Блаватская Е.П. - Заметки о смерти и Сатане

ЗАМЕТКИ О СМЕРТИ И САТАНЕ

[Как явствует из письма Учителя К.Х. к А. П. Синнетту, полученного 2-го февраля 1883 года ("The Mahatma Letters to A.P.Sinnett", стр.196), спустя какое-то время после публикации данной статьи Учитель "осадил" свои замечания и комментарии на двух страницах "The Theosophist", содержащих статьи Элифаса Леви о "Смерти" и о "Сатане". Он также подчеркнул некоторые места в тексте Леви. В своем письме к Синнетту Учитель предлагает ему поразмыслить о некоторых употребленных словах, таких, например, как трутни. Эти страницы из "The Theosophist" входят в так называемые "Труды Махатм", хранящиеся в Британском музее; мы включили комментарии Учителя в настоящую публикацию данной статьи].

Редактору "The Theosophist"

Мадам! Поскольку вы опубликовали посмертное письмо моего Учителя и любимого друга, покойного Элифаса Леви, я думаю, вы согласитесь, если сочтете удобным, напечатать несколько фрагментов из многочисленных манускриптов, находящихся в моем распоряжении, написанных исключительно для меня и дарованных мне моим вечно оплакиваемым Учителем.

Для начала посылаю вам его статью "Заметки о смерти и Сатане".

Я не могу закончить письма, не выразив глубочайшего возмущения по поводу гнусных нападок лондонского "The Spiritualist" на ваше Общество и его членов. Каждое честное сердце восстает против такой несправедливости, особенно когда она исходит от столь благородного человека, как м-р Гаррисон (редактор "The Spiritualist"), который, принимает в свой журнал анонимные статьи, равносильные клевете.

С глубочайшим почтением, остаюсь, преданный Вам, Мадам,

Барон Дж. Спедальери.Марсель, 29 июля 1881 г.

Примечание редактора

С чувством искренней благодарности выражаем мы нашу признательность барону Спедальери за его весьма ценный вклад. Покойный Элифас Леви был самым ученым европейским каббалистом и оккультистом нашего времени, и все, что вышло из-под его пера, нам дорого, поскольку позволяет сравнить его записи с доктринами восточного оккультизма и благодаря этому доказать миру спиритуалистов и мистиков, что обе системы – восточно-арийская и западная, хаддейско-еврейская каббала – едины в главных метафизических догматах. Но в то время как восточные оккультисты, не утратившие ключа к эзотеризму, постоянно совершенствуют свои доктрины благодаря личным экспериментам и открытиям современной науки – западные, или еврейские каббалисты, веками шедшие по ложному пути из-за введения в каббалу чуждых ей элементов (таких, как христианские догмы, толкования мертвой буквы Библии и прочих), несомненно, утеряли ключ к эзотерическому смыслу каббалы Шимона Бен Йохая и стремятся восполнить потерю интерпретациями, возникающими в глубинах их собственного воображения и сознания.

Так, по-видимому, случилось и с Дж.К. – самопровозглашенным лондонским "Адептом", чьи анонимные и бессильные поношения Теософского Общества и его членов барон Спедальери уместно расценивает как "равносильные клевете". Но надобно быть снисходительными. Сей бедный потомок библейских левитов – каковым мы его считаем – в своих пигмейских попытках сокрушить теософов, очевидно, разбил мозги о собственные "оккультные" сентенции. На одну из них ("The Spiritualist" от 22-го июля) мы обращаем внимание всех склонных к мистике, ибо сия фраза, скорее всего, послужила причиною печального инцидента, постигшего столь замечательную голову. Как бы то ни было, но этот казус сделал прославленного Дж.К. неспособным передавать "свои знания научно" и в то же время заставил пребывать, как он сам выражается, "в некоммуникабельном экстатическом состоянии". Ибо ни в каком ином состоянии наш великий адепт современности – литератор такого "калибра", что заподозрить его в "невежестве" было бы так же дерзко, как усомниться в добродетели жены Цезаря – не мог написать следующих строк, предназначенных им, мы полагаем, в качестве ясного и четкого изложения своих собственных психо-каббалистических знаний, в противовес "резким выражениям", "заморскому словоблудию", "словечкам-язык-сломаешь" и "нравственным и философским пошлостям" "ученых теософов".

Перед нами "перлы оккультной мудрости" прославленного еврейского каббалиста, который, как робкая фиалка, прикрывает свою оккультную ученость двумя скромными инициалами.

"В каждом человеческом создании, в неволевой части его существа, сокрыто достаточное количество всеведущего, абсолюта. Дабы латентный абсолют, являющийся неволевою частью нашего волевого сознательного существа, стал проявленным, необходимо, чтобы волевая часть нашего существа стала латентной.

После подготовительного очищения от благоприобретенных грехов происходит нечто вроде интроверсии: неволевое становится волевым, так как волевое становится неволевым. Когда сознательное становится полусознательным, тогда то, что было для нас бессознательным, становится полностью сознательным. Когда частице всеведущего, которая внутри нас – жизненной и растущей, бодрствующей, неволевой, оккультной, или же женскому принципу – позволено выразить себя в волевом, ментальном, проявленном, или же мужской части человеческого существа, пока оное находится в состоянии совершенной пассивности, две дотоле разъединенные части воссоединяются как единое священное совершенное существо, и тогда божественное проявление неизбежно".

К счастью, Дж.К. сам дает ключ к пониманию этого велеречивого потока слов:

"...это [добавляет он] можно практиковать без вреда для себя, если живешь в неизменной чистоте, в противном же случае есть опасность душевного расстройства – безумия или сомнительной формы медиумизма".

Курсив наш. Очевидно, "неволевому, оккультному, или женскому принципу" нашего безукоризненного "адепта" не было позволено "выразить себя в волевой, ментальной, проявленной, или мужской части" его существа – и вот результаты!!

В назидание нашим индусским читателям, не настолько просвещенным, чтобы отказаться от чтения литературных опусов "Дж.К". или следовать умственным "сальто-мортале", выделываемым сим замечательным "Адептом" на страницах "The Spiritualist", мы можем добавить следующее: в той же статье он сообщает своим английским читателям, что именно "индусская мистификация, играя на доверчивости Запада", "привлекла Теософское Общество". Согласно этому великому светочу девятнадцатого столетия, "индусская философия" не есть "философия", но "скорее мистицизм".

"...Следуя по стопам мистифицирующих и мистифицированных индусов, они (теософы) рассматривают четыре вышеупомянутые способности (сиддхи Кришны) – аниму, махиму, лагиму и гариму – как силы, к которым они (мы) должны стремиться... Действительно, какая нелепая путаница следствия с причиной!"

Да, повреждение мозга, должно быть, действительно серьезно. Будем уповать на то, что своевременное и неоднократное применение примочек из "ведьминской лещины" или "универсального магического бальзама" окажет благотворное воздействие. Пока же мы обращаем внимание наших индусских читателей и всех, кто изучает оккультизм, на тождество доктрин Элифаса Леви (коего сей "Адепт" тоже презрительно высмеивает, отсылая его в компанию "Братьев", йогов и "факиров") с доктринами наших восточных посвященных.

I. СМЕРТЬ

Эссе (покойного) Элифаса Леви

Смерть есть неизбежное разложение несовершенных комбинаций. Это резорбция грубого контура индивидуальной жизни в великую работу вселенской жизни; только совершенное бессмертно.

Это купание в море забвения. Это фонтан молодости, куда, с одной стороны, погружается старость и откуда, с другой – выходит младенчество.

Смерть – преображение живых; трупы – лишь засохшие листья Древа Жизни, которые вновь зазеленеют весной. Воскресение людей подобно этим листьям.

Преходящие формы обусловлены бессмертными прототипами.

Все, кто жил на земле, продолжают жить на ней как новые образцы своих прототипов, но души, превзошедшие свой прототип, принимают в иных сферах новую форму – подобие более совершенного прототипа, ибо они вечно поднимаются по лестнице миров; негодные образцы рассеиваются, и их материя возвращается в общую массу.

Наши души – словно музыка, которую исполняют наши тела. Музыка существует и без инструментов, но она не может быть услышана без материального посредника; нематериальное нельзя ни представить, ни постичь.

Человек в его настоящей жизни лишь сохраняет некоторые склонности от своих прошлых существований.

Вызывания мертвых есть не что иное, как конденсация памяти, воображаемое окрашивание теней. Вызвать тех, кого здесь более нет, означает побудить их прототипы выделиться из воображения природы.

Чтобы войти в непосредственное соприкосновение с воображением природы, надо быть либо объятым сном, либо во хмелю, либо в экстазе, каталептиком или сумасшедшим.

Вечная память хранит только непреходящее; все, что проходит во Времени, по праву принадлежит забвению.

Сохранение трупов – нарушение законов природы; это оскорбление простоты смерти, которая скрывает процессы разрушения, подобно тому, как нам следует скрывать процессы воспроизведения. Сохранять трупы – значит создавать фантомы в воображении земли; призраки кошмара, галлюцинаций и страха – блуждающие фотографии сохранившихся трупов. Именно эти сохранившиеся или не совсем разложившиеся трупы распространяют чуму, холеру, заразные болезни, печаль, скептицизм и отвращение к жизни среди живых. Смерть выдыхает смерть. Кладбища отравляют атмосферу городов, а миазмы трупов губят детей даже в материнской утробе.

Недалеко от Иерусалима, в долине под названием Геенна, постоянно горел огонь для сжигания нечистот и трупов животных, и именно на этот вечный огонь намекал Иисус, говоря, что нечестивые будут ввергнуты в Геенну, имея в виду, что с мертвыми душами будут обходиться, как с трупами.

Талмуд говорит, что души тех, кто не уверовал в бессмертие, не станут бессмертными. Только вера дает личное бессмертие; наука и разум могут лишь подтвердить всеобщее бессмертие.

Смертный грех есть самоубийство души. Это самоубийство происходит, когда человек предается пороку совершенно сознательно, прекрасно различая добро и зло и действуя совершенно свободно, что кажется невозможным на практике, но возможно в теории, ибо сущность независимой личности есть необусловленная свобода. Бог ничего не навязывает человеку, даже существование. Человек вправе отказаться даже от божественной благодати, и догма вечного Ада – лишь утверждение вечной свободной воли.

Бог никогда никого не ввергает в Ад. Сами люди идут туда свободно, решительно и по своему собственному выбору.

Пребывающие в Аду, так сказать, среди мрака зла и страданий неизбежного наказания – абсолютно того не желая – в конце концов, покидают его. Ад для них – лишь чистилище. Проклят совершенно, абсолютно и навечно только Сатана, который есть не рациональное существование, а необходимая гипотеза.

N.I. Сатана есть последнее слово творения. Он есть конец, бесконечно свободный. Он возжелал уподобиться Богу, будучи его противоположностью. Бог есть гипотеза, необходимая II. рассудку. Сатана — гипотеза, необходимая безрассудству, утверждающему себя как свободная воля.

Чтобы стать бессмертным в добре, необходимо отождествить себя с Богом; а чтобы стать бессмертным во зле – с Сатаною. Это два полюса мира душ; между этими двумя полюсами произрастает и умирает, не сохраняя воспоминаний, никчемная часть человечества.

Примечание редактора:

Среднему читателю все это может показаться непонятным, ибо сие – одна из самых эзотерических догм оккультной доктрины. Природа дуалистична; она имеет физическую и материальную сторону, равно как духовную и нравственную; ей присущи и добро, и зло, которое есть необходимая тень ее света. Чтобы влиться в поток бессмертия или, вернее, обеспечить себе нескончаемую серию воплощений в виде сознательных индивидуальностей (говорит Книга Киу-те, том XXXI, Гл. III), необходимо стать сотрудником природы – во благо или во зло – в ее работе созидания и воспроизведения, либо разрушения. Она избавляется лишь от никчемных трутней, яростно исторгая и уничтожая их миллионами как само-сознающих сущностей.

Таким образом, пока праведные и непорочные стремятся достигнуть Nipang (Нирваны – того состояния абсолютного бытия и абсолютного сознания, которое, в мире конечных восприятий, суть нe-бытие и не-сознание) – нечестивые, напротив, устремляются к серии жизней в виде сознательных, определенных существований или существ, предпочитая вечно страдать под бременем закона карающего возмездия, нежели отдать свои жизни как частички неотъемлемого, всемирного целого.

Хорошо сознавая, что они никогда не смогут достичь окончательного отдохновения в чистом Духе или Нирване, они, скорее, будут цепляться за жизнь в любой форме, нежели расстанутся с той "жаждой жизни" – танха, которая побуждает новое сочетание сканд, или индивидуальность к перевоплощению. Природа – одинаково добрая мать и для жестокой хищной птицы, и для безобидного голубя. Мать-Природа накажет свое дитя, но поскольку он стал ее сотрудником на разрушение, она не может его исторгнуть. Существуют нечестивые и порочные люди, которые, вместе с тем, также высоко интеллектуальны и глубоко духовны во зле, как и те, кои духовны во благе. Их Эго могут избегать закона окончательного разрушения или уничтожения многие века. Это то, что имеет в виду Элифас Леви, говоря: стать "бессмертными во зле", отождествив себя с Сатаною. "О, если бы ты был холоден или горяч!" – "так говорит Св.Иоанну видение из Откровения (III, 15-16). "Но как ты тепл, а не горяч и не холоден, то извергну тебя из уст Моих". Откровение – абсолютно каббалистическая книга. Жара и холод суть два "полюса", т.е. добро и зло, дух и материя. Природа исторгает "теплых" – "никчемную часть человечества" – из уст своих, т.е. уничтожает их. Сия идея – что значительная часть человечества может и не иметь бессмертных душ – не нова даже для европейских читателей. Колридж уподобил эту идею плодам дуба – миллионам желудей, из коих, при номинальных4 условиях, даже один на тысячу не вырастает в дерево, и предположил, что поскольку большинству желудей не удается развиться в новое живое дерево, то, возможно, и большинству людей не удается развиться в новое живое существо после земной смерти.

САТАНА

Сатана – просто образ, а не реальная личность. II. Это образ, противоположный Божественному образу, его непременный антипод в нашем представлении. Это условная тень, делающая зримым бесконечный свет Божества.

Если бы Сатана был реальною личностью, то было бы два Бога, и вера манихеев оказалась бы истиной.

Сатана – воображаемая идея абсолюта во зле; идея, необходимая для полного утверждения свободы человеческой воли, которая, с помощью сего воображаемого абсолюта, кажется способной уравновесить всевластие даже самого Бога. Это самая дерзкая и, возможно, самая возвышенная мечта человеческой гордыни.

"Вы будете как Боги, знающие добро и зло", – говорит аллегорический змий в Библии. Воистину, сделать зло наукою – значит создать Бога зла, и если некий дух может вечно противостоять Богу, то существует уже не один Бог, но два Бога.

Чтобы противостоять Бесконечному, нужна бесконечная сила, а две бесконечные силы, противодействующие друг другу, должны друг друга нейтрализовать.

Если возможно сопротивление Сатаны, то власти Бога более не существует, Бог и Дьявол уничтожают друг друга, и человек остается в одиночестве; он остается наедине с фантомом своих Богов – гибридным сфинксом, крылатым быком, в человечьей руке которого меч, извергающий колеблющиеся молнии, ведущие человеческое воображение от заблуждения к заблуждению, от власти света к власти тьмы.

История вселенских страданий – всего лишь история войны Богов; не оконченной, покуда христианский мир поклоняется Богу в Дьяволе и Дьяволу в Боге.

Антагонизм сил есть анархия в Догме. N.I. Поэтому на утверждение Церкви, что Дьявол существует, мир отвечает с чудовищною логикой: тогда не существует Бога; и тщетны попытки избежать этого спора, измышляя главенство Бога, позволяющего Дьяволу быть причиной проклятия человечества; сие разрешение было бы чудовищно и равносильно соучастию, а божество, способное быть сообщником дьявола, не может быть Богом.

Дьявол догматов есть воплощение атеизма. Дьявол философии – раздутый идеал человеческой свободной воли. Реальный, физический Дьявол – магнетизм зла.

Вызвать Дьявола – значит на мгновение представить сию воображаемую личность. Это вовлекает в бездну самых преступных и жесточайших деяний, за гранью извращенности и безумия.

Результатом сего действия является смерть души от сумасшествия, а зачастую даже и смерть тела, пронзенного, словно молнией, инсультом.

Дьявол всегда докучает просьбами, но ничего не дает взамен.

Св. Иоанн называет его "Зверем" (la Bete), потому что его естество – человеческое безумие (la Betise humaine).

* * *

Символ веры (Вопае Memoriae) Элифаса Леви и его учеников.

Мы веруем в Бога-Принцип – сущность всего бытия, добра и справедливости – неотделимого от Природы, являющейся его законом и раскрывающейся через разум и любовь.

Мы веруем в Человечество – детей Господних, каждый из которых неразрывно связан с другими так, что все должны трудиться во спасение каждого и каждый – во спасение всех.

Мы веруем, что для того, чтобы служить Божественной сущности, необходимо служить Человечеству.

Мы веруем в исправление зла и торжество добра в жизни вечной.

Сноски

---

Издания

• "Theosophist", Vol. III, № 1, October, 1881, pp. 12-15 (первая публикация)
• Блаватская Е.П. - Терра инкогнита, M., Сфера, 1997