Блаватская Е.П. - В поисках оккультизма

В ПОИСКАХ ОККУЛЬТИЗМА

Получая ежедневно множество писем с просьбами рассказать о лучшем методе изучения оккультизма и о его связи с современным спиритуализмом, но не имея достаточно времени отвечать на все запросы, я предлагаю облегчить наш совместный труд — моих корреспондентов и собственный — указав несколько основных трудов по магии и тайнам современных герметиков.

Здесь необходимо добавить, учитывая все вышеизложенное, что вознамерившийся изучать эти работы не должен обольщаться мыслью о возможности стать оккультистом-практиком лишь на основе знаний, почерпнутых из книг. Труды философов-герметиков никогда не предназначались для широких масс.

Мистер Чарльз Содеран, один из ученейших членов общества розенкрейцеров отмечает в своем последнем эссе: «Габриель Роззетти в своем “Disquisitions on the Anti-papal spirit, which produced the Reformation” показывает, что искусство говорить и писать на языке, который можно трактовать двояко — искусство очень древнее: оно практиковалось жрецами Египта, оттуда его вывезли манихеи, а от них оно перешло к тамплиерам и альбигойцам и распространилось по всей Европе, что и привело к Реформации».

Самым талантливым трудом, когда-либо написанным о символах и мистических орденах, бесспорно, является книга Харгрейва Дженнингса «Розенкрейцеры»; тем не менее, люди, прекрасно разбирающиеся в обрядах и мистериях современного франкмасонства, неоднократно в моем присутствии называли ее «невразумительной чепухой». Неосведомленные же даже о франкмасонстве могут вывести из этого, сколько информации они в состоянии почерпнуть из еще более туманных и мистических трудов; ибо если сравнить книгу Харгрейва Дженнингса с некоторыми средневековыми трактатами или древними трудами наиболее известных алхимиков и магов, то последние могут показаться настолько же непонятными, с точки зрения языка, как непонятна была бы Книга Небес для изучающего небесную философию, вздумай он рассматривать далекую звезду невооруженным глазом, без помощи мощного телескопа.

Но я далека от мысли умерить в ком-нибудь похвальный порыв к страстному поиску Истины, сколь бы бесплодной и неблагодарной ни казалась эта задача на первый взгляд, ибо всегда стремилась сделать Свет Истины маяком всей своей жизни. Слова, произнесенные Христом восемнадцать столетий назад — «Веруйте и уразумеете» — применимы и ныне, и, немного изменив их, я могу так же сказать: «Учитесь и уверуете».

Рекомендовать ту или иную книгу по оккультизму стремящимся приступить к изучению сокровенных тайн природы — это ответственность, которую я не готова на себя взять. Что будет ясно обладающему интуицией, другому может показаться бессмыслицей. Если исследователь не готов посвятить этому всю свою жизнь, поверхностные знания оккультных наук, несомненно, сделают его мишенью миллионов невежд, чьи короткоствольные ружья заряжены насмешками и издевками. Кроме того, выбирать эту науку в качестве простого развлечения — более, нежели опасно. Всегда следует помнить поучительную историю Эдипа, дабы избежать ее последствий. Разгадав загадку Сфинкса лишь наполовину, Эдип стал причиной его гибели; вторая же половина тайны отомстила за смерть символического чудовища, понудив отчаявшегося царя Фив предпочесть слепоту и ссылку, нежели вплотную приблизиться к тому, с чем встретиться, как ему казалось, был еще недостаточно чист. Он разгадал человека — форму, но забыл о Боге — идее.

Решившийся следовать по стопам философов-герметиков должен заранее приготовиться к мученичеству. Он должен отбросить личную гордость и все эгоистические намерения и быть готовым к постоянным столкновениям с друзьями и врагами. Он должен раз и навсегда проститься со всеми своими прежними представлениями. Существующие религии, знание и наука снова должны стать для него чистой книгой, как в дни младенчества; ибо если он хочет преуспеть, ему придется заново учить алфавит на коленях Матери-Природы, и каждая буква подарит ему прозрение, а каждый слог и слово — неожиданное откровение. Два доселе непримиримых врага, наука и теология — эти Монтекки и Капулетти XIX века — объединившись с невежественными массами, поднимутся против современного оккультиста. Если эпоха сжигания на кострах миновала, то в полном расцвете, per contra, эпоха злословия, ядовитой прессы и всех тех зловонных venticelli клеветы, которые так живо изображены в бессмертном Доне Базилио.

Долг каббалиста перед наукой, разумеется, бесплодный, доказать, что испокон веков существовала лишь одна позитивная наука — оккультизм; что он был таинственным рычагом всех интеллектуальных сил — древом познания добра и зла аллегорического рая, от гигантского ствола которого во все стороны расходятся сучья, ветви и веточки: первые растут сначала довольно прямо, последние же, искривляясь с каждым дюймом роста и принимая все более фантастические формы, теряют, одна за другою, жизненный сок, деформируются и, засыхая, отваливаются от ветвей, покрывая всю землю вокруг дерева грудой мусора.

Оккультисту будущего придется доказать теологии, что мифические боги, Элохим Израиля, а также религиозные и богословские таинства христианства, начиная с Троицы — родились в святилищах Мемфиса и Фив; что их праматерь Ева — лишь одухотворенная Психея древних, причем обе они одинаково расплачиваются за свое любопытство, спускаясь в Гадес или Ад: Психея — чтобы вернуть на землю известный ящик Пандоры, Ева же — отыскать и размозжить голову змию, символу времени и зла; преступление обеих было искуплено языческим Прометеем и христианским Люцифером: первый освобожден Геркулесом, второй повергнут Спасителем.

Далее, оккультисту придется публично доказать христианским теологам то, о чем многие священники знают втайне, а именно: что их Бог на земле был каббалистом, смиренным представителем могущественной Силы, способной, при неправильном применении, сотрясти основы мира; и что из всех их евангелических символов нет ни одного, который нельзя было бы проследить вплоть до его источника. Например, три волхва, ведомые звездой, приходят поклониться христианскому Воплощенному Слову, или Логосу, и дарят ему золото, ладан и мирру — но этот эпизод лишь отрывок из каббалы, которую презирают наши современные теологи; или изображение другой, еще более таинственной «Троицы», аллегорически воплощающей в символах высшие тайны каббалы.

Священнослужители, всегда стремившиеся сделать из Божественного Креста виселицу для Истины и Свободы, не могут поступить иначе, нежели предать забвению происхождение того самого креста, который, даже в самых примитивных символах египетских магов, являет собою ключ к Небесам. Их анафемы бессильны ныне, народ в своей массе стал мудрее; но именно здесь и подстерегает нас величайшая опасность, если мы не сможем убедить эти массы оставаться, по крайней мере, нейтральными, пока они не будут знать больше, в наступающем конфликте между Истиной, Суеверием и Самонадеянностью, или, другими словами, между оккультным спиритуализмом, теологией и наукой. Нам не следует бояться ни игрушечных бурь священников, ни огульных отрицаний науки. Но Общественное Мнение — этот незримый, неосязаемый, вездесущий, деспотический тиран, эта тысячеголовая Гидра, угрожающая тысячами посредственностей, — не тот враг, которым может пренебрегать будущий оккультист, сколь бы смелым он ни был. Многие слишком невинные спиритуалисты оставили свои овечьи шкуры в когтях этого вечно голодного, рыкающего льва, ибо из трех классов наших врагов это самый опасный.

Какая же участь ожидает несчастного оккультиста, если ему удастся вскрыть тесную связь, существующую между ними? Народные массы обычно не ценят науку истины и не обладают реальными знаниями, но безошибочно следуют инстинкту; они интуитивно, если так можно выразиться, чувствуют то, что устрашает в своей подлинной силе. Народ всегда будет плести заговоры против истинной Силы. Из-за слепого невежества, Таинственное и Неведомое всегда будет вселять в него чувство ужаса. Цивилизация может прогрессировать, но человеческая природа останется неизменной во все века. Оккультисты, будьте осторожны!

Итак, пусть всем станет ясно, что я обращаюсь только к истинно мужественным и упорным. Помимо отмеченной выше опасности, практически невозможно преодолеть трудности, встающие перед тем, кто хочет стать практическим оккультистом в этой стране. Барьер за барьером, препятствие за препятствием предстанут перед исследователем; ибо Ключи от Золотых Врат, ведущих к Беспредельной Истине, зарыты глубоко, а сами врата окутаны туманом, который рассеивается лишь под пылкими лучами беззаветной Веры. Только Вера — крупица которой, размером с горчичное зерно, как сказал Христос, может сдвинуть гору — способна показать, сколь простой и ясной становится каббала для посвященного, стоит ему преодолеть первые препятствия малопонятного текста. Учение каббалы логично, просто и абсолютно. Необходимый союз идей и символов; троичность слов, букв, чисел и теорем; религия ее может быть выражена в двух словах: «Это Бесконечность, умещающаяся в ладони младенца», как говорит Элифас Леви. Десять арабских цифр, 22 буквы алфавита, один треугольник, квадрат и круг. Таковы азы каббалы, чья таинственная грудь вскормила все религии прошлого и настоящего, чьи символы и тайны переняли все франкмасонские общества. Каббала единственная способна примирить рассудок человека с Богом и Верой, Силу со Свободой, Науку с Тайной, она одна держит ключи от прошлого, настоящего и будущего.

Первая трудность, с которой сталкивается вступающий на путь оккультизма — это полная неспособность понять, как я уже отмечала, смысл лучших трудов философов-герметиков. Эти философы, жившие преимущественно в средние века, движимые, с одной стороны, долгом перед собратьями и стремлением передать им и их последователям величественные истины, а с другой стороны, естественным желанием избежать когтей кровожадной христианской инквизиции, окутали себя еще большей тайной, чем когда бы то ни было. Они изобрели новые знаки и иероглифы, обновили символический язык верховных жрецов древности, использовавших его как секретный барьер, ограждающий священные обряды от профанов, и создали настоящий каббалистический сленг. Этот сленг, всегда ослеплявший лженеофита, привлеченного к данной науке жаждою богатства и силы, которыми он непременно бы злоупотребил, доведись ему преуспеть, представляет собою живой, красноречивый, ясный язык; но таковым он может стать лишь для подлинного последователя Гермеса.

Но если бы даже все было не так, и книги по оккультизму, написанные простым и ясным языком, все же можно было бы приобрести, дабы проникнуть в тайны каббалы, то одного лишь размышления и постижения трудов некоторых авторов все равно было бы недостаточно. Галатин, Пико делла Мирандола, Парацельс, Роберт де Флуктиб — не дают ключа к практическим тайнам каббалы. Они просто говорят, что можно сделать и почему, но умалчивают о том, как это сделать. Многие философы, знающие всю литературу герметиков наизусть и посвятившие ее изучению тридцать или сорок лет своей жизни, терпят неудачу именно тогда, когда думают, что близки к разгадке. Необходимо постигнуть древнееврейские труды, такие, как, например, «Сефер Иецира», выучить наизусть великую книгу «Зогар» в оригинале, освоить «Kabbalah Denudata» из Собрания 1684 г. (Париж), изучить сначала каббалистическую пневматику, а затем с головой окунуться в туманные воды таинственного, непонятного океана под названием «Талмуд» — собрания «чудовищных нелепостей», по мнению невежественных профанов — который на самом деле является последним ключом ко всем догматическим и аллегорическим символам герметиков.

Если бы я назвала две книги, содержащие наибольшее количество оккультной информации, которую почерпнули и использовали величайшие каббалисты средневековья, одним из них был Парацельс, то привела бы в изумление многих из своих корреспондентов, «алчущих знания», и они могли бы не обратить на них внимания. Из предусмотрительности, приведу цитату из книги, написанной одним из величайших современных оккультистов.

«Среди священных книг христиан, — говорит Элифас Леви, — есть два труда, которые, странно сказать, непогрешимая церковь даже не претендовала понимать и никогда не пыталась объяснить: “Книга Пророка Иезекииля” и “Апокалипсис” — два каббалистических трактата, комментировать которые могут лишь великие маги, книги за семью печатями для верных христиан и совершенно понятные для неверных, посвященных в оккультные науки».

Итак, повторяю, труды по оккультизму писались не для широких масс, но для собратьев, главным делом своей жизни почитавших разгадку тайн каббалы и преодолевших первые трудности малопонятных азов герметической философии.

Пылким и упорным кандидатам в эту науку могу дать один совет: «Дерзайте». Одно путешествие на Восток, при должном настрое духа, возможные непредвиденные происшествия и встречи, кажущиеся всего лишь случайным знакомством и приключением, могут — а могут и не — распахнуть перед упорным исследователем дотоле закрытые двери окончательных тайн. Скажу больше: такое путешествие, предпринятое с одной-единственной целью и пламенным желанием ее достигнуть, несомненно, даст куда более быстрые, лучшие и практические результаты, нежели самое усердное изучение оккультизма по книгам, даже если посвятить этому десятки лет.

Сноски

---

Издания

• «Spiritual Scientist», Boston, Vol. III, September 23, 1875, p. 25—27 (первая публикация под заголовком «Мадам Блаватская — своим корреспондентам. Открытое письмо, какое лишь немногие напишут»)
• Блаватская Е.П. - В поисках оккультизма, M., Сфера, 1996. С. 75—83. Пер. В.И.Мызникова (первая публикация на русском языке)
• Блаватская Е.П. - Практикум оккультного обучения, M., Сфера, 2005