Строка 11: |
Строка 11: |
| | | |
| {{Стиль А-Заголовок|§ XI.<br> | | {{Стиль А-Заголовок|§ XI.<br> |
− | DEMON EST DEUS INVERSUS<ref>Демон — это Бог, вывернутый наизнанку (''лат''.).</ref>}} | + | DEMON EST DEUS INVERSUS<ref>Демон есть оборотная сторона Бога (''лат''.).</ref>}} |
| | | |
− | {{Стиль С-Капитель|Разумеется, }}символический смысл этой фразы, в каких бы разнообразных формах он ни выражался, несёт в себе чрезвычайно опасный заряд богоборчества с точки зрения всех позднейших дуалистических религий — точнее, богословий — и особенно в свете христианства. Тем не менее, было бы одинаково и несправедливо, и некорректно утверждать, будто именно христианство придумало и произвело на свет сатану. В качестве некоего "врага", некой противостоящей силы, необходимой для поддержания равновесия и гармонии вещей в природе — как тень, усиливающая яркость света; как ночь, подчёркивающая особость дня; как холод, заставляющий человека ещё выше ценить всю благотворность тепла, — {{Стиль С-Капитель|сатана}} существовал всегда.
| + | С ТОЧКИ зрения любых дуалистических религий — точнее, богословий — позднейших времён, и особенно в свете христианства, символический смысл этой фразы, в каких бы формах он ни выражался, разумеется, несёт в себе опаснейший богоборческий заряд. Тем не менее, было бы одинаково и несправедливо, и некорректно утверждать, будто придумало и произвело на свет сатану именно христианство. В качестве некоего "антагониста", некой противостоящей силы, необходимой для поддержания равновесия и гармонии в природе — как тень, усиливающая яркость света; как ночь, ''подчёркивающая'' особость дня; как холод, заставляющий человека ещё выше ценить всю благотворность тепла, — САТАНА существовал всегда. |
| | | |
− | Однородность едина и неделима. Но коль скоро однородность единого абсолюта — это не просто фигура речи, а разнородность (в её двойственном аспекте) — это его же собственное дитя: удвоение, тень, отражение, то, значит, уже в самой этой божественной однородности и должна заключаться эссенция | + | Однородность едина и неделима. И если однородность единого абсолюта не является всего лишь фигурой речи, если разнородность в аспекте двойственности им самим и порождена и является его собственной раздвоенной тенью, отражением, то тогда это означает, что уже сама эта божественная однородность должна содержать в себе эссенцию |
| | | |
| {{Стр| 412 |ТАЙНАЯ ДОКТРИНА}} | | {{Стр| 412 |ТАЙНАЯ ДОКТРИНА}} |
| | | |
− | как добра, так и зла. Если "Бог" есть абсолют, бесконечность и мировой корень всего и вся в природе и вселенной, то откуда же ещё может происходить зло (Evil), или D'Evil,<ref>Devil (''англ''.) — дьявол.</ref> как не из всё той же "золотой утробы" абсолюта? Значит, мы должны либо согласиться с идеей прорастания добра и зла, Агатодемона и Какодемона, из ствола одного и того же древа бытия, либо должны прийти к нелепому предположению о существовании двух вечных абсолютов! | + | как добра, так и зла. Если "Бог" есть абсолют, бесконечность и мировой корень всего и вся в природе и Вселенной, то откуда же ещё может происходить зло (Evil), или D'Evil,<ref>Devil (''англ''.) — дьявол.</ref> как не из всё той же "золотой утробы" абсолюта? Значит, мы вынуждены либо согласиться с идеей прорастания добра и зла, Агатодемона и Какодемона, из ствола одного и того же древа бытия, либо должны прийти к нелепому предположению о существовании двух вечных абсолютов! |
| | | |
− | Если уж мы вынуждены возводить происхождение этой идеи к самым истокам человеческого ума, то просто по долгу справедливости мы обязаны воздать должное даже этому пресловутому дьяволу, посвятив ему несколько строк. | + | Если уж мы вынуждены возводить происхождение этой идеи к самым истокам человеческого ума, то просто по долгу справедливости обязаны воздать должное даже этому пресловутому дьяволу, посвятив ему несколько строк. |
| | | |
− | Древность не знала никакого отдельного, всецело и абсолютно дурного "бога зла". Язычники мыслили добро и зло в образах двух близнецов-братьев, родившихся от одной матери — природы. Едва эта мысль сбросила с себя одежды архаики, как, в свою очередь, и премудрость обрела форму философии. Вначале добро и зло символически изображались в виде чистых абстракций — как Свет и Тьма. Затем образы для них стали отбираться из числа самых естественных и бесконечно повторяющихся космических явлений — таких, как день и ночь, солнце и луна. Позже их стали изображать уже в виде воинства солнечных и лунных божеств, и дракону тьмы теперь стал противостоять дракон света (см. том I, стансы V и VII). | + | Древность не знала никакого отдельного, всецело и абсолютно дурного "бога зла". Язычники мыслили добро и зло в образах двух близнецов-братьев, родившихся от одной "матери" — природы. Едва эта мысль сбросила с себя одежды архаики, как, в свою очередь, и премудрость обрела форму философии. Вначале добро и зло символически изображались в виде чистых абстракций — как свет и тьма. Затем образы для них стали отбираться из числа самых естественных и бесконечно повторяющихся космических явлений — таких, как день и ночь, солнце и луна. Позже их стали изображать уже в виде воинства солнечных и лунных божеств, и дракону тьмы теперь стал противостоять дракон света (см. том I, стансы V и VII). |
| | | |
− | Воинство сатаны — это такие же сыны Божии, как и воинство б'ней Элима,<ref>Бней Элохим (''ивр''.) — сыны Божьи.</ref> это дети Божии, пришедшие "предстать пред Господа", отца своего (см. Иов, 1, 6). "Сыны Божии" превратились в "падших ангелов" только после того, как они "увидели дочерей человеческих, что они ''красивы''" (Быт., 6, 2). В индуистской философии ''суры'', самые первые и светлейшие боги, становятся ''асурами'' и теряют свой высокий ранг лишь по воле фантазии браминов. | + | Воинство сатаны — это то же дитя Божье, что и воинство бней Элима<ref>Бней Элохим (בני אלוהים) (''ивр''.) — сыны Божьи.</ref>. Это дети Божии, пришедшие "предстать пред Господа", отца своего (см. Иов 2). "Сыны Божии" превратились в "падших ангелов" лишь после того, как "увидели дочерей человеческих, что они ''красивы''" (Быт. 6:2). В индуистской философии ''суры'', самые первые и светлейшие боги, становятся ''асурами'' и теряют свой высокий ранг лишь по воле фантазии браминов. |
| | | |
| Сатана никогда не принимал индивидуализированного человекоподобного образа до тех самых пор, пока человек не сотворил себе "единого живого личного Бога", но даже тогда сатана возник в своём характерном образе лишь в силу острейшей необходимости. Возникла потребность в некой ширме, понадобился некий козёл отпущения, чтобы как-то объяснить жестокость, заблуждения и откровенную несправедливость, совершаемые тем, кто должен был бы воплощать абсолютное совершенство, милосердие и доброту. | | Сатана никогда не принимал индивидуализированного человекоподобного образа до тех самых пор, пока человек не сотворил себе "единого живого личного Бога", но даже тогда сатана возник в своём характерном образе лишь в силу острейшей необходимости. Возникла потребность в некой ширме, понадобился некий козёл отпущения, чтобы как-то объяснить жестокость, заблуждения и откровенную несправедливость, совершаемые тем, кто должен был бы воплощать абсолютное совершенство, милосердие и доброту. |
| | | |
− | Таково было первое кармическое последствие отречения от философии и логики пантеизма и сооружения на их месте, в виде подпорки для лодыря-человека, образа "милосердного отца небесного", ежедневные и ежечасные дела которого в качестве ''Natura naturans''<ref>См. Общий обзор истории пантеизма (General Sketch of the History of Pantheism [by Constance Plumptre], 1879): "[пантеизм] Спинозы представляется нам особенно ясным и логичным. . . . Спиноза, таким образом, понимает Бога как имманентную причину и сущность всех вещей . . . Следовательно, выступая в качестве имманентной и вездесущей причины, Бог понимается как ''Natura naturans ["природа порождающая — пер."]''. Когда же он рассматривается как проявление в том, что мы называем творением, он — ''Natura naturata ["природа порождённая" — пер.] ''— 2:321-322 (''SDR'', TUP). </ref>, — "матушки прекрасной, но твердокаменной"<ref>Т. Вествуд. Поиски Святого Грааля (T. Westwood, "The Quest of the Sancgreall," 1868) — p. 198 (''SDR'', TUP). </ref> — опровергают все первоначальные представления о нём. Так возникли первые пары близнецов: Осирис-Тифон, Ормазд-Ахриман и, наконец, Каин-Авель и ''tutti quanti''<ref>Все прочие (''итал''.)</ref> пары противоположностей. | + | Таково было первое кармическое последствие отречения от философии и логики пантеизма и сооружения на их месте, в виде подпорки для лодыря-человека, образа "милосердного отца небесного", ежедневные и ежечасные дела которого в качестве ''Natura naturans''<ref>См. Общий обзор истории пантеизма (General Sketch of the History of Pantheism [by Constance Plumptre], 1879): "[пантеизм] Спинозы представляется нам особенно ясным и логичным. . . . Спиноза, таким образом, понимает Бога как имманентную причину и сущность всех вещей . . . Следовательно, выступая в качестве имманентной и вездесущей причины, Бог понимается как ''Natura naturans'' ["природа творящая, порождающая — ''пер''."]. Когда же он рассматривается как проявление в том, что мы называем творением, он — ''Natura naturata '' ["природа сотворённая, порождённая" — ''пер''.] — 2:321-322 (''SDR'', TUP). </ref>, — "матушки прекрасной, но твердокаменной"<ref>Т. Вествуд. Поиски Святого Грааля (T. Westwood, "The Quest of the Sancgreall," 1868) — p. 198 (''SDR'', TUP). </ref> — опровергают все первоначальные представления о нём. Так возникли первые пары близнецов: Осирис-Тифон, Ормазд-Ахриман и, наконец, Каин-Авель и ''tutti quanti''<ref>Все прочие (''итал''.)</ref> пары противоположностей. |
| | | |
− | Возникнув как синоним природы, "Бог", Творец, превратился в её автора. Паскаль нашёл для этого противоречия очень ловкое разрешение: | + | Возникнув как синоним природы, "Бог"-творец превратился в её автора. Паскаль нашёл для этого противоречия очень ловкое разрешение: |
| | | |
− | {{Стиль А-Цитата|"Природа имеет совершенства, свидетельствующие, что она образ Божий, и имеет недостатки в доказательство того, что она ''не более как'' образ".<ref>Блез Паскаль. Мысли. М., 1994, гл. XXII "Различные мысли о религии", LXVI, с. 262.</ref>}} | + | {{Стиль А-Цитата|"Природа имеет совершенства, свидетельствующие, что она образ Божий, и имеет недостатки в доказательство того, что она ''не более чем'' образ".<ref>Блез Паскаль. Мысли. М., 1994, гл. XXII "Различные мысли о религии", LXVI, с. 262.</ref>}} |
| | | |
| Чем глубже погружаемся мы во тьму доисторических | | Чем глубже погружаемся мы во тьму доисторических |
Строка 41: |
Строка 41: |
| эпох, тем более философским предстаёт перед нами прообраз того, кому впоследствии суждено было стать сатаной. Самый первый "враг", выведенный в индивидуализированном человеческом образе, которого мы встречаем в древней пуранической литературе, — это один из её величайших риши и йогинов, Нарада, имеющий прозвище "подстрекатель". При этом он является брахмапутрой, то есть сыном Брахмы, и выступает в мужском образе. Но о нём чуть позже. | | эпох, тем более философским предстаёт перед нами прообраз того, кому впоследствии суждено было стать сатаной. Самый первый "враг", выведенный в индивидуализированном человеческом образе, которого мы встречаем в древней пуранической литературе, — это один из её величайших риши и йогинов, Нарада, имеющий прозвище "подстрекатель". При этом он является брахмапутрой, то есть сыном Брахмы, и выступает в мужском образе. Но о нём чуть позже. |
| | | |
− | Кто же таков этот великий "искуситель" на самом деле, станет понятно, если мы, сохраняя должную ''широту мысли'' и непредвзятость, поищем его в любой древней космогонии и в любом писании. Это антропоморфизированный демиург, творец неба и земли, когда он обособляется от коллективного воинства своих сотворцов, которых он как бы представляет и синтезирует в своём лице. Это ''уже'' Бог ''богословов''. "Мысль рождается из желания". Этот некогда философский символ, оставленный на произвол извращённой человеческой фантазии, впоследствии переплавился в образ злобного искусителя, коварного и ревнивого Бога. | + | Кто таков этот великий "искуситель" на самом деле, нам станет понятно, если мы, сохраняя должную ''широту мысли'' и непредвзятость, в поисках ответа обратимся к любой древней космогонии и к любому священному писанию. |
| | | |
− | Поскольку о драконах и прочих падших ангелах речь у нас пойдёт в других разделах этой книги, то здесь достаточно будет сказать несколько слов о злостно оклеветанном сатане. Изучающему Тайное учение следует хорошо запомнить, что и по сей день у всех (за исключением христианских) народов дьявол — это сущность, представляющая собой противоположный аспект так называемого Творца в его (Творца) двойственной природе, и не более того. И в этом нет ничего противоестественного. Невозможно сначала объявлять Бога синтезом вселенной, всесущим, всезнающим и бесконечным, а затем отделять его от зла. Поскольку в мире больше зла, чем добра, то сама логика заставляет нас сделать вывод о том, что Бог должен либо включать зло в себя, либо выступать его прямой причиной, либо отказаться от притязаний на абсолютность. В древности это понималось так ясно, что тогдашние философы — а вслед за ними и сегодняшние каббалисты — определяли зло как подкладку Бога или Блага: так что выражение ''Demon est Deus inversus'' уходит корнями в глубокую древность.
| + | Это антропоморфизированный ''демиург'', "Творец неба и земли", когда обособляется от коллективного воинства своих сотворцов, которых он как бы символизирует и синтезирует в своём лице. Это ''уже'' тот Бог, который знаком нам по ''богословиям''. "Мысль порождает желание". Некогда чисто философский символ, оставленный на произвол извращённой человеческой фантазии, впоследствии переплавился в образ злобного искусителя, коварного и ревнивого Бога. |
| | | |
− | В самом деле, зло — это лишь противоборствующая слепая сила природы, это ''реакция'', ''оппозиция'' и ''контраст'': зло для одних есть благо для других. Не существует ''malum in se''<ref>"Зла как такового, зла самого по себе" (''лат''.)</ref>: это лишь тень света, без которой не мог бы существовать и сам свет, даже для наших органов чувств. Если бы на земле исчезло зло, то с ним вместе должно было бы исчезнуть и благо.
| + | Поскольку о драконах и прочих падших ангелах речь у нас пойдёт в других разделах этой книги, то здесь достаточно будет сказать несколько слов о злостно оклеветанном сатане. Изучающему Тайное учение следует хорошо запомнить, что и по сей день у всех (за исключением христианских) народов дьявол — это сущность, представляющая собой противоположный аспект так называемого "Творца" в его ["Творца"] двойственной природе, и не более того. И в этом нет ничего противоестественного. Невозможно сначала объявлять Бога синтезом вселенной, всесущим, всезнающим и бесконечным, а затем отделять его от зла. Поскольку в мире больше зла, чем добра, то сама логика заставляет нас сделать вывод о том, что Бог должен либо включать зло в себя, либо выступать его прямой причиной, либо отказаться от притязаний на абсолютность. В древности это понималось так ясно, что тогдашние философы — а вслед за ними и сегодняшние каббалисты — определяли зло как подкладку Бога или Блага: так что выражение ''Demon est Deus inversus'' уходит корнями в глубокую древность. |
| | | |
− | Прежде, чем стать материей, "древний дракон" был чистым духом, и прежде, чем перейти к ''активности'', он пребывал в ''пассивности''. В сирийско-халдейской магии оба, и Офис, и Офиоморфос,<ref>См. Isis Unveiled, v. II, p. 225: "Как в каббале, так и в системе офитов оба — и Офис, и Офиоморфос — представлены как эманации, символически выраженные в образе змеев, при этом первый олицетворяет вечность, премудрость и дух . ., а второй — коварство, зависть и материю". См. также: Разоблачённая Изида, кн. 2, с. 288.</ref> включались в зодиак, в знак андрогина Девы-Скорпиона. До своего падения на земле "змей" был ''Офисом-Христосом'', а после падения стал Офиоморфосом-{{Стиль С-Капитель|Хрестосом}}.
| + | В самом деле, зло — это не что иное, как противоборствующая слепая сила природы, это её ''реакция'', ''оппозиция'' и ''контраст'': зло для одних, благо для других. Не существует ''malum in se''<ref>Зла как такового, зла самого по себе (''лат''.)</ref>: есть лишь тень света, без которой свет не мог бы существовать даже для наших органов чувств. Исчезни вдруг зло на земле — и с ним вместе исчезло бы и благо. |
| | | |
− | Во всех рассуждениях каббалистов зло выступает как некая {{Стиль С-Капитель|сила}}, с одной стороны противоборствующая благу, но одновременно и неотъемлемая от блага, как то, что питает благо жизненной силой и придаёт ему самостоятельное бытие, что в противном случае было бы невозможно. ''Жизнь'' (в ''маявическом'' смысле) была бы невозможна без ''смерти'', а возрождение и восстановление — без разрушения. Погибли бы растения, если бы они всё время оставались на свету под солнцем. Погиб бы и сам человек, превратившись в некий автомат, не обладай он свободой воли и тягой | + | Прежде, чем стать материей, "древний дракон" был чистым духом, и прежде, чем перейти к ''активности'', он пребывал в ''пассивности''. В сирийско-халдейской магии оба — и Офис, и Офиоморфос,<ref>См. Isis Unveiled, v. II, p. 225: "Как в каббале, так и в системе офитов оба — и Офис, и Офиоморфос — представлены как эманации, символически выраженные в образе змеев, при этом первый олицетворяет вечность, премудрость и дух . ., а второй — коварство, зависть и материю". См. также: Разоблачённая Изида, кн. 2, с. 288.</ref> — включались в зодиак, в знак андрогина Девы-Скорпиона. До своего падения на земле "змей" был ''Офисом-Христосом'', а после падения стал Офиоморфосом-{{Стиль С-Капитель|ХРЕСТОСОМ}}. |
| + | |
| + | Во всех рассуждениях каббалистов зло выступает как некая {{Стиль С-Капитель|СИЛА}}, с одной стороны, противоборствующая благу, но одновременно и неотъемлемая от него, как нечто, что питает благо жизненной силой и даёт ему бытие, и никак не иначе. ''Жизнь'' (в ''маявическом'' смысле) просто стала бы невозможна без ''смерти'', как невозможно возрождение и восстановление без разрушения. Погибнет любое растение, находись оно всё время под светом солнца. Погиб бы и сам человек, превратившись в некий автомат, не обладающий ни свободой воли, ни устремлённостью |
| | | |
| {{Стр| 414 |ТАЙНАЯ ДОКТРИНА}} | | {{Стр| 414 |ТАЙНАЯ ДОКТРИНА}} |
| | | |
− | к этому солнечному свету, который перестал бы для него существовать и иметь какое-то значение, если бы не было ничего, кроме этого света. Благо обретает бесконечность и вечность лишь в том, что скрыто от нас, и потому мы воображаем его вечным. На проявленных планах одно уравновешивает другое. | + | к этому солнечному свету, ведь свет просто перестал бы для него существовать и иметь какое-либо значение, не будь больше ничего, кроме одного этого света. Благо обретает бесконечность и вечность лишь в том, что вечно сокрыто от нас, и лишь потому мы и воображаем его вечным. На проявленных же планах бытия одно уравновешивает другое. |
| | | |
| Среди теистов и людей, верящих в личного Бога, лишь единицы не превращают сатану в тень Бога или, смешивая одного с другим, не считают себя вправе молиться этому идолу, испрашивая у него помощи и защиты ради того, чтобы безнаказанно творить зло и жестокость. Со словами: "И не введи нас во искушение" миллионы христиан в сердце своём обращаются ежедневно к тому, кто есть "Отче наш, сущий на небесах", а не дьявол. Они делают это, повторяя те самые слова, которые были вложены в уста их Спасителя, и при этом даже не задумываются над тем, что смыслу этих слов прямо противоречит то, чему учит "брат Господа нашего" — Иаков: | | Среди теистов и людей, верящих в личного Бога, лишь единицы не превращают сатану в тень Бога или, смешивая одного с другим, не считают себя вправе молиться этому идолу, испрашивая у него помощи и защиты ради того, чтобы безнаказанно творить зло и жестокость. Со словами: "И не введи нас во искушение" миллионы христиан в сердце своём обращаются ежедневно к тому, кто есть "Отче наш, сущий на небесах", а не дьявол. Они делают это, повторяя те самые слова, которые были вложены в уста их Спасителя, и при этом даже не задумываются над тем, что смыслу этих слов прямо противоречит то, чему учит "брат Господа нашего" — Иаков: |