Изменения

{{Стиль С-ТД. Буква в комментарии|a) }}Хотя этот станс относится ко всей вселенной после махапралайи (всемирного разложения), тем не менее, эта фраза, как каждый ученик оккультизма может это видеть, по аналогии относится также к эволюции и конечному образованию первичных (хотя и составных) семи элементов на нашей Земле. Из этих элементов четыре в настоящее время вполне проявлены, тогда как пятый (эфир) лишь частично, ибо мы находимся едва лишь во второй половине четвёртого круга, и следовательно пятый элемент проявится вполне лишь в пятом круге. Миры, включая нашу Землю, как зародыши, конечно, развились первоначально из одного элемента в его второй стадии – «отца-матери», «дифференцированной мировой души», но не из того, что Эмерсон именует «сверх-душою» – назовём ли мы это вместе с современной наукою космическою пылью и огненным туманом или же, согласно оккультизму, акашей, дживатмой, божественным астральным светом или «душою вселенной». Но за этой первой стадией эволюции в надлежащее время последовала другая. Ни мир и ни одно небесное тело не могли бы быть созданы на объективном плане, если бы элементы не были уже достаточно дифференцированы – из их первичного ''илуса'', покоившегося в ''лайа''. Последний термин синоним нирваны. Это в действительности есть нирваническое разложение всех субстанций, погружённых после жизненного цикла в латентность своих первичных состояний. Это есть блистающая, но бесформенная тень материи ''бывшей'', область отрицания – в которой во время покоя лежат латентными активные силы вселенной.

{{Стиль С-ТД. Буква в комментарии|a) }}Хотя этот станс относится ко всей вселенной после махапралайи (всемирного разложения), тем не менее, эта фраза, как каждый ученик оккультизма может это видеть, по аналогии относится также к эволюции и конечному образованию первичных (хотя и составных) семи элементов на нашей Земле. Из этих элементов четыре в настоящее время вполне проявлены, тогда как пятый (эфир) лишь частично, ибо мы находимся едва лишь во второй половине четвёртого круга, и следовательно пятый элемент проявится вполне лишь в пятом круге. Миры, включая нашу Землю, как зародыши, конечно, развились первоначально из одного элемента в его второй стадии – «отца-матери», «дифференцированной мировой души», но не из того, что Эмерсон именует «сверх-душою» – назовём ли мы это вместе с современной наукою космическою пылью и огненным туманом или же, согласно оккультизму, акашей, дживатмой, божественным астральным светом или «душою вселенной». Но за этой первой стадией эволюции в надлежащее время последовала другая. Ни мир и ни одно небесное тело не могли бы быть созданы на объективном плане, если бы элементы не были уже достаточно дифференцированы – из их первичного ''илуса'', покоившегося в ''лайа''. Последний термин синоним нирваны. Это в действительности есть нирваническое разложение всех субстанций, погружённых после жизненного цикла в латентность своих первичных состояний. Это есть блистающая, но бесформенная тень материи ''бывшей'', область отрицания – в которой во время покоя лежат латентными активные силы вселенной.

Говоря об элементах, всегда упрекают древних в том, что они «предполагали, что их элементы были простыми и неразложимыми». Тени наших доисторических предков могут вернуть комплимент современным физикам теперь, когда новые открытия в химии принудили У.&nbsp;Крукса (чл. Корол. Общ.) признать, что наука ещё на тысячу лиг (протяжение в три географические линии) от знания сложной природы простейшей молекулы. Этот учёный говорит нам, что такая вещь, как действительно простая, совершенно однородная молекула, является ''terra incognita''<ref>{{Стиль А-Прим. ред.|{{Стиль С-Прим. ред. (оригинал)|terra incognita}} (лат.) – неизвестная земля; неведомая страна; нечто неизвестное или недоступная область.}}</ref> в химии. «Где должны мы провести линию?» спрашивает он. «Разве нет выхода из этого недоумения? Должны ли мы установить испытания элементов настолько не гибкими, чтобы только 60 или 70 кандидатов могли пройти, или же мы должны раскрыть двери испытания настолько широко, чтобы число принятых ограничивалось лишь числом претендентов?» И затем учёный химик даёт поразительные примеры. Он говорит:

Говоря об элементах, всегда упрекают древних в том, что они «предполагали, что их элементы были простыми и неразложимыми». Тени наших доисторических предков могут вернуть комплимент современным физикам теперь, когда новые открытия в химии принудили У.&nbsp;Крукса (чл. Корол. Общ.) признать, что наука ещё на тысячу лиг (протяжение в три географические линии) от знания сложной природы простейшей молекулы. Этот учёный говорит нам, что такая вещь, как действительно простая, совершенно однородная молекула, является ''terra incognita {{Стиль С-Прим. ред.|страной неизведанной}}'' в химии. «Где должны мы провести линию?» спрашивает он. «Разве нет выхода из этого недоумения? Должны ли мы установить испытания элементов настолько не гибкими, чтобы только 60 или 70 кандидатов могли пройти, или же мы должны раскрыть двери испытания настолько широко, чтобы число принятых ограничивалось лишь числом претендентов?» И затем учёный химик даёт поразительные примеры. Он говорит:

{{Стиль А-Цитата|«Возьмём пример иттриума. Он имеет свой определённый атомический вес, он имеет все признаки простого тела, элемента, к которому мы действительно можем прибавлять, но от которого мы не можем отнять. Тем не менее, этот иттриум, это предполагавшееся однородное целое, если его подвергнуть известному способу дробления, разлагается на доли, которые, не будучи абсолютно тождественными между собою, обнаруживают градацию свойств. Или возьмём пример дидимиума. Здесь, мы имели тело, являвшее все характерные признаки элемента. Оно было отделено с большими трудностями от других тел, которые тесно приближались к нему своими свойствами и, в течение этого критического процесса, оно подверглось очень суровому действию и чрезвычайно тщательному исследованию. Но затем пришёл другой химик, который, подвергнув это предполагаемое однородное тело особому процессу дробления, разложил его на два тела – празеодимиум и неодимиум, между которыми усматриваются некоторые отличия. Больше того, даже сейчас нет уверенности, что неодимиум и празеодимиум являются простыми телами. Наоборот, они также обнаруживают признаки дробления. Теперь, если один предполагаемый элемент, подвергнутый надлежащему процессу, заключает в себе несходные молекулы, то мы, конечно, имеем право спросить, не могут ли подобные же результаты получиться и в других элементах, может быть, во всех элементах, если только они будут правильно испытаны? Мы даже можем спросить, где должен остановиться процесс отбора, процесс, который, конечно, предполагает разновидности между индивидуальными молекулами каждого вида? И в этих последовательных выдроблениях мы естественно находим тела, всё более и более приближающиеся друг к другу»<ref>«Президентское послание Королевскому Обществу Химиков», март 1888.</ref>.}}

{{Стиль А-Цитата|«Возьмём пример иттриума. Он имеет свой определённый атомический вес, он имеет все признаки простого тела, элемента, к которому мы действительно можем прибавлять, но от которого мы не можем отнять. Тем не менее, этот иттриум, это предполагавшееся однородное целое, если его подвергнуть известному способу дробления, разлагается на доли, которые, не будучи абсолютно тождественными между собою, обнаруживают градацию свойств. Или возьмём пример дидимиума. Здесь, мы имели тело, являвшее все характерные признаки элемента. Оно было отделено с большими трудностями от других тел, которые тесно приближались к нему своими свойствами и, в течение этого критического процесса, оно подверглось очень суровому действию и чрезвычайно тщательному исследованию. Но затем пришёл другой химик, который, подвергнув это предполагаемое однородное тело особому процессу дробления, разложил его на два тела – празеодимиум и неодимиум, между которыми усматриваются некоторые отличия. Больше того, даже сейчас нет уверенности, что неодимиум и празеодимиум являются простыми телами. Наоборот, они также обнаруживают признаки дробления. Теперь, если один предполагаемый элемент, подвергнутый надлежащему процессу, заключает в себе несходные молекулы, то мы, конечно, имеем право спросить, не могут ли подобные же результаты получиться и в других элементах, может быть, во всех элементах, если только они будут правильно испытаны? Мы даже можем спросить, где должен остановиться процесс отбора, процесс, который, конечно, предполагает разновидности между индивидуальными молекулами каждого вида? И в этих последовательных выдроблениях мы естественно находим тела, всё более и более приближающиеся друг к другу»<ref>«Президентское послание Королевскому Обществу Химиков», март 1888.</ref>.}}

{{Стр|141|Были ли древние не сведущи в физических науках?}}

{{Стр|141|Были ли древние не сведущи в физических науках?}}

{{Стиль А-Текст без отступа|Во всяком случае, их посвящённые философы едва ли могут подойти под такое обвинение, ибо изначально, именно, они создали аллегории и религиозные мифы. Если бы они пребывали в неведении относительно разнородности своих элементов, они не имели бы олицетворений огня, воздуха, воды, земли и эфира; их космические боги и богини никогда не были бы благословлены таким потомством, таким количеством сыновей и дочерей, которые есть лишь элементы, рождённые от и внутри каждого соответствующего элемента. Алхимия и оккультные явления были бы обманом и западнёю даже в теории, если бы древние не ведали потенциальности и соотношений свойств и функций каждого элемента, входящего в состав воздуха, воды, земли и даже огня – последний до сего дня ''terra incognita''<ref>{{Стиль А-Прим. ред.|{{Стиль С-Прим. ред. (оригинал)|terra incognita}} (лат.) – неизвестная земля; неведомая страна; нечто неизвестное или недоступная область.}}</ref> для современной науки, вынужденной называть его движением, эволюцией света и теплоты, состоянием возгорания определяя его по его лишь внешним аспектам, короче говоря, будучи в неведении его природы.}}

{{Стиль А-Текст без отступа|Во всяком случае, их посвящённые философы едва ли могут подойти под такое обвинение, ибо изначально, именно, они создали аллегории и религиозные мифы. Если бы они пребывали в неведении относительно разнородности своих элементов, они не имели бы олицетворений огня, воздуха, воды, земли и эфира; их космические боги и богини никогда не были бы благословлены таким потомством, таким количеством сыновей и дочерей, которые есть лишь элементы, рождённые от и внутри каждого соответствующего элемента. Алхимия и оккультные явления были бы обманом и западнёю даже в теории, если бы древние не ведали потенциальности и соотношений свойств и функций каждого элемента, входящего в состав воздуха, воды, земли и даже огня – последний до сего дня ''{{ТД из БТС|terra incognita|тип=выражение}}'' для современной науки, вынужденной называть его движением, эволюцией света и теплоты, состоянием возгорания определяя его по его лишь внешним аспектам, короче говоря, будучи в неведении его природы.}}

{{Стр|142|}}

{{Стр|142|}}

{{Стиль А-Текст без отступа|Но что современная наука видимо совершенно упускает из виду это, что как бы ни были дифференцированы эти простые химические атомы, которые архаическая философия называла «создателями своих соответствующих родителей», отцами, братьями, мужьями своих матерей, и этих матерей дочерьми своих собственных сыновей, как например, Адити и Дакша – как бы ни были вначале дифференцированы эти элементы, всё же, они не были теми сложными составными телами, какими они сейчас известны науке. Ни вода, ни воздух, ни земля (синоним для всех твёрдых тел) вообще не существовали в своих настоящих состояниях, представляющих единственные три состояния материи, признанные наукою. Ибо все они и даже огонь есть лишь продукты в новых атмосферных сочетаниях, уже совершенно оформленных сфер, таким образом, в первые периоды формации Земли они были чем то совершенно ''sui generis''<ref>{{Стиль А-Прим. пер.|{{Стиль С-Прим. ред. (оригинал)|sui generis}} (лат.) – своего рода; особого рода; своеобразный}}</ref>. Теперь же, когда условия и законы, управляющие нашей Солнечною системою, вполне развиты, и атмосфера нашей Земли, так же как и всякого другого небесного тела, стала, так сказать, своим собственным плавильным тиглем, оккультная наука учит, что в пространстве существует постоянный обмен молекул или, вернее, сочетающихся атомов, которые, таким образом, изменяют сочетания своих эквивалентов на каждой планете. Некоторые учёные, именно, среди наиболее выдающихся физиков и химиков, начинают подозревать этот факт, известный оккультистам века назад. Спектроскоп показывает лишь вероятную тождественность (на основании внешней видимости) земной и сидеральной субстанции, но не может идти дальше, ни показать, тяготеют или нет атомы друг к другу тем же способом и в тех же условиях, как предполагается, что они делают это физически и химически на нашей планете. Шкала температуры от высшего до низшего градуса, доступная нашему представлению, может быть допущена как одна и та же во всей и для всей вселенной; тем не менее, свойства её, кроме свойств разъединения и воссоединения, различаются на каждой планете; и таким образом, атомы входят в новые формы существования, вне предела воображения и познавания физической науки. Как уже изложено в «Пять лет теософии» (стр.&nbsp;242). Субстанция кометной материи, например, «совершенно отлична от химических или физических свойств, с которыми знакомы величайшие химики и физики Земли». И даже эта материя, во время стремительного прохождения через нашу атмосферу, подвергается некоторому изменению в своей природе.}}

{{Стиль А-Текст без отступа|Но что современная наука видимо совершенно упускает из виду это, что как бы ни были дифференцированы эти простые химические атомы, которые архаическая философия называла «создателями своих соответствующих родителей», отцами, братьями, мужьями своих матерей, и этих матерей дочерьми своих собственных сыновей, как например, Адити и Дакша – как бы ни были вначале дифференцированы эти элементы, всё же, они не были теми сложными составными телами, какими они сейчас известны науке. Ни вода, ни воздух, ни земля (синоним для всех твёрдых тел) вообще не существовали в своих настоящих состояниях, представляющих единственные три состояния материи, признанные наукою. Ибо все они и даже огонь есть лишь продукты в новых атмосферных сочетаниях, уже совершенно оформленных сфер, таким образом, в первые периоды формации Земли они были чем то совершенно своеобразным (''sui generis''). Теперь же, когда условия и законы, управляющие нашей Солнечною системою, вполне развиты, и атмосфера нашей Земли, так же как и всякого другого небесного тела, стала, так сказать, своим собственным плавильным тиглем, оккультная наука учит, что в пространстве существует постоянный обмен молекул или, вернее, сочетающихся атомов, которые, таким образом, изменяют сочетания своих эквивалентов на каждой планете. Некоторые учёные, именно, среди наиболее выдающихся физиков и химиков, начинают подозревать этот факт, известный оккультистам века назад. Спектроскоп показывает лишь вероятную тождественность (на основании внешней видимости) земной и сидеральной субстанции, но не может идти дальше, ни показать, тяготеют или нет атомы друг к другу тем же способом и в тех же условиях, как предполагается, что они делают это физически и химически на нашей планете. Шкала температуры от высшего до низшего градуса, доступная нашему представлению, может быть допущена как одна и та же во всей и для всей вселенной; тем не менее, свойства её, кроме свойств разъединения и воссоединения, различаются на каждой планете; и таким образом, атомы входят в новые формы существования, вне предела воображения и познавания физической науки. Как уже изложено в «Пять лет теософии» (стр.&nbsp;242). Субстанция кометной материи, например, «совершенно отлична от химических или физических свойств, с которыми знакомы величайшие химики и физики Земли». И даже эта материя, во время стремительного прохождения через нашу атмосферу, подвергается некоторому изменению в своей природе.}}

Таким образом, не только элементы нашей планеты, но даже элементы всех её сестёр в Солнечной системе, разнятся в своих комбинациях друг от друга так же широко, как и от космических элементов за пределами нашей солнечной системы. Это, опять таки, подтверждается тем же учёным в выше приведённой лекции, когда он, цитируя Клерка Максвелла, говорит, «что элементы не абсолютно однородны». Он пишет:

Таким образом, не только элементы нашей планеты, но даже элементы всех её сестёр в Солнечной системе, разнятся в своих комбинациях друг от друга так же широко, как и от космических элементов за пределами нашей солнечной системы. Это, опять таки, подтверждается тем же учёным в выше приведённой лекции, когда он, цитируя Клерка Максвелла, говорит, «что элементы не абсолютно однородны». Он пишет:

{{Сноски ТД}}

{{Сноски ТД 21в}}

== См. также ==

== См. также ==

* [[Блаватская Е.П. - Протоколы "Ложи Блаватской", 1889.04.04|Блаватская Е.П. - Протоколы «Ложи Блаватской», встреча 04.04.1889]] – обсуждение этой шлоки.

* [[Блаватская Е.П. - Протоколы "Ложи Блаватской", 1889.04.04|Блаватская Е.П. - Протоколы «Ложи Блаватской», встреча 04.04.1889]] – обсуждение этой шлоки.