Перевод с 1-го английского издания: В.В. Базюкин
| 475 | 475 |
МИФ О "ПАДШИХ АНГЕЛАХ" В ЕГО РАЗЛИЧНЫХ АСПЕКТАХ
Дух зла: кто он и что он такое?
Наши разногласия по этому вопросу лежат целиком в плоскости богословия. В отличие от церкви, навязывающей веру в некоего личностного бога и некоего личностного дьявола, оккультизм доказывает ошибочность подобного верования. Природа-мать "мила, но холодна, как лёд",[1] говорят пантеисты и оккультисты (как, впрочем, и пессимисты), но, говоря так, они имеют в виду лишь внешнюю, физическую природу. И те, и другие соглашаются, что, с точки зрения поверхностного наблюдателя, она действительно — не что иное, как гигантская бойня, в которой мясники становятся жертвами, а жертвы — снова палачами.
И нет ничего странного в том, что непосвящённый пессимист, пришедший однажды к выводу о том, что Природа полна недостатков и несовершенств, а кроме того, страдает особой склонностью к пожиранию самой себя, полагает, что в этом-то и заключается наилучшее подтверждение того, что в природе нет никакого божества in abscondito и, вообще, ничего божественного в ней нет. Вполне естественно также и другое: и материалисту, и физику должно представляться, будто всё [в природе] — результат действия слепых сил и простой случайности, итог борьбы за существование, в которой выживает даже не столько наиболее приспособленный, сколько наиболее сильный.
Оккультисты же рассматривают физическую природу как набор самых разнообразных иллюзий, возникающих на плане обманчивых [чувственных] восприятий. Во всякой боли и страдании они видят не что иное, как родовые корчи никогда не прекращающегося процесса рождения нового: длинный ряд этапов, ведущих ко всё большему совершенству, и процесс этот отчётливо виден в тихой работе никогда не ошибающейся кармы, то есть абстрактной природы. У оккультистов, утверждаем мы, совершенно иной взгляд на деятельность великой Матери. Горе тому, кто живёт без страданий. Застой и смерть — вот удел всего, что прозябает, не изменяясь. Да и откуда взяться изменениям к лучшему при отсутствии соразмерных страданий на предшествующем этапе? Кому же ещё суждено решать великие проблемы жизни, страданий и смерти, как не тем, кто познал тщету земных надежд и соблазнов внешней природы?
Если нашим современным философам — как и их предшественникам, учёным Средневековья — и удалось уловить несколько фундаментальных идей древности, то богословы выстроили систему со своим Богом и его архангелами, со своим сатаной и его ангелами, а также Логосом и его сонмом целиком из dramatis personae[2] древних языческих пантеонов. Да это бы
| 476 | 476 |
и ладно, если бы при этом они самым коварным образом не исказили оригинальные образы, не извратили их философский смысл и, пользуясь невежеством христианского мира — результатом многовековой спячки разума, во время которой людям запрещалось мыслить вне узких рамок дозволенного, — в каждый символ не внесли массу неразберихи. Одним из самых тяжких их грехов в этом направлении было превращение alter ego наивысшего Божества в уродливо-комическую фигуру сатаны, каким он предстаёт в их богословии.
Вся философия, связанная с проблематикой происхождения зла, целиком зависит от правильного понимания того, как организована внутренняя сущность природы и человека (то есть то божественное, что заключено в животном), а значит, и от правильного понимания той системы, которая излагается на наших страницах в связи с венцом эволюции — Человеком. Вот почему мы не можем себе позволить легкомысленно отнестись к этим ухищрениям богословов.
Когда добрый Св. Августин и неистовый Тертуллиан назвали дьявола "обезьяной Божьей",[3] эти слова можно было бы списать на невежество их эпохи. Труднее найти оправдание для наших современных авторов, пишущих в том же ключе. Перевод маздаистской литературы предоставил авторам-католикам ещё один повод заявить о себе для того, чтобы доказать свою правоту. Воспользовавшись двойственной природой Ахуры Мазды и его амшаспендов, представленных в "Зенд Авесте" и "Видевдате", они попытались ещё ярче изложить свои безумные теории. Оказывается, сатана — это плагиатор, который в своих имитаторских усилиях предвосхитил ту религию, что возникла много веков спустя. Таков был один из коронных ударов, нанесённых Римской церковью, её самый сильный козырь, который она получила с появлением спиритуализма в Европе. И хотя в целом это был всего лишь succès d'estime,[4] не имевший серьёзных последствий даже для тех, кто и вовсе не интересовался ни теософией, ни спиритуализмом, этот козырь стал оружием, часто используемым каббалистами-христианами (католиками) в борьбе с восточными оккультистами.
Сегодня даже материалисты выглядят вполне безобидными — почти что друзьями теософии по сравнению с некоторыми фанатиками из числа "христианских" (как называют они себя, и "сектантских", как называем их мы) каббалистов на [европейском] континенте. Те читают "Зохар" вовсе не для того, чтобы почерпнуть из него древнюю Мудрость, а единственно ради того, чтобы, исковеркав его тексты и смысл, обнаружить в его стихах подтверждение христианских догм, которых там нет и в помине, да и не может быть.[5] Выудив оттуда эти места коллективными усилиями иезуитской казуистики и учёности, так называемые "каббалисты" начинают писать свои книги, сбивая с толку менее дальновидных исследователей-каббалистов.[1]
[1] Во Франции одним из таких псевдо-каббалистов был маркиз де Мирвиль. Изучив "Зохар" и другие памятники древнееврейской Мудрости под руководством "шевалье" Драха, в прошлом раввина-каббалиста, обратившегося затем в католицизм,[6] маркиз написал с полдюжины книг, излив потоки клеветы и лжи на каждого видного спиритуалиста и каббалиста. С 1848 по 1860 год он занимался беспощадным преследованием старого графа д'Урша, человека, одним из первых начавшего изучать восточный оккультизм во Франции. Даже последующие поколения его соотечественников вряд ли смогут по достоинству оценить масштаб его оккультных знаний, поскольку свои истинные взгляды и знания он скрывал под маской спиритизма.
| 477 | 477 |
Так почему же нам может быть запрещено хорошенько прочистить русла глубоких рек прошлого и вытащить на поверхность ту главную идею, которая и привела к превращению Мудрости-Бога, считавшегося вначале творцом всего сущего, в какого-то ангела зла — в нелепое двуногое существо с рогами на голове, в полукозла-полуобезьяну, украшенную копытами и хвостом? Нам нет нужды отклоняться от нашей главной дороги и заниматься сейчас сравнением египетских, индийских или халдейских языческих демонов с христианским дьяволом, поскольку такое сравнение всё равно невозможно. Но мы можем коротко взглянуть на биографию этого христианского дьявола, примитивную подделку под героя халдейско-иудейской мифологии.
Этот образ восходит к аккадской концепции противостояния и борьбы космических сил — Неба и Земли — с Хаосом. В ней Силик-Мулудаг — "Бог богов", "милостивый хранитель людей на Земле" — был сыном бога Хайа (или Эа), великого бога Мудрости, которого вавилоняне называли Набу. Божества у обоих народов — как и у индуистов — делились на добрых и злых. Но поскольку зло и кара являются инструментами кармы в смысле абсолютно справедливого воздаяние за совершённые проступки, то зло выступало в качестве помощника добра. (см. Hibbert Lect., 1887, pp. 101-115). Это теперь вполне доказано и не оставляет ни малейшей тени сомнения после прочтения халдейско-ассирийских табличек.
Ту же самую идею мы обнаруживаем и в "Зохаре". Сатана был одним из сыновей и ангелов Бога. У всех семитских народов дух Земли считался таким же самостоятельным творцом в своей сфере, как и дух Неба в своей. То были близнецы-братья, по своим функциям совершенно эквивалентные друг другу, если не понимались вообще как два в одном.
Всё, что мы обнаруживаем в Книге Бытия, целиком присутствует и в халдейско-ассирийских религиозных верованиях — даже в той малой части [источников], что расшифрованы на сегодняшний день. Великая "Бездна" Книги Бытия узнаваема в тоху-боху — "Бездне", "первопространстве" (то есть Хаосе) — у вавилонян. Мудрость же (Великий Незримый Бог) — а в гл. 1 Книги Бытия она называется "Духом Божьим", — жила как в представлениях древних вавилонян, так и аккадцев, в Море Пространства. Ближе ко дням, описываемым Беросом, это Море превратилось уже во вполне зримые воды на лике Земли — в хрустальную обитель Великой Матери, матери бога Эа и всех богов, а ещё позднее она стала Морским Змеем, великим драконом Тиамат. И на последней стадии её развития случилась великая битва Бела с Драконом — дьяволом!
Откуда же взялось это христианское представление о том, будто дьявол был проклят Богом? Бог евреев — кто бы он ни был — запрещает проклинать сатану. И Филон Иудей, и Иосиф — оба утверждают, что Законом (Пятикнижием и Талмудом) категорически запрещалось проклинать как "врага человеческого", так и любых языческих богов. "Богов не злословь", — говорит бог Моисея (Исх. 22, 28),[7] ибо "Господь, Бог твой, уделил их всем народам" (Втор. 4, 19). Тех же, кто злословит
| 478 | 478 |
"высокие власти" (богов), Иуда (8) называет "мечтателями".[8] В самом деле, даже "Михаил Архангел . . . не смел произнести укоризненного суда (диаволу — Е.П.Б.), но сказал: "да запретит тебе Господь" (там же, 9).
Наконец то же самое повторяется и в Талмуде.[1]
"Явился однажды сатана человеку, который ежедневно хулил его, и сказал ему: "Почему ты это делаешь? Подумай, ведь сам Бог не стал клясть меня, но лишь сказал: "Да запретит тебе Господь, сатана".[9][2]
Это краткое сообщение из Талмуда нам ясно указывает на две вещи: (а) "Богом" в Талмуде именуется Св. Михаил, а под "Господом" подразумевается кто-то другой; и (б) что сатана — один из богов, к которому даже "Господь" питает страх.
Всё, что мы узнаём о сатане из "Зохара" и других каббалистических книг, со всей ясностью указывает на одно: данный "персонаж" — не что иное как персонификация абстрактного зла, которое есть оружие кармического закона и Кармы. Это — наша человеческая природа и сам человек, ибо сказано: "сатана всегда рядом и неразрывно вплетён в человека".[10] Весь вопрос лишь в том, в каком состоянии находится эта сила внутри нас: в латентном или активном.
Общеизвестно — во всяком случае, среди образованных символогов — что в любой великой древней религии именно Логос-демиург (второй логос), то есть эманация ума (махата), и задаёт главную тональность в том, что мы могли бы назвать взаимодействием индивидуальности и личности во всей последующей схеме эволюции. И именно Логос, как это видно из мистического символизма космогонии, теогонии и антропогонии, исполняет две роли во всей драме Сотворения мира и Бытия: с одной стороны, он выступает в роли чисто человеческой личности и божественной безличности так называемых аватар (божественных воплощений), а с другой — в роли вселенского духа, который гностики называют Христосом, а в маздаистской философии — "фравашем" (или феруэром) Ахура Мазды.
На низших ступенях теогонии у каждого небесного существа низшей иерархии имелся свой фраваш — то есть свой небесный "двойник".[11] Это то же самое — разве лишь только ещё более мистическое — подтверждение каббалистической аксиомы "Deus est Demon inversus".[12] Что же касается слова "демон", то, как и в случае с Сократом, так и в том смысле, который придавался этому слову в период всей античности, оно обозначает духа-хранителя, "ангела", не имеющего никакого дьявольско-сатанинского происхождения, в чём хочет нас убедить богословие. Католическая церковь проявляет свою обычную "логику" и "последовательность", соглашаясь, с одной стороны, с тем, что феруэром Христа выступал Св. Михаил — его "ангел-хранитель", как доказал это Св. Фома.[13][3] С другой же стороны, прототипов самого Михаила и его эквивалентов — например, Меркурия — она объявляет дьяволами.
[1] См. "Разоблачённая Исида" (Isis Unveiled, Vol. II, 487, et seq).
[2] Трактат "Кодашим", 81. Но см. также: I. Myer, "The Qabbala", pp. 92, 94, а также приведённый там текст из "Зохара".
[3] В книге Марангони[14] "О величии архангела Св. Михаила" (Marangone, "Delle grandezze del Archangelo Sancto Mikaele") автор восклицает: "О Звезда, величайшая из тех, что следуют за Солнцем-Христом! . . . О живой образ божества! О великий ветхозаветный тауматург! О незримый викарий Христа в его Церкви! . . ." и т.д. Труд этот в большом почёте у католической церкви.
| 479 | 479 |
Церковь положительно воспринимает принцип, согласно которому Христос, как и любой другой бог и простой смертный, имеет собственного феруэра. Де Мирвиль пишет:
"Здесь мы видим двух героев Ветхого Завета: Verbum[15] (? — Е.П.Б.), то есть второго Иегову, и его лик (или, как переводят протестанты, "Присутствие"), которые вместе образуют единое целое, но при этом остаются двумя. Эта загадка представлялась нам неразрешимой до тех пор, пока мы не приступили к изучению доктрины о маздаистских феруэрах и не узнали, что феруэр — это духовная потенция: он одновременно и образ, лицо, и хранитель души, которая в конце концов поглощает феруэра" (Mémoires a l'Académie, vol. v, p. 516).
Сказано почти правильно.
Среди прочих благоглупостей [христиане-] каббалисты утверждают, будто слово метатрон, состоящее из двух слов: μετά и θρόνον, означает "около престола".[16] На самом деле это выражение имеет прямо противоположный смысл, так как "мета" означает не "около", а "за" чем-то, "за пределами" чего-то, а вовсе не "около" чего-то. А это для нас очень важный аргумент. Таким образом, Св. Михаил,[17] quis ut Deus,[18] выступает как бы переводчиком с языка незримого мира на язык мира зримого и объективного.[19]
Кроме того, наряду с католической церковью они утверждают, будто
"за исключением Троицы, в библейско-христианском богословии нет более высокой личности, чем архангел или серафим Михаил".[20]
По их словам, победитель Дракона — это
"архисатрап священного воинства, хранитель планет, царь звёзд, сокрушитель сатаны и самый могущественный Небесный Властитель[21]".
В мистической же астрономии этих господ он —
"сокрушитель Ахримана, пошатнувший небесный трон узурпатора и ныне купающийся вместо него в огнях солнца".[22]
Кроме того, он — защитник Христа-Солнца — стоит настолько близко к своему Господину, "что как будто сливается с ним в одно целое".
"Благодаря этому слиянию со Словом (Verbum), протестанты, и Кальвин в их числе, в конце концов совершенно перестали замечать эту двойственность и больше не видят Михаила, а видят только его Господина",
— пишет аббат Карон.[23]
Римские католики (и их каббалисты в особенности) уж, конечно, разбираются в этом лучше всех, а потому именно они и взялись разъяснять миру эту двойственность, что даёт им в руки верное средство для прославления тех, кто избран церковью, и отвержения и поношения всех тех богов, которые мешают их догмам.
Таким образом, и Бог, и архангел получают одни и те же титулы и носят одни и те же имена. Оба именуются Метатроном,[24]
"и тот, и другой носит имя Иеговы, применяемое к ним, когда они говорят, находясь друг в друге (sic — Е.П.Б.), ибо, по "Зохару", это слово одинаково означает и "Господин", и "Посланник".[25]
И тот, и другой одинаково является ангелом лица Господня, поскольку нам сообщают, что, с одной стороны, "Слово" именуется "лицом (или "присутствием") и образом сущности Божьей", но, с другой стороны,
| 480 | 480 |
"рассказывая израильтянам о Спасителе, Исаия (? — Е.П.Б.) сообщает им о том, что "во всякой скорби их . . . Ангел лица Его спасал их" — "Он был для них Спасителем".[26][1]
"А в другом месте он (Михаил) совершенно ясно называется "князем лиц Господних, славой Господней". Оба они (и Иегова, и Михаил — Е.П.Б.) — "водители Израиля[2] . . . ведут за собой воинства Господа, выступают Верховными Судиями душ и даже являются серафимами".[3]
Всё вышеприведённое взято из утверждений, высказанных в трудах различных авторов-католиков, а стало быть, они должны считаться вполне ортодоксальными. Некоторые выражения были нами переведены [на английский язык] для того, чтобы показать, какой смысл эти ловкачи-богословы и казуисты вкладывали в слово "феруэр",[4] заимствованное отдельными французскими авторами, как уже было сказано, из "Зенд Авесты" и применённое в римско-католическом богословии в целях, весьма далёких от тех, которые задумывал Зороастр.
Во фрагарде XIX книги "Видевдат" говорится (стих 14),
"Взывай, о Заратуштра! к моему фравашу, который есть я, Ахура Мазда, к величайшему, наилучшему, наипрекраснейшему из всего, самому твёрдому и разумному . . . и душа его есть Священное Слово" (Матра Спента).[27]
Французские востоковеды переводят фраваш как "феруэр".
Но что такое этот феруэр или фраваш? В некоторых маздаистских произведениях (см., например, "Ormazd Ahriman", §§ 112, 113[28]) отчётливо подразумевается, что фраваш — это внутренний бессмертный человек (то есть то эго, которое способно перевоплощаться), что существует он до возникновения его физического тела и продолжает существовать после уничтожения всего, во что ему случится быть облачённым.
"Фравашем наделён не только человек, но также и боги, и небо, и огонь, и вода, и растения" (см. "Introduction to the Vendidad" by J. Darmesteter).[29]
Отсюда становится яснее ясного, что феруэр — это "духовный двойник" хоть бога, хоть животного, растения и даже элемента, то есть самая утончённая, самая чистая часть более грубого творения. Это — душа тела, каким бы этому телу ни случилось быть. Вот почему Ахура Мазда и указывает Заратуштре взывать не к нему самому (Ахуре Мазде), а к его фравашу: иначе говоря, к той безличной и истинной сущности Божества, которая едина с атманом (или Христосом) и самого Зороастра, а не к его ложной личностной видимости. Эта мысль выражена вполне ясно.
За этот-то божественный эфирообразный первообраз и уцепились римские католики, дабы воздвигнуть пограничную стену, якобы отделяющую их бога и ангелов от божества и его аспектов (или богов) древних религий. Однако, называя Меркурия, Венеру, Юпитера (в качестве ли богов или планет) дьяволами, они, тем не менее, представляют Меркурия феруэром своего Христа. И это бесспорный факт. Г. Фосс (см.: De Idol., II, 373)
[1] Ис. 63, 8, 9.
[2] Метатор и ἡγεμών ["гегемон"].
[3] См. de Mirville, "La Face et le Représentant du Verbe," p. 18.
[4] То, что в "Видевдате" именуется фравашем, то есть та бессмертная часть индивидуальности, которая продолжает жить после смерти [физического] человека — "высшее эго" или "божественный двойник", как сказали бы оккультисты.
| 481 | 481 |
ясно доказывает, что Михаил — это Меркурий язычников, и г-н Мори[30] вместе с другими французскими авторами подтверждают правоту Фосса, добавляя, что, "по словам больших богословов, Меркурий и Солнце суть едины" (? — Е.П.Б.), а посему нет ничего удивительного и в том, что, "будучи так близко от Премудрости Verbum (Солнца), Меркурий должен поглощаться им и смешиваться с ним".[31]
Эта "языческая" точка зрения была принята уже в первом веке нашей эры, как это видно из оригинального текста "Деяний апостолов" (английский перевод которого здесь не помощник). Взгляд на Михаила как на Меркурия был настолько широко распространён среди греков и других народов, что жители Листры приняли Павла и Варнаву за Меркурия и Юпитера — "боги в образе человеческом сошли к нам", — а в стихе 12 (гл. 14) далее говорится: "И называли Варнаву Зевсом, а Павла Ермием (Гермесом, или Меркурием — Е.П.Б.), потому что он начальствовал в слове[32] (Verbum — Е.П.Б.)",[33] а не потому, что "главным образом говорил он",[34] как ошибочно переведено в авторизованном,[35] а позднее повторено и в пересмотренном тексте английского перевода Библии.
Михаил — ангел Видения, Сын Божий, "подобный Сыну Человеческому".[36] Это — Гермес-Христос гностиков, Анубис-Сириус египтян, советник Осириса в Аменти. Михаил — leontoid ὀφιομορφος[37] офитов, который на некоторых гностических украшениях изображён с львиной головой, подобно отцу его Иалдаваофу"[38] (см. C. King, "Gnostics").[39]
Так вот со всем этим римская католическая церковь молчаливо соглашается, а некоторые её писатели объявляют об этом и во всеуслышание. Но поскольку они не могут отрицать факта явного заимствования со стороны их церкви, "обобравшей" старшие по возрасту религии, взяв у них их символику, — так же, как "обобрали" некогда египтян евреи, "выпросив" у них "вещей серебряных" и "вещей золотых",[40] — то они объясняют это обстоятельство вполне хладнокровно и серьёзно. Так, те писатели, которые до сих пор робко усматривали в этом повторе христианскими догмами древнеязыческих идей лишь "плагиат легенд, совершённый рукой человеческой", теперь слышат серьёзные заверения в том, что, дескать, нет, вопрос этого почти полного совпадения не решается так просто, и дело здесь совсем в другом: это "плагиат доисторических времён, совершённый рукою сверхчеловеческой".[41]
Если читателю хочется узнать, каким образом это было сделано, пусть он обратится всё к тому же пятому тому сочинения де Мирвиля. Между тем, следует иметь в виду, что автор этот выступал официальным и признанным защитником римской церкви и располагал помощью со стороны всех учёных иезуитов. На с. 518 мы читаем: —
"Мы указали на нескольких полубогов, а также на вполне исторических героев язычества, которым уже с момента их появления на свет было предназначено кощунственно передразнить рождение такого героя, который был истинным Богом и перед которым вся земля должна была преклонить колена. Подобно ему, все они рождались от непорочных матерей. Лёжа в детской колыбели, они уже душили змей. Они сражались с демонами, творили чудеса, принимали мученическую смерть, сходили в преисподнюю и снова восставали из мёртвых. И мы горько сокрушались от того, что робкие и застенчивые христиане вынуждены были объяснять все подобные параллелизмы лишь
| 482 | 482 |
случайным совпадением мифов и символов. Очевидно, они позабыли эти слова Спасителя: "Все, сколько их ни приходило предо Мною, суть воры и разбойники"[42] — вот слово, которое разъясняет всё, не нуждаясь ни в каких нелепых отрицаниях, и которое я выразил так: "Евангелие есть высокая драма, спародированная и разыгранная плутами до назначенного ей срока".
Эти "плуты" (les droles) — конечно же, демоны, действующие под водительством сатаны. Вот, по истине, самый лёгкий, самый благородный и простой выход из затруднения! Преп. д-р Ланди — протестантский де Мирвиль — воспользовался этой счастливой находкой в своём "Монументальном христианстве". За ним последовал д-р Зепп из Мюнхена уже в своих сочинениях, направленных на то, чтобы доказать божественность Иисуса и сатанинское происхождение всех других Спасителей.
Тем большего сожаления заслуживает то обстоятельство, что истоки этого плагиата, который систематически и коллективными усилиями продолжался в течение нескольких веков с неслыханным гигантским размахом, следует искать в другом случае плагиата, на этот раз присутствующего в четвёртом Евангелии. В самом деле, приведённая из него выше фраза: "Все, сколько их ни приходило предо Мною" и т.д. — представляет собой буквальное повторение[43] слов, написанных в "Книге Еноха" (гл. lxxxix).
Во "Введении" к переводу, выполненному архиепископом Лоренсом с эфиопской рукописи, хранящейся в Бодлеанской библиотеке, редактор издания и автор "Эволюции христианства" отмечает:
"Просматривая корректуру "Книги Еноха", [мы были ещё больше поражены, обнаружив, что она имеет прямое отношение к Новому Завету. Так,][44] . . . притча об овцах, спасённых добрым Пастырем от наёмных сторожей и свирепых волков, со всей очевидностью заимствована четвёртым евангелистом у Еноха, гл. lxxxix, в которой автор рассказывает, как пастыри убивали [и истребляли] овец до прихода Господа их, и, таким образом, раскрывает подлинный смысл остававшегося до тех пор загадочной фразы в иоанновой притче — "Все, сколько их ни приходило предо Мною, суть воры и разбойники". В этом выражении мы теперь видим отчётливую ссылку на аллегорических пастырей Еноха".[45]
Сегодня было бы уже слишком поздно утверждать, будто это Енох заимствовал [притчу] из Нового Завета, а не наоборот.
Также и Иуда (14-15) цитирует из Еноха слово в слово длинную фразу о пришествии Господа "со тьмами святых Ангелов Своих" и конкретно указывает имя пророка как на свой источник.[46]
Этот
"параллелизм между пророком и апостолом указывает, вне всяких сомнений, на то, что в глазах автора Послания, признанного в качестве божественного откровения, "Книга Еноха" являлась боговдохновенным произведением допотопного патриарха . . . "[47]
и ниже:
". . . общие совпадения в языке и идеях у Еноха и авторов Писаний Нового Завета . . . ясно указывают на то, что произведение этого семитского Мильтона служило для евангелистов и апостолов — или для людей, писавших под их именами, — тем неисчерпаемым источником, из которого они заимствовали свои представления о воскресении, суде, бессмертии, вечных муках и наступлении всеобщего царствия праведных под властью Сына человеческого во веки веков. Эти заимствования евангелистами достигают своей высшей точки в Откровении Иоанна, который подгоняет видения
| 483 | 483 |
Еноха к христианству, но во внесённых им изменениях нам так не хватает той благородной простоты, что отличала этого великого учителя, предвидевшего апокалипсис и пророчествовавшего под именем допотопного патриарха" ("Введ.", xxxv).[48]
Да, именно "допотопного". Но если, судя по оборотам речи, этот текст не уходит в глубины прошлого дальше, чем на несколько веков или даже тысячелетий до наступления исторической эры, то это уже не самостоятельное предсказание грядущих событий, и сам текст этот уже должен рассматриваться как копия с какого-то другого писания, принадлежавшего некой доисторической религии.
"В эпоху крита-юги Вишну, приняв образ Капилы и других (вдохновенных мудрецов)",[49] подобно Еноху, передаёт миру истинную мудрость.
"В эпоху трета-юги он обуздывает нечестивцев, приняв образ всемирного царя (Чакравартина,[50] или "вечного царя" у Еноха[1] — Е.П.Б.), и берёт под свою защиту три мира (или расы — Е.П.Б.). В эпоху двапара-юги он в лице Веда-Вьясы разделяет единую Веду на четыре и распределяет её по сотням (сата) областей".[51]
Всё верно. Веда самых первых ариев — ещё до того, как была зафиксирована на письме, — уже имела широкое хождение среди всех атланто-лемурийских народов. Она-то и посеяла первые семена всех древних религий, существующих и поныне. Некоторые веточки вечно живого древа мудрости сбросили свои увядшие листья даже на иудео-христианство. А в конце нашей эпохи, кали-юги, Вишну, или "вечный царь"[52] явится в образе Калки, чтобы восстановить праведность на земле. И умы тех, кто будет жить в ту пору, пробудятся и станут чистыми, как хрусталь.
"Люди, которые преобразятся под действием этого особого времени (шестой расы), послужат семенами для других существ человеческих и породят расу, которая станет жить по законам крита-юги, века чистоты",[53]
иначе говоря, это будет седьмая раса, раса "будд", "сынов Божьих", которые станут рождаться от непорочных родителей.
Сноски
- ↑ Т. Вествуд, "В поисках Святого Грааля" (T. Westwood, "The Quest of the Sancgreall", 1868) (SDR, TUP).
- ↑ Действующих лиц (лат.).
- ↑ См.: М.Д. Конвей. Демонология и предания о дьяволе (M. D. Conway, Demonology and Devil-Lore, 1881): ". . . Тертуллиан сказал: "Сатана есть обезьяна Божья". С ним согласен и Св. Августин, . . . отмечая слабые способности дьявола к подражанию . . ." — 2:16 (SDR, TUP). Августин в своей книге "О Граде Божием" (СПб, 1998) пишет об этом следующим образом: "Так гордость превратно возражает Богу" (курсив наш — перев., кн. XIX, гл. XII). В англ. же переводе (см. Augustine, "The City of God", tr. Marcus Dods, 1888) использовано слово "apes", т.е. "обезьянничает", "подражает, как обезьяна".
- ↑ Временный успех (фр.).
- ↑ См. Ginsburg, "The Kabbalah": "Те принципы каббалистического толкования, . . . которые из благих побуждений применяли некоторые христиане . . . ради того, чтобы доказать, будто под буквой Ветхого Завета скрываются доктрины христианства, сегодня будут осуждены любым человеком, мало-мальски знакомым с законами языка" — p. 61 (SDR, TUP).
- ↑ См. Е.П. Блаватская. Путеводный Свет Неведомого. — Сб. "Практикум оккультного обучения". — М., Сфера, 2005, с. 229 (перев. Ю. Хатунцева с измен.): "Каббала фон Розенрота и его средневековые латинские рукописи . . . легко, словно по волшебству, превращаются в христианские тринитаристские тексты. У маркиза де Мирвиля и его друга шевалье Драха, обращённого раввина, "добрая каббала" превратилась в катехизис римско-католической церкви".
- ↑ В русском тексте Библии сказано: "Судей не злословь". В переводе 2011 г.: "Бога не хули". В церковнославянском варианте: "Богов да не злословиши".
- ↑ В англ. тексте Библии они называются даже "грязными" или "мерзкими" "мечтателями".
- ↑ Цит. по: "Qabbalah", Myer — p. 94 (примеч.: Кодашим, 81) (SDR, TUP).
- ↑ Ср. с фразой Ф.М. Достоевского: "Тут дьявол с богом борется, а поле битвы — сердца людей" ("Братья Карамазовы").
- ↑ См. Мартин Хауг, "Очерки о Священных Писаниях и религии парсов" (Martin Haug, "Essays on the Sacred Writings and Religion of the Parsis", 1878: "Каждое существо из числа доброго творения . . . имеет собственного "фраваши", то есть ангела-хранителя, который существует от начала времён. Стало быть, это что-то вроде первообразов, которые можно в первую очередь уподобить "идеям" Платона, который считал, что всё сущее ведёт двойное существование: сначала как идея, а потом — как реальность" — p. 206 (SDR, TUP).
- ↑ См. Éliphas Lévi, "La Science des Esprits", 1865, p. 156 (SDR, TUP).
- ↑ См. Des Esprits: ". . . Св. Фома доказал нам, что у Христа был феруэр, подтвердив тем самым, что у него имелся свой ангел-хранитель" — 5:516 (SDR, TUP).
- ↑ Там же: "Церковь рукоплескала книге итальянца Марангони, который в ней выразился так: . . ." (далее по тексту, приведённому в примечании Е.П.Б.) — 5:516 (SDR, TUP).
- ↑ "Слово", "Глагол" (лат.).
- ↑ Des Esprits — 5:515 (SDR, TUP).
- ↑ См. также: H. P. Blavatsky, “The History of a Planet,” Sept. 15, 1887, p. 20 (Lucifer, v. 1) (SDR, TUP). В русск. пер. см: Е.П. Блаватская. История одной планеты. — Наука жизни. — М., Сфера, 1999, с. 18 (пер. Ю. Хатунцева с измен.): "Следом за вышеупомянутой ремаркой [де Мирвиля] идёт достаточно хладнокровный вывод: "Очевидно, что язычество загодя использовало . . . все основные черты и характеристики князя лица Господня [Михаила], применив их к Меркурию, египетскому Гермесу-Анубису и гностическому Гермесу-Христосу. Каждый из них исполнял функции первого божественного советника и считался богом, ближе всех стоявшим к солнцу, quis ut Deus".
- ↑ Дословно "тот, кто, как Бог", т.е. "подобный Богу" (лат.).
- ↑ См. Des Esprits — 5:516 (SDR, TUP).
- ↑ Там же, 5:514 (SDR, TUP).
- ↑ Там же.
- ↑ Там же.
- ↑ Там же.
- ↑ Там же: "И Бог, и архангел получают одни и те же титулы и носят одни и те же имена. Оба именуются Митатроном и Метатроном. И в этом нет ничего удивительного, поскольку первый говорит о втором: "Я посылаю пред тобою Ангела, ибо имя Мое в Нем" [Исх. 23, 20, 21 — перев.]" — 5:514 (SDR, TUP).
- ↑ Там же, 5:514-515 (SDR, TUP).
- ↑ Там же, 5:515 (SDR, TUP). См. Ис. 63,8-9.
- ↑ "Zend-Avesta (I): The Vendidad", tr. James Darmesteter, 1880 — p. 208 & fn. (Fargard XIX, 14) (SDR, TUP). См. также: Авеста. "Закон против дэвов" (Видевдат). СПб, 2008, фрагард 19, I, ст. 14, с. 261, где "фраваш" переводится как "дух".
- ↑ См.: Дж. Дарместетер. Ормазд и Ахриман, их происхождение и история (James Darmesteter. Ormazd et Ahriman, leurs origines et leur histoire, Paris, 1877).
- ↑ См. примеч., p. lxxiv.
- ↑ Мори Жан-Сиффрен (Maury, 1746—1817) — выдающийся франц. проповедник и политический деятель… ("Энц. сл. Бр. и Ефр.")
- ↑ Des Esprits: "Доказав, что Михаил — это Меркурий язычников (с чем Мори согласен), Фосс добавляет: "По словам больших богословов, Меркурий и солнце суть едины, и нет ничего удивительного в том, говорят они, что Меркурий, будучи так близко к премудрости и Слову, един с ним" — 5:515 и примеч.(SDR, TUP).
- ↑ См. также Des Esprits — 5:515 (SDR, TUP).
- ↑ Ср. с церковнославянским переводом: "понеже той бяше началник слова" (курсив наш — перев.).
- ↑ ". . . because he was the chief speaker".
- ↑ То есть в том переводе, который был одобрен королём Яковом I.
- ↑ Откр. 1,12-13: "Я обратился, чтобы увидеть, чей голос, говоривший со мною; и обратившись, увидел . . . подобного Сыну Человеческому, облеченного в подир . . .".
- ↑ "Змей, подобный льву" (Index by J. van Matter).
- ↑ Des Esprits: "Это ангел Видения, это Сын Божий, который (у Даниила) "имеет вид Сына Человеческого". Это — Гермес-Христос гностиков, это Анубис-Сириус египтян, советник Осириса в Аменти. Это Михаил ὀφιομορφὴ, leontoid, который на некоторых гностических медальонах изображён с львиной головой, подобно отцу его Иалдаваофу" — 5:515 (SDR, TUP).
- ↑ C. W. King, "The Gnostics and Their Remains", 1887: ". . . Иалдаваоф . . . преисполнился ярости . . . Черты его, искажённые страстью, отразились в Бездне . . . и восстал Офиоморф, "сатана в образе Змея" ". . . На офитских изображениях Михаил имел вид льва . . ." — pp. 98, 100 (SDR, TUP).
- ↑ См. Исх. 3,22.
- ↑ Des Esprits — 5:518-519 (SDR, TUP).
- ↑ Ин. 10, 8.
- ↑ Приведённые слова в буквальном виде в "Книге Еноха" отсутствуют. Вероятнее всего, Е.П.Б., явно хорошо знакомая с текстом книги, и, приводя точную цитату из "Введения" к ней, подчёркивает поразительное сходство в образах и идее притчи об овцах и добром Пастыре, изложенной в "Книге Еноха".
- ↑ Слова, взятые в квадратные скобки, отсутствуют в тексте, который приводит Е.П.Б., но присутствуют в цитируемом оригинале.
- ↑ "Книга Еноха" в пер. Р. Лоренса ("Введение") ("The Book of Enoch", tr. Richard Laurence, 1883), p. xlviii.
- ↑ Ен. I, 9: "И вот Он идёт с мириадами святых, чтобы совершить суд над ними, и Он уничтожит нечестивых, и будет судиться со всякою плотию относительно всего, что́ грешники и нечестивые сделали и совершили против Него" (перевод по: А. Смирнов. Книга Еноха. — Казань, 1888, I, 9, с. 121); Иуд. 14, 15: "О них пророчествовал и Енох, седьмый от Адама, говоря: "се, идет Господь со тьмами святых Ангелов Своих — сотворить суд над всеми и обличить всех между ними нечестивых во всех делах, которые произвело их нечестие, и во всех жестоких словах, которые произносили на Него нечестивые грешники"
- ↑ "The Book of Enoch", Introduction, p. xxxiv.
- ↑ Там же, pp. xxxiv- xxxv.
- ↑ "Vishṇu Purāṇa" — 3:31 & fn. (iii.2) (SDR, TUP).
- ↑ См. Дж. Эдкинс. Китайский буддизм (Joseph Edkins, "Chinese Buddhism", 1880): "Царь, который правит всем миром и заставляет колесо учения вращаться повсюду . . . На санскрите это Чакраварти — от слова чакра, "колесо", символ деятельного начала . . ." — примеч., p. 22 (SDR, TUP).
- ↑ "Vishṇu Purāṇa", там же.
- ↑ См. Книга Еноха, XXV, 3: ". . . эта высокая гора . . . есть Его престол, где воссядет Святый и Великий, Господь славы, вечный Царь, когда он сойдёт, чтобы посетить землю с милостию".
- ↑ Там же, 4:229 (iv.24) (SDR, TUP).