Блаватская Е.П. - ТД (ред.21в) т.3 отд.34

Наследие Е.П.Б.: Труды • Письма • Альбомы • Произведения с участием • Изображения • Биография • Цитаты | дополнения – вопросы – исправления – доделать

Елена Петровна Блаватская

Тайная доктрина

Синтез науки, религии и философии

Редакция 21-го века (в работе)

ш

том 3, отдел 34 Преемники мистерий после появления христианства

<<   ☰   >>  | стр

анг1 • ВР • АПХ • 21в (испр.)

303

303

ОТДЕЛ XXXIV
Преемники мистерий после появления христианства

Элевсинских мистерий больше не было. Всё же именно они передали свои главные черты Неоплатонической школе Аммония Саккаса, так как эклектическая система главным образом характеризовалась своей теургией и экстазом. Ямвлих добавил к ней египетское учение теургии с её практикой, и Порфирий, еврей, восставал против этого нового элемента. Однако, эта школа, за небольшими исключениями, практиковала аскетизм и созерцание, её мистики проходили через такую же суровую дисциплину, как и мистики Индии. Их усилия не столько были направлены на развитие успешного применения тавматургии, некромантии или колдовства – в чём их теперь обвиняют, сколько на развитие высших способностей внутреннего человека, духовного эго. Эта школа придерживалась мнения, что ряд духовных существ, обитателей сфер совершенно независимых от земли и человеческого цикла, являются посредниками между «богами» и людьми, и даже между человеком и верховной душой. Выражаясь яснее, душа человека, благодаря помощи планетарных духов, стала «восприимчивой по отношению к душе мира», как выразил это Эмерсон. Аполлоний Тианский в следующих словах утверждал своё обладание такою властью (цитируется профессором Уайдером в его «Неоплатонизме»):

«Я могу видеть настоящее и будущее в ясном отображении. Мудрецу (адепту) нет надобности дожидаться испарений земли и порчи воздуха, чтобы предвидеть бедствия и лихорадки; он должен узнать о них позднее Бога, но раньше людей. Теои, или боги видят будущее, обычные люди – настоящее, а мудрецы видят то, что должно произойти. Мой своеобразный воздержанный образ жизни приводит к такой остроте чувств или создаёт некоторые другие способности, так что величайшие и весьма замечательные деяния могут быть совершены».

304

304

Комментарий профессора Уайдера по этому поводу замечателен:

«Это то, что может быть названо духовной фотографией. Душа – это камера, в которой факты и события, будущее, прошедшее и настоящее одинаково запечатлены; и ум становится способным их осознавать. За пределами нашего каждодневного мира ограничений всё есть как один день или состояние – прошедшее и будущее заключены в настоящем. Вероятно, это и есть «великий день», «последний день», «день Господень» писателей Библии – день, в который каждый переходит путём смерти, или экстаза. Тогда душа освобождается от скованности тела, и её благороднейшая часть присоединяется к высшей природе и становится участницей в мудрости и предвидении высших существ».

Насколько система, принятая неоплатониками, была тождественна с системой древних и современных ведантистов, можно судить по тому, что д-р А. Уайдер говорит об александрийских теософах.

«Первенствующей идеей неоплатоников была идея о единой Верховной Сущности. … Все старинные философы содержали в себе учение, что θεοί, теои, боги, или распорядители, ангелы, демоны и другие духовные силы эманировали из Верховного Существа. Аммоний принял учение из Книг Гермеса, что из божественного Всё изошла божественная мудрость, или Амун; что из мудрости изошёл Демиург, или Творец, и из Творца изошли подчинённые духовные сущности; мир и его люди были последними. Первый содержится во втором, первый и второй в третьем и так далее через весь ряд».

Это совершенное эхо веры ведантистов, и оно исходит непосредственно из сокровенных учений Востока. Тот же самый автор говорит:

«Сходно с этим учением учение еврейской каббалы, которая преподавалась фарсами, или фарисеями, которые вероятно заимствовали её, как указывает их сектантское обозначение, от магов Персии. Его сущность можно свести к следующему резюме.

Божественная сущность есть Всё, источник всего существования. Бесконечное; и его невозможно познать. Вселенная раскрывает его и существует им. Вначале его сияние распространилось всюду. Со временем он ушёл в самого себя и таким образом вокруг него образовалось пустое пространство. В него он выпустил свою первую эманацию, луч, содержащий в себе зарождающую и зачинающую силу, откуда и имя Ие (IЕ) или Иах (Jah). Это, в свою очередь, породило тиккун (tikkun), образ, или идею формы, и в этой эманации, которая также содержала в себе мужское и женское, или зарождающую и зачинающую мощи, находились три первичные силы Света, Духа и Жизни. Этот Тиккун соединён с Лучом или первой эманацией и насыщен ею, и этим объединением также находится в постоянном общении с бесконечным источником. Это – образец, первичный человек. Адам Кадмон, макрокосм

305

Коренные расы

305

Пифагора и других философов. Из него исходят сефиры... Из сефир, в свою очередь эманируют четыре мира, причём каждый исходит из непосредственно над ним вышестоящего, и низший окутывает собою своего высшего. Эти миры становятся всё менее чистыми по мере того, как они отдаляются от самого высшего, самый низкий из них – материальный мир».

Эта замаскированная формулировка сокровенного учения на этот раз будет ясна нашим читателям. Эти миры следующие:

«Ацилут заселён чистейшими эманациями (первой, почти духовной расой человеческих существ, которые должны были обитать) в четвёртом; второй, Брия, более низким классом, слугами первых (вторая раса); третий, Йецира – херувимами и серафимами, элохимами и б'ней элохимами («сыны Бога», или Элохим, наша третья раса). Четвёртый мир, Асия, заселён клиппотами, над которыми Белиал является главою (атлантские колдуны)».

Все эти миры являются земными дубликатами своих небесных прототипов, смертными и временными отражениями и тенями более долговременных, если не вечных, рас, обитающих в других, невидимых для нас мирах. Души людей нашей пятой расы наследовали свои элементы от этих четырёх миров (коренных рас) которые предшествовали нашей, а именно: наш интеллект, манас, пятый принцип, наши страсти и ментальные и телесные влечения. Среди наших прототипических миров возникло столкновение, названное «войною в небесах», и так позднее, эоны спустя, произошла война между атлантами Асии и людьми третьей коренной расы, б'ни элохимами, или «сынами Бога», после чего зло и безнравственность усилились. После того, как человечество (в последней подрасе третьей коренной расы)

«Согрешило в своём первом родителе (физиологическая аллегория, поистине!), из души которого каждая человеческая душа является эманацией», –

говорится в Зоаре, люди были «отправлены в изгнание» в более материальные тела, чтобы

«Искупить тот грех и стать продвинутыми в добродетели».

Вернее – чтобы завершить цикл необходимости, поясняет учение; чтобы продвигаться в своём эволюционном задании, от какового задания ни один из нас не может быть освобождён ни смертью, ни самоубийством, ибо каждый из нас должен пройти через «Долину терний», прежде чем он появится на равнинах божественного света и покоя. И поэтому люди будут продолжать рождаться в новых телах

«До тех пор, пока они не станут достаточно чистыми, чтобы вступить в более высокую форму существования».

306

306

Это значит только то, что человечество, с первой и до последней, или седьмой расы, представляет собою один и тот же ансамбль актёров, которые спустились с более высоких сфер, чтобы совершить своё актёрское турне на этой нашей планете, Земле. Начав как чистые духи в нашем путешествии вниз вокруг мира (поистине!) со знанием истины (ныне слабо отзвучащим в оккультных учениях) присущим нам, мы в силу циклического закона неслись вниз к противоположному пункту кульминации материи, который находится здесь, на Земле, и который мы уже прошли; и теперь тот же самый закон духовного тяготения заставит нас медленно подниматься ещё выше, в ещё более чистые сферы, нежели те, откуда мы отправились.

Предвидение, пророчество, способность пророчествовать! Иллюзорные фантазии человеческих ограниченных восприятий, которые видят действительные образы в отражениях и тенях, и принимают действительности прошлого за пророческие образы будущего, которому нет места в вечности. Наш макрокосм и его малейший микрокосм, человек, оба повторяют ту же самую пьесу всеобщих и индивидуальных событий на каждой остановке, как на каждой сцене, на которой карма заставляет их сыграть свои соответственные драмы жизни. Лжепророки не могли бы существовать, если бы не было истинных пророков. И поэтому были те и другие во множестве и во всех веках. Только ни один из них никогда не видел чего-либо другого, как только то, что уже подошло и было раньше прототипически разыграно в высших сферах – если предсказанное событие относилось к национальному или общественному счастью и горю – или же к какой-либо предшествующей жизни, если оно касалось только одной личности, ибо каждое такое событие запечатлено как неизгладимая запись прошлого и будущего, которые представляют собою, в конечном счёте, только постоянное настоящее в вечности. «Миры» и очищения, о которых говорится в Зоаре и в других каббалистических книгах, относятся к нашему земному шару и расам не больше и не меньше, чем они относятся к другим планетам и другим расам, которые предшествовали нашей расе в великом цикле. Именно такие фундаментальные истины и разыгрывались в аллегорических пьесах и картинах во время мистерий, последним актом которых в качестве эпилога для мистов был анастасис (anastasis), или «непрерывное существование», так же как «преображение души».

Автор книги «Неоплатонизм и алхимия» показывает нам, что все такие эклектические учения были сильно отражены в «Посланиях» Павла и были

«Более или менее привиты среди церквей. Вот откуда такие отрывки, как: “Вы были мертвы в заблуждениях и грехах; вы вели себя согласно эону этого мира, согласно архону, который владычествует в воздухе”. “Мы не боремся против плоти и крови, но против властвований, против сил, против

307

«Ложный гносис»

307

властителей тьмы и против озорства духов в эмпирейских областях”. Но Павел, видимо, враждебно относился к усилиям слить его евангелие с гностическими идеями еврейско-египетской школы, каковая попытка, как кажется, была предпринята в Эфесе; и соответственно писал Тимофею, своему любимому ученику: “Храни крепко вверенную тебе ценность и отвергай новые учения и антагонистические принципы гносиса, ложно так названного, в которые некоторые уверовали и отбились от веры”».

Но так как гносис есть наука, имеющая отношение к нашему высшему Я, так как слепая вера является делом темперамента и эмоций, и так как учение Павла было ещё более новым и его толкования гуще замаскированы, чтобы удержать подальше от гностиков внутренние истины, то каждый усердный искатель истины отдавал предпочтение первому.

Кроме того, в дни апостолов было очень много великих учителей, исповедующих так называемый «ложный гносис», и они были такими же великими, каким мог быть любой обращённый раввин. Если Порфирий, еврей Малек, пошёл против теургии вследствие старых традиционных воспоминаний, то были другие учителя, которые её применяли. Плотин, Ямвлих, Прокл – все были тавматургами, и последний

«Разработал всю теософию и теургию своих предшественников в завершённую систему».

Что касается Аммония, то

«Будучи поддержан в церкви Климентом и Афенагором, и многими учёными людьми Синагоги, Академии и Рощи, он завершил свой труд преподаванием одного общего учения для всех».

Таким образом, не иудаизм и христианство реконструировали древнюю языческую мудрость, а скорее последняя тихо и неощутимо надела свою языческую уздечку на новую веру; кроме того, на неё ещё глубже повлияла эклектическая теософская система, непосредственная эманация религии мудрости. Всё, что велико и благородно в христианском богословии, пришло туда от неоплатонизма. Это настолько хорошо известно, что теперь нет надобности много напоминать о том, что Аммоний Саккас, Богом наученный (теодидактос) и любитель истины (филалетес), учреждая свою школу, совершал прямую попытку облагодетельствовать мир преподаванием тех частей сокровенной науки, которые было разрешено передавать в те дни непосредственными её хранителями. Современное движение нашего Теософского

308

308

общества было начато на тех же самых принципах, ибо неоплатоническая школа Аммония стремилась, так же как и мы, к примирению всех школ и народов под одною общею верою золотого века, стараясь побудить народы, отбросить свои раздоры – по религиозным вопросам, во всяком случае – путём доказывания им, что их различные верования все являются более или менее законными детьми одного общего родителя – религии мудрости.

Также эклектическая теософская система не была разработана лишь в течение третьего века нашей эры – как пытаются убедить в этом мир некоторые вдохновляемые Римом писатели; она принадлежала гораздо более ранним векам, как это доказано Диогеном Лаэртским. Он прослеживает её до начала династии Птолемеев, до великого провидца и пророка, египетского жреца Пот-Амуна, из храма Бога того же имени, ибо Амун – бог мудрости. До того дня сношения между адептами Верхней Индии и Бактрии и философами Запада никогда не прекращались.

«При Филадельфе... эллинские учителя стали соперниками училища раввинов в Вавилоне. Буддийская, педантическая системы и система магов излагались наравне с греческими философиями. ... Аристобул Еврей заявил, что этика Аристотеля ведёт своё происхождение из Моисеевых законов (!); и за ним Филон предпринял попытку толковать Пятикнижье согласно учениям Пифагора и Академии. У Иосифа сказано, что Книгу Бытия Моисей написал философски, то есть в образном стиле; и ессеи Кармеля были воспроизведены в терапевтах Египта, которые в свою очередь, были объявлены Евсевием тождественными с христианскими, хотя они в самом деле существовали задолго до христианской эры. Действительно, в свою очередь, христианство также преподавалось в Александрии и подвергалось аналогичной метаморфозе. Пантен, Афенагор и Климент были основательно наставлены по философии Платона и понимали её существенное единство с восточными системами».

Несмотря на то, что Аммоний был сын родителей-христиан, он был любителем истины, истинным филалетеянином прежде всего. Он стремился примирить различные системы в одно гармоническое целое, так как он уже почувствовал склонность христианства возвыситься над гекатомбой, которую оно создало из всех других верований и религий. Что говорит история?

Историк духовенства, Мошейм, заявляет, что

«Аммоний, понимая, что не только философы Греции, но также и все философы различных варварских народов находились в совершенном согласии друг с другом в отношении всех существенных пунктов, поставил себе задачу так смягчить и изложить учения всех этих различных школ, чтобы стало видно, что все они произошли от одного

309

Учения Аммония

309

и того же источника, и все преследуют одну и ту же цель. И опять, Мошейм говорит, что Аммоний учил, что религия народных масс шла рука об руку с философией и вместе с ней разделила участь быть постепенно испорченной и затемнённой одними только человеческими тщеславием, суеверием и ложью; что поэтому её следует вернуть обратно к её первоначальной чистоте путём очищения её от этих шлаков и изложения на философских принципах; и что всё, что Христос имел в виду, было восстановление и новое изложение в первичной целостности Мудрости древних».

Какая же это была «мудрость древних», которую основатель христианства «имел в виду»? Система, преподаваемая Аммонием в его эклектической теософской школе, была создана из крох, которые было разрешено собрать из допотопного учения; эти неоплатонические учения описаны в «Эдинбургской энциклопедии» следующими словами:

«Он (Аммоний) принял учения, которые были получены в Египте, касающиеся вселенной и Божества, которые считались составляющими единое великое целое; касающееся вечности мира, природы душ, царства провидения (карма) и управления демонами (даймонами, или духами, архангелами). Он также учредил систему нравственной дисциплины, которая позволяла обычным людям жить по законам их страны и по велениям природы, но требовала от мудрых возвышения ума созерцанием и умерщвлением тела, чтобы они могли стать способными пользоваться присутствием и помощью демонов (включая их собственного даймона, или седьмого принципа) ... и восходить после смерти к присутствию верховного (души) родителя. Для того, чтобы примирить народные религии, и в особенности христиан, с этой новой системой, он из всей истории языческих богов сделал аллегорию, утверждая, что все они только небесные слуги, имеющие право на поклонение более низкого порядка; и он признавал, что Иисус Христос был превосходный человек и друг Бога, но утверждал, что цель его не состояла исключительно в том, чтобы упразднить поклонение демонам, и что его единственной целью было очистить древнюю религию».

Больше не могло быть высказано, за исключением для тех филалетеян, которые были посвящены, являясь «людьми надлежащим образом наставленными и дисциплинированными», которым Аммоний сообщал свои более значительные учения.

«Накладывая на них обязательство сохранения тайны, как это делали до него Зороастр и Пифагор, и как это делалось в мистериях (где от неофитов, или начинающих требовалась клятва

310

310

не выдавать того, чему они научились). Великий Пифагор делил свои учения на экзотерические и эзотерические».

Разве Иисус не делал то же самое, так как Он заявил Своим ученикам, что им дано было узнать тайны царствия небесного, тогда как множествам это не было дано, и поэтому Он говорил притчами, имеющими двоякий смысл?

Д-р А. Уайлдер продолжает:

«Таким образом Аммоний нашёл своё поприще готовым для его деятельности. Его глубокая духовная интуиция, его огромная учёность и знакомство с отцами христианской церкви Пантеном, Климентом и Афенагором, и с наиболее эрудированными философами того времени – всё способствовало ему с такой полнотой закончить свой труд. ... Результаты его служения ныне ощутимы в каждой стране христианского мира; каждая значительная система учений ныне несёт на себе знаки его ваяющей руки. Каждая древняя философия имеет своих последователей среди современников, и даже иудаизм, старшая между ними всеми, подвергала себя изменениям, которые были подсказаны «Богом наученным» александрийцем».

Александрийская неоплатоническая школа, основанная Аммонием – прототип, выдвинутый для Теософского общества – преподавала теургию и магию постольку, поскольку они преподавались в дни Пифагора и другими ещё гораздо ранее его периода. Ибо Прокл говорит, что учения Орфея, который был индиец и пришёл из Индии, послужили источником впоследствии распространившихся систем.

«Тому, что Орфей передавал в виде сокровенных аллегорий, Пифагор научился, когда был посвящён в орфические мистерии; затем Платон получил совершенное их знание из орфических и пифагорейских писаний».

У филалетеян были подразделения на неофитов (чел) и посвящённых, или учителей; и эклектическая система характеризовалась тремя отличительными чертами, которые суть чисто ведантические: Верховная Сущность, Единая и Всеобщая; вечность и неделимость человеческого духа; и теургия, которая представляет собою мантризм. Так же, как мы уже видели, у них были свои тайные, или эзотерические учения, как и у всех других мистических школ. Также им не более позволялось рассказывать другим что-либо из своих тайных учений, как посвящённым в мистериях. Только наказания, налагаемые на раскрывателей тайн последних, были гораздо страшнее, и этот запрет дожил до сегодняшнего дня не только в Индии, но даже среди еврейских каббалистов в Асии.

311

Трудности и опасности

311

Одною из причин такой скрытности могут быть несомненно серьёзные трудности и лишения ученичества, а также опасности, сопровождающие посвящение. Современный кандидат, также как его предшественник в старину, должен или победить, или умереть, если, что ещё хуже, он не лишается своего ума. Но нет опасности для того, кто правдив и искренен, а в особенности – неэгоистичен. Ибо таким образом он уже приготовлен заранее, чтобы встретить любое искушение.

«Тому, кто полностью осознал силу своего бессмертного духа, и никогда, даже ни на мгновение, не сомневался в его всемогущей защите, бояться было нечего. Но горе тому кандидату, которого малейший физический страх – больное дитя материи – заставлял терять веру в свою неуязвимость. Тот, кто не был всецело уверен в своей моральной пригодности, чтобы принять бремя этих страшных тайн, – был обречён».

В неоплатонических Посвящениях не было таких опасностей. Эгоистичный и недостойный не достигал своей цели, и в этом недостижении заключалось наказание. Главной целью было «воссоединение части со всем». Это Всё было Единым со множеством названий. Независимо от того, называлось ли оно Дуи, «ярким Владыкою Небес» у арийцев; Иао у халдеев и каббалистов; Иабе у самаритян; Тиу или Туиско у северян; Дув у британцев; Зевс у фракийцев; или Юпитер у римлян – оно было та Сущность, Facit, Единый и Верховный, нерожденный и неисчерпаемый источник каждой эманации, источник жизни и вечного света. Луч которого каждый из нас носит в себе на этой земле. Знание этой Тайны пришло к неоплатоникам из Индии через Пифагора, а ещё позднее через Аполлония Тианского, а правила и способы вызывания экстаза пришли из того же учения божественной видьи, гносиса. Ибо Арьяварта, светлое средоточие, в которое в начале времени были излиты пламёна

312

312

божественной мудрости, стала центром, откуда излучались «языки пламени» во все части земного шара. Что же было самадхи, как не тот

«Возвышенный экстаз, в состоянии которого нам открываются божественное и тайны природы», –

о котором говорит Порфирий?

«Истечение из божественной души передано человеческому духу в неограниченном изобилии, завершая для души союз с божественным, давая ей возможность при пребывании в теле быть участницей в жизни, которая не находится в теле», –

объясняет он в другом месте.

Таким образом под названием магии преподавались все науки, физические и метафизические, естественные и считающиеся сверхъестественными теми, кто не знает о вездесущности и всеобщности природы.

«Божественная магия делает из человека бога; человеческая же магия создаёт нового демона».

В «Разоблачённой Исиде» мы писали:

«В древнейших документах, которыми теперь обладает мир – в Ведах и в древнейших законах Ману – мы находим много магических обрядов, применяемых на практике и дозволяемых браминами. Тибет, Япония и Китай учат в нынешнем веке тому же, чему учили древнейшие халдеи. Духовенство этих стран, кроме того, доказывает то, чему оно учит, а именно, что практикование нравственной и физической чистоты и определённые воздержания развивают душевную силу самоозарения. Давая человеку контроль над его собственным бессмертным духом, это даёт ему истинно магические силы над стихийными духами, которые ниже его самого. На Западе мы находим такую же древнюю магию, как на Востоке. Друиды Великобритании практиковали её в безмолвных святилищах своих глубоких пещер; и Плиний посвящает много глав «мудрости» вождей кельтов. Семоты (друиды галлов) излагали как физические так и духовные науки. Они учили тайнам вселенной, гармоническому прогрессу небесных тел, образованию Земли, и превыше всего – бессмертию души. В своих свящённых рощах – естественных академиях, построенных рукою Незримого Зодчего – в тихий полуночный час собирались посвящённые, чтобы узнавать о том, кем когда-то был человек, и кем он станет. Не нужно им было искусственное освещение, ни жизнь пожирающий газ, чтобы осветить свои храмы, ибо ясная богиня ночи посылала свои самые серебристые лучи на их дубовыми листьями увенчанные головы; и их свящённые барды в белых одеяниях знали, как беседовать с одинокой царицей звёздного свода».

В период расцвета неоплатонизма этих бардов уже не было,

313

Школа неоплатоников

313

ибо их цикл истёк, завершил свой круг, и последние из друидов погибли в Бибрактисе и Алесии. Но Неоплатоническая школа долгое время пользовалась успехом, была могущественна и процветала. Всё же, усвоив арийскую мудрость в своих учениях, эта школа не сумела последовать браминской мудрости на практике. Она демонстрировала своё нравственное и интеллектуальное превосходство слишком открыто, слишком много уделяя внимания обладающим властью сильным мира сего. В то время как брамины и их великие йоги – знатоки по вопросам философии, метафизики, астрономии, этики и религии – сохранили своё достоинство под властью наиболее могущественных князей, оставаясь в отчуждённости от мира, и никогда не снисходили до того, чтобы посещать их и выпрашивать себе хотя бы малейшие милости, – императоры Александр, Север и Юлиан и величайшие среди аристократии страны приняли учения неоплатоников, которые свободно смешивались с миром. Эта система процветала несколько веков и включила в ряды своих последователей наиболее способных и учёных людей своего времени; Ипатия, учитель епископа Синезия, была одним из украшений этой школы до того рокового и позорного дня, когда она была убита христианской чернью по подстрекательству Кирилла, епископа Александрии. В конечном счёте эта школа была перенесена в Афины и закрыта по приказу императора Юстиниана.

Как точно замечание д-ра Уайлдера, что

«Современные писатели комментировали своеобразные воззрения неоплатоников на эти (метафизические) темы, редко излагая их правильно, даже если этого желали и намеревались».

Те немногие размышления о подлунном, материальном и духовном мирах, которые они изложили письменно – сам Аммоний, по обыкновению реформаторов, не написал ни одной строчки – не могут дать возможности потомству судить о них правильно, даже если вандалы раннего христианства, более поздние крестоносцы и фанатики средних веков, не уничтожили бы трёх частей из того, что осталось от Александрийской библиотеки и её позднейших школ.

Профессор Дрэпер показывает, что один только кардинал Ксимен

314

314

«Предал огню на площадях Гренады восемь тысяч арабских рукописей; многие из них были переводами классических писателей».

В Ватиканской библиотеке было обнаружено, что целые абзацы в наиболее редких и драгоценных трактатах древних были выскоблены или зачёркнуты «чтобы между строками вписать самые абсурдные псалмопения!» Кроме того, хорошо известно, что более тридцати шести томов, написанных Порфирием, были сожжены и другим способом уничтожены «отцами». Большую часть из той малости, которая известна из учений эклектиков, можно найти в писаниях Плотина и тех же самых отцов церкви.

Автор «Неоплатонизма» говорит:

«Тем, кем Платон был по отношению к Сократу и апостол Иоанн по отношению к главе христианского вероисповедания, – тем стал Плотин по отношению к Богом-наученному Аммонию. Плотину, Оригену и Лонгину мы обязаны за то, что известно о Филалетеянской системе. Они были должным образом наставлены, посвящены, и им были доверены внутренние учения».

Это наилучшим образом объясняет, почему Ориген назвал «идиотами» людей, верящих в Сад Эдема и в басни про Адама и Еву, а также и тот факт, что из писаний этого отца Церкви так мало дошло до потомства. Действительно, это можно считать чудом, что несмотря на наложенное требование секретности, на обет о сохранении тайны и злонамеренное уничтожение любыми отвратительными способами, даже хоть сколько-нибудь из учений филалетеян уцелело для мира.

Шаблон:Сноски ТД