Блаватская Е.П. - Литературные наброски

ЛИТЕРАТУРНЫЕ НАБРОСКИ

Эхо теософии

Следующий абзац из бостонского еженедельника Уэйда «Fibre and Fabric»^* за 27 октября 1888 г., № 191, говорит сам за себя:

Как земледелец провеивает пшеницу после обмолота, отделяя зерна от плевел, так и мы должны изучать все новое и брать на вооружение то, что нам кажется правильным. Только так человек может развить свои умственные способности и улучшить физическое состояние, дабы достичь высот, на которые он в противном случае вряд ли смог бы рассчитывать. Однако большинство людей предпочитает пренебрегать или даже избегать того, чего они не понимают. Не так давно редактор «Fibre and Fabric» позволил себе включить в статью под названием «Факты, сведенные к нулю» небольшой абзац о теософии, выдержанный в таком духе, что его теперь неизменно охватывает чувство стыда всякий раз, когда он смотрит на эту страницу. Вот вам и еще одно подтверждение того, что мы всегда должны с величайшей осторожностью подходить к тому, что мы говорим или делаем. Ибо необдуманный поступок и неосторожное слово невозможно потом вернуть обратно. Некоторое время мы приглядывались к теософии и пришли к выводу, что в ней нет ничего плохого или непонятного. Сейчас я мог бы дать ей следующее определение: «Слово “теософия” образовано от двух греческих слов: Theos, что значит Бог, и Sophia — мудрость. Следовательно, теософия это мудрость Бога или божественная мудрость. Теософия — это одновременно и наука и религия». Наука об истине и религия справедливости. Необходимыми условиями для прогресса в своем учении теософы считают уверенность в своих силах, самоконтроль, са­моуважение, готовность и желание извлекать знание из всех доступных источников и искреннее, непоколебимое стремление быть справедливыми, доброжелательными и терпеливыми по отношению к людям. Своими естест­венными союзниками они считают тех, кто поощряет свободное исследование и свободную дискуссию, а своими естественными врагами — тех, кто пользуется незаслуженным авторитетом или использует его недостойным образом. «Запрещается спрашивать у лица, желающего вступить в Теософское Общество, о его личных религиозных воззрениях или пытаться каким-то образом влиять на них; но каждого просят перед вступлением пообещать так же терпимо относиться к своим коллегам в этом вопросе, как он хотел бы, чтобы относились к нему самому». Целью Общества является создание ядра универсального человеческого братства, без различия расы, веры, пола и цвета кожи. Теософия — это, по большому счету, религия человеческой расы, существовавшая со вре­мени сотворения планетарной системы в ожидании пришествия человека, который смог бы усвоить и понять ее.

Если хотя бы каждый второй редактор тех газет и журналов, которые годами оскорбляют теософию и клевещут на теософов, повел себя вполовину так же честно и по-джентльменски, как это сделал Джас. М.Уэйд, теософия и ее общество очень скоро заняли бы достойное себя место под солнцем.

Как сказал однажды папа: «Человеку не должно стыдиться признавать, что он пребывал в заблуждении». Но где же взять этих принципиальных и справедливых редакторов в наш век свирепого эго­изма, конкуренции и сенсационных (пусть даже клеветнических) новостей?! Где они, образцы добродетели, готовые отдать должное даже дьяволу, не боясь при этом наступить на любимую мозоль своим подписчикам? Всех благ, долгой жизни и еще 10 000 подписчиков бостонской rara avis из славного племени редакторов.

Лондонская «Star» напечатала недавно одно замечание, дословно процитированное затем многими газетами:

Первое издание «Тайной Доктрины» мадам Блаватской уже распродано, и полным ходом идет подготовка второго издания, дабы удовлетворить неослабевающий спрос. Сие довольно странно, особенно если учесть, что книга эта гораздо более оккультная и сложная, нежели все, что печатались до сих пор.

И все-таки этот «странный» факт имеет довольно простое объяснение. Просто двадцать миллио­нов англичан, беспощадно охарактеризованные Кар­лейлем как «в большинстве своем дураки», стали немножечко умнее. Двадцать с лишним лет — достаточный срок для того, чтобы стал заметен рост, в том числе и интеллектуальный.

Говоря об архаических учениях, изложенных в томе I «Тайной Доктрины», автор статьи отмечает, что каждое из них придает «raison d’etre и обоснованность Вселенной, о направлении движения которой западное мышление не имеет ни малейшего представления»; и далее высказывает весьма поучительную мысль:

По моему мнению, величие западного мышления за­ключается в совершенном овладении деталями и методикой изучения физических аспектов природы. Напротив, восточный оккультизм силен «обобщениями» и мало за­ботится о частностях; например, было бы бессмысленно, как мне кажется, искать какие-то детально изложенные физические науки в Индии и иже с нею, поскольку там не в чести точные классификации и педантичные исследования. Даже в области психологии труды Спенсера, Бейна, Дьюи и других выглядят настолько обстоятельными, что восточные учения представляются на первый взгляд до крайности поверхностными в сравнении с ними. Но в результате тщательных исследований и сравнений неизбежно приходишь к выводу, что европейская психология имеет дело только с теми состояниями сознания, которые обусловлены деятельностью мозга, т.е. с отражениями луча Манаса (разума), преломленного человеческим организмом. И даже в этой небольшой области она ухитряется спотыкаться и допускать ошибки в своей основополагающей теории соотношения разума и тела, тогда как собранный ею фактический материал поистине впечатляющ. Восточная психология более схематична, но конкретна в своих обобщениях и охватывает такую огромную сферу, в сравнении с которой все изыскания Миллза и компании выглядят малозначительным дополнением. Похоже, что восточная психология солидарна с Гете, утверждавшим, что подлинная мудрость всех наук может быть изложена на одном листке бумаги. Она предпочитает результаты, а не частные случаи, на основе которых Запад строит свои, такие же частные и субъективные, выводы.

Итак, Европа постепенно возвращается к признанию древней мудрости, избавляясь от несущей смерть мертвой буквы еврейской Библии и церк­вианства и приближаясь, вследствие естественного поворота эволюции человеческого сознания, к дарующему жизнь духу древних философий. Та же самая газета сообщает:

Книга мисс Мейбл Коллинз «Свет на Пути» была переведена на санскрит и будет причислена индусскими пандитами к санскритской классике. Такая вещь, как перевод на санскрит не предпринималась уже, по крайней мере, последние 100 лет; однако книга эта достаточно буддистская и достаточно оккультная, чтобы удовлетворить даже ученых индусов.

Эта небольшая книга — настоящая жемчужина — принадлежит к той же самой школе индо-арийского и буддийского мышления и науки, что и учения «Тайной Доктрины».

О том, насколько глубокое впечатление истинная теософия смогла произвести даже на нашу пресную журналистику, можно заключить, прочитав еще один благожелательный отзыв о ней в «Lady’s Pictorial»^* за 13-е число минувшего октября, где сказано:

«Lucifer». (Редакция, Адельфи, Дьюк-Стрит, 7.) Позвольте порекомендовать тем, кто судит о «Lucifer» по «Мильтону», прочесть статью под названием «Значение обета» в сентябрьском номере. Пусть они подставят название своей собственной секты вместо слова «теософия»; пусть они примут обет и живут в соответствии с ним, и тогда все «секты» очень скоро сольются в единое универсальное братство любви и служения.

«Lucifer» — «творение Небес, первенец, рожденный вечно исходящим из вечного лучом», божественный свет, по ошибке принятый и упрямо отождествляемый большинством так называемых культурных христиан с дьяволом, Сатаною! О Мильтон, бедный великий человек! Сколько вреда ты принес неокрепшим человеческим умам!..

«Культура — то, что отличает людей от обезьяны, и то, что бесам помогает скрывать свои изъяны». Эти слова из «Фауста» Гете кажутся пророче­скими.

«Heladiw Ruwana», или «Цейлонская Жемчужина» — новое периодическое издание, созданное Буддийским Издательским Обществом Цейлона. Как явствует из подзаголовка, издание было основано в 2 432 году эры Господа нашего Будды.

И это тоже одна из ветвей, произрастающих на древе теософии. В разделе «Письма» (статья «Распространение и развитие буддизма на Цейлоне») мы обнаружили несколько любопытных фрагментов, представляющих интерес для теософов Европы и Америки. Для них мы цитируем ниже наиболее изящные, на наш взгляд, риторические перлы:

С тех пор как европейские ученые начали изучать буддизм, мы многое слышали о нем и о его тайной доктрине, бытующей якобы среди тибетских лам. Можно предположить, что в Тибете существуют две школы буддийской философии: одна — изучающая тайную доктрину, и другая — проповедующая экзотерическую часть философии Гаутамы Будды. В число представителей первой секты входят, как говорят, Махатмы, обладающие замечательными психическими способностями, сходными со способностями Дхиани и Арахатов древности. В правление Дуттхагамани количество этих адептов на Цей­лоне исчислялось тысячами. Но со временем они исчезли, и ключ к мистериям был утерян по мере вырождения буддийского монашества, променявшего подлинное духовное совершенствование на мирскую славу и из­вестность. Каждый, кто с достаточным вниманием... про­читает Махавансо^*, непременно обнаружит в ней недву­смысленные и определенные упоминания Арахатов, живших в разные времена. Подтверждая подлинность изложенных в Махавансо фактов, я хотел бы обратить внимание наших читателей на путешествия «Фа-Хиена», китайского паломника...

После того как истинный Закон был открыт просветленным Гаутамой, люди одичали и развратились из-за чудовищных пороков плоти и вследствие этого позабыли о тайном Законе. Но божественным и вечным брил­лиантам истины не суждено было окончательно исчезнуть из мира людей, и последние Арахаты провозгласили, прежде чем исчезнуть, что эту истину будут надежно и свято хранить Адепты трансгималайских глубин — до тех пор, пока человеческая природа не изменится настолько, чтобы быть в состоянии снова ее воспринять. День этот уже не за горами, поэтому стражи тайной доктрины находят возможным отправлять своих миссионеров в мир, дабы они приготовили человечество к возвращению тайного знания. Одним из таких миссионеров была мадам Блаватская, которая переехала в Америку и там обратила в свою веру полковника Олькотта, ставшего с тех пор неутомимым искателем истины и исследователем спиритуалистических феноменов... Это счастливое обращение можно сравнить... с имевшей место в правление Пиядаси^* удачной попыткой Сангхамитты посадить на земле Цейлона веточку священного дерева Бо. Осмелюсь заявить, что мадам Блаватская, подобно принцессе Сангхамитте, принесла с собою в Америку тайное учение и пересадила его там в голову полковника Олькотта, который принял его с величайшей готовностью, подобно тому, как девственная почва Анурадхапуры приняла веточку дерева Бо. И как священное дерево Бо каждый год притягивало к себе множество буддистов-паломников со всех уголков Цейлона, так и истинный Закон, переданный полковнику Олькотту мадам Блаватской, побудил его оставить многообещающую карьеру и друзей и отправиться из Америки в странствие по свету, чтобы нести знание этого Закона всему человечеству.

В 1880 году мадам Блаватская и полковник Олькотт впервые приехали на Цейлон, где честно и публично провозгласили себя буддистами и, следуя сокровенному велению собственных сердец, основали отделения Теософского Общества в различных районах острова. Благодаря их объединенным усилиям, буддизму на Цейлоне был придан новый импульс; настолько сильный, что многие тысячи островитян, ранее ничего не знавших о чистом учении буддизма и даже стыдившихся открыто признавать себя буддистами, начали изучать, пропове­довать и исповедовать буддизм — ревностно и открыто. И то, с каким энтузиазмом и пышностью цейлонские буддисты отмечают дни Весака^* последние два года, является лучшим доказательством искренности их веры в буддизм и эффективности усилий мадам Блаватской и полковника Олькотта, вдохнувших новую жизнь в эту древнюю религию...

Так все и было на самом деле; и оба вышеназванных лица рады и горды тем, что их скромное служение до сих пор помнят и так высоко ценят. Но они были бы еще более счастливы, если бы уровень морали на Цейлоне, некогда бывшем жемчужиной Индийского океана, действительно был таковым, чтобы нам не приходилось читать письма, подобные тому, которое было опубликовано в той же газете за подписью «Чела». Оно показывает нам обратную сторону медали и несколько омрачает радость тех, кто посвятил свою жизнь благородному труду распространения философии великого «Света Азии» (поскольку то учение, которое проповедовали Основатели, когда трудились на ниве возрождения буддизма, было не каким-нибудь новомодным храмовым буддизмом с присущими ему ритуальными излишествами, но настоящим эзотерическим будхизмом Господа Гаутамы, Будды).

Тем же самым духом, как нам кажется, были проникнуты и внутренние мысли «Чела», который, хотя и приветствует появление «Heladiw Ruwana» и сообщает редактору о том, что многие буддисты видят в нем «знамя света, коему предназначено пролить новый свет на скрытое и подлинное значение буддийских Писаний и церемониалов, исполняемых ныне в буддистских храмах Цейлона», все-таки добавляет к своим восторженным словам следующее предостережение:

Со времени введения буддизма Махиндой Тхеро, в правление благословенного монарха Пиядаси, в изначально чистые и прекрасные учения Будды вкралось столько ошибок, что теперь те, кто изучает буддизм ради духовного совершенствования или просто из любопытства, рискуют сбиться с пути, принимая за истину более поздние домыслы и заблуждения. И теперь среди тех, кто исповедует буддизм, лишь немногие действительно понимают, и еще меньше — могут объяснить, суть благородных заповедей и духовных истин, которые Будда открыл для себя, а затем передал своим ученикам. Время — самый жестокий враг всего древнего — часто развлекается тем, что превращает в руины могущественные империи и города, а величайшие и благороднейшие мысли и учения — в пустые и мертвые слова или буквы. Как и прочие мудрые учения, сформулированные многими благородными умами древности, буддизм, чья некогда чистая сущность давно уже превратилась в пустой звук, также не смог избежать сокрушительных ударов десницы времени. Как золото, долго пролежавшее в земле, покрывается слоем ржавчины и шлака, так и предрассудки и вымыслы невежественного и бесчестного жречества исказили и похоронили под собою чистые учения просветленного Гаутамы. Так что очистить Его благородные доктрины от предрассудков, привнесенных индусами и другими народами, неоднократно предпринимавшими попытки растоптать их, чтобы подменить своими собственными, будет теперь не менее сложно, чем вычистить пресловутые авгиевы конюшни. Эти предрас­судки насквозь пропитали наше жречество рабскими суевериями и заставили его окончательно позабыть о тайных ключах к учению, которые считаются теперь достоянием одних лишь блаженных и мистических состояний сована^*, сакрадагамина^*, анагамина^* и арахата. Методика обучения и служение чела, находящегося на этих высоких ступенях духовного развития, требует, чтобы человек посвятил всю свою жизнь постижению фундаментальных истин, которые наш Благословенный Господь Будда сумел извлечь из зашифрованных анналов природы. Если провести аналогию с вещами менее сложными и масштабными, то эти открытия можно сравнить с теоремой бинома и законом гравитации, открытыми сэром Исааком Ньютоном, — вечными и нерушимыми законами природы. И потому мы можем со всей уверенностью сказать, что наш Господь Будда, в отличие от предполагаемого несотворенного и бесформенного творца вселенной... открыв законы животного существования и причину этого существования, не стал скрывать это знание, но указал единственный верный путь к освобождению от проклятия мучительных и скорбных перерождений. Только следуя этим путем, можно достичь невыразимого и благословенного состояния нирваны.

Кратко описав суть и значение чистого и неподдельного буддизма, хочу завершить свое письмо искренними поздравлениями в адрес активистов Буддийского Издательского Общества и пообещать им со своей стороны любую посильную помощь и поддержку в деле распространения истины. Надеюсь, благотворная помощь вашего общества поможет заблуждающимся буддистам и заносчивым христианам осознать свои ошибки, и тогда их ненависть к буддизму сменится восхищением и преклонением пред Господом Буддой, единственным Учителем истинного Закона.

Искренне ваш,

Чела.

Аминь, говорим мы, если буддизм действительно сможет сделать христиан более терпимыми и милосердными, а еще — менее лживыми или «заносчивыми», как называет их «Чела», и наполнить их сердца любовью и состраданием к людям и животным, которых они сейчас убивают на войне и просто ради забавы.

Но мы боимся даже думать о том, какие последствия способно вызвать в Коломбо это смелое и открыто высказанное пожелание «Чела». Не будет ли этот добрый человек и истинный баптист, редактор «Ceylon Observer», утоплен в созданном его собственной публикацией море желчи? Будем же надеяться, что это бедствие минует жемчужину океана! Цейлон так же может позволить себе потерять своего Фергюссона, как и Царство Божие свою тень и опору — дьявола.

Теософский скульптор

Наш друг, м-р Джеральд Массей, поэт и египтолог, прислал нам из Нью-Йорка фотоснимок медальона, сделанного руками миссис Джозефы Норт (Ч.Т.О. из Арийского Отделения Нью-Йорка). Изо­браженная на нем женская головка, именуемая «Бу­дущим», несомненно прекрасна, а заключенный в ней символизм — поучителен. Нам представляется, что полумесяц, обрамляющий ее шею, и шестиконечная звезда над бровью символизируют прибли­жающуюся шестую Расу, которая, как учит нас Тайная Доктрина, должна появиться в Америке. (См. том II «Тайной Доктрины», последние страницы части I.) М-р Дж. Массей называет миссис Дж. Норт «новичком». Но если это так, то у нее есть неплохой шанс оказаться в числе наиболее талантливых скульпторов своей страны, ибо, как можно судить по фотографии, творения этого «новичка» выглядят весьма многообещающе. Мы слышали также, что миссис Норт работает сейчас над бюстом Гаутамы Будды, которого она намерена изваять в образе молодого принца Сиддхартхи. Эту скульптуру, когда она будет закончена, установят в штаб-квартире Арийского Теософского Общества в Нью-Йорке, где она пополнит собою богатое собрание восточных вещей и картин. Мы приветствуем миссис Норт, нашу сестру в теософии, и желаем ей всяческих успехов в жизни и в искусстве. Как красиво заметил один писатель, облагороженный резцом скульптора мрамор может быть таким же красноречивым, как поэзия. Гений художника может с легкостью превратить его как в непогрешимого пророка «будущего», так и в правдивое эхо прошлого. Но, разумеется, те, кто видит в превращенном в скульптуру мраморе только формы материальной красоты, неспособны следовать по пути просвещения души, открытому только для тех, кто уже полностью пробудился для теософской жизни.

Оппонент

Сноски

---

Издания

• «Lucifer», vol. III, № 16, December, 1888, p. 346—349 (первая публикация)
• Блаватская Е.П. - Астральные тела и двойники, М., Сфера, 2000 (первая публикация на русском языке)
• Блаватская Е.П. - Тайная доктрина теософии, М., Сфера, 2006