, все положительные результаты обширной деятельности.
Порадовало нас сообщение, что новые люди подходят к Вам. Давно советовала я Карлу Ивановичу учредить группу, в которой происходили бы беседы и лекции на общекультурные темы без определённого отношения к книгам Живой Этики. Для таких членов можно было бы устраивать при их ближайшем участии художественно-литературные и философские собрания хотя бы раза два в месяц. Причём при дальнейшем ознакомлении с нравственными обликами членов такой группы можно было бы их постепенно знакомить и с Учением Жизни. При нашем Обществе Поощрения Художеств в Петрограде собирался такой кружок. На его вечера приезжало много выдающихся артистов, художников и литераторов. Все они очень любили бывать и даже выступать в такой исключительно интеллигентной среде. Конечно, бывали и приглашённые гости. Почему бы и в нашем Обществе не сорганизовать нечто подобное? Не полезно, чтобы за нашим Обществом установилась репутация чего-то исключительного или специфического. Именно, заветы Учения Жизни призывают к самому широкому приобщению ко всем проявлениям человеческого творчества во всех областях жизни. Лишь широко образованный и утончённый в своих вкусах человек может вполне усвоить заветы Живой Этики. Так хотелось бы охранить, защитить и в то же время расширить деятельность нашего Общества во благо милой страны. Ведь мы думаем только о самом прекрасном, о самом строительном, о самой широкой кооперации со всеми благими начинаниями.
Мы ещё не начали собирать для отправки нашего архива, состоящего из частных писем и деловой переписки с Америкой. Само собой разумеется, что архив этот не имеет в себе ничего, что подлежало бы какому-либо сокрытию. Вероятно, вышлем его не ранее трёх, четырёх месяцев. Но следовало бы собрать сведения, как лучше его послать.
Прекрасна мысль издавать рефераты отдельными брошюрками. Если бы выдержки из книг Учения шли под общим титулом «Учение Жизни», то брошюрки могли бы выходить под названием «Живая Мысль», или «Строительство Жизни», или «Цветы Духа», «Подвиг Жизни». Впрочем, Вы, как поэт, найдёте, конечно, лучшее название для таких вестников в широкие массы. Конечно, прекрасно включить в серию таких брошюрок и отдельные статьи и лекции выдающихся культурных деятелей. Именно, не следует замыкаться в тесный кружок. Всё светлое, всё прекрасное должно быть поощряемо и утверждаемо нами.
Приношу горячую признательность милому Клементию Станиславовичу за его дар сердца. Если это не отяготит, то, конечно, хотелось бы видеть «Основы Буддизма» изданными и на русском языке, но не в большом количестве. Ваше предложение издать их в размере книги «Братство» мне очень нравится. Так же мне хотелось бы поместить в этой книжке уже посланное Вам Изображение Будды, находящееся в Музее Сарната вблизи Бенареса, вместо Изображения с мечом, которое помещено в английском издании.
Теперь о письмах г-жи Рынкевич. К этой даме следует отнестись тоже с большой сдержанностью. Вообще, нам был повторён Совет прекратить переписку с Польшей, с Румынией и Болгарией, вероятно, скоро прекратится она и с Александром Михайловичем Асеевым. Мне казалось, что я послала Вам копию моих двух писем к Паскевичу и Кавке, если нет, то могу переслать их Вам для ознакомления. О Паскевиче и Кавке никто нам ничего не писал до нашего запроса о них. Получив от них несколько писем по 30 страниц каждое, мы вполне могли составить себе представление о всей ауре, окружающей этих людей. Но также понимаем, что представляет собою и Лига Братства. Г-н Ливский, о котором печётся г-жа Рынкевич, состоял со мною в краткой переписке, и должна сказать, что симпатии он мне не внушил. Что же касается до его перевода «Агни Йоги», то на днях мы получили письмо от одного польского писателя, в котором он жёстко критикует перевод Ливского. При этом предлагает свои услуги для перевода всех книг Учения и для этого собирается приехать с женою и поселиться в «Урусвати»! Предлагал переводить эти книги и некто Тарто-Мазинский. С ним у меня тоже была краткая переписка, закончившаяся после того, как я отказала ему переслать по почте формулу психической энергии и чертежи для собирания этой силы, а также сделать его единственным передатчиком Учения на Польшу!! Не знаешь, чему больше удивляться, получая такие просьбы, – наивности или же самомнению их. В Польше единственным настоящим сотрудником был ушедший Преображенский. Янушкевич большой добряк, но тяжкая семейная драма утраты всей семьи отразилась на его нервной системе, и потому он легко возбуждается. Он высокопорядочный человек, и, несмотря на некоторые, может быть, не совсем тактичные поступки, я уважаю его и мне тяжко чем-либо огорчить его. Должна признаться, что у меня не хватает сил отказать ему в праве перевода на ту или иную книгу Учения, зная, что это его единственная радость. Между прочим, он писал, что уже переводит первую часть «Мира Огненного». Но ни одному из поляков не было дано исключительного права на перевод книг Учения. Положение в Польше настолько тёмное и смутное сейчас, что именно там невместно издавать эти книги. Неоднократно я писала Янушкевичу и всем остальным польским корреспондентам, что мы не стремимся переводить и издавать по-польски книги Живой Этики. Также предупреждала всех ценящих эти книги не выносить их на базар, происходящий в Лиге Братства. Сама г-жа Рынкевич в своём письме от 22 августа с.г. из Венгрии сообщила нам, что результаты её майского доклада о книгах Живой Этики совершенно укрепили её в убеждении, что почва для восприятия книг Живой Этики совершенно неблагоприятна в её стране и что такая книга, как «Зов», может только оттолкнуть читателя своими упоминаниями о будущей роли России. Также она пишет: «У нас условия совершенно своеобразные и не могут быть сравнены даже с ирландскими. Не знаю, известны ли Вам преследования, каким подвергается православие, выражающиеся в разрушении десятков церквей и часовен, арестах священников, принудительном "обращении" целых деревень под угрозой выселения и разорения, лишения мест и т.п. Всё это факты, из которых слагается последовательная система уничтожения инаковерующих. К чести некоторых членов правительства надо сказать, что не все согласны с такой политикой, так, например, сам премьер и министр юстиции, но они бессильны перед натиском иезуитов, с которыми не могут бороться даже несогласные с ними члены духовенства. Где уже в такой обстановке говорить о таком возвышенном учении, как учение Агни Йоги...»
После всего вышесказанного, зачем там издавать книги Живой Этики? Думается мне, что с г-жою Рынкевич можно поддержать исключительно деловую переписку, не вдаваясь ни в какие обсуждения. Сама она, видимо, очень опасается, ибо пишет из другой страны.
Имеете ли Вы какие сведения от Асеева? Мы ждём его ответа на наши письма к нему от августа и сентября. Он проходит через новое испытание. Контакт с тёмными очень отяжелил его ауру. Как бы не пришлось мне переслать Вам ещё несколько любопытных человеческих документов в Ваш архив. Поучительно, но тяжко ознакомление с извивами человеческой души. Всё больше и больше видишь, как сдержанность нужна с людьми и особенно с так называемыми «оккультистами». Воображаю также, сколько ядовитых зёрен разбрасывается некоей председательницей на разных конгрессах! Елена Фёдоровна Писарева что-то замолчала. Может быть, по нездоровью, а может быть, после посещения её председательницей. Ведь она всё ещё называет председательницу своим Аввою. Думается, правильнее было бы обратное. Между прочим, Елена Фёдоровна просила прислать ей вторую часть книги «Братство», но на это не имею ещё разрешения. Ответила, что ещё собираю эту книгу.
Дорогой Рихард Яковлевич, сын мой Юрий ответит на все поставленные Вами ему вопросы. Радуюсь этому Вашему труду. Знаю, с какой чуткостью и душевной теплотой будут написаны некоторые возвышенные страницы. Мечтаю, что в будущем этот труд будет переведён и на русский язык. Удаётся ли Вам применять все указания венского врача? Мне так понравился метод абсолютного утверждения. Именно, нужно выработать в себе этот утверждающий ритм во всей жизни. Лишь утверждение сообщает равновесие всему нашему существу.
Очень понравился присланный макет монографии. Книга вышла очень симпатичная. Надеемся, что не в таком далёком будущем она найдёт широкое распространение в соседней стране. Как обошлось дело с каталогом магазина?
Вчера получили от Великого Владыки следующее: «"Письма" могут быть изданы даже раньше "Основ Буддизма". Предоставьте им делать, как хотят и как легче». Также сказано написать, что «скоро начнётся наш подвиг. Скоро Учение с гор спустится в долины». Думается, если явится возможность издания, то формат может быть избран тот, который выгоднее всего по имеющейся бумаге. Тысяча или даже шестьсот экземпляров вполне достаточно. Конечно, не вижу выхода этой книги раньше 40-го года. Пишу это, а сама мучаюсь, как бы не перегрузить Вас. Может быть, Клементий Станиславович согласится свой дар перенести на «Письма»?
Давно не имеем вестей от Фёдора Антоновича, как его здоровье? Пожалуйста, передайте ему моё сердечное приветствие. Дорогие Рихард Яковлевич и Гаральд Феликсович, шлём Вам всё наше сердечное доверие, знаем, что проведёте Ваш корабль через все подводные скалы. Мужество и твёрдость духа необходимы сейчас, когда зараза малодушия и страха распространяется на огромные пространства. Светлый Щит да хранит милую нам страну! Будем помнить, что всё свершается так, как нужно. Больше чем когда-либо нужно знать, что «если человек предполагает, то Бог располагает». Поверх очевидности и всяких предположений существует уже предрешённая действительность. Карма утвердилась чётко. Малодушие лишь ускорит разложение. Ещё раз скажем: «Светлый щит да хранит милую <...>.[2]
Сноски