Джадж У.К. - Исследование упанишад: различия между версиями

Многие американские теософы спрашивают: «Что такое упанишады?» Они являются частью древней арийской литературы, с которой этот журнал задался целью ознакомить теософов Америки с тем, чтобы можно было выявить в них всё хорошее и истинное. Как говорит Макс Мюллер, до сих пор упанишады не удосуживались со стороны санскритологов и учёных-востоковедов такого отношения, которого, по мнению философов и богословов, они, по-видимому, заслуживают. Он также называет их «древними теософскими трактатами» и заявляет, что они впервые разожгли его настоящую любовь к санскритской литературе^[1]. Им вообще не уделяется никакого внимания в Соединённых Штатах, потому что они почти абсолютно неизвестны на языке оригинала в этой стране, а в переводах были мало изучены. Ситуация в Европе и Америке относительно них разная; в то время как в Англии и Германии почти все такие исследования ограничиваются буквоедом или богословом, здесь среди людей распространено довольно хорошее образование, и изучение этих книг в переводе может стать популярным. В Европе это, вероятно, невозможно.

Мюллер вернулся к изучению упанишад через тридцать лет, в течение которых он посвящал себя гимнам и брахманам Вед и обнаружил, что его интерес к ним не ослабевает. Что касается времени написания этих трактатов, то он говорит, что они были написаны условно около 800 г. до н. э.

Это слово означает «тайные чары», «философское учение»; и, если быть более точным, «сидеть рядом». Индусские богословы говорят, что упанишады принадлежат к открытой религии, а не к традиционной. По мнению нашего друга Мюллера, которому все западные исследователи должны всегда быть благодарными, независимо от того, насколько они могут не согласиться с его взглядами на то, что Веды являются лепетом младенца,

«самые ранние из этих философских трактатов всегда будут занимать важное место в мировой литературе, среди самых поразительных произведений человеческого разума в любом веке и в любой стране»^[2].

Профессор Вебер насчитал 235^[3] упанишад; в 1865 году Мюллер насчитал 149, а другие добавляли к этому числу, так что даже сегодня фактическое их число неизвестно. Действительно, некоторые востоковеды считают, что до того, как они приняли свою нынешнюю форму, существовала большая масса традиционных упанишад.

Следует иметь в виду, что, вероятнее всего, значением этого слова является «тайное знание или истинное знание», хотя может существовать упанишада или тайное знание, которое является ложным.

В Чандогья Упанишаде (I, I), после описания более глубокого значения ОМ, говорится, что жертвоприношение, которое человек совершает со знанием, верой и упанишадой (т. е. пониманием тайных чар или основополагающих принципов и последствий), более действенно, чем когда он совершает его регулярно, но только с верой, знаниями самих обрядов и их происхождения. Имеется в виду не только жертва, приносимая на алтаре в храме, но и ежедневная жертва, приносимая каждым вдохом и каждой мыслью.

Мундака Упанишада

Она входит в Атхарваведу. Хотя она имеет форму мантры, её нельзя читать при жертвоприношениях, поскольку её единственная цель состоит в том, чтобы научить высшему знанию, знанию Брахмана, которое нельзя достичь ни поклонением, ни жертвоприношениями.

Подношение богам, независимо от того, каким образом или какой церковью они приносятся, ограничение дыхания, покаяние или развитие психических способностей не приведут к истинному знанию. Всё же некоторые действия нужны, и многим людям требуются такие действия, как жертвоприношения и покаяние в качестве ступеньки к более высокой жизни. По мере совершения таких действий человек сам постепенно обнаруживает свои заблуждения. Затем он может удалить их. Так, индусские комментаторы объяснили название этой упанишады как «бреющая». То есть она бреет заблуждения ума, как бритва. Европейские учёные говорят, что это название ещё не объяснено. Они, возможно, совершенно правы, но вполне очевидно, что индусское объяснение кажется очень хорошим для индусского мышления. Давайте продолжим.

Первая Мундака

Она означает первое бритьё или начало процесса устранения заблуждения. Она может рассматриваться как раздел, эквивалентный «первому заголовку», после которого следуют меньшие подразделы, такие как первая кханда.

«1. Брахма был первым из дэвов, создателем вселенной, хранителем мира. Он передал знание о Брахмане, основу всех знаний, своему старшему сыну Атхарвану».

Здесь сразу следует отметить, что, хотя в индусском богословии мы находим Брахму, Вишну и Шиву как создателя, хранителя и разрушителя, образующих Троицу, упанишада, находящаяся сейчас перед нами (во избежание ошибок), не имеет такого разделения. В ней говорится, что Брахма является первым, а также создателем и хранителем. Даже знание, которое верно на определённом этапе развития, становится заблуждением, когда мы поднимаемся на более высокие планы и стремимся познать истину. Точно так же мы обнаруживаем, что Будда в своём собрании обучает учеников с помощью «трёх колесниц», но, когда он поднял их на более высокий уровень, он сообщил им, что эти колесницы можно отбросить, и к истине можно приблизиться лишь через одну колесницу.

Знание, о котором здесь говорится, является знанием о Брахмане, или высшем проводнике.

«2. То, что Брахма передал Атхарвану, это знание Атхарван передал Ангиру, тот рассказал Сатьявахе Бхарадваге, и он в свою очередь рассказал об этом Ангирасу.

3. Шаунака, великий домохозяин, с почтением подошёл к Ангирасу и спросил: "С распознаванием чего, почтенный, всё это становится распознанным?"

4. Он сказал ему: "Должны быть известны два вида знания, это то, что говорят нам все, кто знает Брахмана: высшее и низшее знание".

5. Низшее знание – это Ригведа, Яджурведа, Самаведа, Атхарваведа, (знание) произношения, обрядов, грамматики, этимологии, стихотворного размера и астрономии; а высшее знание – это то, которым постигается Непреходящее (Брахман).

6. То, что нельзя увидеть или схватить, что не имеет происхождения и не имеет качеств, ни глаз, ни ушей, ни рук, ни ног, вечное, всепроникающее, бесконечно малое, то, что нетленно, и то, что рассматривается мудрым как источник всех существ.

7. Как паук выбрасывает и втягивает свою нить, как растения растут на земле, как у каждого человека появляются волосы на голове и на теле, так всё возникает здесь из Неуничтожимого.

8. Брахман возрастает посредством медитации; вследствие этого производится материя; от материи разум, дыхание и интеллект, семь миров, а от дел, совершённых людьми в мирах, вечные следствия, награда и наказание за труды.

9. От Того, Кто воспринимает всё, и кто знает всё, чья медитация состоит из знания, от этого высшего Брахмана рождается другой – Хираньягарбха или имя, форма и материя».

Эта кханда глубоко раскрывает всю философию. В следующих главах даются подробности. Из этого очень легко понять, что нетленное учение не может быть передано непосредственно Великим Брахмой человеку, но оно должно быть отфильтровано через различные каналы. Однако сообщающий об этом смертным будет восприниматься его конечными слушателями как бог. Тот же метод можно наблюдать в Бхагавад Гите (гл. IV), где Кришна говорит Арджуне, что

«этому непреходящему учению я раньше учил Вивасвату, а он Ману, который рассказал об этом Икшваку, после которого пришли Раджарши, изучавшие его».

Ману считается имеющим совершенную божественную природу, но не Великим Брахмой.

Итак, когда Ангирас, как подробно описано в упанишаде, получил это высшее знание, к нему подошёл великий домохозяин по имени Шаунака. Это имеет отношение к древнему образу жизни в Индии, когда Шаунака назывался грихастхой, или тем, кто выполнял все свои обязанности перед своей семьёй, своим племенем и своей нацией, ещё находясь в мире. Однако всё это время он изучал знание Брахмана, поэтому, когда ему пришло время отказаться от этих жизненных обязанностей, он мог либо умереть, либо стать отшельником. Тогда не считалось праведностью, когда кто-то насильственно разрывал все связи, надевал одежду нищенствующего монаха и принимал его образ жизни, посвящая себя религиозному созерцанию, но считалось, что лучшим способом был тот, что приводил к нашей, так сказать, отработке всей кармы семьи нами самими. В противном случае это неизбежно привело бы к тому, что, если он ушёл бы со многими невыполненными обязанностями, они, образно говоря, ждали бы его и обязательно прилепились бы к нему в последующем воплощении, принося ему страдания или создавая препятствие. Поэтому считалось, что лучше всего отработать все такие следствия в настоящей жизни, насколько это возможно.

Мы также находим здесь предзнаменование некоторых понятий греческих философов. В третьем стихе задаётся вопрос: «С распознаванием чего всё это становится распознанным?» Некоторые из греков считали, что сначала мы должны подняться к общему и от него снисходить к частному. Это, однако, прямо противоположно современному методу, который получает удовольствие при переходе от частностей к общему, от следствий к причинам. Истинное знание разворачивается так, как показано в упанишаде. Стараясь достичь Всеобщей Души всего, можно обрести знание определённых частей. Это нелегко, но можно попробовать. В то же время не отказывайтесь от современных методов в целом, которые соответствуют низшему знанию, о чём говорится в стихе 5. Поэтому Ангирас говорит: два вида знаний, низшее и высшее, должны быть познаны.

Повсюду есть люди, которые, кажется, не нуждаются в низших знаниях, не обращая на них внимания и считая, что высшие взлёты невозможны для других людей. Это известно, как результат прошлых рождений. В предыдущих воплощениях эти люди изучали все низшие планы, так что их духовное восприятие теперь не нуждается в помощи и тренировке, которую низшее знание даёт другим людям. Они приближаются к тому состоянию, которое прекрасно описал Лонгфелло в своём стихотворении «Дождь летом» следующими словами:

Ясным взором так провидец

Смену внешних форм здесь видит

В вечном круге обращений

И сокрытых изменений

От рождения до смерти

И от смерти до рожденья,

Пока дух его бессмертный

Не получит откровенья,

И не узрит он потом

Мир весь вечным колесом,

Что вертится в вездесущей

Реке Времени бегущей.

_______

Лонгфелло в последних строках сравнил вселенную с вечным колесом, постоянно вращающимся в потоке времени. Если учесть западную привычку исследовать следствия, а не причины, то это – правильное сравнение. И всё же он ошибается, предполагая две сосуществующие вечности: колесо вселенной и поток, в котором оно вращается. Может быть только одна вечность.

Шаунака задаёт в этой упанишаде естественный вопрос, который задают почти все мыслящие люди, особенно ученики оккультизма, постоянно ищущие царский путь к достижению своих целей. Он хочет, чтобы ему сказали, что может быть великим растворителем всех знаний. Ответ Ангираса указывает на два главных пути, которые включают в себя все остальные. Нижний путь – это тяжёлый труд бесчисленных рождений, во время которых мы постепенно приобретаем знания во всех сферах, и, конечно, после их приобретения человек достигает высшего пути.

Это и есть истинное посвящение, когда природа, так сказать, действует как посвящающий. Отвечая Шаунаке, Ангирас не хотел, чтобы его поняли, что человек может за одно рождение пройти по всему низшему пути, но что продвижение человеческой монады к совершенству происходит в определённой устоявшейся манере, которая включает в себя весь опыт. Конечно, если мы говорим, что мы появляемся на земле только один раз, а затем уходим с неё в место, называемое спиритуалистами Америки «Страна вечного лета», а христианами «небесами», то тогда не нужно получать низшее знание, так как его можно получить в жизни после смерти. Но мы считаем, что дух, чтобы получить полное знание, должен обитать в человеческой форме, и одного срока аренды такой формы будет недостаточно для обретения опыта бесчисленных разновидностей жизни, искушений, триумфов, неудач и успеха.

Мудрец Ангирас в этой упанишаде смотрит на человека с точки зрения того, кто может видеть великий поток жизни, протекающий через вечную равнину, и поэтому он не мог бы отнести свои слова к одному воплощению, но ко всей череде воплощений, через которую человек должен пройти, пока не достигнет «бессмертной, благословенной нирваны».

Проходя по этой дороге, мы столкнёмся с большими различиями в способностях наших попутчиков. Некоторые идут неуверенно, а другие быстро; одни с глазами, опущенными в землю, другие с пристальным взглядом на великую цель. Те, кто останавливаются или смотрят вниз, не дойдут до конца, потому что отказываются принять помощь, которую можно найти в постоянном стремлении к свету. Но мы не должны винить их; они ещё не получили достаточного посвящения, чтобы понять свои заблуждения. Природа добра и будет ждать их намного дольше, чем люди, если бы им было позволено быть их судьями. Это должно стать нам уроком милосердия или всеобщего братства. Очень часто мы встречаем тех, кто демонстрирует полную неспособность оценить некоторые духовные понятия, вполне понятные нам. Это происходит потому, что они не способны сделать частью себя то, что нам так повезло обрести, и поэтому они кажутся преданными тем вещам, которые для нас малозначительны.

Бхагавад Гита говорит, что ничто не теряется и не умаляется, никакие усилия в любом направлении, будь то хорошие или плохие. То есть, проходя через эти бесчисленные воплощения, через все поиски и любые исследования, накапливается много энергии и опыта, даже если в конце жизни людям кажется, что жизнь была потрачена впустую. Хотя в течение одного существования физическая энергия истощается, всё время происходит накопление духовной энергии, которая снова становится силой в последующей жизни.

Вследствие современной системы западного образования мы постоянно забываем о существовании великой силы и ценности, присущей нашему сверхчувственному сознанию. Это сознание является великим реестром, где мы записываем реальные результаты нашего различного земного опыта; в нём мы накапливаем духовную энергию, и однажды, после определённого накопления, она становится бессмертным, нашим собственным вечным владением. Затем следует вопрос: «Как накопить такую духовную энергию; делаем ли мы это бессознательно, и как мы узнаем, что что-то накоплено?» Она накапливается через стремление к знаниям и действиям, соответствующим истине, или, «живя в вечном», как направляет «Свет на Пути»^[4]. Жить в вечности не означает, что мы отказываемся от забот и жизненных проблем, потому что, конечно, мы должны страдать, что и происходит, но мы должны стремиться заставить истинное Я направлять свои устремления всегда к вечной истине.

Череда рождений абсолютно необходима, чтобы приобрести «низшие знания»; и до тех пор, пока мы их не приобретём, мы должны рождаться вновь. То здесь, то там будут исключения из этого правила для тех великих душ, которые с «удивительным усилием» перепрыгивают через все барьеры и, приобретая более высокие знания, становятся одновременно и обладателями низших знаний.

В «Халдейских оракулах» такие души описываются так: «Более крепкие души воспринимают истину через себя и имеют более изобретательный характер», а Прокл в комментариях к «Алкивиаду Первому»^[5] говорит: «такая душа спасается, согласно оракулу, благодаря своей собственной силе». Но даже этот быстрый прогресс должен рассматриваться как относительный, поскольку даже таким «крепким душам» приходилось проходить определённые воплощения, в которых они накапливали для себя ту самую силу и способность опережать своих собратьев, которые впоследствии ставили их в первый ряд.

Вследствие нашего неведения о том, кто мы есть на самом деле, не зная в то же время, когда мы начинаем борьбу в этой настоящей жизни, прошёл ли настоящий внутренний человек воплощения, чтобы обрести необходимый опыт, или нет, мы не должны пренебрегать низшими знаниями из-за воображаемой нашей значимости. Есть много подводных камней на этом пути. Возможно, мы ощущаем определённую степень просветления, или мы можем видеть или слышать в астральном мире, и сразу же возникает искушение приписать себе духовное величие, которого мы не имеем. Обладание таким астральным чутьём само по себе не является высокой духовностью, поскольку можно, как заявляет Будда в «Саддхарма-пундарике», чувствовать необыкновенные запахи, возникающие в десяти точках пространства, которые не воспринимаются обычными людьми, или слышать бесчисленные и странные голоса, звуки, колокольчики, диссонанс или гармонию, производимые целым множеством неизвестных и невидимых духов земли, воздуха, воды и огня, и всё ещё быть лишённым духовности. Если мы позволим себе увлечься этим, то это лишь приведёт к гордости, которая предшествует серьёзному падению. Увлечение этим одновременно является доказательством того, что мы не являемся себе хозяином, а нашим хозяином является просто новый опыт. Но если мы мудро и тщательно просмотрим весь опыт, желая спуститься достаточно низко, чтобы учиться и исследовать, настроить и усовершенствовать свой инструмент, мы можем избежать ловушек или преодолеть их, если они неизбежны. Тогда как, если мы введены в заблуждение предполагаемым самоосвещением и, как следствие, исключаем всякие исследования, то, возможно, мы будем наслаждаться периодом возбуждения и самоудовлетворения, но он закончится, и конец будет горьким. Как говорит Будда: «Тот, кто игнорирует чередование земных существований, не может осознавать благословенного покоя».

Сам факт того, что человек находится в мире и постоянно борется со своими страстями и наклонностями, доказывает, что он ещё не в состоянии покинуть его. И даже о тех, кто далеко продвинулся, люди, жившие во времена упанишад, говорили следующее:

«Ученик, который благодаря своему различению сбежал из тройственного мира, думает, что достиг чистой, благословенной нирваны; но только зная все законы нижнего мира, а также универсальные законы, можно достичь бессмертной, чистой, благословенной нирваны. Нет настоящей нирваны без всезнания; старайтесь достичь этого».

_______

Эти заметки не являются формальным исследованием речевых форм, а просто пытаются раскрыть истинное значение, лежащее в основе слов упанишад. Эти древние произведения полны пищи для размышлений; они должны изучаться с целью обнаружения внутреннего значения, не обращая внимания на тот факт, что они отлиты в странной для нас форме. Это предостережение особенно необходимо относительно индийских книг, потому что индиец любит выражать себя в формах, совершенно отличных от форм своего западного брата.

В 1886 году я сделал несколько ссылок на страницах этого журнала на Мундака Упанишаду, которая часто известна как сбривающая заблуждения, чтобы истина могла сиять или стать очевидной. А теперь мы должны продвинуться немного дальше в том же направлении. Эта упанишада разделена на главы или разделы, которые называются «мундаками» и «кхандами», причём последние являются меньшими подразделами, включёнными в первые, поэтому «кханда» будет чем-то вроде нашего «раздела».

Таким образом, мы имеем:

Первая Мундака, Вторая Кханда

«1. Вот эта истина: жертвенные дела, которые они видели в гимнах Веды, совершались многими способами в трета-веке. Практикуйте их усердно, любители истины; это ваш путь, который ведёт в мир добрых дел».

От первого стиха до конца шестого вы найдёте утверждения и описания, касающиеся пламени от жертвы и о последствиях добрых дел, заканчивающиеся такими словами:

«Это твой святой мир Брахмы – сварга – заслуженный твоими добрыми делами».

Всё это означает, что обретение сварги или небес достигается добрыми делами, которые здесь также называются жертвоприношениями или тщательным следованием индусскому закону. Как в пятом, так и в шестом стихах упоминается небо или дэвачан, в одном – как место, «где обитает единый владыка всех дэвов», а в другом – как «сварга». Индра является «единым владыкой дэвов», а его место, известное как «Индра-лока», является дэвачаном или страной богов.

Небеса Индры не вечны. Единственная лока, признаваемая священными книгами индусов неразрушимой, – это «Голока» или место Кришны. Те, кто идут в дэвачан, должны выходить из этого состояния, когда энергии, которые привели их туда, истощатся. В Бхагавад Гите это звучит так:

«Когда награда исчерпана после пребывания на небесах Индры в течение многих лет бесконечного числа, они возвращаются в мир смертных».

Но даже если человек станет самим Индрой, который является правителем этой сферы, награда не будет вечной, потому что Индра как сила истощается в конце манвантары. Рассматриваемая кханда затрагивает преходящую природу вознаграждения за добрые дела без знания того, о чём говорится в седьмом и других стихах:

«7. Но хрупкими являются эти ладьи или жертвы, счётом восемнадцать, в которых говорится об этом низшем обряде. Глупцы, которые хвалят это как высшее благо, снова и снова подвергаются старости и смерти.

8. Глупцы живут во тьме, а мудрые в своём собственном тщеславии, наполняются тщетным знанием, ходят по кругу, шатаясь взад и вперёд, как слепые, ведомые слепцом.

9. Дети, которые долгое время жили в невежестве, считают себя счастливыми. Поскольку те, кто надеется на свои добрые дела, по своей вине недальновидны, они падают и становятся несчастными, когда заканчивается их жизнь в этом мире, который они приобрели благодаря своим добрым делам».

Падение, о котором говорится в этих стихах, а также в десятом стихе, является смертью в дэвачане и перерождением в этой жизни. Как жизнь здесь, так и жизнь в дэвачане, являются иллюзорными, и, следовательно, существует постоянный взлёт и падение, падение и подъём от одного к другому, пока не наступит время, когда человек, добавляя знания к добрым делам, сможет подняться выше иллюзии и не даст втянуть себя в пропасть смерти ни в этом мире, ни в мире дэвов. Из этого следует, что совершенный человек, живя среди людей, может иметь опыт дэвачана, если он этого хочет; в повествовании о жизни Будды сказано, что он вошёл в нирвану, но впоследствии продолжил свою миссию на земле.

Стих 11, в котором говорится о тех отшельниках, называемых санньяси, которые оставили все заботы об этом мире, содержит следующее важное предложение:

«(Те) уходят свободными от страсти через солнце туда, где обитает тот бессмертный человек, природа которого нетленна».

Я склонен понимать это как означающее, что даже в их случае не достигается то, что можно назвать абсолютным бессмертием.

Индийская философия полна тонких различий, как и оккультизм. Сказать, что «они идут в то место, где обитает высший человек», – это не то же самое, что сказать, что они сами становятся этим человеком. В Бхагавад Гите Кришна говорит, что только определённый вид преданности заставляет преданного стать высшей личностью или, другими словами, погрузиться в высшую личность. В данном случае санньяси отправляется туда, но не становится этим высшим человеком. И говоря «абсолютное бессмертие», я имею в виду огромные периоды времени, охватываемые циклами индусов, которые настолько длинны, что кажутся нам такими же, как вечность, и часто понимаются как имеющие значение, придающие этому термину меньшую длительность или меньшее значение, чем мы придаём ему. Это можно заметить в предложении, цитируемом из Бхагавад Гиты при использовании слова «бесконечный», поскольку там оно означает не бесконечный, а только огромный период времени, настолько огромный, что человеческий разум не способен вместить этого и поэтому должен называть его вечным. «Уход через солнце» является ссылкой на ту часть скрытых учений индийских посвящённых, что касаются практической части йоги, путей и средств развития высших сил и способностей, которыми управляют или оказывают воздействие определённые силы и силовые центры, в чью систему входит этот глобус. Даже это имеет свой аналог в Бхагавад Гите в той главе, где говорится, что преданный, который умирает, когда солнце находится на своём северном пути, уходит, чтобы никогда не возвращаться, а тот, кто умирает, когда луна растёт, уходит, но возвращается опять, заканчивается утверждением, что эти два пути белого и чёрного навечно установлены в этом мире. Это было прокомментировано европейцами как бессмыслица, но, когда мы знаем, что подразумевается ссылка на вечное единство великих приливов в человеческих делах и приспособление всех вещей к универсальным законам, это не кажется таким глупым. Конечно, если это применять ко всем людям без разбора, то это будет детской болтовнёй. Но всем тем, у кого был проблеск внутреннего смысла этих священных книг, хорошо известно, что люди, подпадающие под влияние этого закона описанным выше образом, являются теми преданными, которые, следуя предписанным практикам, привлекают к себе силы, отличающиеся от тех, которые действуют на обычного человека.

В следующем стихе даны указания для поиска истины в виде:

«12. Пусть брахман^[6] после того, как он изучит все эти миры, приобретённые делами, обретёт свободу от всех желаний. Ничто вечное (или не сотворённое) не может быть получено тем, что не вечно (или сотворено). Пусть он, чтобы понять это, возьмёт топливо в свои руки и приблизится к гуру, который научен и полностью живёт в Брахмане... и этот учитель скажет ему истину».

Стих 13 заканчивает эту кханду, ведущую ко второй Мундаке, где можно найти истину об этих вещах.

Сноски

↑ «Священные книги Востока», т. 1, LXV. – Прим. У.К.Д.
↑ «Священные книги Востока», т. 1, LXVII. – Прим. У.К.Д.
↑ «История литературы на санскрите», с. 155, примечание. – Прим. У.К.Д.
↑ Книга Мэйбл Коллинз (1885), отрывок из «Книги золотых правил». – Прим. ред.
↑ Алкивиад Первый (др.-греч. Ἀλκιβιάδης αʹ) – сократический диалог Платона. – Прим. пер.
↑ «Брахман» здесь не исключает не брахманов, но означает человека, который находится на пути Брахмы, который изучает мудрость Брахмы или о Брахме или духе. – Прим. У.К.Д.

[1] «Священные книги Востока», т. 1, LXV. – Прим. У.К.Д.

[2] «Священные книги Востока», т. 1, LXVII. – Прим. У.К.Д.

[3] «История литературы на санскрите», с. 155, примечание. – Прим. У.К.Д.

[4] Книга Мэйбл Коллинз (1885), отрывок из «Книги золотых правил». – Прим. ред.

[5] Алкивиад Первый (др.-греч. Ἀλκιβιάδης αʹ) – сократический диалог Платона. – Прим. пер.

[6] «Брахман» здесь не исключает не брахманов, но означает человека, который находится на пути Брахмы, который изучает мудрость Брахмы или о Брахме или духе. – Прим. У.К.Д.

[1]

[2]

[3]

[4]

[5]

[6]