Изменения

{{Стиль А-Цитата|"В начале не было ни дня, ни ночи, ни неба, ни земли, ни тьмы, ни света. . . . . Было только не постижимое умом {{Стиль С-Капитель|ЕДИНОЕ}} — то, что есть Брахман и пумс (дух) и прадхана (первоматерия)" (книга I, гл. II). }}

{{Стиль А-Цитата|"В начале не было ни дня, ни ночи, ни неба, ни земли, ни тьмы, ни света. . . . . Было только не постижимое умом {{Стиль С-Капитель|ЕДИНОЕ}} — то, что есть Брахман и пумс (дух) и прадхана (первоматерия)" (книга I, гл. II). }}

И чем же ещё может быть прадхана, как не мулапракрити, корнем всего, но лишь рассматриваемым в другом аспекте? В самом деле, хотя далее в "Вишну-пуране" и говорится о том, что она, как и всё остальное, вливается в наивысшее божество, превращая {{Стиль С-Капитель|ЕДИНОЕ}} в Абсолют на весь период пралайи, прадхана, тем не менее, считается бесконечной и бессмертной. Комментатор описывает наивысшее Божество следующим образом: "Был лишь единый дух ''Прадханика-''Брахман: {{Стиль С-Капитель|ТО}}". И употребляет он этот термин как существительное, а не как прилагательное, то есть наивысшее божество понимается как нечто, слитное воедино с прадханой.'''[1]''' Таким образом, даже в пуранах прадхана выступает аспектом Парабрахмана, а не разворачивается из него, и, значит, мы можем провести знак равенства между нею и ведантистской мулапракрити. "Пракрити в своей ''первичной'' . . . форме представлена акашей", — утверждает один из учёных-ведантистов (см. "Five Years of Theosophy", p. 169).<ref>См. Т. Субба Роу. Брахманизм о семичастном составе человеке. Пять лет теософии. С. 180. </ref> Это — природа, взятая почти что в самом абстрактном её виде.  

И чем же ещё может быть прадхана, как не мулапракрити, корнем всего, но лишь рассматриваемым в другом аспекте? В самом деле, хотя далее в "Вишну-пуране" и говорится о том, что она, как и всё остальное, вливается в наивысшее божество, превращая {{Стиль С-Капитель|ЕДИНОЕ}} в Абсолют на весь период пралайи, прадхана, тем не менее, считается бесконечной и бессмертной. Комментатор описывает наивысшее божество следующим образом: "Был лишь единый дух ''Прадханика-''Брахман: {{Стиль С-Капитель|ТО}}". И употребляет он этот термин как существительное, а не как прилагательное, то есть наивысшее божество понимается как нечто, слитное воедино с прадханой.'''[1]''' Таким образом, даже в пуранах прадхана выступает аспектом Парабрахмана, а не разворачивается из него, и, значит, мы можем провести знак равенства между нею и ведантистской мулапракрити. "Пракрити в своей ''первичной'' . . . форме представлена акашей", — утверждает один из учёных-ведантистов (см. "Five Years of Theosophy", p. 169).<ref>См. Т. Субба Роу. Брахманизм о семичастном составе человеке. Пять лет теософии. С. 180. </ref> Это — природа, взятая почти что в самом абстрактном её виде.  

Следовательно, акаша — это та же прадхана, но представленная в иной форме, и, как таковая, она не может быть эфиром (Ether) — той вечно невидимой средой-посредницей, с которой заигрывает даже физическая наука. Не является акаша и астральным светом. Как уже было сказано, она представляет собой ''ноумен'' семеричной дифференцированной пракрити'''[2]''': вечно непорочную "Мать", ''рождающую без участия Отца'' "Сына", который и становится "Отцом" на следующем, более низком плане проявления.  

Следовательно, акаша — это та же прадхана, но представленная в иной форме, и, как таковая, она не может быть эфиром (Ether) — той вечно невидимой средой-посредницей, с которой заигрывает даже физическая наука. Не является акаша и астральным светом. Как уже было сказано, она представляет собой ''ноумен'' семеричной дифференцированной пракрити'''[2]''': вечно непорочную "Мать", ''рождающую без участия Отца'' "Сына", который и становится "Отцом" на следующем, более низком плане проявления.