Изменения

Старые азбучные истины зачастую оказываются и самыми мудрыми. Человеческий ум не может оставаться вполне свободным от всяческих предубеждений, и определяющие точки зрения по тому или иному вопросу нередко формируются задолго до того, как вопрос этот бывает тщательно и всесторонне изучен. Говорим мы об этом в связи с господствующей по сей день двойной ошибкой: (а) сведением всей теософии к одному лишь буддизму; и (б) смешением принципов религиозной философии, которую проповедовал Гаутама Будда, с теми учениями, которые в самом общем виде представлены в книге "Эзотерический буддизм".  

Старые азбучные истины зачастую оказываются и самыми мудрыми. Человеческий ум не может оставаться вполне свободным от всяческих предубеждений, и определяющие точки зрения по тому или иному вопросу нередко формируются задолго до того, как вопрос этот бывает тщательно и всесторонне изучен. Говорим мы об этом в связи с господствующей по сей день двойной ошибкой: (а) сведением всей теософии к одному лишь буддизму; и (б) смешением принципов религиозной философии, которую проповедовал Гаутама Будда, с теми учениями, которые в самом общем виде представлены в книге "Эзотерический буддизм".  

Более глубокого заблуждения, чем это, трудно себе и представить. Оно дало в руки нашим противникам удобное средство борьбы с теософией, ибо, как метко выразился один известный ученый, исследующий источники на языке пали<ref>Т.У. Рис Дэвидс (T. W. Rhys Davids, “Theosophy and Buddhism,” July 24, 1886): “Эти доктрины, кроме того, называют эзотерическим буддизмом. Но, как бы интересны они ни были, в их адрес можно высказать два замечания, не страшась при этом погрешить против истины, а именно: в них нет ни эзотеризма, ни буддизма" — p. 989 (The Spectator, v. 59) (''SDR'', TUP).</ref>, в упомянутом выше сочинении нет "ни эзотеризма, ни буддизма". Эзотерические истины, представленные г-ном Синнеттом в своём труде, утратили свой эзотерический характер уже с момента их вынесения на суд широкой публики, да и сама книга ничего не говорит собственно о религии Будды, а приводит лишь отдельные принципы некоего учения, которые до самого последнего времени оставались тайными и которые в настоящих томах будут более подробно объяснены, расширены и дополнены рядом других принципов.  

Более глубокого заблуждения, чем это, трудно себе и представить. Оно дало в руки нашим противникам удобное средство борьбы с теософией, ибо, как метко выразился один известный ученый, исследующий источники на языке пали, в упомянутом выше сочинении нет "ни эзотеризма, ни буддизма"<ref>Т.У. Рис-Дэвидс (T. W. Rhys Davids, “Theosophy and Buddhism,” July 24, 1886): “Эти доктрины, кроме того, называют эзотерическим буддизмом. Но, как бы интересны они ни были, в их адрес можно высказать два замечания, не страшась при этом погрешить против истины, а именно: в них нет ни эзотеризма, ни буддизма" — p. 989 (The Spectator, v. 59) (''SDR'', TUP).</ref>. Эзотерические истины, представленные г-ном Синнеттом в своём труде, утратили свой эзотерический характер уже с момента их вынесения на суд широкой публики, да и сама книга ничего не говорит собственно о религии Будды, а приводит лишь отдельные принципы некоего учения, которые до самого последнего времени оставались тайными и которые в настоящих томах будут более подробно объяснены, расширены и дополнены рядом других принципов.  

Но даже и эти тома, пусть и раскрывающие немало краегольных понятий, ''почерпнутых из'' {{Стиль С-Капитель|тайной доктрины}} ''Востока'', приподнимают лишь краешек окутывающей её плотной завесы. В самом деле, ни один человек на земле, будь он самым великим из всех ныне живущих адептов, никогда не получил бы разрешения — да не смог бы и сам, даже если бы очень этого захотел — неосмотрительно выдать на поругание насмешливому, ни во что не верящему миру то, что так бережно скрывалось от него в течение многих ''эонов'' и веков.

Но даже и эти тома, пусть и раскрывающие немало краегольных понятий, ''почерпнутых из'' {{Стиль С-Капитель|тайной доктрины}} ''Востока'', приподнимают лишь краешек окутывающей её плотной завесы. В самом деле, ни один человек на земле, будь он самым великим из всех ныне живущих адептов, никогда не получил бы разрешения — да не смог бы и сам, даже если бы очень того захотел — неосмотрительно выдать на поругание насмешливому, ни во что не верящему миру то, что так бережно скрывалось от него в течение многих ''эонов'' и веков.

"Эзотерический буддизм" — это прекрасно написанный труд с крайне неудачно

"Эзотерический буддизм" — это прекрасно написанный труд с крайне неудачно

{{Стр|xviii|Введение}}

{{Стр|xviii|Введение}}

выбранным названием, хотя в самом названии заключён ровно тот же смысл, что и в названии этой книги, — "{{Стиль С-Капитель|Тайная доктрина}}". Неудачным же оно оказалось потому, что люди, как правило, склонны судить о вещах лишь по их внешности, а не по содержанию. Кроме того, заблуждение это укоренилось настолько глубоко, что жертвами этой неправильной терминологии стало и большинство членов самого Теософского Общества. Против этого названия, однако, с самого начала выступили брамины и ряд других лиц. В оправдание себя я должна сказать, что книгу "Эзотерический буддизм" я получила уже в законченном виде и до того совершенно не представляла себе, как автор намеревается на письме передать термин "будх-изм".

выбранным названием, хотя в самом названии заключён ровно тот же смысл, что и в названии этой книги, — "{{Стиль С-Капитель|Тайная доктрина}}". Неудачным же оно оказалось потому, что люди, как правило, склонны судить о вещах лишь по их внешности, а не по содержанию. Кроме того, заблуждение это укоренилось настолько глубоко, что жертвами этой неправильной терминологии стало и большинство членов самого Теософского общества. Против этого названия, однако, с самого начала выступили брамины и ряд других лиц. В оправдание себя я должна сказать, что книгу "Эзотерический буддизм" я получила уже в законченном виде и до того совершенно не представляла себе, как автор намеревается на письме передать термин "будх-изм".

Вина за эту ошибку прямо ложится на тех, кто первым привлёк общественное внимание к этой теме, не потрудившись при этом подчеркнуть разницу между понятием "буддизм" — как религиозно-этической системой, которую проповедовал Владыка Гаутама и название которой происходит от его титула, "Будда" (Buddha), что значит "просветлённый", — и понятием "будха" (Budha), что означает "мудрость", "знание" (Vidyā), способность познавать, происходящим от санскритского корня ''budh'' ("знать").  

Вина за эту ошибку прямо ложится на тех, кто первым привлёк общественное внимание к этой теме, не потрудившись при этом подчеркнуть разницу между понятием "буддизм" — как религиозно-этической системой, которую проповедовал Господь Гаутама и название которой происходит от его титула, "Будда" (Buddha), что значит "просветлённый", — и понятием "буда" (Budha), что означает "мудрость", "знание" (vidyā), способность познавать, происходящим от санскритского корня ''budh'' ("знать").  

Фактическими виновниками этого являемся мы сами, индийские теософы, хотя в своё время и сделали всё, что было в наших силах, для исправления этой ошибки (см. "Theosophist"'', ''June, 1883). Можно было легко избежать этой печальной путаницы в терминологии: достаточно было лишь изменить написание этого слова и условиться, что отныне будем произносить и писать не "буддизм", а "будхизм". Впрочем, и само слово "буддизм" у нас пишется и произносится неправильно, так как точнее было бы по-английски называть его "буддаизмом", а его последователей — "буддаистами".

Фактическими виновниками этого являемся мы сами, индийские теософы, хотя в своё время и сделали всё, что было в наших силах, для исправления этой ошибки (см. "Theosophist"'', ''June, 1883).<ref>“. . . последняя публикация г-на Синнетта получила своё название “Эзотерический буддизм” не потому, что изложенное в ней учение должно отождествляться с той или иной формой конкретного вероучения, а потому, что слово “буддизм” означает учение [многих] будд, мудрецов, то есть “религию-мудрость”. — D. K. M. [Дамодар К. Маваланкар]” (The Theosophist, Vol. V, No. 9, June, 1884. P. 225 note).

“Мы с полным основанием можем утверждать, что в намерения г-на Синнетта никогда не входило заявлять о том, что буддизм в общепринятом его понимании ближе всех подошёл к древней “религии-мудрости”. . .” — T. S. [Т. Субба Роу] (Ibid. P. 225 note) (''SDR'', TUP).</ref> Можно было легко избежать этой печальной путаницы в терминологии: достаточно было лишь изменить написание этого слова и условиться, что отныне будем произносить и писать не "буддизм", а "будизм".<ref>“Для чего, например, понадобилось г-ну Соловьёву характеризовать “Ключ к теософии” ''катехизисом нео-буд[д]изма'', когда этого имени не встречается ни в разбираемой им книге, ни вообще в теософической литературе? Неужели для того, чтобы с первых же строк предубедить читателя, — не знающего разницы между '''будизмом с одним и буддизмом с двумя “д”''', — против русского автора и против её Общества? (выделение наше — перев.) (Блаватская Е.П. Необуддизм. Л. 5. Русский оригинал письма-ответа Е.П. Блаватской на рецензию Вл. С. Соловьёва “Рецензия на книгу Е.П. Блавацкой “The Key to Theosophy”. // "Neo-Buddhism," Boris de Zirkoff Records, Records Series 22, Theosophical Society in America Archives [Архив Теософского общества в Америке (Уитон, Иллинойс). Фонд Бориса Циркова. Ед. хр. 22].).</ref> Впрочем, и само слово "буддизм" у нас пишется и произносится неправильно, так как точнее было бы по-английски называть его "буддаизмом", а его последователей — "буддаистами".

Объяснить это совершенно необходимо в начале такого труда, как этот. Наследниками "Религии Мудрости" в одинаковой мере являются все народы на земле, хотя в "Эзотерическом буддизме" (см. предисловие к первому изданию) и сказано: "Всего два года тому назад (то есть в 1883 г. — ''Е.П.Б''.) не только я, ''но и ни один из ныне здравствующих европейцев'', не ведал даже азов того знания, которое впервые изложено здесь в научной форме" ... и т.&nbsp;д.  

Объяснить это совершенно необходимо в начале такого труда, как этот. Наследниками "религии-мудрости" в одинаковой мере являются все народы на Земле, хотя в "Эзотерическом буддизме" (см. предисловие к первому изданию) и сказано: "Всего два года тому назад (то есть в 1883 г. — ''Е.П.Б''.) не только я, ''но и ни один из ныне здравствующих европейцев'', не ведал даже азов того знания, которое впервые изложено здесь в научной форме" ... и т.&nbsp;д.  

Наверняка, эти его слова — чистая оплошность. Ибо всё, что "было предано огласке" в "Эзотерическом буддизме", — и многое-многое другое — уже было отлично известно автору этих строк ''за много лет'' до того, как, исполняя свой долг (в 1880 году), она частично познакомила с содержанием Тайного учения двух джентльменов''-европейцев'', одним из которых и был автор "Эзотерического буддизма". Да и автор этих строк, разумеется, имеет бесспорную — хотя, на её взгляд, и довольно двусмысленную — честь принадлежать к числу европейцев как по своему происхождению, так и образованию. Кроме того, со многими положениями той философии,

Наверняка, эти его слова — чистая оплошность. Ибо всё, что "было предано огласке" в "Эзотерическом буддизме", — и многое-многое другое — уже было отлично известно автору этих строк ''за много лет'' до того, как, исполняя свой долг (в 1880 году), она частично познакомила с содержанием Тайного учения двух джентльменов''-европейцев'', одним из которых и был автор "Эзотерического буддизма". Да и автор этих строк, разумеется, имеет бесспорную — хотя, на её взгляд, и довольно двусмысленную — честь принадлежать к числу европейцев как по своему происхождению, так и образованию. Кроме того, со многими положениями той философии,

Одним из трёх учителей вышеупомянутого джентльмена был посвящённый-венгр, второй — египтянин, а третий — индус. По особому разрешению, полковник Олкотт в той или иной форме предал огласке отдельные положения этого учения. Если того же самого до сих пор не сделали и двое других, то объяснить это можно лишь тем, что они пока не получили на то разрешения: их время для гласной работы ещё не наступило. Для других же оно пришло, и наглядным свидетельством этого служит выход в свет ряда интересных книг г-на Синнетта. Самое важное здесь — это помнить, что официально заявленное авторство той или иной книги по теософии не имеет ровно никакого значения.  

Одним из трёх учителей вышеупомянутого джентльмена был посвящённый-венгр, второй — египтянин, а третий — индус. По особому разрешению, полковник Олкотт в той или иной форме предал огласке отдельные положения этого учения. Если того же самого до сих пор не сделали и двое других, то объяснить это можно лишь тем, что они пока не получили на то разрешения: их время для гласной работы ещё не наступило. Для других же оно пришло, и наглядным свидетельством этого служит выход в свет ряда интересных книг г-на Синнетта. Самое важное здесь — это помнить, что официально заявленное авторство той или иной книги по теософии не имеет ровно никакого значения.  

С точки зрения этимологии, термин "''ади''" или "''ади'' будха", то есть ''единственная'' (или первая) и "наивысшая мудрость", был в своё время использован Арьясангой<ref>Эмиль Шлагинтвайт, "Буддизм в Тибете" (Emil Schlagintweit, "Buddhism in Tibet," 1863): ". . . Арьясанга, . . основавший школу "йогачара" {примеч.: "По утверждению Арьясанги, своим учением он обязан своему наставнику, грядущему будде Майтрейе, . . . от которого он получил пять небольших трактатов, написанных в стихах и известных в Тибете как "пять книг Майтрейи"}" — p. 32 (и примеч.) (''SDR'', TUP). </ref> в его тайных трактатах и сегодня широко применяется всеми мистиками северного буддизма. У самых первых ариев этот санскритский термин обозначал "неведомое божество", тогда как термин "Брахма" (Brahmâ) не встречается ни в ведах, ни в других древнейших сочинениях.<ref>Джон Даусон, "Классический словарь мифологии индусов" (John Dowson, "Classical Dictionary of Hindu Mythology," 1879): "Имя ''Брахма'' не встречается ни в ведах, ни в брахманах, где действующий творец носит имя ''Хиранья-гарбха'', ''Праджапати'' и т.&nbsp;д." — p. 57 (''SDR'', TUP). </ref> Он [ади будха] обозначает абсолютную мудрость, и поэтому Фитцэдвард Холл переводит выражение "ади-бхута" как "несотворённая первопричина всего".<ref>См.: "Вишну-пурана" в пер. Г. Уилсона под ред. Фитцэдварда Холла ("Vishṇu Purāṇa," tr. H. H. Wilson, ed. Fitzedward Hall, 1864-1877): "До (развёртывания) мирового яйца существовал Брахма, который был Хираньягарбхой, формой (того наивысшего) Брахмана, который соответствует Вишну в "Ригведе", "Яджурведе" и "Самаведе". Он — несотворённая первопричина {Ādibhūta} всех миров" — 3:230 (и примеч.) (iv.1) (''SDR'', TUP). </ref> Должны были миновать невообразимые по протяжённости эоны, прежде чем звание "будда" оказалось, так сказать, настолько очеловечено, что уже могло применяться и по отношению к смертным, пока наконец не закрепилось за тем, несравненные добродетели и знания которого стяжали ему звание "Будда неколебимой мудрости".

Что же до термина "ади ''буда''" (или "''ади''"), то, с точки зрения этимологии, он означает ''единственную'' (или первую) и "наивысшую мудрость", и термин этот был в своё время использован Арьясангой<ref>Эмиль Шлагинтвайт, "Буддизм в Тибете" (Emil Schlagintweit, "Buddhism in Tibet," 1863): ". . . Арьясанга, . . основавший школу "йогачара" {примеч.: "По утверждению Арьясанги, своим учением он обязан своему наставнику, грядущему будде Майтрейе, . . . от которого он получил пять небольших трактатов, написанных в стихах и известных в Тибете как "пять книг Майтрейи"}" — p. 32 (и примеч.) (''SDR'', TUP). </ref> в его тайных трактатах и сегодня широко применяется всеми мистиками северного буддизма. У самых первых ариев этот санскритский термин обозначал "неведомое божество", тогда как термин "Брахма" (Brahmâ) не встречается ни в ведах, ни в других древнейших сочинениях.<ref>Джон Даусон, "Классический словарь мифологии индусов" (John Dowson, "Classical Dictionary of Hindu Mythology," 1879): "Имя ''Брахма'' не встречается ни в ведах, ни в брахманах, где действующий творец носит имя ''Хиранья-гарбха'', ''Праджапати'' и т.&nbsp;д." — p. 57 (''SDR'', TUP). </ref> ''Ади буда'' — это "абсолютная мудрость", а потому Фицэдвард Холл и переводит выражение "ади-бхута" как "несотворённая первопричина всего".<ref>См.: "Вишну-пурана" в пер. Г. Уилсона под ред. Фитцэдварда Холла ("Vishṇu Purāṇa," tr. H. H. Wilson, ed. Fitzedward Hall, 1864-1877): "До (развёртывания) мирового яйца существовал Брахма, который был Хираньягарбхой, формой (того наивысшего) Брахмана, который соответствует Вишну в "Ригведе", "Яджурведе" и "Самаведе". Он — несотворённая первопричина {Ādibhūta} всех миров" — 3:230 (и примеч.) (iv.1) (''SDR'', TUP). </ref> Должны были миновать невообразимые по протяжённости эоны, прежде чем звание "будда" оказалось, так сказать, настолько очеловечено, что уже могло применяться и по отношению к смертным, пока наконец не закрепилось за тем, несравненные добродетели и знания которого стяжали ему звание "Будда неколебимой мудрости".

Если слово "бодха" означает врождённое обладание божественным разумом ("пониманием"), то термин "будда''"'' предполагает овладение им ценой личных усилий и заслуг. Термин же "буддхи" обозначает способность к овладению тем каналом, по которому божественное знание поступает к "эго", это способность распознавать добро и зло, а также "божественная совесть" и "духовная душа", являющаяся сосудом, вместилищем ''атмы''.  

Если врождённое обладание божественным разумом ("пониманием") обозначается словом "бода" (bodha), то термин "будда" предполагает овладение им ценой личных усилий и заслуг. Но есть ещё и термин "буддхи" (buddhi) — так называют способность к овладению тем каналом, по которому божественное знание поступает к "эго". Это — способность распознавать добро и зло, а также "божественная совесть" и "духовная душа", являющаяся сосудом, вместилищем ''атмы''.  

{{Стиль А-Цитата|"Когда наш {{Стиль С-Капитель|эго}}-изм со всеми его ''викарами<ref>Различными состояниями сознания.</ref>'' растворяется (уничтожается) в ''буддхи'', то нам открывается Авалокитешвара и достигается нирвана, или ''мукти''".<ref>См. также Шанкарачарья, "Жемчужина, венчающая мудрость" (tr. Mohini M. Chatterji, July 1886): “''Манас'' является тем органом, который производит сомнение или множественность представлений об одной и той же объективной реальности. . . Если же ''манас'' достигает состояния покоя, то мир иллюзий разрушается. Ибо тогда ''буддхи'', не имеющий никаких гипотетических представлений о единой реальности, отражает в себе эту реальность, и ''аханкара'' [эгоизм, самость] разрушается, поскольку разрушаются его границы, и он сливается с абсолютным "Я" — p. 663 (примеч.) (The Theosophist, v. 7) (''SDR'', TUP).</ref>}}

{{Стиль А-Цитата|"Когда наш {{Стиль С-Капитель|эго}}-изм со всеми его ''викарами<ref>Различными состояниями сознания.</ref>'' растворяется (уничтожается) в ''буддхи'', то нам открывается Авалокитешвара и достигается нирвана, или ''мукти''".<ref>См. также Шанкарачарья, "Жемчужина, венчающая мудрость" (tr. Mohini M. Chatterji, July 1886): “''Манас'' является тем органом, который производит сомнение или множественность представлений об одной и той же объективной реальности. . . Если же ''манас'' достигает состояния покоя, то мир иллюзий разрушается. Ибо тогда ''буддхи'', не имеющий никаких гипотетических представлений о единой реальности, отражает в себе эту реальность, и ''аханкара'' [эгоизм, самость] разрушается, поскольку разрушаются его границы, и он сливается с абсолютным "Я" — p. 663 (примеч.) (The Theosophist, v. 7) (''SDR'', TUP).</ref>}}

Термин "мукти" имеет то же значение, что и нирвана, то есть свобода от пут "майи", ''иллюзии''. Кроме того, существует ещё и термин "бодхи", которым также обозначают особое состояние транса, называемого ''самадхи'', во время которого субъект достигает вершины духовного знания.

Термин "мукти" имеет то же значение, что и нирвана, — освобождение от пут "майи", ''иллюзии''. Кроме того, существует ещё и термин "бодхи",<ref>“Да и вся наша литература доказывает, что ''настоящие'' теософы, поклоняясь всемирной мудрости, поклоняются, в сущности, той же мудрости, которую проповедовал Св. Иаков в III-ей главе своего послания, т.е. “мудрости, сходящей свыше (σοφία ἄνωθεν)”. . . Поэтому если . . . мы употребляем слово ''bodhi'' вместо ''sophia'', то это . . . потому, что оба слова, санскритское и греческое, ''синонимы'' . . . ''bodhi'' или ''sophia'', . . “мудрость, сходящая свыше”, древнее самого мироздания. . .” (Блаватская Е.П. Необуддизм. Л. 5).</ref> которым также обозначают особое состояние транса, ''самадхи'', во время которого субъект достигает вершины духовного знания.

Весьма немудро поступают те, кто в своей слепой и столь неуместной в нашу эпоху ненависти к буддизму — и соответственно к "будхизму" — отрицает его эзотерические учения (одинаково проповедуемые и браминами), лишь на том основании, что его название

Весьма немудро поступают те, кто в своей слепой и столь неуместной в нашу эпоху ненависти к буддизму — и соответственно к "будизму" — отрицают его эзотерические учения (одинаково проповедуемые и браминами), лишь на том основании, что его название

{{Стр|xx|Введение}}

{{Стр|xx|Введение}}

ассоциируется с вредными, на их монотеистский взгляд, учениями. Применительно к ним слово "''немудрый''" является наиболее точным определением. В самом деле, в нашу эпоху, эпоху грубого и алогичного материализма, одна лишь эзотерическая философия и способна противостоять непрекращающимся нападкам на всё самое дорогое и сокровенное, что только есть у человека в его внутренней духовной жизни.  

ассоциируется с вредными, на их монотеистский взгляд, учениями. Применительно к ним слово "''немудрый''" является наиболее точным определением. В самом деле, в нашу эпоху, эпоху грубого и алогичного материализма, одна лишь эзотерическая философия и способна противостоять непрекращающимся нападкам на всё самое дорогое и сокровенное, что только есть у человека в его внутренней духовной жизни.  

Для истинного философа, изучающего эзотерическую мудрость, напрочь перестают существовать персоналии, догматические точки зрения и конкретные религии. Более того, эзотерическая философия примиряет все религии, сдёргивает с каждой из них внешние, рукотворные одежды, и показывает, что корни у всех великих религий — одни и те же. Она доказывает необходимость существования в природе абсолютного, божественного начала. Отрицать существование божественного, с её точки зрения, всё равно что отрицать существование солнца. Эзотерическая философия никогда не отвергала ни идеи бога в природе, ни идеи божества как абсолютной и абстрактной ''Ens<ref>Сущности (''лат''.).</ref>''. Она лишь отказывается признавать богов, принадлежащих к так называемым монотеистическим религиям, — богов, созданных человеком по его собственному образу и подобию, этих кощунственных и унылых карикатур на вечно Непознаваемое.  

Для истинного философа, изучающего эзотерическую мудрость, напрочь перестают существовать персоналии, догматические точки зрения и конкретные религии. Более того, эзотерическая философия примиряет все религии, сдёргивает с каждой из них внешние, рукотворные одежды, и показывает, что корни у всех великих религий — одни и те же. Она доказывает необходимость существования в природе абсолютного, божественного начала. А отрицать существование божественного, с её точки зрения, всё равно что отрицать существование солнца. Эзотерическая философия никогда не отвергала ни идеи бога в природе, ни идеи божества как абсолютной и абстрактной ''Ens<ref>Сущности (''лат''.).</ref>''. Она лишь отказывается признавать богов, принадлежащих к так называемым монотеистическим религиям, — богов, созданных человеком по его собственному образу и подобию, этих кощунственных и унылых карикатур на вечно Непознаваемое.  

Кроме того, мы предложим вниманию читателя такие письменные источники, которые охватывают собой эзотерические учения всего мира, возникшие на самой заре человечества, и увидим, что в ряду этих учений буддийский оккультизм занимает всего лишь своё законное место и не более того.

Кроме того, мы предложим вниманию читателя такие письменные источники, которые охватывают собой эзотерические учения всего мира, возникшие на самой заре человечества, и увидим, что в ряду этих учений буддийский оккультизм занимает всего лишь своё законное место и не более того.

Действительно, даже сокровенные части "Дан" или "Джан-на"'''[1]''' ("Дхьяна''"''), относящиеся к метафизике Гаутамы — сколь бы величественными они ни показались человеку, не знакомому с древнейшими учениями Религии Мудрости, — это всего лишь капля в море общей метафизики. В своих публичных учениях великий индийский реформатор ограничивался лишь нравственно-физиологическим аспектом Религии Мудрости, то есть этикой и {{Стиль С-Капитель|человеком}}. Вещи же "невидимые и бестелесные", тайну бытия, выходящую за пределы нашей земной сферы, великий Учитель в своих публичных выступлениях совершенно не затрагивал, оставляя сокровенные истины лишь для избранного круга своих архатов. Последние проходили посвящение в знаменитой пещере Саптапарна (''Саттапанни'' у Махавансы), расположенной неподалёку от горы Байбхар (в палийских рукописях — Вебхара). Эта пещера находилась в Раджагрихе, древней столице Магадхи, и, как справедливо предполагают некоторые археологи'''[2]''', являлась той самой пещерой ''Чета'', о которой упоминал китайский паломник Фа-сянь.<ref>Фа-сянь, "Описание буддийских царств" (Fā-Hien, ''A Record of Buddhistic Kingdoms'', tr. James Legge, 1886): "А идя ещё дальше на запад, . . они обнаружили глубокую пещеру, называвшуюся Шратапарной. Это то самое место, где после ухода Будды в нирвану пятьсот архатов собрали воедино Сутры" — p. 85 (''SDR'', TUP). </ref>

Действительно, даже сокровенные части "Дан" или "Jan-na"'''[1]''' ("Дхьяна''"''), относящиеся к метафизике Гаутамы — сколь бы величественными они ни показались человеку, не знакомому с древнейшими учениями религии-мудрости, — это всего лишь капля в море общей метафизики. В своих публичных учениях великий индийский реформатор ограничивался лишь нравственно-физиологическим аспектом религии-мудрости, то есть этикой и {{Стиль С-Капитель|человеком}}. Вещи же "невидимые и бестелесные", тайну бытия, выходящую за пределы нашей земной сферы, великий Учитель в своих публичных выступлениях совершенно не затрагивал, оставляя сокровенные истины лишь для избранного круга своих архатов. Последние проходили посвящение в знаменитой пещере Саптапарна (''Саттапанни'' в "Махавансе"), расположенной неподалёку от горы Вайхара<ref>Ныне Вайбхара-гири.</ref> (в палийских рукописях — Вебхара). Эта пещера находилась в Раджагрихе, древней столице Магадхи, и, как справедливо предполагают некоторые археологи'''[2]''', являлась той самой пещерой ''Чета'', о которой упоминал китайский паломник Фа-сянь.<ref>"Затем прошли на запад 5—6 ли (и подошли) к пещере на северном склоне горы. (Пещера) называется Шратапарна. После нирваны Будды на этом месте собралось пятьсот архатов для составления Канона" (Фа Сянь, 1990. С. 334). </ref>

Но время и человеческая фантазия вскоре сделали своё дело, нарушив чистоту и извратив  

Но время и человеческая фантазия вскоре сделали своё дело, нарушив чистоту и извратив  

{{Стиль А-ТД. Сноски ЕПБ}}

{{Стиль А-ТД. Сноски ЕПБ}}

'''[1]''' "Дан" — (по правилам современной китайской и тибетской фонетики произносится как "ч'ань") под этим общим названием понимаются эзотерические школы и их литература в целом. Как разъясняется в старинных книгах, слово "джанна" означает "преображение своего "я" путём медитации и знания",<ref>См. Джозеф Эдкинс. Китайский буддизм (Joseph Edkins, "Chinese Buddhism," 1880): "Это слово, встречающееся в китайской литературе, полностью звучит как ''джан-на'' и означает "преображать своё "я" путём созерцания и спокойного мышления" — p. 129 (примеч.) (''SDR'', TUP). Кроме того, в своём примечании к переводу третьего "исправленного" издания "Тайной доктрины" Е.И. Рерих указывает, что "чань" произносится по-китайски, но не по-тибетски".</ref> второе ''внутреннее'' рождение. Отсюда происходит и слово "дзан", которое фонетически звучит как "джан", и, соответственно, само название "Книги'' Дзян''".  

'''[1]''' "Дан" — (по правилам современной китайской и тибетской фонетики произносится как ''ch'an'') под этим общим названием понимаются эзотерические школы и их литература в целом. Как разъясняется в старинных книгах, слово ''janna'' означает "преображение своего "я" путём созерцания и знания",<ref>См. Джозеф Эдкинс. Китайский буддизм (Joseph Edkins, "Chinese Buddhism," 1880): "Это слово, встречающееся в китайской литературе, полностью звучит как ''jan-na'' и означает "преображать своё "я" путём созерцания и спокойного мышления" — p. 129 (примеч.) (''SDR'', TUP).</ref> второе ''внутреннее'' рождение. Отсюда происходит и слово "дзан" с его фонетической формой ''djan'', и, соответственно, само название "Книги'' Дзян''".  

'''[2]''' Первым это открытие сделал, по-видимому, м-р Беглор — главный инженер в Буддагайе, бывший, к тому же, и выдающимся археологом.

'''[2]''' Первым это открытие сделал, по-видимому, г-н Беглар — главный инженер г. Бодхгая, бывший, к тому же, и выдающимся археологом.

{{Сноски автора завершены}}

{{Сноски автора завершены}}

философский смысл этого учения, после того как в ходе прозелитической деятельности оно вышло из священного тайного круга архатов Индии и легло на менее подготовленную для восприятия метафизических идей почву в Китае, Японии, Сиаме и Бирме. О том, что сталось с первозданной чистотой этих великих откровений, можно судить по тому, в каком состоянии сегодня пребывают эти так называемые школы древнего "эзотерического" буддизма (ныне весьма осовремененного), сохранившиеся в Китае и в других буддийских странах, а также по ряду школ Тибета, брошенных на попечение непосвящённых лам и монгольских модернизаторов.

философский смысл этого учения, после того как в ходе прозелитической деятельности оно вышло из священного тайного круга архатов Индии и легло на менее подготовленную для восприятия метафизических идей почву в Китае, Японии, Сиаме и Бирме. О том, что сталось с первозданной чистотой этих великих откровений, можно судить по тому, в каком состоянии сегодня пребывают эти так называемые школы древнего "эзотерического" буддизма (ныне весьма осовремененного), сохранившиеся в Китае и в других буддийских странах, а также по ряду школ Тибета, брошенных на попечение непосвящённых лам и монгольских модернизаторов.

Потому читатель должен иметь в виду, что между ''ортодоксальным'' буддизмом, т. е. общедоступным, публичным учением Гаутамы Будды, и его же эзотерическим ''будхизмом'' существует весьма важное различие. При этом, однако, его Тайная доктрина ничем не отличалась от того сокровенного учения, которое одновременно проповедовалось и посвящёнными браминами.  

Поэтому читатель должен иметь в виду, что между ''ортодоксальным'' буддизмом, т. е. общедоступным, публичным учением Гаутамы Будды, и его же эзотерическим ''будизмом'' существует весьма важное различие. При этом, однако, его тайная доктрина ничем не отличалась от того сокровенного учения, которое одновременно проповедовалось и посвящёнными браминами.  

Будда был истинным сыном своей арийской земли: он родился в семье индуистов, принадлежал к касте кшатриев и являлся учеником "дважды рождённых" (посвящённых браминов), ''двиджа''. Поэтому его учение и не могло ничем отличаться от их доктрин, а вся буддийская реформа состояла лишь в том, что его последователям была открыта часть тех знаний, которые прежде хранились в строгой тайне от всех, кроме самого узкого круга храмовых посвящённых и аскетов. Хотя философское учение Будды и имело под собой строго эзотерическую основу, он не мог публично говорить обо ''всём'', что было открыто ему, ибо был связан клятвой молчания, и поэтому он передал миру лишь ''внешнюю'' сторону — материальное тело — этого знания, сохранив его ''душу'' только для своих избранных (см. также том II). Многим востоковедам-китаистам доводилось слышать о так называемом "учении о душе", но, похоже, ни один из них так и не понял его истинного смысла и не оценил по достоинству его огромного значения.

Будда был истинным сыном своей арийской земли: он родился в семье индуистов, принадлежал к касте кшатриев и являлся учеником "дважды рождённых" (посвящённых браминов), ''двиджа''. Поэтому его учение и не могло ничем отличаться от их доктрин, а вся буддийская реформа состояла лишь в том, что его последователям была открыта часть тех знаний, которые прежде хранились в строгой тайне от всех, кроме самого узкого круга храмовых посвящённых и аскетов. Хотя философское учение Будды и имело под собой строго эзотерическую основу, он не мог публично говорить обо ''всём'', что было открыто ему, ибо был связан клятвой молчания, и поэтому он передал миру лишь ''внешнюю'' сторону — материальное тело — этого знания, сохранив его ''душу'' только для своих избранных (см. также том II). Многим востоковедам-китаистам доводилось слышать о так называемом "учении о душе", но, похоже, ни один из них так и не понял его истинного смысла и не оценил по достоинству его огромного значения.

в глазах исследователей, пользующихся предписанными официальной наукой методами. Но для тех, кто проходит ученичество в области оккультных знаний, да и для любого истинного оккультиста вообще, это вряд ли будет иметь большое значение. Ведь принципы этого учения в большинстве своём можно встретить в сотнях и даже в тысячах санскритских рукописей, из которых одни уже переведены и, как водится, неверно истолкованы, а другие лишь дожидаются своего часа. А значит, каждый учёный имеет возможность перепроверить высказанные нами утверждения и удостовериться в точности приведённых цитат.  

в глазах исследователей, пользующихся предписанными официальной наукой методами. Но для тех, кто проходит ученичество в области оккультных знаний, да и для любого истинного оккультиста вообще, это вряд ли будет иметь большое значение. Ведь принципы этого учения в большинстве своём можно встретить в сотнях и даже в тысячах санскритских рукописей, из которых одни уже переведены и, как водится, неверно истолкованы, а другие лишь дожидаются своего часа. А значит, каждый учёный имеет возможность перепроверить высказанные нами утверждения и удостовериться в точности приведённых цитат.  

Правда, что касается ряда новых фактов (''новых'' только для какого-нибудь непосвящённого востоковеда) и фрагментов, которые здесь приводятся на основе Комментариев, то установить их источник будет нелегко. Помимо этого, даже в наши дни существует ряд учений, которые передаются исключительно изустным путём: но и о них в каждом случае можно встретить полускрытые упоминания в почти бескрайнем море брахманистской, китайской и тибетской храмовой литературы.

Правда, что касается ряда новых фактов (''новых'' только для какого-нибудь непосвящённого востоковеда) и фрагментов, которые здесь приводятся на основе комментариев, то установить их источник будет нелегко. Помимо этого, даже в наши дни существует ряд учений, которые передаются исключительно изустным путём: однако и о них в каждом случае можно встретить полускрытые упоминания в почти бескрайнем море брахманистской, китайской и тибетской храмовой литературы.

Но как бы ни сложились обстоятельства и что бы ни было уготовано автору этой книги недоброжелательной критикой в будущем, существует один факт, реальность которого не может подвергаться сомнению. Дело в том, что представители нескольких действующих в наши дни эзотерических школ (центр которых расположен за Гималайским хребтом, а их филиалы находятся в Китае, Японии, Индии, Тибете и даже в Сирии, не считая Южной Америки) утверждают, что у них в распоряжении имеется ''полное'' собрание священных текстов и философских трудов в рукописном и напечатанном виде: по сути дела, все книги, когда-либо написанные на земле — на всех языках и на любых алфавитах — с тех пор, как в мире возникло искусство письма, от идеографических иероглифов до алфавитов Кадма и Деванагари.

Но как бы ни сложились обстоятельства и что бы ни было уготовано автору этой книги недоброжелательной критикой в будущем, существует один факт, реальность которого не может подвергаться сомнению. Дело в том, что представители нескольких действующих в наши дни эзотерических школ (центр которых расположен за Гималайским хребтом, а их филиалы находятся в Китае, Японии, Индии, Тибете и даже в Сирии, не считая Южной Америки) утверждают, что у них в распоряжении имеется ''полное'' собрание священных текстов и философских трудов в рукописном и напечатанном виде: по сути дела, все книги, когда-либо написанные на Земле — на всех языках и на любых алфавитах — с тех пор, как в мире возникло искусство письма, от идеографических иероглифов до алфавитов Кадма и Деванагари.

Из века в век можно было слышать утверждения о том, что, начиная со времени разрушения Александрийской библиотеки (см. "Разоблачённая Исида", том 2, с. 27<ref>См. Блаватская Е.П. Разоблачённая Изида. Книга 2. М.: АСТ, 2002. С. 45.</ref>), члены различных Братств совместными усилиями будто бы внимательнейшим образом следят за появлением любой книги, которая своим содержанием может подтолкнуть непосвящённого к возможной разгадке и овладению некоторыми тайнами сокровенной науки. Кроме того, знающие люди рассказывают, что если такие труды где-то и обнаруживались, то все их экземпляры будто бы немедленно подвергались уничтожению. Оставлялись всего только три экземпляра, которые затем бережно сохранялись. Последние из этих драгоценных рукописей были обнаружены и затем спрятаны в Индии во времена правления императора Акбара.'''[1]'''

Из века в век можно было слышать утверждения о том, что, начиная со времени разрушения Александрийской библиотеки (см. "Разоблачённая Исида", том 2, с. 27<ref>См. Блаватская Е.П. Разоблачённая Изида. Книга 2. М.: АСТ, 2002. С. 45.</ref>), члены различных Братств совместными усилиями будто бы внимательнейшим образом следят за появлением любой книги, которая своим содержанием может подтолкнуть непосвящённого к возможной разгадке и овладению некоторыми тайнами сокровенной науки. Кроме того, знающие люди рассказывают, что если такие труды где-то и обнаруживались, то все их экземпляры будто бы немедленно подвергались уничтожению. Оставлялись всего только три экземпляра, которые затем бережно сохранялись. Последние из этих драгоценных рукописей были обнаружены и затем спрятаны в Индии во времена правления императора Акбара.'''[1]'''

{{Стр|xxiv|Введение}}

{{Стр|xxiv|Введение}}

в себе прямые ссылки на древние мистерии, сначала тщательно переписывалась тайнописью, мастера которой способны были заткнуть за пояс лучших и искуснейших палеографов, а затем уничтожалась вплоть до последнего экземпляра.

в себе прямые ссылки на древние мистерии, сначала тщательно переписывалась тайнописью, мастера которой способны были заткнуть за пояс лучших и искуснейших палеографов, а все остальные затем уничтожалась вплоть до последнего экземпляра.

Во время правления Акбара некоторые его фанатики-придворные, недовольные тем, что их император страдает грехом любопытства, проявляя острый интерес к религиям неверных, сами же и помогали браминам скрывать их рукописи. Одним из таких придворных был Бадаони, испытывавший ''нескрываемый ужас'' перед маниакальным интересом Акбара к религиям идолопоклонников.'''[1]'''  

Во время правления Акбара некоторые его фанатики-придворные, недовольные тем, что их император страдает грехом любопытства, проявляя острый интерес к религиям неверных, сами же и помогали браминам скрывать их рукописи. Одним из таких придворных был Бадаони, испытывавший ''нескрываемый ужас'' перед маниакальным интересом Акбара к религиям идолопоклонников.'''[1]'''  

{{Стиль А-ТД. Сноски ЕПБ}}

{{Стиль А-ТД. Сноски ЕПБ}}

'''[1]''' Этот самый Бадаони в своем сочинении "Muntakhab't Tawarikh", пишет: "Его Величество питает особое пристрастие к изучению этих нечестивых сект, которые не поддаются подсчёту, так они многочисленны; а их ''книгам откровений'' нет числа . . ."<ref>Абуль Фазл Аллами. Правление Акбара (Abul Fazl ’Allami, "Ain i Akbari") — p. 180 (Badāonī) (''SDR'', TUP). </ref> Поскольку они (шраманы и брамины) в своих трактатах о морали, о физических и религиозных науках превосходят других людей учёностью и достигают больших высот в ''знании будущего'', в своей духовной силе и человеческом совершенстве, то они приводили доказательства, основанные на рассуждении и на свидетельствах... и так твёрдо излагали свои учения,... что ни один человек... не смог бы теперь заронить сомнения в душе Его Величества, даже если бы горы рассыпались в прах и разверзлись небеса..."<ref>Там же — pp. 179-180 (''SDR'', TUP). </ref> Труд этот "хранился в тайне и был напечатан лишь во время правления Джахангира" ("Ain i Akbari", translated by Dr. Blochmann, p. 104, note; цит. по: M.Muller, op. cit.)<ref>См. Introduction to the Science of Religion: "Абульфазл, автор "Айн и Акбари", пишет как истинный друг Акбара, визирем которого он был. Бадаони же пишет как явный враг Абульфазла, не скрывающий своего ужаса перед религиозными взглядами Акбара" — p. 68 (''SDR'', TUP). </ref>  

'''[1]''' Этот самый Бадаони в своем сочинении "Muntakhab't Tawarikh", пишет: "Его Величество питает особое пристрастие к изучению этих нечестивых сект, которые не поддаются подсчёту, так они многочисленны; а их ''книгам откровений'' нет числа . . ."<ref>Абуль Фазл Аллами. Правление Акбара (Abul Fazl ’Allami, "Ain i Akbari") — p. 180 (Badāonī) (''SDR'', TUP). </ref> "Поскольку они (шраманы и брамины) в своих трактатах о морали, о физических и религиозных науках превосходят других людей учёностью и достигают больших высот в ''знании будущего'', в своей духовной силе и человеческом совершенстве, то они приводили доказательства, основанные на рассуждении и на свидетельствах... и так твёрдо излагали свои учения,... что ни один человек... не смог бы теперь заронить сомнения в душе Его Величества, даже если бы горы рассыпались в прах и разверзлись небеса..."<ref>Там же — pp. 179-180 (''SDR'', TUP). </ref> Труд этот "хранился в тайне и был напечатан лишь во время правления Джахангира" ("Ain i Akbari", translated by Dr. Blochmann, p. 104, note; цит. по: M.Muller, op. cit.)<ref>См. Introduction to the Science of Religion: "Абульфазл, автор "Айн и Акбари", пишет как истинный друг Акбара, визирем которого он был. Бадаони же пишет как явный враг Абульфазла, не скрывающий своего ужаса перед религиозными взглядами Акбара" — p. 68 (''SDR'', TUP). </ref>  

'''[2]''' Горы Каракорум, западный Тибет.  

'''[2]''' Горы Каракорум, западный Тибет.  

Коллективные исследования востоковедов, предпринятые в последние годы, особенно в области сравнительной филологии и религиоведения, позволили установить следующее: огромное, бессчётное множество рукописей и даже печатных трудов, ''которые, как точно известно, когда-то существовали, вдруг перестали более встречаться востоковедам''. Они бесследно исчезли. Если бы эти произведения не имели особого значения, то с течением времени они бы канули в небытие сами собой, и даже их названия стёрлись бы навсегда из человеческой памяти. Но в данном случае всё обстоит совершенно иначе. Как установлено сегодня, в большинстве этих трудов содержались подлинные ключи к тем дошедшим до нас сочинениям, которые большинству читателей ''совершенно непонятны без этих дополнительных книг с комментариями и пояснениями. ''К таким сочинениям относятся, например, книги предшественника Конфуция'''[1]''', Лао-цзы.  

Коллективные исследования востоковедов, предпринятые в последние годы, особенно в области сравнительной филологии и религиоведения, позволили установить следующее: огромное, бессчётное множество рукописей и даже печатных трудов, ''которые, как точно известно, когда-то существовали, вдруг перестали более встречаться востоковедам''. Они бесследно исчезли. Если бы эти произведения не имели особого значения, то с течением времени они бы канули в небытие сами собой, и даже их названия стёрлись бы навсегда из человеческой памяти. Но в данном случае всё обстоит совершенно иначе. Как установлено сегодня, в большинстве этих трудов содержались подлинные ключи к тем дошедшим до нас сочинениям, которые большинству читателей ''совершенно непонятны без этих дополнительных книг с комментариями и пояснениями. ''К таким сочинениям относятся, например, книги предшественника Конфуция'''[1]''', Лао-цзы.  

Считается, что ему принадлежит девятьсот тридцать книг, посвящённых проблемам этики и религии, и ''семьдесят'' — вопросам магии, то есть в сумме ''тысяча ''произведений. Однако его самый главный труд, в котором излагается ''сущность'' всего учения, то есть книга, представляющая собой священное писание даосов, "Дао-дэ-цзин", насчитывает, по данным Станислава Жюльена, всего-навсего "около 5000 слов" ("Tao-te-King", с. xxvii.), — иначе говоря, объём её не превышает какого-нибудь десятка с небольшим страниц. Тем не менее, как отмечает профессор Макс Мюллер, этот "текст непонятен без дополнительных комментариев, так что г-ну Жюльену в работе над своим переводом пришлось прибегнуть к помощи более чем шестидесяти различных комментариев",<ref>См.: Max Müller, Introduction — pp. 114-115 (''SDR'', TUP). </ref> и самый древний из них восходил, как мы видим, лишь к 163 году до Р. Хр., но ''не ранее''.  

Считается, что ему принадлежит девятьсот тридцать книг, посвящённых проблемам этики и религии, и ''семьдесят'' — вопросам магии, то есть в сумме ''тысяча ''произведений. Однако его самый главный труд, в котором излагается ''сущность'' всего учения, то есть книга, представляющая собой священное писание даосов, "Дао дэ цзин", насчитывает, по данным Станислава Жюльена, всего-навсего "около 5000 слов" ("Tao-te-King", ''p''. xxvii.), — иначе говоря, объём её не превышает какого-нибудь десятка с небольшим страниц. Тем не менее, как отмечает профессор Макс Мюллер, этот "текст непонятен без дополнительных комментариев, так что г-ну Жюльену в работе над своим переводом пришлось прибегнуть к помощи более чем шестидесяти различных комментариев",<ref>См.: Max Müller, Introduction — pp. 114-115 (''SDR'', TUP). </ref> и самый древний из них восходил, как мы видим, лишь к 163 году до Р. Хр., но ''не ранее''.  

Четыре с половиной века, предшествовавшие написанию этого ''самого раннего'' из комментариев, — вполне достаточный срок для того, чтобы успеть завуалировать подлинное учение Лао-цзы, скрыв его содержание от всех посторонних, кроме его посвящённых последователей. Японцы, среди которых сегодня можно встретить немало образованнейших священников и последователей Лао-цзы, просто смеются над грубыми ошибками и гипотезами европейских китаеведов. Кроме того, существует мнение, что те комментарии, которые попали в руки к нашим западным синологам, — это не ''подлинные оккультные'' произведения, а лишь намеренно сбивающие с толку "ловушки", в то время как подлинные комментарии вместе с самими текстами давным-давно ''исчезли'' из поля зрения непосвящённых.  

Четыре с половиной века, предшествовавшие написанию этого ''самого раннего'' из комментариев, — вполне достаточный срок для того, чтобы успеть завуалировать подлинное учение Лао-цзы, скрыв его содержание от всех посторонних, кроме его посвящённых последователей. Японцы, среди которых сегодня можно встретить немало образованнейших священников и последователей Лао-цзы, просто смеются над грубыми ошибками и гипотезами европейских китаеведов. Кроме того, существует мнение, что те комментарии, которые попали в руки к нашим западным синологам, — это не ''подлинные оккультные'' произведения, а лишь намеренно сбивающие с толку "ловушки", в то время как подлинные комментарии вместе с самими текстами давным-давно ''исчезли'' из поля зрения непосвящённых.  

А что обнаруживают учёные, обращаясь к древнесемитской религиозной литературе, к халдейским писаниям? Ведь эта литература приходится старшей сестрой и наставницей, если не прямым источником Библии Моисея, заложившей основу и послужившей отправной точкой для всего христианства. Что осталось от неё, что могло бы увековечить в человеческой памяти свидетельства о древних религиях Вавилона, зафиксировать гигантский цикл астрономических наблюдений, проводившихся магами Халдеи, и подтвердить легенды о существовании у них блестящей, преимущественно оккультной, литературы? Ничего, кроме нескольких фрагментов, ''приписываемых'' Беросу.

А что обнаруживают учёные, обращаясь к древнесемитской религиозной литературе, к халдейским писаниям? Ведь эта литература приходится старшей сестрой и наставницей, если не прямым источником Библии Моисея, заложившей основу и послужившей отправной точкой для всего христианства. Что осталось от неё, что могло бы увековечить в человеческой памяти свидетельства о древних религиях Вавилона, зафиксировать гигантский цикл астрономических наблюдений, проводившихся магами Халдеи, и подтвердить легенды о существовании у них блестящей, преимущественно оккультной, литературы? Ничего, кроме нескольких фрагментов, ''приписываемых'' Беросу.

Впрочем, даже они вряд ли помогут нам понять ценность утраченного, ибо успели пройти через руки его преподобия епископа Кесарийского<ref>Евсевия</ref> — самозванного цензора и редактора священных текстов чуждых ему религий. Они и поныне, вне всякого сомнения, несут на себе печать этого "наиправдивейшего и наичестнейшего" человека. Свидетельством этого может служить судьба трактата Бероса, в котором он рассказывает о некогда великой религии Вавилона.

Впрочем, даже они вряд ли помогут нам понять ценность утраченного, ибо успели пройти через руки его преподобия епископа Кесарийского<ref>Евсевия</ref> — самозванного цензора и редактора священных текстов чуждых ему религий. Они и поныне, вне всякого сомнения, несут на себе печать этого "наиправдивейшего и наичестнейшего" человека. Свидетельством этого может служить судьба трактата Бероса, в котором тот рассказывает о некогда великой религии Вавилона.

Берос, жрец храма Бела, написал его по-гречески для Александра Великого, опираясь на астрономические и хронологические источники, которые удалось сохранить жрецам этого храма и которые охватывали период в 200 тыс. лет. Сегодня этот трактат утерян. В I в. до Р. Хр. Александр Полигистор выписал из этого трактата ряд фрагментов, ''которые также оказались утеряны''. Но эти фрагменты использовал сам Евсевий (270-340 гг. по Р. Хр.) в своей работе над "Хрониконом". Сходство — почти дословное — между еврейскими и халдейскими священными писаниями,'''[1]''' по целому ряду вопросов сильно насторожило Евсевия, выступавшего в ''роли'' защитника и поборника новой религии, воспринявшей еврейское священное писание, а вместе с ним и всю его нелепую хронологию. Сегодня практически доказано, что Евсевий не пожалел и египетские синхронические таблицы Манефона, обойдясь с ними настолько беспощадно, что Бунзен'''[2]''' обвиняет его в самом бессовестном искажении истории, а историк пятого столетия Сократ <ref>Греческий церковный историк, живший в V в. Годы его рождения и кончины с точностью не известны; местом рождения и главной деятельности был Константинополь, местом первоначального образования — Языческая школа грамматиков Аммония и Элладия при языческом храме в Александрии ("Энц. сл. Бр. и Ефр.").</ref> и вице-патриарх Константинопольский Синкелл<ref>Георгий Синкелл (Γεωργιος Συνκέλλος) (ум. после 810 г. н.э.) — служил личным секретарём (''синкеллом'') при константинопольском Вселенском патриархе Тарасии. Автор труда "Извлечения из хронографии" (Ἐκλογὴ Χρονογραφίας), описывающего историю мира от его сотворения до смерти Диоклетиана (316 г. н.э.). См.: "Catholic Encyclopedia".</ref> (восьмой век) обличают его как самого бесшабашного и отчаянного фальсификатора.

Берос, жрец храма Бела, написал его по-гречески для Александра Великого, опираясь на астрономические и хронологические источники, которые удалось сохранить жрецам этого храма и которые охватывали период в 200 тыс. лет. Сегодня этот трактат утерян. В I в. до Р. Хр. Александр Полигистор выписал из этого трактата ряд фрагментов, ''которые также оказались утеряны''. Но эти фрагменты использовал сам Евсевий (270-340 гг. по Р. Хр.) в своей работе над "Хрониконом". Сходство — почти дословное — между еврейскими и халдейскими священными писаниями,'''[1]''' по целому ряду вопросов сильно насторожило Евсевия, выступавшего в ''роли'' защитника и поборника новой религии, воспринявшей еврейское священное писание, а вместе с ним и всю его нелепую хронологию. Сегодня практически доказано, что Евсевий не пожалел и египетские синхронические таблицы Манефона, обойдясь с ними настолько беспощадно, что Бунзен'''[2]''' обвиняет его в самом бессовестном искажении истории, а историк пятого столетия Сократ <ref>Греческий церковный историк, живший в V в. Годы его рождения и кончины с точностью не известны; местом рождения и главной деятельности был Константинополь, местом первоначального образования — Языческая школа грамматиков Аммония и Элладия при языческом храме в Александрии ("Энц. сл. Бр. и Ефр.").</ref> и вице-патриарх Константинопольский Синкелл<ref>Георгий Синкелл (Γεωργιος Συνκέλλος) (ум. после 810 г. н.э.) — служил личным секретарём (''синкеллом'') при константинопольском Вселенском патриархе Тарасии. Автор труда "Извлечения из хронографии" (Ἐκλογὴ Χρονογραφίας), описывающего историю мира от его сотворения до смерти Диоклетиана (316 г. н.э.). См.: "Catholic Encyclopedia".</ref> (восьмой век) обличают его как самого бесшабашного и отчаянного фальсификатора.

Далее, обращаясь к древнейшему памятнику арийской литературы, к "Ригведе", и строго следуя в русле тех данных, которые были установлены самими же востоковедами, исследователь обнаружит, что, хотя "Ригведа" и содержит всего лишь "около 10580 стихов или 1028 гимнов",<ref>См. Max Müller, Introduction — pp. 107-108 (''SDR'', TUP). </ref> она так и осталась непонятой по сей день, хотя существуют и брахманы, и масса других пояснений и комментариев. В чём же причина этого? Очевидно в том, что даже сами брахманы — "схоластические древнейшие трактаты, комментирующие первобытные гимны" — ''требуют к себе ключа'', получить который востоковедам так и не удалось.

Далее, обращаясь к древнейшему памятнику арийской литературы, к "Ригведе", и строго следуя в русле тех данных, которые были установлены самими же востоковедами, исследователь обнаружит, что, хотя "Ригведа" и содержит всего лишь "около 10580 стихов или 1028 гимнов",<ref>См. Max Müller, Introduction — pp. 107-108 (''SDR'', TUP). </ref> она так и осталась непонятой по сей день, хотя существуют и брахманы, и масса других пояснений и комментариев. В чём же причина этого? Очевидно в том, что даже сами брахманы — "схоластические древнейшие трактаты, комментирующие первобытные гимны" — ''требуют к себе ключа'', получить который востоковедам так и не удалось.

А что говорят учёные о буддийской литературе? Да и располагают ли они ею во всей полноте? Разумеется, нет. Безусловно, им хорошо известны такие произведения северного буддизма, как "Канджур" и "Танджур",<ref>Известны также под названиями: “Ганджур” (“Кангьюр”) и “Данджур” (“Тангьюр”).</ref> составляющие вместе 325 томов, — при том, что каждый такой том, как говорят, "весит от четырёх до пяти фунтов",<ref>Там же — p. 113 (''SDR'', TUP). </ref> — но, по сути дела, учёные так ничего и не узнали о подлинном ламаизме. При этом известно, что священное писание южных буддистов, ''Саддхармаланкара'','''[1]''' содержит 29368000 букв, то есть за вычетом трактатов и комментариев, оно "в пять-шесть раз превышает объём Библии", которая, по словам профессора Макса Мюллера, имеет лишь 3567180 букв. Но дело даже не в этих 325 томах (''в действительности'' их 333: ''Канджур'' состоит из 108, а ''Танджур'' — из 225 томов), а в том, что "переводчики, вместо того чтобы представить нам точный перевод текста, перемешали его ''со своими собственными комментариями'' в целях обоснования догматов тех школ, к которым принадлежали сами".'''[2]''' Кроме того, "по преданию, бытующему в буддийских школах как севера, так и юга, священный буддийский Канон первоначально включал в себя порядка 80-84 тысяч трактатов, но затем ''большинство из них было утеряно'', так что на сегодняшний день их осталось не более 6 тысяч", — так рассказывает профессор своим слушателям.<ref>Там же — p. 114 (''SDR'', TUP). </ref> "Утеряны", как водится, для европейцев. Но кто может поручиться за то, что они также утеряны и для самих буддистов и браминов?

А что говорят учёные о буддийской литературе? Да и располагают ли они ею во всей полноте? Разумеется, нет. Безусловно, им хорошо известны такие произведения северного буддизма, как "Канчжур" и "Танчжур",<ref>Известны также под названиями: “Ганджур”, “Кангьюр” и “Данджур”, “Тангьюр”.</ref> составляющие вместе 325 томов, — при том, что каждый такой том, как говорят, "весит от четырёх до пяти фунтов",<ref>Там же — p. 113 (''SDR'', TUP). </ref> — но, по сути дела, учёные так ничего и не узнали о подлинном ламаизме. При этом известно, что священное писание южных буддистов, ''Саддхармаланкара'','''[1]''' содержит 29368000 букв, то есть за вычетом трактатов и комментариев, оно "в пять-шесть раз превышает объём Библии", которая, по словам профессора Макса Мюллера, имеет лишь 3567180 букв. Но дело даже не в этих 325 томах (''в действительности'' их 333: ''Канчжур'' состоит из 108, а ''Танчжур'' — из 225 томов), а в том, что "переводчики, вместо того чтобы представить нам точный перевод текста, перемешали его ''со своими собственными комментариями'' в целях обоснования догматов тех школ, к которым принадлежали сами".'''[2]''' Кроме того, "по преданию, бытующему в буддийских школах как севера, так и юга, священный буддийский Канон первоначально включал в себя порядка 80-84 тысяч трактатов, но затем ''большинство из них было утеряно'', так что на сегодняшний день их осталось не более 6 тысяч", — так рассказывает профессор своим слушателям.<ref>Там же — p. 114 (''SDR'', TUP). </ref> "Утеряны", как водится, для европейцев. Но кто может поручиться за то, что они также утеряны и для самих буддистов и браминов?

Учитывая то, что буддисты со священным трепетом относятся к каждой строчке, написанной

Учитывая то, что буддисты со священным трепетом относятся к каждой строчке, написанной

Но ведь это как раз то, о чём время от времени во всеуслышание заявляют все восточные посвящённые и мудрецы-пандиты. Ни для кого не является секретом, что самые важные буддийские трактаты, связанные со Священным Каноном, были укрыты в'' странах и местах, недоступных для европейских "пандитов"'', — уверял автора этой книги один известный сингальский священнослужитель. Правдивость этих слов в отношении древних браминских произведений подтвердил членам Теософского общества и недавно скончавшийся величайший индийский санскритолог современности, Свами Дайананд Сарасвати. Этот святой человек и учёный просто рассмеялся, когда ему рассказали о том, как проф. Макс Мюллер в одной из своих "Лекций" публично заявил о том, что "теория согласно которой ''существовало некое сверхъестественное первооткровение'', дарованное праотцам рода человеческого, . . . сегодня находит лишь горстку сторонников ".<ref>См. там же — pp. 40-41 (''SDR'', TUP). </ref> Весьма показателен был и его ответ:  

Но ведь это как раз то, о чём время от времени во всеуслышание заявляют все восточные посвящённые и мудрецы-пандиты. Ни для кого не является секретом, что самые важные буддийские трактаты, связанные со Священным Каноном, были укрыты в'' странах и местах, недоступных для европейских "пандитов"'', — уверял автора этой книги один известный сингальский священнослужитель. Правдивость этих слов в отношении древних браминских произведений подтвердил членам Теософского общества и недавно скончавшийся величайший индийский санскритолог современности, Свами Дайананд Сарасвати. Этот святой человек и учёный просто рассмеялся, когда ему рассказали о том, как проф. Макс Мюллер в одной из своих "Лекций" публично заявил о том, что "теория согласно которой ''существовало некое сверхъестественное первооткровение'', дарованное праотцам рода человеческого, . . . сегодня находит лишь горстку сторонников ".<ref>См. там же — pp. 40-41 (''SDR'', TUP). </ref> Весьма показателен был и его ответ:  

{{Стиль А-Цитата|"Если бы г-н ''Мокш Муллер'' (так произносил он его имя) был брамином и согласился поехать вместе со мною, я провёл бы его к одному тайному святилищу (''гупта''), расположенному неподалёку от Окхи Матх в Гималаях, и там он скоро убедился бы в том, что проникшие из Индии в Европу через ''калапани'' (чёрные воды океана) знания, — это лишь ''куски отвергнутых копий отдельных фрагментов, взятых из наших священных книг''. Это "первооткровение" ''действительно было,'' оно существует и сегодня, и никогда не будет утеряно для мира, но будет появляться снова и снова. Хотя для ''млеччха<ref>Млеччха (''санскр''.) — Отверженные; индийское название для всех иностранцев и неарийцев (G. de Purucker, ''ETG'').</ref>'' эти времена, конечно, наступят ещё не скоро".}}

{{Стиль А-Цитата|"Если бы г-н ''Мокш Муллер'' (так произносил он его имя) был брамином и согласился поехать вместе со мною, я провёл бы его к одному тайному святилищу (''гупта''), расположенному неподалёку от матха [монастыря] в Окхе в Гималаях, и там он скоро убедился бы в том, что проникшие из Индии в Европу через ''калапани'' (чёрные воды океана) знания, — это лишь ''куски отвергнутых копий отдельных фрагментов, взятых из наших священных книг''. Это "первооткровение" ''действительно было,'' оно существует и сегодня, и никогда не будет утеряно для мира, но будет появляться снова и снова. Хотя для ''млеччха<ref>Млеччха (''санскр''.) — Отверженные; индийское название для всех иностранцев и неарийцев (G. de Purucker, ''ETG'').</ref>'' эти времена, конечно, наступят ещё не скоро".}}

В ответ на дальнейшие расспросы он не проронил ни слова. Это случилось в Меруте в 1880 году.

В ответ на дальнейшие расспросы он не проронил ни слова. Это случилось в Меруте в 1880 году.

Та мистификация, которую разыграли в прошлом веке в Калькутте брамины над полковником Уилфордом и сэром Уильямом Джонсом, была, без сомнения, весьма жестокой, но вполне ими заслуженной, и вина здесь лежит

А мистификация, которую разыграли в прошлом веке в Калькутте брамины над полковником Уилфордом и сэром Уильямом Джонсом, оказалась, без сомнения, весьма жестокой, но вполне ими заслуженной, и вина здесь лежит

{{Стр|xxxi|Введение}}

{{Стр|xxxi|Введение}}

В попытке собрать воедино различные нити письменно незафиксированной истории наши востоковеды отважились на смелый шаг: они решились отвергать ''a priori'' всё, что не совпадает с их собственной точкой зрения. И несмотря на то, что каждый день совершаются всё новые открытия, позволяющие нам всё больше узнавать о великих искусствах и науках, процветавших в незапамятные времена седой старины, некоторым древнейшим народам отказывается даже в праве на обладание собственной письменностью и вместо признания за ними культуры им приписывают варварство. А ведь следы одной из таких величайших цивилизаций, даже в Центральной Азии, — цивилизации, несомненно, ''доисторической'' — нам ещё только предстоит обнаружить. А как может существовать цивилизация, не обладая литературой в той или иной форме, не имея собственных летописей и хроник? Простой здравый смысл должен помочь нам восстановить недостающие звенья в истории ушедших народов.

В попытке собрать воедино различные нити письменно незафиксированной истории наши востоковеды отважились на смелый шаг: они решились отвергать ''a priori'' всё, что не совпадает с их собственной точкой зрения. И несмотря на то, что каждый день совершаются всё новые открытия, позволяющие нам всё больше узнавать о великих искусствах и науках, процветавших в незапамятные времена седой старины, некоторым древнейшим народам отказывается даже в праве на обладание собственной письменностью и вместо признания за ними культуры им приписывают варварство. А ведь следы одной из таких величайших цивилизаций, даже в Центральной Азии, — цивилизации, несомненно, ''доисторической'' — нам ещё только предстоит обнаружить. А как может существовать цивилизация, не обладая литературой в той или иной форме, не имея собственных летописей и хроник? Простой здравый смысл должен помочь нам восстановить недостающие звенья в истории ушедших народов.

Плоскогорье Тибета, протянувшееся от верховьев реки Хуанхэ до холмов Каракорума и со всех сторон окружённое гигантской сплошной горной грядой, хранит свидетельства о цивилизации, существовавшей там на протяжении тысячелетий. Оно могло бы поведать человечеству много необыкновенного и таинственного. Восточная и центральная части этой области — Наньшань и Алтынтаг — в далёкие-далёкие времена были густо усеяны городами, которым мог бы позавидовать и сам Вавилон. Над этими краями пронеслась целая геологическая эпоха с тех пор, как в тамошних городах навсегда замерла жизнь, на что указывают сегодня барханы сыпучих песков и бесплодная, мёртвая почва обширных центральных равнин бассейна реки Тарим. Что таят они в себе — не знает никто, и даже о внешних границах этого плоскогорья путешественникам почти ничего неизвестно. В глубине этих занесённых песком мест имеется вода, и зеленеют оазисы, но ни один европеец ещё не рискнул ступить ногой на эту зыбкую, неверную почву. Вход в некоторые из зеленеющих оазисов накрепко закрыт для всех, даже для непосвящённых туземцев. Ураганы могут "поднимать в воздух пески и сметать прочь целые равнины",<ref>Джозеф Аддисон. Катон. Трагедия в пяти актах (Joseph Addison, "Cato; A Tragedy in Five Acts," 1816 — p. 47 (Act Two) (''SDR'', TUP). </ref> но ни одному из них не уничтожить того, перед чем он бессилен. Надёжны воздвигнутые глубоко под землёй хранилища, а входы в них затеряны в оазисах, и ни одной живой душе не под силу их обнаружить, пусть даже целые полчища вторгнутся в эту песчаную пустошь, –

Плоскогорье Тибета, протянувшееся от верховьев реки Хуанхэ до холмов Каракорума и со всех сторон окружённое гигантской сплошной горной грядой, хранит свидетельства о цивилизации, существовавшей там на протяжении тысячелетий. Оно могло бы поведать человечеству много необыкновенного и таинственного. Восточная и центральная части этой области — Наньшань и Алтынтаг — в далёкие-далёкие времена были густо усеяны городами, которым мог бы позавидовать и сам Вавилон. Над этими краями пронеслась целая геологическая эпоха с тех пор, как в тамошних городах навсегда замерла жизнь, на что указывают сегодня барханы сыпучих песков и бесплодная, мёртвая почва обширных центральных равнин бассейна реки Тарим. Что таят они в себе — этого не знает никто, и даже о внешних границах этого плоскогорья путешественникам почти ничего неизвестно. В глубине этих занесённых песком мест имеется вода, и зеленеют оазисы, но ни один европеец ещё не рискнул ступить ногой на эту зыбкую, неверную почву. Вход в некоторые из зеленеющих оазисов накрепко закрыт для всех, даже для непосвящённых туземцев. Ураганы могут "поднимать в воздух пески и сметать прочь целые равнины",<ref>Джозеф Аддисон. Катон. Трагедия в пяти актах (Joseph Addison, "Cato; A Tragedy in Five Acts," 1816 — p. 47 (Act Two) (''SDR'', TUP). </ref> но ни одному из них не уничтожить того, перед чем он бессилен. Надёжны воздвигнутые глубоко под землёй хранилища, а входы в них затеряны в оазисах, и ни одной живой душе не под силу их обнаружить, пусть даже целые полчища вторгнутся в эту песчаную пустошь, –

{{Стр|xxxiii|Введение}}

{{Стр|xxxiii|Введение}}

Здесь мы хотим ответить на вопрос, нередко возникающий у изучающих оккультные науки, когда они слышат подобную аргументацию.

Здесь мы хотим ответить на вопрос, нередко возникающий у изучающих оккультные науки, когда они слышат подобную аргументацию.

Мы ещё можем понять, говорят они, необходимость сокрытия от толпы таких тайн, как "вриль"<ref>См. Edward Lord Lytton, "The Coming Race," 1886 — pp. 53-54 (''SDR'', TUP). В русском переводе: Эдуард Бульвер (лорд Литтон). Грядущая раса. СПб, 1891, гл. VII: "Этот народ считает, что с открытием вриля он нашел тот общий источник энергии, соединяющий в себе все разнообразные проявления сил природы, которого, как известно, уже давно доискиваются наши ученые . . . Эти подземные ученые утверждают, что действием вриля, в одном случае (и Фарадей назвал бы это атмосферным магнетизмом), они могут влиять на изменения температуры или, просто говоря, на перемену погоды; что в других его применениях, посредством научно построенных проводников, они могут оказывать такие влияния на ум человека, на всякое проявление животной и растительной жизни, которые по результатам не уступят самым причудливым фантазиям вымысла".</ref> или та гигантская разрушительная сила, что была открыта Дж. Кили из Филадельфии.<ref>Более подробно о нём и его открытии см. ниже ч. III, "Дополнения", § X "Грядущая сила". </ref> Но какую опасность может таить в себе разъяснение некоторых чисто философских учений — например, учения об эволюции планетарных цепей?

Мы ещё можем понять, говорят они, необходимость сокрытия от толпы таких тайн, как "вриль"<ref>См. Edward Lord Lytton, "The Coming Race," 1886 — pp. 53-54 (''SDR'', TUP). В русском переводе: Эдуард Бульвер (лорд Литтон). Грядущая раса. СПб, 1891, гл. VII: "Этот народ считает, что с открытием вриля он нашел тот общий источник энергии, соединяющий в себе все разнообразные проявления сил природы, которого, как известно, уже давно доискиваются наши ученые . . . Эти подземные ученые утверждают, что действием вриля, в одном случае (и Фарадей назвал бы это атмосферным магнетизмом), они могут влиять на изменения температуры или, просто говоря, на перемену погоды; что в других его применениях, посредством научно построенных проводников, они могут оказывать такие влияния на ум человека, на всякое проявление животной и растительной жизни, которые по результатам не уступят самым причудливым фантазиям вымысла".</ref> или та гигантская разрушительная сила, что была открыта Дж. Кили из Филадельфии.<ref>Более подробно о нём и его открытии см. ниже: ч. III, "Дополнения", § X "Грядущая сила". </ref> Но какую опасность может таить в себе разъяснение некоторых чисто философских учений — например, учения об эволюции планетарных цепей?

Опасность здесь заключается в том, что такие доктрины, как учение о планетарной цепи или семи расах человечества, дают прямой ключ к пониманию семеричной природы человека, ведь каждый из её принципов соотносится с тем или иным планом, планетой и расой, и каждый человеческий принцип на своём плане связан с семеричными оккультными силами, а оккультные силы высших планов обладают невообразимой мощью. Таким образом, понимание того, чтó лежит в основе семеричного деления, тут же даёт ключ к овладению колоссальными оккультными силами, злоупотребление которыми может причинить человечеству неизмеримое зло. Ключ этот, возможно, и не станет в полном смысле ключом для нынешнего поколения — в особенности для жителей западных стран, ибо он надёжно защищён их же собственной слепотой и невежественным, материалистическим неверием в оккультное — но этот ключ мог оказаться вполне доступным в ранние века христианства, когда люди не подвергали сомнению реальность оккультизма, но уже вступали в цикл деградации, сделавший их склонными к злоупотреблению оккультными силами и к колдовству самого отвратительного толка.

Опасность здесь заключается в том, что такие доктрины, как учение о планетарной цепи или семи расах человечества, дают прямой ключ к пониманию семеричной природы человека, ведь каждый из её принципов соотносится с тем или иным планом, планетой и расой, и каждый человеческий принцип на своём плане связан с семеричными оккультными силами, а оккультные силы высших планов обладают невообразимой мощью. Таким образом, понимание того, чтó лежит в основе семеричного деления, тут же даёт ключ к овладению колоссальными оккультными силами, злоупотребление которыми может причинить человечеству неизмеримое зло. Ключ этот, возможно, и не станет в полном смысле ключом для нынешнего поколения — в особенности для жителей западных стран, ибо он надёжно защищён их же собственной слепотой и невежественным, материалистическим неверием в оккультное — но этот ключ мог оказаться вполне доступным в ранние века христианства, когда люди не подвергали сомнению реальность оккультизма, но уже вступали в цикл деградации, сделавший их склонными к злоупотреблению оккультными силами и к колдовству самого отвратительного толка.

Да, документы были действительно сокрыты, но само это знание и его реальность никогда не скрывались храмовыми иерофантами, где {{Стиль С-Капитель|мистерии}} всегда являлись предметом изучения и стимулом к самосовершенствованию. Об этом было известно испокон веков, и все великие адепты, от Пифагора и Платона до неоплатоников, неизменно об этом говорили. Всё резко изменилось к худшему в этой вековой практике лишь с приходом новой назарейской религии.

Да, документы были действительно сокрыты, но само это знание и его реальность никогда не скрывались иерофантами храмов, где {{Стиль С-Капитель|мистерии}} всегда являлись предметом изучения и стимулом к самосовершенствованию. Об этом было известно испокон веков, и все великие адепты, от Пифагора и Платона до неоплатоников, неизменно об этом говорили. Всё резко изменилось к худшему в этой вековой практике лишь с приходом новой назарейской религии.

Существует, к тому же, один известный и крайне любопытный факт, причём подлинность его автору подтвердил старейший сотрудник одного из российских посольств, а именно:

Существует, к тому же, один известный и крайне любопытный факт, причём подлинность его автору подтвердил старейший сотрудник одного из российских посольств, а именно:

Нас спрашивают о теософии, а не новая ли это религия? Нет, и ещё раз нет. Во-первых, это не ''религия'', а во-вторых, не ''нова'' и её философия, которая, как мы уже неоднократно отмечали, существует столько же веков, сколько существует и человек мыслящий. Положения её излагаются в этой книге впервые, но они не раз уже осторожно раскрывались и разъяснялись целым рядом европейских посвящённых — например, покойным Рагоном.

Нас спрашивают о теософии, а не новая ли это религия? Нет, и ещё раз нет. Во-первых, это не ''религия'', а во-вторых, не ''нова'' и её философия, которая, как мы уже неоднократно отмечали, существует столько же веков, сколько существует и человек мыслящий. Положения её излагаются в этой книге впервые, но они не раз уже осторожно раскрывались и разъяснялись целым рядом европейских посвящённых — например, покойным Рагоном.

Многие великие учёные неоднократно подчёркивали, что ни один основатель религии — арийский ли, семитский или туранский — не ''изобрёл'' ни одной новой религии и не открыл ни одной новой истины. Все они лишь ''передавали ''учения, не являясь при этом их первоисточниками. Авторство их заключалось в том, что они предложили новые формы и толкования, в то время как сами истины, на которые эти основатели опирались, были стары, как само человечество. Выбрав ту или иную или сразу несколько этих великих истин — реальностей, открытых лишь зрению подлинных мудрецов-духовидцев, — из числа многих, поведанных человеку ещё на заре его существования, а затем передававшихся на протяжении веков в святилищах храмов путём посвящения, они раскрывали эти истины массам либо через {{Стиль С-Капитель|мистерии}}, либо путём прямой личной передачи. Таким образом, каждый народ получил свою долю этих истин в виде собственных и характерных только для него символов, которые со временем развились в культы с более или менее развитой философской системой — в пантеоны мифических богов. Так поступал и Конфуций, один из древнейших

Многие великие учёные неоднократно подчёркивали, что ни один основатель религии — арийский ли, семитский или туранский — не ''изобрёл'' ни одной новой религии и не открыл ни одной новой истины. Все они только ''передавали ''учения, не являясь при этом их первоисточниками. Авторство их заключалось лишь в том, что они предложили новые формы и толкования, в то время как сами истины, на которые эти основатели опирались, были стары, как само человечество. Выбрав ту или иную или сразу несколько этих великих истин — реальностей, открытых лишь зрению подлинных мудрецов-духовидцев, — из числа многих, поведанных человеку ещё на заре его существования, а затем передававшихся на протяжении веков в святилищах храмов путём посвящения, они раскрывали эти истины массам либо через {{Стиль С-Капитель|мистерии}}, либо путём прямой личной передачи. Таким образом, каждый народ получил свою долю этих истин в виде собственных и характерных только для него символов, которые со временем развились в культы с более или менее развитой философской системой — в пантеоны мифических богов. Так поступал и Конфуций, один из древнейших

{{Стр|xxxvii|Введение}}

{{Стр|xxxvii|Введение}}

законодателей и великий мудрец, — практически наш современник в масштабе мировой истории (д-р Легге<ref>Джеймс Легге. Жизнь и учения Конфуция (James Legge, "The Life and Teachings of Confucius," 1867) — p. 153 (vii.1) (''SDR'', TUP). </ref>'''[1] '''называет его в своей книге "в первую очередь, ''передатчиком'', а не автором", и приводит следующие его слова: "Я лишь передаю, я не могу сотворить ничего нового. Я верю в древних и потому питаю к ним любовь"'''[2]''' (Цит. по: Макс Мюллер, "Science of Religions").<ref>См. Max Müller, Introduction: "Но Конфуций, хотя и считается основателем новой религии, был на самом деле всего лишь новым проповедником старой религии. Прежде всего, он являлся передатчиком, но не автором. Он и сам говорит о себе: "Я лишь передаю, я не могу сотворить ничего нового. Я верю в древних и потому питаю к ним любовь" {примеч.: Lün-yü (§ 1.a); Schott, "Chinesische Literatur," p. 7}.” — pp. 156-157 (и примеч.) (''SDR'', TUP).</ref>  

законодателей и великий мудрец, — практически наш современник в масштабе мировой истории (д-р Лег<ref>Джеймс Лег. Жизнь и учения Конфуция (James Legge, "The Life and Teachings of Confucius," 1867) — p. 153 (vii.1) (''SDR'', TUP). </ref>'''[1] '''называет его в своей книге "в первую очередь, ''передатчиком'', а не автором", и приводит следующие его слова: "Я лишь передаю, я не могу сотворить ничего нового. Я верю в древних и потому питаю к ним любовь"'''[2]''' (Цит. по: Макс Мюллер, "Science of Religions").<ref>См. Max Müller, Introduction: "Но Конфуций, хотя и считается основателем новой религии, был на самом деле всего лишь новым проповедником старой религии. Прежде всего, он являлся передатчиком, но не автором. Он и сам говорит о себе: "Я лишь передаю, я не могу сотворить ничего нового. Я верю в древних и потому питаю к ним любовь" {примеч.: Lün-yü (§ 1.a); Schott, "Chinesische Literatur," p. 7}.” — pp. 156-157 (и примеч.) (''SDR'', TUP).</ref>  

Автор этой книги тоже питает к ним любовь и потому верит и древним, и современным наследникам их мудрости. И веря тем и другим, она передаёт здесь каждому, кто способен её услышать, то, что было некогда передано ей лично, и то, чему она научилась сама. Что же до тех, кто, возможно, отвергнет её свидетельства — то есть до подавляющего большинства, — то она не будет держать на них зла, ибо они обладают таким же правом отрицать, как и она утверждать, ибо мы смотрим на {{Стиль С-Капитель|истину}} с диаметрально противоположных точек зрения. В соответствии с правилами научной критики любой востоковед и должен отвергать ''a priori'' каждый факт, которому он не может найти подтверждения лично. Да и как может западный учёный принять на веру то, о чём он не имеет никакого представления?

Автор этой книги тоже питает к ним любовь и потому верит и древним, и современным наследникам их мудрости. И веря тем и другим, она передаёт здесь каждому, кто способен её услышать, то, что было некогда передано ей лично, и то, чему она научилась сама. Что же до тех, кто, возможно, отвергнет её свидетельства — то есть до подавляющего большинства, — то она не будет держать на них зла, ибо они обладают таким же правом отрицать, как и она утверждать, ибо мы смотрим на {{Стиль С-Капитель|истину}} с диаметрально противоположных точек зрения. В соответствии с правилами научной критики любой востоковед и должен отвергать ''a priori'' каждый факт, которому он не может найти подтверждения лично. Да и как может западный учёный принять на веру то, о чём он не имеет никакого представления?

Действительно, в этих томах речь пойдёт о том, что́ содержится как в ''устных'', так и в письменных источниках. Те эзотерические учения, с которых мы начнём свой рассказ, заключены в стансах — хрониках народа, совершенно неизвестного ни одному современному этнологу. Утверждают, что стансы эти написаны на языке, которого нет ни в одном списке известных филологам языков и диалектов, и они восходят к такому источнику (оккультизму), который не признаётся современной наукой, и, наконец, они излагаются при посредничестве таких сил, которые подвергаются постоянной дискредитации в глазах всего мира теми, кто не терпит неудобные истины или предпочитает отстаивать только то, что нравится им самим.  

Действительно, в этих томах речь пойдёт о том, что́ содержится как в ''устных'', так и в письменных источниках. Те эзотерические учения, с которых мы начнём свой рассказ, заключены в стансах — хрониках народа, совершенно неизвестного ни одному современному этнологу. Утверждают, что стансы эти написаны на языке, которого нет ни в одном списке известных филологам языков и диалектов, и они восходят к такому источнику (оккультизму), который не признаётся современной наукой, и, наконец, они излагаются при посредничестве таких сил, которые подвергаются постоянной дискредитации в глазах всего мира теми, кто не терпит неудобные истины или предпочитает отстаивать только то, что нравится им самим.  

Потому уже сейчас можно ожидать — и заранее готовиться к тому, — что учения, о которых пойдёт здесь речь, будут отвергнуты. Ни одному человеку, называющему себя "учёным", в какой бы области точных наук он ни занимался, не будет позволено отнестись к этим учениям со всей серьёзностью. Они подвергнутся осмеянию и хуле ''a priori'' в этом столетии, но только в этом. Ибо в двадцатом столетии нашей эры учёные начнут осознавать, что Тайная доктрина — не чья-то выдумка и не преувеличение, а, напротив, система, изложенная лишь в своих самых общих чертах, и, наконец, что учения эти существовали задолго до появления вед.'''[3]''' А разве не осмеивались и не назывались  

Потому уже сейчас можно ожидать — и заранее готовиться к тому, — что учения, о которых пойдёт здесь речь, будут отвергнуты. Ни одному человеку, называющему себя "учёным", в какой бы области точных наук он ни занимался, не будет позволено отнестись к этим учениям со всей серьёзностью. Они подвергнутся осмеянию и хуле ''a priori'' в этом столетии — но только в этом. Ибо в двадцатом столетии нашей эры учёные начнут осознавать, что Тайная доктрина — не чья-то выдумка и не преувеличение, а, напротив, система, изложенная лишь в своих самых общих чертах, и, наконец, что учения эти существовали задолго до появления вед.'''[3]''' А разве не осмеивались и не назывались  

{{Стиль А-ТД. Сноски ЕПБ}}

{{Стиль А-ТД. Сноски ЕПБ}}

"современной подделкой" даже веды всего каких-нибудь пятьдесят лет тому назад? Разве Ламприер и ряд других учёных не заявляли в своё время, что санскрит происходит из греческого языка и является его диалектом? По словам профессора Макса Мюллера, ещё в 20-х годах XIX века священные книги браминов, магов и буддистов "были не только никому неизвестны, но и само их существование подвергалось сомнению, и ни один учёный не был способен перевести ни строчки из вед, . . Зенд-Авесты или . . . из буддийской Трипитаки".<ref>См. Макс Мюллер. Стружки из немецкой мастерской (Max Müller, "Chips from a German Workshop," 1867-1875): "Изучение санскрита пролило свет на первоисточники сразу трёх религий: на священные книги брахманов, священные книги последователей Зороастра, магов, и на священные книги буддистов. Всего пятьдесят лет тому назад эти три корпуса священных писаний были не только никому неизвестны, но и само их существование подвергалось сомнению, и ни один учёный не был способен перевести ни строчки ни из вед, ни из Зенд Авесты, ни из буддийской Трипитаки" — 1:24 ["Лекция о ведах" (“Lecture on the Vedas”)] (''SDR'', TUP).</ref> Однако сегодня доказано, что ''веды'' — это труд, уходящий корнями в глубочайшую древность, и "то, что они сохранились до наших дней, граничит почти с чудом" ("Лекция о ведах").<ref>Там же — 1:5 (''SDR'', TUP). </ref>

"современной подделкой" даже веды всего каких-нибудь пятьдесят лет тому назад? Разве Ламприер и ряд других учёных не заявляли в своё время, что санскрит происходит из греческого языка и является его диалектом? По словам профессора Макса Мюллера, ещё в 20-х годах XIX века священные книги браминов, магов и буддистов "были не только никому неизвестны, но и само их существование подвергалось сомнению, и ни один учёный не был способен перевести ни строчки из вед, . . Зенд-Авесты или . . . из буддийской Трипитаки".<ref>См. Макс Мюллер. Стружки из немецкой мастерской (Max Müller, "Chips from a German Workshop," 1867-1875): "Изучение санскрита пролило свет на первоисточники сразу трёх религий: на священные книги брахманов, священные книги последователей Зороастра, магов, и на священные книги буддистов. Всего пятьдесят лет тому назад эти три корпуса священных писаний были не только никому неизвестны, но и само их существование подвергалось сомнению, и ни один учёный не был способен перевести ни строчки ни из вед, ни из Зенд Авесты, ни из буддийской Трипитаки" — 1:24 ["Лекция о ведах" (“Lecture on the Vedas”)] (''SDR'', TUP).</ref> Однако сегодня доказано, что ''веды'' — это труд, уходящий корнями в глубочайшую древность, и "то, что они сохранились до наших дней, граничит почти с чудом" ("Лекция о ведах").<ref>Там же — 1:5 (''SDR'', TUP). </ref>

То же самое скажут и об архаичной Тайной доктрине, как только появятся неопровержимые доказательства существования её самой и её письменных документов. Однако пройдут века, прежде чем нам будет позволено узнать о ней что-либо ещё. Говоря о том, что ключи к тайнам Зодиака уже практически утрачены для мира, автор около десяти лет тому назад в своей "Разоблачённой Исиде" отмечала:  

То же самое скажут и об архаичной Тайной доктрине, как только появятся неопровержимые доказательства существования её самой и её письменных документов. Однако пройдут века, прежде чем нам будет позволено узнать о ней что-либо ещё. Говоря о том, что ключи к тайнам зодиака уже практически утрачены для мира, автор около десяти лет тому назад в своей "Разоблачённой Исиде" отмечала:  

{{Стиль А-Цитата|"Указанный ключ необходимо повернуть ''семь'' раз, прежде чем система откроется во всей своей полноте. Мы же пока повернём этот ключ лишь на ''один'' оборот и тем самым позволим непосвящённому заглянуть в тайну лишь одним глазком. Счастлив тот, кому открыто целое!"<ref>Isis Unveiled — 2:461. См. также "Разоблачённая Изида". М., 2003, кн. 2, с. 585.</ref>}}

{{Стиль А-Цитата|"Указанный ключ необходимо повернуть ''семь'' раз, прежде чем система откроется во всей своей полноте. Мы же пока повернём этот ключ лишь на ''один'' оборот и тем самым позволим непосвящённому заглянуть в тайну лишь одним глазком. Счастлив тот, кому открыто целое!"<ref>Isis Unveiled — 2:461. См. также "Разоблачённая Изида". М., 2003, кн. 2, с. 585.</ref>}}

часть эзотерических учений, с которой отныне снята завеса секретности, пока существование таких учений не будет признано за реальный и достоверный — во всяком случае ''вероятный'' — факт. То, о чём пойдёт речь в данной книге, должно быть надёжно подкреплено различными авторитетными источниками: древними философами, классическими писателями и даже некоторыми просвещёнными отцами церкви. Кому-то из них эти доктрины были знакомы, поскольку они занимались их изучением, они видели и читали написанные о них труды, а кто-то был даже непосредственно посвящён в древние мистерии, во время представления которых разыгрывались аллегорические сцены, иллюстрировавшие сокровенные учения. Автор должен будет назвать имена исторических и безусловно достойных доверия персонажей и процитировать известных как в древности, так и в наши дни авторов — словом, тех авторов, чей талант, глубина мысли и честность ни у кого не вызывает сомнения. Ей придётся также назвать поимённо и ряд знаменитых мастеров тайных искусств и наук, а также коснуться и тайн самих этих наук по мере того, как они будут раскрываться, а вернее ''частично'' приоткрываться миру в их непривычном старинном облачении.

часть эзотерических учений, с которой отныне снята завеса секретности, пока существование таких учений не будет признано за реальный и достоверный — во всяком случае ''вероятный'' — факт. То, о чём пойдёт речь в данной книге, должно быть надёжно подкреплено различными авторитетными источниками: древними философами, классическими писателями и даже некоторыми просвещёнными отцами церкви. Кому-то из них эти доктрины были знакомы, поскольку они занимались их изучением, они видели и читали написанные о них труды, а кто-то был даже непосредственно посвящён в древние мистерии, во время представления которых разыгрывались аллегорические сцены, иллюстрировавшие сокровенные учения. Автор должен будет назвать имена исторических и безусловно достойных доверия персонажей и процитировать известных как в древности, так и в наши дни авторов — словом, тех авторов, чей талант, глубина мысли и честность ни у кого не вызывает сомнения. Ей придётся также назвать поимённо и ряд знаменитых мастеров тайных искусств и наук, а также коснуться и тайн самих этих наук по мере того, как они будут раскрываться, а вернее ''частично'' приоткрываться миру в их непривычном старинном облачении.

Но как всё это сделать? Как нам отыскать наилучший способ для выполнения такой задачи? — вот вопрос, который вновь и вновь вставал перед автором этой книги. Поясню свою мысль на следующем примере. Когда какой-нибудь путешественник, покидая хорошо исследованную территорию, вдруг выходит на границу с ''terra incognita,'' спрятанной от него за гигантской стеной окружающих непроходимых гор, то ему не стоит тут же опускать руки и ставить крест на своих исследовательских планах. Да, вход в ту неведомую страну для него плотно закрыт, и он не в силах проникнуть в ту таинственную область лично. Но ведь он всегда может найти какой-то иной способ для изучения этой земли с доступного ему ближайшего расстояния. Вооружённый знанием тех мест, где он только что побывал, он может составить себе общее и достаточно верное представление о том, что находится за горами. Для этого ему нужно лишь взобраться на самую высокую из вздымающихся перед ним вершин. Оказавшись там, он сможет сколь угодно долго рассматривать и сравнивать то, что увидит в туманной дали, с тем, что он только что оставил внизу, — благо, что теперь, благодаря своим личным усилиям, он уже возвышается над зоной туманов и стоит выше затянутых тучами горных вершин.

Но как всё это сделать? Как нам отыскать наилучший способ для выполнения такой задачи? — вот вопрос, который вновь и вновь вставал перед автором этой книги. Поясню свою мысль на следующем примере. Когда какой-нибудь путешественник, покидая хорошо исследованную территорию, вдруг выходит на границу с ''terra incognita,''<ref>Неизвестной землёй (''лат''.).</ref> спрятанной от него за гигантской стеной окружающих непроходимых гор, то ему не стоит тут же опускать руки и ставить крест на своих исследовательских планах. Да, вход в ту неведомую страну для него плотно закрыт, и он не в силах проникнуть в ту таинственную область лично. Но ведь он всегда может найти какой-то иной способ для изучения этой земли с доступного ему ближайшего расстояния. Вооружённый знанием тех мест, где он только что побывал, он может составить себе общее и достаточно верное представление о том, что находится за горами. Для этого ему нужно лишь взобраться на самую высокую из вздымающихся перед ним вершин. Оказавшись там, он сможет сколь угодно долго рассматривать и сравнивать то, что увидит в туманной дали, с тем, что он только что оставил внизу, — благо, что теперь, благодаря своим личным усилиям, он уже возвышается над зоной туманов и стоит выше затянутых тучами горных вершин.

В этих двух томах мы не можем предложить подобную смотровую площадку тем, кто хотел бы глубже разобраться с до-архаическими тайнами, приведёнными в текстах. Но если читатель проявит терпение и предпочтёт вначале взглянуть на нынешнее состояние вероучений и религий в Европе, чтобы затем сопоставить его с фактами многовековой

В этих двух томах мы не можем предложить подобную смотровую площадку тем, кто хотел бы глубже разобраться с до-архаическими тайнами, приведёнными в текстах. Но если читатель проявит терпение и предпочтёт вначале взглянуть на нынешнее состояние вероучений и религий в Европе, чтобы затем сопоставить его с фактами многовековой

дохристианской истории и тем, что последовало за нею, то все эти сведения он найдёт в третьем томе настоящего труда.

дохристианской истории и тем, что последовало за нею, то все эти сведения он найдёт в третьем томе настоящего труда.

В третьем томе<ref>См.: Цырков Б.М. Тайная доктрина — том III // Блаватская Е.П. Тайная доктрина. Том II. Приложения. Как в своей статье устанавливает Б. Цырков, тома III и IV никогда Е.П. Блаватской не публиковались, и никаких рукописей этих томов в законченном виде никогда не было обнаружено. После смерти Е.П.Б. был выпущен так называемый "Третий том", частично составленный из неиспользованных фрагментов ранних черновиков "Тайной доктрины", а также из других оставшихся материалов.</ref> будет приведена краткая характеристика главных, получивших историческую известность адептов и мы расскажем о том, как был положен конец мистериям, как институт посвящения и сокровенная наука стали исчезать из всеобщего поля зрения, а их истинный смысл стал систематически изгоняться из самой памяти людской. Именно в то время учения эти и стали оккультными, и на первый план вышла магия, которая чаще всего выступала под достойным, но достаточно обманчивым названием герметической философии. Если в течение многих и многих веков до нашей эры среди мистиков господствовал подлинный оккультизм, то за возникновением христианства последовало появление магии, точнее, колдовства со всеми его оккультными искусствами.

В третьем томе<ref>См.: Цирков Б.М. Тайная доктрина — том III // Блаватская Е.П. Тайная доктрина. Том II. Приложения. Как в своей статье устанавливает Б. Цирков, тома III и IV никогда Е.П. Блаватской не публиковались, и никаких рукописей этих томов в законченном виде никогда не было обнаружено. После смерти Е.П.Б. был выпущен так называемый "Третий том", частично составленный из неиспользованных фрагментов ранних черновиков "Тайной доктрины", а также из других оставшихся материалов.</ref> будет приведена краткая характеристика главных, получивших историческую известность адептов и мы расскажем о том, как был положен конец мистериям, как институт посвящения и сокровенная наука стали исчезать из всеобщего поля зрения, а их истинный смысл стал систематически изгоняться из самой памяти людской. Именно в то время учения эти и стали оккультными, и на первый план вышла магия, которая чаще всего выступала под достойным, но достаточно обманчивым названием герметической философии. Если в течение многих и многих веков до нашей эры среди мистиков господствовал подлинный оккультизм, то за возникновением христианства последовало появление магии, точнее, колдовства со всеми его оккультными искусствами.

Несмотря на то, что в эти первые века [христианства] фанатиками [новой религии] были предприняты самые энергичные усилия к уничтожению любых следов духовно-интеллектуального наследия язычников, все эти усилия обернулись для них полным крахом. Однако с тех пор всё тот же тёмный демонический дух фанатизма и нетерпимости систематически подталкивал к искажению самых ярких страниц, написанных в дохристианские времена. И даже в самых невнятных своих хрониках история донесла до нас достаточно много материала, чтобы мы имели возможность беспристрастно взглянуть на картину целого.

Несмотря на то, что в эти первые века [христианства] фанатиками [новой религии] были предприняты самые энергичные усилия к уничтожению любых следов духовно-интеллектуального наследия язычников, все эти усилия обернулись для них полным крахом. Однако с тех пор всё тот же тёмный демонический дух фанатизма и нетерпимости систематически подталкивал к искажению самых ярких страниц, написанных в дохристианские времена. И даже в самых невнятных своих хрониках история донесла до нас достаточно много материала, чтобы мы имели возможность беспристрастно взглянуть на картину целого.

Могила — ад, но ад — страшней, чем Дантов ад".<ref>Дж.Г. Байрон, "Паломничество Чайлд Гарольда", песнь Четвёртая, ст. XXXIV (перевод В.Левика).</ref>}}

Могила — ад, но ад — страшней, чем Дантов ад".<ref>Дж.Г. Байрон, "Паломничество Чайлд Гарольда", песнь Четвёртая, ст. XXXIV (перевод В.Левика).</ref>}}

Обе религии завоёвывали себе последователей огнём и мечом; и та, и другая возводили свои церкви на ''гигантских горах человеческих трупов''. Над вратами, через которые вступил в историю век {{Стиль С-Капитель|первый}}, грозно пылали роковые слова — "карма Израиля". Над вратами нашей эпохи провидец будущего разглядел бы иные слова — слова, указующие на Карму за беззастенчивое извращение истории, за злонамеренное искажение реальных событий и за клевету, возведённую позднейшими поколениями на великих людей прошлого, искалеченных до неузнаваемости под колёсами двух повозок Джаганнатхи — фанатизма и материализма, один из которых готов уцепиться за всё, что угодно, второй же не приемлет ничего. Истинный мудрец шествует золотой серединой и верит в извечную справедливость устройства вещей.

Обе религии завоёвывали себе последователей огнём и мечом; и та, и другая возводили свои церкви на ''гигантских горах человеческих трупов''. Над вратами, через которые вступил в историю век {{Стиль С-Капитель|первый}}, грозно пылали роковые слова — "карма Израиля". Над вратами нашей эпохи провидец будущего разглядел бы иные слова — слова, указующие на карму за беззастенчивое извращение истории, за злонамеренное искажение реальных событий и за клевету, возведённую позднейшими поколениями на великих людей прошлого, искалеченных до неузнаваемости под колёсами двух повозок Джаганнатхи — фанатизма и материализма, один из которых готов уцепиться за всё, что угодно, второй же не приемлет ничего. Истинный мудрец шествует золотой серединой и верит в извечную справедливость устройства вещей.

Вот что, например, говорится в Диване Файзи, "свидетельстве удивительных речей некоего вольнодумца, принадлежавшего к тысяче разных сект":  

Вот что, например, говорится в Диване [стихах] Файзи, "свидетельстве удивительных речей некоего вольнодумца, принадлежавшего к тысяче разных сект":  

{{Стиль А-Цитата|"Когда соберутся все вместе в день великого Воскресения мёртвых, когда будут прощены все прошлые деяния, тогда и грехи Каабы простятся ради стёртых в пыль христианских храмов".}}

{{Стиль А-Цитата|"Когда соберутся все вместе в день великого Воскресения мёртвых, когда будут прощены все прошлые деяния, тогда и грехи Каабы простятся ради стёртых в пыль христианских храмов".}}

{{Стиль А-Цитата|"Ни грехи ислама, ''ни пыль христианских церквей не значат ровно ничего''. ''В день Воскресения и магометане, и христиане увидят всю суетность своих религиозных доктрин''. Люди воюют из-за религии лишь на земле; на небе же они поймут, что существует только одна истинная религия — почитание {{Стиль С-Капитель|Духа}} Божьего."'''[1]'''.}}

{{Стиль А-Цитата|"Ни грехи ислама, ''ни пыль христианских церквей не значат ровно ничего''. ''В день Воскресения и магометане, и христиане увидят всю суетность своих религиозных доктрин''. Люди воюют из-за религии лишь на земле; на небе же они поймут, что существует только одна истинная религия — почитание {{Стиль С-Капитель|Духа}} Божьего."'''[1]'''.}}

Иными словами — "{{Стиль С-Капитель|Нет религии (или закона) выше истины}}" — "'''S'''atyât '''N'''âsti '''P'''aro '''D'''harmah" — таков девиз одного бенаресского махараджи, ставший и девизом Теософского Общества.

Иными словами — "{{Стиль С-Капитель|Нет религии (или закона) выше истины}}" — "'''S'''atyât '''N'''âsti '''P'''aro '''D'''harmah" — таков девиз одного бенаресского махараджи, ставший и девизом Теософского общества.

Мы уже указали в Предисловии, что "Тайная доктрина" — это не новый вариант "Разоблачённой Исиды", как задумывалось вначале. Настоящая книга представляет собой скорее разъяснение первой,

Мы уже указали в Предисловии, что "Тайная доктрина" — это не новый вариант "Разоблачённой Исиды", как задумывалось вначале. Настоящая книга представляет собой скорее разъяснение первой,

и, будучи совершенно самостоятельным трудом, она всё же служит необходимым дополнением к первой. Многое из того, о чём идёт речь в "Исиде", вряд ли было понятно теософам в то время. Теперь же "Тайная доктрина" прояснит многие вопросы, оставшиеся неразрешёнными в первой книге, — особенно те, о которых говорится на первых же страницах "Исиды", так до конца и не понятые читателем.

и, будучи совершенно самостоятельным трудом, она всё же служит необходимым дополнением к первой. Многое из того, о чём идёт речь в "Исиде", вряд ли было понятно теософам в то время. Теперь же "Тайная доктрина" прояснит многие вопросы, оставшиеся неразрешёнными в первой книге, — особенно те, о которых говорится на первых же страницах "Исиды", так до конца и не понятые читателем.

Поскольку в "Исиде" главное внимание было уделено вопросам философии и символизма исчезнувших народов, и вопросы эти описывались в рамках лишь исторического времени, то в двух её томах автору удалось лишь бегло осветить широкую панораму оккультизма древности. В предлагаемом же труде подробно излагается космогония и эволюция четырёх рас, существовавших до того, как возникло человечество нашей Пятой расы, и теперь эти два массивных тома сосредоточатся лишь на том, о чём говорится на одной-единственной, самой первой странице "{{Стиль С-Капитель|Разоблачённой Исиды}}" и вскользь упоминается на некоторых других её страницах.  

Поскольку в "Исиде" главное внимание было уделено вопросам философии и символизма исчезнувших народов, и вопросы эти описывались в рамках лишь исторического времени, то в двух её томах автору удалось лишь бегло осветить широкую панораму оккультизма древности. В предлагаемом же труде подробно излагается космогония и эволюция четырёх рас, существовавших до того, как возникло человечество нашей Пятой расы, и теперь два этих массивных тома сосредоточатся лишь на том, о чём говорится на одной-единственной, самой первой странице "{{Стиль С-Капитель|Разоблачённой Исиды}}" и вскользь упоминается на некоторых других её страницах.  

Но даже и в настоящей книге мы не сможем дать исчерпывающей характеристики всем древнейшим наукам, пока не разберёмся в таких гигантских проблемах, как эволюция космоса и отдельных планет, и не поймём, что́ собой представляло поэтапное развитие загадочных человечеств и рас, предшественников нашего, "адамова" человечества. Таким образом, предпринимаемая здесь попытка разъяснить некоторые тайны эзотерической философии не имеет, в сущности, ничего общего с предыдущей книгой. Поясним свою мысль на следующем примере.

Но даже и в настоящей книге мы не сможем дать исчерпывающей характеристики всем древнейшим наукам, пока не разберёмся в таких гигантских проблемах, как эволюция космоса и отдельных планет, и не поймём, что́ собой представляло поэтапное развитие загадочных человечеств и рас, предшественников нашего — "адамова" — человечества. Таким образом, предпринимаемая здесь попытка разъяснить некоторые тайны эзотерической философии не имеет, в сущности, ничего общего с предыдущей книгой. Поясним свою мысль на следующем примере.

Первый том "Исиды" начинается с упоминания о некой "древней книге",

Первый том "Исиды" начинается с упоминания о некой "древней книге",

Это произведение представляет собой "обширный труд по вопросам оккультной астрономии и астрологии, известный в некоторых районах Китая и Тибета, но неизвестный на Западе" (G. de Purucker, ''ETG'').</ref> И эта последняя, и "Сифра Дцениута", и даже "Сефер Йецира",<ref>См. Кристиан Гинзбург. Каббала (Christian Ginsburg, "The Kabbalah," 1865): "Книга творения" или "Йецира". Рассказ в этом поразительном и знаменитом документе ведётся как бы от лица патриарха Авраама . . ." — p. 65 (''SDR'', TUP). </ref>'''[1]''' — книга, по мнению еврейских каббалистов, написанная их патриархом Авраамом(!), — и самая первая китайская "Библия" — "Шу-цзин", и священные книги египетского Тота-Гермеса, и индийские пураны, и халдейская "Книга чисел",<ref>См. Джеральд Мэсси. Книга начал (Gerald Massey, "A Book of the Beginnings," 1881): "В халдейской каббале каждый бог обозначался определённым числом, и ряд этих богов начинался с числа 1 и заканчивался числом 60. Список главных богов вместе с мистическим числом каждого приводится в табличке, найденной в ниневийской библиотеке" — 2:508 (''SDR'', TUP).</ref> и само Пятикнижие — все они выросли из этого главного томика.  

Это произведение представляет собой "обширный труд по вопросам оккультной астрономии и астрологии, известный в некоторых районах Китая и Тибета, но неизвестный на Западе" (G. de Purucker, ''ETG'').</ref> И эта последняя, и "Сифра Дцениута", и даже "Сефер Йецира",<ref>См. Кристиан Гинзбург. Каббала (Christian Ginsburg, "The Kabbalah," 1865): "Книга творения" или "Йецира". Рассказ в этом поразительном и знаменитом документе ведётся как бы от лица патриарха Авраама . . ." — p. 65 (''SDR'', TUP). </ref>'''[1]''' — книга, по мнению еврейских каббалистов, написанная их патриархом Авраамом(!), — и самая первая китайская "Библия" — "Шу-цзин", и священные книги египетского Тота-Гермеса, и индийские пураны, и халдейская "Книга чисел",<ref>См. Джеральд Мэсси. Книга начал (Gerald Massey, "A Book of the Beginnings," 1881): "В халдейской каббале каждый бог обозначался определённым числом, и ряд этих богов начинался с числа 1 и заканчивался числом 60. Список главных богов вместе с мистическим числом каждого приводится в табличке, найденной в ниневийской библиотеке" — 2:508 (''SDR'', TUP).</ref> и само Пятикнижие — все они выросли из этого главного томика.  

По преданию, книга эта была записана на тайном священном языке — языке ''сензар'' — со слов божественных существ, продиктовавших ее "сынам света" в одной из областей Центральной Азии, и случилось это в самом начале эпохи Пятой (нашей) расы. Язык же этот (сензар) был некогда известен посвящённым всех народов земли<ref>См. Royal Masonic Cyclopaedia: "Мировой язык — Он представлял собой набор определённых значков и символов, смысл которых передавался тайно от одного [посвящённого] к другому, при этом он не зависел от страны, расы или вероисповедания и, в сущности, составлял единственный универсальный способ сообщения между различными членами единой семьи человечества" — 2:440 (''SDR'', TUP).</ref> — предки тольтеков в те далёкие времена понимали его так же легко, как и жители погибшей Атлантиды, которые, в свою очередь, унаследовали его от мудрецов Третьей расы — ''мануши'', перенявших его непосредственно от ''дэв'' Второй и Первой рас.  

По преданию, книга эта была записана на тайном священном языке — языке ''сензар'' — со слов божественных существ, продиктовавших ее "сынам света" в одной из областей Центральной Азии, и случилось это в самом начале эпохи Пятой (нашей) расы. Язык же этот (сензар) был некогда известен посвящённым всех народов Земли<ref>См. Royal Masonic Cyclopaedia: "Мировой язык — Он представлял собой набор определённых значков и символов, смысл которых передавался тайно от одного [посвящённого] к другому, при этом он не зависел от страны, расы или вероисповедания и, в сущности, составлял единственный универсальный способ сообщения между различными членами единой семьи человечества" — 2:440 (''SDR'', TUP).</ref> — предки тольтеков в те далёкие времена понимали его так же легко, как и жители впоследствии погибшей Атлантиды, которые, в свою очередь, унаследовали его от мудрецов Третьей расы — ''мануши'', перенявших его непосредственно от ''дэв'' Второй и Первой рас.  

Та иллюстрация, о которой говорилось в "Исиде", связана как с эволюцией этих рас, так и с эволюцией нашего человечества (Четвёртой и Пятой рас), происходившей в рамках одной манвантары, или "Круга" Вайвасваты<ref>Вайвасвата — в теософии это корневой Ману нашего нынешнего четвёртого Круга, а в ещё более узком смысле — Ману Четвёртой корневой расы и опять же Ману пятой подрасы нынешней Пятой корневой расы (G. de Purucker, ''ETG'').</ref>. Каждый Круг состоит из юг, образующих семь периодов эволюции человечества, четыре из которых уже пройдены в ''нашем'' цикле жизни и почти достигнута средняя точка пятого периода. Как легко понять, упомянутая нами иллюстрация — это всего лишь символ, охватывающий собой весь круг рассматриваемых вопросов. Эта древняя книга даёт описание эволюции космоса, объясняет происхождение всего сущего на земле, включая физического человека, излагает подлинную историю человеческих рас от ''Первой'' до нашей, Пятой, и на этом прерывается. Она останавливается на начале ''кали юги'', наступившей 4989 лет тому назад со смертью Кришны<ref>В 3102 году до Р.Хр.</ref>, светлого бога-Солнца, героя и реформатора, действительно жившего на земле.

Та иллюстрация, о которой говорилось в "Исиде", связана как с эволюцией этих рас, так и с эволюцией нашего человечества (Четвёртой и Пятой рас), происходившей в рамках одной манвантары, или "Круга" Вайвасваты<ref>Вайвасвата — в теософии это корневой Ману нашего нынешнего четвёртого Круга, а в ещё более узком смысле — Ману Четвёртой корневой расы и опять же Ману пятой подрасы нынешней Пятой корневой расы (G. de Purucker, ''ETG'').</ref>. Каждый Круг состоит из юг, образующих семь периодов эволюции человечества, четыре из которых уже пройдены в ''нашем'' цикле жизни и почти достигнута средняя точка пятого периода. Как легко понять, упомянутая нами иллюстрация — это всего лишь символ, охватывающий собой весь круг рассматриваемых вопросов. Эта древняя книга даёт описание эволюции космоса, объясняет происхождение всего сущего на Земле, включая физического человека, излагает подлинную историю человеческих рас от ''Первой'' до нашей, Пятой, и на этом прерывается. Она останавливается на начале ''кали юги'', наступившей 4989 лет тому назад со смертью Кришны<ref>В 3102 году до Р.Хр.</ref>, светлого бога-Солнца, героя и реформатора, действительно жившего на Земле.

Но существует и ещё одна книга. Ни один из её нынешних владельцев не считает её очень древней, ибо появилась она с наступлением "чёрного века",

Но существует и ещё одна книга. Ни один из её нынешних владельцев не считает её очень древней, ибо появилась она с наступлением "чёрного века",

{{Стиль А-ТД. Сноски ЕПБ}}

{{Стиль А-ТД. Сноски ЕПБ}}

'''[1]''' Равви Иеошуа бен Хананея (умерший около 72 года по Р. Хр.) открыто заявлял, что творил "чудеса" с помощью книги "Сефер Йецира",<ref>См. Адольф Франк. Каббала (Adolphe Franck, "La Kabbale," 1843) — p. 76 (''SDR'', TUP). </ref> озадачив тем самым не одного скептика. Ссылаясь на вавилонский Талмуд, А. Франк называет и двух других великих тауматургов, раввинов Ханину и Ошои (см. "Jerusalem Talmud, Sanhedrin" с. 7 и т. д.; и "Die Kabbalah" Франка, с. 55, 56).<ref>Там же: "Каждый вечер накануне субботы, как рассказывает вавилонский Талмуд, рабби Ханина и рабби Ошая медитировали о "Книге творения", производя при этом тёлку-трёхлетку, которую затем употребляли в пищу" — pp. 75-76 (''SDR'', TUP).</ref> Об этом же заявляли и многие средневековые оккультисты, а также и недавно умерший современный ''маг'' Элифас Леви, который публично утверждает об этом в своих книгах и публикациях, посвящённых вопросам магии.<ref>См. Элифас Леви, "Парадоксы высочайшей науки" (Eliphas Levi, "The Paradoxes of the Highest Science," 1883): "Наука магии изложена в книгах Каббалы, заключена в египетских и индийских символах, в книгах Гермеса Трисмегиста, в оракулах Зороастра, а также в трудах некоторых великих людей Средневековья . . . Магические действия состоят из гадания, то есть предвидения; тауматургии, то есть использования некоторых исключительных по своей силе могуществ; а также теургии, то есть контроля над видениями и духами" — pp. 68-69 (''Theosophical Miscellanies'', no. 2) (''SDR'', TUP). </ref>

'''[1]''' Равви Иеошуа бен Хананея (умерший около 72 года по Р. Хр.) открыто заявлял, что творил "чудеса" с помощью книги "Сефер Йецира",<ref>См. Адольф Франк. Каббала (Adolphe Franck, "La Kabbale," 1843) — p. 76 (''SDR'', TUP). </ref> озадачив тем самым не одного скептика. Ссылаясь на вавилонский Талмуд, А. Франк называет и двух других великих тауматургов, раввинов Ханину и Ошои (см. "Jerusalem Talmud, Sanhedrin" с. 7 и т. д.; и "Die Kabbalah" Франка, с. 55, 56).<ref>Там же: "Каждый вечер накануне субботы, как рассказывает вавилонский Талмуд, рабби Ханина и рабби Ошая медитировали о "Книге творения", производя при этом тёлку-трёхлетку, которую затем употребляли в пищу" — pp. 75-76 (''SDR'', TUP).</ref> Об этом же заявляли и многие средневековые оккультисты, а также и недавно умерший современный ''маг'' Элифас Леви, который публично утверждает об этом в своих книгах и публикациях, посвящённых вопросам магии.<ref>См. Элифас Леви, "Парадоксы высочайшей науки" (Eliphas Levi, "The Paradoxes of the Highest Science," 1883): "Наука магии изложена в книгах каббалы, заключена в египетских и индийских символах, в книгах Гермеса Трисмегиста, в оракулах Зороастра, а также в трудах некоторых великих людей Средневековья . . . Магические действия состоят из гадания, то есть предвидения; тауматургии, то есть использования некоторых исключительных по своему могуществу сил; а также теургии, то есть контроля над видениями и духами" — pp. 68-69 (''Theosophical Miscellanies'', no. 2) (''SDR'', TUP). </ref>

{{Сноски автора завершены}}

{{Сноски автора завершены}}

{{Стр|xlv|Введение}}

{{Стр|xlv|Введение}}

главным родником, вечно бьющим источником, из которого берут начало все остальные ручейки — позднейшие религии всех народов, от первого до последнего. Тот промежуток времени, который начался с Будды и Пифагора, с одной стороны, и завершился неоплатониками и гностиками, с другой, — это единственный период истории, где, как в фокусе, соединились в последний раз яркие лучи света, свободно изливавшиеся на протяжении бесчисленных эонов времени, не загороженные рукой нетерпимости и фанатизма.

главным родником, вечно бьющим источником, из которого берут начало все остальные ручейки — позднейшие религии всех народов, от первой до последней. Тот промежуток времени, который начался с Будды и Пифагора, с одной стороны, и завершился неоплатониками и гностиками, с другой, — это единственный период истории, где, как в фокусе, соединились в последний раз яркие лучи света, свободно изливавшиеся на протяжении бесчисленных эонов времени, не загороженные рукой нетерпимости и фанатизма.

Вот почему для разъяснения тех или иных фактов, дошедших до нас из седой древности, автору всё время приходится обращаться лишь к источникам, относящимся к историческому периоду. Автор вынужден пользоваться этими средствами, — даже рискуя в очередной раз услышать обвинения в отсутствии у неё чёткой методологии и системы, — так как никаких других источников в нашем распоряжении просто не осталось. Люди должны узнать о том, какие огромные усилия предпринимались во все эпохи рассеянными по миру адептами, посвящёнными поэтами и прозаиками, писателями-классиками всех времён к тому, чтобы сохранить в анналах человечества если не знание главных принципов этой философии, то хотя бы память о самом её существовании.  

Вот почему для разъяснения тех или иных фактов, дошедших до нас из седой древности, автору всё время приходится обращаться лишь к источникам, относящимся к историческому периоду. Автор вынужден пользоваться этими средствами, — даже рискуя в очередной раз услышать обвинения в отсутствии у неё чёткой методологии и системы, — так как никаких других источников в нашем распоряжении просто не осталось. Люди должны узнать о том, какие огромные усилия предпринимались во все эпохи рассеянными по миру адептами, посвящёнными поэтами и прозаиками, писателями-классиками всех времён к тому, чтобы сохранить в анналах человечества если не знание главных принципов этой философии, то хотя бы память о самом её существовании.  

Широкой же публике и читателям {{Стиль С-Капитель|тайной доктрины}} я могу сказать лишь то, что не уставала повторять и прежде и что мне хотелось бы выразить здесь словами Монтеня:

Широкой же публике и читателям {{Стиль С-Капитель|тайной доктрины}} я могу сказать лишь то, что не уставала повторять и прежде и что мне хотелось бы выразить здесь словами Монтеня:

"Милостивые государи, {{Стиль С-Капитель|я собрал здесь букетик из различных цветов, а от себя добавил лишь нить, которой они перевязаны}}."<ref>Мишель Монтень. Опыты. Книга третья. М., 1979 — Гл. XII "О физиогномии", с. 256: "Кто-нибудь, пожалуй, скажет, что и я здесь только собрал чужие цветы, а от меня самого — лишь нитка, которой они связаны" (''SDR'', TUP). </ref>

"Милостивые государи, {{Стиль С-Капитель|я собрала здесь букетик из различных цветов, а от себя добавила лишь нить, которой они перевязаны}}."<ref>Мишель Монтень. Опыты. Книга третья. М., 1979 — Гл. XII "О физиогномии", с. 256: "Кто-нибудь, пожалуй, скажет, что и я здесь только собрал чужие цветы, а от меня самого — лишь нитка, которой они связаны" (''SDR'', TUP). </ref>

Разорвите, разрежьте эту "нить" на мелкие кусочки, если хотите, но вы никуда не денетесь от самого букета {{Стиль С-Капитель|фактов}} — в лучшем случае вы сможете только закрыть на них глаза, и не более того.

Разорвите, разрежьте эту "нить" на мелкие кусочки, если хотите, но вы никуда не денетесь от самого букета {{Стиль С-Капитель|фактов}} — в лучшем случае вы сможете только закрыть на них глаза, и не более того.

В заключение хотелось бы сказать ещё несколько слов в связи с первым томом этой книги. У читателя может сложиться впечатление, что в нашем Введении, предваряющем собой ту часть книги, которая в основном посвящена проблемам космогонии, содержится ряд вопросов, как будто не имеющих прямого отношения к рассматриваемой теме. Тем не менее, обратиться к ним автора заставили не только все вышеизложенные причины, но и ещё одно важное обстоятельство. Каждый читатель неизбежно будет судить о высказанных в этой книге мыслях с точки зрения собственных знаний, собственного опыта и сознания, опираясь на то, что уже известно ему лично. Это обстоятельство автор должен был постоянно учитывать. Вот почему в первом томе этой книги так часто встречаются ссылки на вопросы, собственно говоря, относящиеся к её заключительной части, но автор не мог обойти их молчанием, чтобы у читателя не возникло впечатления, будто он читает какую-то волшебную сказку — плод фантазии современного человека.

В заключение хотелось бы сказать ещё несколько слов в связи с первым томом этой книги. У читателя может сложиться впечатление, что в нашем Введении, предваряющем собой ту часть книги, которая в основном посвящена проблемам космогонии, мы затронули ряд вопросов, как будто не имеющих прямого отношения к рассматриваемой теме. Тем не менее, обратиться к ним автора заставили не только все вышеизложенные причины, но и ещё одно важное обстоятельство. Каждый читатель неизбежно будет судить о высказанных в этой книге мыслях с точки зрения собственных знаний, собственного опыта и сознания, опираясь на то, что уже известно ему лично. Это обстоятельство автор настоящих строк должна была постоянно учитывать. Вот почему в первом томе этой книги так часто встречаются ссылки на вопросы, собственно говоря, относящиеся к её заключительной части, но автор не могла обойти их молчанием, чтобы у читателя не возникло впечатления, будто он читает какую-то волшебную сказку — плод фантазии современного человека.

Так, ''прошлое'' поможет нам лучше понять {{Стиль С-Капитель|настоящее}}, а настоящее — верно оценить прошлое. Необходимо тщательно разобраться во всех накопившихся заблуждениях и решительно освободиться от них, хотя более чем вероятно — а в нашем случае вероятность эта вырастает в полную уверенность, — что исторические свидетельства прошлых веков, как это бывало и раньше, заставят задуматься лишь самых интуитивно-одарённых — то есть попросту горстку — людей. Но коль это так, то эти ''искренние'' и ''преданные'' искатели истины смогут найти себе удовлетворение в том, что представят современному скептику-саддукею математические доказательства вместе с вечным памятником его упрямству, косности и фанатизму. Где-то в архивах французской Академии и по сей день хранится знаменитый закон вероятностей, разработанный известными математиками и специально для скептиков выраженный алгебраически. Этот закон гласит: если два человека свидетельствуют о каком-либо

Так, ''прошлое'' поможет нам лучше понять {{Стиль С-Капитель|настоящее}}, а настоящее — верно оценить прошлое. Необходимо тщательно разобраться во всех накопившихся заблуждениях и решительно освободиться от них, хотя более чем вероятно — а в нашем случае вероятность эта вырастает в полную уверенность, — что исторические свидетельства прошлых веков, как это бывало и раньше, заставят задуматься лишь самых интуитивно-одарённых — то есть попросту горстку — людей. Но коль это так, то эти ''искренние'' и ''преданные'' искатели истины смогут найти себе удовлетворение в том, что представят современному скептику-саддукею математические доказательства вместе с вечным памятником его упрямству, косности и фанатизму. Где-то в архивах французской Академии и по сей день хранится знаменитый закон вероятностей, разработанный известными математиками и специально для скептиков выраженный алгебраически. Этот закон гласит: если два человека свидетельствуют о каком-либо