ЕПБ-Альбомы-3-104

ш э

том 3, стр. 104

Альбомы с вырезками Е.П. Блаватской

в Адъярской штаб-квартире международного Теософского общества

том 3 (1875-1878)

 

Обозначения В оформлении текста использованы вспомогательные стили.<br> Наведите мышь на обозначение, чтобы получить дополнительную информацию

• Дописано ЕПБ
• Подчёркнуто ЕПБ
• Зачёркнуто ЕПБ
• <Пометка редактора>
• <Пометка архивариуса>
• Утеряно

<<   ☰   >>

eng • рус

Научная колонка.

Глава о натурализме

Уильям Хичман, доктор медицины (Пруссия), M.R.C.S. (Англия) и пр.

“Учёность больше всего выиграла от тех книг, которые потеряли печатники”.

Томас Фуллер

Философы долгое время были сбиты с толку в своих попытках определить природу и человеческую натуру способом, полностью удовлетворяющим их самих и остальных. Inter alia, человека они иногда характеризуют как “животное–самоубийцу”. Да, увы! Из-за непрерывного подтверждения этого открытия – каким бы значительным оно ни было на первый взгляд – бич Божий пресёк путь прогресса мудреца и заявил о равенстве с Господом Творения в этой достойной и славной привилегии! При всём этом в сократовский и аристотелевский периоды истории философии греческий интеллект блистал, “подобно метеору, несущемуся по ветру”, но несравненно более долговечному.

Человек – “социальное существо”, замечает глава школы перипатетиков – великий Стагирит, за которым Филипп Македонский послал, чтобы он стал наставником Александра, и, как рассказывают историки, он доставил такое безграничное удовольствие своему господину и царю, что последний присвоил ему общественный статус и в его честь восстановил Стагиру, горячо любимый Аристотелем город, где он родился. Как известно всем читателям, во всех эпохах и странах восхищение вызывают работы Аристотеля – от метеорологии до "Де Анима" – в самом прямом смысле они демонстрируют наилучшее качество и гениальность высочайшего порядка – в науке, литературе и философии, будь то риторика, поэзия, политика, этика, физика, математика, логика, метафизика – одним словом, МЫШЛЕНИЕ.

В первой главе его “Естественной истории животных”, недавно переведенной, термин εῦρα переводится как “нерв”, а не сухожилие или связка; предложение "солёная вода и пресноводные болота" представлено с другими, более многочисленными иллюстрациями, не менее правдивыми и ценными. Без некоторых знаний зоологии и сравнительной анатомии – например, строения яйцеклетки каракатицы, истории гектокотиля, оболочек эмбриона и тому подобного – даже глубокой учёности Скалигера или Бентли было бы недостаточно, чтобы справиться с трудностями, связанными с текстом Аристотеля в трактате "О непрерывности", касающегося таких знакомых слов, как είΔος, γένος, ίλυσπαστικα и так далее, выражений, хорошо известных как врачам, так и метафизикам". Так вот, в оригинале вообще нет ни слова о “солёной воде”; тем не менее, в английских переводах великого философа природы он нелепо представлен как учащий, среди прочего, что окунь, карп и сом являются “морскими рыбами” и что различные способы передвижения – полёт, ходьба и плавание – описаны Стагиритом как “извивающиеся” примеры прогрессии! Несомненно, великий интеллектуальный корифей древности был слишком просвещён во всех областях человеческой науки, чтобы писать так о каждом конкретном классе гастропод, гусениц, червей или о каком-либо виде рода. Что же можно сказать о такой неестественной интерполяции?

“Невыносимо, этого нельзя вынести – люди время от времени умирали, и черви поедали их, но не из-за любви” («Как вам это понравится»).

Мэри, «Нет!»

Смысл этого в каждом случае настолько очевиден для анатома-практика, что напоминает ему о справедливо заслуженном комплименте–

“Il maestro di color сhе sаnnо”.

Какой натуралист может не разглядеть в следующих отрывках из De Partibus Animalium точный научный вопрос о теории развития, отстаиваемой Ламарком и автором "Остатков творения"? “Точно так же некоторые философы утверждают, в отношении зарождения животных и растений, что из воды, текущей по телу, образовался желудок, и каждый орган стал получателем пищи или отходов жизнедеятельности, и что при прохождении воздуха образовались ноздри”. (Том I., стр. 640, изд. Беккер.) Классический читатель The Scientist может снова и снова повсюду в трудах Аристотеля находить различные вопросы, представляющие в настоящий момент научный интерес, но на которые сейчас никто не может обратить внимания, особенно на те, которые касаются атомов, зародышей и молекул, или "самопроизвольного зарождения", теории, с которыми доктор Бастиан, обладающий значительными способностями, недавно выступил в Британской ассоциации содействия развитию науки и должным образом был поддержан мной в Ливерпуле, что привело к чрезвычайно любопытным, наиболее важным и далеко не совсем неубедительным результатам. Жизнь дана насекомым из смерти? Инфузории не нуждаются ни в каком другом происхождении, кроме кремня, пыли, болезней или разрушения! Что сделано, то сделано, живые цветы действительно окутаны вечным инеем.

Тогда, при таких обстоятельствах, будет ли каждый утренний звонок возвещать нам возвращение в мир ужасного уничтожения, и будем ли мы всегда восклицать на языке истинной науки,–

Прочь из своего тёмного и одинокого укрытия (Зловещее зрелище!) совёнок Атеизм Вылетает на своих омерзительных крыльях наперерез полудню, Опустив окаймленные синей бахромой веки, крепко сжимает их И, ухая, смотрит на великолепие Солнца в Небесах, И выкрикивает: ”Где оно?"

Завершает ли эта гипотеза сама по себе удивительную главу истории нашей земли, рассказанную психическим натурализмом? Нет: действительно, десять тысяч раз по десять тысяч отрицаний или отказов немедленно возникают в душе каждого горячо любящего Универсальную Истину Бога, когда он мгновенно вспоминает, что жизнь, данная низшим организмам после кажущейся атомной смерти, является таким же Божественным законом Вечного Всемогущего Родителя, как и особое создание мастодонта, или рода человеческого. История культивируемых овощей и домашних животных проливает свободный свет – в большей или меньшей степени – на нашу собственную историю. Сады, огороды, конюшни – всё это научные лаборатории, где каждый естественный наблюдатель может с интеллектуальным преимуществом работать с организованными существами, такими как огромное множество голубей, собак, лошадей, и домашней птицы, иллюстрируя это в расах человеческого вида – зародыше, эмбрионе, молодой и взрослой особи – будь то путём прямого слияния одного примитивного поселения с другим, – трансформация, нередко заканчивающаяся вырождением, или путем воссоединения трёх основных типов с их несколькими промежуточными частями.

Являются ли явления природы результатом исключительно обязательного действия слепой силы? Примерно в пределах одинаковой анатомической и физиологической организации распространены совершенно разные языки, распространившиеся в одно и то же время и наиболее точно представляющие в науке филологии три большие лингвистические подразделения, общепризнанные британскими и зарубежными антропологами. Фактически, опираясь, главным образом, на первые главы книги Бытия, Пейрер стремился научно продемонстрировать тем натуралистам, которые верят только в натурализм, что Адам и Ева были исключительно предками еврейского народа (как красноречиво, нет, блестяще преподавал Лоуренс в нашей собственной Коллегии хирургов в 1818 году) задолго до других людей; короче говоря, что доадамиты, предки всех неевреев, были “созданы” одновременно с животными и в разных этнических районах обитаемого земного шара. Однако некоторым атеистам или скептикам может показаться, что природа и натурализм охватывают совокупность всех условий возможного бытия – духовных, ментальных или физических; растения, животных и человека; прошлое, настоящее, будущее. Является ли миссис Таппан истинным духовным философом, в силу своего умственного превосходства стремящейся доказать реальность и величие трансцендентной духовной основы, как источника веры, в логике Чистого Разума, с помощью ряда положений, в которых основные истины идеальной интеграции демонстративно выставлены в свободном свете их собственных неопровержимых доказательств, заложенных в самой конституции вселенского человечества? В чём проблема в 1874 году? Virtus sub cruce crescit, а также все остальные тенденции.

С каким единодушием воспринимаются такие знания научными ассоциациями и, à fortiori, той человеческой империей, которая соседствует не с Небесами?

Разве она не сталкивается дома и за границей с часто повторяемыми обвинениями в простом беспричинном “предположении” или откровенно метафизическом “жаргоне”?

На какой существенной основе основано столь восхваляемое научное “воображение” наиболее модного физика?

На основании опыта и наблюдений во всём мире утверждается, что в истинной реальности человек – единственное существо, с которым мы встречаемся в природе или в натурализме, от начала до конца каждой главы их великой развёрнутой книги, обладающее следующими действительно существенными характеристиками собственно духовности:

1. Неистребимое представление – каким бы несовершенно развитым оно ни было в теории или на практике – о моральном добре и зле.

2-й. Вера в другую, лучшую жизнь.

3-й. Уверенность не только в Божестве, которое правит безраздельно, но и в духах, которые значительно превосходят его самого по способностям, могуществу, воле или счастью.

Каков неизменный ответ с научной точки зрения (когда вопрос переформулируется)? “Фу! Человек, больше не блуждай во тьме вечной ночи. В отношении духовности домашние животные столь же духовны, ибо они с готовностью повинуются тем, кто воздействует на них страхом розги или любовью к сахару!” По сути, нет никакой разницы между суеверным двуногим, поклоняющимся Богу, и самым подлым четвероногим, который припадает к ногам своего господина, чтобы получить прощение за провинность. EHEU, CONDITIONEM HUJUS TEMPORIS! – Есть ли в тебе хоть капля философии, пастух? ”

Каково средство от такого благодатного положения вещей? Очевидно, что любить Истину лучше, чем сектантство или партийность, и воздавать должное как спиритуализму, так и науке. Всякий, кто хочет отныне прийти к той самой справедливой концепции познания самих себя, должен расширить свой философский кругозор. От человека молекулярного к человеку ментальному, социальному, моральному, – более того, даже эта последняя расширенная основа слишком непостижима. Наука о человеке наших дней отражается в стихе:

<Продолжение на стр. 3-105>

Источники

• 

  Spiritual Scientist, v. 1, No. 17, December 31, 1874, pp. 200-1