письма махатм
Анонимный перевод под редакцией Рериховского Центра Духовной Культуры г. Самары

ш

скачать

анг.рус.

письмо № 116

от кого: Кут Хуми Лал Сингх написано из:

кому:

Синнетт Альфред Перси получено в: Лондон

содержание: Т.н. «инцидент Киддла», или «Дело о плагиате» (статьи К.Х. и Киддла). Основные механизмы метода осаждения. О попытках миссис Кингсфорд встретиться с К.Х. в астральном плане. Организационные вопросы.

<<     >>


Письмо 116

К.Х. – Синнетту Получено в Лондоне около декабря 1883 г.

Мой добрый и верный друг, содержащееся здесь объяснение никогда не было бы дано, если бы я в последнее время не почувствовал, как обеспокоены были вы в течение вашей беседы по поводу «плагиата» с некоторыми друзьями, особенно с К.К.Мэсси. Теперь, в особенности после получения вашего последнего письма, в котором вы так деликатно упоминаете этот «несчастный маленький инцидент Киддла», было бы жестокостью не сказать вам правду; тем не менее выдавать эту правду широким кругам предубежденных и враждебно настроенных спиритуалистов было бы явным безумием. Поэтому мы должны пойти на компромисс: вы и м-р Уорд, которому тоже доверяю, должны обещать никогда никому не объяснять изложенные мной факты без особого на то разрешения, даже М.А.Оксону и К.К.Мэсси, в том числе, по причинам, которые сейчас поясню и которые вы легко поймете. Если кто-нибудь из них будет настаивать, вы можете просто ответить, что эта «психологическая тайна» была объяснена вам самому и некоторым другим. Если они удовлетворятся этим, вы можете добавить, что те «параллельные отрывки» не могут быть названы «плагиатом» или другими словами того же смысла. Разрешаю вам рассказывать что угодно – даже причину, почему предпочтительнее скрыть от широкой публики и большинства лондонских членов действительные факты. Как видите, я даже не обязываю вас защищать мою репутацию, если только вы не почувствуете сами себя удовлетворенным моими объяснениями до полного исчезновения всяких сомнений. А теперь могу рассказать вам, почему предпочитаю, чтобы ваши друзья считали меня «грубым плагиатом».

Будучи неоднократно называем своими врагами «софистом», «мифом», «миссис Харис» и «низшим разумом», я бы предпочел, чтобы мнимые друзья меня не рассматривали как преднамеренного хитреца и лжеца – я подразумеваю тех, которые приняли бы меня неохотно даже в том случае, если бы я возвысился до их собственного идеала в их оценке, вместо обратного результата, как сейчас. Лично мне, разумеется, безразлично, что они думают. Но ради вас и ради Общества я могу сделать еще одно усилие, чтобы удалить с горизонта одну из «самых черных» туч. Давайте тогда еще раз разберем ситуацию и посмотрим, что ваши западные мудрецы о ней говорят. К.Х. – установлено – является плагиатором – и если бы так было, то это, в конце концов, является вопросом о К.Х., а не о двух «западных шутниках». В первом случае некий признаваемый «Адепт», неспособный развить из своих «маленьких восточных мозгов» какую-либо идею, достойную Платона, обратился к такому глубокому кладезю глубокой философии, как «Знамя Света», и почерпнул оттуда фразы, наиболее подходящие, чтобы выразить свои довольно запутанные идеи, которые исходили из вдохновенных уст м-ра Генри Киддла. Во втором случае дело становится еще труднее для понимания, если только не допустить теории о безответственном медиумизме пары западных шутников. Как бы ни была потрясающа и невыполнима теория, что два человека, которые были достаточно умны, чтобы осуществить в течении пяти лет нераскрытый обман, выдавая себя за нескольких Адептов, из которых ни один не похож на другого; два человека, один из которых, во всяком случае, настолько прекрасно владел английским языком, что едва ли его можно подозревать в неимении оригинальных идей; и эти два человека обратились к такому журналу, как «Знамя», широко известному и читаемому большинством знающих спиритуалистов, главным образом за тем, чтобы воровать у него свои заимствованные фразы и рассуждения видного новообращенного, чьи публичные высказывания как раз в это время читались и приветствовались каждым медиумом и спиритуалистом. Как бы невероятно ни было все это и многое другое, все же любая альтернатива из приведенных двух кажется людям Запада более желательной, нежели простая правда. Приговор вынесен: «К.Х., где бы он ни был, украл отрывки из материалов м-ра Киддла. И не только это, но, как выразился "Ошеломленный Читатель", он (т.е. К.Х.) пропустил неудобные для него слова и этим исказил заимствованные идеи, чтобы лишить их первоначального замысла автора и приспособить к своим собственным, совсем другим целям».

Ну, на это, если бы у меня было желание аргументировать до конца, я мог бы ответить, что то, что составляет плагиат, скорее заключается в плагиате идей, но не слов и фраз, а так как фактически этого не было, то я становлюсь оправданным самими моими обвинителями. Как говорит Мильтон, «такого рода заимствование, если оно не улучшено тем, кто заимствовал, считается плагиатом». Но если, как опубликовано, я исказил «присвоенные идеи» и «лишил их первоначального замысла автора», а затем «приспособил их к своим собственным, совсем другим целям», то литературное «воровство», принимая во внимание вышесказанное, в конце концов, вовсе уже не выглядит таким значительным? И даже если бы никаких других объяснений не было бы добавлено, то самое большее, что могло бы быть сказано по этому поводу, что – вследствие бедности запаса слов, находящихся в распоряжении Синнеттовского корреспондента, и вследствие его неосведомленности по части искусства писания английских сочинений – он приспособил несколько невинных излияний м-ра Киддла, а также несколько прекрасно построенных его фраз для того, чтобы выразить свои собственные противоположные идеи. Вышеприведенное является единственной линией аргументации, которую я дал и разрешил использовать для передовой статьи «талантливому редактору» «Теософа», которая совсем потеряла голову из-за этого обвинения. Истинно, женщина – страшное бедствие Пятой расы! Однако вам и тем немногим, которых я вам разрешил выбрать из среды наиболее достойных доверия теософов, предварительно позаботившись, чтобы они дали свое честное слово сохранить в тайне это откровение, я объясню действительные факты этой «очень запутанной» психологической тайны. Раскрытие этой истории настолько простое, а обстоятельства так забавны, что, признаюсь, я смеялся, когда мое внимание обратили на это. Я и теперь улыбался бы над этой историей, если бы я не знал, какую она причиняет боль моим истинным друзьям.

Письмо, о котором идет речь, создавалось мною в то время, как я совершал путешествие верхом на лошади. Оно диктовалось мысленно молодому ученику и «осаждалось» им, еще не опытным в этой отрасли психической химии, который должен был переписывать его с еле видимого отпечатка. Поэтому половину письма этот «художник» пропустил, а другую – исказил. Когда он в то время спросил, буду ли просматривать написанное и исправлять ошибки, я, признаюсь, неблагоразумно ответил: «Как-нибудь пройдет, мой мальчик. Не имеет большого значения, если ты пропустил несколько слов». Физически я был очень утомлен сорокавосьмичасовой ездой без передышки и (опять физически) был полусонным. Кроме того, в то время психически я должен был уделять внимание очень важному делу, и поэтому мало от меня осталось, чтобы заниматься письмом. Оно, я полагаю, было обречено. Когда я очнулся, то обнаружил, что оно уже было отослано, и, так как в то время я не ожидал, что оно будет опубликовано, я с того времени о нем никогда не думал. И еще – я никогда не вызывал духовной физиономии м-ра Киддла; никогда не слыхал о его существовании, никогда не знал его имени. Ощутив, вследствие нашей переписки и вашего окружения и друзей в Симле, интерес к интеллектуальному прогрессу феноменалистов, которые мало-помалу прогрессируют, я обнаружил, что американские спиритуалисты движутся в обратном направлении. За два месяца до большого ежегодного лагерного сбора последних мое внимание было направлено в различных направлениях, в том числе, на озеро и гору Плезант. Некоторые из любопытных идей и фраз, выражающих общие надежды и устремления американских спиритуалистов, запечатлелись в моей памяти, и я запомнил только эти идеи и отдельные фразы, совершенно отделив их от тех личностей, которые их вынашивали и произносили. Отсюда-то и возникло мое полное незнание того лектора, которого я неумышленно лишил авторских прав, как это теперь выглядит, и который теперь поднимает крик: «Лови! Держи!» Все же, если бы я продиктовал свое письмо в таком виде, в каком оно теперь появилось в печати, то оно, несомненно, выглядело бы подозрительным, и хотя оно далеко от того, что обычно называют плагиатом, все же своим присутствием кавычек оно послужило бы основанием для порицания. Но я ничего подобного не сделал, как это ясно показывают находящиеся предо мною первоначальные отпечатки оригинала. Прежде чем продолжать повествование, я должен вам дать какие-то объяснения, что представляет собой метод осаждения. Недавние эксперименты Общества Психических Исследований весьма помогут вам понять основной принцип этого «ментального телеграфирования». Вы читали в журнале этого Общества, как передача мысли подвергается накопляющемуся воздействию. Изображение геометрической или какой-либо другой фигуры, которую активный мозг запечатлел, постепенно отпечатывается на восприимчивом мозгу пассивного субъекта, как показывает ряд иллюстрированных репродукций. Чтобы создать совершенный и мгновенно действующий ментальный телеграф, нужны два фактора: сильная сосредоточенность оператора (т.е. в том, кто посылает мысль) и полная пассивная восприимчивость приемника. При нарушении любого из этих условий пропорционально нарушается и результат. «Приемник» не видит изображения таким, каким оно имеется в мозгу «телеграфирующего», но видит таким, как оно появляется в его собственном мозгу. Если мысли последнего будут отвлекаться и блуждать, психический ток становится прерывистым, сообщение расчленяется, становится бессвязным. В моем случае ученик должен был подбирать, что мог, из тока, посылаемого мною, как я выше рассказал, и затем соединять вместе разорванные куски в меру своего умения. Разве вы не наблюдаете того же самого в обычном месмеризме – майя, запечатленная на воображении месмеризуемого субъекта оператором (месмеризатором), становится то сильнее, то слабее по мере того, как последний держит задуманное иллюзорное изображение более или менее устойчиво перед своим собственным мысленным взором. И как часто ясновидящие упрекают магнетизера за то, что он снял их мысли с рассматриваемого предмета? А месмерический целитель всегда засвидетельствует вам, что если он позволит себе подумать о чем-либо другом, а не о том жизненном токе, который он вливает в своего пациента, то он сразу будет вынужден или установить новый ток, или прекратить лечение. Так и я, имея (в этом случае) в этот момент в своем уме более ярко психический диагноз текущей спиритуалистической мысли, в которой речь у озера Плезант была одним из наиболее заметных симптомов, неумышленно передал это воспоминание более ярко, чем мои собственные замечания по этому поводу, а также выводы из них. Так сказать, «похищенные жертвы», т.е. высказывания м-ра Киддла, вошли как некий основной момент и были более четко сфотографированы сперва на мозгу ученика, а оттуда на бумагу – двойной процесс и более трудный, чем простое «чтение мысли», тогда как остальное – мои замечания по этому поводу и аргументы, как я теперь обнаружил, только едва различимы и совсем расплываются на лоскуте бумаги передо мною. Вложите в руки загипнотизированного субъекта лист белой бумаги и скажите ему, что на этом листе начертано (или написано) содержание определенной главы из какой-либо книги, которую вы читали, и сосредоточьте ваши мысли на словах, и вы увидите, как (при условии, что он сам не читал этой главы) он будет брать ее только из вашей памяти – его чтение отразит более или менее ярко последовательное изложение воспоминания языка вашего автора. То же происходит при осаждении учеником переданных мыслей на (скорее – в) бумагу: если полученная ментальная картина не ярка, слаба, то ее видимая репродукция должна быть соответственной. Картина получается пропорциональной силе сосредоточенного на ней внимания. Он (ученик) мог бы, если бы был только личностью с настоящим медиумистическим темпераментом, быть использован своим «Учителем» в качестве чего-то вроде печатного станка, печатающего литографированные или психографированные отпечатки из того, что оператор имел в уме; его нервная сила была бы машиною; его нервная аура – типографской краской, причем цвета извлекались бы из того неисчерпаемого склада красок (как и всего другого), каким является Акаша. Но медиум и учение диаметрально противоположны, и ученик действует сознательно, за исключением чрезвычайных обстоятельств во время своего развития, на которых нет надобности останавливаться.

Ну, как только я услышал об обвинении меня (суматоха среди моих защитников донеслась до меня через вечные снега), я сразу велел произвести исследование первоначальных записей отпечатков. Сразу же увидел, что единственной и наиболее виноватой стороной был только я сам – бедный мальчик сделал только то, что ему было сказано. После того, как были восстановлены буквы и строки – те, которые были пропущены или расплылись до такой степени, что узнать их мог только первоначальный их породитель, и когда им были возвращены первоначальные цвета и места, я обнаружил, что мое письмо читается совсем по-другому, как вы увидите. Обратившись к книге «Оккультный Мир», к тому экземпляру, который вы мне прислали, к процитированной странице (именно стр. 149 первого издания), я после тщательного прочтения ее был поражен большим расхождением во фразах между мыслями первой части (от первой до 25-ой строки) и второй – так называемой «заимствованной» (плагиатизированной) частью. Казалось, что там нет никакой связи между этими двумя; ибо что же действительно общего между решением наших Глав доказать скептическому Миру, что физические феномены также подчинены законам, как и все другое, до идей Платона, которые «правят миром», и осуществленным на практике «Братством Человечества»? Боюсь, что именно одна только ваша личная дружба к писавшему была той причиною, которая сделала вас слепым к неувязке и бессвязности идеи в этом неудавшемся «осаждении», и что слепота продолжалась до настоящего времени. Иначе вы не смогли бы не заметить, что что-то на этой странице неладно, что имелся вопиющий дефект во взаимосвязи. Кроме того, я должен признать себя виноватым еще в другом согрешении: я никогда не заглядывал в свои письма после их напечатания до дня этого вынужденного расследования, только прочитывал ваши собственные оригинальные писания, считая лишней тратой времени просматривание моих торопливых клочков и обрывков мыслей. Но теперь я должен просить вас прочитать отрывки в таком виде, как они были первоначально продиктованы мною, и сопоставить их с «Оккультным Миром».

На этот раз я переписываю их моею собственною рукой, тогда как имеющееся у вас письмо было написано учеником; я прошу вас также сравнить этот почерк с почерком некоторых более ранних писем, которые вы получили от меня. Помните также настойчивое отрицание Старой Леди в Симле, что мое первое письмо я писал сам. Тогда мне было досадно за ее сплетни и замечания; теперь это может пригодиться. Увы! Ни в коем случае мы не «Боги»; особенно, если вы вспомните, что со времени тех дней расцвета «отпечатков» и «осаждений» К.Х. возродился в новом и более высоком свете, и даже тот свет никоим образом не самый ослепительный, какой можно получить на этой Земле. Истинно, Свет Всезнания и безошибочного Предвидения на этой Земле, тот, что светит высочайшему Когану, еще так далек от меня.

Прилагаю дословную копию с восстановленных фрагментов, подчеркивая красным пропущенные фразы, чтобы легче было сравнивать, (стр. 149. Первое издание).

...Феноменальные элементы, дотоле немыслимые и во сне не снившиеся,... наконец, начнут проявлять тайны своих сокровенных свойств. Платон был прав, что снова признал все элементы предположений, от которых Сократ отказался. Проблемы универсального бытия не являются недостижимыми или не стоящими постижения. Но последние можно разрешить лишь овладением теми элементами, которые сейчас вырисовываются на горизонте непосвященного. Даже спиритуалисты со своими ошибочными, нелепо искаженными взглядами и представлениями смутно осознают новую ситуацию. Они пророчествуют, и их пророчества не всегда бывают лишены истины, так сказать, интуитивного предвидения. Некоторые из них вновь утверждают старую, старую аксиому, что «идеи управляют миром»; и по мере того как умы людей будут получать новые идеи, отбрасывая старые и бесплодные, мир будет продвигаться вперед; мощные революции вспыхнут от них; общественные институты (даже верования и государства – они могли бы добавить) будут распадаться перед их победоносным маршем, сокрушенные присущею им собственною силою, а не неодолимою силою «новых идей», предлагаемых спиритуалистами! Да, они и правы и неправы. Когда настанет время, будет точно так же невозможно противостоять их влиянию, как остановить морской прилив – будьте уверены. Но что спиритуалистам не удается постичь, как я вижу, и что их «духи» не в состоянии объяснить (так как последние не знают более того, что они находят в мышлении первых), есть то, что все это наступит постепенно, и что прежде, чем это наступит, они, как и мы, должны исполнить долг, задание, поставленное перед нами, а именно – смести как можно больше мусора, оставленного нам нашими благочестивыми прадедами. Новые идеи должны быть посажены на чистых местах, ибо эти идеи касаются наиболее важных тем, не физические феномены или посредство, называемое спиритуализмом, но именно эти всемирные идеи мы должны изучить: ноумены, а не феномены, ибо, чтобы понять последние, мы должны понять первые. Они, действительно, касаются истинного положения человека во Вселенной, однако только в отношении его будущих, а не прежних существований. Физические феномены, какими бы они удивительными ни были, никогда не смогут объяснить человеку его происхождения, не говоря уже о его окончательной участи или, как один из них (спиритуалистов) выразился, отношения смертного к бессмертному, временного к вечному, конечного к бесконечному и т.д. и т.д. Они говорят очень многословно о том, что рассматривают как новые идеи, которые «больше», более обобщенные, грандиозные, более понятны, и в то же самое время они признают вместо вечного царствования нерушимого Закона – всемирное царствование закона как выражения божественной воли (!). Забывчивые по отношению к своим прежним верованиям и что «сожалел Господь, что сотворил человека», эти мнимые философы и реформаторы будут внушать своим слушателям, что «выражение вышеупомянутой божественной воли» является неменяющимся и неизменным в отношении того, что существует только одно вечное настоящее, тогда как для смертных (непосвященных?) время есть либо прошедшее, либо будущее, в связи с их ограниченным существованием на этом материальном плане, – о котором они знают так же мало, как о своих духовных сферах, – пятне грязи, последние они сделали похожим на нашу Землю, а будущую жизнь изобразили такой, что истинный философ скорее постарался бы избегнуть, нежели добиваться ее. Но я вижу сны с открытыми глазами. Во всяком случае, это не их собственные привилегированные учения. Большинство этих идей взято по частям у Платона и александрийских философов. Это то, что мы изучаем и что многие разрешили... и т.д. и т.д.

Вот это правильная копия первоначального документа в том виде, как он восстановлен, это «Камень Розетты» инцидента Киддла. А теперь, если вы правильно поняли мои объяснения о процессе, как они были изложены немного раньше, вам нет надобности спрашивать меня, как это произошло, что хотя и несколько бессвязные, эти фразы, переписанные учеником, большею частью являются именно теми, которые теперь считаются плагиатом, в то время как «недостающие звенья» в точности являются теми фразами, которые показали бы, что эти фрагменты являются просто воспоминаниями, если не цитатами – основным тоном, вокруг которого группировались мои собственные размышления в то утро. В те дни вы еще боялись признавать в Оккультизме и в феноменах Старой Леди что-нибудь большее, чем разновидности спиритизма или медиумизма. В первый раз в жизни я уделил серьезное внимание высказываниям поэтических «медиумов» и так называемому «вдохновляющему» красноречию английских и американских лекторов, его качеству и ограниченности. Я был поражен всем этим блестящим, но пустым словоизлиянием и впервые полностью распознал его пагубную интеллектуальную тенденцию. М. знал о них все, но так как я никогда не имел к ним отношения, то и мало ими интересовался. Именно их грубый и отвратительный материализм, неуклюже прячущийся под своим призрачным духовным покровом, привлек тогда к ним мое мышление. В то время как я диктовал вышеприведенные фразы – малую часть из того многого, над чем я размышлял в те дни, эти мысли выступали наиболее рельефно, заставляя исчезнуть мои собственные вводные замечания. Если бы я просмотрел отпечатанный негатив (?), то еще одно оружие было бы сломлено во вражеских руках. Так как я пренебрег этой моей обязанностью, то Карма заложила семена того, что медиумы будущего и «Знамя» могут это назвать «Торжеством Киддла». Грядущие века разделят общество наподобие ваших современных бэконистов и шекспиристов на два враждебных лагеря «Киддлистов» и «Кут-Хумистов», которые будут сражаться над важной литературной проблемой: кто из этих двух заимствовал у другого? Мне могут сказать, что тем временем американские и английские спиритуалисты уже тайно злорадствуют над седаном «Синнетта – К.Х». Пусть их великий оратор и поборник и они сами наслаждаются своим триумфом в мире и счастье, ибо ни один Адепт никогда не бросит своей Гималайской тени на них, чтобы омрачить их невинное блаженство. Вам и немногим другим верным друзьям я считаю своим долгом дать пояснение. Всем другим я предоставляю право рассматривать м-ра Киддла, кто бы он ни был, как вдохновителя вашего смиренного слуги. Я кончил, и теперь вы, в свою очередь, делайте с этими фактами все, что вам угодно, за исключением использования их в печати или даже сообщения их вашим оппонентам не иначе как в общих выражениях. Вы должны понять, из каких соображений я так поступаю. Мой дорогой друг, Адепт все-таки полностью никогда не перестает быть человеком; также он не теряет чувства своего достоинства из-за того, что он Адепт. В качестве последнего он, несомненно, во всех случаях остается совершенно равнодушным к мнению внешнего мира. Человек же всегда проводит черту между невежественным предположением и умышленным личным оскорблением. От меня нельзя ожидать, что я воспользуюсь преимуществами первого, чтобы всегда прятать сомнительного Адепта под полой двух предполагаемых «шутников»; а как человек я в последнее время имел слишком много опыта в подобных вышеупомянутых оскорблениях со стороны господ С.Мозеса и К.К.Мэсси, чтобы еще дать им более благоприятную возможность не доверять К.Х. или видеть в нем грубого виновника, что-то вроде преступного хитрого Бабу перед присяжными заседателями из суровых европейских юристов и судьями.

У меня нет времени, чтобы полностью ответить на ваше последнее длинное деловое письмо, но отвечу позднее. Также не буду отвечать м-ру Уорду, так как это бесполезно; я очень одобряю его приезд в Индию и настолько же не одобряю его прихоть привести с собою сюда м-ра К.К.Мэсси. В результате моего письма получился бы вред нашему делу среди англичан. Недоверие и предвзятые мнения заразительны. Его присутствие в Калькутте настолько же влияло бы на дело, для которого я существую, как присутствие и услуги м-ра Уорда: оно принесет добрые последствия. Но я настаиваю, чтобы он какое-то время провел в штаб-квартире, прежде чем приступить к намеченному им любимому труду среди чиновников.

Несомненно, весьма лестно услышать от него, что миссис К. «пыталась изо всех сил встретиться со мною в своих трансах»; и весьма грустно узнать, что «хотя она вызывала вас (меня) всею своею духовной силою, не получила ответа». Действительно, очень жаль, что этой «прекрасной даме» было причинено беспокойство и она скиталась в пространстве, разыскивая незначительного меня. По-видимому, мы с нею передвигаемся в различных астральных «кругах», и ее случай не первый, когда люди становятся скептическими по отношению существования вещей, находящихся за пределами их собственной среды. Вы знаете, существуют «Альпы над Альпами», и с двух различных вершин нельзя получить один и тот же вид! Тем не менее, я говорю, для меня лестно обнаружить, что она вызывает меня по имени в то время, как она готовит для меня самого и моих коллег бедственное Ватерлоо. По правде говоря, я не был осведомлен о первом, хотя болезненно сознавал последнее. Все же если бы даже этот мрачный заговор никогда не вошел в ее духовный ум, то, честно говоря, я не думаю, что я когда-либо ответил бы на ее зов. Как сказал бы американский спиритуалист, кажется, слишком мало сродства между нашими двумя натурами. Она для меня слишком высокомерна, властна, слишком самодовольна; кроме того, она слишком молода и «очаровательна» для такого бедного смертного, как я. Серьезно говоря, мадам Гебхард – совсем другого рода человек. У нее искренняя, надежная натура; по своей интуиции она прирожденная оккультистка, и я проделал с нею несколько экспериментов, хотя это скорее обязанность М., нежели моя, и, как вы сказали бы, «это не было заранее предусмотрено», чтобы я посещал всех сивилл и сирен теософического учреждения. Мое собственное предпочтение заставляет меня держаться более безопасной стороны двух полов в моих оккультных делах с ними, хотя по некоторым причинам даже такие посещения – в моей натуральной коже – должны быть чрезвычайно ограничены. Прилагаю телеграмму от м-ра Брауна Старой Леди. Через неделю я буду в Мадрасе en route[1] в Сингапур и Цейлон и Бирму. Я отвечу вам через одного из учеников в Главной Квартире.

Бедная Старая Леди в немилости? Да что вы – нет! Мы ничего не имеем против этой старой женщины, лишь бы она была одна. Чтобы избавить нас от оскорблений, как она это называет, она готова дать наши действительные адреса и таким образом привести к катастрофе. Действительная причина заключается в том, что это несчастное творение слишком много компрометировали, слишком тяжко оскорбляли из-за нашего существования. Все это обрушивается на нее, и это будет только правильно, если она в чем-то будет прикрыта.

Да! Я хотел бы увидеть вас Президентом, если будет возможно. Если Коган (он посылает вам свое благословение) не разрешит действовать по другой деловой линии, т.е. психологически, то я отказываюсь доверить возрождение «Феникса» доброй воле своих соотечественников. Отношения между двумя расами весьма натянуты, и что-либо сейчас предпринятое индийцами наверняка встретит яростное сопротивление находящихся в Индии европейцев. Оставим это на время. На ваши вопросы я отвечу в своем следующем письме. Если вы найдете время для «Теософа» и привлечете еще кого-нибудь, как, например, м-ра Майерс, вы меня лично обяжете. Вы неправы в том, что не доверяете писаниям Субба Роу. Он не пишет охотно, будьте уверены, но он никогда не сделает ложного сообщения. Прочтите его последнее произведение в ноябрьском номере. Его сообщение, касающееся ошибок генерала Кэннингхема, следовало бы рассматривать, как целое откровение, ведущее к революции в индийской археологии. Десять шансов против одного, что оно никогда не получит того внимания, которое оно заслуживает. Почему? Просто потому, что его сообщение содержит трезвые факты, а то, что вы, европейцы, предпочитаете, есть выдумка, которую вы предпочитаете до тех пор, пока последняя совпадает с предвзятыми теориями и отвечает им.

К.Х.


Чем больше я об этом думаю, тем более разумным мне кажется ваш план о создании общества внутри Лондонского Общества. Пытайтесь, ибо что-нибудь из этого может получиться.


Сноски


  1. Проездом.