Перевод с 1-го английского издания: В.В. Базюкин
2. Времени не было, ибо оно спало в недрах нескончаемой продолжительности (a).
[1] В "Вишну-пуране" (кн. II, гл. 8) мы читаем: "Под бессмертием понимается существование до конца кальпы", а переводчик книги, Уилсон, в примечании указывает: "Вот, согласно ведам, и всё, что следует понимать под бессмертием (или вечностью) богов; они гибнут на конечном этапе растворения вселенной (пралайи)". Эзотерическая же философия утверждает: они не "гибнут", а в очередной раз поглощаются.
| 37 | 37 |
(a) Время — всего лишь иллюзия, порождаемая последовательной сменой состояний нашего сознания по мере нашего движения в потоке нескончаемой продолжительности, и там, где нет сознания, в котором могла бы возникнуть эта иллюзия, там не существует и времени — оно "спит". Настоящее — это лишь математическая линия, разделяющая вечную Продолжительность на ту её часть, которую мы называем будущим, и ту, которую мы зовём прошлым. На земле нет ничего, что имело бы Продолжительность[1] в подлинном смысле этого слова, поскольку ничто здесь не остаётся неизменным — то есть одним и тем же — даже в течение одной миллиардной доли секунды; и ощущение реальности того отрезка "времени", которое мы зовём "настоящим", происходит вследствие смазанности каждой мгновенной, мимолётной картины (или серии таких картин) вещей, передающейся нам органами наших чувств, по мере того, как эти вещи переходят из области идеального, которую мы называем будущим, в область воспоминаний, которую мы именуем прошлым. Аналогичным образом ощущение продолжительности мы испытываем и при мгновенной вспышке электрической искры. Это происходит в силу того, что на сетчатке нашего глаза возникает смазанный и длительный отпечаток этой мгновенной вспышки.
На самом деле, ни человек, ни какая-либо вещь не состоят исключительно из того, что нам видится в них в каждый данный момент. Начиная с момента их появления в материальной форме и до исчезновения с поверхности земли, они в действительности включают в себя совокупность всех своих разнообразных и постоянно меняющихся состояний. Вот эти-то "совокупности" и существуют от века в "будущем" и проходят, порция за порцией, через материю, чтобы затем остаться навечно в "прошлом". Разве можно сказать, что, если мы уроним железный брусок в море, то в ту же минуту, как он покинет воздух, он начнёт существовать, а как только войдёт в воду, то прекратит своё существование? и можно ли весь этот железный брусок целиком сводить к одному лишь его поперечному сечению, которое в каждый отдельный момент совпадает с математической плоскостью, разделяющей атмосферу и океан и одновременно соединяющей их друг с другом? Точно так же и люди или предметы, которые, выпадая из "того, что ещё будет", и оказываясь в "том, что уже было", то есть попадая из будущего в прошлое, представляются нашим органам чувств как бы мгновенным срезом, поперечным сечением их целостных "я" по мере того, как они проходят через время и пространство (в виде материи) на своём пути из одной вечности в другую. Вот эти-то две "вечности" и составляют вместе ту "Продолжительность", в которой только и может что-либо иметь подлинное бытие — если бы только наши органы чувств были способны распознать его там.
Сноски
- ↑ В одном из своих писем Махатма К.Х. (см. ML, #11, или Письмо № 64 в пер. Е.И. Рерих) рекомендует Хьюму внимательно познакомиться с философией А. Шопенгауэра, поскольку по целому ряду вопросов “его идеи достигают максимальной близости с учением наших архатов”. Если, воспользовавшись его советом, мы также обратимся к сочинению “О воле в природе”, то обнаружим мысли, проливающие дополнительный свет на такие краеугольные понятия, как пространство и время. Итак, в третьем издании этого труда А. Шопенгауэр пишет: "Время — это условие возможности преемственного бытия, которое без него не могло бы ни существовать, ни быть доступным нашему пониманию и словесному выражению. Точно так же условие возможности сосуществования — это пространство, и доказательством того, что эти условия коренятся в естественном строе нашего ума, служит трансцендентальная эстетика. . . Уже Ньютон в схолии к восьмому из определений, находящихся в одной из глав его "Principia [...]", совершенно правильно отличает абсолютное, т. е. пустое, время от наполненного, или относительного, равно как и абсолютное пространство от относительного. Он говорит (р. 11): "Я не даю определений времени, пространства, места, движения, потому что все это весьма известно каждому. Следует заметить, однако, что в общежитии . . . понимают эти количества не иначе как в их отношении к вещам чувственного мира. Отсюда проистекают некоторые предрассудки, ради уничтожения которых следовало бы разделить упомянутые количества на абсолютные и относительные, истинные и мнимые, математические и принятые в общежитии". К этому он добавляет (р. 12): "I. Абсолютное, истинное и математическое время, само в себе и по природе своей, вне отношения к чему-либо внешнему, протекает равномерно и иначе называется Продолжительностью; время относительное, мнимое и понимаемое в общежитейском смысле — чувственно и представляет в своем движении некоторую внешнюю меру Продолжительности (либо точную, либо неравномерную), которою пользуются в общежитии вместо истинного времени, — таковы, например, час, день, месяц, год". "II. Абсолютное пространство по природе своей, вне отношения к чему-либо внешнему, всегда остается тождественным и неподвижным; относительное же пространство представляет собою меру или некоторое подвижное измерение абсолютного пространства; эта мера определяется нашими чувствами по своему положению относительно тел и в общежитии употребляется вместо пространства неподвижного; таково, например, измерение пространства подземного, воздушного или небесного, определяемое по своему положению относительно Земли" (см. А. Шопенгауэр. Мир как воля и представление. Т. 2. М., 1993, с. 628).