ПМ (Базюкин), п.6: различия между версиями

{{Стиль А-Цитата|Получено в Аллахабаде примерно 10 декабря 1880 г. }}

Нет, Вы не пишете “чересчур много”. Жаль только, что в распоряжении у меня слишком мало времени, иначе я отвечал бы Вам гораздо быстрее. Разумеется, ''я должен прочитывать'' каждое написанное Вами слово: в противном случае у меня в голове возник бы полный сумбур. И неважно, читаю ли я текст с помощью физического или духовного зрения, времени для этого требуется практически одинаково. То же самое касается и моих ответных писем. “Осаждаю” ли я их на бумагу, диктую или пишу собственноручно, в любом случае экономия во времени выходит ничтожная. Вначале я должен ответ ''обдумать'', каждое его слово и каждую фразу фотографически точно запечатлеть в своём мозгу, и только после этого оно может быть воспроизведено при помощи “осаждения”. Когда, например, Вы хотите зафиксировать на химически обработанной поверхности фотографический снимок, то вначале Вы должны правильно отрегулировать фокус применительно к снимаемому объекту, поскольку иначе — как это нередко случается на плохих фотографиях — ноги у фотографируемого человека могут оказаться несоразмерными его голове и т.д. Точно так же мы должны вначале ясно сформулировать каждую свою фразу и запечатлеть у себя в сознании каждую букву, которой предстоит появиться на бумаге, и только после этого письмо предстанет в удобочитаемом виде. Вот пока и ''всё'', что я могу сказать Вам на этот счёт. Пусть сначала наука проникнет глубже в тайну литофилов (или литобиблиона)<ref>Литофилы или литобиблион — окаменелые древесные листья (см. Словарь иностранных слов, вошедших в состав русского языка. Составлен под ред. А.Н. Чудинова. С.-П., 1894) (''примеч. перев''.).</ref> и в загадку появления на камнях отпечатков листьев растений, вот тогда-то я и смогу рассказать Вам понятнее об этом процессе. Вы же должны знать и помнить об одном: мы лишь следуем за ''природой'', ''рабски подражая ''ей во всех её проявлениях.  

Нет, не будем больше поднимать эту злосчастную тему “Одного дня с мадам Б.”. Это совершенно бесполезно, тем более что, по Вашим же словам, у Вас нет никакого права стирать в порошок своих бесцеремонных, а зачастую и просто подлых, оппонентов в “Пионере” — даже в виде самообороны, — поскольку Ваши хозяева категорически против любого упоминания об оккультизме. Они — христиане, и это всё объясняет. Проявим же к ним милосердие и будем надеяться, что они получат свою награду: после смерти они превратятся в ангелов света и Истины — в крылатых бедняков христианского рая.  

До тех пор, пока Вы не привлечёте к себе других и не организуетесь в какую-то группу, ''боюсь'', от меня Вам будет мало толку в практическом отношении. Дорогой мой друг, у меня тоже есть свои “хозяева”. По одним только им ведомым причинам они подвели жирную черту под идеей индивидуального обучения. Я по-прежнему буду вести с Вами переписку, время от времени предъявляя Вам доказательства своего существования и присутствия рядом. Что же касается обучения или наставничества, то это совершенно другой вопрос. А посему обучать Вас вдвоём с супругой будет более чем бесполезно: её и Ваш магнетизм слишком одинаков — и Вы ничего не приобретёте.  

Вы пишете, я “немного переборщил” с Хьюмом. В самом деле? Он — натура чрезвычайно интеллектуальная и, должен признаться, духовная тоже. При этом он мнит себя великим оракулом. Не исключено, что так избыток его большого ума ищет выхода для себя, используя для этого любой повод и не упуская ни одной возможности разрядить его перегруженный мыслями и напряжённо работающий мозг. Его небогатую событиями, тихую, размеренную жизнь заполняют только “Могги” и Дэвисон<ref>Могги — миссис Хьюм, а Дэвисон — личный секретарь Хьюма (''примеч. перев''.).</ref>, но ум его, не удовлетворяясь столь ничтожными масштабами деятельности, стремится прорваться сквозь эту плотину и жадно хватается за любое воображаемое событие, за любой невероятный, но возможный факт, который только способно нарисовать ему его воображение, с одной лишь целью: истолковать его единственно в том виде, в каком он сам его видит. Неудивительно, что столь искусный мастер по части интеллектуальной мозаики, которому вдруг неожиданно подвернулись богатейшие копи с запасами самых драгоценных красок — наше Братство и Т.О. — начинает этими красками пользоваться для того, чтобы обмалёвывать ими наши же собственные лица. А затем он ставит нас перед зеркалом, в котором мы отражаемся именно в том виде, какой подсказывает ему его богатое воображение и, указывая на него, восклицает: “Ну что, заплесневелые пережитки заплесневелого прошлого, поглядите на себя со стороны! Вот кто вы есть в своём ''истинном'' виде!” Да, замечательный человек этот друг наш Хьюм, замечательный, но из него совершенно невозможно вылепить ''Адепта''.