ЕПБ-Альбомы-3-215

Версия от 04:40, 22 сентября 2024; Павел Малахов (дополнение | вклад) (Замена текста — «Стиль А-ЛА ЕПБ. Заголовок» на «Стиль А-ЕПБ-Альбомы. Заголовок»)

Всех сеансов было десять, и все они происходили в квартире г. Аксакова, за различными столами. Всего чаще употреблялся стол небольшой, квадратный, на четырех прямых ножках без перекладин. Освещение обыкновенно состояло из одной стеариновой свечи, но так как спиритические или, правильнее, медиумические явления при слабых медиумах удобнее совершаются в темноте, то иногда мы заслоняли свечу ширмочкой, или гасили ее, причем руки и ноги медиума находились в руках и под ногами соседей. С правой стороны его обыкновенно сидел я.

том 3, стр. 215
Альбомы с вырезками Е.П. Блаватской
в Адъярской штаб-квартире международного Теософского общества
том 3 (1875-1878)
 



Обозначения В оформлении текста использованы вспомогательные стили.<br> Наведите мышь на обозначение, чтобы получить дополнительную информацию
  • Дописано ЕПБ
  • Подчёркнуто ЕПБ
  • Зачёркнуто ЕПБ
  • <Пометка редактора>
  • <Пометка архивариуса>
  • Утеряно
<<     >>
engрус




< Ещё один выдающийся новообращённый (продолжение со стр. 3-213) >

Пять-десять минуть спустя после начала сеанса, начинались явления. Сила их, интенсивность зависели от различных, в большинстве случаев неопределимых причин. Так, присутствие лиц вне кружка обыкновенно вредило им, но всего более мешало этим явлениям присутствие таких лиц, которых организация представляет какую-то удивительную неспособность к восприниманию и участию в этих явлениях. Свойства индивидуальности здесь, очевидно, играют значительную роль, и это всего более доказывается существованием медиумов. Ниже я буду иметь случай говорить об этом предмете несколько подробнее.

Движения стола можно разделить на дрожания, перемещения или приближения его к одному из присутствующих, качания, наклоны, выстукивания и поднятия. Дрожания или сотрясения стола всего чаще являются при начале сеанса. Иногда они бывают так сильны, что пламя свечи, стоящей на столе, также дрожит. Я не придаю особенного значения этим движениям, так как они легко могут быть произведены искусственно быстрыми сокращениями двухголовых мышц рук. Вообще, я должен сказать, что за неподдельность всех описываемых движений я не мог бы ручаться, если бы не убедился в том посредством небольшого кружка лиц мне хорошо знакомых, которые все пожелали убедиться в действительности этих явлений. Наши маленькие сеансы были без официального или признанного медиума, и медиумические явления без сомнения были вызваны одним из присутствующих на которого выпала доля взять на себя физиологическую роль медиума.

Качания и передвижения стола—одно из самых простых и обыкновенных медиумических явлений. Всего чаще он придвигается к медиуму, как будто в нем присутствует и развивается какая-то притягательная сила, которая сообщает столу это движение. Но точно также он двигается безразлично во все стороны. Эти движения, и в особенности качания стола, почти всегда предшествуют каким-нибудь особенным явлениям; так, например, поднятию стола на всех четырех ножках кверху. Этот последний род движения бесспорно принадлежит к самым странным и убедительным. Первоначально стол начинает сильно раскачиваться и наклоняться во все стороны. Затем, он упирает только одной ножкой в пол и вдруг плавно, ровно поднимается на воздух. Я припомню здесь, что руки присутствующих лежат все на столе. Если все другие движения еще можно объяснить, разумеется, гипотетически, бессознательным сокращением мышц, которое передается то тому, то другому из присутствующих, то эти поднятия стола не подлежать такому объяснению. Стол поднимается на вершок, на четверть, даже на пол аршина от пола, и тотчас мгновенно снова падает. Но иногда он держится в этом положении несколько мгновений, а один раз он висел в воздухе в продолжении двенадцати секунд. Два раза я быль свидетелем, как стол совершенно взлетал на воздух. Оба эти раза в комнате была или полная темнота, или освещение входило сквозь растворенную дверь из другой комнаты. При таком поднятии все присутствующие, разумеется, должны были встать с своих мест. В первый раз Бредиф торопливо положил обе свои руки мне на голову, крича: вот мои руки! — с целью убедить меня в неподдельности этого движения с его стороны. Во второй раз я быстро ощупал ножку, которая обращена была к Бредифу; руки его на ней не было, а вес стола был таков, что поднять его, а тем более держать на воздухе за одну ножку, хотя бы обеими руками, было положительно невозможно. Весь стола равнялся девяти кило.

<Продолжение на стр. 3-216>


Заметки редактора

  1. изображение неизвестного автора.
  2. изображение неизвестного автора.



Источники