Блаватская Е.П. - Таинственная земля

ТАИНСТВЕННАЯ ЗЕМЛЯ

Обозревает ли человек внушительные руины Мемфиса или Пальмиры, стоит ли у подножия великой пирамиды Гизы, бродит ли по берегам Нила, размышляет ли среди заброшенной цитадели давно утерянной и таинственной Петры, сколь бы туманны ни казались истоки этих доисторических реликвий, все же он обретает некую твердую почву для догадок и предположений. Сколь бы непроницаемой ни казалась завеса, скрывающая историю древних памятников, все же то здесь, то там появляются проблески, сквозь которые можно увидеть свет. Нам известны потомки тех, кто воздвигал эти памятники. Также мы знаем, хотя и поверхностно, историю народов, следы цивилизации которых разбросаны вокруг нас. Иначе обстоит дело с памятниками древности Нового Света — обеих Америк.

Там, вдоль побережья Перу, по всему Панамскому перешейку и Северной Америке, в каньонах Кордильер, в непроходимых ущельях Анд и особенно за Мексиканским плоскогорьем, лежат заброшенные развалины сотен некогда могущественных городов, стертых из памяти людей и утративших даже свое название. Погребенные в густых лесах и недоступных долинах, порою на глубине около двадцати метров под землей, они по сию пору остаются загадкой для науки, сбивают с толку исследователей и хранят безмолвие паче египетского Сфинкса. Мы абсолютно ничего не знаем об Америке до испанского завоевания. Не сохранилось никаких, даже сравнительно недавних, хроник; среди местных племен не осталось традиций, восходящих к прошлому. Мы так же ничего не знаем о народах, построивших эти циклопические сооружения, как и о непонятном культе, вдохновившем древних скульпторов, которые украсили сотни километров стен, памятников, монолитов и алтарей таинственными иероглифами, изображениями животных и людей, картинами неведомой жизни и утраченных искусств порою настолько фантастическими и дикими, что они невольно представляются бредом, фантасмагории которого по мановению руки некоего мага кристаллизовались в граните, дабы вечно озадачивать грядущие поколения. Само существование этих древних памятников оставалось неизвестным вплоть до начала XIX века. Мелочная, подозрительная ревность испанцев сразу же встала «китайской стеною» между их американскими владениями и чересчур любопытными путешественниками, а невежество и фанатизм завоевателей и их пренебрежение ко всему, кроме удовлетворения собственной ненасытной алчности, препятствовали научным исследованиям. Даже восторженные записки Кортеса и целой армии его разбойников и священников, а также Писарро и его бандитов и монахов о величии храмов, дворцов и городов Мексики и Перу долгое время оставались без внимания. Так, д-р У.Робертсон в своей «Истории Америки» сообщает, что жилища древних мексиканцев представляли собою «обычные хижины из глины, дерна или веток, похожие на жилища самых диких индейцев»; ссылаясь на свидетельства некоторых испанцев, он даже рискует утверждать, что во всей этой обширной империи не осталось «ни единого памятника, ни следа сооружений древнее периода завоевания»!

Реабилитировать истину суждено было великому Александру Гумбольдту. В 1803 году этот выдающийся ученый и путешественник пролил новый свет на мир археологии. Ему посчастливилось стать пионером многих открытий. В то время Гумбольдт описал только Митлу, Долину Мертвых, Сочикалько и великий пирамидальный храм Чолула. За ним последовали Джон Л.Стивенс, Ф.Катервуд и Сквайер; а в Перу — Д’Орбиньи и д-р Чуди. С тех пор множество путешественников побывало в разных местах, оставив нам точное описание многих памятников древности. Но сколько еще осталось не только не исследованным, но даже неизвестным, сказать не может никто.

Что касается сооружений доисторических, то в этом Перу и Мексика могут соперничать даже с Египтом. Не уступая Египту в громадности циклопических сооружений, Перу превосходит его в их количестве, а храм Чолула больше великой пирамиды Хеопса в ширину, а возможно, и в высоту. Сооружения общественного назначения: стены, фортификационные укрепления, террасы, водопроводы, акведуки, мосты, храмы, захоронения, целые города и изящно вымощенные дороги протяженностью в сотни миль — почти сплошною сетью покрывают эту землю. На побережье они выстроены из обожженных на солнце кирпичей, в горах — из порфиритного известняка, гранита и силикатного песчаника. История ничего не знает о поколениях, построивших эти памятники, и даже предания умалчивают о них. Разумеется, большинство этих каменных руин покрыто обильной растительностью. На месте разрушенных городов выросли целые леса, и, за немногими исключениями, все превратилось в развалины. Но даже по развалинам можно судить о былом величии.

Испанские историки в высшей степени легкомысленно относят чуть ли не все эти руины ко временам инков. Трудно сделать большую ошибку. Иероглифы, порою полностью покрывающие стены и монолиты, как и прежде, остаются мертвой буквой для современной науки. Но они точно так же были мертвою буквой и для инков, хотя историю этого народа можно проследить до одиннадцатого столетия. Они не знали, что означают все эти надписи, но приписывали их своим неизвестным предшественникам, исключая этим предположение о своем происхождении от первых цивилизаторов их страны. Вкратце история инков такова.

Инка на языке кечуа — титул вождя или императора, а также название правящей и самой аристократической династии или, скорее, касты этой страны, которая правила в течение неизвестного периода времени, вплоть до испанского завоевания. Одни полагают, что инки впервые появились в Перу в 1021 году, неизвестно откуда; другие, и это тоже предположение, — через пять веков после библейского «потопа», по скромным понятиям христианской теологии. Второе предположение, несомненно, ближе к истине. Инки, с их исключительными привилегиями, силой и «непогрешимостью» — копия касты брахманов Индии только на противоположном конце земли. Подобно им, инки утверждали, что происходят непосредственно от Божества, каковым, как и у династии Сурьяванша в Индии, является Солнце. Согласно единственной, но общепринятой легенде, в какой-то период времени все население теперешнего Нового Света распалось на отдельные враждующие и дикие племена. В конце концов Высшее Божество, Солнце, сжалилось над ними и, дабы спасти их от невежества, послало на землю двух своих детей — учить людей. Это были Манко Капак и его сестра и жена Мама Оэлья Уака, соответствующие опять-таки египетскому Озирису и его сестре и жене Изиде, а также некоторым индусским богам и полубогам и их женам. Эти двое появились на прекрасном острове озера Титикака, о котором мы еще вспомним, и отправились на север, в Куско, ставший позднее столицей инков, откуда они и начали распространять цивилизацию. Божественная пара собрала вместе все расы из разных уголков Перу и распределила между ними труд. Манко Капак учил мужчин сельскому хозяйству, архитектуре, закону и искусству, а Мама Оэлья учила женщин прясть, ткать, вышивать и вести хозяйство. Инки считали себя потомками этой небесной пары, и все же они ничего не ведали о народе, воздвигнувшем колоссальные, ныне разрушенные города, заполнявшие всю их империю, которая тогда простиралась от экватора до 37 градуса [южной] широты и даже далее, включая западные склоны и всю горную цепь Анд с восточными спусками к рекам Амазонке и Ориноко. Прямые потомки Солнца, инки были верховными жрецами государственной религии, а также императорами и государственными деятелями страны; в силу этого они, опять-таки как и брахманы — утверждали свое божественное превосходство над простыми смертными и основали, подобно «дваждырожденным», исключительную и аристократическую касту — династию инков. Каждый правящий инка, которого почитали за сына Солнца, был верховным жрецом, оракулом, главнокомандующим во время войны и абсолютным монархом, совмещая, таким образом, обязанности папы и короля и предвосхищая мечты всех римских пап. Его команды слепо исполнялись, его персона была священна и почиталась как божество. Высшие офицеры не могли находиться в его присутствии обутыми, и этот знак уважения вновь указывает на восточное происхождение; а обычай прокалывать уши юношам королевской крови и украшать их золотыми серьгами, «по мере получения очередного звания увеличивавшимися в размере, что в конце концов приводило к растяжению хрящей», наводит на мысль о странном сходстве между портретами многих из них, найденными в многочисленных более поздних руинах, и изображениями Будды и некоторых индусских божеств, не говоря уже о современных «денди» Сиама, Бирмы и Южной Индии. И так же, как в Индии периода расцвета власти брахманов, получать образование и изучать религию могли только юноши привилегированной касты инков. А когда правящий инка умирал, или, как это называлось, «призывался в дом отца», вместе с ним во время погребальной церемонии умерщвляли множество его слуг и жен точно так, как это описано в древних хрониках Раджастана и как это делалось во время недавно запрещенного обряда сати. Учитывая все это, археолог не может удовлетвориться кратким замечанием некоторых историков, что «в этой легенде мы обнаруживаем лишь еще одну версию истории цивилизации, общей для всех примитивных народов, и ту выдумку божественного родства, с помощью которой интриганы-правители и хитрецы-жрецы старались закрепить свое превосходство над людьми». Не больше объясняет и заявление, что «Манко Капак почти точная копия китайского Фуси, индийского Будды, египетского земного Озириса, мексиканского Кецалькоатля и Вотана Центральной Америки», ибо все это и так слишком очевидно. Хотелось бы знать, как могло случиться, что народы, населяющие столь противоположные страны, как Индия, Египет и Америка, похожи не только в общих религиозных, политических и социальных взглядах, но зачастую и в мельчайших деталях?

Самое главное — выяснить, кто из них кому предшествовал, объяснить, как эти народы в четырех концах света положили начало почти идентичным архитектуре и искусствам; разве что и впрямь были времена, как уверяет Платон, да и многие современные археологи, когда два Света были единым континентом и корабли для сообщения между ними были не нужны.

Согласно последним изысканиям, только в Андах существует пять различных архитектурных стилей. Храм Солнца в Куско принадлежит к позднейшему из них и является, пожалуй, единственным значительным сооружением, если верить современным путешественникам, которое можно определенно отнести к периоду инков, чье царственное величие считается последним отблеском цивилизации, уходящей в бесконечную глубь веков. Д-р Э.Р.Хит из Канзаса полагает, что

...задолго до Манко Капака в Андах обитали племена, которые, вероятно, были ровесниками дикарей Западной Европы. Гигантская архитектура указывает на род циклопов, основателей вавилонского храма и египетских пирамид. Греческий завиток, обнаруженный во многих местах, был заимствован [?] у египтян; обычаи захоронения и бальзамирования указуют на Египет...

Далее этот ученый путешественник пишет, что черепа из захоронений, по заключениям краниологов, представляют три различные расы: чинчей, населявших западные области Перу от Анд до побережья Тихого океана, аймаров, обитавших в горных долинах Перу и Боливии на южном побережье озера Титикака, и уанков, «заселявших плато между горными цепями Анд, к северу от озера Титикака до 9-го градуса южной широты». Смешивать постройки эпохи инков в Перу и эпохи Монтесумы и его кациков в Мексике с памятниками аборигенов — фатально для археологии. В то время как Чолула, Уксмал, Кауачи, Пачакамак и Чичен-Ица к моменту вторжения испанских banditti прекрасно сохранились и были заселены, сотни памятников и городов уже тогда лежали в руинах, а их происхождение было неизвестно завоеванным инкам и кацикам так же, как и нам. Несомненно, это остатки цивилизации неизвестных, ныне вымерших народов. О правильности этой гипотезы свидетельствуют головы странных форм и профили человеческих фигур на монолитах в Копане. Ярко выраженное различие между черепами этих рас и индоевропейцев вначале объясняли тем, что матери механическим путем придавали особую конфигурацию головам своих младенцев, как это часто делают другие племена и народы. Но тот же автор пишет, что находка «мумии семи- или восьмимесячного человеческого зародыша с такою же формой черепа заставила усомниться в верности данного предположения». Помимо гипотезы, имеется и неоспоримое научное доказательство существования цивилизации в Перу много веков назад. Если бы мы, не подкрепив вескими доводами данное предположение, сразу назвали бы количество тысячелетий, истекших с тех пор, у читателя захватило бы дух. Поэтому начнем с фактов.

Перуанское гуано — прекрасное удобрение, состоящее из помета морских птиц, смешанного с их разлагающимися останками, яйцами, останками тюленей и тому подобным, скопившееся на островах Тихого океана и на побережье Южной Америки, ныне хорошо известно, равно как и процесс его образования. Его впервые открыл Гумбольдт и в 1804 году привлек к нему внимание всего мира. Описывая залежи гуано, покрывающие гранитные скалы островов Чинча и других слоем толщиной 15—20 метров, он отмечает, что за 300 лет после завоевания к этому слою добавилось лишь несколько линий. Сколько тысяч лет понадобилось для образования слоя толщиною почти двадцать метров — вопрос чисто арифметический. В связи с этим процитируем статью «Древности Перу»:

На островах Чинча на глубине около двадцати метров были обнаружены каменные идолы и сосуды, а на глубине десяти-одиннадцати метров — деревянные идолы. Из-под слоя гуано, на островах Гуаньапе (к югу от Трухильо) и Макаби (к северу от него) были извлечены мумии, птицы, птичьи яйца, золотые и серебряные украшения. На острове Макаби рабочие нашли несколько огромных золотых ваз, которые они разбили и поделили между собой несмотря на то, что им предлагали за них столько золотых монет, сколько весили эти вазы; таким образом, эти реликвии, представлявшие величайший интерес для ученых, были утрачены навсегда. Кто может вычислить, сколько веков понадобилось для того, чтобы на этих островах образовался одиннадцатиметровый слой гуано, — учитывая, что за триста лет, прошедших со времени завоевания, он практически не увеличился — тот сможет дать вам представление о древности этих реликвий».

Если мы ограничимся только арифметическими вычислениями, то, принимая во внимание, что в одном дюйме 12 линий, а в одном футе 12 дюймов, и допуская, что каждый век слой этот увеличивался на одну линию, мы будем вынуждены признать, что люди, изготовившие эти драгоценные вазы, жили 864 000 лет назад! Сделав скидку на возможные ошибки и набавив на век по две линии, скажем, по дюйму на каждые сто лет, мы все же придем к тому, что 72 000 лет назад существовала цивилизация, которая, если судить по ее общественным сооружениям, прочности конструкций и величию зданий, не уступала нашей собственной, а в некоторых случаях и превосходила ее.

Придерживаясь представлений о периодичности циклов как для мира в целом, так и для народов, империй и племен в отдельности, мы убеждены, что наша современная цивилизация лишь последний рассвет того, что уже бессчетное множество раз было на этой планете. Это может и не быть точной наукой, но являет собою индуктивную и дедуктивную логику, основанную на теориях, гораздо менее гипотетических и более очевидных, нежели любая другая теория, считающаяся строго научной. Выражаясь словами профессора Ф.Ю.Найфера из Сент-Луиса, «мы друзья не теории, но истины», и до тех пор, пока истина не найдена, мы будем приветствовать любую новую теорию, какой бы непопулярной она ни казалась вначале, из опасения отбросить в своем невежестве тот камень, который со временем может оказаться краеугольным камнем истины. «Ошибки ученых почти неисчислимы, и не потому, что они — ученые, а потому, что они — люди», — говорит тот же ученый и далее цитирует благородные слова Фарадея: «Иногда, и весьма часто, суждение должно воздерживаться от окончательных выводов. Это может показаться очень неприятным и утомительным, но, так как мы все небезупречны, мы должны быть осторожными» («Экспериментальные исследования», 24-й выпуск).

За исключением нескольких самых известных руин, вряд ли когда-то предпринималась попытка подробного описания всех так называемых американских древностей. Однако для более полного выявления их сходства и различий такая работа абсолютно необходима. Если история религии и мифологии и, что гораздо важнее, происхождение, развитие и окончательное становление человечества будет когда-нибудь полностью разгадано, то лучше полагаться на археологические изыскания, нежели на гипотетические дедукции филологии. Следует начать с конкретных скульптурных воплощений древней мысли, более красноречивой в своей неподвижности, чем ее словесное выражение, слишком подверженное искажениям из-за бесчисленных и многобразных интерпретаций. Это откроет нам более легкий и надежный путь к разгадке тайны. Археологические общества должны составить полную энциклопедию мировых реликвий, сопоставив наиболее важные предположения о происхождении каждой из них. Ибо, какими бы фантастическими и дикими ни казались на первый взгляд некоторые из этих гипотез, все же каждая из них может в свое время оказаться полезной. Часто полезнее знать, чем данная вещь не является, нежели то, чем она является, как справедливо замечает Макс Мюллер.

Но подробное изложение не уместить в пределах нашей статьи. Однако, пользуясь отчетами государственных инспекторов, заслуживающих доверия путешественников, ученых, а также нашим собственным скромным опытом, мы постараемся в будущих номерах дать общее представление об этих древностях нашим индийским читателям, которые, возможно, никогда о них и не слышали. Наши сведения почерпнуты из надежных источников, а обзор древних памятников Перу основан, по большей части, на вышеупомянутой талантливой статье д-ра Хита.

* * *

Очевидно, мы, теософы, — не единственные иконоборцы в этом мире лжи и лицемерия. Мы не единственные, кто верит в циклы и, вопреки библейской хронологии, склоняется ко взглядам, которые втайне разделяют многие, но публично высказывают лишь единицы. Мы, европейцы, только начали выходить из низовья нового цикла и развиваться по восходящей линии, в то время как азиаты, особенно индусы, являются оставшимися представителями народов, населявших мир в предшествовавшие и ныне уже минувшие циклы. Произошли ли арии от архаических жителей Америки, либо, напротив, последние произошли от доисторических ариев, — вопрос, на который не в состоянии ответить ни один человек. Но то, что некогда должна была существовать внутренняя связь между древними ариями, доисторическими жителями Америки (как бы они ни назывались) и древними египтянами, легче доказать, нежели опровергнуть. И возможно, если такая связь действительно существовала, было это во времена, когда Атлантический океан еще не разделял два полушария, как теперь.

В статье «Древности Перу» (опубликованной в мартовском «Theosophist») доктор Хит из Канзас-Сити — rara avis среди ученых, не боящийся высказывать истину, где бы он ее ни находил, прямо в лицо догматической оппозиции, подытожил свои впечатления от древних памятников этой страны в следующих словах:

Трижды Анды погружались на сотни метров в воды океана и вновь медленно достигали своих нынешних высот. Человеческой жизни не хватит даже для того, чтобы подсчитать века, в течение которых это происходило. Побережье Перу с тех пор, как оно ощутило поступь Писарро, поднялось на 25 м. Если предположить, что Анды поднимаются неизменно и безостановочно, то прежде чем они достигли нынешней высоты, прошло, должно быть, 70 000 лет.

Кто может утверждать, что причудливая фантазия Жюля Верна относительно погибшего континента Атлантиды не близка к истине? Кто может утверждать, что на месте Атлантического океана не существовал континент, густо населенный людьми, знавшими тонкости искусств и наук, и что эти люди, обнаружив, что земля их опускается под воду, не перебрались кто на запад, кто на восток, заселив таким образом два новообразовавшихся полушария? Это объяснило бы сходство их археологических сооружений и рас, а также различия, вызванные изменениями в характере соответствующих климатов и стран и адаптированные к ним.

Так различаются лама и верблюд, хотя и принадлежат к одному виду; деревья альгорраба и эспино; так индейцы племени ирокезов Северной Америки и древние арабы давали одно и то же название созвездию Большой Медведицы; так разные народы, лишенные всякого общения и знаний друг о друге, делят зодиак на двенадцать созвездий и дают им одинаковые имена; а северные индусы называют Гималаи Андами, как жители Южной Америки назвали свою главную горную цепь. Стоит ли идти проторенной колеей и считать единственным «путем» заселения Западного полушария Берингов пролив?

Должны ли мы все еще помещать географический Эдем на Востоке и полагать, что земля, столь же пригодная для человека и геологически столь же древняя, чтобы стать заселенной, должна ждать бесцельных скитаний «потерянных колен Израилевых»?

Куда бы мы ни отправились исследовать древние памятники — в Северную, Южную или Центральную Америку, нас прежде всего поразит величие реликвий неведомых веков и рас, а также их поразительное сходство с курганами и сооружениями Древней Индии, Египта и даже некоторых частей Европы. Кто видел хотя бы один из этих курганов — видел все. Кто стоял пред циклопическими сооружениями одного континента, тот довольно точно может представить подобные сооружения других континентов. Однако следует сказать, что о возрасте древностей Америки нам известно еще меньше, чем даже о древностях долины Нила, о которых не известно почти ничего. Помимо внешних форм, очевидно также и сходство их символики с символикой Египта, Индии и некоторых других мест. Стоя перед великой пирамидой Хеопса в Каире, перед величественным курганом высотой более 30 м на равнине Кухокиа, неподалеку от Сент-Луиса в Миссури (размеры которого у основания 213 x 244 м, площадь 32 000 м², а объем около 560 000 м³), или перед курганом на берегу Браш Крик в Огайо, столь точно описанным Сквайером и Дэвисом, не знаешь, чем больше восхищаться — то ли геометрической точностью, соблюденной удивительными таинственными строителями в архитектурных формах этих монументов, то ли скрытой символикой, которую они явно стремились выразить.

Курган в Огайо представляет собою змею длиною более 300 м. Изящно извиваясь причудливыми кольцами, она сворачивает свой хвост в конце тройной спиралью. «Насыпь являет собой фигуру 1,5 м высоты, шириною 9 м в центре, сужающуюся к голове и хвосту». Шея змеи вытянута, рот широко раскрыт, в зубах — овальный предмет. По описаниям очевидцев, «овал образован насыпью высотою 1,2 метра и имеет идеальную форму; его поперечный и продольный диаметры — соответственно 25 и 49 метров». Все вместе представляют универсальную космологическую идею о змее и яйце. Догадаться об этом легко. Но как попал этот величайший символ герметической мудрости Древнего Египта в Северную Америку? Как случилось, что священные сооружения, обнаруженные в Огайо и других местах, эти квадраты, круги, восьмиугольники и другие геометрические фигуры, в которых легко узнаются основные идеи пифагорейских священных чисел, будто скопированы из «Книги Чисел»? Помимо мрака неизвестности, окутывающего их происхождение, о котором ничего не ведают даже индейские племена, в остальном сохранившие все свои предания, давность этих руин подтверждается существованием огромнейших и древнейших лесов, выросших на погребенных городах. Осторожные американские археологи великодушно определяют их возраст в 2000 лет. Но кто их воздвиг, мигрировали ли их создатели, или же их смели с лица земли победоносные армии, какая-то страшная эпидемия или вселенский голод — ответить на это, по словам тех же археологов, «по-видимому, свыше человеческих возможностей».

Cамые древние обитатели Мексики, хоть немного известные истории, и то больше гипотетически, толтеки. Предполагают, что они пришли с севера и достигли Анауака в VII веке н.э. Им также приписывают возведение в Центральной Америке, где они расселились в XI веке, нескольких больших городов, развалины которых сохранились и поныне. В этом случае именно они, должно быть, высекли иероглифические надписи, покрывающие некоторые руины. Почему же тогда пиктографическая система письма, применявшаяся завоеванными народами Мексики, которой выучились также завоеватели и миссионеры, не дает ключа к расшифровке иероглифических надписей в Паленке и Копане, не говоря уже о Перу? И сами эти цивилизованные толтеки — кто они и откуда пришли? Кто такие ацтеки, появившиеся вслед за ними?

Даже среди иероглифических систем Мексики были такие, изучение которых для иноземцев оказалось недоступным. Это так называемые таблицы юдициарной астрологии, «приведенные, но не разъясненные в опубликованном лордом Кингсборо труде» и считающиеся чисто метафорическими и символическими, «предназначенными лишь для жрецов и прорицателей и исполненными эзотерического смысла». Многие иероглифы на монолитах в Паленке и Копане — того же рода. Все «жрецы и прорицатели» были убиты католическими фанатиками, и тайна умерла вместе с ними.

Почти все курганы Северной Америки представляют собою террасированные холмы с ведущими наверх большими ступенчатыми пролетами, иногда квадратные, но чаще шести- и восьмиугольные или усеченные, которые во всех отношениях походят на теокалли Мексики и ступы Индии. Как возведение ступ в Индии приписывается пяти Пандавам Лунной расы, так и сооружение циклопических монументов и монолитов на берегах озера Титикака в Боливии приписывается великанам, пяти «изгнанным из-за гор» братьям. Они поклонялись Луне как своему праотцу и жили до наступления эпохи «Сынов и Дев Солнца». Сходство традиций ариев и южноамериканцев здесь слишком очевидно: Солнечная и Лунная расы Индии — Сурьяванша и Чандраванша — возрождаются в Америке.

Озеро Титикака, находящееся в центре одной из самых примечательных тектонических впадин земли, «протяженность которого почти 260 км, а ширина от 80 до 130 км, через реку, текущую по долине Эль Десагуадеро на юго-восток, соединяется с другим озером — Аульягас, удерживающим более низкий уровень, вероятно, из-за испарения или фильтрации воды, ибо оно не имеет стока. Озеро Титикака расположено на высоте более 3 800 м над уровнем моря и является самым высокогорным водным резервуаром подобных размеров в мире». Так как уровень воды в нем за исторический период сильно понизился, есть все основания предполагать, что некогда оно окружало возвышенность, на которой сохранились замечательные развалины Тиауанако.

Эти развалины, несомненно, исконные монументы эпохи, предшествовавшей периоду инков, столь же далекой, как и эпоха дравидов и прочих коренных жителей, предшествовавшая ариям в Индии. Хотя по преданиям инков великий законодатель и учитель перуанцев Манко Капак, этот Ману Южной Америки, распространял свои знания и влияние именно из этого центра, все-таки это еще не подтверждено фактами. Если аймары, «раса инков», ведут свое происхождение именно отсюда, как утверждают некоторые, то почему же тогда ни инки, ни аймары, по сей день живущие на берегах озера, ни даже древние перуанцы совсем ничего не знают о своей истории? Кроме смутного предания, повествующего о «великанах», воздвигших эти величественные сооружения за одну ночь, нет ни малейшего намека. И у нас имеются основания сомневаться, что инки относятся к расе аймаров. Инки утверждают, что происходят от Манко Капака, сына Солнца, а аймары считают этого законодателя своим наставником и основателем своей цивилизации. Но ни инки испанского периода не смогли доказать первое, ни аймары — второе. Язык аймаров сильно отличается от иничуа — языка инков, и, согласно д-ру Хиту, они были единственной расой, не утратившей своего языка после завоевания их потомками Солнца.

Развалины Тиауанако являют все признаки глубочайшей древности. Некоторые из зданий первоначально построены по пирамидальному плану, как и большинство американских курганов, и занимают площадь в несколько гектаров; но монолитные дверные проемы, колонны и каменные идолы, украшенные изящной резьбой, «выполнены в стиле, совершенно отличном от всех других памятников искусства, все еще открываемых в Америке». Д’Орбиньи с большим энтузиазмом повествует о развалинах.

Эти памятники [говорит он] состоят из кургана высотой свыше 30 м, окруженного колоннами; храмов от 200 до 400 м в длину, обращенных точно на восток и украшенных колоссальными угловыми колоннами; портиков, высеченных из монолитной каменной глыбы, отделанных рельефами тонкой работы, хотя и примитивных в своей простоте, символически изображающих Солнце и его посланника, орла-кондора; базальтовых изваяний с барельефами, головы которых высечены почти как египетские; и, наконец, внутренних покоев дворца, сложенных из огромных, прекрасно обтесанных каменных блоков, зачастую достигающих размеров 6,4 x 3,7 x 1,8 м. В храмах и дворцах порталы не наклонные, как у инков, но вертикальные; а их внушительные размеры и массивные глыбы, из которых они выложены, превосходят своей красотой и величием все, что было позже создано правителями Куско.

Как и многие другие исследователи, Д’Орбиньи считает, что эти руины представляли собой творения расы, предшествовавшей инкам.

В этих реликвиях озера Титикака четко различаются два архитектурных стиля. Например, развалины на острове Коати совершенно сходны с руинами Тиауанако, как и огромные, изящно вырезанные каменные блоки, некоторые из которых, по описаниям видевших их в 1846 году, имеют «около 1 м в ширину, 60 см в длину и почти 2 м в толщину». В то же время на некоторых островах озера Титикака есть памятники огромной величины, «истинно перуанского стиля, скорее всего останки храмов, разрушенных испанцами». К первому типу принадлежит знаменитое святилище со статуей человека внутри. Его портал, высотою в 3 м и шириной 4 м, с проемом 1,9 x 1 м, высечен из монолита. «На его восточном фасаде есть карниз, в центре которого стоит странная фигура человека, увенчанного лучами, перемежающимися змеями, украшенными гребнями на головах. По обе стороны этой фигуры расположены три ряда квадратных отсеков с человеческими и иными фигурами, явно символического характера...» Если бы этот храм был в Индии, его, бесспорно, причислили бы к храмам Шивы, но он находится на противоположном конце земного шара, где, насколько известно, не ступала нога ни шиваита, ни представителя племени нагов, хотя у мексиканских индейцев есть нагуаль — главный колдун и змеепоклонник. «Руины стоят на возвышенности, которая, судя по следам, оставленным вокруг водою, некогда могла быть островом озера Титикака; но уровень воды в озере ныне на 41,2 м ниже, а линия берега сдвинулась на 19,3 км. Этот факт, наряду с другими, подтверждает мнение, что руины эти древнее других, известных в Америке». Итак, все эти развалины единодушно приписывают некоторому «неизвестному и таинственному народу, предшествовавшему перуанцам так же, как тульуатеки, или толтеки, предшествовали ацтекам. Похоже, это была цитадель высочайшей и древнейшей цивилизации Южной Америки, равно как и народа, оставившего по себе гигантские памятники своего могущества и искусства». И все эти памятники либо Драконтии — храмы, посвященные Змию, либо храмы, посвященные Солнцу.

Точно такого же характера и разрушенные пирамиды Теотиуакана, и монолиты в Паленке и Копане. Первые находятся примерно в 39 км от Мехико, в долине Отумла, и считаются одними из самых древних в этой стране. Две основные пирамиды посвящены, соответственно, Солнцу и Луне. Они построены из отесанного камня, имеют квадратную форму, четыре яруса и плоскую поверхность наверху. Наибольшая из них — пирамида Солнца (67,4 м в высоту, сторона квадратного основания 207,3 м) — занимает площадь в 4,5 гектара, почти как великая пирамида Хеопса. И все же пирамида Чолула, согласно Гумбольдту, на 3 м выше пирамиды Теотиуакана, сторона квадрата в ее основании равна 426,7 м, а занимаемая площадь — 18 гектаров!

Интересно послушать, что ранние авторы, историки, видевшие эти сооружения во время первого завоевания, говорят хотя бы о позднейших из них, например о великом храме в Мехико. Он представлял собой огромную квадратную площадку, «обнесенную стеной из камня и извести, толщиной в 2,5 м, с зубцами и украшениями в виде многочисленных каменных изваяний змей», — рассказывает один из них. Кортес говорит, что за этой стеной можно было бы легко разместить 500 домов. Земля внутри была вымощена отполированными камнями, столь гладкими, что «лошади испанцев все время по ним скользили», пишет Бернал Диас. В связи с этим уместно вспомнить, что мексиканцев завоевали не испанцы, а их лошади. Поскольку этот народ Америки никогда в глаза не видал ни одной лошади, то коренные жители, хотя и чрезвычайно храбрые, «были настолько испуганы видом лошадей и ревом артиллерии», что, приняв испанцев за существ божественного происхождения, отправляли им в качестве жертвоприношения людей. Одной этой суеверной паники достаточно, чтобы объяснить, почему горстка людей смогла так легко покорить неисчислимые тысячи воинов.

Согласно Ф.Лопесу де Гомара, четыре стены, опоясывающие храм, соответствовали сторонам света. «В центре этой гигантской площади возвышался великий храм — громадное пятиярусное сооружение в виде усеченной пирамиды, облицованное камнем, имеющее в основании квадрат длиною 91 м, высотою почти 37 м, с плоской вершиной, где располагались две башни — алтари божеств, которым был посвящен этот храм», Тескатлипока и Уицилопочтли. Именно здесь приносились жертвы и поддерживался вечный огонь. Ф.Х.Клавихеро говорит, что «кроме этой великой пирамиды... было еще сорок подобных сооружений меньших размеров, посвященных различным божествам. Одно из них — Тескакальи, «Дом Блестящих Зеркал»... было посвящено Тескатлипоке — Богу Света, Душе Мира, Жизнедателю, Духовному Солнцу». Жилища жрецов, которых, по описанию Сарате, насчитывалось до пяти тысяч, располагались поблизости, как и семинарии и школы.

«Пруды и фонтаны, рощи и сады, в которых выращивали цветы и ароматические травы для определенных священных ритуалов и украшения алтарей», имелись в изобилии; а внутренний двор был настолько велик, что «восемь или десять тысяч человек могли свободно танцевать в нем во время торжественных праздников», — пишет де Солис. Торквемада насчитывает в Мексике 40 000 таких храмов, но Клавихеро, говоря о величественных теокаллях Мексики (буквально домах Бога), считает, что их еще больше.

Сходство древних святилищ Старого и Нового Света настолько замечательно, что многие приходили в изумление, но лучше Гумбольдта его не выразил никто: «Какие поразительные существуют аналогии между памятниками старых континентов и толтеков, которые... воздвигли эти колоссальные сооружения, усеченные многоярусные пирамиды, напоминающие храм Бела в Вавилоне! С чего они копировали эти величественные строения?»

Великий естествоиспытатель равно мог бы спросить: откуда мексиканцы, эти жалкие язычники, взяли все свои христианские добродетели? Прескотт пишет, что кодекс ацтеков «являет глубочайшее уважение к великим принципам нравственности и выказывает такое ясное понимание оных, какое можно встретить только у очень развитых народов». Некоторые из них любопытны тем, что схожи с этикой Евангелий. «Всякий, кто смотрит на женщину с любопытством, уже прелюбодействует с нею глазами своими», — гласит один из них. «Живите в мире со всеми; сносите несчастья со смирением; Бог видит все, он отомстит за вас», — провозглашает другой.

Признавая лишь единую Высшую Силу в Природе, они обращались к ней как к Божеству, «коим мы живем, Вездесущему, ведающему всеми помыслами и ниспосылающему дары, без которого человек ничто; незримому, бесплотному... совершенному в совершенстве и чистоте, под крылами которого мы находим отдохновение и верную защиту». Лорд Кингсборо говорит, что, давая имена своим детям, они совершали ритуал, очень похожий на христианский обряд крещения; «губы и грудь младенца окропляли водою и молили Бога дозволить святым каплям смыть грех, полученный этим ребенком до сотворения мира, дабы он мог родиться заново». «Законы их были совершенны; справедливость, довольство и мир царили в стране этих темных язычников, когда бандиты и иезуиты Кортеса высадились в Табаско». Столетия убийств, грабежей и насильственного обращения в христианство оказалось достаточно, чтобы превратить этих мирных, безобидных и мудрых людей в то, что они представляют из себя ныне. Они сполна облагодетельствованы догматическим христианством. И кто хоть раз побывал в Мексике, знает, что это означает. Страна кишит кровожадными фанатиками-христианами, ворами, мошенниками, пьяницами, дебоширами, убийцами и самыми отъявленными в мире лжецами! Мир и слава вашему праху, о Кортес и Торквемада! И да не позволят вам, хотя бы в этом случае, похваляться просвещением, которое ваше христианство излило на несчастных и некогда добродетельных язычников!

* * *

Руины Центральной Америки не менее впечатляющи. Массивные, со стенами огромной толщины, они, как правило, имеют широкую лестницу, ведущую к главному входу. В многоэтажных сооружениях каждый последующий этаж меньше предыдущего, что придает им вид многоярусных пирамид. С внешней стороны каменные либо оштукатуренные стены покрыты искусно высеченными символическими изображениями, а внутренние помещения разделены на коридоры и темные залы со сводчатыми потолками. Крыша поддерживается перекрывающими друг друга горизонтальными рядами каменной кладки, «образующими стрельчатую арку, напоминающую по стилю древние памятники Старого Света». В некоторых залах в Паленке Стивенс обнаружил дощечки, испещренные рельефными изображениями и иероглифическими надписями весьма тонкой работы. В Гондурасе Катервуд и Стивенс раскопали в старом лесу Копаны целый город — храмы, дома и огромные монолиты с искусной резьбой. Скульптура и общий стиль сооружений Копаны уникальны, ничего похожего или хотя бы напоминающего этот стиль нигде больше не обнаружено, разве что в Киригуа и на островах озера Никарагуа. Никто не может расшифровать таинственные иероглифические надписи на алтарях и монолитах.

За исключением нескольких строений из необработанного камня, «памятники Копаны можно считать самыми древними среди известных нам в Центральной Америке», — говорится в «Новой американской энциклопедии». Копан уже во времена испанского завоевания представлял собой заброшенные развалины, о которых остались лишь смутные предания.

Столь же необычны и руины различных эпох в Перу. Все еще впечатляют руины храма Солнца в Куско, несмотря на то что им лихо досталось от загребущих рук вандалов-испанцев. Если верить рассказам самих завоевателей, он походил на сказочный замок. Главный храм, часовни и здания, обнесенные громадной круговой каменной стеной, расположены в самом центре города, и даже их развалины вызывают заслуженное восхищение путешественников. «Внутри священной ограды пролегали акведуки, там были сады и аллеи с кустарниками и цветами из золота и серебра, имитировавшими творения природы. За храмом ухаживало четыре тысячи жрецов». «Земля в пределах трехсот метров вокруг храма почиталась священною, и никому не дозволялось ступать по ней в обуви», — пишет Ла Вега. Помимо этого великого храма, в Куско было еще 300 менее важных храмов. Следующим по красоте был известный храм Пачакамака. Гумбольдт упоминает еще об одном великом храме Солнца, а «у подножия Каннарской двозвышенности прежде находился знаменитый алтарь Солнца, являвший собой вселенский символ этого светила, который сама природа высекла на поверхности огромной скалы». Роман говорит, что «храмы Перу строились на возвышенностях или на вершинах холмов и обносились четырьмя круговыми земляными насыпями, одна вокруг другой». Другие руины, которые я видел сам, особенно курганы, окружены двумя, тремя или четырьмя каменными оградами. Неподалеку от города Кайамбе, на том самом месте, где Антонио де Уолья увидел и описал древний перуанский храм, «совершенно круглый по форме и открытый сверху», сохранилось несколько подобных кромлехов». М-р Дж.Г.Риветт-Карнак, цитируя статью из газеты «Madras Times» за 1876 год, приводит в своих «Археологических заметках» следующие сведения о некоторых любопытных курганах в окрестностях Бангалора:

Рядом с деревней отчетливо просматривается по меньшей мере сотня кромлехов. Эти кромлехи окружены круглыми каменными оградами, некоторые из которых состоят из трех-четырех концентрических кругов. Один примечательный кромлех обнесен четырьмя огромными каменными оградами, и местные жители называют его «Пандавара Гуди» — храмом Пандавов...

Похоже, это первый случай, когда местные жители принимают сооружение подобного рода за храм давно исчезнувшей, если вообще не мифической расы. Многие из этих сооружений окружены тройным кольцом каменной ограды, некоторые — двойным и лишь несколько — одинарным.

Североамериканские индейцы Аризоны (на 35-м градусе широты) и по сей день окружают свои примитивные алтари подобными каменными кругами, а их священный источник, открытый майором топографической службы армии США Альфредом Калхоуном, членом Геологического общества, окружен такой же символической каменной стеной, какая обнаружена в Стоунхендже и некоторых других местах.

Бесспорно, самое интересное и полное описание перуанских памятников древности принадлежит перу д-ра Хита из Канзаса, о котором уже говорилось выше. Общее описание этих руин заняло у него всего несколько журнальных страниц, тем не менее ему удалось мастерски и ярко обрисовать их богатства. Не один спекулянт разбогател всего лишь за несколько дней, осквернив и разграбив «уаки». Останки бесчисленных поколений неизвестных рас, мирно покоившихся там кто знает, сколько веков, ныне брошены святотатцами-кладоискателями истлевать под тропическим солнцем. Выводы д-ра Хита, возможно, более поразительные, нежели его открытия, достойны воспроизведения. Сделаем это в сокращенном виде.

Возьмем, к примеру, долину Хекетепеке. На новейших картах, на южной широте 7 градусов 24 минуты, вы найдете порт Пакасмайо. В шести с половиной километрах севернее река Хекетепеке, отделенная от него бесплодной пустыней, впадает в море... На южном берегу, там, где она впадает в море, возвышается холм (площадью 400 м2 и высотою 12,2 м), сложенный из обожженных на солнце кирпичей. Стена шириной 15 м соединяет его с другим холмом (высота его 45,7 м, сторона наверху равна 61 м, а у основания, почти квадратного — 153 м). Этот второй холм разделен на секции-помещения (сторона внизу 3 м, наверху 1,8 м, высота 2,5 м). Все курганы подобного типа, по-видимому, храмы поклонения Солнцу или крепости, имеют на северной стороне наклонную поверхность для входа. Кладоискатели проникли почти до середины этого кургана и, поговаривают, нашли там золотые и серебряные украшения на 150 000 долларов. В песке, возле стены и кургана, было открыто большое захоронение... В нем тоже было найдено множество украшений из золота, серебра, меди, бусы из кораллов и ракушек и ткани. На северном берегу реки, на вершине утеса, обнаружены обширные руины обнесенного стеною города (площадью 16,1 x 3,22 км)...

Последуйте по реке в сторону гор. На всем протяжении вашего пути вам встретятся только руины и уаки. В Толоне, городе у подножия горы [есть еще один разрушенный город]... В восьми километрах от Толона вверх по реке стоит одинокая гранитная глыба (ее диаметры 1,2 и 1,8 м), испещренная иероглифами. Еще дальше, почти в 30 км от нее, есть гора, вершина которой, там, где сходятся два ущелья, на 15 м покрыта такими же иероглифами: изображениями птиц, рыб, змей, кошек, обезьян, людей, солнца, луны и многими странными, непонятными теперь фигурами. Скала, на которой они высечены, — силикатный песчаник, и многие линии выбиты до 32 мм в глубину. В одном большом камне выдолблены три отверстия глубиной от 50 до 75 см, диаметром у поверхности 15 см, а в глубине 5 см...

В Анчи, на реке Римак, на вертикальной стене, на высоте более 60 м над руслом реки, высечены два иероглифа, представляющих собою несовершенную букву «B» и совершенную «D». В расщелине под ними, у реки, было раскопано золото и серебро на сумму 25 000 долларов. Когда инки узнали об убийстве своего вождя, что сделали они с золотом, предназначенным для его выкупа? По слухам, они его закопали... Не могут ли эти знаки в Йонане кое-что нам поведать, ведь они на дороге близ города инков?..

Приведенные отрывки были опубликованы в ноябре 1878 года. Когда же в октябре 1877-го в «Разоблаченной Изиде» (том I) я привела легенду, которую считаю абсолютно достоверной в силу причин, которые слишком долго пришлось бы объяснять, и касающуюся все тех же погребенных сокровищ, предназначавшихся для выкупа вождя инков, то один журнал, более язвительный, нежели учтивый, сравнил ее с выдумками барона Мюнхаузена. Тайну поведал мне один перуанец. В Арике, по пути из Лимы, стоит огромная скала, считающаяся, по преданию, местом погребения инков. Когда последние лучи заходящего солнца падают на поверхность скалы, на ней можно разобрать любопытные иероглифы. Эти знаки являются одним из ориентиров, указывающих, как найти несметные богатства, зарытые в подземных коридорах. Подробности даны в «Разоблаченной Изиде», и я не буду повторять их. Эта легенда находит подтверждение в многочисленных научных трудах последнего времени, так что, возможно, теперь к ней отнесутся с меньшим пренебрежением.

...В нескольких километрах от Йонана, посреди горной цепи, на высоте чуть более 200 м над уровнем реки, возвышаются стены города с населением в две тысячи человек. А примерно через 10 и 19 км от него — огромные стены и террасы...

На расстоянии около 125 км от побережья, поднявшись по извилистой тропе на высоту 2140 метров, а затем спустившись на 610 метров, вы попадаете в Кахамарку, или Кохамалку, времен Писарро... В метре от главной улицы, недалеко от центра города, и поныне стоит дом, известный как тюрьма Атауальпы.

Это тот самый дом, который Инка в 1532 году «обещал заполнить золотом — так высоко, как только смогут дотянуться его руки — в обмен на свою свободу»; и он выполнил свое обещание, наполнив его золотом на сумму 17 500 000 долларов. Но Писарро, этот старый испанский свинопас и достойный прислужник священника Эрнанда де Лугеса, убил вождя, несмотря на то что дал слово чести.

...Лагерь Инки, когда Писарро захватил Кахамарку, стоял в 5 км от города, в долине с горячими источниками. Часть стены неизвестной конструкции... зацементирована, и цемент крепче самих камней... В Чепене... есть холм, окруженный стеной, местами достигающей высоты 6 м, вершина которого почти вся возведена искусственно...

В 80 км к югу от Пакасмайо, между морским портом Уанчако и Трухильо, что в четырнадцати километрах друг от друга, находятся руины Чан-Чана, столицы государства Чиму... Дорога из порта в город пролегает через эти руины по насыпи высотою почти 1,5 м и ведет от одного нагромождения руин к другому; под нею проложен туннель. Независимо от того, были ли это укрепления, замки, дворцы или могильные курганы, называющиеся «уаки», все они носят имя «уака». Многочасовая прогулка верхом среди этих развалин дает о них лишь смутное представление, и даже опытные исследователи не могут определить, что из них было дворцом, а что — чем-то иным... Сооружение высочайших оград, должно быть, требовало колоссального труда.

Чтобы дать представление о богатствах, открытых испанцами в Перу, приводим копию записей муниципального совета Трухильо, сделанную мистером Хитом. Это копия отчетов из бухгалтерской книги казначейства за 1577 и 1578 годы, в которой зарегистрирована пятая часть стоимости сокровищ, найденных в «Уаке Толедо» одним-единственным человеком.

«Первое. В Трухильо, Перу, 22 июля 1577 года, дон Гарсиа Гутьеррес де Толедо явился в королевское казначейство для сдачи пятой части сокровищ в королевскую казну. Он принес слиток золота в 19 каратов, оцененный по весу в 2 400 испанских долларов, пятая часть которых, равная 708 долларам, была положена в королевскую кружку, включая полтора процента за определение пробы золота.

Второе. 12 декабря он принес пять слитков золота в 15 и 19 каратов, на 8 918 долларов.

Третье. 7 января 1578 года он принес пятую часть больших слитков и пластин золота, числом сто пятнадцать, весом от 15 до 20 каратов, на 153 280 долларов.

Четвертое. 8 марта он принес шестнадцать слитков золота, весом от 14 до 21 карата, на 21 118 долларов.

Пятое. 5 апреля он принес различные украшения из золота: маленькие золотые колокольчики, изваяния початков кукурузы и другие вещи, по 14 каратов, на 6 272 доллара.

Шестое. 20 апреля он принес три небольших слитка золота, весом в 20 каратов, на 4 170 долларов.

Седьмое. 12 июля он принес сорок семь слитков золота, весом от 14 до 21 карата, на 77 312 долларов.

Восьмое. В тот же день он принес еще часть золота и украшений в виде кукурузных початков и обломков от фигурок животных, на 4 704 доллара.

Сумма всех этих находок составляет 278 174 золотых доллара, или испанских унций. Умножив на 16, получаем 4 450 784 серебряных доллара. За вычетом пятой части в казну — 985 953,75 долларов — самому Толедо осталось 3 464 830,25 долларов.

Даже после столь большой добычи время от времени находили золотые фигурки различных животных. Были также откопаны мантии, украшенные квадратными пластинками из золота, и одеяния, отделанные перьями всех цветов. Согласно поверью, в уаке Толедо было два клада, известных как большая и малая рыба. Найдена только малая.

Между Уачо и Супе, находящегося в двустах километрах севернее Кальяо, у мыса Атауанки возвышаются два огромных кургана, напоминающих курганы Кампана и Сан-Мигель в долине Уатика, описываемых далее. В восьми километрах от Патавилки (южнее, недалеко от Супе) есть место, которое называется Парамонга, то есть крепость. Здесь видны развалины огромной крепости; стены ее, почти двухметровой толщины, выложены из глины особого состава. Главное сооружение стояло на возвышенности, и стены его доходили до ее подножия, образуя своего рода крепостной вал. Для того чтобы подняться в крепость, нужно было пройти по извивающейся вокруг холма тропинке, похожей на лабиринт, с многочисленными выступами, которые, вероятно, служили внешними оборонными укреплениями. В окрестностях раскопано множество сокровищ, спрятанных, должно быть, древними индейцами, ибо мы не располагаем сведениями, что инки когда-либо заселяли эту часть Перу после того, как завоевали эту страну.

...Неподалеку от Анкона железная дорога проходит через огромное погребение, или «уаку». Обойдите километров десять-тринадцать, и повсюду вы увидите черепа, ноги, руки и целые скелеты, лежащие в песке...

В Пасамайо, в двадцати с лишним километрах на север, на побережье есть еще одно большое погребение. Кругом валяются тысячи скелетов, разбросанных кладоискателями. По нему, почти что на километр, тянется выемка железнодорожного пути, проложенная для железной дороги Анкона и Чанкая. Погребение занимает поверхность холма, простираясь от берега моря на высоту 245 метров...

...Откуда пришли эти сотни и тысячи людей, захороненных в Анконе?.. Вновь и вновь вопросы эти встают перед археологами, которые могут лишь пожать плечами и повторить вслед за местными жителями: «Quien sabe?» — Кто знает?..

Д-р Хатчинсон в газете «South Pacific Times» от 30 октября 1872 года пишет: «Я пришел к выводу, что Чанкай — великий город мертвых или огромный склеп Перу; ибо куда ни пойдешь — на вершину ли горы, в долину или на берег моря, на каждом шагу встречаешь черепа и самые разнообразные кости».

В долине Уатика, представляющей собою обширные руины, имеется семнадцать курганов, называемых «уаками», которые, однако, по замечанию автора, «больше походят на крепости или замки, чем на погребения». Тройная стена окружает город. Стены эти местами почти трехметровой толщины и пяти-шестиметровой высоты.

К востоку от стен находится огромное захоронение — Уака Пандо, а к западу, примерно в километре от него, громадные руины крепостей, именуемые местными жителями Уака Колокол. Ла Кампана и Уаки Пандо, состоящие из нескольких больших и малых погребений и занимающие площадь, которую невозможно определить без точных измерений, образуют колоссальный комплекс. Существует три главных больших кургана. Тот, который называется «Колокол», достигает высоты 33,5 м. На западной стороне, обращенное к Кальяо, находится прямоугольное плато... На вершине оно достигает 254 м в длину и 88 м в ширину. На верху его имеется восьмиступенчатый спуск, каждая ступень которого ниже предыдущей на 1—2 метра... составляющий в целом около 254 метров. Измерениями руин в долине Уатика я обязан Дж.Стиру, профессору естественной истории и хранителю музея в Анн-Арборе (Мичиган).

Упоминавшееся выше прямоугольное плато у основания разделено надвое... каждая половина представляет собою идеальный прямоугольник 43 x 44 м; а вместе они образуют прямоугольник в 86 м. Рядом с ним — еще один прямоугольник 43 x 44 м. На вершине наблюдается та же симметрия размеров, кратных двенадцати, и это относится ко всем руинам в этой долине. Случайность ли это или расчет?.. Курган имеет форму усеченной пирамиды, объем его 409 971 кубометров... Крепость представляет собою огромное сооружение 25 м в высоту, размеры которой 135 x 136,5 м. Наверху видны очертания больших квадратных помещений, но все они заполнены землей. Кто принес сюда эту землю и с какой целью заполнил ею помещения? Засыпать всю площадь этих помещений рыхлою землей, должно быть, требовало почти такого же огромного труда, как и возведение этой постройки... Тремя километрами южнее... находим еще одно аналогичное сооружение... более просторное и с большим количеством помещений... Оно достигает около 156 м в длину, 154 м в ширину и 30 м в высоту. Все эти руины... обнесены высокими стенами из адобов — огромных кирпичей размером 1 x 2 метра. Объем уаки «Колокол» — 566 184 м3, а уаки «Сан-Мигель» — 718 223 м3. Эти два сооружения, построенные в одинаковом стиле — со следами террас, парапетов, бастионов и со множеством помещений — ныне целиком заполнены землею.

В полутора километрах от этих руин по направлению к «Мира Флорес» находится Очаран — самый большой могильный холм в долине Уатика... Его высота составляет 29 м, ширина на вершине 50 м, а общая длина 391 м, или же 1284 фута, — еще одно число, кратное двенадцати. Он обнесен двойной стеной длиной 746 и шириной около 640 м, охватывающей площадь в 47,4 гектара. Между Очараном и океаном разбросаны от пятнадцати до двадцати руин, наподобие только что описанных.

...Храм Солнца инков, как и храм Чолула на Мексиканском плоскогорье... представляет собой огромную террасированную земляную пирамиду. Она имеет форму полумесяца длиной свыше 800 м, а высота ее от 60 до 90 м. Площадь вершины пирамиды около 400 гектаров. Стены во многих местах покрыты красной краской, возможно, охрой, столь же свежей и яркой, как и столетия назад... В долине Каньетэ, напротив островов Чинча Гуано, множество руин [описанных Сквайером]... На холме, известном как Золотой Холм, находили медные и серебряные булавки, вроде тех, какими дамы закалывают свои шали, щипчики для придания формы бровям и удаления волос на лице, а также серебряные чаши.

Побережье Перу [говорит м-р Хит] простирается почти на 2 000 км, от Тумбеса до реки Лоа на юге. И на всем протяжении разбросаны тысячи руин, помимо упомянутых выше... почти на каждом холме и горном отроге либо возле них оставлены реликвии прошлого; в каждом ущелье от побережья до центрального плато — развалины стен, городов, крепостей, усыпальниц и многие, многие километры террас и водопроводов. Вдоль плато и по восточному склону Анд, в местах, где живут дикие индейцы и растут неизведанные, непроходимые леса, — всюду те же руины... Однако в горах, где ежегодно месяцами бушуют ураганные дожди и вьюги, с жуткими громом и молниями, руины несколько иные. Эти массивные, колоссальные, циклопические сооружения, построенные из гранита, порфиритного известняка и силикатного песчаника, устояли против разрушительного действия времени, геологических трансформаций, землетрясений и кощунственных, опустошительных грабежей завоевателей и кладоискателей. Незацементированная каменная кладка этих стен, храмов, домов, башен, крепостей, гробниц удерживается на месте за счет наклона стен и точности кладки. Все камни, начиная с шестигранников, — многогранники; каждый обработан и отшлифован так, чтобы соответствовать соседним с такой точностью, что даже лезвие небольшого перочинного ножа не проходит в швы ни центральных частей, всецело сокрытых, ни внешних и внутренних поверхностей. Эти камни различны по форме и величине, их размеры варьируются от 15 см3 до 42 м3, и если среди многих и многих миллионов камней удастся найти хотя бы один, который может встать на место другого, то это будет чистой случайностью. На Триумфальной улице в Куско, в стене древнего храма Дев Солнца, есть очень большой камень, известный как «камень двенадцати углов», так как он соприкасается с соседними камнями двенадцатью гранями, каждая под своим углом. Кроме этих двенадцати граней на лицевой стороне, есть еще и внутренняя, и никто не знает, сколько граней там сокрыто. Центральная часть стены крепости Куско выложена камнями высотою 4 м, длиною 4,6 м и толщиною 2,5 м; все эти камни добывали в каменоломнях за много километров отсюда. Недалеко от города лежит гладкая продолговатая глыба (5,5 м по большой оси и 3,65 м по малой). На одной ее стороне вырезаны большие ниши, где может стоять человек, и если он начнет раскачиваться, то приведет в движение всю глыбу. Похоже, что ниши были задуманы именно с этой целью. Одним из самых замечательных и больших каменных памятников является Ольянтайтамбо, руины которого расположены в 48 км севернее Куско, в узком ущелье на берегу реки Урубамба. Он представляет собой крепость, сооруженную на вершине покатой скалистой возвышенности. От крепости к долине внизу ведет каменная лестница. Наверху лестницы уложены в ряд шесть больших плит (высота 3,7 м, ширина 1,5 м, толщина около 1 м), между ними и сверху — узкие полоски из камня шириной 15 см, как бы прикрепленные к плитам, и все — из обработанного камня. У подножия холма, частично насыпанного вручную, и у основания лестницы простирается каменная стена шириной более 3 и высотой почти 4 м, уходящая на некоторое расстояние в долину. В ней расположено множество ниш, и все они обращены на юг.

Руины на островах озера Титикака, откуда начинается история инков, описывались часто.

В Тиауанако, в нескольких километрах к югу от озера, есть камни в форме колонн, частично обработанные и расположенные в ряд на определенном расстоянии друг от друга. Они возвышаются над землей на 5—6 м. В этом же ряду находится монолитный портал, ныне разрушенный (высота 3 м, ширина 4 м, размеры дверного проема 26 x 0,97 м). Вся поверхность монолита над входом украшена резьбой. Рядом на земле лежит камень с такою же резьбой, но меньшей величины. Оба камня из твердого порфира, что отличает их от геологических пород этой местности и дает основание полагать, что они были привезены откуда-то еще.

В Чавин де Уантаре — городе в провинции Уари — также есть достойные внимания руины. Входом в них служит коридор (ширина 1,8 м, высота 2,8 м, длина около 4 м), покрытый сверху частично обработанным песчаником. По обе стороны находятся помещения (шириною 3,6 м), потолок которых выложен большими кусками песчаника (толщиной 0,5 м и шириной 1,8—2,75 м). Стены комнат достигают почти 2 м толщины и имеют отверстия, очевидно, для вентиляции. В полу этого коридора имеется очень узкий вход в подземный коридор, ведущий под руслом реки на другой берег. Из него было извлечено много уак, каменных сосудов для питья, медных и серебряных инструментов и скелет сидящего индейца. Большая часть здешних руин располагается над акведуками. Мост, ведущий к этим дворцам, сделан из трех обработанных гранитных глыб (длиной 7,3 м, шириной 0,6 м и толщиной 0,5 м). Некоторые камни испещрены иероглифами.

В Корралонесе, в 39 км от Арекипы, иероглифы на гранитных глыбах выглядят так, словно их нарисовали мелом. Здесь фигурки людей, лам гуанако, круги, параллелограммы, буквы, похожие на R и O, и даже остатки астрономической системы.

В городе Уаитара, что в провинции Кастровиррейна, есть сооружение с похожими изображениями.

В Наске (провинция Ика) сохранилось несколько замечательных развалин акведуков (высота 1,2—1,5 м, ширина 1 м), очень прямых, вымощенных сверху каменными плитами, с двойными стенами из необработанного камня.

В Келапе, недалеко от Чочапайаса, недавно исследовалось несколько больших сооружений. Стена из обработанного камня (шириной 170 м, длиной 1120 м и высотой 46 м), нижняя часть которой сплошная; и другая стена, расположенная над нею (имеет 183 м в длину, 153 м в ширину и тоже 46 м в высоту). В обеих стенах прорублены ниши (длиной около метра, шириной полметра и глубиной 0,5 м), в которых покоятся останки древних обитателей, обнаженные либо завернутые в шали из хлопковой ткани ярких цветов и с прекрасной вышивкой...

За второй, самой высокой стеной, есть еще гробницы, похожие на небольшие печи (высотой 1,8 м и диаметром 7,3 м), а на дне их лежат каменные плиты, на которых покоятся мертвецы. С северной стороны, на вертикальной скалистой поверхности горы, стоит кирпичная стена с маленькими оконцами, расположенными на расстоянии 183 м от ее подножия. Ни объяснить их назначения, ни подступиться к ним сейчас невозможно.

Высокое мастерство изготовления обнаруженной здесь утвари из золота и серебра, а также изобретательность и прочность этого гигантского сооружения из обработанного камня, вероятно, указывают на доинкскую эпоху... Если считать, что на 2 000 км побережья Перу 500 ущелий, в каждом из которых по 16 км террас в пятьдесят ярусов (что предполагает лишь 8 км террас в двадцать пять ярусов с каждой стороны ущелья), то мы получаем свыше 400 000 км каменных стен, высотой в среднем от 1 до 1,5 м — этого достаточно, чтобы десять раз опоясать Землю. Какими бы удивительными ни показались эти расчеты, я совершенно убежден, что реальные цифры более чем в два раза выше, так как протяженность ущелий варьируется от 50 до 160 км, а цифра в 16 км явно занижена. В Сан-Матео, городе в долине реки Римак... где горы возвышаются над руслом реки на 460—610 м, я насчитал двести ярусов протяженностью не менее 6 км, а зачастую — и свыше 10 км.

Кто же тогда [уместно спрашивает м-р Хит] были эти люди, сумевшие прорубить сотню километров гранита, перенести блоки твердого порфира Вааловых размеров за многие километры от каменоломен, через долины, простирающиеся на сотни метров, через горы и равнины и не оставившие даже следа, указующего, как и куда они их переносили; люди [как считается], не применявшие железа, а в качестве вьючных животных использовавшие только слабых лам; те, кто, обработав камни, укладывали их в стены с мозаичной точностью; террасировали тысячи метров горных склонов, возводили холмы из кирпичей и земли и огромные города; оставили после себя глиняные, каменные, медные, серебряные, золотые и вышитые изделия, многие из которых невозможно воспроизвести в наше время; люди, соперничавшие с дэвами в богатстве, с Геркулесом — в силе и энергии, а с муравьем и пчелой — в трудолюбии?

Кальяо был затоплен в 1746 году и полностью разрушен. Лима была разрушена в 1678 году, и в 1746 году оставалось лишь 20 домов из 3000... однако древние города долин Уатика и Лурин все еще в сравнительно хорошем состоянии. Сан-Мигель де Пуира, основанный Писарро в 1531 году, был полностью разрушен в 1855-м, но древние руины неподалеку от него пострадали мало. Арекипу снесли в августе 1868-го, но близлежащие руины не претерпели каких-либо изменений.

Во всяком случае, инженерному искусству настоящее может поучиться у прошлого. И еще многому другому, что мы надеемся показать.

* * *

Итак, мы показали, что относить все эти циклопические сооружения к эпохе инков еще более несостоятельно и даже более ошибочно, нежели приписывать все каменные храмы Индии буддийским землекопам, что тоже является слишком распространенной ошибкой. Как свидетельствуют многие авторитетные люди, в том числе и д-р Хит, история инков начинается только с одиннадцатого века нашей эры, и периода, прошедшего с того времени до испанского завоевания, явно недостаточно для объяснения столь грандиозных и многочисленных сооружений; да и испанские историки не много знают о них. Опять же не стоит забывать, что языческие храмы были ненавистны нетерпимым римско-католическим фанатикам тех дней, которые при любой возможности либо превращали эти храмы в христианские соборы, либо стирали их с лица земли. Кроме того, у инков не было письменности, а эти древние реликвии минувших веков испещрены иероглифами. «Принято считать, что Храм Солнца в Куско возведен инками, но храм этот построен в позднейшем из пяти архитектурных стилей, различаемых в Андах, каждый из которых, возможно, представляет определенный период развития цивилизации».

Иероглифы Перу и Центральной Америки, похоже, навсегда останутся мертвой буквой для наших криптографов, как некогда для инков. Последние, подобно древним нецивилизованным китайцам и мексиканцам, регистрировали события при помощи системы кипу (на языке кечуа — узел). Для этого использовали веревку длиной в несколько метров, состоявшую из разноцветных нитей, с которой свисала пестрая бахрома; причем каждый цвет обозначал определенный предмет, а узелки на нитях бахромы — цифры. Прескотт в «Истории покорения Перу» пишет: «Таинственная наука кипу предоставляла перуанцам возможность общения друг с другом и с будущими поколениями...»

Однако в каждой местности были свои особые методы интерпретации подобных сложных записей, поэтому кипу понимали только там, где его применяли. «Множество кипу, прекрасно сохранивших и цвет, и фактуру, извлечено из могил, — пишет д-р Хит, — но уста, что могли передать словесный ключ, сомкнулись навеки, а искатели реликвий не отметили точное место, где была найдена каждая из них, так что записи, которые могли бы поведать столь многое, что мы хотели бы узнать, останутся тайной до последнего дня, когда все станет явным», если что-то вообще станет явным.

Но что действительно подобно откровению сейчас, когда наш мозг активно работает и ум остро воспринимает исключительные, наводящие на размышления факты, так это постоянные открытия археологов, геологов, этнологов и других ученых. Поскольку человек существует на земле миллионы лет (насколько мы знаем), становится все более очевидным, что теория циклов — единственная достоверная теория, способная разрешить величайшие проблемы человечества, объяснить взлет и падение несчетных наций и рас, их этнологические различия. Эти различия, такие же явные, как разница между красивым, умным европейцем и австралийским аборигеном, которая все же заставляет невежд содрогаться и громко возмущаться при мысли о разрушении воображаемой «великой пропасти между человеком и неразумным созданием», вполне объяснимы. Этот абориген, живший тогда в окружении многих других диких, хотя по отношению к нему и более развитых народов, которые, очевидно, вымирают, дабы уступить место людям и расам высшего типа, должен рассматриваться так же, как и вымирающие виды животных — и не более. Кто может сказать, что предки этого плоскоголового дикаря — предки, которые, должно быть, жили и процветали среди высочайшей цивилизации доледникового периода, не ушли в искусствах и науках гораздо дальше нынешней цивилизации, хотя и в совершенно ином направлении? То, что человек жил в Америке по крайней мере 50 000 лет назад — ныне научно доказанный и неоспоримый факт. Мистер А.Олбутт, почетный член Королевского антропологического общества, в своей лекции, прочитанной в Манчестере в июне прошлого года, констатировал следующее:

Недалеко от Нового Орлеана, в теперешней дельте, во время земляных работ по сооружению газового завода была обнаружена целая серия пластов, почти полностью растительного происхождения. На глубине около 5 м от поверхности земли, под четырьмя слоями погребенных лесов, расположенных один над другим, рабочие обнаружили уголь и скелет мужчины, по строению черепа — представителя туземных краснокожих индейцев. Д-р Даулер считает, что возраст этого скелета около 50 000 лет.

Неумолимый цикл с течением времени низвел потомков поколения покойного обитателя этого скелета до нижайшей точки, и они деградировали как умственно, так и физически, как деградировал современный слон по сравнению со своим горделивым и исполинским предком, доисторическим Sivatherium, ископаемые останки которого все еще находят в Гималаях, или как ящерица в сравнении с плезиозавром. Почему же человек должен быть единственным видом, не изменяющим формы со дня своего первого появления на этой планете? Воображаемое превосходство каждого последующего поколения человечества над предыдущим еще не настолько доказано, чтобы помешать нам в один прекрасный день узнать, что, как и все на свете, теория эта тоже имеет две стороны: безостановочный прогресс на одном конце цикла и столь же неумолимый упадок — на другом. «Что касается знаний и могущества, то даже здесь прогресс, который многие считают характерной чертой человечества, совершается исключительными личностями, появляющимися в определенных расах только при благоприятных обстоятельствах, и он вполне совместим с длительными периодами бездействия и даже упадка», — говорит современный ученый. Подтверждение этому находим в современных перуанцах и мексиканцах — деградировавших потомках величайших и могущественнейших рас древней Америки.

Как переменились! Как, должно быть, пали инки, что маленький отряд в сто шестьдесят человек смог беспрепятственно проникнуть в их горные обители, убить обожествляемых ими правителей и тысячи воинов и забрать их богатства — и это в стране, где несколько человек, вооруженных камнями, могли бы успешно противостоять целой армии! Кто мог бы узнать в нынешних индейцах иничуа и аймара их благородных предков?

Так пишет д-р Хит, и его уверенность в том, что Америка некогда была соединена с Европой, Азией, Африкой и Австралией, так же тверда, как и наша. Наряду с интеллектуальными и духовными циклами должны существовать геологические и физические; небесные тела и планеты, так же как расы и нации, зарождаются с тем, чтобы расти, развиваться, приходить в упадок и... умирать. Великие нации распадаются, рассеиваются на малые племена, теряют всякое воспоминание о своем единстве, постепенно впадают в примитивное состояние — и исчезают, одна за другой, с лица земли. Равно и великие континенты. Должно быть, некогда Цейлон был частью Индостана. Очевидно, и Испания когда-то соединялась с Африкой, а на месте узкого Гибралтарского пролива в незапамятные времена была суша. Полуостров Гибралтар кишит огромными обезьянами того же вида, что во множестве обитают на противоположном побережье Африки, тогда как нигде в Испании обезьян не встретишь. И пещеры Гибралтара полны гигантских человеческих костей, подтверждающих теорию, что они принадлежат людям древней, допотопной расы. Тот же д-р Хит упоминает о городе Итен в Америке (7-й градус южной широты), жители которого, принадлежащие к неизвестному племени, изъясняются моносиллабическим языком. Привезенные туда китайские рабочие с первого же дня своего прибытия понимали этот язык. У этого племени свои законы, традиции, одежда, они не поддерживают контактов с внешним миром. Никто не может сказать, откуда и когда они пришли, было ли это до или после испанского завоевания. Для всех, кто случайно оказывается в этих местах, они представляют живую тайну...

Имея подобные факты, способные озадачить точную науку и продемонстрировать наше полное невежество относительно прошлого, воистину, считаем, что ни один человек на земле, независимо от того, касается ли это географии или этнологии, точных или абстрактных наук, не вправе сказать ближнему своему: «Вот границы, которых преступать ты не смеешь!»

Воздавая благодарность доктору Хиту из Канзаса, чья талантливая и интересная статья предоставила нам столько фактов и открыла столько возможностей, мы приводим его заключительные размышления:

Тринадцать тысяч лет назад [пишет он] Вега, или альфа Лиры, была северной Полярной звездой. Сколько изменений с тех пор видела она на нашей планете? Сколько народов и рас рождается, достигает зенита и приходит в упадок; когда пройдет еще тринадцать тысяч лет и Вега вновь займет свое прежнее положение на севере, завершив «Платонический, или Великий, год», не думаете ли вы, что те, кто займет наше место на Земле, будут больше знать о нашей истории, нежели мы — о тех, кто жил до нас? Истинно, мы можем воскликнуть, почти как в Псалмах: «Великий Боже, Творец и Вседержитель Мира, что есть человек, что Ты помнишь его!»

Аминь! — таков должен быть ответ тех, кто еще верит в Бога, «Творца и Вседержителя Мира».

Сноски

---

Издания

• A Land of Mystery, «Theosophist», vol. I, № 6, March, 1880, p. 159—161; № 9, June 1880, p. 224—227; № 11, August, 1880, p. 277—278
• Блаватская Е.П. - Новый Панарион, М., ТОО Дюна, 1994 (перевод изд. Дюна, опубликовано под заголовком Терра инкогнита)
• Блаватская Е.П. - Терра инкогнита, M., Сфера, 1996. С. 7—50. Пер. Т.И.Перебайловой (опубликовано под заголовком Таинственная земля)
• Блаватская Е.П. - Последний век манвантары, M., Сфера, 2005

Смотрите также

• Перечень трудов Е.П.Блаватской