Духовность

<div style="color: #555555; font-size: 80%; font-style: italic; font-family: serif; text-align: center;">Материал из '''Общей вики Теопедии''', http://ru.teopedia.org/wiki/</div>
Версия от 13:35, 7 октября 2024; Павел Малахов (обсуждение | вклад) (→‎Джадж У.К.)
(разн.) ← Предыдущая версия | Текущая версия (разн.) | Следующая версия → (разн.)

Джадж У.К.

Вопрос. – Может ли Синнетт использовать слово «духовность» как синоним нашего слова «добросовестность»?

Ответ. – Нет.

Вопрос. – Разве он не использует его в смысле творческого или интуитивного потенциала?

Ответ. – Нет.

Вопрос. – Как буддисты относятся к этой способности по сравнению с добросовестностью, самопожертвованием и честностью?

Ответ. – Это не способность. Добросовестность, самопожертвование, честность, долг – всё это части целого, то есть духовности.

Вопрос. – Разве они не отдают дань уважения преобладанию интеллекта над чистым сердцем?

Ответ. – Нет, они уважают интеллект, когда он руководствуется чистым сердцем.

Источник: Джадж У.К. – Переписка в Пути

Слова «дух» и «духовность», вероятно, используются Вами в Ваших мыслях для обозначения только того хорошего, что есть в мире и в человеке, тогда как у них есть и другое значение. Дух – это активный полюс или конец чего-то единого, что имеет своим другим концом, или полюсом, материю. Следовательно, дух – это жизнь и деятельность, а поскольку существуют как хорошие, так и плохие деятельность и жизнь, то из этого следует, что мы можем сказать «духовное добро или зло». Духовное добро – это высший вид добра, а духовное зло – это высший, самый тонкий и невидимый вид зла. В связи с этим, чёрный маг – это тот, кто совершает свои поступки и мысли на невидимом для нас уровне жизни и потому, с нашей точки зрения, являющемся духовным. Если Вы не назовёте это «духовным злом», у Вас не будет слова, которым можно было бы это назвать, и, следовательно, Вы утеряете понимание, а это неприемлемо. Вы не можете назвать это «материальным злом», потому что это означает совсем другое, а именно, зло, связанное с объективным миром, и, таким образом, в этом случае весь невидимый мир остаётся вне поля зрения, что неверно в философском смысле.

Источник: Джадж У.К. – Письма из «Практического оккультизма»


Синнет А.П.

Мы исследуем теперь постоянно возникающий и вечно угрожающий конфликт между интеллектом и духовностью. Нам придется несколько расширить общераспространенные представления о значении двух этих слов, чтобы осознать их оккультный смысл. Ведь европейский способ мышления склонен создавать явно приниженный образ духовности, полагая её скорее свойством человеческого характера, нежели самого ма, — своего рода бледной добродетельностью и стремлением "быть хорошим", проистекающим из приверженности выполнению религиозных обрядов и из благочестивых устремлений, вызываемых теми или иными, порою весьма причудливыми, представлениями о божественном и небесах, в которых был воспитан этот "духовно мыслящий" человек. Но в оккультном понимании духовность имеет мало отношения к набожным эмоциям или вообще никакого; она относится к способности человеческого разума воспринимать знание непосредственно из первоисточника, — абсолютного знания — вместо извлечения его путём сложного и трудоёмкого процесса логических рассуждений.

Развитие чистого интеллекта, способности к рассуждению, было занятием европейских народов, достигших в этой сфере человеческого развития таких великолепных результатов, на протяжении столь долгого времени, что наименее приемлемой для европейца во всей оккультной философии поначалу становится именно оккультная теория касающаяся интеллекта и духовности. Происходит это не столько из того, что оккультная наука склонна слишком принижать роль интеллекта, сколько из склонности западного мышления чрезмерно принижать роль духовности. Обобщенно говоря, западная философия до сих пор не имела возможности по достоинству оценить значение духовности — ведь она не была знакома со всем диапазоном внутрених способностей человека. До сих пор она просто продвигалась ощупью к вере в то, что такие способности вообще существуют. Сам Кант — величайший из современных поборников этой веры — похоже, был готов довольствоваться утверждением, тем, что есть такая способность как интуиция — если бы мы только знали, как ею пользоваться.

А процесс работы с ней, в оккультной науке, в высшем её аспекте, и есть развитие духовности. Одно лишь достижение власти над силами природы, изучение некоторых тонких ее секретов, касающихся внутренних принципов, от которых зависят внешние, физические результаты, составляет низший аспект оккультной науки; и в эту низшую сферу последней физическая наука может и должна постепенно внедряться. Однако обретение тех привилегий и качеств, которые являются законною собственностью духовности, при помощи одного лишь интеллекта — физической науки в приложении к более высокому — составляет одну из опасностей той борьбы, от исхода которой зависит конечная судьба человеческого "я". Ведь есть одна вещь, которую интеллектуальные процессы не в состоянии помочь человечеству осознать — и это природа и непревзойденное величие духовного бытия. Наоборот — интеллект формируется физическими причинами, совершенствованием физического мозга, и направлен на достижение лишь физических результатов, то есть на повышение уровня материального благополучия. Даже если современный интеллект, делая уступку "религии" и своим "слабым собратьям", к которым он относится с добродушным презрением, воздерживается от осуждения духовности, он всё равно считает, что физическая жизнь является единственным серьезным делом, достойным практичного человека или даже искреннего филантропа. Но поскольку духовное существование — живое субъектное сознание — в действительности длится много дольше, чем интеллектуальное физическое существование, превышая его по продолжительности как минимум в 80 раз (что мы уже выяснили, обсуждая состояние дэвачана), то разве не очевидно, что субъектная жизнь гораздо важнее физической, и что интеллект заблуждается, направляя все свои усилия на улучшение условий физического существования?

Все эти рассуждения показывают, что выбор между добром и злом, который человеческое "я" делает в ходе великой борьбы между интеллектом и духовностью, не сводится к одному только выбору между общепринятыми представлениями о добродетели и грехе. Вовсе не ответ на такой грубый вопрос как греховность и добродетельность человека в конечном счёте окончательно решит, продолжит ли он жить и развиваться в направлении высших фаз бытия или полностью прекратит жить. Мы можем сказать (хотя и не знаем, насколько это разумно — счищать вековую пыль с еще одной тайны на столь ранней стадии нашего прогресса), что решение вопроса "быть или не быть" вообще никак не связано с вопросом о том, добродетелен человек или же грешен. Как станет ясно по ходу нашего изложения, духовность может быть не только доброй, но и злой. Так что великий вопрос о продолжении человеческого существования неизбежно сводится к вопросу о духовности, приходящей на смену материальности. То есть вопрос состоит не столько в том, "будет ли человек жить и достаточно ли он хорош, чтобы ему было позволено жить дальше?", но скорее в том, "сможет ли человек продолжить жизнь на более высоких уровнях существования, которых человечество должно в конце концов достичь в процессе эволюции?". Приготовил ли он себя к этой жизни путем развития непреходящей части своей природы? Если нет, то его связь прерывается.

< ... >

Так что духовность не есть набожность; духовность — это мышление высшего порядка, познающее деятельность природы путём непосредственного слияния разума с её высшими принципами.

Источник: Синнетт А.П., «Эзотерический буддизм», гл.8.

Источник: Синнетт А.П. – Фрагменты оккультной истины, фрагмент 8


Итак, нирвана является тем, что задаёт тон эзотерического буддизма, равно как и исследований доселе двигавшихся в неверном направлении посторонних учёных. Великая цель всей грандиозной эволюции человечества состоит в совершенствовании человеческих душ до такой степени, чтобы в конце концов они стали соответствовать этому пока что непостижимому состоянию. А великой победой нынешней расы планетных духов, уже достигших этого состояния, будет продвижение к этому как можно большего человеческих "я". Нам пока еще далеко до той эпохи, когда нам будет серьезно угрожать опасность оказаться полностью негодными для такого прогресса; однако великий процесс подготовки к этому решающему экзамену целесообразно начать уже сейчас, тем более, что карма, накапливающая плоды наших усилий, предпринимаемых в этом направлении на протяжении многих последовательных жизней, в нужный момент непременно воздаст нам, и в результате когда-нибудь в отдаленном будущем наше просвещённое следование самым высшим интересам совпадёт с обретением благополучия в периоде дэвачана и следующем воплощении.

Могут сказать, что если развитие духовности является той великой целью, к которой следует стремиться, то не так уж важно, будут ли люди двигаться к ней по одному религиозному пути или по иному. Это ошибка, с которой, как было показано в предыдущей главе, Будда, в своём воплощении Шанкарачарьей, особенно боролся — с тем верованием раннего индуизма, что мокша может быть достигнута путем бхакти, независимо от джняны, то есть что спасение может быть достигнуто путем набожности и преданного служения без постижения вечной истины. То спасение, о котором мы говорим, — не избежание наказания путем умилостивления небесного владыки; это позитивный, а не негативный результат: вознесение в духовные области столь возвышенные, что претендент, стремящийся к проникновению в них, должен обладать тем, что мы назвали бы всеведением. Уже судя по тому, каким образом обычно действует природа, ясно, что никогда и ни при каких обстоятельствах, человек просто потому, что он был добр, не может внезапно стать мудрым. Высшая добродетель и мудрость человека шестого круга, который, раз став таковым, начинает постепенно приобретать божественные качества, может быть выращена тоже лишь постепенно, но одна только добродетель, нередко сопряженная, как известно, с самыми фантастическими религиозными верованиями, не в состоянии провести человека далее дэвачанических периодов благочестивого, но малоосмысленного восторга, и если подобные условия воспроизводить в течение многих существований, это в конечном счете может завершиться безболезненным исчезновением индивидуальности в период великого кризиса.

Не бездумное, хотя и благонамеренное, признание модных догм ближайшей церкви, а искреннее стремление и постоянный поиск настоящей духовной истины позволяют человеку вознести свою душу в субъектное состояние — душу, уже готовую впитывать истинное знание из латентного всеведения своего собственного шестого принципа, а затем в должное время воплотиться, неся в себе импульс в том же направлении. Ничто не оказывает более пагубного влияния на человеческое развитие в плане индивидуальной судьбы, чем весьма распространенное мнение, будто одна религия ничем не хуже любой другой, если только следовать ей в духе благочестия; и даже если те или иные религиозные учения представляются откровенно абсурдными, подавляющее большинство добрых людей всё равно не задумываются об этом и продолжают повторять их в непоколебимо преданном настроении ума. Одна религия никак не может быть равнозначна другой, даже если бы все религии приводили к равно безупречной жизни. Но я предпочту воздержаться от критического анализа отдельных вероучений, дабы эта книга могла остаться простым и никого не оскорбляющим изложением подлинных внутренних учений той мировой религии, которая, даже во внешних своих аспектах оставив за собой бескровную и невинную летопись, таким образом действительно давала безупречные биографии на протяжении всего своего существования. Более того, истинная духовность развивается не бездумным и раболепным принятием учений даже этой религии. Лишь стремление отыскать истину, изучая и проверяя все учения, призывающие поверить в них, позволяет достичь желаемого результата. На Востоке подобное стремление, подкрепленное непоколебимой решимостью, ведет к достижению состояния челы и вместе с этим — к приближению к истине и получению знаний путем развития внутренних способностей, которые только и позволят удостовериться в истинности знаний. На Западе, в царстве интеллекта, границы которого определяются историко-географической картиной современности, истина, к сожалению, может устанавливаться и познаваться только при помощи множества слов, споров и дискуссий. Но всё-таки за ней можно следовать, и даже не удастся схватить её, сам факт охоты за нею рождает в душе охотника соответствующую привычку, которая, укоренившись, не преминет принести в будущем свои плоды.

Источник: Синнетт А.П., «Эзотерический буддизм», гл.10.