Изменения

научного характера. Действительно, как мы только что показали, ритуалы лунного культа покоились на знании не только оккультных законов, но и на знании законов физиологии (достаточно новой для нас науки), психологии, священной математики, геометрии, на знании систем мер и весов, и, кроме того, они умели точно выражать эти знания в виде символов и фигур, которые суть не что иное, как глифы, запечатлевшие в себе ''данные'' естественнонаучных наблюдений. Одним словом, ритуалы эти покоились на точнейшем и глубочайшем знании природы.

научного характера. Действительно, как мы только что показали, ритуалы лунного культа покоились на знании не только оккультных законов, но и на знании законов физиологии (достаточно новой для нас науки), психологии, священной математики, геометрии, на знании систем мер и весов, и, кроме того, они умели точно выражать эти знания в виде символов и фигур, которые суть не что иное, как глифы, запечатлевшие в себе ''данные'' естественнонаучных наблюдений. Одним словом, ритуалы эти покоились на точнейшем и глубочайшем знании природы.

Лунный магнетизм порождает жизнь, сохраняет её, и он же её убивает. ''Сома ''же как раз и воплощает в себе эту тройственную силу ''Тримурти'', хотя непосвящённые и по сей день даже не догадываются об этом. Аллегорический рассказ о рождении Сомы, луны, в ходе пахтания богами ''океана жизни'' (''пространства'')<ref>См. Vishṇu Purāṇa — 2:11 (примеч.) (''SDR'', TUP). </ref> в какой-то другой манвантаре (т.е. ещё ''до'' рождения нашей планетной системы), а также другая легенда о том, как "риши доили землю, а её телёнком был Сома, луна",<ref>См. там же — 1:188 (примеч.) (''SDR'', TUP). </ref> имеют глубокий космографический смысл, потому что ни та земля, которую доили риши, ни телёнок-луна не имеют никакого отношения к ''нашим'' земле и луне.'''[1]''' Если бы наши мудрецы от науки знали о тайнах природы столько же, сколько древние арии, им никогда и в голову не пришло бы утверждать, будто Луна образовалась, отколовшись от Земли. Укажем ещё раз: если мы хотим понять символический язык древних народов, то мы никогда не должны забывать древнейшую теогоническую пермутацию — превращение "сына" в собственного "отца" и порождение "сыном" собственной "матери". В противном случае мифология так навсегда и останется для востоковедов неким наваждением, тем самым "недугом, охватывающим человеческую культуру на определённом этапе её развития"— как мрачно заметил Ренуф в своей Гиббертовской лекции.  

Лунный магнетизм порождает жизнь, сохраняет её, и он же её убивает. ''Сома ''же как раз и воплощает в себе эту тройственную силу ''Тримурти'', хотя непосвящённые и по сей день даже не догадываются об этом. Аллегорический рассказ о рождении Сомы, луны, в ходе пахтания богами ''океана жизни'' (''пространства'')<ref>См. Vishṇu Purāṇa — 2:11 (примеч.) (''SDR'', TUP). </ref> в какой-то другой манвантаре (т.е. ещё ''до'' рождения нашей планетной системы), а также другая легенда о том, как "риши доили землю, а её телёнком был Сома, луна",<ref>См. там же — 1:188 (примеч.) (''SDR'', TUP). </ref> имеют глубокий космографический смысл, потому что ни та земля, которую доили риши, ни телёнок-луна не имеют никакого отношения к ''нашим'' земле и луне.'''[1]''' Если бы наши мудрецы от науки знали о тайнах природы столько же, сколько древние арии, им никогда и в голову не пришло бы утверждать, будто Луна образовалась, отколовшись от Земли. Укажем ещё раз: если мы хотим понять символический язык древних народов, то мы никогда не должны забывать древнейшую теогоническую пермутацию — превращение "сына" в собственного "отца" и порождение "сыном" собственной "матери". В противном случае мифология так навсегда и останется для востоковедов неким наваждением, тем самым "недугом, охватывающим человеческую культуру на определённом этапе её развития"— как мрачно заметил Ренуф в своей Гиббертовской лекции.<ref>Цит. по: Massey, op. cit. P. 1.</ref>

Древняя мысль подчёркивает идею как бы ''само''зарождения богов, она рассказывает о том, как ''непроявленная'' единая божественная эссенция вечно рождает своё ''проявленное'' второе "я", которое является андрогинным по своей природе, и это второе "я" ''непорочным путём и рождает'' всё, что связано с макро- и микрокосмосом в нашей Вселенной. Этот процесс выражен в образах круга и диаметра, то есть священной десятки, о которой мы говорили выше.  

Древняя мысль подчёркивает идею как бы ''само''зарождения богов, она рассказывает о том, как ''непроявленная'' единая божественная эссенция вечно рождает своё ''проявленное'' второе "я", которое является андрогинным по своей природе, и это второе "я" ''непорочным путём и рождает'' всё, что связано с макро- и микрокосмосом в нашей Вселенной. Этот процесс выражен в образах круга и диаметра, то есть священной десятки, о которой мы говорили выше.  

Но наши востоковеды, невзирая на всё их искреннее стремление обнаружить этот единый однородный ''элемент'' в природе, упорно не замечают его. Скованные рамками узкого понимания этих вопросов в своих изысканиях, они — и исследователи арийской культуры, и египтологи — в своих рассуждениях всё время сбиваются с правильного пути. К примеру, де Руже никак не может понять, почему в переводимом им тексте Амон-Ра, обращаясь к царю Аменофису<ref>См. Des Esprits: ". . . текст, в котором Амон-Ра говорит царю Аменофису III (Мемнону)" "Ты — сын мой и рождён мною" . . . — 3:108 (''SDR'', TUP). "Сын и преемник Тутмоса IV, Аменофис III (1419—1383)" (см. История человечества (под ред. Г. Гельмольта), т. III, 1903, с. 626). Так по-гречески звучит имя Аменхотепа. См. Словарь египетской мифологии. М., 2008, с. 237.</ref> (предположительно Мемнону), говорит ему следующее: "Ты — сын мой и рождён мною". И, когда он

Но наши востоковеды, невзирая на всё их искреннее стремление обнаружить этот единый однородный ''элемент'' в природе, упорно не замечают его. Скованные рамками узкого понимания этих вопросов в своих изысканиях, они — и исследователи арийской культуры, и египтологи — в своих рассуждениях всё время сбиваются с правильного пути. К примеру, де Руже никак не может понять, почему в переводимом им тексте Амон-Ра, обращаясь к царю Аменофису<ref>См. Des Esprits, 3:108 (''SDR'', TUP). Аменофис: "Сын и преемник Тутмоса IV, Аменофис III (1419—1383)" (см. История человечества (под ред. Г. Гельмольта), т. III, 1903, с. 626). Так по-гречески звучит имя Аменхотепа. См. Словарь египетской мифологии. М., 2008, с. 237.</ref> (предположительно Мемнону), говорит ему следующее: "Ты — сын мой и рождён мною". И,

{{Стиль А-ТД. Сноски ЕПБ}}

{{Стиль А-ТД. Сноски ЕПБ}}

{{Стр| 399 |СЛАВА САИСА}}

{{Стр| 399 |СЛАВА САИСА}}

встречает ту же идею, выраженную в разных формах в целом ряде других текстов, этот востоковед, этот истинный христианин, вынужден в конце концов заявить, что "если подобная идея могла прийти в голову иерограмматику, то, значит, в их религии должна была существовать более-менее разработанная доктрина, ''предполагающая возможность непорочного воплощения божества в человеческом образе''".<ref>См. Emmanuel de Rougé, "Mémoire sur la Statuette Naophore" (Introductory Letter), 1851 — p. 346 (''SDR'', TUP). </ref> Совершенно верно. Но зачем искать объяснение в каких-то невозможных предсказаниях<ref>См. ниже примечание ЕПБ [1].</ref>, когда весь секрет разъясняется последующей религией, копирующей первую?  

встречая ту же идею, выраженную в разных формах в целом ряде других текстов, этот востоковед, истинный христианин, вынужден в конце концов заявить, что "если подобная идея могла прийти в голову иерограмматику, то, значит, в их религии должна была существовать более-менее разработанная доктрина, ''предполагающая возможность непорочного воплощения божества в человеческом образе''".<ref>См. Emmanuel de Rougé, "Mémoire sur la Statuette Naophore" (Introductory Letter), 1851 — p. 346 (''SDR'', TUP). </ref> Совершенно верно. Но зачем искать объяснение в каких-то невозможных предсказаниях<ref>См. ниже примечание ЕПБ [1].</ref>, когда весь секрет разъясняется последующей религией, копирующей первую?  

Эта доктрина носила универсальный характер и не является плодом ума какого-то одного разработавшего её иерограмматика, и доказательством этого служат индийские ''аватары''. Затем, уже "лучше уяснив себе",'''[1]''' что представляли собой "бог-отец и бог-сын" в понимании египтян, де Руже всё ещё не может объяснить себе и осознать, какие функции выполняло ''женское'' начало в процессе рождения первокосмоса.<ref>См. de Rougé, Mémoire: “Даже если, как мне представляется, я и понимаю, что́  египтяне могли подразумевать под божественными ''Отцом'' и ''Сыном'', мне, тем не менее, ещё труднее объяснить те функции, которыми наделялось ''женское начало'' в этом строительстве первобытия” — p. 371 (SDR, TUP).</ref> Он не находит ответа в образе богини Нейт Саисской. Однако он цитирует слова некоего полководца о том, как тот вводил царя Камбиза в Саисский храм: "Я представил Его Величеству славу Саиса, обитель Нейт, великой творительницы, ''производительницы солнца — не рождённого, но лишь явленного первенца''",<ref>Там же, pp. 353-354 (SDR, TUP).</ref> то есть плода ''непорочной матери''.  

Эта доктрина носила универсальный характер и не является плодом ума какого-то одного разработавшего её иерограмматика, и доказательством этого служат индийские ''аватары''. Затем, уже "лучше уяснив себе",'''[1]''' что́ представляли собой "бог-отец и бог-сын" в понимании египтян, де Руже всё ещё не может объяснить себе и осознать, какие функции выполняло ''женское'' начало в процессе рождения первокосмоса.<ref>См. de Rougé, Mémoire: “Даже если, как мне представляется, я и понимаю, что́  египтяне могли подразумевать под божественными ''Отцом'' и ''Сыном'', мне, тем не менее, ещё труднее объяснить те функции, которыми наделялось ''женское начало'' в этом строительстве первобытия” — p. 371 (SDR, TUP).</ref> Он не находит ответа в образе богини Нейт Саисской, однако цитирует слова некоего полководца о том, как тот вводил царя Камбиза в Саисский храм: "Я представил Его Величеству славу Саиса, обитель Нейт, великой творительницы, ''производительницы солнца — не рождённого, но лишь принесённого первенца''",<ref>Там же, pp. 353-354 (SDR, TUP).</ref> то есть плода ''непорочной матери''.  

Насколько же грандиознее, философичнее и поэтичнее должно выглядеть — в глазах того, кто способен понять и оценить это по достоинству — действительное различие между идеей ''непорочной девы'', как она понималась древними язычниками, и той же самой идеей, но уже отражённой в современной ''папистской'' концепции. У первых это была вечно юная мать-природа, архетип своих прототипов — солнца и луны, — которая ''пробуждает к жизни и источает из себя'' своего "умом рождённого" сына, Вселенную. Солнце и луна как мужское и женское божества оплодотворяют мать микрокосма, землю, и та зачинает и, в свою очередь, производит на свет своё собственное потомство. У христиан же зарождение и появление на свет "Первородного" (''primogenitus'') приобретает совсем уж буквальный характер ("''genitum, non factum''"),<ref>"Рождён, не произведён" (''лат''.)</ref> и его ''зачатье'' и ''рождение'' происходят в прямом смысле этих слов — "''Virgo pariet''",<ref>"Дева рождает" (''лат''.)</ref> как поясняет латинская церковь. Таким образом, она опускает благородную духовно-идеальную Деву Марию до земного уровня, делает её "из земли, перстной",<ref>1 Коринф., 15, 47.</ref> принижает воплощаемую ею идею до уровня самой низшей из антропоморфных богинь толпы.  

Насколько же грандиознее, философичнее и поэтичнее должно выглядеть — в глазах того, кто способен понять и оценить это по достоинству — действительное различие между идеей ''непорочной девы'', как она понималась древними язычниками, и той же самой идеей, но уже отражённой в современной ''папистской'' концепции. У первых это была вечно юная мать-природа, архетип своих прототипов — солнца и луны, — которая ''пробуждает к жизни и выносит из себя'' своего "умом рождённого" сына, Вселенную. Солнце и луна как мужское и женское божества оплодотворяют "мать микрокосма", землю, и та зачинает и, в свою очередь, производит на свет своё собственное потомство. У христиан же зарождение и появление на свет "Первородного" (''primogenitus'') приобретает совсем уж буквальный характер ("''genitum, non factum''"),<ref>"Рождён, не произведён" (''лат''.)</ref> и его ''зачатье'' и ''рождение'' происходят в самом прямом смысле этих слов — "''Virgo pariet''",<ref>"Дева рождает" (''лат''.)</ref> как поясняет латинская церковь. Таким образом, она опускает благородную духовно-идеальную Деву Марию до земного уровня, делает её "из земли, перстной",<ref>1 Коринф., 15, 47.</ref> принижает воплощаемую ею идею до уровня самой низшей из антропоморфных богинь толпы.  

Действительно, и Нейт, и Исида, и Диана и т.д. и т.д. — все они представляли собой "богиню-демиурга, одновременно видимую и невидимую, обитающую на небе и ''помогающую размножению видов''".<ref>Des Esprits — 3:110 (''SDR'', TUP). </ref> Одним словом, луну. Её оккультные аспекты и силы бесчисленны, и в одном случае,  

Действительно, и Нейт, и Исида, и Диана и т.д. и т.д. — всё это была одна и та же "богиня-демиург, одновременно и видимая, и невидимая, обитающая на небе и ''помогающая размножению видов''".<ref>Des Esprits — 3:110 (''SDR'', TUP). </ref> Одним словом, луна. Её оккультные аспекты и силы бесчисленны, и в одном случае,  

{{Стиль А-ТД. Сноски ЕПБ}}

{{Стиль А-ТД. Сноски ЕПБ}}

{{Стр| 400 |ТАЙНАЯ ДОКТРИНА}}

{{Стр| 400 |ТАЙНАЯ ДОКТРИНА}}

как, например, у египтян, луна становится одним из аспектов Исиды, Хатор,'''[1]''' и мы видим, как обе вскармливают Гора. Обратите внимание на то, как в египетском зале Британского Музея перед Хатор склоняется в поклоне фараон Тутмос, стоящий между ней и небесным владыкой. Монолит с этим изображением привезён из Карнака, и на её троне вырезана следующая надпись: "{{Стиль С-Капитель|Божественная Мать и Владычица, или Царица Небесная}}".<ref>Там же — 3:111 (''SDR'', TUP). </ref> Кроме того, она именуется "{{Стиль С-Капитель|Утренней Звездой}}" и "{{Стиль С-Капитель|Светом Моря}}" (Stella matutina и Lux maris).  

как, например, у египтян, луна становится одним из аспектов Исиды, Хатор,'''[1]''' и мы видим, как обе вскармливают Гора. Обратите внимание на то, как в египетском зале Британского Музея перед Хатор склоняется в поклоне фараон Тутмос, стоящий между ней и небесным владыкой. Монолит с этим изображением привезён из Карнака, и на её троне вырезана следующая надпись: "{{Стиль С-Капитель|БОЖЕСТВЕННАЯ МАТЬ И ВЛАДЫЧИЦА, ИЛИ ЦАРИЦА НЕБЕСНАЯ}}".<ref>Там же — 3:111 (''SDR'', TUP). </ref> Кроме того, она именуется "{{Стиль С-Капитель|УТРЕННЕЙ ЗВЕЗДОЙ}}" и "{{Стиль С-Капитель|СВЕТОМ МОРЯ}}" (''Stella matutina'' и ''Lux maris'').  

Каждая лунная богиня имела два аспекта — ''божественный'' и ''инфернальный''. Все они были девами-матерями ''непорочно'' рождённого сына — {{Стиль С-Капитель|солнца}}. Как показывает Рауль Рочетти, лунная богиня у афинян — Паллада, Кибела, Минерва или опять же Диана — на своих изображениях держит на коленях сына. На праздниках она именуется Μονογενὴς Θεοῦ, "Единой Богоматерью". Она сидит верхом на льве в окружении двенадцати персонажей, в которых оккультист легко узнаёт двенадцать великих богов, а благочестивый христианин-востоковед — апостолов, а вернее грекоязыческое пророчество о них.  

Каждая лунная богиня имела два аспекта — ''божественный'' и ''инфернальный''. Все они были девами-матерями ''непорочно'' рождённого сына — {{Стиль С-Капитель|солнца}}. Как показывает Рауль Рочетти, лунная богиня у афинян — Паллада, Кибела, Минерва или опять же Диана — на своих изображениях держит на коленях сына. На праздниках она именуется Μονογενὴς Θεοῦ, "Единой Богоматерью". Она сидит верхом на льве в окружении двенадцати персонажей, в которых оккультист легко узнаёт двенадцать великих богов, а благочестивый христианин-востоковед — апостолов, а вернее грекоязыческое пророчество о них.