Рерих Е.И. - Письма в 9-ти томах, т.3, п.049
том 3, письмо № 49
Участники
| |
|---|---|
| Автор: | Рерих Е.И. |
| Адресат: | Американские сотрудники |
| Посыльный: | |
Даты
| |
| Написано: | 22 марта 1935 |
| Получено: | |
Места
| |
| Отправлено из: | |
| Получено в: | |
Дополнительная информация
| |
| Язык: | |
Письма Елены Ивановны Рерих
Родные мои, с этой почтой получила лишь письма от Логвана и Порумочки и минутсы от конца февраля. Еще и ещё раз отдаю дань проявленному мужеству, настойчивости и несломимой вере в победный исход со стороны Логвана и Порумы, также благодарю всех сотрудников, оказавших содействие в этой беспощадной борьбе. В минутсах есть замечание Франсис, которое меня очень огорчило, ибо в нём мне чуется всё тот же старый дух малодушия и непонимания основного положения. Вся победа предрешается в духе, и это мы должны понять, если хотим быть успешны. Также по-прежнему напоминаю Модре об Указе, чтобы она ничего не скрывала от меня. Так ли обстоит дело на самом деле?
Письмо это придёт почти накануне Великого Исторического Дня подписания Пакта, духом и сердцем буду с Вами, мои родные, честь и слава Вам, поднявшим Знамя и сделавшим возможным заложение новой ступени сознания человечества. Сердце моё радуется и за Америку, показавшую всему свету, что именно она – страна нового сознания, именно она – страна ведущая. Тот факт, что подписание Пакта произойдёт в офисе Президента, ещё больше объединит обе Америки. Это очень мудрый шаг. Сердце моё горит верою в Великое Новое Строительство.
Послала Вам телеграмму о том, что Прибалтийские страны ждут приглашения участвовать в ратификации Пакта. Так, Карл Иванович уже в третьем письме пишет, что Министерство Иностранных Дел в Латвии всё ещё ждет приглашение от Президента Рузвельта подписать Пакт. Видимо, они ждут оповещения из Стейт Департмента[1], которое было обещано Уоллесом, но о судьбе которого я так и не знаю. Состоялось ли вообще это новое оповещение? Это обстоятельство может задержать ратификацию Пакта этими странами. Будет обидно. Маленькие государства любят знаки внимания к себе. Кроме того, признание ими Пакта был бы почин в Европе. Конечно, письмо это дойдёт слишком поздно для каких-либо шагов, потому я и решила послать телеграмму.
Радовалась беседе Порумочки с Холлом и возможности его лекций в будущем сезоне. Очень ценю получение книжечки его «Мэн». Радовалась также новому Персидскому Обществу[2]. Ведь эта деятельность моей Порумочки такой неописуемой важности для всего будущего Учреждений. Когда Великий Владыка указал в своё время на установление отношений с Южной Америкой, могли ли мы думать, что главная причина, может быть, и заключалась в принятии ими первыми Пакта и Знамени. Истинно, Предвидение Великого Владыки есть Мудрость и Знание Высшее.
Ввиду того что в Латвии к ограничивающим культурную деятельность мерам прибавился закон о неввозе книг без особого на то разрешения Министерства Внутренних Дел, причём каждая посылка облагается высокой пошлиной, определяемой валютной Комиссией, некоторые члены Общества думают организовать издательство книг в самой Латвии, если издательство «Агни Йоги» (и почему-то «Алатас») на это согласятся. Печатание у них обходится дешевле, нежели в Америке и Париже. Конечно, я ничего не имею против, чтобы остальные части «Знаков Агни Йоги» печатались бы у них, но сейчас на это нет средств у нас. Но своё принципиальное согласие я им пошлю, может быть, кто-либо из состоятельных членов и захочет пожертвовать на это благое дело. Между прочим, Карл Иванович пишет, что к ним приезжал из Таллинна заведующий группой доновцев некто Пампоров и пытался объединить все Психические Общества в Риге под знаком Донова. На это объединительное заседание был приглашён и Карл Иванович, но он уклонился, и тогда пригласили Клизовского, но заседание не состоялось якобы из-за отсутствия Карла Ивановича. Из этого ясно, что вся цель – заманить в свои сети именно наше Общество. Прилагаю Вам воззвание этого Болгарского Общества, которое многие в своём неведении принимают за Великое Белое Братство. Говорят, что движение это очень ширится. Может быть, основатель сам и неплох, но, как мне писал Асеев, последователи его занимаются развитием в себе психических сил, и уже были случаи тяжких одержаний и сумасшествий. Я писала Карлу Ивановичу, что мы, находящиеся под особым Покровительством и носящие Знак, не можем без РАЗРЕШЕНИЯ объединяться с другими организациями. Ояночка слышала об этом Петре Донов, возглавляющем белое братство в Болгарии.
Также некий Ф.А. Буцен, бывший баптистский епископ и философ, душа чистая и стремящаяся, прислал мне свою биографию и просит благословения на провозвестие Учения Владыки.
Мирон Тарасов забрасывает меня письмами. Теперь он купил себе «Тайную Доктрину» на французском языке, и очень характерно начал читать её с третьего тома, и теперь порадовал меня своим изложением Мироздания, как он это понимает. Вырастил такую заросль вместо леса, что не знаю, как и чем расчистить её! А сам собирался учить! Этот тип – такая смесь наивности, самонадеянности, лживости, настойчивости и устремления, что просто диву даёшься. Но может быть вреден. Также получила вопль души, дошедшей до пределов отчаяния в борьбе за существование, – письмо артистки Ведринской. Господи, сколько несчастных душ! Как хочется всем помочь, и как мучительна невозможность этого. Часто ведь и Великие Учителя должны испытывать страдания, видя, как посылаемые ими Предупреждения и Указания не принимаются, и те, кому Они так хотели бы помочь, пренебрегая их Указаниями, устремляются к своей гибели. Как трудно давать советы людям, которых совсем не знаешь.
От Лепети не имею ещё писем после свидания с огненным человечком. Должно быть, свидание пришлось не по вкусу. Мне так хотелось бы, чтобы Прибалтийские страны присоединились помимо его стараний.
Конечно, Зиночка может показать Портрет Владыки братьям Фосдик. Но она может сказать, что, конечно, ни один Портрет не передаёт мощи и красоты действительности. Самая трудная задача – передать безупречно прекрасный Облик. Надеюсь, что до ухода Фуяма получил хотя бы одну ободряющую телеграмму Им так трудно и тяжко. Шлю Вам, родные мои, всю устремлённость сердца моего к новой ступени. Голова так трещит, что должна прилечь. Сердцем и духом с Вами.
Сноски