Джадж У.К. - Проверка интереса к теософии

Проверка интереса к теософии не отличается от проверки любого другого интереса. Она заключается в определении того, что человек делает для распространения предмета этого интереса. Исходя из этого, очевидно, возникает два рассуждения.

Прежде всего, искусственным, поверхностным или эгоистичным действием нельзя мерить преданность бескорыстному и глубокому по своей цели Делу. Совсем не трудно распространяться (1) о великолепии системы столь возвышенной, как Религия Мудрости; легко (2) провозглашать своё понимание её утверждений; не так трудно (3) пунктуально посещать теософские собрания и абсорбировать с готовностью, возможно, с пользой, те истины, которые там раскрываются; может быть, (4) не так уж и легко, но вполне возможно читать каждую, имеющую хорошую репутацию теософскую работу, чтобы извлечь её основную мысль и усвоить требуемые знания. Однако очевидно, что первые два действия тренируют только умение правильно выражаться, а вторые два – только разум. Если теософия сводится к произнесению слов или к способности изучать теории, такое участие в ней будет не полезным, но только достаточным.

Поистине, как простому оратору, так и простому ученику теософия даёт только некоторое благословение. Она ценит искреннее почтение или усердное исследование. Но теософия нацелена на перевод низших интересов к высшему уровню существования, она горячо побуждает бескорыстный энтузиазм ради добра другим людям и подчиняет ему собственное продвижение, она более всего остального заинтересована в шансе продвижения всего человечества, и её идеалом скорее является человек, прилагающий все свои усилия для помощи другим, чем тот, кто прилагает все усилия для собственного продвижения. И поэтому верится, что в настоящее время наиболее действенным посредником, распространяющим правду, стимулирующим побуждения и улучшающим человечество, является Теософское общество. Теософия считает своими лучшими распространителями тех, кто больше всего работает для основанного ею Общества.

Некоторые, более импульсивные, чем концептуальные, сразу же закричат, что это опять церковь с её целями. Это совсем не так, поскольку Общество не ставит вопроса о триумфе учений, росте школы, соперничества церквей или миссионерского сравнивания. Элементы социального разграничения, клерикальный ранг или выборное влияние полностью отсутствуют. Нет даже амбициозного желания продвигать Общество в сферу признанных религиозных организаций, поскольку оно не только отрицает соревнование с церквами, но признано неспособным для такого соревнования из-за отсутствия своего вероучения, лёгких структурных связей и энергичного утверждения индивидуализма во мнении и в обучении.

Более того, прежде чем допустить опасность предполагаемой связи с церковными установлениями, человек должен помнить, что к Теософскому обществу применяется такой же стандарт, как и к теософу, – в работе для других полностью забыть о себе. Если индивидуум придерживается принципа, что он лучше достигает теософских целей путём уменьшения своих амбиций и замены их на альтруистическую жизнь, то это же касается и Общества. Из стремления к собственному возвеличиванию может развиться чёрный маг и даже церковь, но из него никогда не разовьётся Теософское общество.

Из трёх целей, рассмотренных при образовании Теософского общества, первой и самой значительной является содействие распространению Всеобщего Братства. Но это не означает просто сентиментальное признание общечеловеческого сотрудничества. Это означает активное благодеяние в отношении всех остальных. И если правильные взгляды, более возвышенные идеалы, более ценные намерения, более тонкие принципы и более здоровые стремления лучше достижимы через теософскую систему, чем через другие системы веры и нравственности, то теософ лучше служит интересам своего брата тем, что привлекает к этой системе самое большое внимание публики, на которое он способен. Более того, если он принимает тот факт, что великие Учителя связаны с Обществом настолько, что оно является их каналом для передачи и распространения Истины в человеческой среде, то он приходит к заключению, что, работая для Общества, он лучше всего соответствует их желанию, наиболее надёжно использует лучший орган духовного добра и приносит наиболее эффективную пользу человечеству, частью которого он является. Следовательно, практически, самый настоящий теософ нашего времени это тот, кого больше всего интересует Теософское общество.

Теперь можно говорить о том, где теософ может применить свой интерес к Теософскому обществу. Что он делает, чтобы поддержать Общество? Как часто он ставит после своей фамилии сокращение «Ч.T.O.»^[1]? Речь идёт не о том, как громко он превозносит основателей, какими ободряющими звучат его письма к активным членам, сколько собраний он посетил, сколько читает книг, сколько сложных проблем оккультизма он исследует. Речь идёт не о еде, которую он ест, не об одежде, которую он носит, не о количестве высказанных им мнений, но о том, что он делает, чтобы помочь. Возможно, у него богатые выражения и цветистый стиль любезной речи. Или он подобен тем, кто непонятно почему печалится из-за ошибок других, которые сильно мешают их собственному продвижению. Возможно, он молится о нуждах Дела и благочестиво признаётся в доверии к посредничеству махатм. Возможно, он указывает, что время неблагоприятное или что духовная система не должна требовать денег, что для теософии унизительно собирать деньги, и даже предполагает, что дать своё имя лучше, чем дать деньги. Или ему может казаться, что ещё нет подходящего случая для выражения его усердия, что он поддерживает нас, и его единственное стремление быть на Пути. И всё же непреклонный критерий стоит перед ним, неумолимый по своей природе, и, следовательно, не поддающийся лести или притворству, – что он делает, чтобы помочь?

Ещё одно рассуждение относительно того, о чём говорилось вначале. Проверка интереса к теософии производится не по абсолютному количеству оказанной помощи, а по той помощи, которую человек способен оказать. Пять центов, пять часов из того, чем располагает один человек, пропорционально могут составить много больше, чем пять тысяч долларов или пять месяцев того, чем располагает другой. Следовательно, не цифры, но их относительное значение определяет меру интереса, точно так же, как в отношении любого человеческого интереса. Насколько важен для человека друг, филантропическая работа, общественный интерес, безошибочно проявляется пропорцией того, сколько он расходует на эти вещи. Это не означает беззаботную расточительность в ненужных вещах, но отказ от личных слабостей, любимых, но не обязательных, для того чтобы лучше помогать Делу, – другими словами, самопожертвование. Самопожертвование не означает пожертвование другими, как некоторые думают. Стойкое терпение лишений не делится ни с кем, как и посвящение денег, времени или усилий, которые поистине принадлежат семье или близким. Самопожертвование означает жертвование собой, своими привычками, удовольствиями, расходами для того, чтобы способствовать делу, которое ты любишь. Степень сделанного измеряется пропорцией твоей любви к делу с любовью к самому себе.

Далее, теософия не безрассудна и не придирчива. Она не советует человеку морить себя голодом, носить обноски, пренебрегать условиями жизни, выраженными социальными законами той цивилизации, в которой он рождён. Ему не надо становиться монахом, жить в одиночестве, быть экономным, жертвовать этнической принадлежностью, социальными удобствами, быть однобоким, слепым приверженцем или делать глупости под любым названием. Мы должны быть рациональными, цивилизованными, культурными. Если мы необщительны, непрактичны или фантазёры, то не сможем способствовать благородному, если не сказать благороднейшему, делу. При всей истине сказанного настолько же истинно и то, что в наших личных делах, в сфере, относящейся лично к нам, находящейся вне притязаний других, где абсолютная свобода неоспорима, проверка интереса к теософии применима непосредственно. А это, как было показано, буквально то время, деньги или другие усилия, какие человек желает дать Теософскому обществу, в соотношении ко всему, что у него есть.

Немало чистосердечных читателей могут искренне спросить: «Какая работа есть для меня?» Им показывают, что следует сделать. После этого каждый может спросить самого себя, как и в какой мере он может помочь. Самое первое – это помощь Теософскому обществу как таковому, его жизненно важной деятельности и работе. Вряд ли кто-нибудь настолько беден, чтобы не стать полным членом Общества и не помочь суммой один доллар в год. Если он может дать больше, он может сделать это с уверенностью, что растущая нужда Общества в печатании, оплате почтовых услуг, распространении документов, объявлениях, разовых проектах для теософского прогресса, требующих непосредственной помощи, составляют достаточный канал для денежных пожертвований. Затем есть ещё теософская литература. Периодические издания нужно поддерживать путём подписки на них теми, кто верит в их полезность, а также теми, кто подписывается, как для собственного чтения, так и посылки их в те места, где они могут принести пользу. Рьяные ученики могут покупать памфлеты, брошюры, документы и посылать индивидуумам, которые проявляют заинтересованность.

Таким образом, они помогают создавать новые материалы и распространять те, которые издаются сейчас. Теософские книги можно отдавать в общественные библиотеки, и, как показывает практика, они определённо найдут читателя. В личных разговорах можно упоминать теософские идеи или выражения, с тем чтобы вызвать вопрос, возможно, исследование. Надо благоразумно использовать благоприятные возможности, чтобы сделать истину известной другим. После этого можно создать теософское отделение. Каждый член Общества, живущий в городе, где нет отделения, может, определённо, считать его создание своей специальной миссией. Многими способами и во многих сердцах можно посеять семя с уверенностью, что время, возможно, короткое, принесёт урожай. Работа члена отделения заключается в том, чтобы сделать отделение устойчивее, увеличить библиотеку, сделать интереснее собрания, не только получать помощь, но постоянно помогать в его нуждах, обдумывать проекты, которые помогут сделать теософское отделение известным в своём районе и признанным центром распространения света. Имея доступ к прессе, он может помещать небольшие отрывки, которые представят публике темы теософских собраний. Умея писать, он может знакомить с какими-то истинами, которые находит убедительными, или исправлять ошибки, которые часто встречаются.

Есть ли для меня какое-нибудь дело? Всё, что ты можешь делать – словом, намёком, брошюрой, книгой, подпиской. Если это не стоит тебе ничего, то у тебя нет интереса. Если это стоит тебе немного, то и интерес у тебя небольшой. Если же стоимость для тебя чувствительна, то ты почувствуешь весомый интерес. А когда ты сам, твоё тело, душа, дух предаются делу, если ты захвачен им, как ничем другим, если твоё удовлетворение состоит в усилиях самопожертвования для прогресса, если ты забываешь себя, теряешь себя в нём, тогда в какой-то степени ты становишься таким, как Основатели. О том, чтобы стать такими, как великие Учителя, даже говорить невозможно.

Сноски

↑ Ч.T.O. – член Теософского Общества. – Прим. пер.

[1] Ч.T.O. – член Теософского Общества. – Прим. пер.

[1]