ЕПБ-Альбомы-7-12: различия между версиями

}}

{{Стиль А-Текст без отступа|кроме моего собственного несчастья. Моя дочь занималась игрой на фортепиано, и хотя поначалу я был слишком занят собственными размышлениями, чтобы замечать, что она делает, всё же шум, наконец, начал действовать мне на нервы, и я попросил её бросить это занятие и позволить нам провести сеанс для нас самих. С явной и недвусмысленной неохотой она пододвинула стул к столу рядом со мной; я же, довольный тем, что добился её согласия на любых условиях, поспешно встал и положил перед ней лист бумаги и карандаш, взятые с бокового столика в той же комнате. Насколько я помню, ни одного слова не было сказано о размышлениях, занимавших мой ум в течение предыдущего часа или двух. Почти сразу же, как только она взяла карандаш, перед ней на бумаге появился набросок дивана. Она никогда не училась рисованию и не проявляла никакого желания рисовать. «Что это может значить? — думал я — Нам что-нибудь искать на диване?» - был мой запрос. Раздалось три громких стука, что означало для меня утвердительный ответ. Моя дочь поднялась и подошла к дивану. Она отодвинула его от стены, подняла подушки и салфетки, внимательно осмотрела сиденье и землю под ним, но всё было как обычно, и мы оба подумали, что «Питер» разыгрывает нас. Вернувшись на своё место, мисс Шоуэрс сказала то же самое, и стук сопровождал её всё время, и становился всё громче и настойчивее, когда она садилась. После этого я встал и подошёл к дивану, который находился всего в четырёх футах от того места, где я сидел. Я внимательно осмотрел его и даже поднял, чтобы осмотреть сиденье внизу. Напрасно — там ничего не было видно, и я уже отказался от поисков, когда мне пришло в голову, почему и для чего, я не могу сказать, опустить руку в узкое пространство между спинкой и сиденьем. К моему изумлению, мои пальцы коснулись какой-то бумаги, и я вытащил скомканный лист бумаги, на котором были следующие строки:}}