Блаватская Е.П. - Оккультизм или магия

ОККУЛЬТИЗМ, ИЛИ МАГИЯ

Несколько вопросов к «Хирафу», автору статьи «Розенкрейцерство»

Среди многочисленных наук, изучаемых весьма дисциплинированной армией ревностных исследователей нашего века, ни одна не удостаивалась меньшего почитания и больших насмешек, нежели старейшая из них — наука наук, почтенная прародительница всех современных пигмеев. Стремясь, в мелком тщеславии, набросить покров забвения на свое неоспоримое происхождение, самоуверенные ученые-самозванцы, будучи всегда настороже, возводят серьезные препятствия на пути отважного ученика, пытающегося отклониться от проторенного пути, проложенного его догматическими предшественниками.

Как правило, оккультизм представляет собою опасное, обоюдоострое оружие для тех, кто не готов посвятить ему всю свою жизнь. Теория оккультизма, не подкрепленная серьезной практикой, всегда останется в глазах людей, настроенных против столь непопулярного занятия, пустым, бредовым досужим вымыслом, способным прельщать лишь невежественных старух. Если мы оглянемся назад и посмотрим, как к современному спиритуализму относились на протяжении последних тридцати лет, несмотря на ежедневные, ежечасные доказательства, взывающие к нашим чувствам, смотрящие нам пристально в глаза и подающие голоса из областей «по ту сторону великой бездны», то можем ли мы надеяться, что оккультизм, или магия, которые находятся в таком же отношении к спиритуализму, как бесконечное к конечному, как причина к следствию, как единство к многообразию — я спрашиваю, можем ли мы надеяться, что они легко утвердятся там, где глумятся над спиритуализмом? Тот, кто отрицает a priori или хотя бы сомневается в бессмертии человеческой души, никогда не поверит в ее Создателя; и, не замечая существования многообразия, тем более не увидит его происхождения из единого источника. Что касается каббалы, комплексного мистического руководства к познанию великих тайн природы, то мы не знаем в современном мире никого, кто обладал бы достаточной дозой того нравственного мужества, которое воспламеняет сердце истинного адепта священным огнем просветительства, заставляющим бросить вызов общественному мнению, демонстрируя свое знание этого величественного труда. Насмешка — самое убийственное оружие нынешнего века; и если в исторических рекордах читаем о тысячах мучеников, с радостью и мужеством всходивших на костер, защищая мистические доктрины в минувшие века, то в наше время вряд ли найдется человек, достаточно смелый, чтобы бросить вызов хотя бы насмешкам, во имя доказательства великих истин, заключенных в традициях прошлого.

Как пример вышесказанного, упомяну статью о розенкрейцерстве, подписанную «Хираф». Несмотря на некоторые значительные ошибки, которые, однако, могут быть замечены лишь теми, кто посвятил свою жизнь изучению оккультизма и различных направлений его практического учения, эта талантливо написанная статья с уверенностью показывает читателю, что, по крайней мере, с точки зрения теоретических знаний, автору трудно найти равных. Его скромность, которую я не очень-то высоко ценю в данном случае — все-таки, маска псевдонима обеспечивает ему достаточно безопасности, не должна внушать ему никаких опасений. В этой стране позитивизма мало критиков, готовых рискнуть схватиться со столь мощным соперником на его собственной территории. Оружие, которое он держит про запас в арсенале своей замечательной памяти, его ученость и готовность предоставить любую дополнительную информацию, какую только пожелают, несомненно, отпугнет любого теоретика, за исключением тех, кто абсолютно уверен в себе, а таких немного. Но книжное знание, и здесь я имею в виду только предмет оккультизма, каким бы обширным оно ни было, всегда будет недостаточным даже для аналитического ума, привычного более к извлечению квинтэссенции истины, разбросанной среди тысяч противоречивых утверждений, если только оно не подкреплено личным опытом и практикой. Поэтому Хираф может ожидать столкновения только с теми, кто способен изыскать возможность опровержения некоторых из его смелых утверждений, именно в силу такого небольшого практического опыта. Тем не менее, не следует воспринимать эти слова так, будто мы намерены критиковать нашего сверхскромного эссеиста. Моя персона, ничтожная и невежественная, слишком далека от столь самонадеянной мысли. Я просто хочу помочь ему в научных, но, как я уже сказала выше, довольно гипотетических изысканиях, поведав крупицу той малости, что собрала во время своих длительных путешествий по Востоку, этой колыбели оккультизма, объездив его вдоль и поперек; и надеюсь исправить некоторые ошибочные представления, ввергнувшие его в заблуждение и способные смутить непосвященных, искренних исследователей, вздумай они испить из его источника знаний.

Во-первых, Хираф сомневается, существуют ли в Англии или где-либо еще профессиональные школы для неофитов тайной науки. Скажу, исходя из собственного опыта, что такие школы есть на Востоке: в Индии, Малой Азии и других странах. Как в далекие дни Сократа и других мудрецов древности, так и в наше время стремящиеся познать Великую Истину всегда найдут возможность, если только «постараются» повстречать проводника к двери того, «кто знает, когда и как». Если Хираф и прав относительно седьмого правила Братства Розы и Креста, гласящего, что «членом Братства можно только стать, но его нельзя сделать», он все же может ошибаться относительно исключений, которые всегда существовали в других братствах, посвятивших себя изучению того же тайного знания. Далее, когда автор утверждает, что розенкрейцерство почти забыто, мы можем ответить ему, что не удивляемся этому факту и добавить в скобках, что, строго говоря, розенкрейцеры теперь даже и не существуют, ибо последний из членов этого Братства исчез в лице Калиостро.

Хирафу следовало бы добавить к названию «розенкрейцерство» слова «особая секта», поскольку это все же была секта, одна из многочисленных ветвей единого древа.

Забыв указать на это особое обозначение и включив в понятие «розенкрейцеры» всех, посвятивших свои жизни оккультизму и объединившихся в различные братства, Хираф допускает ошибку, вследствие которой можно невольно подумать, что раз розенкрейцеры исчезли, то на земле уже больше нет каббалистов, практикующих оккультизм. Автор так же повинен в анахронизме, приписывая розенкрейцерам сооружение пирамид и других величественных монументов, в архитектуре которых неизгладимо запечатлены символы великих религий прошлого. И в этом он заблуждается.

Если главный предмет рассмотрения великой семьи древних и современных каббалистов остается одним и тем же, то догмы и формулы отдельных сект сильно разнятся. Возникнув, одна за другой, из великого материнского корня Востока, эти секты распространились по миру, и некоторые из них, стремясь превзойти остальных в своем проникновении в тайны, ревниво охраняемые природой, повинны в величайших ересях против изначальной восточной каббалы.

В то время как первые последователи тайных наук (преподанных халдеям народами, само имя которых никогда даже не упоминалось в истории) останавливались в своем продвижении, достигнув вершины, омеги знания, дозволенного человеку, многие из последующих сект отделялись от них и, в неконтролируемой жажде больших знаний, преступали границы истины, впадая в заблуждения. Как говорит Ямвлих, вслед за Пифагором, который лишь силою своей энергии и дерзновения проник в тайны храма Фив, получил там посвящение, а потом на протяжении двадцати двух лет изучал священные науки в Египте, многие иностранцы также были допущены к знаниям мудрецов Востока и впоследствии разгласили некоторые из их тайн. Со временем, не сумев сохранить эти тайны в чистоте, они так перемешали их с вымыслом и баснями греческой мифологии, что истина была полностью искажена.

Как изначальная христианская религия разделилась с течением времени на множество сект, так и наука оккультизма произвела на свет различные доктрины и братства. Египетские офиты стали христианскими гностиками, от которых произошли василиды, а первоначальные розенкрейцеры дали рождение философам огня, или последователям Парацельса, европейским алхимикам и другим ответвлениям и сектам. (См. «Розенкрейцеры» Харгрейва Дженнингса). Называть всех без разбору каббалистов розенкрейцерами — значит, впадать в такую же ошибку, как если бы всех христиан называть баптистами, на том основании, что последние — тоже христиане.

Братство Розы и Креста было основано только в середине ХIII века, и, несмотря на утверждения ученого Мошейма, название его происходит не от латинского слова Ros (роса) и не от креста, символа Света. Происхождение Братства может установить любой серьезный, истинный исследователь оккультизма, оказавшийся в Малой Азии, если только он захочет повстречать одного из членов Братства и посвятить себя наитруднейшей задаче — расшифровке манускрипта розенкрейцеров, который строго хранится в архивах подлинной Ложи, основанной первым каббалистом, носившим это имя, но теперь называемой иначе. Основателем этого Братства был немецкий Reuter (рыцарь) по имени Розенкранц, который снискал себе на родине сомнительную репутацию практикой черной магии, но впоследствии был обращен через видение. Оставив свою пагубную практику, он дал торжественную клятву и отправился пешком в Палестину, дабы у Гроба Господня совершить amende honorable. Когда Розенкранц прибыл в Палестину, ему явился христианский бог — кроткий, но знающий назорей, учившийся в школе ессеев, этих целомудренных потомков халдейских ботаников, астрологов и магов; христианин бы сказал — в видении, но я полагаю — как материализованный дух. Цель этого посещения, равно как и предмет их разговора, навсегда остались тайной для многих братьев; но сразу же после того бывший колдун и Reuter исчез, и о нем ничего не было слышно до тех пор, пока к семье каббалистов не присоединилась таинственная секта розенкрейцеров, чье могущество возбуждало всеобщее внимание, даже у народов Востока, беспечно и привычно живущих среди чудес. Розенкрейцеры стремились объединить самые различные направления оккультизма и вскоре прославились чрезвычайной чистотой своей жизни, необычайными способностями, а также совершенным знанием тайны тайн.

Как алхимики и маги, они вошли в легенды. Позднее (не буду сообщать Хирафу, когда именно, ибо мы пьем из двух разных источников знания) от них произошли более современные теософы, во главе которых стоял Парацельс, и алхимики, самым известным из которых был Томас Воган (XVII век), написавший наиболее практические труды по оккультизму под именем Евгения Филалета. Я знаю и могу доказать, что Воган определенно был «сделан, прежде чем стал».

Каббала розенкрейцеров представляет собой сжатое суммарное изложение еврейской и восточной каббалы, причем последняя является наиболее таинственной из всех. Восточная каббала, практическая, полная и существующая в единственном экземпляре, бережно хранится в обители Братства на Востоке и, могу твердо поклясться, никогда не покинет его пределов. Само существование этой рукописи ставилось под сомнение многими европейскими розенкрейцерами. Тот, кто хочет «стать», должен выискивать знания в тысячах разрозненных томов и по кусочкам собирать факты. Если он не выберет кратчайший путь и не согласится быть «сделанным», он никогда не станет практическим каббалистом и вместе со всеми своими знаниями останется на пороге «таинственных врат». Использовать каббалу и раскрывать ее истины в настоящее время можно в гораздо меньшем масштабе, чем в древности; а существование таинственной Ложи, из-за ее секретности, подвергается сомнению; но тем не менее, она существует и не утратила ни одной из первоначальных таинственных сил древних халдеев.

Ложи, а их немного, подразделяются на секции и известны только адептам. Никто не сможет обнаружить их, если только сами Мудрецы не сочтут неофита достойным посвящения. В отличие от европейских розенкрейцеров, в своем стремлении «стать, а не быть “сделанными”» всегда следовавших словам св. Иоанна, который сам бился в одиночку, силой вырывая у природы ее тайны и возглашая: «Царство Небесное силою берется, и бесстрашные покоряют его», — восточные розенкрейцеры (будучи не вправе произносить их истинное имя, назовем их именно так), в безмятежном блаженстве божественного ведения, всегда готовы помочь серьезному исследователю, пытающемуся «стать», практическим знанием, рассеивающим, подобно небесному бризу, самые черные тучи скептического сомнения.

Хираф прав, когда говорит: «Зная, что разглашение их тайн», в нынешнем хаотическом состоянии общества, «посеет лишь смятение и смерть», они не выпускают эти знания из своих рук. Являясь наследниками изначальной небесной мудрости своих праотцов, они хранят ключи от самых сокровенных тайн природы и раскрывают их лишь постепенно и с величайшей осторожностью. Но все же они иногда делают это!

Очутившись в таком cerсle vicieux, Хираф грешит подобным же образом, сравнивая Христа, Будду и Khong-foo-tse, или Конфуция. Вряд ли можно провести сравнение между двумя первыми мудрыми и духовными иллюминатами и китайским философом. Высочайшие устремления и взгляды обоих христосов не имеют ничего общего с холодной, практической философией последнего, являющегося блестящей аномалией среди скучного от природы и материалистичного народа, мирного, преданного земледелию с древнейших времен своей истории. Конфуций никогда не выдержит ни малейшего сравнения с двумя великими реформаторами. В то время как принципы и доктрины Христа и Будды охватывали все человечество, Конфуций ограничил внимание лишь родной страной, пытаясь приспособить свою глубокую мудрость и философию к нуждам соотечественников и мало утруждая себя думами об остальном человечестве. Его философские доктрины в чисто китайском патриотизме и представлениях настолько же лишены поэтического элемента, присущего учениям Христа и Будды, двух божественных личностей, насколько религиозность его народа лишена той духовной экзальтации, которая свойственна, например, Индии. Конфуций не выдерживает сравнения и с глубиною чувств и тонким духовным устремлением своего соплеменника Лао-цзы. Ученый Эннемозер говорит: «Дух Христа и дух Будды оставили неизгладимые, вечные следы во всем мире. О доктринах же Конфуция можно говорить лишь как о самых блестящих достижениях холодного человеческого разума». К.Ф.Хо в своей книге «Allgemeine Geschichte» всего в нескольких словах прекрасно охарактеризовал китайцев: их «тяжелая, детская, холодная, чувственная натура объясняет особенности их истории». Поэтому любое сравнение первых двух реформаторов с Конфуцием в эссе о розенкрейцерстве, в котором Хираф рассуждает о Науке наук и приглашает жаждущих испить из ее неисчерпаемого источника знаний, представляется недопустимым.

Далее, когда наш ученый автор столь догматически утверждает, что розенкрейцер узнает, хотя и никогда не применяет, секрет бессмертия в земной жизни — он утверждает лишь то, что сам, из-за своей практической неопытности, считает невозможным. Слова «никогда» и «невозможно» следовало бы вычеркнуть из словаря человечества — по крайней мере, до тех пор, пока Великая Каббала не будет полностью раскрыта и либо принята, либо отвергнута. Граф «Сен-Жермен» и поныне остается неразгаданной загадкой, так же как и розенкрейцер Томас Воган. Многочисленные свидетельства литературы и устной традиции (которая порою даже более достоверна), утверждающие, что этого удивительного графа встречали и узнавали в разные столетия — не миф.

Тот, кто признает одну из практических истин оккультных наук, преподанных каббалой — молчаливо признает их все. Здесь действует «быть или не быть» Гамлета, и если каббала — не вымысел, то и Сен-Жермен — не миф.

Но я отклоняюсь от темы своего разговора, цель которого, во-первых, выявить небольшие различия между двумя каббалами — каббалой розенкрейцеров и восточной каббалой и, во-вторых, заявить: надежда Хирафа на то, что этот предмет будет когда-нибудь понят лучше, чем сейчас, может оказаться более, нежели просто надеждой. Со временем многое станет ясно; но пока давайте сердечно поблагодарим Хирафа за этот первый меткий выстрел в сторону упрямых ученых-дезертиров, которые, стоит лишь им оказаться лицом к лицу с Истиной, избегают смотреть ей прямо в глаза, боятся даже оглянуться, чтобы, не дай бог, не увидеть чего-нибудь такого, что могло бы пошатнуть их самодовольство. Как практический последователь восточного спиритуализма, я могу уверенно ждать момента, когда, с помощью тех, «кто знает», американский спиритуализм, даже в своем нынешнем состоянии оказавшийся язвой на теле материалистов, станет наукой, математически доказанным фактом, а не будет рассматриваться лишь в качестве бреда эпилептических мономаньяков.

Первая каббала, в которой простой смертный дерзнул объяснить величайшие тайны вселенной и указать ключи к «тем скрытым вратам в бастионах природы, чрез которые ни один смертный не может пройти, не разбудив жутких стражей, невидимых по сю сторону ее стены», была составлена неким Симоном бен Йохаи, жившим во времена второго разрушения древнеиерусалимского храма. Лишь спустя примерно тридцать лет после смерти этого известного каббалиста, его сын, раввин Елеазар и другие ученые мужи воспользовались его манускриптами и письменными разъяснениями, сохранявшимися им как драгоценнейшая из тайн. Собрав их воедино, они, таким образом, составили известный труд — «Зогар» (Сияние Бога). Эта книга стала неисчерпаемой сокровищницей для всех последующих каббалистов, источником всех их сведений и знаний; все позднейшие и подлинные версии каббалы были более или менее тщательно скопированы с первой. Прежде все тайные доктрины передавались из уст в уста, непрерывной цепочкой, восходящей ко времени появления человечества на земле. Они тщательно и ревностно охранялись мудрецами Халдеи, Индии, Персии и Египта, переходя от одного посвященного к другому в той же чистоте, как и тогда, когда их передавали первому человеку ангелы, ученики великой Теософской Семинарии Бога. Впервые с сотворения мира тайные доктрины претерпели небольшое изменение, пройдя через руки Моисея, получившего посвящение в Египте. Из-за своего личного честолюбия, этот великий пророк-медиум выдал знакомый ему дух, гневного «Иегову», за дух самого Бога — и тем снискал себе незаслуженные лавры и почести. Та же причина заставила его изменить некоторые принципы великого устного учения каббалы, дабы придать ей еще большей таинственности. Эти принципы он изложил в символах в первых четырех книгах Пятикнижия, но вследствие каких-то загадочных обстоятельств убрал их из Второзакония. Своих семьдесят старейшин он посвятил лишь в то, что счел нужным, а они уже могли давать только то, что получили сами; так впервые появилась возможность для возникновения ереси и ошибочной интерпретации символов. В то время как восточная каббала сохранила свою первозданную красоту — Моисеева, или еврейская, каббала изобиловала искажениями; и ключи ко многим из тайн, запрещенных Моисеевым законом, были преднамеренно ложно истолкованы. Однако, силы, которыми она наделяла посвященных, все еще были огромны; и самыми могущественными из всех наиболее известных каббалистов были царь Соломон и его набожный отец Давид, несмотря на его покаянные псалмы. Но все же эта доктрина оставалась тайной и изустной, вплоть до второго разрушения храма, о чем я уже упоминала выше. С филологической точки зрения, само слово каббала образовано из двух еврейских слов и означает получать, поскольку в прежние времена посвящаемый получал знание устно, непосредственно от своего Учителя; и сама книга «Зогар» была составлена на основе полученных сведений, которые передавались по неизменной традиции восточными каббалистами, но были изменены евреями из-за честолюбия Моисея.

Если первые розенкрейцеры получили начальные уроки мудрости от восточных учителей, то с их прямыми потомками — философами огня, или последователями Парацельса — дело обстояло иначе, ибо во многом каббала этих последних иллюминатов была столь искажена, что стала походить на сестру-двойняшку еврейской каббалы. Попробуем их сравнить. Признавая «шедим», или еврейских духов-посредников, элементариев, которых евреи подразделяют на четыре класса: духов воздуха, воды, огня и минералов, христианский каббалист, подобно еврейскому, верит и в Асмодея, Навечно-Проклятого, или же нашего старого приятеля, православного Сатану. Асмодей, он же Асмоди, повелевает гоблинами-элементариями. Сама эта доктрина значительно разнится от восточной философии, отрицающей, что Эйн Соф (Бесконечный или Безграничный), проявившийся посредством духовной субстанции, исшедшей от его Бесконечного Света, самого старшего из десяти Разумов, или Эманаций, первой сефиры, мог когда-либо создать бесконечное, макрокосмическое зло. Она (восточная философия) учит, что хотя первые три сферы из семи, принимая как должное, что наша планета является четвертой, населены элементарными, или будущими людьми (возможно, это поможет объяснить современную доктрину перевоплощений), и хотя, пока эти существа не станут людьми, они лишены бессмертной души и являются лишь «грубейшими чистилищами небесного огня», они все же не принадлежат к Вечному Злу. Каждый из них имеет возможность возродить свою cубстанцию в этой «четвертой сфере», нашей планете, и, таким образом, очистить свое «грубое чистилище» Бессмертным Дыханием Ветхого Деньми, который наделяет каждое человеческое существо частичкой своего бесконечного «Я». Здесь, на нашей планете, начинается первый духовный переход, от Бесконечного к Конечному, этой субстанции, первоначально исшедшей из чистого Разума, или Бога, а также работа этого чистого Принципа по ее очищению. Так начинает бессмертный человек готовиться к Вечности.

В своей примитивной форме, духи-элементарии, столь часто ошибочно принимаемые современным спиритуализмом за неразвитые или недостаточно продвинутые души мертвых, имеют такое же отношение к нашей планете, как мы — к Стране Вечного Лета. Когда мы используем термин «развоплощенный дух», мы лишь повторяем то, что элементарии наверняка думают или говорят о нас, людях; и хотя у них все еще нет бессмертных душ — они, тем не менее, наделены инстинктом и хитростью, и мы им кажемся столь же мало материальными, как духи пятой сферы — нам. С каждым нашим переходом в последующую сферу мы сбрасываем часть нашей грубой природы. Следовательно, существует вечный прогресс, физический и духовный, для каждого живого существа. Трансцендентное знание и философия величайших восточных каббалистов никогда не преступали определенной черты, и герметики — или, скорее, розенкрейцеры, если быть более точными — никогда не шли дальше разрешения великих, но более ограниченных проблем еврейской каббалы, которые мы можем разделить следующим образом:

1. природа Высшего Существа;
2. происхождение, создание и процесс образования Вселенной, Макрокосма;
3. создание, или образование нисходящего сонма ангелов и людей;
4. конечная судьба ангелов, человека и Вселенной — или восхождение к первоисточнику;
5. показать человечеству действительный смысл всех еврейских Писаний.

Настоящая, полная каббала первых веков человечества в наше время находится, как я уже сказала, у нескольких восточных философов; где они, кто они — мне не разрешено разглашать. Возможно, я этого и не знаю, и это мне только приснилось. Многие скажут, что все это фантазия — пусть так. Время покажет. Могу сказать лишь одно: такое общество существует, но местонахождение его Братств никогда не будет открыто ни одному народу, пока человечество не очнется от своей духовной летаргии и не прозреет настолько, чтобы увидеть ослепительный свет Истины. Слишком поспешное раскрытие может ослепить его и, возможно, навсегда. До тех же пор спекулятивная теория об их существовании будет опираться лишь на то, что народ ошибочно принимает за божественные явления. Несмотря на эгоистичную, греховную оппозицию к спиритуализму науки в целом, и ученых в частности, забывших свой первейший долг — просвещать человечество — и вместо этого позволяющих миллионам людей заблуждаться и плыть по течению, подобно поврежденным кораблям, без навигатора или компаса, меж песчаных отмелей предрассудков; несмотря на игрушечные молнии и безобидные анафемы, разбрасываемые честолюбивым и хитрым духовенством, которое больше, чем кто-либо, должно верить в духовные истины; несмотря на апатичное безразличие тех, кто, предпочитая ни во что не верить, тем временем делают вид, что верят в учения своих церквей — и выбирают их, согласно лучшим понятиям о респектабельности и моде; несмотря на все это, спиритуализм поднимется высоко, и остановить его прогресс невозможно так же, как утренний рассвет или восход солнца. Подобно рассвету, прекрасная Истина рассеет все эти черные тучи, собравшиеся на Востоке; подобно солнцу, ее лучезарный свет прольет ослепительные лучи над пробуждающимся человечеством. Эти лучи рассеют темные тучи и зловредные туманы тысяч религиозных сект, позорящих нынешний век. Они согреют и призовут к новой жизни миллионы несчастных душ, дрожащих, промерзших под ледяной рукою убийственного скептицизма.

В конце концов, Истина восторжествует, и спиритуализм — новый завоеватель мира, возрожденный, как сказочная птица Феникс, из пепла своего прародителя оккультизма — объединит навсегда в одном Бессмертном Братстве все антагонистические расы; ибо этот новый св. Михаил навечно сокрушит главу дракона Смерти!

Несколько слов, прежде чем закончить. Признать, что кто-то может стать практическим каббалистом (или, можно сказать, — розенкрейцером, так как оба слова, похоже, стали синонимами), имея лишь твердую решимость «стать» и надеясь получить тайное знание изучением еврейской каббалы или любой другой, возникшей на пути, не будучи посвященным и, следовательно, «сделанным» тем, кто знает, так же глупо, как надеяться пройти знаменитый лабиринт без путеводной нити или открыть секретные замки искусных изобретателей средневековья без ключей. Если уж Новый Завет христиан — легчайшая и позднейшая изо всех известных нам каббал — явил столь чрезвычайные трудности стремящимся раскрыть его тайны и сокровенный смысл (который, будучи лишь однажды рассмотрен с позиций современного спиритуализма, открылся бы так же легко, как сундук в басне Эзопа), то как же тогда современный оккультист, имеющий только лишь теоретические знания, может надеяться когда-либо достигнуть своей цели?

Оккультизм без практики всегда будет подобен статуе Пигмалиона, которую нельзя оживить, не вдохнув в нее искру священного Божественного Огня. Еврейская каббала, единственный авторитет для европейского оккультиста, целиком основывается на тайных значениях еврейских Писаний, которые, в свою очередь, указывают на ключи к ним знаками — тайными и непонятными для непосвященного. Ни один адепт не может разгадать их практическим путем. Седьмое правило розенкрейцера, «ставшего, но не сделанного», имеет свое тайное значение, подобно любой другой фразе, оставленной каббалистами потомкам. Слова: «Мертвая буква убивает», — цитируемые Хирафом, с большей справедливостью относятся к данному случаю, нежели к христианским учениям первых апостолов. Долгие годы розенкрейцер должен биться и трудиться в одиночку чтобы в результате этого тяжкого испытания, в предельном напряжении всех ментальных и физических сил, раскрыть некоторые начальные тайны — A, B, C Великой Каббалы. После этого, если его сочтут достойным, в последний раз, перед окончательным ритуалом этого тяжкого испытания, будет сказано: «Дерзай». Когда верховные жрецы храма Озириса, Сераписа и других подводили неофита к грозной богине Изиде, слово «дерзай» произносилось в последний раз; и тогда, если неофит мог выдержать эту окончательную мистерию, самую страшную и ужасную, не зная, что ему уготовано, и смело «поднимал покров Изиды», он становился посвященным, и ему уже нечего было бояться. Он прошел последнее испытание, и уже не страшился встретить лицом к лицу обитателей из областей «по ту сторону черной реки».

Единственная причина того ужаса и страха, которые мы испытываем в присутствии смерти, кроется в ее неразгаданной тайне. Христианин всегда будет бояться ее, в большей или меньшей степени; посвященный же в тайную науку, как и истинный спиритуалист — никогда; ибо они подняли покров Изиды и разрешили величайшую проблему, в теории и на практике.

Много тысяч лет назад мудрый царь Соломон заявил, что «ничто не ново под солнцем», и слова этого мудреца следует повторять до скончания времен. Нет ни одной науки, ни одного новейшего открытия в любой ее области, не известных каббалистам тысячелетия тому назад. Знаю, это может показаться смелым и нелепым утверждением, явно не подкрепленным ни одним авторитетом. Но я отвечу, что там, где истина смотрит прямо в глаза, не может быть никаких других авторитетов, кроме собственных чувств. Единственный авторитет, о котором мне известно, сокрыт, рассредоточенный по всему Востоку. К тому же, кто осмелится, кто рискнет объявить себя авторитетом в постоянно изменяющейся, постоянно что-то открывающей Европе или юной Америке? Ученый, еще вчера слывший авторитетом, благодаря счастливой случайности, становится современным открывателем, уставшим от собственных гипотез. Как легко современные астрономы забывают, что вся их наука — не что иное, как крохи, оставленные халдейскими астрологами. Чего бы только современные врачи, практики своей слепой и хромой медицины, не отдали за частичку знаний по ботанике и растениям — я не скажу, халдеев — но даже позднейших ессеев. Простая история восточных народов, их привычек и обычаев, свидетельствует, что они не могли полностью забыть все, что когда-то знали. В то время как Европа двадцать раз поменяла свой облик, была перевернута вверх дном религиозными и политическими революциями и социальными катаклизмами, Азия не изменилась. Существовавшее там две тысячи лет назад, существует и поныне, с незначительными видоизменениями. Практические знания, которыми обладали древние, не могли так быстро исчезнуть из памяти этого народа. Надежда найти хотя бы остатки той мудрости древней Азии должна подтолкнуть нашу тщеславную современную науку к исследованию ее территории.

Итак, все, что мы признаем, все, чем мы живем, пришло к нам от осмеянного и презираемого оккультизма Востока. Религия и наука, законы и обычаи — все они тесно связаны с оккультизмом и являются всего лишь его порождениями, его непосредственными продуктами, замаскированными рукою времени и преподнесенными нам под новыми псевдонимами. Если меня попросят привести доказательства — я отвечу, что в мою обязанность не входит учить других тому, чему они сами, без особого труда, могут научиться, при условии, что будут читать и задумываться над тем, что читают. Кроме того, близится время, когда все закоренелые предрассудки и ошибки веков сметутся ураганом Истины. Подобно пророку Магомету, осознавшему, что гора к нему не пойдет и устремившемуся к ней навстречу, перед скептическим миром неожиданно явился с Востока современный спиритуализм — дабы в недалеком будущем положить конец небытию, в которое канула древняя тайная мудрость.

Спиритуализм сегодня — лишь младенец, непрошеный гость, которого общественное мнение, словно мачеха, пытается сжить со свету. Но он растет, и в один прекрасный день тот же самый Восток может послать несколько опытных, умных нянек, дабы позаботиться о нем. Угроза трагедий Салима миновала. Рочестерские стуки, какими бы негромкими они ни были, разбудили несколько бдительных друзей, которые, в свою очередь, подняли тысячи и миллионы ревностных защитников истинного Дела. Самая трудная часть работы выполнена, дверь приоткрылась. Она останется приоткрытой для тех, кого Хираф призывает помочь серьезным искателям истины найти ключ, который откроет врата и позволит им переступить порог, отделяющий этот мир от потустороннего, «не разбудив ужасных часовых, невидимых по сю сторону стены». Потребуется точное знание оккультиста, чтобы объяснить и изменить многое, что кажется «отталкивающим» в спиритуализме для слишком хрупких ортодоксальных душ. Они могут возражать против феноменов спиритуализма, с которыми каббалистика тесно связана в своей основе. Они начнут доказывать, что оккультизм, если он действительно существует, есть запрещенная «черная магия» — колдовство, за которое не так давно сжигали на кострах. В таком случае я робко замечу, что все в природе имеет две стороны. Оккультизм, конечно, не является исключением из этого правила и состоит из белой и черной магии. Так же, как и ортодоксальная религия. Если оккультист истинный розенкрейцер — он в тысячу раз чище, благороднее и божественнее, нежели самый святой из ортодоксальных священников; и когда последний отдается во власть необузданному демону своих низменных страстей, тем самым пробуждая всех дьяволов — они ликуют от радости, видя подобное извращение. Чем же, скажите на милость, этот ортодоксальный священник лучше самых черных колдовских делишек с элементарным «обитателем» или же с «диака» Э.Дж.Дэвиса? Воистину, есть черное и белое христианство, равно как черная и белая магия.

О вы, истинно ортодоксальные священники и духовенство различных верований и рангов, вы, столь нетерпимые к спиритуализму, этому чистейшему из всех детищей древней магии! Можете ли вы мне сказать, почему, в таком случае, вы ежедневно практикуете самые известные обряды магии в своих церквях и следуете прототипам самих ритуалов оккультизма? Можете ли вы, к примеру, зажечь тонкую восковую свечу или осветить свой алтарь кольцами восковых свеч, не повторяя ритуалов магии? Что есть ваш алтарь с вертикально горящими свечами, как не современная имитация первоначального магического монолита с языками пламени Ваала? Разве вы не знаете, что практикуя это, вы следуете прямо по стопам древних огнепоклонников, персидских языческих геберов? А сверкающая митра вашего папы римского — что она, как не прямой потомок митраистской Жертвы — символический убор, изобретенный для верховных жрецов этого самого оккультизма в Халдее? Пройдя серию многочисленных трансформаций, сегодня он покоится в своем последнем (?) ортодоксальном виде на почтенной голове вашего последователя св. Петра. Вряд ли набожная паства Ватикана подозревает, взирая в немом обожании на голову своего Бога на Земле, папу римского, что предмет их восхищения — всего лишь жалкое подобие головного убора в стиле шлема амазонок... Афины Паллады, языческой богини Минервы! По правде говоря, вряд ли в христианской церкви существует хотя бы один обряд или ритуал, не заимствованный у оккультизма.

Говорите и думайте, что хотите, но вы не можете изменить того, что было, есть и будет, а именно — прямого сообщения между двумя мирами. Мы называем это взаимодействие современным спиритуализмом, столь же правомерно и с тою же логикой, как и когда говорим «Новый Свет», имея в виду Америку.

В заключение, я, возможно, удивлю даже ортодоксальных спиритуалистов, засвидетельствовав, что каждый, кто когда-либо видел наши подлинные материализации духо-форм, невольно стал посвященным неофитом древних мистерий; ибо все и каждая из них разрешили проблему смерти, «подняв покров Изиды».

Сноски

---

Издания

• «Spiritualist Scientist», Boston, July 15 & 22, 1875, p. 217—218, 224, 236—237 (первая публикация)
• Блаватская Е.П. - В поисках оккультизма, M., Сфера, 1996. С. 53—74. Пер. В.И.Мызникова (первая публикация на русском языке)
• Блаватская Е.П. - Практикум оккультного обучения, M., Сфера, 2005