Воля: различия между версиями

<div style="color: #555555; font-size: 80%; font-style: italic; font-family: serif; text-align: center;">Материал из '''Общей вики Теопедии''', http://ru.teopedia.org/wiki/</div>
мНет описания правки
мНет описания правки
Строка 33: Строка 33:
При жизни четвертый принцип является вместилищем воли и желания, но это не сама воля. Он должен оживляться осеняющим его духом, или "единой жизнью", находиться в единстве с ним, дабы служить проводником этой возвышенной жизненной функции — воли в одном из самых высоких её проявлений. Как уже говорилось, санскритские названия высших принципов внушают мысль о том, что эти принципы являются проводниками единой жизни. Не то чтобы сама эта жизнь была каким-то отделимым молекулярным принципом, она — единение всего и влияние духа. Впрочем, эта идея слишком тонка для нашего языка, а возможно, и для самого интеллекта. Но в данном случае её присутствие достаточно очевидно. Какие бы желания ни проявлял четвертый принцип при жизни, после физической смерти он уже не способен к активной волевой деятельности. И все же при некоторых ненормальных обстоятельствах он может, частично на время возвращаться к жизни, и этот факт способен объяснить многие, но ни в коем случае не все, явления спиритического медиумизма.
При жизни четвертый принцип является вместилищем воли и желания, но это не сама воля. Он должен оживляться осеняющим его духом, или "единой жизнью", находиться в единстве с ним, дабы служить проводником этой возвышенной жизненной функции — воли в одном из самых высоких её проявлений. Как уже говорилось, санскритские названия высших принципов внушают мысль о том, что эти принципы являются проводниками единой жизни. Не то чтобы сама эта жизнь была каким-то отделимым молекулярным принципом, она — единение всего и влияние духа. Впрочем, эта идея слишком тонка для нашего языка, а возможно, и для самого интеллекта. Но в данном случае её присутствие достаточно очевидно. Какие бы желания ни проявлял четвертый принцип при жизни, после физической смерти он уже не способен к активной волевой деятельности. И все же при некоторых ненормальных обстоятельствах он может, частично на время возвращаться к жизни, и этот факт способен объяснить многие, но ни в коем случае не все, явления спиритического медиумизма.


{{Шаблон:Подпись-Синнетт-ЭБ|6}}
{{Подпись-Синнетт-ЭБ|6}}


Следует отметить, что предопределение, вступающее в конфликт со свободной волей, это не предназначение рас, а индивидуальная предопределенность, связываемая с идеей божественной милости или гнева. Предопределение расы, подчиненное законам, аналогичным тем, которые определяют основные тенденции развития каких угодно множеств независимых случайностей, ничем не противоречит индивидуальной свободной воле; таким образом эзотерическая доктрина устраняет уже давно замеченное противоречие, якобы существующее в природе. Человек сам является хозяином своей судьбы, но, если так можно сказать, в конституционных рамках. Он волен использовать по своему усмотрению права и возможности, дарованные ему природой, а они практически неисчерпаемы, когда это касается индивидуальности. Но в среднем действия человека при данных условиях, будучи помноженными на общую численность единиц, создают закономерную и целенаправленную картину циклической эволюции, которая как раз и является коллективной человеческой судьбой.  
Следует отметить, что предопределение, вступающее в конфликт со свободной волей, это не предназначение рас, а индивидуальная предопределенность, связываемая с идеей божественной милости или гнева. Предопределение расы, подчиненное законам, аналогичным тем, которые определяют основные тенденции развития каких угодно множеств независимых случайностей, ничем не противоречит индивидуальной свободной воле; таким образом эзотерическая доктрина устраняет уже давно замеченное противоречие, якобы существующее в природе. Человек сам является хозяином своей судьбы, но, если так можно сказать, в конституционных рамках. Он волен использовать по своему усмотрению права и возможности, дарованные ему природой, а они практически неисчерпаемы, когда это касается индивидуальности. Но в среднем действия человека при данных условиях, будучи помноженными на общую численность единиц, создают закономерную и целенаправленную картину циклической эволюции, которая как раз и является коллективной человеческой судьбой.  
Строка 39: Строка 39:
Верно, что можно говорить и об индивидуальном предопределении, но не с точки зрения религиозной догмы, то есть как о результате божьей милости или гнева, а на чисто метафизических основаниях. То есть могут утверждать, что каждое человеческое существо с детства фундаментально подвержено влияниям тех или иных конкретных обстоятельств и что взрослая жизнь является всего лишь продуктом или отпечатком этих влияний, с самого начала формировавших личность человека; следовательно, если знать все эти обстоятельства, то можно заранее предсказать как нравственный, так и интеллектуальный результат. Согласно данной логической цепочке всё может выглядеть так, что обстоятельства каждой человеческой жизни теоретически могут быть заранее предугаданы достаточно проницательным разумом и что наследственные влияния, являясь ничем иным, как плодами еще более ранних, предшествующих обстоятельств, также могут быть включены в общую схему вычислений как дополнительная переменная величина, вполне поддающаяся определению. Однако такая точка зрения входит в не меньшее противоречие с сознательностью, присущей человеку, чем религиозная догма об индивидуальном предопределении. Сознание свободы собственной воли — это фактор, который невозможно игнорировать, и та свободная воля, которую мы ощущаем, совсем не похожа на примитивную автоматическую реакцию, сравнимую с рефлекторным подергиванием лапки дохлой лягушки. И заурядная религиозная догма, и рядовая метафизическая аргументация требуют рассматривать свободу воли лишь в таком свете, однако эзотерическая доктрина возвращает ей её подлинное достоинство и показывает диапазон её деятельности и пределы её власти и независимости. Воля властна направлять индивидуальную судьбу, но бессильна перед лицом циклического закона, действие которого в человеческой истории обнаруживает даже такой философ-позитивист, как Дрэйпер, невзирая на краткость исторического периода, доступного его рассмотрению. И тем не менее эта ловушка, подобная зыбучим пескам, которую Дж. С. Милл сумел разглядеть за нагромождением теологических противоречий, — великий вопрос, допустимо ли умозрительно работать с гипотезой "всеблагого" и "всемогущего", — находит объяснение в раскрываемой здесь системе. Великие совершенные существа, цвет предыдущего человечества, хотя и далекие от того, чтобы составлять собою всевышнего Бога, которые тем не менее, подобно божествам, вершат судьбы нашего мира, не только не являются всемогущими, но и ограничены в своей деятельности довольно узкими рамками. По всей видимости в то время, когда сцена, так сказать, заново готовится к возобновлению великой драмы жизни, они имеют возможность внести в процесс некоторые улучшения, исходя из собственного опыта, накопленного за время предыдущего представления, однако в том, что касается общего плана пьесы, они могут лишь повторить прежнюю постановку. Они, в своём большем масштабе, могут делать то, что в меньшем масштабе делает выращивающий георгины садовник: он может добиться значительного улучшения формы и цвета, но, как бы тщательно он ни ухаживал, его цветы так и останутся георгинами.  
Верно, что можно говорить и об индивидуальном предопределении, но не с точки зрения религиозной догмы, то есть как о результате божьей милости или гнева, а на чисто метафизических основаниях. То есть могут утверждать, что каждое человеческое существо с детства фундаментально подвержено влияниям тех или иных конкретных обстоятельств и что взрослая жизнь является всего лишь продуктом или отпечатком этих влияний, с самого начала формировавших личность человека; следовательно, если знать все эти обстоятельства, то можно заранее предсказать как нравственный, так и интеллектуальный результат. Согласно данной логической цепочке всё может выглядеть так, что обстоятельства каждой человеческой жизни теоретически могут быть заранее предугаданы достаточно проницательным разумом и что наследственные влияния, являясь ничем иным, как плодами еще более ранних, предшествующих обстоятельств, также могут быть включены в общую схему вычислений как дополнительная переменная величина, вполне поддающаяся определению. Однако такая точка зрения входит в не меньшее противоречие с сознательностью, присущей человеку, чем религиозная догма об индивидуальном предопределении. Сознание свободы собственной воли — это фактор, который невозможно игнорировать, и та свободная воля, которую мы ощущаем, совсем не похожа на примитивную автоматическую реакцию, сравнимую с рефлекторным подергиванием лапки дохлой лягушки. И заурядная религиозная догма, и рядовая метафизическая аргументация требуют рассматривать свободу воли лишь в таком свете, однако эзотерическая доктрина возвращает ей её подлинное достоинство и показывает диапазон её деятельности и пределы её власти и независимости. Воля властна направлять индивидуальную судьбу, но бессильна перед лицом циклического закона, действие которого в человеческой истории обнаруживает даже такой философ-позитивист, как Дрэйпер, невзирая на краткость исторического периода, доступного его рассмотрению. И тем не менее эта ловушка, подобная зыбучим пескам, которую Дж. С. Милл сумел разглядеть за нагромождением теологических противоречий, — великий вопрос, допустимо ли умозрительно работать с гипотезой "всеблагого" и "всемогущего", — находит объяснение в раскрываемой здесь системе. Великие совершенные существа, цвет предыдущего человечества, хотя и далекие от того, чтобы составлять собою всевышнего Бога, которые тем не менее, подобно божествам, вершат судьбы нашего мира, не только не являются всемогущими, но и ограничены в своей деятельности довольно узкими рамками. По всей видимости в то время, когда сцена, так сказать, заново готовится к возобновлению великой драмы жизни, они имеют возможность внести в процесс некоторые улучшения, исходя из собственного опыта, накопленного за время предыдущего представления, однако в том, что касается общего плана пьесы, они могут лишь повторить прежнюю постановку. Они, в своём большем масштабе, могут делать то, что в меньшем масштабе делает выращивающий георгины садовник: он может добиться значительного улучшения формы и цвета, но, как бы тщательно он ни ухаживал, его цветы так и останутся георгинами.  


{{Шаблон:Подпись-Синнетт-ЭБ|12}}
{{Подпись-Синнетт-ЭБ|12}}


 
{{Сноски}}
{{raw:t-ru-pool:Сноски}}


[[Категория: Человек]]
[[Категория: Человек]]
[[Категория: Силы]]
[[Категория: Силы]]
[[Категория: Философские понятия]]
[[Категория: Философские понятия]]
[[Категория: Человек: Фрагменты забытой истории (цитаты)]]

Версия от 00:52, 27 января 2023

Третья раса[1] отмечала начало нового положения вещей. Эволюция, которая до тех пор проходила через эфирные уровни материи, постепенно достигала более полного предметного проявления, и постоянный процесс дифференциации, образующий работу эволюции, теперь достиг каждого отдельного человека. До того времени закон, управляющий эволюцией, не достиг ещё достаточной сложности, чтобы быть разным в случае каждой индивидуальности, и именно с третей расы этот космический закон в индивидуальностях принял в какой-то значительной мере форму личной воли. Не следует полагать, что в начале периода третьей расы эта воля по какому-то чуду возникла подобно Афине, в полном вооружении. Природа не любит скачков в самом большом так же, как и в малом, и как материальном, так и в духовном существовании. Материальное развитие медленно, но ощутимо затмевало сознание человеком своей духовной природы, и в рассматриваемый нами период на нашей планете создались подходящие условия для существ, в которых психические начала были в заметной степени перевешены материальными.

< ... >

Рост личной воли — самый важный факт в истории эволюции человека; это тот самый «запретный плод», который принёс знание добра и зла. Из тщательного исследования природы личной воли можно увидеть, что её проявление принимает форму желания её обладателя привести своё окружение в соответствие с его собственными целями и представлениями. Имея постоянно в виду эту характерную черту личной воли, будет нетрудно проследить её действие.

< ... >

Когда личная воля человека пробудилась, она действовала по линии наименьшего сопротивления. Какая бы мысль ни возникала у человека, она по причине своей динамической силы немедленно находила предметное выражение в окружающем его элементальном мире. По мере того, как эта воля набирала силу, эти впечатления, оставляемые мыслью на элементальных существах, становились всё более и более долговечными. И хотя в разбираемый нами период конфликты между людьми были ещё неизвестны, всё же каждый человек благодаря своей личности был наделён совокупностью желаний, которые были его собственными, и действие разных воль на эти низшие элементальные существа создало первую на Земле форму конфликта.

В наши дни эти элементальные существа выполняют в природе очень важную функцию. Будучи оформлены волями предыдущих поколений людей, они стали разновидностью кармических посредников, которые не дают людям, не являющимся адептами, перейти в своём развитии границы, установленные для их расы. Когда со временем эти впечатления набрали достаточную силу и постоянство, почва конфликта сместилась вместе с линией наименьшего сопротивления. Уже более высокие элементальные духи почувствовали давление конфликтующей воли человека, а поскольку они были слишком развиты, чтобы легко подчиниться её впечатляющей силе, борьба обострилась. Конфликт усилился, когда первая женщина, а затем мужчина подверглись атаке.

Высшие элементальные существа развивались в людей до того времени, когда на Землю, следом за личной волей, пришли рождение и смерть. Можно легко представить, что когда каждый человек начал преследовать свой личный интерес, коллективные усилия, необходимые для развития элементальных существ, стали разделяться, а когда человек стал животным, которое питается, увеличивающемуся огрубению тела сопутствовало физическое размножение вида. Такова история этого «падения в зарождение». Человек «пал» в силу употребления своей личной воли. Но это материальное развитие может рассматриваться как «падение» только с одной стороны, с другой же стороны оно было лишь необходимым витком спирали прогресса, и зарёй дня столь яркого, какого человечество никогда ещё не видело. И возрождение это завершит Христос, воплощённая мудрость, истинный дух человеческий.

Тема «падения» естественно ставит проблему свободной воли. У нас нет желания входить в подробную дискуссию об этом спорном и много обсуждавшемся вопросе. Достаточно будет указать, что человеческая воля свободна настолько, в коей мере каждый индивидуум действует ради достижения счастья. Но то, что удовлетворило бы его, зависит от ранее существующей необходимости, диктуемой его собственной природой. И даже тогда воля свободна, поскольку потребности его природы не навязываются каким-то внешним фактором, а задаются вечным законом, воплощённым в его «я». Однако, если же под свободой воли понимать способность прекратить существование своего «я», уничтожить собственную природу, то такую свободу следует без колебаний отрицать. Такому своеволию нет места в Космосе. В каждый момент времени воля человека свободна, и он делает то, что доставляет ему удовольствие, но всё же есть порядок, управляющий её проявлением. Как математики на основании нескольких прошлых положений небесного тела могут предсказать его будущее движение, так возможна и более высокая математика, позволяющая на основании достоверных данных вычислить прошлое и будущее человеческого существа. Но будущий путь человека зависит от такого вычисления не более, чем движение планет от вычислений астрономов.

< ... >

Эту часть нашего предмета нельзя оставить, не отметив одной очень важной идеи, которая развилась под действием личной воли. Повышенная концентрация энергии «я», которой потребовало применение воли, её воздействие на тот объект, на который воля была направлена, и соответствующее сопротивление этого объекта «я», заставило человека остро осознать существование вне его самого и составить представление о нём. Это акцентирование воли очень быстро скрыло от его сознания менее разделённое, или духовное состояние, в котором он жил раньше. Рост собственных интересов уничтожил то бесстрашие, которое происходило от безличности и любящей гармонии со всем окружающим. Пока со всех сторон человека не стали осаждать странные опасности, он не чувствовал ни потребности в защитнике, ни необходимости в посреднике между ним и его создателем, Непреложным Законом. Представление о силе возникло у него одновременно с представлением об опасности, а страх стал вполне естественным спутником последней. Это побудило его создать себе веру в некую внешнюю силу, которой он боялся и от которой зависел, и это заложило основу всем искусственным культам, которые до наших дней полнят мир своими многочисленными выводками заблуждений. Оглядываясь вокруг себя, первобытный человек видел источник силы в Солнце, источнике света и жизнедающей энергии. Он боялся его и потому пытался его умилостивить.

Самые сильные из воспринимаемых им лучей были красного цвета, и потому он искал соответствующие предметы для использования при поклонении, и чем труднее было достать предмет, тем б`ольшую ценность он имел в глазах поклоняющегося, как то, что может умилостивить светило. Это привело к применению крови в качестве самого подходящего жертвоприношения, и она обильно потекла на алтарь Солнца. Насилие стало самым губительным проявлением духовного упадка человека и навлекло на его соответствующую отдачу со стороны элементальных существ, развивать которых было его долгом.

Когда человек стал пренебрегать этим долгом, и разделение интересов акцентировалось, он был вынужден осознать, что находится в антагонизме с элементальными духами. И по мере того, как в нём росло насилие, эти духи усиливались по-своему, и будучи верны своей природе, оскорблённой небрежением со стороны тех, кто в некотором смысле был их попечителями, автоматически ответили негодованием. И человек больше уже не мог полагаться на силу любви или гармонии, ведя других, потому что сам уже перестал побуждаться исключительно её влиянием. Недоверие нарушило симметрию его внутреннего я, и существа, которые не могли воспринимать, а лишь принимали направленные к ним впечатления, быстро приспособились к изменившимся условиям. Сама природа, где раньше всё было приятно и свежо и не указывало на печаль и разложение, сразу же приняла иное выражение. Атмосферные влияния, до сих пор незаметные, стали замечаться, по утрам чувствовалась прохлада, днём — жара, и повсеместная тьма при наступлении ночи, которая стала восприниматься с опаской. Ибо изменение в объекте должно сопровождать всякое изменение в субъекте. И пока эта точка не была достигнута, человеку нечего было бояться в себе и своём окружении.

< ... >

И здесь мы должны констатировать один факт: воля к жизни должна быть достаточно сильна, чтобы преодолеть склонность тела повторять физиологические процессы своих предков. Из этого второго условия ясно, что проблема не в физической силе тела и его обильном питании, а в теле здоровом, в котором в то же время нет сильно выраженных физических склонностей; и мускульная сила тут вовсе не является необходимостью, главное — это воля, которая сильнее физических инстинктов. Ясно, что всякое увеличение способностей в теле требует соответствующего увеличения силы воли, чтобы их регулировать. Подчинение физического тела воле отмечается уничтожением одной животной наклонности за другой. От всех искусственных пристрастий надлежит избавиться в первую очередь — от таких как алкогольные стимуляторы, затем от мясоедения, и вообще от всякого обжорства и удовлетворения нездоровых влечений тела. Следующим по порядку идёт половое желание. От прочих таких наклонностей избавляются в порядке их материальности: «Сначала скупость, затем страх, зависть, мирская гордость, немилосердие, ненависть, амбициозность, и наконец, любопытство — интеллектуальная жадность».

Этот процесс, длящийся годы, представляет собой медленное умирание, и когда человек при помощи этого эликсира бессмертия делается бессмертным, ничего от него на нашей земле уже не остаётся, и потому практически он уже «мёртв».

Источник: Чаттерджи М., Холлоуэй Л., «Человек. Фрагменты забытой истории», гл.4


При жизни четвертый принцип является вместилищем воли и желания, но это не сама воля. Он должен оживляться осеняющим его духом, или "единой жизнью", находиться в единстве с ним, дабы служить проводником этой возвышенной жизненной функции — воли в одном из самых высоких её проявлений. Как уже говорилось, санскритские названия высших принципов внушают мысль о том, что эти принципы являются проводниками единой жизни. Не то чтобы сама эта жизнь была каким-то отделимым молекулярным принципом, она — единение всего и влияние духа. Впрочем, эта идея слишком тонка для нашего языка, а возможно, и для самого интеллекта. Но в данном случае её присутствие достаточно очевидно. Какие бы желания ни проявлял четвертый принцип при жизни, после физической смерти он уже не способен к активной волевой деятельности. И все же при некоторых ненормальных обстоятельствах он может, частично на время возвращаться к жизни, и этот факт способен объяснить многие, но ни в коем случае не все, явления спиритического медиумизма.

Источник: Синнетт А.П., «Эзотерический буддизм», гл.6.

Следует отметить, что предопределение, вступающее в конфликт со свободной волей, это не предназначение рас, а индивидуальная предопределенность, связываемая с идеей божественной милости или гнева. Предопределение расы, подчиненное законам, аналогичным тем, которые определяют основные тенденции развития каких угодно множеств независимых случайностей, ничем не противоречит индивидуальной свободной воле; таким образом эзотерическая доктрина устраняет уже давно замеченное противоречие, якобы существующее в природе. Человек сам является хозяином своей судьбы, но, если так можно сказать, в конституционных рамках. Он волен использовать по своему усмотрению права и возможности, дарованные ему природой, а они практически неисчерпаемы, когда это касается индивидуальности. Но в среднем действия человека при данных условиях, будучи помноженными на общую численность единиц, создают закономерную и целенаправленную картину циклической эволюции, которая как раз и является коллективной человеческой судьбой.

Верно, что можно говорить и об индивидуальном предопределении, но не с точки зрения религиозной догмы, то есть как о результате божьей милости или гнева, а на чисто метафизических основаниях. То есть могут утверждать, что каждое человеческое существо с детства фундаментально подвержено влияниям тех или иных конкретных обстоятельств и что взрослая жизнь является всего лишь продуктом или отпечатком этих влияний, с самого начала формировавших личность человека; следовательно, если знать все эти обстоятельства, то можно заранее предсказать как нравственный, так и интеллектуальный результат. Согласно данной логической цепочке всё может выглядеть так, что обстоятельства каждой человеческой жизни теоретически могут быть заранее предугаданы достаточно проницательным разумом и что наследственные влияния, являясь ничем иным, как плодами еще более ранних, предшествующих обстоятельств, также могут быть включены в общую схему вычислений как дополнительная переменная величина, вполне поддающаяся определению. Однако такая точка зрения входит в не меньшее противоречие с сознательностью, присущей человеку, чем религиозная догма об индивидуальном предопределении. Сознание свободы собственной воли — это фактор, который невозможно игнорировать, и та свободная воля, которую мы ощущаем, совсем не похожа на примитивную автоматическую реакцию, сравнимую с рефлекторным подергиванием лапки дохлой лягушки. И заурядная религиозная догма, и рядовая метафизическая аргументация требуют рассматривать свободу воли лишь в таком свете, однако эзотерическая доктрина возвращает ей её подлинное достоинство и показывает диапазон её деятельности и пределы её власти и независимости. Воля властна направлять индивидуальную судьбу, но бессильна перед лицом циклического закона, действие которого в человеческой истории обнаруживает даже такой философ-позитивист, как Дрэйпер, невзирая на краткость исторического периода, доступного его рассмотрению. И тем не менее эта ловушка, подобная зыбучим пескам, которую Дж. С. Милл сумел разглядеть за нагромождением теологических противоречий, — великий вопрос, допустимо ли умозрительно работать с гипотезой "всеблагого" и "всемогущего", — находит объяснение в раскрываемой здесь системе. Великие совершенные существа, цвет предыдущего человечества, хотя и далекие от того, чтобы составлять собою всевышнего Бога, которые тем не менее, подобно божествам, вершат судьбы нашего мира, не только не являются всемогущими, но и ограничены в своей деятельности довольно узкими рамками. По всей видимости в то время, когда сцена, так сказать, заново готовится к возобновлению великой драмы жизни, они имеют возможность внести в процесс некоторые улучшения, исходя из собственного опыта, накопленного за время предыдущего представления, однако в том, что касается общего плана пьесы, они могут лишь повторить прежнюю постановку. Они, в своём большем масштабе, могут делать то, что в меньшем масштабе делает выращивающий георгины садовник: он может добиться значительного улучшения формы и цвета, но, как бы тщательно он ни ухаживал, его цветы так и останутся георгинами.

Источник: Синнетт А.П., «Эзотерический буддизм», гл.12.

Сноски


  1. Третий круг. — Поправка Е.П. Блаватской.