Дарвинизм

оккультисты готовы допустить частичную правильность гипотезы Дарвина в позднейших деталях, второстепенных подразделениях эволюции и после срединного пункта Четвертой Расы. О том, что было, физическая наука, поистине, ничего не может знать, ибо подобные вещи лежат совершенно вне ее сферы исследования. Но что оккультисты никогда не признавали и никогда не допустят, это, что человек был обезьяной в этом или же в каком-либо ином Круге; или же что он когда-либо мог ею быть, как бы ни был он когда-то «обезьяно-подобен». Это удостоверяется тем же авторитетом, от которого автор «Эзотерического Буддизма» получил свои сведения.

< ... >

никогда ничего не было сказано в письмах, чтобы утвердить убеждение, что Оккультная Доктрина когда-либо учила и что кто-то из Адептов допускал, исключая как метафору, нелепую современную теорию о происхождении человека от общего с обезьяною предка, – от антропоида настоящего животного вида. По сей день мир более наполнен обезьяно-подобными людьми, нежели леса населены человекоподобными обезьянами.

Источник: Блаватская Е.П., «Тайная доктрина», т. 1, ст. 6, шл. 4, гл. Добавочные факты и объяснения...

Мы вполне обсудили это в «Разоблаченной Изиде», и идея эволюции, аналогичной, если и не тождественной эволюции Дарвина, идея борьбы за существование и первенство и «переживание сильнейшего» среди Множеств вверху, как и среди Множеств внизу, проходит красною нитью через оба тома нашего раннего труда, написанного в 1876 году.

< ... >

Как мы уже давно писали:

«Это есть основной и краеугольный камень тайных циклов. Оно доказывает, что брамины и танаимы...... рассуждали о творении и развитии мира совершенно по-Дарвиновскому методу, опередив его и школу, что касается до естественного подбора, постепенного развития и трансформации видов».

Источник: Блаватская Е.П., «Тайная доктрина», т. 1, ст. 6, шл. 6

теория Дарвина о передаче приобретенных способностей не только не преподается, но и не принимается Оккультизмом. Согласно последнему учению, эволюция продвигается по совершенно иным линиям: физическая эволюция, по Эзотерическому Учению, развивается постепенно из духовной, умственной и психической. Именно эта внутренняя душа физической клеточки – «духовная плазма» и доминирует семенную плазму – и является ключом, долженствующим со временем открыть врата terra incognita биолога, называемой сейчас глубокой тайной эмбриологии.

Источник: Блаватская Е.П., «Тайная доктрина», т. 1, ст. 7, шл. 1

В «Разоблаченной Изиде» мы сказали:

«Тайна первого творения, бывшая всегда предметом отчаяния для науки, непроницаема, если только мы не примем доктрину Гермеса. Если бы он (Дарвин) мог перенести свои искания из видимого мира в невидимый, он мог бы оказаться на правильном пути. Но тогда он следовал бы стопам герметистов».

Источник: Блаватская Е.П., «Тайная доктрина», т. 1, ч. 3, отд. 14

В смелом пангенезисе Дарвина, которого Тиндаль называет «воспарившим теоретиком», может быть, скрывается больше истины, чем в осторожно очерченных гипотезах последнего, кто вместе с другими мыслителями своего класса окружает свое воображение «прочными границами разума». Теория о микроскопическом зародыше, который содержит в себе «целый мир меньших зародышей», поднимается по крайней мере в одном значении в бесконечность. Она переступает границы материального мира, бессознательно действуя в мире духа. Если мы примем теорию Дарвина о развитии видов, мы обнаружим, что его отправная точка помещена перед открытой дверью. И вместе с ним мы свободны остаться внутри, или же перешагнуть порог, за которым находится беспредельное и непостижимое или, скорее, Непроизносимое. Если наш смертный язык не в состоянии выразить то, что наш дух смутно предвидит в великом «По ту сторону», пока мы находимся на земле, – он должен постигнуть это в какой-то точке безвременной вечности.

Источник: Блаватская Е.П. - Разоблачённая Изида т.1 гл.1

Но что находится позади той точки, от которой начинается дарвинская линия происхождения? С точки зрения Дарвина, там нет ничего, кроме «неподдающихся проверке гипотез». Ибо, по его словам, он рассматривает все существа, «как прямых потомков от каких-то малочисленных существ, которые жили задолго до того, как отложилось первое залегание силурийских напластований» [164, с. 448, 489]. Он даже не пытается нам показать, кто эти «малочисленные существа» были. Но уже одно это, что он вообще допускает их существование, вполне отвечает нашим целям, ибо мы хотим обратиться к древним за подтверждением и помощью, и эта идея теперь как бы получает печать научного одобрения. Принимая во внимание все перемены, через которые прошла наша планета в отношении температуры, климата, почвы и – если это нам простят, имея в виду недавние открытия – электромагнетических условий, – смел будет, действительно, тот, кто осмелится сказать, что что-нибудь в нынешней науке противоречит древней гипотезе о до-силурийском человеке. Каменные топоры, впервые найденные Бучером де Пертес в долине Соммы, доказывает, что люди существовали так давно, что это не поддается вычислению. Если верить Бюхнеру, человек должен был существовать даже до и в течение ледникового периода, в разделе четвертого периода, именуемом делювиальным.

Источник: Блаватская Е.П. - Разоблачённая Изида т.1 гл.5

Хотя материя совечна с духом, та материя, определенно, не есть наша видимая осязаемая и делящаяся материя, но ее высочайшая сублимация. Чистый дух только на одну ступень выше ее. Если мы не допустим, что человек развился из этой первичной духоматерии, как же тогда когда-либо дойдем до какой-нибудь разумной гипотезы, касающейся происхождения живых существ? Дарвин начинает свою эволюцию видов с нижайшей точки и прослеживает ее кверху, в восходящем направлении. Его единственная ошибка заключается в том, что свою систему он прикладывает не с того конца. Если бы он мог перенести свои искания из видимого мира в невидимый, он мог бы оказаться на правильном пути. Но тогда он следовал бы стопам герметистов.

Источник: Блаватская Е.П. - Разоблачённая Изида т.1 гл.12

Если мы сопоставим финикийскую космогонию Санхуниафона и записи Бероса с «Бхагаваттой» и «Ману», то мы найдем там приведенными в точности те же самые принципы, которые теперь преподносятся как самые последние достижения современной науки. В нашем первом томе мы приводили цитаты из халдейских и финикийских записей; теперь мы заглянем в индусские книги.

«Когда этот мир вышел из мрака, тонкие элементарные принципы произвели растительное семя, которое сперва дало жизнь растениям; из растений жизнь перешла в фантастические тела, порожденные в иле вод; затем через ряд форм и различных животных оно достигло человека» [523].

«Он (человек, прежде чем стать таковым) пройдет последовательно через растения, червей, насекомых, рыб, змей, черепах, скот и диких животных; такова низшая ступень».

«Таковы, от Брахмы до растений, объявлены трансмиграции, имеющие место в этом мире» [7, кн. I и XII].

В космогонии Санхуниафона люди также выявлены из ила хаоса и указано на ту же самую эволюцию и трансформацию видов. А теперь мы предоставим кафедру м-ру Дарвину:

«Я полагаю, что животные произошли от, самое большое, только четырех или пяти прародителей».

Еще:

«Я прихожу к выводу, по аналогии, что, возможно, все органические существа, какие когда-либо жили на этой земле, все произошли от какой-то одной изначальной формы... [164, с. 484] Я рассматриваю все существа не как специальные создания, но как происходящих по прямой линии потомков от каких-то нескольких существ, которые жили задолго до того, как были сложены первые отложения силурийской системы» [164, с. 488, 489].

Источник: Блаватская Е.П. - Разоблачённая Изида т.2 гл.6

Первичные человеческие Гермафродиты являются фактом в Природе, хорошо известным древним, и составляют одну из величайших загадок для Дарвина. Тем не менее, существование гермафродизма при эволюции первичных Рас, несомненно, не представляется невозможностью, но, напротив, является великим вероятием; ибо на основании аналогии и существования единого всеобщего закона для физической эволюции, действующего одинаково как в построении растения, так и животного и человека, оно так и должно быть. Ошибочные теории моногенезиса и происхождения человека от млекопитающих, вместо происхождения, именно, последних от человека, в том виде как они преподаются в современных школах, следуя начертаниям дарвинизма, губительны для представления эволюции в ее цельности; их придется оставить ввиду непреодолимых трудностей, с которыми им приходится сталкиваться. Лишь оккультное предание – если, в данном случае, древности отказано в праве пользования терминами – наука и знание, – может примирить все противоречия и заполнить пробел. В Талмуде аксиома гласит:

«Если ты хочешь познать невидимое, широко открой очи на видимое».

В «Descent of Man» встречается следующее место, показывающее, насколько близко Дарвин подходил к принятию этого древнего Учения:

«С давнего времени известно, что в царстве позвоночных один пол несет рудименты различных добавочных частей, присущих системе размножения, которые в действительности принадлежат противоположному полу… Какой-то отдаленный прародитель всего Царства позвоночных, по-видимому, был гермафродитом или андрогинным. Но здесь мы встречаемся с одним затруднением. Среди класса млекопитающих самцы обладают зачатками органа матки с прилегающими проходами в vesiculae prostaticae; они имеют также зачатки сосцов, а некоторые самцы, среди сумчатых, носят следы двуутробного мешка. Другие аналогичные факты могут быть добавлены. Должны ли мы тогда предположить, что один из чрезвычайно древних млекопитающих оставался андрогинным после того, как приобрел главное отличие своего вида и, в силу этого уклонился от низших видов царства позвоночных? Это кажется весьма неправдоподобным, ибо мы должны обратиться к рыбам, самому низшему из всех видов, чтобы найти еще существующие андрогинные формы».

Дарвин, по-видимому, весьма не расположен принять гипотезу, которую так мощно подсказывают факты, именно гипотезу первоначального андрогинного вида, от которого произошли млекопитающие. Его объяснения следующие:

«То обстоятельство, что различные побочные органы, особые для каждого пола, находимы в зачаточном состоянии в противоположном поле, может быть объяснено тем, что подобные органы постепенно приобретались одним полом и затем передавались, в более или менее совершенном состоянии, другому».

Он приводит в пример «шпоры, оперение и яркие краски, приобретенные для сражения или украшения самцами птиц», и которые только частично унаследованы их потомством самок. Тем не менее, рассматриваемая проблема, совершенно очевидно, нуждается в более удовлетворительном объяснении, ввиду того, что эти факты являются гораздо более выдающимся и существенным признаком, нежели чисто поверхностные детали, с которыми они сравниваются Дарвином. Почему бы не признать честно доказательство в пользу гермафродитизма, который является характерной чертой древней фауны? Оккультизм предлагает решение, охватывающее эти факты самым понятным и простым способом. Эти реликвии первичного андрогинного вида должны быть помещены в ту же категорию, как и шишкообразная железа и другие органы, одинаково таинственные, являющиеся молчаливыми свидетелями того, что касается до реальности функций, уже давно атрофировавшихся на протяжении животного и человеческого прогресса, но которые, однажды, играли значительную роль в общей экономике первобытной жизни.

Оккультная Доктрина, во всяком случае, может быть сопоставлена, с большею выгодою для себя, с доктриной, наиболее свободомыслящих ученых, выдвинувших свои теории по поводу происхождения первичного человека.

Задолго до Дарвина, Нодэн, давший название Бластема тому, что дарвинисты называют протоплазмой, выдвинул теорию, наполовину оккультную и наполовину научно-материалистическую. Он произвел а-сексуального Адама из глины, как это сказано в Библии, то есть, из Бластемы науки. Как объясняет Нодэн:

«Именно, начиная с этой ларвической формы человечества, эволюционная сила выполнила завершение видов. Для завершения этого великого феномена Адам должен был пройти через фазу неподвижности и бессознательности, весьма аналогичную состоянию кокона, подвергающегося метаморфозе».

Для этого выдающегося ботаника Адам не был одним человеком, но представлял человечество, которое оставалось

«Скрытым во временном организме, уже отличным от всех остальных и не способным сочетаться с каким-либо из них».

Он доказывает, что дифференциация полов совершилась через

«Процесс прорастания, подобный процессу, присущему Медузе и асцидиям».

Человечество, будучи физиологически так сложено:

«Сохранило бы в себе достаточно эволюционной силы для быстрого порождения различных и великих человеческих рас».

Де Катрефаж критикует это положение в своем сочинении «Les Espèces Humaines». Это не научно, говорит он, или, вернее, идеи Нодэна «не составляют научной теории, поскольку Изначальная Бластема в его теории связана с «первопричиной», которой приписывается потенциальное создание в Бластеме всех прошлых, настоящих и будущих существ и, таким образом, в действительности массовое создание всех этих существ; кроме того, Нодэн даже не принимает в соображение «вторичные причины» или же их действие в этой эволюции органического мира. Потому наука, занимающаяся лишь «вторичными причинами», таким образом,

«Ничего не имеет возразить против теории Нодэна».

Так же наука не в состоянии будет что-либо сказать против Оккультных Учений, к которым до некоторой степени приближается Нодэн. Ибо если мы усмотрим в его «Первичной Бластеме» Дхиан-Коганическую Сущность, Чхая или Двойник Питри, которая содержит в себе потенциальность всех форм, то мы окажемся с ним в полном согласии. Но имеются две действительные и существенные разницы между нашими учениями. Нодэн заявляет, что эволюция продвигалась внезапными скачками и прыжками, вместо того, чтобы медленно развиваться на протяжении миллионов лет, и его «Изначальная Бластема» одарена лишь слепыми инстинктами – своего рода бессознательная Первичная Причина в Проявленном Космосе – что есть нелепость. Тогда как, именно, наша Дхиан-Коганическая Сущность – Причинность Первичной Причины, создающая физического человека – является живой, действенной и потенциальной Материей (насыщенной per se тем же животным сознанием высшего порядка, подобным тому, который мы находим в муравье и бобре), которая производит длинный ряд физиологических дифференциации. За исключением этого, его древний и общий «процесс творения», начиная от Прото-организмов, настолько же оккультен, как и любая теория Парацельса или Кхунрата.

Источник: Блаватская Е.П., «Тайная доктрина», т. 2, ст. 5

Эволюция Дарвина, как отмечено в «Разоблаченной Изиде», начинается у срединной точки вместо того, чтобы начать от общего, как для человека так и для всего другого.

Источник: Блаватская Е.П., «Тайная доктрина», т. 2, ст. 6

«Мощное утверждение в пользу изменений дает нам наука эмбриология. Разве человек во чреве, не является простой клеткой, растением, с тремя или четырьмя листочками, головастиком с жабрами, млекопитающим с хвостом и, наконец, примат'ом [?] и двуногим? Едва ли возможно не признать в эволюции эмбриона быстрый набросок точного перечня всей органической серии». (Лефевр, «Философия», стр. 484). Перечень, на который намекается, является, однако, лишь группою типов, собранных в человеке, микрокосме. Это простое объяснение встречает все-таки возражения, как, например, наличность рудиментарного хвоста в утробном плоде – факт, который был торжественно выставлен Геккелем и Дарвином, как решающий в пользу теории Обезьяньего Предка. Но можно также указать, что наличность овоща с листочками в одной из стадии эмбриона не объяснена обычными эволюционными основаниями. Дарвинисты не проследили человека через растительное царство, но оккультисты сделали это. Почему же тогда наличность этого признака в эмбрионе и как дарвинисты объясняют его?

< ... >

Что же находится за дарвиновской линией происхождения видов? Что касается до Дарвина, то ничего, кроме «не поддающихся проверке гипотез». Ибо, по его выражению, он рассматривает все существа, «как прямолинейных потомков немногих существ, живших задолго до времени отложения первых напластований Силурийской системы. Он не пытается показать нам каковы были эти «немногие существа». Но это одинаково хорошо отвечает нашей цели, ибо уже одно допущение факта существования их и обращение к древним за подтверждением и обработкой этого представления, получает уже печать научного одобрения».

Действительно, как мы утверждали это в нашем труде, если мы примем теорию Дарвина о развитии видов, мы найдем, что его начальная точка лежит у порога открытой двери. Мы свободны оставаться с ним внутри или же переступить порог, за которым лежит беспредельное и непостигаемое или, вернее, Несказуемое.

Источник: Блаватская Е.П., «Тайная доктрина», т. 2, ст. 8

Однако, нам не приводят никаких основательных причин, почему Дарвин рассматривает пресмыкающихся, птиц, амфибий, рыб, моллюсков и т. д., как отпрысков от единого предка монеры. Также нам не говорят, являются ли, например, пресмыкающиеся прямым потомством амфибий, последние же потомством рыб, а рыбы других низших форм – что есть несомненный факт.

< ... >

Оккультисты верят во Врожденный Закон Прогрессивного Развития. Дарвин никогда не верил в него и сам высказывает это, ибо мы находим его утверждение, что так как не может быть преимущества «для микроскопических инфузорий или же для глиста…… стать высокоорганизованным», то «естественный отбор», не включающий непременно прогрессивное развитие, – оставляет в покое микроскопическое животное и червя, и глиста в их качестве «устойчивых видов».

< ... >

Но, имеется много причин сомневаться, придавал ли сам Дарвин когда-либо то значение своему закону, какое приписывается сейчас ему его атеистическими последователями. Знание о разнообразных формах жизни, существовавших в истекшие геологические периоды, весьма ничтожно. Причины этому, приводимые д-ром Бастиэном, очень показательны:

«Во-первых, в силу несовершенного вида, в каком некоторые формы могут быть представлены в слоях, принадлежавших данному периоду; во-вторых, в силу чрезвычайно ограниченного характера исследований, сделанных в этих весьма слабо представленных слоях; и в-третьих, потому, что столько частей этих рекордов совершенно недосягаемы для нас – почти все, находящиеся под слоями Силурийской Системы, были уничтожены временем, тогда как те две трети земной поверхности, в которых находятся остающиеся слои, ныне покрыты морями. Потому Дарвин говорит: «С моей стороны, принимая метафору Лайэлля, я рассматриваю геологический рекорд, как историю мира, недостаточно сохранившуюся и написанную на меняющихся наречиях; из этой истории мы имеем лишь последний том, относящийся только к двум или трем странам. Из этого тома лишь тут и там сохранилась краткая глава, и на каждой странице лишь тут и там несколько строк».

Конечно, не на основании таких ничтожных данных может наука сказать свое последнее слово. Также не в силу гордости человеческой или же неразумного убеждения, что человек представляет даже здесь на Земле – может быть в наше время – высший тип жизни, не по этой причине Оккультизм отрицает, что все предыдущие формы человеческой жизни принадлежали к типам низшим, нежели наши собственные, ибо это не так. Но просто потому, что «недостающее звено», которое неоспоримо доказало бы существующую теорию, никогда не будет найдено палеонтологами. Веря, как делаем это мы, что человек на протяжении предыдущих Кругов развился и прошел через самые низшие формы каждой жизни, растительной и животной на Земле, нет ничего унижающего в представлении орангутанга, как предка нашей физической формы. Совершенно обратно, ибо это неопровержимо подтвердило бы Оккультную Доктрину, что касается до конечной эволюции в человека всего находящегося в земной природе. Можно даже запросить, каким образом биологи и антропологи, приняв твердо теорию о происхождении человека от обезьяны, – оставили до сих пор незатронутым вопрос о будущей эволюции ныне существующих обезьян в человека? Это лишь логическое следствие первой теории – если только наука не захочет сделать из человека привилегированное существо, а из его эволюции нечто, не имеющее себе примера в Природе, совершенно особый и единственный случай. Итак, это все к чему приводит нас физическая наука. Однако причина, почему оккультисты отвергают гипотезы Дарвина и особенно Гёксли, заключается в том, что не человек, но именно обезьяна, строго говоря, является особым и единственным примером. Человекообразная обезьяна есть случайное творение, насильственный рост, результат неестественного процесса.

Источник: Блаватская Е.П., «Тайная доктрина», т. 2, ст. 10

начиная от Майэ в 1748 г. до Геккеля в 1870, теории о происхождении человеческой расы настолько же отличались друг от друга, как и сами личности их изобретателей. Буффон, Бори де Сен-Винсент, Ламарк, Е. Жоффруа Сент-Илэр, Годри, Ноден, Уоллэс, Дарвин, Оуэн, Геккель, Филиппи, Фогт, Гёксли, Агассиз и т. д., каждый из них развил более или менее научную гипотезу генезиса. Де Катрефаж распределяет эти теории на две главные группы – одна, основанная на быстрой, и другая на очень постепенной трансмутации; при этом первая поддерживает новый тип (человека), порожденный существом, совершенно отличным, последняя учит эволюции человека путем прогрессивных дифференциации.

Любопытно, что именно от наиболее ученых, среди этих авторитетов, произошли самые ненаучные из всех теорий о Происхождении Человека. Теперь это настолько очевидно, что быстро приближается время, когда современное учение о происхождении человека от обезьяноподобного млекопитающегося будет рассматриваться с меньшим уважением, нежели создание Адама из глины, и Евы из ребра Адама. Ибо:

«Совершенно очевидно, особенно же, на основании самих фундаментальных прин ципов Дарвинизма, что организованное существо не может быть потомком другого, разви тие которого следовало путем обратного порядка, нежели его собственное. Следовательно, согласно этим принципам, человек не может рассматриваться, как потомок какого-либо обезьяноподобного типа».

Доводы Лукэ против обезьяньей теории, основанной на различии в изгибах костей, составляющих черепную ось у человека и антропоидов, прекрасно обследованы Шмидтом. Он признает, что:

«по мере того, как антропоидная обезьяна растет, она становится более зверообразной; че ловек....... более человечным» –

и на миг он как бы колеблется, прежде чем продолжить:

«Потому этот изгиб черепной оси, все же, может быть подчеркнут, как составляющий основную черту человека в противопоставление обезьянам; особый, отличительный признак известного порядка едва ли может быть выведен из этого; в особенности же в отношении доктрины Происхождения это обстоятельство, ни в коем случае, не является решающим».

Писатель, по-видимому, несколько обеспокоен своим собственным рассуждением. Он уверяет нас, что этот довод уничтожает всякую возможность, чтобы настоящие антропоиды являлись когда-либо предками человечества. Но разве это не опровергает также всякую возможность общего предка для человека и антропоида, – хотя, пока что и совершенно теоретического?

Даже сам «Естественный Подбор» с каждым днем становится все более и более угрожаемым. Дезертиры из стана Дарвина многочисленны, и те, кто одно время были его самыми ярыми учениками, благодаря новым открытиям, медленно, но неукоснительно готовятся повернуть новую страницу. В журнале «The Royal Microscopical Society» за Октябрь 1886 года мы можем прочесть следующее:

«ФИЗИОЛОГИЧЕСКИЙ ПОДБОР: – Г. Дж. Романее встречает некоторые трудности в принятии естественного подбора, как теорию для происхождения видов, ибо это скорее теория происхождения приспособляющихся организмов. Он предлагает заменить ее тем, что он называет физиологическим подбором или сегрегацией приспособленного. Его точка зрения основана на чрезвычайной чувствительности системы размножения к малым изменениям в условиях жизни, и он думает, что отклонения в сторону большего или меньшего бесплодия должны часто происходить среди диких видов. Если уклонение таково, что система размножения, хотя и показывает некоторую степень бесплодия сравнительно с первоначальной формой, но продолжает быть плодоносной в пределах измененной формы, то изменение не исчезает от скрещивания и не вымирает от бесплодия. Когда происходит такого рода изменение, то физиологическая преграда должна разделить виды на два разряда. В конце концов, автор рассматривает взаимное бесплодие, не как одно из следствий особой дифференциации, но как причину ее».

Делается попытка доказать вышеприведенное, как добавление и продолжение теории Дарвина. Попытка эта, в лучшем случае, очень не удачна. Скоро общественному мнению будет предложено поверить, что «Эволюция без Естественного Подбора» С. Диксона также является Дарвинизмом – но расширенным, как это, несомненно, утверждается самим автором!

Но это равносильно тому, что после рассечения человеческого тела на три куска, утверждать, что каждый кусок является тем же человеком, что и раньше, только – расширенным. Тем не менее автор заявляет:

«Следует ясно понять, что ни один слог в предыдущих страницах не был написан против теории Дарвина об Естественном Подборе. Я лишь ограничился объяснением некоторых феноменов.... чем больше изучаешь труды Дарвина, тем более убеждаешься в истине его гипотез [!!]».

А до этого он намекает на:

«Подавляющее количество фактов, приведенных Дарвином в подтверждение своей гипотезы и которые победоносно пронесли теорию «Естественного Подбора» через все препятствия и возражения».

Впрочем это нисколько не препятствует просвещенному автору столь же «победоносно» и даже открыто назвать свой труд «Эволюция без Естественного Подбора» или же, другими словами, разбить в нем на атомы основную идею Дарвина.

Что же касается до самого Естественного Подбора, то крайнее заблуждение превалирует среди многих современных мыслителей, молча принимающих заключения Дарвинизма. Так например – приписывать Естественному Подбору силу зарождения видов есть лишь просто способ выражения. Естественный Подбор не является сущностью: это есть лишь удобное выражение для описания способа, посредством которого устанавливается переживание приспособленного и уничтожение неприспособленного в Борьбе организмов за существование. Каждая группа организмов стремится к размножению поверх средств к существованию; постоянная борьба за жизнь – «борьба, чтобы получить достаточно пищи и избежать быть пожранным» в добавление к окружающим условиям – требует постоянного уничтожения неприспособленного. Избранные из любой группы, будучи отобранными таким образом, размножают свои виды и передают свои органические свойства своему потомству. Таким образом, все полезные изменения увековечиваются, и совершается прогрессивное улучшение. Но Естественный Подбор – по скромному мнению автора, «Подбор, как Мощь», на самом деле, есть просто миф; особенно же, когда к нему прибегают для объяснения Происхождения Видов. Это есть просто изобразительный термин, выражающий способ, которым «полезные изменения» стереотипируются, когда они происходят. Сам по себе, «он» ничего не может произвести и лишь оперирует над сырым материалом, предоставленным «ему». Истинный вопрос, интересующий нас, заключается в следующем: какая причина – соединенная с другими второстепенными причинами – производит «изменения» в самих организмах? Многие из этих второстепенных причин просто физические, зависящие от климата и пищевого режима и пр. Правильно, но поверх второстепенных аспектов органической эволюции, нужно искать более глубокий принцип. Материалистические, «самопроизвольные изменения» и «случайные отклонения» являются самопротиворечащими терминами во Вселенной «Материи, Силы и Необходимости». Простое изменение типа, без наличности и наблюдения за этим процессом квази-разумного импульса, не в состоянии объяснить поражающие сложности и чудеса, например, человеческого тела. Несостоятельность механической теории Дарвина была изложена пространно д-ром фон Гартманном среди других, вполне отрицательно настроенных, мыслителей. Писать, как это делает Геккель, о слепых индифферентных клеточках, «организующихся в органы», значит унижать разум читателя. Эзотерическое решение о происхождении животных видов приведено в другом месте.

Эти, чисто второстепенные, причины дифференциации, сгруппированные под главенствующим началом полового подбора, естественного подбора, климата, изоляции и т. д., вводят в заблуждение западного эволюциониста и не предлагают никакого объяснения, «откуда» произошли «типы предков», послужившие отправным началом для физического развития. Истина в том, что дифференцирующие «причины», известные современной науке, вступают в действие только после того, как произошло уплотнение первичных, животных коренных типов из астрального состояния до физического. Дарвинизм встречается с Эволюцией лишь на полпути – то есть, когда астральная эволюция уступает место действию обычных физических сил, с которыми знакомят нас наши настоящие чувства. Но даже здесь дарвиновская теория, даже с недавними поползновениями на «расширения» – недостаточна, чтобы объяснить эти факты. Причина, лежащая в основании физиологического изменения видов – по отношению к которой все остальные законы являются подчиненными и второстепенными – есть подсознательный разум, проникающий материю и, в конечном итоге, являющийся отражением Божественной Мудрости и Мудрости Дхиан-Коганов. К заключению, мало отличающемуся от этого, пришел и такой известный мыслитель, как Эд. фон Гартманн, когда, отчаявшись в действительной силе Естественного Подбора, лишенного помощи, он стал рассматривать Эволюцию, как разумно направляемую Несознательным – Космическим Логосом Оккультизма. Но последний действует лишь посредством Фохата или энергии Дхиан-Коганической и не совсем тем непосредственным способом, как его описывает великий пессимист.

< ... >

Мы, теософы, охотно преклоняемся перед такими просвещенными людьми, как покойный проф. Бальфур, Стюарт, Крукс, де Катрефаж, Уоллес, Агассиз, Бутлеров и другие, хотя, с оккультной точки зрения, мы можем и не соглашаться со всем тем, что они утверждают. Но ничто не заставит нас согласиться оказать уважение мнению даже таких ученых, как Геккель, Карл Фогт, или Людвиг Бюхнер в Германии, или даже, как г. Гёксли и его материалистические единомышленники в Англии, – несмотря на всю колоссальную эрудицию первых поименованных. Подобные люди являются просто умственными и моральными убийцами будущих поколений, в особенности же, Геккель, грубый материализм которого часто подымается в своих рассуждениях до высот идиотических наивностей.

< ... >

Но, по счастью, величайшие и наиболее выдающиеся мыслители и ученые настоящего времени начинают восставать против такой «Генеалогии Человека» и даже против дарвиновской теории «Естественного Подбора», хотя автор ее, по всей вероятности, никогда не предполагал подобное, далеко заходящее, заключение. Русский ученый Н. Т. Данилевский в своем замечательном труде «Дарвинизм, Критическое Исследование Теории», совершенно и безапелляционно опрокидывает подобный Дарвинизм, так же поступает и Катрефаж в своем последнем труде.

< ... >

Непреодолимая трудность в самом основании теории Эволюции, именно, что ни один последователь Дарвина не в состоянии дать даже хотя бы приблизительное определение периода, в которой появился первый человек, так же как и формы его, сводится к пустяшному препятствию, «действительно не имеющему значения».

Источник: Блаватская Е.П., «Тайная доктрина», т. 2, ч. 3, отд. 1

Кроме того, ни один человек, если только он не крайний материалист, не будет колебаться в выборе между Эзотерическим учением, касающимся Происхождения Человека, и теориями Дарвина. Вот описание «Ранних Прародителей человека», данное Дарвином:

«Когда-то они должны были быть покрыты волосами, при чем оба пола имели бороды; их уши, вероятно, были остроконечными и могли двигаться; и тела их были снабжены хвостом, обладающим надлежащими мускулами. Их члены и тела приводились в движение многочисленными мускулами, которые в настоящее время проявляются лишь иногда, но нормально имеются среди четвероруких.... Ступня была тогда цепкой, если судить по состоянию большего пальца у утробного плода; без сомнения, наши прародители были лесными жителями, строили свои жилища на деревьях и обитали теплую, изобилующую лесами, страну. Самцы имели огромные собачьи клыки, которые служили им страшным оружием».

Дарвин связывает человека с типом хвостатых катаррхинов (catarrhines):

«и, следовательно, отодвигает его по скале эволюции на целую ступень назад. Английский натуралист не довольствуется утвердиться на основе своих собственных доктрин и, так же как и Геккель, в этом вопросе ставит себя в прямое противоречие с одним из основных законов, составляющих главное очарование Дарвинизма».

Далее ученый натуралист-француз доказывает, как нарушается этот основной закон. Он говорит:

«В действительности, по теории Дарвина, трансмутации происходят не в силу случайности и, не во всех направлениях. Они управляются известными законами, вытекающими из самой организации. Как только организм изменился в определенном направлении, он может уже подвергаться вторичным или третичным трансформациям, но, тем не менее, он навсегда сохранит печать первоначального типа. Это сеть закон сохранения постоянного характера, который один лишь позволяет Дарвину объяснить филиацию групп, их свойства и их многочисленные соотношения. Именно, в силу этого закона, все потомство первого моллюска было моллюсками; все потомство первого позвоночного было позвоночным. Ясно, что это составляет одну из основ доктрины. Следовательно, два существа, принадлежащие к двум различным типам, могут иметь общего предка, но один не может произойти от другого.

Итак, человек и человекообразная обезьяна являют весьма резкий контраст в отношении типа. Органы их...... почти в точности соответствуют одни другим, но органы эти размещены по совсем различному плану. У человека они координированы таким образом, чтобы по существу он являлся ходящим, тогда как у обезьяны они приспособлены для лазания..... В этом имеется анатомическое и механическое различие.... Достаточно бросить один взгляд на страницу, на которой Гёксли изобразил бок о бок скелет человека и скелеты наиболее развитых человекообразных обезьян, чтобы получить достаточно убедительное доказательство.

Следствие этих фактов, с точки зрения логического применения закона сохранения постоянного характера, есть то, что человек не может происходить от предка, который уже оформился, как обезьяна, так же как и бесхвостая (catarrhine) обезьяна не могла произойти от обезьяны, снабженной хвостом. Ходящее животное не может произойти от лазающего. Это было хорошо понято Фогтом.

Помещая человека среди приматов, он не колеблется заявить, что самый низший класс обезьян перешел демаркационную линию (общего предка), откуда различные типы этого семейства зародились и от которой они начали расходиться. [Этого предка обезьян Оккультная Наука усматривает в самой низкой человеческой группе времени Атлантиды, как это уже было доказано]. Таким образом, мы должны поместить происхождение человека за пределы появления последней обезьяны, [что подтверждает нашу доктрину], если мы хотим оставить для дарвиновской доктрины один из наиболее настоятельно необходимых законов. Мы приходим тогда к prosimiae Геккеля, к Loris, Indris, и т. д. Но эти животные также принадлежат к лазающим и, следовательно, мы должны идти дальше в поисках за нашим первым прямым предком. Но генеалогия Геккеля приводит нас от последних к сумчатым. От человека до кенгуру расстояние, конечно, велико. Итак, ничто в фауне настоящего времени, так же как и в прошлом, не указывает на промежуточные типы, которые могли бы послужить вехами. Эта трудность лишь весьма мало смущает Дарвина. Мы знаем, что он считает отсутствие сведений по такого рода вопросам, как доказательство в его пользу. Без сомнения и Геккель столь же мало смущен этим. Он допускает существование питекоидного человека..... совершенно теоретического. Таким образом, раз было доказано, на основании самого Дарвинизма, что происхождение человека следует отнести за пределы восемнадцатой стадии, и раз, вследствие этого, является необходимым заполнить пробел между сумчатыми видами и человеком, то согласится ли Геккель допустить существование четырех неизвестных, промежуточных групп, вместо одной? Согласится ли он дополнить, таким образом, свою генеалогию? На это я не могу ответить».

Но прочтите знаменитую генеалогию Геккеля в его «The Pedigree of Man», называемую им «Серия Предков Человека». Во «Втором Отделе» (восемнадцатая стадия) он описывает:

«Prosimiae, родственны Loris (Stenops) и Makis (Лемур), без костей сумчатых и клоаки, с плацентой».

Теперь вернемся к «L'Espece Humaine» Катрефажа и рассмотрим приводимые им доказательства, основанные на самых последних открытиях, чтобы установить, что prosimiae Геккеля не имеют ни отпадающей перепонки (decidua), ни разлитой плаценты. Они не могут быть даже предками человекообразных обезьян, уже не говоря о человеке, следуя основному закону самого Дарвина, как это доказывает натуралист-француз. Но это нисколько не смущает приверженцев «Анималистической Теории», ибо самопротиворечие и парадоксальность является именно сущностью современного Дарвинизма. Гёксли является таким примером; доказав об ископаемом человеке и «недостающем звене», что:

«Ни в Четвертичной эпохе, ни в настоящее время, ни одно промежуточное существо не заполняет пробел, отделяющий человека от троглодита»,

и что «отрицание существования этого пробела было бы настолько же заслуживающим порицания, как и нелепым», великий ученый опровергает свои собственные слова, поддерживая, со всею вескостью своего научного авторитета, эту самую «нелепую» из всех теорий – теорию происхождения человека от обезьяны!

Катрефаж говорит:

«Эта генеалогия ошибочна от начала и до конца, и основана на материалистическом заблуждении».

Действительно, Геккель основывает свое происхождение человека на семнадцатой и восемнадцатой стадии, на сумчатых и prosimiae – (genus Haeckelii?). Применяя последний термин к лемуридам – следовательно, делая из них животных, имеющих плаценту, он совершает зоологическую ошибку. Ибо, после того, как он сам разделил животных по их анатомическим различиям на две группы, – indeciduata. которые не имеют deciduata (или особой перепонки, соединяющей плаценты), и на deciduata, которые имеют ее, – он включает prosimiae в последнюю группу. В ином месте мы доказали, что говорят об этом другие ученые. Как говорит де Катрефаж:

«Анатомические исследования..... Мили Эдвардса и Грандидье над животными ..... не позволяют сомневаться, что prosimiae Геккеля лишены decidua и не имеют разлитой плаценты. Они являются indeciduata. Так как возможность рассматривать их, как предков обезьян, далека, то, согласно принципу, установленному самим Геккелем, они даже не могут рассматриваться как предки зоно-плацентарных млекопитающихся.... и должны быть отнесены к толстокожим, беззубым и к китообразным».

И, тем не менее измышления Геккеля принимаются некоторыми за точную науку!

Вышеуказанная ошибка, если только, на самом деле, она является такой, даже не упоминается в «Pedigree of Man» Геккеля, переведенном Авелингом. Если можно выдвинуть как извинение, что, в то время, когда составлялись знаменитые «генеалогии», «эмбриогенезис prosimiae не был известен», то теперь он известен. Посмотрим, будет ли эта важная ошибка исправлена в следующем издании перевода Авелинга, или же семнадцатая и восемнадцатая стадии останутся такими, как они сейчас, чтобы вводить в заблуждение невежду, предпосылая это как одно из истинных промежуточных звеньев. Но, как замечает француз натуралист:

«Их прием [Дарвина и Геккеля] всегда один и тот же и состоит в том, что они рассматривают неизвестное, как доказательство в пользу их теории».

Это приводит к следующему. Даруйте человеку бессмертный Дух и Душу; одарите все оживленное и не оживленное творение монадическим принципом, постепенно развивающимся из латентного и пассивного в активную и положительную полярность, – и Геккель, что бы ни говорили его поклонники, не будет знать, на что ему опереться.

Но имеются важные расхождения даже между Дарвином и Геккелем. Тогда как первый производит нас от хвостатого катаррхина, Геккель относит нашего гипотетического предка к бесхвостой обезьяне, хотя, в то же время, он помещает его в гипотетическую «стадию», непосредственно предшествующую ей – тепоcerca с хвостом (девятнадцатая стадия).

Тем не менее, у нас имеется одно понятие, общее со школой Дарвина, а именно, закон постепенной и чрезвычайно медленной эволюции, охватывающей многие миллионы лет. По-видимому, главное разногласие заключается в природе примитивного «предка». Нам скажут, что Дхиан-Коган, или «прародитель» Ману, является гипотетическим существом, неизвестном на физическом плане. Мы ответим, что в это верил весь Древний Мир, и сейчас девять десятых настоящего человечества верят в это; тогда как питекоидный человек или обезьянообразный человек есть чисто гипотетическая сущность, тварь, созданная Геккелем, неизвестная и не находимая на этой Земле, но, кроме того, его генеалогия – как она удумана им – противоречит научным фактам и всем известным данным современных открытий в зоологии. Это просто нелепо, даже как вымысел. Как доказывает это де Катрефаж в нескольких словах, Геккель «допускает существование абсолютно теоретического питекоидного человека», – что во стократ труднее принять, как предка, нежели любого Дэва. И это не единственный пример, когда он следует тому же методу, чтобы завершить свою генеалогическую таблицу. В действительности, он сам весьма наивно признается в своих измышлениях. Разве не признается он в не-существовании своей созуры (четырнадцатая стадия), – сущности, совершенно незнакомой науке – сознаваясь за своею подписью, что

«Доказательство ее существования возникает в силу необходимости промежуточного типа между тринадцатой и четырнадцатой стадией [!!]».

Если так, то с таким же научным правом мы можем утверждать, что доказательство существования наших трех эфирных Рас и трехглазых людей в Третьей и Четвертой Коренных Расах – «также вытекает из необходимости промежуточного типа» между животными и Богами. Какие же причины для возражения могли бы представить геккелианцы в этом особом случае?

Конечно, на это имеется готовый ответ. Потому, что мы не допускаем наличности Монадической Сущности. Проявление Логоса, как индивидуального сознания в животном и человеческом создании, не принято точной наукой, также, конечно, это не охватывает всего вопроса. Но неудачи науки и ее произвольные предположения, в общем, гораздо значительнее по существу, нежели любая «экстравагантная» Эзотерическая доктрина.

Источник: Блаватская Е.П., «Тайная доктрина», т. 2, ч. 3, отд. 2

Здесь можно отметить, что последователи Дарвина, которые вместе с Грант Аллэн относят нашего «волосатого и лазающего» предка далеко назад в Эоценскую эпоху, поставлены перед довольно любопытной дилеммой. Никакие окаменелые останки антропоидной обезьяны – и еще менее баснословного предка, общего человеку и питекоиду – не встречаются в словах Эоценского периода. Первое представление об обезьяне относится к Миоценской эпохе.

Источник: Блаватская Е.П., «Тайная доктрина», т. 2, ч. 3, отд. 4

доктрина эволюции, как она была первоначально изложена Дарвином и затем развита позднейшими эволюционистами, не только является обратным примером непогрешимости, но она отвергнута несколькими выдающимися людьми науки, например, де Катрефажем во Франции, д-ром Вейсманном, эволюционистом, в Германии, и многими другими; ряды анти-дарвинистов увеличиваются с каждым годом

Источник: Блаватская Е.П., «Тайная доктрина», т. 2, ч. 3, отд. 4, C

---