Наследие Е.П.Б.: Труды • Письма • Альбомы • Произведения с участием • Изображения • Биография • Цитаты | дополнения – вопросы – исправления – доделать
Редакция 21-го века (в работе)
| 44 | 44 |
Отдел IV.
Скрытность посвящённых
Ничуть не следует удивляться неправильному истолкованию ряда притч и афоризмов Иисуса. Начиная с Орфея, первого посвящённого адепта, о котором история ухватывает какой-то проблеск во мгле дохристианской эры, и далее, включая Пифагора, Конфуция, Будду, Иисуса, Аполлония Тианского, вплоть до Аммония Саккаса – ни один учитель или посвящённый никогда не писал чего-либо, предназначенного для публичного использования. Каждый по отдельности и все они неизменно рекомендовали придерживаться молчания и тайны в отношении некоторых фактов и деяний; от Конфуция, который отказался публично и удовлетворительно объяснить, что он имел в виду под своим термином «Великая Крайность», или дать ключ к гаданию с помощью «соломинок», вплоть до Иисуса, который обязал своих учеников никому не говорить, что он – Христос[1] (Хрестос), «человек скорбей» и испытаний перед своим высшим и последним посвящением, или что он совершил «чудо» воскрешения[2]. Апостолы должны были хранить молчание так, чтобы левая рука не знала, что сделала правая, проще говоря – чтобы опасные специалисты науки левой руки – ужасные враги адептов правой руки, в особенности перед их последним посвящением – не воспользовались бы этими сведениями с целью навредить как исцелителю, так и пациенту. И если про вышесказанное скажут, что это просто предположение, то что могут значить нижеприведенные ужасные слова:
«Вам дано знать тайны Царства Божьего, но тем, которые находятся вне, всё это дается в притчах; чтобы видя они могли видеть и не воспринимать; и слыша они могли слышать и не понимать; чтобы в какое-либо время они не были бы обращены и их грехи не были бы прощены им».[3]
| 45 | 45 |
Если не истолковывать эти слова в смысле закона молчания и кармы, то крайняя эгоистичность и лишенный милосердия дух этих слов весьма очевиден. Эти слова непосредственно связаны с ужасающей догмой предопределения. Захочет ли добрый и разумный христианин набросить такое пятно жестокого эгоизма на своего Спасителя?[4]
Труд по распространению таких истин в притчах был предоставлен ученикам высоких посвящённых. Их обязанностью было следовать ключевой ноте сокровенного учения без раскрытия его тайн. Это показано в жизнеописаниях всех великих адептов. Пифагор разделил свои классы на слушателей экзотерических и эзотерических лекций. Маги получали свои наставления и посвящались в далёких скрытых пещерах Бактрии. Когда Иосиф Флавий заявляет, что Авраам преподавал математику, то под этим подразумевал «магию», так как в пифагорейском коде математика означает эзотерическую науку или гнозис.
Профессор Уайлдер замечает:
«Ессеи Иудеи и горы Кармель придерживались подобных же различий, разделяя своих последователей на неофитов, братьев и совершенных... Аммоний обязывал клятвою своих учеников, чтобы они не выдавали его высших учений, за исключением тем, кто были тщательно наставлены и обучены (подготовлены для посвящения)».[5]
Если можно доверять Матфею, то одна из самых мощных причин необходимости соблюдения тайны изложена самим Иисусом. Ибо тут учитель ясно говорит:
«Не давайте святыни псам и не бросайте жемчуга вашего перед свиньями, чтобы они не попрали его ногами своими и обратившись не растерзали вас».[6]
Глубоко истинные и мудрые слова. Много таких в нашем собственном веке и даже среди нас, кому об этом были сделаны сильные напоминания – часто слишком поздно.[7]
| 46 | 46 |
Даже Маймонид рекомендует хранить молчание по поводу истинного значения текстов Библии. Это предписание разрушает обычное утверждение, что «священное писание» является единственной книгой в мире, чьи божественные прорицания содержат в себе ясную неприкрашенную истину. Так оно и может быть для учёного каббалиста; но как раз наоборот для христиан. Ибо вот что учёный еврейский философ говорит по этому поводу:
«Кто бы ни обнаружил истинный смысл Книги Бытия, должен заботиться, чтобы не разгласить это. Это – правило поведения, о котором нам напоминают все наши мудрецы, и в особенности это касается шести дней творения. Если какой-либо человек откроет сам или с помощью другого истинный смысл её, он должен молчать или же, если он говорит, то должен говорить неясно, загадочными выражениями, как поступаю я сам, предоставляя об остальном догадываться тем, кто может меня понять».
Если один из величайших еврейских философов, таким образом, признаёт символизм и эзотеризм Ветхого Завета, то вполне естественно, что христианские отцы делают такое же признание в отношении Нового Завета и Библии вообще. Так мы находим, что Климент Александрийский и Ориген соглашаются об этом с предельной ясностью. Климент, который получил посвящение в элевсинских мистериях, говорит, что:
«Преподанные там учения заключали в себе окончание всех наставлений в таком виде, как они были взяты от Моисея и пророков», –
небольшое искажение фактов простительно доброму отцу. Эти слова, в конце концов, признают, что мистерии евреев были тождественны с мистериями языческих греков, которые взяли их у египтян, которые, в свою очередь, заимствовали их у халдеев, которые получили их от арийцев, атлантов и т. д. – далеко за пределами времён той расы. Сокровенное значение Евангелий также открыто признано Климентом, когда он говорит, что тайны веры не должны сообщаться всем.
«Поскольку наше предание не предназначено для всех подряд, как это становится ясно тем, кто проникся величием слова, следовательно, нам надлежит хорошо хранить «возвещаемую в тайне премудрость», открытую сыном Бога»[8].
| 47 | 47 |
Не менее ясно в отношении Библии и символизма её сказаний высказывается Ориген. Он восклицает:
«Если мы будем придерживаться буквы, и должны понимать то, что написано в законе, наподобие того, как понимают евреи и простой народ, – то я покраснел бы от стыда прежде, чем признать, что Бог дал эти законы, так как законы, созданные людьми, выглядят гораздо лучше и разумнее».[9]
И вполне мог бы «краснеть от стыда» этот искренний, честный отец раннего христианства в дни его относительной чистоты. Но христиане нашего высокообразованного и цивилизованного века совсем не краснеют; наоборот, они проглатывают «свет» прежде образования Солнца, сад Эдема, кита Ионы и все остальное, не взирая на то, что тот же самый Ориген спрашивает во вполне естественном припадке возмущения:
«Какой разумный человек согласится с сообщением, что первый, второй и третий дни, в которых упоминается вечер и утро, были без солнца, луны и звёзд, а первый день без небес? Где найти такого идиота, кто бы поверил, что Бог садил деревья в раю, в Эдеме, как землепашец и т. п.? Я считаю, что каждый человек должен рассматривать все эти вещи, как образы, под которыми спрятан сокрытый смысл».[10]
И всё же миллионы «таких идиотов» имеются в нашем веке просвещения, а не только в третьем веке. Когда добавим к этому недвусмысленное сообщение Павла в «Послании к галатам» (4:22-25), что повествование об Аврааме и его двух сыновьях всё есть «аллегория» и что «Агарь есть гора Синай»; то действительно, не в чем упрекнуть христианина или язычника, который отказывается принять Библию за что-либо другое, как только за очень искусную аллегорию.
Рабби Шимон Бен Йохай, составитель Зоара, никогда не сообщал самых важных частей своего учения иначе, как только устно и при том очень ограниченному количеству учеников. Поэтому без окончательного посвящения в меркаву изучение каббалы всегда будет неполным, а меркава может быть преподана только «в темноте, в пустынной местности, и после многих и страшных испытаний». Со дня смерти этого великого еврейского посвящённого эта тайное учение осталось нерушимой тайной для внешнего мира.
«Среди почитаемой школы танаев или вернее таннаев (мудрых), находились те, кто обучали тайнам на практике и посвящали некоторых учеников в величественную и окончательную мистерию. Но во втором разделе «Мишна Хагига» говорится, что содержание «меркавы» должно передаваться только старым мудрецам». «Гемара» ещё более догматична. "Наиболее важные тайны мистерий
| 48 | 48 |
открывались даже не всем жрецам. Они передавались только посвящённым." И таким образом мы находим, что та же самая великая секретность преобладала во всех древних религиях».[11]
Что говорит сама каббала? Её великие раввины на самом деле угрожают тому, кто воспримет изречения их дословно (verbatim). В Зоаре мы читаем:
«Горе тому человеку, кто видит в Торе, т. е. в Законе, только простое изложение и обычные слова! Потому что, по истине, если бы он заключал в себе только это, то мы даже сегодня могли бы написать другую Тору, гораздо более заслуживающую восхищения. Ибо, если мы находим только простые слова, то нам следовало бы только обратиться к законодателям земли,[12] к тем, в ком мы чаще всего встречаем наибольшее великолепие. И было бы достаточно подражать им и составить Тору по их словам и их примеру. Но это не так: каждое слово в Торе содержит возвышенное значение и величественную тайну... Словесный текст – это покров Торы. Горе тому, кто примет этот покров за саму Тору... Простаки обращают внимание только на покров, или словесный текст Торы. Они ничего другого не знают, они не видят того, что скрыто под покровом. Более образованные люди обращают внимание не на покров, а на то тело, которое он облекает».[13]
Аммоний Саккас учил, что тайное учение религии мудрости было полностью находимо в Книгах Тота (Гермеса), откуда как Пифагор, так и Платон почерпнули свои знания и много из своей философии; и он заявил, что эти книги «тождественны с учениями мудрецов дальнего Востока». Профессор А. Уайлдер замечает:
«Так как имя Тот означает коллегию, или собрание, то не совсем исключено, что эти книги были так названы потому, что они представляют собою сборники изречений и учений братства жрецов Мемфиса. Раввин Бизе высказал ту же самую гипотезу в отношении божественных изречений, занесённых в еврейские священные писания».[14]
Это весьма вероятно. Только эти «божественные изречения» до сих пор никогда не были поняты профанами. Филон Иудей, непосвящённый, пытался раскрыть их тайное значение, но ему это не удалось.
Но Книги Тота или Библия, Веды или каббала – все они предписывают ту же самую сокровенность в отношении определенных тайн природы, которые в них символизированы. «Горе тому, кто незаконно выдаст слова, нашептанные в ухо
| 49 | 49 |
мануши первым посвятителем». Кто был этот «посвятитель» – это объяснено в Книге Еноха:
«От них (ангелов) я услышал всё и понял, что я увидел: то, что не произойдет в этом поколении (расе), но в поколении, которое появится в отдалённом периоде времени (в 6-ой и 7-й расах) благодаря избранным (посвящённым)».[15]
Опять-таки в отношении осуждения тех, кто, когда узнали «все тайны ангелов», раскрывают их, сказано что:
«Они раскрыли тайны и они являются теми, которые были осуждены; но не ты, мой сын (Ной) ... ты чист, добр и свободен от упрёка раскрытия (выдавания) тайн».[16]
Но в нашем веке имеются такие, кто «раскрыв тайны» без чьей-либо помощи только благодаря собственной учёности и острому уму, и кто, тем не менее, будучи честными и прямодушными людьми, не обращающими внимания на угрозы и предостережения, так как никогда не давали обета соблюдения тайны, – чувствуют себя поражёнными при таких откровениях. Одним из них является учёный автор и открыватель одного «Ключа к еврейско-египетской тайне». Как он говорит, имеются «некоторые странные черты, связанные с распространением и состоянием Библии».
«Те, кто составили эту книгу, были люди, как и мы. Они узнавали, видели, перебирали и постигали через эту ключевую меру[17] закон живого вечно-действующего Бога[18]. Они не нуждались в вере, что он существует, что он трудился, планировал и завершал, как могучий механик и архитектор[19]. Что же это такое было, что закрепило это знание за ними одними, в то время, как они, во-первых, как божьи люди, во-вторых, как апостолы Иисуса Христа, выдали, как подачку, ослепляющее обрядовое богослужение и пустое учение веры, и никакого обоснования в виде доказательств, приходящих надлежащим образом посредством применения как раз тех чувств, которыми Божество наделило всех людей в качестве существенных средств для получения ими какого-либо правильного понимания? Тайна и притча, и затемнённое высказывание, и завуалирование истинного смысла – вот бремя Заветов Ветхого и Нового. Если согласимся, что повествования Библии представляли собою умышленные выдумки с тем, чтобы обманывать невежественные массы народа, даже если бы и для того, чтобы навязать им наиболее совершенный кодекс нравственных обязанностей, то как можно оправдать такие большие обманы, как часть Божественного промысла, когда по самой природе вещей этому промыслу должна быть присуща простая и совершенная правдивость!
| 50 | 50 |
Какое отношение имеет или должна иметь тайна к распространению Божьих истин?»[20]
Несомненно, что никакого отношения, если бы эти тайны были раскрыты в самом начале. И так оно и было в отношении первых, полубожественных чистых и духовных рас человечества. Они обладали «Божьими истинами» и жили по ним и по их идеалам. Они сохраняли эти истины до тех пор, пока едва ли было какое-то зло и, следовательно, злоупотребление этими познаниями и истинами. Но эволюция и постепенное погружение в материальность тоже является одною из этих «истин» и также одним из законов «Бога». По мере того, как человечество прогрессировало и с каждым поколением становилось все более от земли, земным, индивидуальность каждого временного эго начала себя проявлять. Именно личный эгоизм доводит и подталкивает человека злоупотреблять своими знаниями и властью. А эгоизм – это такое человеческое здание, окна и двери которого всегда открыты для проникновения в человеческую душу всякого рода несправедливости. Мало было людей в течение ранней юности человечества, и ещё, меньше их теперь, которые ощущают в себе склонность на практике применять яркое заявление Поупа, что он вырвал бы собственное сердце, если бы оно не имело лучшего устремления, как любить только самого себя и смеяться над всеми своими соседями. Отсюда возникла необходимость постепенно отбирать у человека божественные знания и силы, которые с каждым новым человеческим циклом становились все более опасными как обоюдоострое оружие, злая сторона которого всегда угрожала соседу, а такая, которая источала добро, была целиком обращена на себя. То малое количество «избранных», чья внутренняя сущность осталась не задетой внешним физическим ростом, стало таким образом со временем единственными стражами открытых тайн, передававшими их дальше наиболее годным к их восприятию, сделав их в то же время недоступными для других. Отбросьте это объяснение от сокровенных учений и само название религии станет синонимом обмана и подделки.
Всё же народным массам не следовало бы позволять оставаться без какого-либо нравственного сдерживателя. Человек всегда томится по чему-то «потустороннему» и не может жить без какого-то идеала, как маяка и утешения. В то же самое время ни одному средних способностей человеку, даже в наш век всеобщего образования, невозможно доверить слишком метафизические и слишком тонкие для его понимания истины, не рискуя вызвать в нём опасность грозящей реакции и вместо веры в богов и святых – впадение в антинаучный тупой атеизм. Ни один настоящий филантроп, а следовательно, ни один оккультист,
| 51 | 51 |
никогда не будет мечтать, чтобы человечество хотя бы на миг осталось безо всякой религии. Даже современная религия в Европе, ограничивающаяся воскресеньями, лучше, чем никакая. Но если, как говорит Баньян, «религия есть лучший доспех, какой только может иметь человек»[21], то она, несомненно, «наихудшая мантия», и вот против этой «мантии» и основанных на лжи претензий борются оккультисты и теософы. Истинное идеальное Божество, единый живой Бог в природе, ничего не потеряет в преклонении перед ним человека, если эта внешняя мантия (сотканная человеческой фантазией и наброшенная на Божество ловкой рукой священнослужителя, жаждущего власти и властвования) будет сорвана. С наступлением нынешнего века пробил час свержения с трона «высшего Бога» каждого народа в пользу одного всеобщего Божества – Бога Непреложного Закона, не милосердия; Бога Справедливого Воздаяния, а не прощения, которое попросту является побуждением к злодеянию и повторению его. Величайшее преступление, какое когда-либо было совершено против человечества, произошло в тот день, когда первый жрец придумал первую молитву, имея в виду эгоистическую цель. Бог, которого можно умилостивить несправедливыми молитвами «благословить оружие» молящегося и наслать поражение и смерть тысячам его врагов – его братьям; Божество, про которое можно думать, что оно не останется глухим к песнопениям и восхвалениям, перемешанным мольбами о ниспослании «попутного ветра» для себя и, вполне естественно, бедственного для других мореплавателей, плывущих с противоположной стороны, – именно такое представление о Боге воспитало себялюбие в человеке и лишило его уверенности в своих силах. Молитва является облагораживающим деянием, когда она представляет собою сильные чувства, горячее желание, рвущееся из самого сердца ради добра для других людей и когда она совершенно свободна от какой-либо эгоистичной личной цели; томление по потустороннему естественно и свято в человеке, но при условии разделения этого блаженства с другими. Можно понять и высоко оценить слова «язычника» Сократа, который в своей глубокой, хотя и не преподанной мудрости заявил, что:
«Мы должны молиться о благословениях для всех, так как боги лучше знают, что для нас хорошо».
Но официальное моление – за общественное бедствие или ради пользы одного индивидуума, невзирая на потери для тысяч – является позорнейшим из преступлений, не говоря уже о том, что оно есть неуместное самомнение и суеверие. Это – непосредственное наследие, приобретенное грабежом от иеговистов, евреев пустыни и золотого тельца.
Как вскоре будет показано, это был «Иегова», который подсказал необходимость завуалирования и заслонения этой заменой непроизносимого имени и который привёл ко всем этим «тайнам, притчам, затемнённым высказываниям
| 52 | 52 |
и маскировке». Моисей, во всяком случае, посвятил своих семьдесят старейшин в сокровенные истины, и таким образом писатели «Ветхого Завета» в какой-то степени оправданы. Писатели же «Нового Завета» даже и столько не сделали. Они исказили величественную центральную фигуру Христа своими догматами и завели людей с тех пор в миллион ошибок и темнейших преступлений – его святым именем.
Очевидно, что за исключением Павла и Климента Александрийского, которые оба были посвящены в мистерии, ни один из отцов сам многого не знал из этих истин. Большею частью они были необразованными, невежественными людьми; и если такие как Августин и Лактантий, или же Беда Достопочтимый и другие остались неосведомленными до времени Галилея[22] о самых существенных истинах, преподаваемых в языческих храмах (например, что земля кругла, не говоря уже о гелиоцентрической системе), то как велико должно было быть невежество остальных! У ранних христиан учёность и грех были синонимами. Отсюда и возникли обвинения в связях с Дьяволом, щедро сыпавшиеся на языческих философов.
Но истина должна выявиться. Оккультисты, которых такие писатели, как де Мирвилль называют «последователями проклятого Каина», теперь в состоянии перевернуть столы[доп]. То, что до сих пор было известно только древним и современным каббалистам Европы и Азии, теперь опубликовано и доказано, как математически правильное. Автор книги «Ключ к еврейско-египетской тайне или источник мер» доказал ко всеобщему удовлетворению, надо надеяться, что два великих Божьих имени, Иегова и Элохим, в одном значении своих числовых величин соотносились, как величины диаметра и окружности соответственно: другими словами, что они являются числовыми указателями геометрических соотношений и, наконец, что Иегова есть Каин и наоборот.
Это мнение, говорит автор,
«Помогает также снять пятно позора с имени Каина, как нечто сфабрикованное, чтобы уничтожить его роль: так как даже без этих доказательств, по самому тексту он (Каин) был Иеговой. Поэтому богословским школам лучше следовало бы задуматься о том, как
| 53 | 53 |
исправить положение, если это возможно, и вернуть доброе имя и славу Богу, которому они поклоняются».[23]
Это не первое предупреждение, получаемое «богословскими школами», которые, однако, несомненно знали об этом с самого начала, как знали Климент Александрийский и другие. Но если бы и так, пользы для них от этого ещё меньше, так как признание повлекло бы за собою больше для них, чем просто святость и достоинство установленной веры.
Но можно также задать вопрос, почему азиатские религии, у которых нет ничего такого рода скрываемого и которые вполне открыто провозглашают эзотеризм своих религий, – следуют тем же самым курсом? Это просто вот что: в то время как нынешнее и, без сомнения, вынужденное молчание церкви по этому предмету имеет отношение только ко внешней или теоретической форме Библии – разоблачение секретов которой не повлекло бы за собой никакого практического вреда, если бы они были объяснены с самого начала – с восточным эзотеризмом и символизмом дело обстоит совсем по-другому. Величественная центральная фигура Евангелий осталась бы настолько же незатронутой символизмом Ветхого Завета при его раскрытии, как осталась бы и фигура основателя буддизма, если бы была показана аллегоричность браминских писаний Пуран, написанных до его рождения. Кроме того, Иисус из Назарета выиграл бы больше, нежели потерял бы, если бы он был показан, как простой смертный, и предоставлен суждению людей по его собственным высказываниям и заслугам, вместо того, чтобы присвоить его христианству в качестве Бога, многие высказывания и деяния которого теперь столь открыты для критики. С другой стороны, символы и аллегорические высказывания, которыми завуалированы величественные истины природы в Ведах, Брахманах, Упанишадах и в особенности в сочинении ламы Чхагпа Тхогме и в других трудах, – совсем другого рода и гораздо более сложны по своему тайному значению. В то время как библейские глифы почти все построены на триединой основе, глифы восточных книг разработаны на принципе семеричности. Они
| 54 | 54 |
столь же тесно связаны с тайнами физики и физиологии, как с психизмом и трансцендентальной природой космических элементов и теогонией; будучи разгаданными, они оказались бы более чем вредоносными для непосвящённых; будучи переданными в руки нынешних поколений при их настоящем состоянии физического и интеллектуального развития, при отсутствии духовности и даже практической нравственности – они стали бы абсолютно разрушительными.
Тем не менее, сокровенные учения святилищ не остались без свидетелей; их обессмертили различными способами. Они рассыпались над миром сотнями томов, полных странной головоломной фразеологии алхимиков; они вспыхивали, подобно необузданным водопадам оккультных мистических учений, с перьев поэтов и бардов. Одни только гении обладали определенными привилегиями в те тёмные века, когда ни один мечтатель не мог преподнести миру даже выдумки, не приспособив своего неба и своей земли к библейским текстам. В те века ментальной слепоты, когда страх перед «святой канцелярией»[доп] набрасывал густой покров на каждую космическую и психическую истину, только гению единственно позволялось раскрыть беспрепятственно некоторые из величественнейших истин посвящения. Откуда Ариосто в своей поэме «Неистовом Орландо» получил представление о той долине на Луне, где после нашей смерти мы можем найти идеи и изображения всего, что существует на земле? Каким образом в воображении Данте появились многие описания, данные им в «Аде»[доп] – новом Апокалипсисе Иоанна, истинном оккультном откровении в стихах, – его посещение и общение с душами семи сфер? В поэзии и в сатире каждую оккультную истину приветствовали – ни одну из них не считали серьёзной. Граф де Габалис[доп] более известен и почитается, чем Порфирий и Ямвлих. Таинственная Атлантида Платона объявлена выдумкой, тогда как Ноев потоп до сегодняшнего дня на уме у некоторых археологов, которые глумятся над прообразным миром «Зодиака» Марселя Палингена и возмутятся, как на личное оскорбление, если им предложено будет обсудить четыре мира Меркурия Трисмегиста: мир прообразов, духовный, астральный и элементарный[доп] с тремя другими за открытой сценой. Очевидно, что цивилизованное общество всё ещё только наполовину созрело для откровения. Следовательно, посвящённые не выдадут всего сокровенного до тех пор, пока большинство человечества не изменит своей настоящей натуры и не будет лучше подготовлено к принятию истины. Прав, решительно прав был Климент Александрийский, когда сказал: «Необходимо облекать в тайну высказываемую мудрость», которую преподают «сыны Божии».
Та мудрость, как будет видно, относится ко всем первоначальный истинам,
| 55 | 55 |
переданным первым расам, «разумом-рожденным», самими «строителями» вселенной.
«В каждой древней стране, претендующей на цивилизацию, существовало эзотерическое учение, некая система, которую обозначали словом МУДРОСТЬ,[24] а тех, кто посвятили свои жизни её сохранению и продолжению, называли мудрецами или мудрыми людьми... Пифагор называл эту систему ή γνῶσις τῶν ὄντων, гносисом, или знанием всего сущего, как оно есть. Под благородным обозначением МУДРОСТЬ учителя древности, мудрецы Индии, маги Персии и Вавилона, провидцы и пророки Израиля, иерофанты Египта и Аравии, и философы Греции и Запада включали всякое знание, которое они считали по его сущности божественным, классифицируя часть его, как эзотерическое, а остаток, как внешнее. Раввины называли внешнюю и светскую серии – «меркава», как представляющую тело или носитель, который содержит высшее знание».[25]
Далее мы будем говорить о законе молчания, который возлагается на восточных чела.
- ↑ Матфей, 16:20.
- ↑ Марк, 5:43.
- ↑ Марк, 4:11-12.
- ↑ Разве не очевидно, что слова: «чтобы в какое-либо время они не были обращены (или: «чтобы случайно они не были обращены опять», как в пересмотренном варианте), и их грехи не были бы прощены им» – вовсе не означают, что Иисус боялся, что через раскаяние какой-либо чужак или «те, кто находятся во вне», избегнет проклятия, как это ясно говорит смысл мёртвой буквы, – но означают совсем другое? А именно, «чтобы кто-то из непосвящённых путём понимания его проповеди, незамаскированной с помощью притч, не ухватил бы что-то из сокровенных учений и тайн посвящения – и даже из оккультных сил? «Быть обращённым», другими словами, означает приобрести знание, принадлежащее исключительно посвящённым; «и их грехи не были бы прощены им» значит, что их грехи пали бы на незаконного открывателя, на того, кто помог недостойным пожинать там, где они никогда не сеяли и дал им этим способ избегнуть на этой земле своей заслуженной кармы, которая теперь должна обратиться на открывателя, который вместо добра причинил бы этим вред и потерпел неудачу.
- ↑ «Неоплатонизм и алхимия», 1869, стр. 7, 9.
- ↑ Мф.7:6.
- ↑ История полна доказательствами того же. Если бы Анаксагор не провозгласил великой истины, преподанной в мистериях, т. е. что Солнце несомненно больше Пелопонеса, – фанатическая толпа не стала бы его преследовать, чуть не убив. Если бы другая толпа, которая поднялась против Пифагора, поняла, что таинственный мудрец Кротона подразумевал, говоря, что он помнит, как он был «сыном Меркурия» – бога сокровенной мудрости, – ему не пришлось бы спасать свою жизнь бегством; также Сократ не был бы предан смерти, если бы он держал в секрете откровения его божественного даймония. Он знал, как мало способен его век – за исключением посвящённых – понимать смысл всего того, что он знал о Луне. Поэтому своё изложение он ограничил аллегорией, которая оказалась более научной, чем доныне думали. Он утверждал, что Луна была обитаема, и что лунные существа жили в глубоких, обширных и тёмных долинах, так как наш спутник вне этих глубоких долин не имеет ни воздуха, ни какой-либо атмосферы. Не обращая внимания на откровение, полное значения только для немногих, так оно и должно бы быть, если на нашей яркой Селене вообще есть какая-либо атмосфера. Факты, запечатлённые в летописях мистерий, не должны были выдаваться – за это грозила смертная казнь.
- ↑ «Строматы», XII. [Сравните с 1Кор.2:7]
- ↑ См. «Гомилии на Книгу Левит» 7, процитировано в «Источнике мер», стр. 307.
- ↑ Ориген: Ruet., «Origeniana», 167; Франк, 121; цитировано из «Сод» Данлэпа, стр. 176.
- ↑ «Разоблачённая Изида», т.2, стр.350.
- ↑ Материалистические «законодатели», критики и саддукеи, которые стараются разорвать на куски доктрины и учения великих Учителей Азии прошлого и настоящего – не учёных в современном смысле слова – поступили бы хорошо, если бы задумались над этими словами. Несомненно, что доктрины и сокровенные учения, если бы они были изобретены и написаны в Оксфорде и Кэмбридже, внешне были бы более блестящи. Однако, отвечали бы они или нет вселенским истинам и фактам – это другой вопрос.
- ↑ III, fol, 1526, цитировано в «Каббале» Мейера, стр. 102.
- ↑ «Неоплатонизм и алхимия», стр. 6.
- ↑ I, 2.
- ↑ LXIX, 10.
- ↑ Автор пытается доказать, что ключом является «источник мер, дающий начало английскому дюйму и древнему локтю».
- ↑ Во множественном числе это слово лучше разрешило бы тайну. Бог – вездесущий; если бы он был вечно-действующим, он не мог бы более быть бесконечным Богом – также и вездесущим в своей ограниченности.
- ↑ Автор очевидно является масоном толка генерала Пайка. До тех пор, пока американские и английские масоны будут отрицать «творящее начало» «Великого Востока Франции», они останутся в темноте.
- ↑ «Источник мер», стр. 308, 309.
- ↑ Джон Баньян, «Путь Паломника» – Прим. ред.
- ↑ В своей «Пневматологии», в томе IV, стр. 105–112, маркиз Де Мирвилль приписывает знание гелиоцентрической системы до Галилея Папе Урбану VIII. Автор идет дальше. Он пытается показать этого знаменитого Папу не как преследователя Галилея, а как преследуемого Галилеем, и в придачу, даже оклеветанного флорентийским астрономом. Если это так, то тем хуже для латинской церкви, так как её папы, зная об этом весьма важном факте, хранили молчание, о нём, то ли укрывая Иешуа, то ли собственную непогрешимость. Вполне понятно, что если уж Библия была так возвышена над всеми другими системами и её якобы монотеизм зависел от сохранения молчания, то разумеется, ничего другого не оставалось, как замалчивать её символизм, позволяя таким образом, чтобы все её грубые ошибки приписывались её Богу.
- ↑ Op. cit., App. VII. стр. 296. Пишущая эти строки чувствует удовлетворение, обнаружив, что этот факт теперь математически продемонстрирован. Когда в «Разоблаченной Изиде» было сказано, что Иегова и Сатурн были то же самое, что и Адам Кадмон, Каин, Адам и Ева, Авель, Сиф и т. д., и что все они являются обратимыми символами в «Тайной доктрине» (см. том II, стр. 446, 448, 464 и т. д.); что они, короче говоря, означали сокровенные числа и имели более, чем одно значение в Библии, также как и в других учениях, – тогда утверждения автора остались незамеченными. «Изиде» не удалось появиться в научной форме, и давая слишком много, она, в сущности, дала очень мало, чтобы удовлетворить исследователя. Но теперь, если математика и геометрия, кроме свидетельств Библии и каббалы, что-либо стоят, публика должна чувствовать себя удовлетворенной. Невозможно найти более полных научно данных доказательств, чтобы показать, что Каин есть превращение элохима (сефиры Бина) в Йа-Ве (Jah-Veh или Бога-Еву) андрогина и что Сиф есть мужской Иегова, – чем в объединённых открытиях Зейфарта, Найта и т. д., и, наконец, в наиболее эрудированном труде м-ра Ралстона Скиннера. Дальнейшие отношения этих олицетворений первых человеческих рас в их постепенном развитии будут изложены далее в тексте.
- ↑ Писания, сохранившиеся в древние времена, часто олицетворяли мудрость, как эманацию и как сотрудника Творца. Таким образом мы имеем индусского Будду, вавилонского Набу, Тота Мемфиса, Гермеса Греции; так же и женские божества, Нейт, Метис, Афину и гностическую силу Ахамот, или Софию. Самаритянское «Пятикнижие» дало наименование Книге Бытия, Акамоут, или мудрость, и два остатка из старых трактатов, «Мудрость Соломона» и «Мудрость Иисуса» имеют отношение к тому же. «Книга Мешалим» («Беседы» или «Притчи» Соломона) также персонифицирует мудрость, как помощника Творца. В тайной мудрости Востока этот помощник обнаруживается, как совокупность первых эманаций первоначального света, в семи дхьян-чоханах, которые, как оказалось, тождественны «семи духам присутствия» римских католиков.
- ↑ «Неоплатонизм и алхимия», стр. 6.