Три уровня знания – от заблуждения к Истине
Опубликовано в журнале "Современная теософская мысль", 2025-2 (20)
Задача этой статьи – рассмотреть процесс изменения себя – самопреображения – в аспекте понятия знания. Знание – слово, употребляющееся постоянно, но применяющееся к вещам достаточно различным по своим качествам и свойствам, что может часто создавать неясность и путанность в осмыслении и суждениях.
Для целей этого рассуждения можно выделить три принципиальных уровня знания: (а) информация, (б) понимание и (в) прямое ви́дение.
Информация – то, что мы получаем с помощью чтения, слушания, наблюдения за миром внешним (с помощью пяти органов чувств) и внутренним (наши состояния, мысли, чувства и т. д.). Важно отметить, что обретение информации само по себе не изменяет нас.
Понимание – то, что рождается в ходе нашего размышления об этой информации, откуда бы она к нам ни пришла. И это то, что уже изменяет нас, вырабатывая новое качество.
Прямое ви́дение – полное восприятие объекта, явления, идеи, закона природы и т. п., видение их сознанием, как бы оком души, которое превосходит, я думаю, конкретные мысли низшего манаса и является прямым и непосредственным восприятием объекта нашего познания. Такой опыт нас полностью преображает, трансформирует.
Таким образом, этот третий или высший уровень знания – есть цель, хотя и понимание драгоценно, так как при нём определённые изменения уже происходят в нас. Что же касается информации – это только ресурс. Знание чего-либо на уровне информации подобно книге, которая стоит на полке. Мы знаем, что есть такой автор, мы знаем, что у него есть такой-то труд, но на этом наше знание заканчивается. Что будет, если прочесть эту книгу? В процессе чтения, то есть обретения информации, мы легко заметим, как спонтанно возникают отдельные моменты понимания. При благоприятных условиях может возникнуть целый поток размышления. Однако, без целенаправленного усилия и способности заставить себя обдумывать, без выработанной практики размышления, чаще всего информация остаётся ресурсом, проходящим через наш ум, не изменяя нас. То же верно и в отношении других каналов получения информации – наблюдение, слушание, психические переживания и пр. – как внешних, так и внутренних.
Объём вырабатываемого понимания, таким образом, зависит от качества наблюдаемой любым образом информации, способности восприятия (здесь можно отметить важность качества внимания) и выработанного умения размышлять (здесь важную роль играют мыслительные способности, но ещё важнее спокойствие ума без пассивности и возбуждённости, которое позволяет сосредоточиться на обдумываемом объекте). Итак, при обычном восприятии – чтении, наблюдении, слушании и т. д. – хотя практически во всех случаях спонтанно рождается некоторое понимание, многое проходит мимо осознания, оставаясь на первом уровне знания. «Меньше читай, больше размышляй» – призыв, указывающий на важность внутренней работы, усилия, в ходе которого вырабатывается понимание. Усилия, от которого мы часто уклоняемся, следуя обыкновенной склонности избегать трудностей и напряжения. Усилия, которое запускает процесс самопреображения.
Продвигаясь далее по этим уровням знания мы можем обнаружить, что как накапливаемая при восприятии информация (знание, так сказать, первого уровня) спонтанно рождает некоторое количество понимания, следуя принципу, сформулированному философией диалектики – переход количества в качество, – так и при длительном размышлении о некой теме, если этот процесс протекает верно и естественно, спонтанно рождаются моменты прозрения. Эти капли драгоценны. Это знание, которое действительно меняет нас, даже проявляясь в минимальном объёме. Сосредоточенное усилие, которое направлено на порождение прямого ви́дения, можно назвать созерцанием или медитацией.
Для иллюстрации этих трёх уровней знания можно применить множество аллегорий. Возьмём в качестве примера аллегорию восхождения на Эверест. Прочтение заметки или блога в интернете на эту тему, просмотр видео, рассматривание географической карты и т. п. означает обретение информации.
Если мы решим провести некоторое время в лагере у подножья этой горы, возьмём интервью тех, кто пытался совершить восхождение и тех, кто успешно его совершил, изучим их видеозаписи, исследуем условия тренировок, питания, используемое оборудование и т. п., а также будем наблюдать эту гору своими глазами, мы несомненно обретём большое понимание этого восхождения. Видно, что моменты понимания происходят как спонтанно в процессе восприятия большого количества информации, так и в ходе целенаправленного обдумывания.
Однако, и это не то же самое, что взойти на гору. Только если мы совершили восхождение, у нас есть прямое ви́дение. В чём разница между предыдущим и этим этапами или уровнями знания? В процессе восхождения мы можем увидеть, что многое из осознанного нами на предшествующем уровне осмысления окажется верным, в то время как многое другое окажется ошибочным представлением. Однако, даже не смотря на частичную верность знаний предыдущего уровня (проверенную и доказанную в процессе восхождения на гору), только в процессе непосредственного восприятия есть возможность получить многие драгоценные элементы опыта, которые просто недоступны иначе.
При некотором несовершенстве этой аллегории, кажется, она выполняет иллюстративную роль для рассматриваемой идеи…
Другая аллегория – изготовление автомобилей. Первый этап процесса – наличие сырья для производства деталей. Второй – наличие готовых частей машины. Здесь видно, что хотя их ещё нельзя использовать как транспортное средство, иначе говоря, функция автомобиля как целого ещё недоступна некоторому набору частей, но они уже могут иметь своё применение (продажа, замена повреждённых частей на вновь изготовленные в процессе ремонта и т. д.). Таким образом, у них появляется собственная им присущая ценность и польза, связанная с ней. Третий этап – готовый автомобиль, вполне выполняющий свою функцию. Подобно этому разница между информацией, пониманием и ви́дением – в принципиальном качестве пользы для самопреображения.
Наконец, третья аллегория, которую можно привести в качестве наглядного примера – разведение костра. На этапе знания как информации у нас есть только спички или огниво. На этапе понимания искры переходят в первые огоньки. Темнота начинает постепенно освещаться пламенем костра. Тепло ещё не может быть применено для приготовления пищи, просушки одежды или обогрева, но уже ощущается. Слабые и уязвимые язычки пламени постепенно крепнут. Далее возникает полноценное пламя, которое выполнит все необходимые нам задачи.
Процесс размышления играет важную роль как соединительное звено между получением информации и обретением ви́дения. Приведём несколько примеров.
Его начальный этап можно наблюдать, когда мы:
а) читаем для удовольствия книгу, и некая идея, встреченная нами в процессе чтения, заставляет нас сделать паузу, и мы, возможно, устремляем взгляд в пространство, представляя, комбинируя, вопрошая свою интуицию и опыт, ведя внутренние дебаты, и т. д.;
б) встречаем нечто совершенно неожиданное для нас, идя по улице. Если мы не можем мгновенно объяснить для себя увиденное, наша мысль оказывается вовлечённой в процесс осмысления. Мы можем воскликнуть в удивлении и продолжить наш путь, в то время как наш ум будет отвлечён этим усилием породить понимание на основе обретённой нами информации.
Его продвинутый этап можно наблюдать:
а) в опыте буддийских монахов, которые после участия в диспуте (известное упражнение в тибетском буддизме) настолько сосредоточены на обдумывании той или иной идеи, что могут замереть у своей келии вечером, взявшись за ручку двери, и так провести всю ночь, поглощённые процессом сосредоточенного обдумывания, который они не желают тревожить, процессом, порождающим бесценные искры прямого ви́дения (аналогично и в опыте Сократа, который, начав обуваться, мог замереть с одним ботинком в руке или остановиться на дороге, не видя и не слыша окружающего, тогда как его спутники продолжали и завершали прогулку без него);
б) в процессе творчества мастера некоего дела (любого ремесла, науки, искусства), который набрал достаточно элементов понимания, чтобы заниматься их претворением и переведением во всё новое и новое качество в постоянном и напряжённом поиске драгоценных и желанных высоких смыслов – прямого ви́дения той истины, которую этот мастер старается осознать и воплотить в своём труде.
Из этого видно и то, что разная степень знания требует разной «загрузки» способностей человека, различного напряжения его сил и вклада энергии. От незначительного на начальном этапе до практически полного на завершающем.
На уровне созерцания, которое должно породить ви́дение, тело обычно помещено в спокойное, не отвлекающее внимание положение, и совершенно все доступные внутренние ресурсы посвящены обретению знания этого высокого уровня.
Ещё один очень важный вывод, который напрашивается на основе этого рассуждения, состоит в том, что для обретения информации практически нет необходимости прикладывать усилия. Для обретения понимания они нужны и пропорциональны уровню или качеству этого понимания. Для созерцания они необходимы в максимальном объёме. Из этого следует, что медитация – это не сидение со скрещенными ногами в пассивном состоянии ума с закрытыми глазами, а высшее усилие внутреннего труда и строительства, культивирования ума. А также и то, что мы очень любим проводить время за не требующими усилий занятиями (оправдывая их бесчисленными способами и объяснениями), но редко когда собираем достаточно устремления для внутренней работы, которая приносит драгоценное внутреннее изменение, которого не может быть без усилия. Когда такой опыт имеет место, он часто (чаще всего, наверное, можно сказать) является нашей реакцией на болезненный опыт, принесённый кармой, который заставляет нас искать ответы, выход, новое понимание… Несложно заметить активный рост и трансформацию нашей личности после тяжёлых испытаний и того или иного страдания в наших жизнях…
Для обретения понимания определённого рода или об определённом явлении нам необходима соответствующая информация, которая выполнила бы роль ресурса для дальнейшей работы. Если нас интересует устройство человека, законы духовной жизни, метафизические процессы, связанные с нашей эволюцией как человеческих существ, нам необходимо иметь достаточный материал, обдумывая который, мы стали бы порождать понимание, которое нам нужно. Источником такого материала–информации выступают как наблюдение за своей внутренней жизнью (наша нынешняя способность к такому наблюдению весьма невелика, как кажется, но тем не менее драгоценна), так и книги и речи тех, кто писал или говорит на эти темы. Таким образом, поскольку наше обдумывание опирается на информацию, которую мы получили на предыдущем уровне знания и нуждается в ней, мы видим ценность для нашего развития и преображения в письменных источниках и в устных выступлениях разного формата на темы внутреннего развития и духовной эволюции. Таким образом, ясно, что афоризмы «мысль изречённая есть ложь» и «тот, кто знает, не говорит – тот, кто говорит, не знает» и т. п. не являются универсальной истиной на все случаи жизни, хотя, конечно, крайне ценны в соответствующих контекстах. Иначе пришлось бы признать бессмысленность изучения трудов Вневременной Мудрости, как и отсутствие пользы в написании этих бесценных работ их авторами.
В качестве обобщения вышесказанного повторим: обдумывание опирается на предыдущий уровень, на информацию, как и на наше умение её собирать. Оно естественным образом использует собранную информацию как ресурс в этом процессе. Точно так же непосредственная медитация – созерцание любого явления опирается на процесс обдумывания.
При этом между этими тремя уровнями нет жёсткой границы, но наоборот явно наблюдается спонтанное проявление процесса следующего уровня в предыдущем. Иными словами, когда мы читаем, смотрим или слушаем, имеет место определённое спонтанное обдумывание. Когда мы обдумываем, происходят спонтанные моменты прозрения и прямого опыта-ви́дения.
Применяя предлагаемые соображения к нашему полю так называемых эзотерических знаний, мы можем сказать, что именно истина должна быть нашей целью. Мы часто наблюдаем сильную эмоциональную привязанность к любимым источникам и любимым авторам, желание обязательно вручить всем любимую книгу, оставить её на видном месте или подложить в сумку соседу. Всё это и тому подобное порождает почву и материал для большого количества конфликтов и держит нас на уровне информации и начальном этапе понимания. На противоположном конце спектра расположено непосредственное и прямое знание явлений как они есть, которое Е.П. Блаватская и её сотрудники именовали оккультизмом (это, вероятно, одно из значений этого термина). С течением времени это слово обрело некий романтический и потенциально тёмный контекст, совершенно отсутствующий у этого понятия изначально. Оккультное означает скрытое, как следующий уровень опыта. Потенциальность добра или зла равно возможна в этом опыте. Это знание за пределами доступного и открытого основной волне эволюционирующих сознаний человечества в данный момент – некий следующий шаг, который открывается тем, кто достиг реализации этого знания (поскольку оно всё же доступно тем, кто способен, мотивирован и посвящает этому необходимые – огромные – силы и время). Полагаю, можно сказать, что все искатели эзотерического знания и познающие себя как духовных существ делают шаги в этом направлении. Е.И. Рерих предлагает именовать оккультизм «тайноведением» или «сокровенным знанием», что есть перефразирование того же термина. Е.П. Блаватская пишет об Атма Видье и Брахма Видье. Видья – слово, означающее «знание» и непосредственно обращающее наш ум к понятию ви́дения.
Однако, как бы мы ни называли это знание, оно относится к следующему уровню бытия и опыта. Знание, которое принадлежит Вневременной Мудрости, в её истинном, продвинутом выражении. В нашем опыте, полагаю, можно сказать, что, с одной стороны, мы не можем не стремиться к этому знанию в ходе естественного процесса внутренней эволюции. И, таким образом, всегда и во все времена есть люди, которым на данном этапе их развития необходимо исследовать внутреннюю природу человека и мира. Иными словами, к счастью, всегда есть те, кто не могут не выполнять (сколь угодно скромно и в меру своих сил) завет, который повторял знаменитый дельфийский оракул (коему этот совет чаще всего приписывается) «человек, познай себя» (хотя сам завет этот, конечно, должен быть бесконечно древнее и дельфийского оракула и самих Дельф). Более того, эволюция нашей Расы (в теософском смысле этого слова) постепенно продвигается, а поэтому можно быть уверенным в том, что интерес к этому знанию будет только возрастать с веками и тысячелетиями.
С другой стороны, хотя мы и не можем не стремиться к этому познанию, достигать полного успеха в нём, обретать ясное ви́дение духовных реалий, внутренних принципов человека и природы, настоящее оккультное знание для нас пока крайне малодоступно. Говоря в целом, это пока превосходит наши возможности. Наши прозрения драгоценны для нас, это шаги, крупицы и проблески оккультного знания, которые мы постепенно собираем с огромным трудом и усилием. Причём в этом наименьшую роль играет, собственно говоря, именно интеллектуальное действие, а бóльшую часть «очищение оболочек души» в ходе чистой жизни, которую мы стараемся вести в первую очередь и главным образом на уровне мотивации. Тогда здесь и там в разные моменты жизни мы получаем проблески, которые для нас являются принципиальным продвижением, новым уровнем истины, который доступен для нас на данный момент. И тогда мы счастливы. Это моменты нашего драгоценного духовного роста, когда наш внутренний взор немного проясняется. При этом, как бы ни было мало это прояснение, наши внутренние очи, открывшись на эту условную сотую долю миллиметра, уже никогда не закроются вновь. По крайней мере, если мы удержимся на Пути (в первую очередь в нравственном смысле) и сохраним чистоту наших стремлений и мотивов.
Таким образом, продвижение по этому Пути познания и самопреображения имеет крайне постепенный характер. На данном этапе мы сталкиваемся с большим количеством заблуждений, противоречивых идей и толкований. К сожалению, и на самом глубоком уровне – на уровне мотивации – в нас обнаруживается много противоречий. Непосредственное ви́дение устройства мира и человека, назовём ли мы его оккультным знанием или прозрением или как-то иначе, примирило бы нас – представителей всех разнообразных течений и движений – раз и навсегда. Раз так, то, вооружившись хотя бы только одним этим пониманием, мы можем примириться с очень многим и сделать шаг вперёд в укреплении нашего единения. Все мы – ученики единой Истины. Мы все стремимся к ней и делаем лишь только малейшие продвижения в этом направлении.
В буддийских сутрах мы встречаем моменты, когда после проповеди-объяснения, которое давал Будда на тот или иной вопрос, слушающие иногда проливали слёзы, исполнялись огромного восхищения и могли сказать так: «превосходно, господин! Великолепно, господин! Так же, как если нам нужно поднять то, что было опрокинуто, или показать спрятанное, или указать путь заблудившемуся, или поднять светильник в темноте, чтобы имеющие глаза увидели предметы, – точно так же разными способами досточтимым Гаутамой была утверждена дхарма». В этом видно, как совершенно просветлённое Сознание может так объяснить-показать ищущему сознанию объект его исканий, что не только понимание, но даже прямое ви́дение может быть в той или иной степени сразу достигнуто этим искателем. Обычный путь, которым мы часто продвигаемся вперёд, – бороться за него годами, десятилетиями, а то и жизнями, стяжая его по капле. И в этом процессе, исследуя те источники, которыми на наше благословение столь богата всемирная традиция Вневременной Мудрости, мы неизбежно расходимся во многом. Иногда мы не понимаем друг друга. Помочь нам может принципиальное решение, которое мы могли бы принять, определив для себя собственный приоритет – продвижение и защита любимого автора, любимой книжки (которой мы не против иногда стукнуть по голове своего спутника-искателя, с большим удовольствием для нашего эго), либо же признание того, что мы все стремимся, и мы все не знаем, но все понемногу узнаём. Понимание этого (не согласие – первый уровень знания, но понимание – второй) даёт возможность устранять множество взаимонепониманий и конфликтов, позволяя вместе искать, проявляя терпимость, исследуя своё учение и следуя ему, своей жизнью показывая окружающим его достоинства (это, наверное, единственная, и во всяком случае, наиболее убедительная реклама тех источников мудрости, которые мы смогли найти для себя), наконец памятуя, что ответ, который мы даём Сфинксу, не произносится словами, но даётся самой нашей жизнью.
Напротив, если наше знание остаётся в основном на уровне информации и сопутствуется большим количеством эмоций, то у нас мало возможностей договориться. Выражаясь аллегорически, мы находимся у подножия горы в разных местах и видим перед собою тропинку, которая ведёт вверх и выглядит приятно и убедительно. Мы хвалим её, главным образом, потому, что именно мы её нашли. Обретая понимание – знания второго уровня, мы вместе с этим обретаем способность вести содержательный диалог. Ещё необязательно, что мы согласимся друг с другом, но нам, собственно, уже есть о чём говорить, да и моменты искреннего согласия, основанного на понимании, уже возникают. Мы очень мало будем обсуждать сами книги и их авторов, но много – идеи, понимание которых мы до некоторой степени обрели (это не отрицает истину почитания духовного Учителя, но является, как бы, уравновешивающей её стороной медали). Если же это понимание у нас есть, мы можем его выразить. В этом, видимо, и заключается содержание качественных теософских встреч: выражение своего понимания без особой привязанности к нему. Знакомые с процессом роста понимания знакомы и с оставлением привычных представлений в пользу более совершенных, а поэтому, встречаясь с новым, неизвестным доселе мнением, не будут подменять мотив поиска истины на мотив утверждения своего взгляда. Понимание отличается тем, что даёт его обладателю спокойное ощущение собственной ценности вне зависимости от принятия его другими. Другие в какой-то степени примут и в какой-то степени не примут его. При ощущении самодостаточности, ценности своего понимания не нарушается полная свобода поиска другого искателя. Таким образом, такой обмен ценен и взаимно обогащает, но сперва нуждается в обретении понимания некоего нужного уровня качества.
Если же мы достигли бы прямого ви́дения, нам было бы достаточно малого количества слов. Полагаю, на высоком уровне такого ви́дения было бы достаточно даже простых, но глубоких символов, подобных тем, которые использованы в Станцах Дзиан (источник, на котором основан текст «Тайной доктрины» Е.П. Блаватской. Ви́дение реалий, как они есть, исключает возможность сущностных разногласий.
«Мы, живущие в индо-тибетских хижинах, никогда не ссоримся…; ссоры и дискуссии мы оставляем тем, кто не будучи способен оценить ситуацию с одного взгляда, вынужден, впредь до принятия окончательного решения, анализировать и взвешивать всё по частям, снова и снова возвращаясь к каждой детали. Каждый раз, когда мы … кажемся европейцу «не совсем уверенными в фактах», это может быть вызвано следующей особенностью. То, что большинством людей рассматривается как факт, нам может казаться только простым следствием, запоздалым суждением, недостойным нашего внимания, вообще привлекаемого только к первичным фактам. Жизнь, уважаемый Сахиб, даже если она продлена на неограниченное время, слишком коротка, чтобы обременять наши мозги быстро проносящимися деталями, которые являются только тенями. Когда мы наблюдаем развитие бури, мы фиксируем наш взгляд на производящей её причине и предоставляем облака капризам ветра, который формирует их. Имея постоянно под рукой средства, чтобы доставить нашей осведомлённости второстепенные детали (если они абсолютно необходимы), мы интересуемся только главными фактами. Следовательно, навряд ли мы можем быть абсолютно не правы, как вы нас часто обвиняете, ибо наши заключения никогда не выводятся из второстепенных данных, а изо всей ситуации в целом».
Таким образом, полагаю, когда исключена возможность разногласий, может иметь место уточнение подробностей и совершенствование способов выражения. Этот уровень знания (третий – ви́дение), должно быть, свойственен Махатмам, что следует из вышеприведённой цитаты.
Говоря же о наших реалиях, можно, тем не менее, надеяться, что уважение и к своему учению (которое не «продаётся с уступкой на базаре», как выражается Агни Йога[1]), и к поиску нашего собрата настолько глубоко и основательно войдёт в наше сознание, что одного этого уважения, этого внутреннего достоинства будет достаточно, чтобы оставить, наконец, в покое нашего спутника, нашего ближнего-искателя, предоставив ему двигаться тем путём, который он выбрал. Тогда мы сможем просто делиться радостью наших открытий, зная, что это наилучший способ встреч, посвящённых взаимному обогащению. Принося некую драгоценность друг другу, мы свободно делимся ею, отдаём её, потому что подобно пламени, которое может зажечь бесконечное количество свечей, не уменьшившись при этом, эта драгоценность нашего понимания не только не уменьшается, но и растёт, когда мы ею делимся. Важно опять же то, что при этом мы не нуждаемся в поддержке, некоем оправдании нашего понимания со стороны тех, кто слушает или читает нас. Мы знаем, что нашли драгоценности, мы никогда не теряем внутреннее равновесие, мы всегда удовлетворены уже тем, что мы нашли. И мы не зависим от одобрения, принятия или непринятия, мы просто делимся радостью. Я уверен, что ни Будда, ни «теософские Махатмы», как Их иногда называют, ни другие просветлённые существа (представители разных традиций и их Основатели) ни в какой мере не ищут нашего одобрения, не нуждаются в нём и не зависят от него. Нам нужно в хорошем смысле слова подражать этому примеру. Попытки же навязать что-то – явные или скрытые, жёсткие или мягкие, всегда показывают несостоятельность нахождений человека, который поступает таким образом, и только отвращает от него большинство слушающих и смотрящих. Теософское общество – это такое поле, где нет раз и навсегда установленной догмы – только поиск истины, причём не только индивидуальный, но совместный. Но это нужно суметь проявить на практике, поскольку в конце концов любая идея притворяется в жизни людьми.
«Это я должен исполнить на деле, |
| «Бодхичарья-Аватара. Путь Бодхисаттвы»,
Глава V. Шантидева |
Нам нужно суметь это сделать. Ибо, как говорится: «Когда искренний человек проповедует ложное учение, оно становится истинным. Когда неискренний человек проповедует истинное учение, оно становится ложным».
Нам нужно суметь это сделать, чтобы поле осталось Теософским – пространством, где находят возможность выражения своих исканий и открытий представители разных школ, направлений и течений. Оно становится и остаётся теософским не потому, что слово «теософия» присутствует в названии мероприятий, но по наполнению и по характеру содержания и выражения его деятелей.
Все мы в течение нашего взаимодействия и совместных поисков, теософских собраний, можем стать счастливее благодаря глубокому и ценному знанию, которое мы можем приобрести. И, конечно, речь здесь не об информации, но всё-таки о понимании. Даже если это лишь некоторые крупицы. Но для этого нужно отдавать искренне, осознавая достаточно полно свой мотив, искренне принимать и делать это чисто, сделав только истину нашей целью. Помня и о том, что вся воплощённая в словах Мудрость, данная нам, дана для нашего внутреннего роста. Не для того, чтобы мы читали книги, а для того, чтобы мы поняли то, что они хотят нам сказать. А, поняв, преобразились. Цель книг – не прочтение, а именно наше преображение.
Благодаря верной и чистой мотивации все получат пользу, наша жизнь, наш опыт, наша карма изменятся к лучшему и принесут новые прекрасные возможности.
Вместе мы можем заслужить внимание и дополнительную энергию от Тех, Кто начал Теософское движение, которое есть, как мы знаем, дело Махатм, в котором нам посчастливилось принимать участие на маленьком и очень скромном уровне, будучи одними из сотен тысяч, или миллионов искренне интересующихся спутников и сотрудников за последние 150 лет. В том числе и тех, кто жили, трудились и отдавали жизни этому делу Эволюции.
В заключение хотелось бы пожелать нам всем искренности в поиске истины, теософского подхода в обсуждениях и размышлениях, в совместном искании; перехода к более высоким уровням знания, ведущего к большему единению.
Сноски
- ↑ «Невозможно исчислить вред навязывания и нельзя без презрения увидеть, как на базаре продаётся Учение с уступкой». («Община», 3.129)