Автор неизвестен - Мысли наедине

Информация о произведении

Большой теософский словарь Понятия (+) • Личности (+) • Литература (+) • Иноязычные выражения (+) • Источники Ш K П Л И A Б В Г Д E Ж З И Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ч Ш Щ Э Ю Я A B C D E F G H I J K L M N O P Q R S T U V W X Y Z • 1 2 3 4 5 6 7 8 9 Мысли наедине Уильям Кван Джадж (английский: William Quan Judge) (январь 1887) Публикации: The Path, January, 1887 Собрание произведений У.К. Джаджа, т.1, Статьи 1881-1890, Колокол, 2019 Читать оригинал: TheoSociety.org Скачать: на русском (хранилище Теопедии) Внешние ссылки: Скачать оригинал: на английском (хранилище Теопедии) ДАННЫЕ Название для ссылок: Автор неизвестен - Мысли наедине Кратко:

Уильям Кван Джадж

Мысли наедине

Часть I. Пилигрим

В символах и доктринах христианской Церкви, возможно, действительно кроются все истины оккультной философии. Другое и более талантливое перо уже проследило эти соответствия, но нужно понять и различия, и сходства. Так как христианство, как определённая система, воплощает для мира многие благородные понятия, то автору, кажется, удалось отобразить только один факт божественной драгоценности Истины, а именно удалось проследить только короткий отрезок небесного круга мудрости.

Оставляя в стороне все такие нефилософские догмы, как личный антропоморфный Бог, искупление других заместительной жертвой, вечное проклятие и тому подобное, которые можно рассматривать как бастионы вероисповедания, и которые на самом деле многие собственные его исповедники отрицают или сводят до минимума. Они приходят к сути ​​системы, к внутреннему оплоту веры, и как таковая она воспринимается всеми её вернейшими сыновьями на протяжении почти девятнадцати веков своего существования, и всё же она является лишь односторонним утверждением, частичным взглядом по сравнению со всеохватывающей соборностью оккультной мудрости.

К сожалению, эти вышеупомянутые бастионы и наросты в течение многих веков так перекосили мысли и чувства народов, исповедующих эту религию, что она больше не является чистым и возвышенным учением, проповедуемым её основателем, но чем-то совсем другим. Есть, без сомнения, везде хорошие и благородные души, которые практикуют высшие добродетели христианства, но они находятся в таком меньшинстве, что никак не могут повлиять на общепринятую норму.

Когда кто-то начинает анализировать колоссальный отросток под названием западная цивилизация, представителями которой можно считать пар и электричество в их практическом применении, и спрашивать, каким образом и с помощью чего возникла эта огромная структура, то те, кто способны видеть под поверхностью, говорят нам, что движущей силой должно быть установление человеческих умов в определённом направлении. Вполне логично, что если наивысший религиозный долг человека заключается в спасении своей собственной души от погибели, устремление ума, которое можно охарактеризовать как чрезвычайно эгоистическое, естественно, должно придти в движение. Если сходящиеся линии наследственности в течение многих поколений усилили это стремление настолько, что оно стало мощным фактором; развитие «in Excelsis» * чисто интеллектуальных способностей в отрыве от нравственности рассматривается как неизбежный результат, и от этого естественным образом эволюционирует западная цивилизация, о которой говорится с такой гордостью. Но разве народы подобно деревьям не познаются по плодам? «Собирают ли с терновника виноград или с репейника смоквы?»

На каких грехах подробно остановился и наиболее выразительно порицал Христос на протяжении всего учения, как ни на лицемерии и алчности? А где ханжество глубже, чем в христианской церкви? В самом деле, оно так глубоко, что стало неотъемлемой частью природы, и более не признаётся как порок, как это было с фарисеями в древности. А где поклонение мамоне более безудержно, чем вдоль и поперёк всего христианского мира? Проповедники Церквей могут высказывать слабые протесты, но народы всё же падают ниц перед своим кумиром. По мере того, как пар и электричество расширяют своё влияние, всё новые страны открываются для современного прогресса, и более примитивные расы, чтобы избежать вымирания, присоединяются к бешеной гонке за богатством. Видно ли это явно через похотливые деяния, с целью покорить новые территории, скрыто ли это в индивидуальном характере, где алчность проявляет себя в погоне за богатством всеми правдами и неправдами, но она остаётся, тем не менее, незаживающей язвой на сердце христианства.

Какая пропасть лежит между практической жизнью современной Европы и божественными учениями Учителя.

«Не собирайте себе сокровищ на земле, где моль и ржа истребляют и где воры подкопывают и крадут; Но собирайте себе сокровища на небе, где ни моль, ни ржа не истребляет и где воры не подкопывают и не крадут; Ибо, где сокровище ваше, там будет и сердце ваше».

И снова:

«Нельзя служить Богу и мамоне».

Вероятно, нет более альтруистического по своему характеру учения, которое при исполнении в буквальном смысле оказывало бы прямое и благотворное влияние на человеческий род, как учение Христа. Для беспристрастного исследователя, кажется, нет другого учения, чей дух откровения был бы более извращён и унижен его последователями любого вероисповедания, и чью совокупность духовного закона на физическом плане можно выразить аксиомой: действие и противодействие равны. Духовный свет, к которому воспарило учение Христа, является мерой, определяющей глубину, на которую извращённое учение неизбежно должно упасть, и о христианстве можно сказать, что оно стало антихристианством. Все религии мира в большей или меньшей степени потеряли божественное озарение, с помощью которого они были первоначально оживлены, но христианству было предназначено направить жизнь народов от самой черноты теней, отбрасываемых «Светом мира.»

Когда мы спрашиваем, к какой цели или катастрофе эта западная цивилизация спешит, это ещё более необходимо иметь видение тех, кто умеет читать знаки времени. Ниже приводится выдержка из письма, в котором многие из вышеперечисленных идей можно проследить и которое было подписано «турецкий эфенди» (при отсутствии какого-либо права предложить реальное и более авторитетное имя), оно было опубликовано его получателем в Edinburgh Magazine Блэквуда в январе 1880 года:

«Упорное нарушение в течение многих столетий великих альтруистических законов, предложенных и заповеданных великим основателем христианской религии, неизбежно должно было привести к соответствующей катастрофе. Тот день не за горами, когда современная цивилизация обнаружит, что своими великими научными открытиями и изобретениями, разработанными с целью служения своим собственным экстравагантным нуждам, она выковала оружие, с помощью которого она сама будет уничтожена. Нет лучшего доказательства истинности этого, чем тот факт, что только анти-христианскому миру грозит опасность великой классовой революции. Уже в каждой так называемой христианской стране мы слышим отдалённые раскаты грядущей бури, когда рабочая сила и капитал окажутся направленными друг против друга, когда богатые и бедные встретятся в смертельном антагонизме, когда грабители и ограбленные разрешат с помощью самой современной артиллерии экономические проблемы современного «прогресса». Конечно, удивительно, что эта борьба между богатыми и бедными предназначалась для тех, чья религия прививает им высший закон – любовь к ближнему – и самым решительным образом осуждает любовь к деньгам. Ни одной стране, которая не называется христианской, такое не угрожает».

Но чтобы вернуться из этого длинного экскурса, посмотрим на христианство, например, в свете возвышенного идеала, как учил и жил её основатель. Оно, безусловно, является очень возвышенным учением, альтруизмом в наиболее сублимированной форме, воплощённым самопожертвованием на Земле, принесением жизни и крови ради сынов человеческих и привлечением всех к Нему явной силой божественной любви, пока в сердце верующего не вспыхнет пламя, и ничто не окажется достойным в его глазах кроме абсолютного единения с этой божественной личностью, которая одновременно и его Спаситель, и брат и Бог.

Тем не менее, если бы вам пришлось проанализировать мысли и чувства самого экстатического святого, показали бы они ещё что-нибудь, кроме пламенной души, благочестивого ума и святой жизни?

Те, кто придерживается дуалистической философии, действительно могут утверждать, что таков человек, чьи ноги укоренились на узкой тропе, но последователи более широкой философии природы хорошо знают, что всё на Земле, включая религию, находится под управлением естественного закона. Совершенство нельзя достичь одними чувствами. Это – научный процесс, и знание является высшим просветителем.

Преданность, Бхакти, действительно является необходимой прелюдией к прогрессу в религиозной жизни, к достижению которой неофит может стремиться под руководством любого культа. Но это как бы внешний двор Храма, а в Святое Святых можно проникнуть только через знания.

Без некоторого предыдущего изучения оккультных писаний, это слово знания не сможет вполне донести идею, которую ему было предназначено донести, не говоря уже об ответственности неверного толкования по этой причине. Как кто-то может претендовать на её описание, если он сам ничего не знает, если он не сделал ни одного шага по пути, который ведёт туда, и только напрягает свою туманную фантазию относительно возвышенной концепции сокровенных действий природы в её многообразии обнажённых перед интуитивным видением? Тем не менее, хотя это является безрассудным действием со стороны автора, эти несколько слов могут дать некоторое представление тем, кто не продвинулся дальше по пути, чем он сам.

Когда низшие состояния сознания были сварены в огне высших эмоций, то долг, хотя и при самых ужасных жертвах, больше не является предметом боли и борьбы, но естественным итогом жизни, выражением абсолютного единства с природой, когда высшие эмоциональные, этические и интеллектуальные способности, чьи соответствующие функции можно назвать воспринимающими Прекрасное, Доброе и Истинное, были настолько слиты воедино, что Буддхи или божественная искра, мерцавшая до этого, становится ярким, устойчивым, светящимся пламенем, когда происходит «Взрыв,» как Св.Мартин назвал его «в результате которого наша естественная воля навсегда рассеивается и уничтожается при контакте с божественным.» И только тогда человек готов начать идти по пути познания.

Очевидно, что это ведёт в целом за пределы человеческого опыта и полностью выходит за пределы того, что мы можем представить себе.

15-е и 16-е Правила второй части «Света на Пути» могут помочь в получении смутного понимания того, что означает это знание.

15. Вопрошай у земли, у воздуха и у воды, какие тайны они хранят для тебя. Твои пробуждённые внутренние чувства сделают тебя способным вопрошать.

16. Вопрошай у святых земли о тайнах, которые они хранят для тебя. Победа над желаниями внешних чувств даст тебе право на то.

Можно сказать, что самая последняя тайна обёрнута в тайну эго. Когда достигается знание индивидуализации Бытия, человек узнает всё, чему этот мир может научить его, и в словах «Познай себя» кроются предельные возможности человечества. Знание является действительно высшим просветителем.

«Подобно этому нет очистителя

Во всём сём мире, и тот, кто его ищет,

Достигнув совершенства, найдёт его в себе».

Если какая-либо вразумительная идея, как знание само по себе может эволюционировать из того, что здесь написано, то будет, по крайней мере, очевидно, что столь возвышенная добродетель, которую едва можно себе представить, как атрибут человека, потребуется как ненужное качество для начала такого поиска.

Хорошо написал Шелли в своём Прометее:

«У доброго нет силы, кроме той,

Что позволяет плакать безнадёжно.

У сильных нет того, что им нужнее,

Чем что-нибудь другое, – доброты.

Мудрец лишён любви, а тот, кто любит,

Не знает света мудрости, – и в мире

Всё лучшее живёт в объятьях зла.

Для многих, кто богат и власть имеет,

Является мечтою справедливость,

А между тем среди скорбящих братьев

Они живут, как будто бы никто

Не чувствовал: не знают, что творят».

Нынешние теологии мира не смогли снять поношение. В случае христианства неудача может в значительной степени быть обусловлена сентиментальностью и неспособностью осознавать, что для того, чтобы быть в высшей степени благим, надо быть мудрым и мудрым высшей мудростью, а не той, что говорится в строках выше.

Но наибольшим падением христианства, вероятно, было его игнорирование фактов реинкарнации. Как бы не толковали высказывания великого Учителя по этому вопросу, и как бы ранняя церковь, возможно, не рассматривала его, печально, что христианство в интерпретации средневековых и современных исповедников полностью игнорирует эволюцию души через бесчисленные земные существования, и вместо этого принимает нелогичную и нефилософскую догму человеческой души, родившейся в мир из небытия и заслуживающую за 70 или 80 лет земной жизни вечность блаженства или вечностью страданий.

Никто не ожидает от ребёнка разумных действий зрелого возраста, его обучение должно состоять из догм, которым он должен беспрекословно подчиняться. Мы также не ждём от детского сада такой ​​же подготовки, что университет делает для образованного разума. Точно так же различные религии мира были детскими садами для воспитания человечества, пока оно не достигнет зрелого возраста.

Было замечено некоторыми христианами, которые без ума от жертвенной любви, проявленной Основателем их веры, и от сильного чувства личной любви и привязанности, требуемых от них, что теософия холодна, потому что не останавливается исключительно на той стороне природы. В то время как каждую отдельную религию, которая существует в мире, можно рассматривать как анализ одного особого качества ума, оккультная философия собирает в одно синтетическое целое все его разнообразные характеристики. Различные религии, акцентирующиеся, как они делают, на разных истинах, можно рассматривать в то же время (в зависимости от того, смотреть ли на них с научной или религиозной точек зрения, так как обе точки зрения в равной степени логичны и взаимно проникновенны) как естественные эволюции народов, среди которых они возникли, и, как откровения от невидимой вселенной частичных истин, которые должны быть приняты и ассимилированы, прежде чем человечество сможет быть готовым постичь Высшую Истину в её абстрактной чистоте.

Как видно из вышесказанного, мы называем теософию высшим выражением всей Религии, окончательным синтезом всех наук, так как это вера, слитая со знанием.

Если взглянуть на весь мир, то можно увидеть даже среди религиозных культурных и интеллектуальных людей всего несколько человек способных постичь Истину с помощью интуитивного видения. А массы человечества погрузились в деградацию и полу варварское состояние, когда ум теряется в перспективах на будущее, в ходе которого нынешние религии или те, которые, возможно, займут их место, продолжат работу по обучению.

Обучение проходит медленно, и эволюция запаздывает, и весь круг мудрости медленно разворачивается; но марш природы есть, как и должен быть к лучшему, и фразу Поупа: «Когда истина ясна, всё, что есть, – правильно» всё больше и больше, вероятно, надо держать в голове, как Вечную истину.

Судьба вела нас до сих пор, и сделала нас тем, что мы есть. Но мы, которые теперь понимаем всемогущество Божественной управляющей Воли, стали потенциальными создателями. Так, давайте возьмём судьбу в свои руки, и станем творить свою собственную жизнь, так как чем раньше мы поднимаемся к вершинам нашего Бытия, тем быстрее мы сможем протянуть вниз руку помощи страдающему сегодняшнему Человечеству.

Часть II. Пилигрим

Приверженцы религий, которые проповедуют спасение только через принятие их догм, неизбежно должны быть более или менее воодушевлены духом прозелитизма. Чем более претенциозны требования власти к спасению через ортодоксальные взгляды, тем более актуальна необходимость распространения этих мнений как можно шире. В самом деле, кажется необходимым для тех, кто придерживается такой ​​веры в глубине своего сердца, провести свою жизнь в попытке распространить такие взгляды.

Но если достигается истинное философское мышление, и закон кармы с его бесконечными последствиями понимается как доминирующая сила, то напрасными будут казаться все попытки управлять или даже влиять на судьбу других людей. Истинный оккультизм учит всеобъемлющей толерантности. Хотя его ученик, несомненно, будет, как и прежде пытаться влиять на всех, кто вступает с ним в контакт во время его путешествии по жизни, и, если возможно вселять в них мысли, воздействующие на него и определяющие его жизненную задачу, тем не менее, он поймёт, что у него есть власть только над своей собственной жизнью. Он может использовать свою мирскую мудрость, как сеятель. Он может избежать явно каменистой или тернистой земли, но он постепенно научится перестать ждать результатов даже многообещающих, и будет подниматься всё выше и выше на крыльях преданности к истинному деятелю роста.

Поэтому нужно ещё доказать, что Теософское общество является на заре лучшей надежды человечества ядром всеобщего братства, которое должно простираться на все земли и взращивать в сердцах людей науко-религию, по чьим направлениям будет развиваться духовный прогресс всего будущего человечества. Тем не менее, от него, как от общества, едва ли можно ожидать быть свободным от недостатков, присущих любой организации, так как существуя на земле, она обязательно будет земной. В конце концов, не имеет значения, в какой форме истина даётся миру. Одно ясно, что истина должна продвигаться, чтобы ни один человек не мог остановить колесо эволюции, чтобы Божественная Мудрость, которая, как мы считаем, одушевляет нас, однажды будет признана всем человечеством в качестве единственного решения проблемы Вселенной, и как руководство к вечной жизни.

И судьбу нельзя поторопить – несмотря на наше нетерпение – так же, как её нельзя задержать. Плохая карма мира должны быть отработана. Нечистый пусть остаётся нечистым, пусть познает всю глубину порока и вкусит все источники страсти, пока не пробьёт также и его час и не начнётся его болезненное движение вверх. Так шли Риши до нас, так поступали мы в прошлых существованиях. Истинно, нам пришлось выбраться из омута, и болото, возможно, по-прежнему держит нас за ноги. Никто не может выйти за пределы своего опыта, и все земные места, чистые и нечистые, должны быть пройдены. Когда слова или действия других людей вступают в непосредственный антагонизм с нашей собственной личности, и тем более, когда жестокость и несправедливость в мире причиняют нам боль, мы не должны продолжать обвинять актёров, или позволять старым предрассудкам «с их зловещим раскрашиванием страстей» господствовать над нами, так как истинная философская мысль научит нас признавать все действия лишь результатом «трёх качеств,» вписанных в бесконечную комбинацию – великая Карма мира отрабатывает себя.

Чем глубже всматриваешься в нашу западную цивилизацию, тем лучше понимаешь, в какую позорную бездну погружаются массы людей, к какому бессердечному легкомыслию приводит многих благополучная жизнь, и в какой суеверной нетерпимости живёт так называемый религиозный мир. Действительно, несбыточной кажется надежда пытаться убеждать в оккультной истине или ожидать широкого её признания. Хотя этот век тьмы может проявлять ужасающую глубину материальности, но во все времена в мире было много слепых и мало любителей мудрости. И действительно, любовь к мудрости не является лёгким достижением. Ради неё душа обучалась в течение всех жизней через опыт и приступы боли, так как пока удовлетворение любого из чувств всё ещё приносит высшее удовлетворение, в душе нет места для теософской мысли. Пока она путём медленного обучения на повторном опыте не поймёт, что чувства уже не могут удовлетворять, и что даже высшие радости общения с такими же (хотя и являются кульминацией идеального союза двух душ) есть всего лишь шаги по лестнице к Высшей Мысли, не может быть сформулирована истинная идея Божественной Мудрости. Для ищущих придёт время, когда удовлетворение чувств будет на самом деле причинять боль. Для одного это может прийти через чувство зрения, когда самые красивые пейзажи земли, и самые совершенные сочетания горного леса и воды только усиливают своим слабым отражением страстное стремление к той земле, которую никакой глаз не видел и не может видеть. Или симфония земной музыки, которая когда-то приводила в восторг душу, может возвысить желание услышать пение небесного хора до той восторженной точки, когда она становится неузнаваемой до боли. Поэтому ищущий устремляется внутрь, чтобы обрести, наконец, убежище в чистой мысли. Он начинает понимать, что Вечный мир мысли является единственно реальным миром, единственным миром, в котором можно найти чистое Бытие. А это проявленное существование действительно является лишь беспокойным кружением сетей иллюзии, подбрасыванием на ложных солёных волнах чувств, которые вознаграждают «засухами, усиливающими жажду» заблудшие души, которые плавают на них.

Чем дольше искатель живёт в этом идеальном мире, тем чаще он находит, что общение с теми, чьи интересы исключительно сосредоточены на земных вещах, становится ему неприятным. Даже зов долга спуститься со спокойных высот мысли к раздражающему диссонансу действий мира откликается увеличением боли, хотя долг в таких случаях, вероятно, будет менять сферу действия. Когда внутренняя борьба, всё ещё связанная узами земли, вызывает такие мысли, то, безусловно, не удивительна изоляция от грубого мира самых духовных людей, тех, кто достиг возвышенных высот Махатм; очевидно, она является абсолютной необходимостью.

Вышеупомянутое желание видеть невидимое и понимать божественное, вероятно, при постоянной практике с достаточной интенсивностью может стать прелюдией к некоторому частичному снятию завесы, когда экстатическое может пожинать в момент блаженного видения более того, о чём можно мечтать, и получать увеличение силы в ближайшие годы. Хотя более вероятно получить непосредственную награду в виде какой-то высшей самоотдачи в действии или мысли, и тогда слова Кришны, «рядом с отречением – очень близко – пребывает вечный мир» будут светить в душе, как истина, которая не требует слов смертного человека для подтверждения.

Но горе тому человеку, который излишне развивает свои духовные способности, не будучи полным хозяином своей низшей природы – низший зверь однажды обернётся и набросится на него – немного непокорённой похоти может стать средством его полной гибели. Когда развивается его астральное сознание, всё его существо усиливается, в том числе небольшая непокорённая часть физической природы, с которой ему тогда придётся сражаться на астральном плане, в гораздо более страшной борьбе, чем на физическом плане. Она становится на самом деле тем, что символически называется «Стражем порога,» с которым надо бороться и победить, прежде чем неофит захочет получить первые проблески видения на истинном духовном плане. Нужно всегда помнить, что наша природа состоит из трёх частей, «тела, души и духа,» как выразился посвящённый апостол Павел. Пока личность не переведёт все свои силы на план души, она не может рассчитывать на достижение духовного плана. Из этого видно, как необходимо жить всё больше и больше в Вечной мысли до тех пор, пока все плотские аппетиты и желания чувств не отомрут от истощения.

Смутные мечты, с которых начинается жизнь, и которые ребёнок со свежими воспоминаниями о «царском дворце, откуда он пришёл» представляет материально золотым городом со стенами из яшмы и с воротами из жемчуга, в которые ничто нечистое не входит, понемногу теряются в бешеной гонке молодости и ранней зрелости, но в более зрелые годы они возвращаются с удвоенным пафосом и более одухотворённым смыслом. Именно, этот Золотой город все мы ищем – «город, имеющий основание, которого художник и строитель Бог».

Часть III. Пилигрим

Удовлетворённость и удовлетворение.

Эти слова представляют понятия, лежащие на противоположных полюсах окружности. Первое означает философское спокойствие, некоторый покой, сравнительную уравновешенность души, которые достиг ученик, в то время как последнее подразумевает стагнацию воли, смерть стремлений и всякого истинного прогресса.

Когда первая импульсивная вспышка чувства закончилась, и время своей медленно снимающей чары рукой начало размывать контуры первого яркого создания мысли, то полученные знания, кажутся, единственным оставшимся приобретением. Это знание о том, что есть путь, по которому надо идти, что ни одна мысль не стоит того, чтобы думать над ней, и ни одно слово не стоит, чтобы его произносили, если нет высшей цели – нахождение пути и прохождение по нему, что ведёт к освобождению от обусловленного существования. Но – это одно, что приобретается путём простых умственных знаний, а ещё нужно иметь волю, мужество и силы, чтобы найти этот путь и идти по нему.

После долгих неуверенных поисков и многих тревожных мыслях о пути я помнил всегда, что «его не найти одной преданностью, одним религиозным созерцанием, пламенным стремлением, жертвенным трудом, прилежными наблюдениями за жизнью, что ничто из этого не может приблизить ученика больше, чем на один шаг, и что необходимы все шаги, чтобы подняться по лестнице.» Ключ к этому можно найти в строках Бхагават Гиты, так красиво переведённых г-ном Эдвином Арнольдом.

Вот, некоторые из них:

«В себе находят Душу медитацией

Одни без знаний, другие философией,

Святою жизнью, а третьи же трудами.

И есть такие, кто слышали о свете

Из уст других, и ухватились за него,

И поклонились; и те, кто в истине,

Смерть перешли!»

«24. Иные люди духъ свой обрѣтаютъ,

Въ самихъ себя глубоко погружаясь;

Другіе же прилежнымъ размышленьемъ

И святостью постигнутъ духъ единый.

А многіе, творя дѣла благія,

Свой духъ надъ тлѣннымъ міромъ возвышаютъ,

25. Иль, слыша только отъ другихъ о свѣтѣ,

Его находятъ долгими трудами.

Но и они приходятъ ко спасенью

Изъ океана смерти и печали

И чрезъ пучину смерти перейдутъ».

Да! «Ведь средства к благородной жизни всё внутри» – путь действительно лежит там, другими словами, путей к совершенству так же много, как и отдельных Душ.

Нет никаких сомнений, что точка насыщения Энергией, а также Истиной находится в личности. Она может проявляться в виде летаргической усталости или в форме удовлетворения. Старому человеку, уставшему от жизни, покой смерти сладок, но, несмотря на то, что он как может показаться, заслужил покой, такое чувство всё-таки принадлежит качеству «Тамас», и ему всячески нужно сопротивляться. Чувство удовлетворения гораздо более коварно, на самом деле оно является пределом возможного дальнейшего продвижения, положенным самым глубоким подсознательным эго человека. Вокруг нас мы видим людей на всех стадиях нравственного роста, достигших удовлетворения. Хотя само по себе удовлетворение чувств и социальные удобства цивилизованных стран могут стать для большинства почитателей удовольствия тупым бессмысленным конвейером, мы всё же видим, что некоторым людям такая жизнь доставляет истинное удовлетворение. Они достигли своей цели. Если мы обратимся к религиозному миру, который не знает одного или двоих из многих счастливых душ, достигших полного покоя удовлетворения? Для них не существует жгучих вопросов, они считают, что решили неразрешимое. Они тоже достигли своей цели. Не только сферу объективной жизни, в которой мы живём, иллюстрирует работу этого закона природы. Сфера Дэва-лока, если мы могли бы проникнуть в эти безмятежные высоты бытия, показала бы нам души, которые достигли Святого покоя и высшего удовлетворения. Однако покой и удовлетворение должны вместе со всем обусловленным существованием когда-то закончится. Но для бога в Дэва-локе, как и для мирского эпикурейца, достигнутое удовлетворение свидетельствует о пределе продвижения, хотя в разных случаях достижение является лишь одним из ступеней. Каждый из них показал неспособность и дальше проявлять стойкость, будь то в страданиях или радости, хотя в большинстве случаев скорее в страданиях, и поэтому их развитие закончилось. Но человек имеет в себе потенциального Бога, а не Дэва (бога) в царстве блаженства, но абсолютное единство с божественным Духом жизни, чьим проявлением является природа, Существо, в котором все индивидуальности сливаются в одно, единое все-перманентное состояние нирваны, мир Божий, который превыше всякого понимания.

Когда после долгих лет непрекращающегося понукания стрекало внутри перестаёт действовать, достигается малый покой. Ученику удивительно, он не может понять, почему так происходит. Он ничего не делал, чтобы ослабить узы, он только знает, что узы ослабли, и что мысль может спокойно передвигаться без помех. Но с удалением боли, ему кажется, что как будто его поиски стали менее интенсивными, а затем следует необъяснимый парадокс фактического вызова боли одной из частей его природы, в то время как другая его часть ждёт со страхом и тревогой любого её повторения. Тем не менее, спокойная удовлетворённость продолжается. Само собой разумеется, что это состояние включает в себя идеальное довольство всеми внешними условиями. Оно, возможно, не достигло трансцендентного света, где страх перед любой земной катастрофой, а также стремление к любой земной выгоде равным образом не существуют. Ученик всё ещё остаётся существом привычки, и его воображение может легко вызвать ситуацию, когда уравновешенность полностью исчезнет. Но, по крайней мере, новое стремление к земным объектам, как правило, перестаёт действовать. Вся земная жизнь, на самом деле, открывается его уму в истинном цвете, как имеющая ценность лишь постольку, поскольку даёт возможность признать её полную никчёмность и переход к тем вещам, которые имеют постоянство и значение. Остаётся одно всепоглощающее желание, что, когда бремя земного существования вновь будет удалено; достижения, накопленные в прошлой жизни не будут потеряны; по словам Платона, мы можем так пройти через воды Леты, чтобы не осквернить наши души абсолютным забвением.

В одном из первых номеров «Теософа» претендентов на чела предостерегают не вести слишком рано такую жизнь, к которой они ещё не готовы, и всем советуют преодолеть в первую очередь самые очевидные недостатки, самые явные грехи. Преодоление их и закрепление в этом положении, пока не будет рецидивов, (хотя на это может потребоваться период, превышающий одну жизнь) для большинства, вероятно, необходимо, чтобы вступить на путь. Когда с помощью упражнения по самовоздержанию претендент приобретает необходимую волю, силу и мужество для Пути, он обнаруживает, что «новые руки и новые ноги рождаются внутри него» для подъёма на высоты, которые лежат ещё выше. Поиски совершенства вполне могут уподобить подъёму на какой-то неприступный пик. После путешествия в течение долгих лет через полутёмный лес на равнине, и много раз попадая в топи уныния, с разорванной одеждой и с кровоточащими ногами альпинист, наконец, дошёл. Лес находится под ним, и он видит унылую равнину, простирающуюся до горизонта, но это только первое горное плато, на которое он взобрался, и прямо перед ним поднимается, казалось бы, перпендикулярная поверхность скалы. Тем не менее, он должен подниматься вверх по скале, так как не может быть поворота назад, когда он понял, что он сделал единственное, что стоит делать.

Но, настаивая на необходимости постепенного укрепления характера путём победы над всеми недостатками, которые ученик осознаёт, нельзя допускать распространённую религиозную ошибку, и победу над одним грехом или всеми грехами ошибочно принимают за цель, а не просто за подготовку к пути. Действительно, при достаточном пламенном стремлении к конечной цели все грехи и недостатки, которые стоят между учеником и объектом его желания, будут уничтожены этим самым огнём желания быть в блеске мысли. Одним из наиболее важных средств оживления и усиления этого желания – это постоянное удержание цели в поле зрения. И как вероятная несостоятельность всего земного удовлетворить рождённые небом устремления претендента, который впервые обратился лицом к пути, так и мысленное возвращение к прошлому опыту тщетных вожделений и разочарований лучше всего будет служить в качестве стимула для следующего этапа Небесного полёта.

На что человек настраивает своё сердце, то он, несомненно, достигнет рано или поздно. Человек, чьи желания не поднимаются выше удовлетворения своих физических чувств, получает то, что он хочет, и, как правило, быстро. Тот, чья жизнь сосредоточена на эмоциональной природы со временем достигнет своего sunnum bonum в союзе любви, о которой он мечтал с другой душой. Тот, для кого обретение знаний является необходимым, получит, что он хочет в точном соотношении с активностью его поиска. В то время как меценат, чья цель состоит в том, чтобы делать добро другим – будь то на материальном или душевном плане, и кто чувствует в себе побуждение к так называемой жертвенности через действия, хотя это значительно отличается от «убийства из всякого чувства обособленности», которое составляет истинное «самопожертвование», несомненно, также получит свою награду, хотя не так очевидно.

Но:

«Мало так

Сердце, что любит, и ум, что размышляет,

Жизнь, что проходит, и дух, что созидает.

Так строит форма и объект один скорей

Гробницу вечности своей».

Мы, которые узнаём перст майи во всех этих вещах, и кто ищет интуитивной мудрости, которая всех их объемлет, но которая превосходит их всех, разве нам не подобает возвышать наши умы всё с большим постоянством к Всевышнему, и освобождать наши мысли всё больше и больше от всех ограничений? Неспособность сосредоточить душу на поклонении безличному Божеству (хотя и при свободе от всех личных желаний) мешала посвящённому сразу же достигнуть Нирваны, и вместо этого помещало его на небо в Дэвалоку, где состояние блаженства, которое он представлял в уме, как Высшее, было его неизбежной наградой. Поэтому мы должны уже сейчас начать освобождать ум от всех ограниченных представлений, и устремляться всё больше и больше к бесконечному.

Лучшим заключением, которое я могу сделать, будет цитата в несколько строк из описания Фаридом дин Аттаром семи этапов пути, ведущим к единению с Божественной Сущностью.

«Последним этапом является Долина Уничтожения Себя, полной Нищеты, это седьмая и высшая ступень, которую никакие человеческие слова не могут описать. Существует великий океан Божественной Любви. Мир настоящий и мир грядущий являются лишь образами, отражёнными в нём. И когда он поднимается и опускается, как они могут остаться? Тот, кто погружается в этот океан и теряется в нём, находит совершенный покой».

Сноски

---